Капитан Нефедов страстно желал вызвать Виталия Андрейченко на допрос. Так же, как и "родственника" Перепелкиной Бондаренко. Все они связаны между собой и имели отношение к похищению двух женщин - Таисии и Алисы, Вячеслав был в этом уверен. И то, что они похищены, уже не вызывало сомнений. Но следователь не мог гарантировать, что после посещения полиции, они не побегут сообщать своим сообщникам о том, что под них "копают". И тогда они начнут заметать следы, уничтожать улики и ненужных свидетелей, главной из которых являлась Максимова. Нужно действовать крайне осторожно.
Пока следователь работал, строил версии и предположения, тревога за Алису отходила на второй план. Стоило ему вспомнить, что она пропала, его сердце пронзала острая боль, как будто часть его души осталась с ней, где-то там, в неизвестности, мучается и страдает. Вдруг ей холодно или она хочет пить, есть, или ее обижают, бьют, пытают... Эти мысли просто разрывали Нефедова на части, и, чтобы собраться с силами, он решил выпить кофе. Он не спал уже две ночи и практически ничего не ел. Коллеги отправляли его домой, но он упорно не хотел никуда идти. Спасти Алису сейчас было главной его задачей.
Заварив себе огромную кружку крепкого кофе, капитан добавил в него 5 ложек сахара. Коллеги принесли ему бутерброд, к которому он даже не притронулся. Кусок не лез ему в горло, мысли путались, усталость давала о себе знать. Но если он не поможет журналистке Максимовой, никто другой этого тоже не сделает. В памяти всплыло ее прекрасное лицо, озаренное шапкой золотых волос, белая кожа, голубые глаза и почти всегда улыбающийся чувственный рот, родинка возле нижней губы... У нее почти все лицо было в маленьких родинках - на щеке, у виска, на переносице, возле глаз. Но особенно привлекательно смотрелась именно та, около нижней губы. Она как будто акцентировала внимание на этой красивой части тела девушки и вызывала у следователя непреодолимое желание ее поцеловать. Именно поэтому он не дал ей уйти в день их знакомства, именно поэтому срывался с места по первому ее требованию, бросая все дела. Родинки в этой части лица встречаются нечасто, но сейчас Нефедов понял, что совсем недавно где-то видел нечто похожее... Неосознанные воспоминания слились в целую картинку, и капитан вскочил, опрокинув кружку с кофе. Такие же родинки были на лице молодой белокожей пациентки психоневрологического диспансера, которая, как говорил Терещенко, находилась в медикаментозном сне. Волос девушки следователь не увидел, но кожа, черты лица и, главное, родинка возле нижней губы - все это говорило, что там, в палате лежала именно Алиса Максимова. Как же он раньше этого не понял! Но как она туда попала и почему находилась в таком тяжелом состоянии? Синяки под глазами в пол-лица делали ее почти неузнаваемой, поэтому Нефедов так долго сомневался. Но теперь он знал, что это точно она.
Капитан вызвал к себе своего подчиненного Антона Башкатова и приказал ему срочно привезти Терещенко, Бондаренко и Андрейченко на допрос. Вячеслав не сомневался, что сможет их "расколоть". Устрою им очную ставку, посмотрим, как они себя поведут, думал он. Если не сознаются коллективно, потом поодиночке точно все выложат. Есть такой профессиональный приемчик - если одному преступнику сказать, что сообщник его сдал, то обиженный подельник тоже будет вытаскивать на всеобщее обозрение "грязное белье" своего бывшего товарища. Иными словами, стучать на кореша, который его кинул.
