Алмазова Татьяна Владимировна. Курортный роман

Цикл "Курортный роман":

-- Фантазерка

-- Школьная романтика

-- Четыре взгляда на любовь

-- "Платоническая" любовь

-- Ревность

-- Депрессия. Или в постели с собственным настроением

-- Еще раз о несовместимости

-- Курортный роман

-- На лекции

Фантазерка

Я, наверно, в душе мазохистка.

Или как это там зовется?

Только если ты так вот... близко,

Мое сердце у ног твоих трется.

И хочу к тебе так прижаться,

чтобы пульс наш в единый слился...

Я хочу тебя стоя, в танце,

будь ты трезв или в дрянь напился.

Нет, пожалуй, не то сказала,

я, скорее всего, садистка,

И тебя бы всего искусала,

когда ты со мной так вот... близко.

Я бы била тебя, лаская,

по вампирски кусая плечи...

Я хочу тебя, опуская,

Среди дня и в мерцании свечек.

И опять не о том сказала.

Просто - жуткая эгоистка.

Один танец с тобой - мне мало,

когда ты со мной так вот... близко.

Я хочу полумрака комнат,

фантастичного всплеска звуков.

Только мой, в мои сети пойман,

лишь мои - губы, плечи, руки...

Нет, скорее всего, фантазерка.

Или как это там зовется?

Только если ты так вот ...близко,

Тело просит, душа смеется.

весна 1995 года

Школьная романтика

Весна! Романтика в расцвете

как распустившийся бутон.

Забор: Метелкина+Петя.

Асфальт: Лариса+Антон.

Ответ один - Любовь - и точка.

И никаких других гвоздей!

Как романтично пухнут почки...

Как много под луной "звездей"!

Как романтичны ощущенья,

когда рука лежит в руке,

когда сосед по парте Сеня

чего-то пишет на доске.

Когда так тихо и невнятно

твердит (с подсказкой) свой ответ,

когда сует под партой мятый

кулек растаявших конфет...

весна 1995 года

Четыре взгляда на любовь

***

Я счастлива. Затем, что я любима.

Что в дымке недешевых сигарет

Мое ты снова нежно шепчешь имя,

Не требуя немедленный ответ.

Затем что с полуслова понимаешь

мое неповторимое "ин сё".

Что о моей любви совсем не знаешь,

но о твоей ко мне я знаю все.

***

Коробят грубые слова

мой утонченный слух...

Молчать! Молчать! Не знать числа

отличного от двух.

Кричать глазами и взмывать,

когда пронзает страсть,

и мягко в теплую кровать

с немым блаженством пасть...

***

Отчего я не рабыня, Сладострастьем

и Покорностью, скажи, не рождена?

Чтоб увидеть, как сорвется властью

этих губ на мне любовь, порок, вина;

Как поняв однажды сущность взгляда

униженья, брошенного мной,

эта власть, беснуясь, полнясь ядом,

о любви взмолит передо мной.

***

Любовь, любовь!

Ты так прекрасна

и так обманчива и зла.

Ведь говорится не напрасно:

когда влюбляемся мы страстно,

то мы не замечаем часто,

что любим попросту ...козла.

лето 1996 года

"Платоническая" любовь

Ты только в метре от меня

- сидишь ко мне спиной.

Ты разговариваешь с ней,

а кажется - со мной.

Ты только в метре...

Боже мой! Могла ли я мечтать!

Как в сне, где я твою ладонь

могла к губам прижать.

Ты только в метре от меня,

лишь руку протянуть,

и я могла бы как во сне

к плечам твоим прильнуть.

Ты только в метре...

Этот зад. Какой красивый зад!

Прости, не знаю, что со мной,

беру слова назад.

зима 1996 года

Ревность

Ревность сердце гложет, грызет собака,

и никак не приструнет ее любовь.

Что за черт! Уберите этого хряка!

- Как в помои въелся в живую кровь.

...Я ревнива? Ха-ха! Что за чушь плетете?

