Алтаев Москвин Владимир Николаевич : другие произведения.

К тебе, пристанищу призваньья

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

0x08 graphic
1975 - 1987

   Московская прогулка
   1
   Словно объятый целлофаном,
   сияет памятник в дожде.
   Тверской бульвар. Ночь. Горожанам
   гулять приятно по Москве.
   2
   Когда весна, пугаясь света,
   под неожиданной луной,
   взглянув назад, увидит лето, -
   вернёмся полночью домой.
  
   Студенческий сонет
   Весна! - и лишнего не стоит говорить.
   Я вскользь отмечу только, что растаял
   во мне, подобно зимнему кристаллу,
   твоей судьбы неуловимый ритм.
  
   Тот ритм - он запирал меня в изображеньи
   навязчиво одной, он требовал: создай
   её прекраснее, чем есть она, - тогда
   сроднишься юно с красотою женщин.
  
   Растаял ритм... Ему не подневольный,
   вхожу под талые капельчатые своды
   мной долго жданных дней; но ритма нет, и
   тебя не создал я, весною - не влюблён.
   Я искуплю вину. Позор мой погребён
   в последней точке вешнего сонета.
  
   ПРИТЧА
   Жил среди людей работник
   увлечённый, беспокойный.
   Был он делатель неробкий
   и в труде большом упорный.
   Он отчаянья чуждался,
   знал и горькое, но горем
   разум не отяжелил.
   Не был скудным однолюбцем
   и любил своих счастливых
   очень многих славных женщин,
   только деньги не любил,
   не хватал их, не таился,
   запирая дверь в потёмках,
   а лукавыми друзьями
   светлый дом свой заселял.
   - Люди дружные могучи, -
   говорил он им, а люди
   думали: - Какой наивный,
   но желанный человек.
  
   И случилось с ним несчастье.
Изумляющим единством
всех замеченных явлений
потрясённый, заболел он,
и была необычайна
та болезнь. Она прозренье
доводила до безумья,
этим разум обновляла,
увлекала мысли в бездну,
за кулисы мира, в вечность
и кончалась неизбежно
смертью. Мук не приносила,
кроме неизменной, острой
одинокости душевной
от сознанья: ты умрёшь.
Говорили, если кто-то
ото дня, недели, года
в жизни мог бы отказаться,
то на год, неделю, на день
жизнь больному бы он этой
   жертвой подлинной продлил.
  
   - Дайте мне отсрочки смерти,
скиньтесь каждый сколь не жалко,
вас же много! - обратился
человек к друзьям, которых
он созвал, чтобы они
для него собрали время.
Думали друзья, жалели
вместе, порознь, а помочь
удручённо отказались:
так им сразу полюбились
обеднённые уютом
кончики своих удобных
длинно вычисленных жизней.
Но такой отказ нежданный
был изменой.
   Ежечасно
   сокращался срок до смерти.
   Умирающий с надеждой
   к населению планеты
   просьбу крикнул: - Дайте, люди!
   Что секунда вам? Пустяк!
   Дайте только по секунде.
   Вы спасёте человека!
   О беде его услышав,
соболезновать ему
сразу многие достойно
поспешили, но при этом
были все жизнелюбивы,
   и хотя они больному
чрезвычайно сострадали,
ни мгновенья своей жизни
обречённому не дали.
Вскоре умер человек.
  
  
   ПОЖЕЛАНИЕ
   Т.
   ... и повторяй себе я гений гений гений
   авансом повторяй поверь что ты могуч
   заставь себя свои почуять силы
   трудом ищи свой выраженья ключ
   найдёшь его тогда уже красивы
   как девушка природной красотой
   пойдут слова а ими строки живы
   желаю обладать душевной простотой
   и с нею выразить сложнейшие порывы
   желаю брать от жизни только свет
   по темноте шагать не замечая
   вставая ощущать как свеж рассвет
   ложась же отстранять налёт отчаянья...
  
   * * *
   Всегда тебе гневная ревность
за козни любви платежом,
ты всегда с бою взятая крепость,
объятая мятежом.
  
   Измены твои иллюзорны
и в плену твои гарнизоны,
а смутьяны в толпе, в народе
о бесправье гласят, о свободе.
  