Воодушевленный, следователь решил пока почитать информацию об этих трех фигурантах, чтобы было, чем их "прижать". Но репутация Терещенко и Андрейченко была безупречна, в отличие от бывшего уголовника Бондаренко по кличке Сыч, уже отсидевшего срок за мошенничество. Характер преступления натолкнул Нефедова на мысль, что пропажа Таисии Перепелкиной и неожиданная продажа ее квартиры могут быть аналогичной аферой. Тем более что тут замешан и квалифицированный юрист Андрейченко, являющийся братом бывшей медсестры психбольницы. Подельникам могло прийти в голову заточить в специализированое медицинское заведение никому не нужную одинокую старушку, о которой никто бы и не вспомнил, если бы не Алиса. И искать ее никто бы не стал, не подними она шумиху. Надавив на чувства следователя, она заставила Нефедова начать поиск бабули, а сама в итоге поплатилась за свою любознательность и милосердие. Лежит, словно овощ, в этой неприглядной мрачной палате по соседству с такой же соратницей по несчастью. По возрасту вторая женщина очень подходила под пенсионерку Перепелкину, и Нефедов уже принял решение брать здание штурмом, иначе подельники успеют "замести следы".
Капитан встал со своего кресла, чтобы идти к руководству и вызывать ОМОН, но не успел. В его кабинете раздался телефонный звонок. Следователь взял трубку, и от услышанных в ней слов у него по коже забегали мурашки, и сердце будто упало куда-то в пятки. Дежурный равнодушным голосом сообщил, что горит психоневрологический диспансер.
Глава 11. Пожар. Признания в бреду
Машины с мигалками мчались по ночной улице, пронзая темноту яркими вспышками, и заставляли людей оборачиваться, а транспорт - прижиматься к обочине и уступать дорогу. Прохожие перешептывались между собой и делились главной новостью, а самые любопытные и бесстрашные собрались напротив пылающего психдиспансера.
- Теперь психи-то разбегутся, их разве всех поймаешь? Санитаров мало, хорошо хоть полиция подъехала - поможет ловить, - говорил соседу один из таких наблюдателей.
- Да сами они и подожгли. От них чего хочешь можно ожидать. Если крыша поехала, назад уже не поставишь. Недаром их там заперли, считаются опасными для общества, - отвечал ему такой же любопытствующий. Желания выводить сумасшедших из горящего здания ни у кого из праздно стоящих не появилось. Но вскоре толпе пришлось шарахнуться в разные стороны, некоторые зрители едва не оказались под колесами влетевшей на бешеной скорости во двор "Ауди" серебристого цвета.
- Еще один ненормальный, - возмущалась толпа.
Нефедов, не обращая внимания на крики, выскочил из машины и на секунду остолбенел. Перед ним предстала чудовищная и страшная картина: пылающее как факел здание, летящие в разные стороны обломки стекла, кровли и шифера. А ужасало больше всего то, что практически в каждом окне виднелось искореженное от страха лицо и фигура в белой одежде. Кто-то разбивал окна и кричал, молил о помощи, а самые отчаянные и неадекватные прыгали. Сотрудники полиции и пожарные растянули покрывала, пытаясь их поймать и смягчить удар, благо - всего второй этаж и серьезных травм никто не получил. Пожарные машины подъезжали к окнам и приставляли лестницы, но не все больные решались ей воспользоваться, это осложняло работу, приходилось или долго уговаривать, или затаскивать силой. Постояв несколько секунд, следователь бросился к пылающему входу в левое крыло. Путь ему перегородил сотрудник пожарной службы:
- Стой, куда?! Туда нельзя, сгоришь!
Нефедов не слушал, но тот не хотел его пропускать. И тогда следователь ударил пожарника. Тот отлетел на несколько метров в сторону, и Нефедов, закрыв лицо рукавом, нырнул в едкую и серую горячую пелену. В здании было жарко, обжигающе жарко и темно. Над головой трещали пылающие перекрытия, в запертых на замки палатах кричали и бесновались люди. Но капитан не мог освободить их сейчас. Его сердце рвалось наружу от ужаса происходящего и сочувствия к сгорающим заживо, но по-другому он поступить не мог. Ноги сами несли его в конец коридора сквозь густую пелену дыма, всполохи огня, груды искореженной мебели и мимо молящих о помощи фигур. Вот она, последняя палата, запертая на замки, как и в прошлый раз.