Никогда не страдала таким дерьмом!

...Отчего ж как в болоте чужих блевотин

я бреду в потоке живом, людском...

Нету мысли. Задетая честь и совесть.

Завывает "под мухой" любовь: Фиаско!

Ах - и в слезы. Знаю - дешевая повесть.

А ведь смысл есть - не хватает ласки.

Просто ...к чьим-то коленям щекой прижаться,

на секунду слиться душа с душой...

И пусть было б всегда мне так плохо, братцы,

лишь бы было порой, как в тот миг, хорошо.

лето 1996 года

Депрессия. Или в постели с собственным настроением

Сволочь лезет в душу мне...

Я в постели. "Вы" на мне.

Сам как сытый солитер

смотришь мне в глаза в упор,

душишь липкою рукой,

заливаешь рот тоской,

- от нее блевать охота.

Ты навязчив, как икота,

нарываешься на брань.

Только стерта эта грань

- между злобным отвращеньем

и застенчивым смущеньем,

не понять в чем больше чар,

видно смешанный отвар.

Но тебе на все плевать,

есть над чем попировать.

Телом жирным и прыщавым

обволок как покрывалом

и разводишь мне колени...

Я безвольна, все от лени.

Пусть противен этот зад,

нет уже пути назад.

Все, вонзаешь между ног,

и виляешь как щенок.

Даже трахать не умеешь,

лишь усиленно потеешь.

Рот прогнивший дышит смрадом...

Мне такой "любви" не надо.

Только как ее унять,

- за душой такая блядь,

стерва, падкая на тело.

Кто красив, тех всех хотела,

а нескладных мальчишей

всех гнала отсель взашей.

Если все же допускала,

лишь одной рукой ласкала,

а другой с размаху в пах,

каждый раз давая мах.

И какой-то странной силой

лишь себя по морде била.

Синяки вот до сих пор...

Это - Божий приговор.

Но душа-путана тоже

хочет жить с небитой рожей.

От того-то ей любовь

очень редко пенит кровь.

Всех голубит и ласкает,

только к сердцу не пускает.

Найден ключ, сработал блат,

ей опять пинка под зад.

Только в этот раз от тех,

кто имел при ней успех.

Кто любовь ее вкусил,

но добавки не просил,

от того что этот вкус

не выносит хам и трус.

Кто не любит отвечать,

кому лучше промолчать,

а не с чувством распинаться

как друзьями нам остаться...

Так вот. Битая душа.

А была ведь хороша...

Странно только - веры нет,

а надежды брезжит свет,

что когда-нибудь придет

и моей любви черед,

чтоб опять душа цвела,

как нетронута была.

А пока... На мне слизняк

после траханья обмяк.

Я без сил, и он поник.

От того что в суть проник

и дошел, что с новым днем

будет таять плоть на нем.

И со мною будет тот,

чей ко мне придет черед.

...Вот уж мальчик-оптимист

для заявки просит лист.

Но, боюсь, придется ждать,

не могу я так скакать,

- слишком резок перевес.

Так что жду других повес.

А пока - пойду я спать,

но одна. В свою кровать.

весна 1996 года

Еще раз о несовместимости

Тихо,тихо,тихо... - голос

повторяет вновь и вновь.

Непослушный длинный волос

закрывает лоб и бровь.

От себя хотела скрыться:

врала, вру и буду врать.

Мне б пора в тебя влюбиться,

только пропасть не убрать.

Только холод неприятья

не согреет чувства всплеск...

на Тебе ржавеют латья,

а на мне тускнеет блеск.

Одиноки и печальны

эгоисты - Ты и я,

две искусственные пальмы,

но из разного сырья.

Мне с тобою не раскрыться,

мой удел с тобой - "скамья".

Ты давно бы мог влюбиться

если б я была не я.

Ведь сидеть намного лучше,

чем стоять. Ты сам сказал.

Слышу: голос Твой все глуше,

как бы вовсе не пропал.