   Заяви крепостной тиран:
ты свободна, толпа мирян,
низлагай, коль угодно, власть! -
и крепость ему бы сдалась.
  
   * * *
   Ты вся казалась в яркий миг
   незаменимой, долгожданной.
   Глазами я в тебя проник
   до глубины твоей желанной.
   Ты лгунья. Облик безучастья
   под ясноликой красотой
   был очевидно скрыт тобой.
   Не лги. Без правды нет и счастья.
  
   * * *
   Смешливая, серьёзная, печальная,
жестокая и щедрая на дар,
извечно похоронно-обручальная,
другой звездой не повторённая звезда,
крупинка истины в глубинах монолита,
единая в палитре разных дней,
для всех одна - непостижимостью сокрыта,
является для каждого своей.
  
   * * *
   Собака с детским выражением лица
и волчья морда предводителя собаки.
  
   * * *
   Творенья сердца наилучшие,
талантом истинным отмечены,
мужчинам удаются женщины -
шедевры одиночества и случая.
  
   * * *
   День я нищим на морозе выстою,
протягивая шапку в скрюченных пальцах,
лишь бы дали мне прохожие как милостыню
повод ими залюбоваться.
  
   * * *
   Реченья вечные полны
неторопливой старины;
они хранят за простотой
всемирный опыт и покой;
безбрежный смысл великих фраз
облагораживает нас.
  
   * * *
   Не мчусь я в даль, и на погост
я с горя не спешу,
но в деле я могуч и прост,
я многое свершу.
  
   * * *
   Художник этот неуклонный
ещё в незрелый свой период
один и тот же правил холст,
его и в зрелости он правил
и старость отдал полотну.
От юных лет игра осталась,
а сильные цвета живые
спокойный опыт уточнил.
Из каталога мы узнали:
сей мастер умер молодым.
  
   * * *
   Прости, мой друг. Я вырос из тебя.
Ты стал мне короток, и узок, и понятен.
Я, погрустневший, отдаляюсь. Не грубя.
Не возвышаясь. Ты прости, приятель.
  
   * * *
   Прими прощально ты на память обо мне
лишь эти, в огорченьи, для былого друга
мной без утайки составлявшиеся строки:
   я в отношений наших новизне
   стать не хочу твоим судьёй жестоким,
   но, воскрешая давние слова,
беседы прежние по-новому сплетая,
здесь убеждаюсь я: привязанность мертва,
влекут нас разные нездешние края,
   не место нам в одной летящей стае.
  
   * * *
   Друг изучал людей манящих,
сам нераскрытый, как фискал,
он их разведывал - и в ящик
о них заметочки влагал.
  
   Бумажный ворох накоплений
наш друг оформил - графоман
создал, из светлых побуждений,
карикатуру на роман.
  
   Жаль друга. Рукопись явила
бесстрашье мнений столь простых,
что мы боимся: вдруг проныра
в свой час опубликует их?
  
  
   ЗАПИСКА БОГА НА ВРАТАХ РАЯ
   Ступай! Познай свою отчизну,
до лаконизма путь пройди,
из смуты выдели причину
и фразой краткой в суть войди,
   лишь после постучися в Небо,
   в рай Божий - зряче, а не слепо.
  
   * * *
   Смирному, восприимчивому читателю
приятно вживаться в подкрепляющую книжку,
возбуждаться достиженьем автора, без унынья
замечать в это время своё ничтожество.
  
   * * *
   Шутила вроде. Кажется, потом
   на что-то обижалась. Замолчала.
   Ну наконец! Утихло всё кругом,
   и прояснился мир, и зазвучало
   стихотворенье. Господи! Я к ней,
   ещё полубезумен, - поскорей
   читает его пусть! Она читала
   и, чай прихлёбывая, чавкала пирожным.
   Она мещанка. С ней пора быть осторожным.
  
   * * *
   Судьбу клянём, без дела скучно,
   а в спешке - тяжесть на душе,
уже не можем равнодушно
взирать на подлость - и уже
всерьёз идёт пустяк любой,
пустячной кажется любовь.
  
   * * *
   Копя тут опыт заурядный,
   свой голос мы осознаём
   как мудрый глас, чей звук отрадный
   в пространстве ширится, изрядный
   слабеет, гаснет в шуме злом
   подобно благовесту днём.
  