- Алиса! Алиса! - кричал следователь, пытаясь выбить дверь с разбега. Но тяжелая металлическая конструкция не поддавалась. Она даже не дрогнула под натиском сильного мужского тела, так как была предназначена сдерживать агрессию сразу нескольких сумасшедших пациентов. Где-то совсем рядом обвалилась часть потолка, осыпав Нефедова горящими щепками. Вскинув руки, он тушил их, обжигая пальцы. Коридор горел, и медлить больше было нельзя. Вячеслав достал из кобуры пистолет и попытался прострелить замки. Большая часть пуль пробивала прочные металлические детали, но несколько из них отлетели рикошетом. Следователь пострадал от собственного орудия, одна из пуль пробила ему руку. Кровь потекла по пальцам, и он зажал их рукавом. Не обращая внимания на боль, он вышиб ногой почти пробитый замок. Вячеслав потянул здоровой рукой дверь на себя, она поддалась, и следователь оказался внутри.
Тут тоже стояла пелена из едкого дыма. Напрягая глаза, Нефедов разглядел две кровати и лежащих на ней женщин. Подбежав к одной из них, он нагнулся к лицу Алисы. Казалось, что она не дышала. Все так же забинтованная, со связанными руками, она лежала с закрытыми глазами без движения.
- Алиса... - позвал Слава. Но девушка не отвечала. Стиснув зубы от боли, капитан взял девушку на руки и понес. Белые одежды Алисы заливала ярко алая кровь Нефедова, он, качаясь, вышел в коридор и направился к выходу. Лицо его было обожжено и раскрашено пятнами сажи, волосы подпалены, зато девушку он бережно закрыл своей курткой. У двери полицейский хотел забрать у него спасенную, но тот ее не отдал, а лишь произнес:
- Там, в левом крыле в последней палате бабушка еще осталась лежачая. Ее спасайте.
Врачи подбежали к парочке, и помогли уложить Алису на носилки. Капитан вкратце пояснил, что она, вероятно, находится под действием снотворного или наркотиков. Ему тоже оказали медицинскую помощь, руку обработали и забинтовали, пуля прошла насквозь и задела лишь мягкие ткани. На требования работников скорой покинуть машину он показал служебное удостоверение, и его оставили в покое. Всю дорогу он ехал молча, зажав здоровой руке ладонь Алисы и не сводя глаз с его лица. Врачи суетились вокруг нее, мерили пульс и давление, ставили капельницы, но состояние девушки ухудшалось - она надышалась дымом. К тому же, сказывалось отравление большой дозой медикаментов. Давление падало до критических значений.
- Кислородную маску быстро и физраствор с глюкозой внутривенно. Делаем ЭКГ, - работники скорой отодвинули его от больной и стали проводить необходимые мероприятия. А капитан сидел рядом весь бледный и просил вполголоса:
- Алиса, держись. Ты мне так нужна. Я не смогу без тебя, Алиса...
Глава 12. Преступная группировка из "психушки". Афера раскрыта
Возгорание в психоневрологическом диспансере было благополучно потушено. Обошлось без жертв, только несколько человек, в том числе и пожарные, получили ожоги разной степени. По факту пожара было возбуждено уголовное дело. Следователя Нефедова отправили на больничный. После двух бессонных ночей и героического спасения Алисы он был истощен и работать не мог, да и рука еще не зажила. А вот его коллеги, в том числе и Антон Башкатов, который его замещал, трудились вовсю. Эксперты выявили причину пожара, это был умышленный поджог, причем огонь распространялся с левого крыла. Еще бы немного, и Нефедов не успел. Но благодаря ему все свидетели и потерпевшие по делу были живы, на соседней с Алисой койке лежала на самом деле Таисия Перепелкина, а вот как она туда попала, выяснилось очень скоро.
