Аннотация: Просто начало. Ничего особенного. Поэтому никак его не могу осилить. А без пролога выставлять главы не буду. Так что придется мне сидеть и мучаться)))))
На небе ни облачка, яркое солнце ласкает загорелое тело теплыми лучами, расслабленное и размякшее под действием жары оно приобрело некую томность и ленивость движений. Шорох морских волн обещает подарить блаженство, нужно только встать и сделать несколько шагов навстречу собственному счастью. Вместо этого потягиваюсь и переворачиваюсь на спину подставляя живот и грудь солнцу. Приподнимаюсь чуть-чуть, опираясь на локти; оглядываюсь по сторонам, считая восхищенные взгляды мужчин и безмятежно улыбаясь в ответ на искривленные, завистливые лица женщин. Это рай на земле. Спокойная и умиротворенная жизнь, которая продлится, казалось, целую вечность...
Из состояния полусна и сладких мечтаний я вынырнула так же, как муха из варенья, то есть с большими потерями, последствия которых дали о себе знать мгновение спустя. В голове зазвенел набат крошечного Квазимодо, а в горле чувствовалась горечь. У меня такое бывает только после очень большой пьянки. Либо после дневного сна. Как сейчас. На разум, и так уже до беспредела угнетенный, давило еще и сознание того, что мечты мои станут явью не ранее чем через полгода, и до этого момента нужно пережить целую зиму.
За окном стоял хмурый день слякотного декабря. Один из тех, которые высасывают из тебя все соки, оставляя после себя смутное чувство беспокойства и тоски. Снега, который мог внести разнообразие в эту унылую картину, не наблюдалось даже в прогнозах метеорологов-оптимистов. Глубоко вздохнув, я почувствовала легкое щекотание в носу, и чихнула, потом еще раз. Не хватало еще подцепить простуду. Тогда уж точно до праздника не очухаюсь.
На кухне вскипел чайник. Его гудение отозвалось новой вспышкой головной боли. А в сочетании с пронзительным писком телефонной трубки, лежащей у самого уха, это создало эффект разорвавшейся атомной бомбы. Увы, на это я смогла лишь застонать.
Телефон продолжал надрываться, а вот чайник с плиты сняли. Чтобы особо не напрягаться, я нажала кнопку сброса и с облегчением вздохнула.
- Мам! Принеси мне, пожалуйста, что-нибудь обезболивающее. - Не успела я договорить, как на прикроватном столике увидела стакан с водой и пачку таблеток. Села на кровати. Все то она предусмотрит, все предугадает, моя любимая мамочка. Золотой человек, любая дочь была бы в восторге. Я и в восторге. Я очень люблю мою маму. Другое дело, что в иной раз становится тошно от ее предупредительности. Слишком уж она мягкая, пытается сделать так, чтобы всем было хорошо.
Хотя, конечно же, мне грех жаловаться. Особенно в теперешнем моем состоянии.
Поставив стакан на место и с облегчением вздохнув, я осмотрела комнату. Взгляд сразу же наткнулся на большое зеркало, стоявшее напротив кровати так, чтобы в нем отражался спящий человек. Плевать, что это означает раздвоение жизни. Пусть так. Меня никто не заставит везде быть одинаковой. А я люблю зеркала. Особенно нравится мое отражение в них. Хотя, конечно же, не сегодня. Потому что сейчас я была похожа на ведьму с ввалившимися щеками и свалявшимися волосами. Я говорила, что терпеть не могу спать днем?
Я горько вздохнула. И кто же меня заставлял? В том то и дело что никто. Я сама, потому что не спать два дня подряд и для моего здоровья и для моей психики не есть хорошо.
Надев поверх ночной рубашки черный шелковый халат и кое-как вставив ноги в мягкие детские тапки, похожие на лапы медведя, пошла пить чай.
Кухня встретила меня ярким светом и сквозняком, пробиравшим до костей. Что было неудивительно, учитывая мои скромные одеяния. Холод шел из приоткрытого окна, которое открыла мама, она всегда открывала окно, когда делала что-нибудь на кухне вне зависимости от времени года и надобности. Я принюхалась. Несмотря на включенную вытяжку и открытое окно, в воздухе витал аппетитный запах блинов. Странно, что мама готовит их сейчас. Хотя какая мне разница? Если, по моему убеждению, блины - блюдо исключительно для завтрака, это не значит, что другие должны думать точно также. Тем более что это мне на руку - сейчас я была зверски голодна и в таком состоянии не смогла бы приготовить что-то путное. Всем известно, что готовить лучше всего, когда не голоден.
И все-таки, несмотря на явные плюсы пребывания у меня дома родителей, я, наверное, слишком привыкла жить одна, потому что нарушение привычного порядка вещей немного выбило из колеи. Хотя мне грех жаловаться! Как бы там ни было все равно приятно, когда за тобой ухаживают, когда можно расслабиться и не думать ни о чем, тебе хорошо и тепло, и уютно, как когда-то в детстве. С удобствами усевшись на мягком стуле и вдохнув тонкий аромат жасминового чая, а затем, сделав маленький глоток обжигающего напитка, я озвучила вдруг пришедшую мне в голову гениальную идею:
- Мам, а может, вы останетесь у меня еще на несколько денечков?
Она присела напротив с чашкой кофе.
- Ты же знаешь, что это невозможно, - мягко улыбнулась. - Папе нужно быть дома через два дня, у него там какой то важный прием намечается двадцать пятого. - И, заранее зная что я скажу, добавила: - А я должна быть рядом, чтобы все знали какой он у нас семейный человек. Кстати мы уезжаем в пять, ты готова? - Вопрос застал меня врасплох. Совсем забыла, что завтра должна быть в другом городе.
Я глянула на часы, висевшие на стене, они показывали половину третьего - оставалось не так уж много времени. С другой стороны, его было предостаточно, чтобы успеть собрать минимум необходимых вещей и привести себя в порядок. Да. И еще допить чай.
- Кстати, кто это звонил?
Я оторвала взгляд от стены и перевела его на маму:
- Звонил?
- Ну да. Это же тебя телефон разбудил? - она вопросительно вскинула бровь.
- А, нет, я сама проснулась.
Вздохнула.
- Это просто номером ошиблись.
Объяснять, почему я отключила телефон не ответив, почему-то не хотелось. Что-то мне подсказывало, что зря я это сделала. Впрочем, с другой стороны, если бы кому-нибудь срочно что-то понадобилось, перезвонили бы еще раз... Логика, конечно, железная. Вдруг у кого-то возможности нет позвонить еще раз, а поговорить нужно о чем-то важном?
Ладно. В любом случае, глупость не лечится, и уже поздно о чем-либо говорить. Запретив себе думать обо всем этом, я, не торопясь, допила чай, съела пару очень вкусных, ароматных, горячих блинчиков со сгущенкой (к счастью, я отношусь к той счастливой категории барышень, которая может, не выпуская изо рта бутерброд ни днем, ни ночью, оставаться стройной как тростиночка, что является предметом моей особенной гордости) и бодренько направилась собирать свои вещи. Это заняло не более двух часов - при должной сноровке даже гардеробчик королевы Виктории можно уложить всего за неделю. Что уж говорить о моей скромной коллекции джинс, футболок, юбок и тому подобных вещах. Поэтому уже в четыре часа я была готова поехать куда угодно.
А в пять ровно мы: я, мама и папа, который к тому времени приехал, выполнив, данное мамой задание (какое, я не знала, могла лишь предположить, что это сюрприз для меня - слишком уж заговорщицкий вид был у них обоих), отбыли по направлению к родному городу, выполнять общественный долг.