   * * *
   Дневное маленькое солнце
   легло на волны в час вечерний,
   и морем дальним поглотился
   его огромный силуэт.
   Уж тьма по тихим побережьям
   ходила, собирала звёзды
   в пустую амфору Вселенной
   в ночь августа, на южном небе.
  
   * * *
   Прислуга бледная науки,
скупая муза грамотея,
припрятав чудные все звуки,
скучает ныне без Орфея.
  
   СОНЕТ С УЛЫБКОЙ
   Любовь, удачу и работу
   желаю в мире вам связать
   блестящей лентой новогодней,
   чтоб никогда не разделять.
  
   Громоздкий слон земного счастья
   на триединстве сил,
   будто на маленькой площадке,
   по-цирковому балансирует.
  
   Слону желаю дрессировщицу,
   ей - свадьбу с юным божьим сыном,
   ему - скорей взрослеть, знакомиться
   с директорами всяких цирков,
   развить общенье, дружб сады
   хранить от засухи вражды.
  
   * * *
   Скалы познанья цельный камень,
   уже расколотый страстями,
   ему казался островами
   у жизни прежней в океане.
   Любил он женщин, воевал,
   войну звал шлюхой, убивал
   рыб и зверей, хотя душой
   бывал к ним добр, - и в жизни той
   свои накапливал он раны,
   пил, рисковал, писал романы.
   Романы крепкие, как столб
   незыблемых ворот.
   Кто знает творчество как долг,
   бессмертен тот.
   Самоубийство. Нет надежд.
   Таков Хемингуэй Эрнест.
  
   ЭЛЕГИЯ
   Кивни добру, на зло не сетуя,
   пойми, ты был ли счастлив здесь,
   в краю с твоими же приметами;
   тебя к познанью интерес
   питал корнями, обогретыми
   недолгим солнцем этих мест, -
   великолепный летом, проповедует
   ушедший в осень обречённый лес.
   Внезапной страстью зависть - к людям,
   которые свой труд не судят,
   плодят неяркое, считают
   удачной каждую поделку,
   живут не ради достиженья,
   но выживанья достигают.
   Природе, видимо, угодно с тем соглашаться: ежегодно
   оптимистичные деревья неопадающие ели,
   когда окончен листопад, в убранстве зелени стоят
   и жизнью стойкою спасают
   ушедший в осень обречённый лес.
   Там ветви вместе уронили
   и подняли свою листву,
   себя деревья обновили,
   за ними следуй в новизну,
   твори плоды мышленья, в суть
   ищи незаурядный путь!
   А к вялым и послушным рок
   по справедливости жесток,
   и скуден путь их после смерти.
   Дешёвый гроб "согласно сметы",
   вдобавок ленты и венок.
   Общественный со службы поп
   коллегу отпоёт, и траур
   весь отторгая как отраву,
   землёй завалят мертвеца
   и бледность уберут с лица.
   Приму кончину старика,
   промучась юношей погибну,
   чудес отчаянья достигну,
   сама собой с черновика
сотрётся вмиг моя строка.
Затем мой старец оживёт,
злодеев юноша убьёт,
а безнадежную строку
я изменю и развлеку
смешной заботой хмурых слов,
ещё наивных для стихов.
  
   МАРИНА
1
   Допустим, в самаркандском ресторане
   мы ели вкусный плов.
   Вы кончик вилки в жирный рис макали,
   я брал руками
   и пальцы вытирал о стрелочки штанов.
   Мои манеры Вы ужасными нашли.
   Шипел на шампуре шашлык.
   Я брал руками,
   и за манжеты мне текли
   гранатовые капли.
   Вы с резкостью произнесли,
   что не случалось бы любви,
   когда бы все одним приёмом
   несли ко рту свои куски.
   Велели кофе. Вам подали.
   Вы были злая. Вы сказали:
   "Сегодня хамство мне по вкусу!"
   Из блюдца выпили вприкуску.
   2
   Нам расставание не горе.
   Мы, голоса в нескладном хоре,
   останемся малознакомы.
   В моей комнате Ваша икона
   не возвысится надо мной,
   точно вера над суетой,
   и под нею не будет места,
   полируемого коленями,
   освещаемого бесноватым
   бликом Рубенсовых свечей.
   Камнем на двух канатах
   покачивается рукопожатье.
   Как нелепо Вам пальцы встряхивать!
   Будто женское с них отрясаешь.
   Мы созвучьем были при гневе
   и распались, как две печали;
   то ли я напутал в припеве,
   то ли Вы мотива не знали.
  