Объявились соседи, которые видели, как в день пропажи бабули перед ее домом стояла машина скорой помощи. Но вызов по указанному адресу в диспетчерской службы не подтвердили. Зато работники диспансера подтвердили, что видели, как старушку привозили в невменяемом состоянии. Вообще, последнюю палату они между собой называли "карцером", там всегда лежали больные, которые считались социально опасными, так называемые буйные. А последнее время там тишина воцарилась необычная тишина.
В день похищения на Алису сзади напал гражданин Андрейченко, он пытался спрятаться под широким полями шляпы и широким воротом пальто. Но зоркий старичок с таксой, который прогуливался тем вечером, разглядел его и сумел опознать. Он пришел в полицию сразу после того, как по местному телевидению показали сюжет с фотографией пропавшей журналистки Максимовой. Пожилой мужчина подозвал к теряющей сознание девушке (а точнее, успыленной уколом снотворного) стоящую неподалеку машину скорой помощи, которая специально поджидала этого момента. Сидевший за рулем Бондаренко вместе с Валентиной Овечкиной, одетой в белый халат, быстро погрузили Алису и увезли ее. Только не в обычную больницу, а психоневрологический диспансер, откуда бы она не вышла до конца своей жизни, если бы не смелый следователь Нефедов. Впрочем, и жизнь ее оказалась бы коротка, так как целью поджога было избавление от вездесущей журналистки навсегда. Облил левое крыло здания бензином тот же бывший уголовник Бондаренко, который не боялся ничего, в том числе и тюремного наказания.
Афера мошенников была полностью раскрыта. Хитрый план капитана сработал, после заключения трех подельников (во главе с Терещенко) по стражу, они стали валить вину друг на друга. В итоге последовательность событий восстановили по цепочке.
Бондаренко познакомился с Таисией Перепелкиной по наводке Валентины Овечкиной, работающей в регистратуре поликлиники и хорошо знающей местных бабулек. Одинокая старушка являлась частым посетителем этого медучреждения, и однажды она поделилась с регистраторшей своим горем - нужны деньги на дорогие лекарства, ветеранской пенсии не хватает, а помочь некому. Таисия Павловна даже задумывалась о том, чтобы сдавать комнату в своем достаточно просторном для одного человека доме. Но ушлая медсестра предложила ей другой, более подходящий вариант. Раз у нее никого нет, убеждала она пожилую женщину, стоит позаботиться о себе самостоятельно. Старушке достаточно однокомнатной квартиры, нужно продать дом, купить "однушку", а на полученные на разнице в цене деньги можно безбедно существовать до конца жизни.
Пока Перепелкина думала, Овечкина нашла "покупателя" Бондаренко, который оказался ее соседом, недавно покинувшем "места не столь отдаленные". Втянуть его в эту аферу не составило труда, так как зарабатывать деньги честным трудом он ни за что не хотел. Оформить сделку так, что "не подкопаешься", помог брат Овечкиной Виталий Андрейченко, за что он получил четверть стоимости квартиры после ее перепродажи. Платить Овечкиной никто не собирался.
Все прошло как по маслу, старушка не успела опомниться, как троица нагрянула к ней в гости. Цену предложили довольно заманчивую, сделку юрист обещал заключить на дому, и Таисия в итоге согласилась, подписала все документы. Больше старушка негодяев не интересовала, они устроили празднование удачно проведенной аферы прямо при бабуле. Та быстро осознала последствия произошедшего, и у нее от волнения подскочило давление, Перепелкина почувствовала себя плохо. Пришлось Овечкиной сделать ей укол, от которого Таисия заснула и проснулась только спустя сутки в палате психбольницы. Впрочем, бодрствовала она там не долго, "курс лечения" седативными препаратами продолжили, и старушка почти все время спала. Главврач Терещенко тоже получил четверть суммы от перепродажи дома, поэтому скрыть жертву преступления стало для него главной задачей. Но в стенах такого заведения можно было спрятать любого человека, накачав его снотворным и выдавая за сумасшедшего.