Ты приходишь в сны. Прижмешься

теплым ртом к моим вескам,

а затем змеей согнешься

и сползешь в проблем песка.

В них Ты гений, в них ныряешь,

изучаешь изнутри

и не знаешь что теряешь.

Хоть на миг глаза протри!

Ты себя в песках теряешь,

одевая лик чужой.

Холишь, уши украшаешь

своей собственной лапшой.

Не жалеешь макаронов

и на мой ранимый слух.

Хрипло каркаешь "вороной",

хоть на деле ты "петух".

Мне б взлететь! Мне нужен ветер.

Тот кто сердцем с детства глуп

не поймет и не заметит

в небе, в мыслях, в чувствах глубь.

Ты как якорь тянешь в волны.

Жемчуг там, песок, нет дна?

Идиотом станешь полным

пока будет цель видна.

Обругаю матом,

после - поцелую и прощу.

Собеседник будет сватом,

я его к себе впущу.

Накормлю вареньем с чаем,

будем пить на брудершафт.

А ведь он до сих не чаял,

как порой полезен мат...

Не оценим мы друг друга

пока рядом, в двух шагах.

буду преданной подругой,

лишь когда уйду в бега.

А пока позволь зарваться,

дай уйти в святой разгул.

Буду пить и целоваться

под воды протяжный гул.

зима 1996 года

Курортный роман

Ты спросила. Он ответил.

Молча слились губы...

Ветер

Пахнул нежным цветом роз,

Влажной солью чьих-то слез,

Жаром лета, негой ночи,

Всем, в чём тайна сказок Сочи,

Утонувшего в огнях.

Зов любви, как крыльев мах

Одинокой чайки.

Там, в волнах,

"Судьб разбитых храм".

Еле слышный шелест фраз,

Лунный свет в лампадках глаз,

Всплеск мелодий, поступь ног.

Улыбающийся Бог,

Покоривший, принц из сна.

Ждала сказку? Вот она.

В нервной дрожи, в ласке рук.

Скрип песка и сердца стук.

Аромат духов, скамья...

Губы в джазе. "Я - твоя!"

весна 1995 года

На лекции

Это было чьё-то лето. Лето чьё-то - не моё.

Море воздуха и света, жизнелюба и аскета,

Море без названья, "где-то",

Просто море... Ё-моё! (пастик потёк)

Это было...

Было это три последних чьих-то дня.

Вспоминаю я не смело,

Видно smile меня задела...

Но сейчас не в этом дело,

Дело, в общем, про меня.

Про меня, про И.Перова...

Пчхи! (чихнула) Будь здорова!

...Про наш "дружеский" союз,

Про бананы, про арбуз

И ещё другие сласти,

Всех размеров, разной масти.

Про известный фестиваль,

Дискотечный "карнаваль",

Поцелуи при луне...

(то, что так по нраву мне)

А ещё про Мишу. Мда-а.

Знать не знаю - вот беда.

Это в принципе не важно.

Я столкнулась с ним однажды,

И с тех пор стоит вопрос:

Взгляд, улыбка, губы, нос...

Всё его - Перова И.

Век учись и век люби!

...Снова в двери нос суёт!

Спать спокойно не даёт.

Смотрит. Видно где-то здесь

Кто-то, между прочим, есть,

Кто-то М. не равнодушный...

Неужели я не лучше?

Ан не лучше. Для него.

Может я сейчас того...

Прогуляю, может?

Нет! Вот моей души ответ,

Согласованный с желанием

Не спускаться в туалет.

Что-то чушь порю...

Слова - оттиск мыслей. Голова

Скоро вспухнет и уйдёт

Вместе с разумом в поход.

Что тогда скажите будет,

Что тогда произойдет?

1995 год

Оставить комментарий © Copyright Алмазова Татьяна Владимировна (egoistcka@narod.ru) Размещен: 11/09/2010, изменен: 11/09/2010. 16k. Статистика. Сборник стихов: Поэзия		Ваша оценка:

Алмазова Татьяна Владимировна : другие произведения.

Курортный роман