   * * *
   1
   Но Красота к воде вернулась
   и с пеной гнева на устах
   спиной дельфина изогнулась,
   исчезла в плещущих волнах.
  
   2
   Понятно мне, что Красота -
   не луч искусственного света,
   не самодельная звезда,
   не рукотворная планета.
  
   * * *
   Пока не двинулись вагоны,
   фигуры слиты. На перроне
   разъединяется любовь.
   Она и планы - вразнобой.
   Она их нынче исправляет.
   Она уж твой порок любой,
   твои проступки пред тобой,
   как на витрине, выставляет.
   Немедля подлежат оплате
   бездушье, плотская измена,
   ложь и гордыня. Веру к трате
   гнёт ревность. Верность - та бесценна.
  
   * * *
   Я усадил её в вагон,
один вернулся на перрон
и заразился гриппом. Грипп
не только мнительный старик,
но и маньяк-кладоискатель.
Сей ненаходчивый старатель,
впотьмах орудуя киркой,
перекопал весь мой покой.
От аспирина потный втрое,
ночь напролёт бессонно роет,
с утра не знает, чем заняться.
Я, грешный, стал его бояться:
он мне про девичий обман
всё говорит, как будто пьян.
  
   ...Прихлопни их проворной эпиграммой.
   А.С. Пушкин
   Поэта, пленника в краю,
где забывал он об опале,
в столицу к строгому царю
позвали. Царь гласил: - Велю
задумку выполнить мою,
но в силах ты, поэт, едва ли.
   - Едва ли? в силах? Государь!
   Я твой слуга, а не бунтарь.
   Вели, чтоб мысли заблистали, -
   сей труд я резво совершу.
Стихом успех мой разглашу.
   Не только деспот вездесущ.
Я гений, значит всемогущ!
   - На службу к царству моему,
поверь, стихи твои приму, -
ехидный царь пообещал, -
   но той ли службы ты желал?
Я цензор муз, я крепостник,
и для моих невольных книг
нужны такие речи,
чтоб слово каждое из них
другим словам перечило,
был стих отдельный глуповат,
как верноподданный солдат,
а вместе бы стихи так врали,
как я народу, кем я правлю.
Ступай теперь и сочиняй!
   - Перемудрил ты, царь, меня, -
поэт, печалясь, отвечал,
   без дела долго не скучал:
   без лишней скорби личной драмы
   царя прихлопнул эпиграммой.
  
   БАЙРОН
   Я вижу, как осуждены
дурные действия войны,
как иноземные столицы
признали местные границы
и догорели, как лучины,
все гнева древние причины.
Неосмотрительный герой
гоним опасливой толпой.
Борьбы старинной силуэт
весь облачился дымкой лет
у мирной вечности в опале,
и контуры мои пропали.
Я воплощение восстаний
без очевидных очертаний.
Остался дух мой в старине.
Кто правду скажет обо мне?
Свобода!.. Я смирён, обижен
и удручён тем, как живу:
невесты я себе не вижу
ни в памяти, ни наяву.
То я замкнусь, то как повеса
кучу с разгульной красотой,
то замужем моя невеста,
то я жених нехолостой.
Суждённый штык, вьюнком увитый,
легко б носил - как удочку,
стань, милые, мы с вами квиты
любовью в близком будущем.
Вперёд за правду, бравый бард!
Рази! Отраден негодяй,
расклёванный в прах вороном.
Победа - праздник на костях.
Вперёд, повстанцы! Выше стяг!
Боже мой...
   Свобода? Грецией кровавой,
всеиталийскою расправой,
иезуитским приговором,
счастливой Англии позором
клянусь: я раб! Я скован славой!
Мой дар - слуга моих же книг.
Свободен в мире только стих.
  
   * * *
   Материал Ремарка - кровь
резцом не рубится как мрамор,
не мнётся пальцами как глина,
не будет из него Ремарком
изваяна скульптура смерти.
  
   Но есть у мастера слова,
где загустели кровь и мысль
о злых последствиях той крови,
ваяется фигура века,
напоминая формой смерть.
  