Все бы прошло без проблем, не попадись аферистам на пути сердобольная журналистка Алиса Максимова. Она пришла в дом в тот момент, когда двое других преступников уже его покинули, а Бондаренко только собирался везти Перепелкину в психдиспансер. Девушка всего лишь хотела взять интервью у Таисии Павловны, но странное поведение подвыпившего уголовника и "спящая" в неудобной позе бабуля ее насторожили. Главную роль в деле спасения пенсионерки сыграла оставленная в доме сумка с ноутбуком, который ей был очень нужен. Поэтому Алиса и пошла в полицию.
Сообразив, что ноутбук является главной уликой, Бондаренко отдал его Андрейченко, чтобы тот его уничтожил. Тогда можно было бы отрицать то, что журналистка вообще заходила в этот дом. Но жадный владелец нотариальной конторы взял его себе, немного даже попользовался и подарил гаджет своей любовнице (вещь была почти новая). Пока она играла в любимую компьютерную аркаду, местонахождение устройства вычислили по сим-карте сотового оператора.
Когда Алиса появилась второй раз в сопровождении следователя, Бондаренко запаниковал, и подельники захотели избавиться от нее. Действовать решили по тому же сценарию - заточение в психбольницу казалось им идеальным способом ее обезвредить. Подойти к ней сзади, толкнуть и воткнуть в плечо лежащей девушки шприц с лекарством поручили юристу, предполагалось, что Алиса его не знает. Она его и не увидела толком, а вот старичок с собачкой хорошо разглядел.
Телефон журналистки выбросили на той же улице недалеко от психбольницы, и этот момент натолкнул следователя Нефедова на мысль, что в учреждении не все чисто. Он искал способ проникнуть внутрь, не вызывая подозрений, и вариант с проверкой Санэпидемстанции показался ему подходящим. Но главврач Терещенко, конечно же, насторожился, он быстро понял, что никакие это не сотрудники СЭС. Проверяли они крайне неумело, а пронзающий насквозь взгляд капитана он запомнил на всю жизнь. Когда же тот задержался у последней палаты, главврач очень запаниковал. До такой степени, что решил пожертвовать левым крылом своей больницы, да и должностью. Страх быть разоблаченным и оказаться в тюрьме довел его до того, что он придумал и с помощью Бондаренко организовал поджог - хотел избавиться от ненужных свидетелей. И ему бы это удалось, если бы не расторопность того же Нефедова. Он чудом успел вытащить Алису, так как знал расположение комнат и догадывался, что пожар оказался неслучайным.
Глава 13. Страдания капитана и пробуждение
Пока расследование шло, Алиса находилась в забытьи. Состояние ее стабилизировалось, но в себя девушка не приходила уже вторые сутки. Виной всему было отравление лекарствами и общее истощение организма. Все время в заточении ее почти не кормили, лишь изредка делали капельницы и давали пить. Когда она просыпалась и открывала глаза, то видела только белый потолок перед глазами. Не в силах пошевелиться, она пыталась звать на помощь, но не могла произнести ни слова. Пить хотелось постоянно, ломило все тело, голова кружилась, и Алиса периодически теряла сознание. Иногда к ней приходила суровая медсестра и ставила капельницу с большой дозой седативного препарата, после которого девушка вновь проваливалась в сон.
Пожара она не помнила, так же, как и своего спасителя, но вот Нефедов запомнил этот день очень хорошо. Огненная пелена всплывала в памяти постоянно и снилась по ночам. Поэтому он очень плохо спал, не способствовали восстановлению и переживания за здоровье Алисы. Капитан лежал в соседней палате, рука его заживала быстро, но сердце испытывало огромную боль, особенно когда он заходил проведать девушку.
Его взгляду представала удручающая картина, почти та же, что и в первый день посещения психбольницы. Внешний вида Али практически не изменился, бледность кожи и синяки под глазами только усилились. Бинты убрали, и теперь Нефедов видел ее разметавшиеся по подушке золотые волосы. На совершенно белом лице выделялись скулы, в вырезе одежды торчали тощие ключицы, очертания тонкого тела под одеялом пугали - Алиса сильно похудела.
Большую часть времени капитан проводил у ее кровати - держал за руку и говорил с ней, надеясь, что она, наконец, придет в себя. Ему казалось, что она чувствует его присутствие и слышит его. Прогнозы докторов были осторожными, а формулировки обтекаемыми. Никто не мог сказать, когда она очнется.
В душе поселилась опустошенность и осознание собственного бессилия. Врачи, которые являлись всего лишь людьми, ничего сделать не в состоянии. Помочь могут только высшие силы, Бог. Надо помолиться... Капитан с детства не ходил в церковь, и молитв не знал, но тут в памяти всплыло далекое детское воспоминание. Солнечное утро, Славе 7 лет и они с мамой идут на воскресную службу. По дороге мама учит его, как вести себя в церкви, и они всю дорогу повторяют одну короткую молитву. Вячеслав произносил слова давно забытой православной молитвы с таким отчаяньем, что испарина выступила у него на лбу. В палате стояла невероятная тишина.
- Алиса! Ты же такая смелая, жизнерадостная. Куда же делась вся твоя энергия? Ты мне так нужна. Сегодня Новый год, а я так и не сказал тебе самые главные слова..., - Нефедов опустил голову и закрыл глаза.
Солнечный лучик выглянул из-за зимних облаков и проник в палату, осветив бледное лицо Алисы. Ей показалось, что она вернулась после долгого путешествия.
- Какие слова? - слабым голосом спросила она.
Капитан вскочил со стула, который с грохотом опрокинулся, и робко встал возле кровати девушки. Минуту они смотрели друг на друга, Алиса улыбалась, а следователь был серьезен, как никогда.
- Ну? - сказала девушка, - Что вы хотели мне сказать?
- Я люблю тебя...
Алиса засмущалась и опустила ресницы. Казалось, даже белые щечки слегка порозовели. В палату вошла медсестра и ахнула, бросилась за врачом. Вскоре возле больной Максимовой собрался целый консилиум врачей, она была важной пациенткой, подопечной ГУВД.
- Как вы себя чувствуете, Алиса Алексеевна?
- Прекрасно. Я абсолютно здорова, только есть очень хочется, - девушка попыталась сесть на кровати.
- Сейчас вас покормят. А вот вставать вам еще рано, может резко упасть давление. Я назначу вам поддерживающие препараты, - пожилой врач повернулся и вышел из палаты. Вслед за ним вереницей вышли и остальные доктора. Алиса и Слава остались одни.
- Алиса! Дело о пропаже Таисии Павловной раскрыто. Ее спасли, она жива благодаря тебе, - и капитан поведал ей о событиях нескольких прошедших дней. Девушка сосредоточено слушала. Ей принесли суп, она съела несколько ложек и отставила тарелку.
- Я принес тебе апельсины, - на тумбочке красовался большой пакет с оранжевыми фруктами. - Кстати, Таисия Павловна очень благодарит тебя. Она тут, в соседней палате. Только вчера пришла в себя.
- Я видела ее во сне, пока спала. По крайней мере, мне казалось, что она совсем рядом. Я хочу проведать ее, - и Алиса медленно встала с постели. - Можно я отнесу ей несколько апельсинов?
- Конечно, делай с ними, что хочешь.