   ШОТЛАНДСКАЯ ОКТАВА
   Крутое имя ты вознёс
вперёд фамилии сыпучей -
скалистый Роберт лёгкий Бёрнс,
ты нрав народный неплакучий,
да остроумье скрытых слёз,
да быт крестьянский, слог певучий,
да лихость, русская слегка
от перевода Маршака.
  
   ОКТАВА ОТ БОГА
   Двуспальный трон в ночном алькове
   при мраке часто пустовал;
   великий Людвиг ван Бетховен
   в любови не преуспевал,
   по небу звёзды для симфоний
   к себе на Землю созывал
   и наклонялся, верно, к людям,
   как мы к зверькам, когда их любим.
  
   * * *
   Вы послали всё привычное к дьяволу,
не по правилу сочетаете краски,
пишете своевольно картину неявную,
похожую на гармонию в маске.
  
   По скатёрке розовой зелёные зайчики.
   Черновые ноты раскиданы по ней.
Вы исполняете новый реквием для заказчика.
Он заказывает реквием ещё новей.
  
   Провожаете его до дверей в передней,
составляете в уме счастливого замысла черновик,
замечаете: к вам обернулся бледный
чёрный человек.
  
   Он говорит: вы прервёте пулей свои стремления,
здесь, в этой передней, рухнете к дверям.
Зато беспокойство духа, сей залог будущего творения,
живо только благодаря вам.
  
   СТАТУЯ МУЖА
   Сей муж застывший для девчат,
   на их ещё наивный взгляд,
   монументально глуповат,
   шалуньи в сторону косят
   и отдают гулякам предпочтенье.
  
   * * *
   Порой я людям верю столь же,
   сколь верю звукам, в них вникая,
   когда я музыкой восторжен,
   но знаю: музыка плохая.
  
   ВНЕ МАСТЕРСТВА
   ... шаги по пустой аллее
   невозможно слушать шаги
   пропади же скорее
   пропади помоги
   же тошная женщина
   топающие подковы
   то поющие голоса закованы
   в чугуннейшие сапоги и
   затаптываешь ангела
   в грязь чело в грязь чело
   душу! не гаси душу
   исчезни проду-
   шенная
   шаги ни души
   задушу бездушную
   мнимость ей ли погасить
   мою душу душу!
   шаги по пустой аллее...
  
   * * *
   Сели мы, достали спорные тетради.
   Комары сновали с писком по веранде.
   Брат мой, с жалкой фауной схожий треволненьем,
   бил меня метафорой, бью его сравненьем.
   Я его караю. Он меня казнит.
   Я ли побеждаю? Он ли победит?
   Двух упрямцев прежних ноги до упора
   вытянутся в белых тапочках для спора.
   В этой плоской позе брата под орган
   отнесите к прозе, а меня - к стихам.
   Лицами к закату положите нас.
   Омрачит веранду тихий поздний час.
  
   КИПЕНИЕ
   (Инженерские стихи)
   Подвальный мышонок маленький
   в ламповом усилителе,
   по стеллажу разваленном,
   найдя друзей, поселился.
  
   Кусает протянутый палец,
   сахарной крошкой лакомится;
   днём откушав, катится в спальню -
   под электронную лампу.
  
   За полдень, мёртвый заживо, -
   умыкался.., опоздал он! -
   врывается взбудораженный
   бородатый начальник подвала.
  
   Старший научный сотрудник,
   шарф, шапку, пальто швыряя,
   бросается к рухляди, трудно
   роется, требует: чаю!
  
   Водою полузаполнена,
   завсегда на электроплитке
   колба с отбитым горлом
   внутри себя пузырится.
  
   Исторгается пар рывками,
   кромку лижет холодную,
   конденсируется и по капле
   стекает в кипящую воду.
  
   Только центральная струйка,
   конденсатор минуя, всё праздничней
   мелкие вихри крутит,
   рассыпается вволю, прозрачнеет.
  
   ГАММЫ
   Скрипач играет только гаммы,
мечтает дать он свой концерт
   не ради значимой программы,
но из-за двух последних сцен:
  
   одна - поклон, за ней другая:
рукоплесканья, крики: бис! -
о ней не позабыл, играя,
несостоятельный артист.
  