Девушка набрала в руки фруктов, прижала их к груди и хотела идти. Но слабость дала о себе знать и она оступилась. Следователь тут же подхватил ее, она оказалась в сильных и заботливых мужских руках, которые крепко держали ее. Апельсины выпали и покатились в разные стороны. Алиса долго смотрела, как оранжевые шарики катятся по полу, а потом подняла голову. Бездонные глаза капитана смотрели на нее с любовью и нежностью.
Дверь палаты распахнулась, и в помещение вошла худая высокая старушка. На ней был больничный халат, а к груди она прижимала несколько ярких оранжевых апельсинов.
- Ой, простите. Я, кажется не вовремя, - забеспокоилась она, понимающе улыбнулась и попятилась назад.
- Таисия Павловна, заходите! - Нефедов довел Алису до кровати, посадил ее, а пожилой женщине предложил стул. - Знакомьтесь, это та девушка, которая вас спасла, Максимова Алиса.
- Не преувеличивайте мои заслуги, Вячеслав Юрьевич.
- Если бы не ты, никто бы не узнал об этой банде аферистов и пропаже Таисии Павловны.
- Деточка, ты моя спасительница, - женщина улыбалась. Она была все еще красива, несмотря на очень преклонный возраст, болезни и нелегкую жизнь. - Мне не так много осталось, но, все же, Бог даровал мне еще время. Я одинока, у меня нет ни детей, ни внуков. Но, может быть, я еще кому-нибудь понадоблюсь, смогу сделать что-то хорошее для людей. Если я до сих пор живу, наверное, я здесь еще нужна для чего-то.
- Я знаю, для чего, - проговорила Алиса. - Скоро вы будете нужны всем.
Девушка улыбнулась, а старушка зажала в сморщенных старческих ладонях ее руку. Нефедов отвернулся к окну, пытаясь скрыть от женщин свои чувства. Солнце в последний день декабря светило совсем не по-зимнему.
- Новый год-то встречать где будем? Здесь или поедем ко мне? - спросил он. Алиса и Таисия ахнули:
- Сегодня же 31-е! Только не в больнице, примета плохая.
Эпилог
Таисия уже две недели жила у Алисы. Дом ее был продан, в него уже въехали новые жильцы. Женщина подала в суд о признании сделки недействительной, ведь шайка аферистов денег ей так и не заплатила. Оставалось только ждать судейского решения. Купить новую квартиру старушка не могла, и Алиса любезно предоставила ей место в своем небольшом доме. Бабуля спала на кровати, а девушка - в кухне на диване. Им было хорошо вдвоем, как будто их связывало нечто большее, чем случайное знакомство. Так оно и было, журналистка со слов Таисии Павловны написала целую серию рассказов о фронтовой и послевоенной жизни. Они пользовались большой популярностью, тем более что приближался юбилей победы в ВОВ. Многие читатели присылали в редакцию на имя Таисии Павловны благодарные письма, и бабушка со слезами на глазах их читала.
А первый после выздоровления труд Алисы - статья о разоблачении шайки квартирных аферистов - помогла ей стать одной из самых популярных представительниц СМИ в области. Все, кто ее знал, выспрашивали подробности истории, а кто не знал - мечтали познакомиться. Главный редактор был ей очень доволен, выделил целую колонку на второй полосе газеты и даже поднял зарплату.
Но главное, что случилось в жизни девушки, это, конечно же, появление в ней следователя Нефедова. Он навещал их с Таисией каждый вечер, приезжал прямо с работы, приносил цветы и продукты, подолгу сидел и не спешил уходить. Понятливая старушка вдруг вспоминала, что "забыла" купить дрожжи для пирога, майонез для салата или приправу для борща, который она непременно завтра приготовит, и отправлялась в магазин. По пути она заходила в гости к подругам, и Алиса с Вячеславом подолгу оставались наедине. Это были вечера, полные нежности и счастья, когда люди только открывают друг в друге лучшие черты и радуются каждому моменту, проведенному вместе.