   Азы гармонии твердя,
скрипач играет машинально,
смычком на струнах изводя
за гаммой гамму досконально.
  
   Как видно, нет у музыканта
всей кровной гордости таланта.
  
   СТАРОВЕРЫ (1)
   Не зря уже второстепенны
мы, гордецы, кто стали злы,
грустя, что вряд ли драгоценны
кому-то наши похвалы.
  
   * * *
   Смотрите: Вечность из окна
глядится в души, в лица.
Ночная звёздность есть она,
кругом - её темница.
  
   * * *
   Когда бы сам реальный Феб
очам, как солнце, вдруг явился,
тогда б невзрачный мир затмился,
прозрел бы вмиг, почуяв свет,
   мудрец Гомер, который слеп.
  
   * * *
   Крестьянин вышел на этюды
с сумой невзрачной за плечом,
у старика свои причуды -
пленэрным занят он письмом.
  
   У старика свои потуги -
не дремля всякий местный вид
сельчанин пишет на досуге,
а выставлять не норовит.
  
   За труд нешибкого таланта
ему Бог не дал гонорара,
душой простак не улетел
за милой местности предел.
  
   Пусть в этой глухомани грустной
втореньем яви захолустной
пейзаж покажется простой -
за простоватой красотой
  
   подвижник вышел на этюды
с сумой невзрачной за плечом,
у путника свои причуды,
верней, причуды ни при чём,
  
   а есть богатая основа
   ещё от гения Рублёва,
есть полоумная черта -
слепого чувства маета.
  
   * * *
   Дабы духу ремесла
   спор вести с рутиною,
   воля слабостям секла
   спины хворостиною.
  
   СТРОКА
  
   1
   Слуги благ пошлости, плоская братия скуки.
  
   2
   Курчавоволосый юноша с виолончелью.
  
   3
   ... к Тебе, пристанищу призванья.
  
   * * *
   Стегнул рецензией правёжной
   мои стихи поэт Щуплов.
   Хоть автор он совсем ничтожный,
   блюдёт искусство будь здоров.
  
   * * *
   Тайник отпетого трагизма
   посмертной маски романтизма.
  
   * * *
   Лучшее
   время дня - ночь.
  
   * * *
   ... В испытание злым одиночеством
   дольний суд Ваш мой путь заточил...
  
   * * *
   На гром есть отзвуки в горах,
   триумфу эхом станет крах.
  
   ПОДРАЖАНИЕ БРЮСОВУ
   ПЕОНОМ ЧЕТВЁРТЫМ
   О к испражнению тревожные позывы!
  
   О ВЫБОРЕ ВРАГА
   С тобою враждовать похвальней, чем дружить,
поскольку ты за мглой беседы вежливой
мне поперёк движения развесил просушить
постиранное, влажное невежество.
  
   Моим став недругом, меня остереги,
в тебя скользнув во мгле безлунья полного,
расширить на звезду волнистые зрачки,
беззвучно захлебнувшись пошлостью.
  
   На резкость обижаться обожди.
Обиды мало мне. Я требую вражды.
  
   ЧИСТОЕ ИСКУССТВО
   - Я с музой выгодной проказил,
Олимп излазил вверх и вниз.
Подчас и Пушкин от фантазий
имел себе изрядный приз.
Мир без фантазий безобразен,
кошмарен сплошь, как реализм.
А мне доступен оккультизм,
и при писательском экстазе
внезапной выдумкой во фразе
барыш мой был зачат не раз.
"Доверься выдумке благой, -
я наставлял себя. - Гурьбой
доходы вырастут из фраз."
  
   Такой использовав наказ,
сюжет чужой непроизвольно
литературный звездочёт
переписал, и сам достойно
свой плод в издательство несёт,
и мыслит: - Мой ли это плод,
не мой ли он, дурной народ,
пожалуй, нынче не поймёт.
  
   Издатель вечно заседает.
Редактор мельком исправляет,
не замечая содержанья.
Читатель бегло пролистает
и соберёт повествованья,
уложит их в удобный ящик,
макулатурный груз потащит
за три угла, вдоль пустыря
к приёмщику утильсырья.
В его лачуге самый лучший
первоисточник и получит
на книжки прежние в обмен.
Хороший цвет, хорош размер.
Домой придя, читать не будет,
на полку сунет и забудет,
и для него наличье книг
важнее сказанного в них.
   Тупы духовные калеки.
   Теперь нам всем, мои коллеги,
уже трудиться ни к чему.
   Я гонорар легко возьму
за мой смешной авторитет.
И хуже славы шутки нет...
  
   Недавно ранние творенья,
где есть нелепые стремленья,
опять немного я исправил
и по-иному озаглавил.
Я не таю, что для потехи
готовит поздние успехи
моя находчивая муза.
Я непременный член Союза
и не подумайте, что плут.
Неудержим я, прям и крут
и в то же время так податлив.
Непостоянен я, талантлив,
немножко даже моралист,
атлет души и куплетист.
  
   * * *
   Отчёт о сделанном за год,
стол проломив, упал на пол,
пол проломив, упал в подвал
и дальше, Землю проломив,
на потолок упал,
а с потолка упал на стол.
Отчёт о сделанном готов.
  
   * * *
   Хлопотливый труд по устройству дел
   и досуг, томительный как чтенье книг,
   пассажиров мучили, пока не задел
   днищем вздрогнувший ковчег о подводный пик.
  
   НЕКРАСОВ
   Речистым барином я встречен
   и впрямь как бедная родня,
   ведь говорящий от меня
   правдивый гений просторечен.
  
   СТАРОВЕРЫ (2)
   Теперь и мы второстепенны,
   старообрядно тяжелы.
   Жестокосердьем откровенны
   больные наши похвалы.
  
   * * *
   Доколь ещё молитвы строки
   с неверным будешь обсуждать?
   Кто жизнью впал в мирские склоки,
   тому ль в поэзию вникать!
  
   * * *
   Не знаем братства и покоя,
   питомцы разобщённых рас,
   и безразличие мирское
   безмолвно погребает нас.
   ЗЕМЛЯ ИДЕАЛИЗМА
   Мне доказала эта неизменная Планета,
   что постоянен вековечный подлинный Предмет,
   хотя изменчив на поверхности Предмета
   наружный признак каждый внутренних примет.
  
   * * *
   Мы на поляне пировали,
костры гасили и шумели,
лесной дорогой совершая
к реке полночные прогулки.
С фонариком в лесу блуждали,
в обнимку шли в посёлок дачный
по краю поля, под луной,
себе неведомые сами.
   Скажи мне, что же нам осталось
от той поры? Такая малость:
обычный след очарований,
те небеса воспоминаний,
где словно в дымке полусна
мелькает иногда луна.
  
   * * *
   То ль нам доступнее неверье,
то ль нашей вере нет причин,
но я не верю в откровенье
твоих случайных настроений;
судьба нас вряд ли обручит.
  
   * * *
   Вчера был яркий зной в горах, а ныне
палитру охладил задумчивый Кавказ.
Мы словно эпизод, этюд к его большой картине.
Я времени боюсь: оно изменит нас.
  
   * * *
   Одноцветны ли звёзды, решил я сам.
Пусть тебя украшает небывалое соцветие.
Я к твоим размашистым волосам
приколоть сумел неназванное созвездие.
  
   * * *
   Достойно жить нельзя без знаний,
недаром на земле страстей
отвага буйных начинаний
пугает опытных людей.
   ВОСКРЕСЕНИЕ БАТЫЯ
   Ордой идут рационалы,
спаси нас Бог от иностранцев!
Смотри: духовные провалы
глубокомысленно вандалы
творят толпою новобранцев.
  
   Что в зубе мудром зубочисткой,
умом копаются в культуре,
они на Пушкина зевнули,
служебную поэму в числах
читают по двое на стуле.
  
   Себя им женщина приносит,
а доброты её счастливчик,
отведав хлеба из авоськи,
длань окунает глубже в лифчик,
без церемонии, по-свойски.
  
   В столичной мгле от всех запоров
имея каждый по ключу,
рационалы грабят город,
оплот наш будущий, в котором
последнюю сожгли свечу.
  
   ТАТИАНА
   Набрали хвороста в сторонке,
зажгли костёр и на скатёрке
мы снедь из сумок разложили.
Был день. Мы возраст ощутили,
лишь на костровый наш пикник
из леса, бодрый без усилий,
влетел завитый озорник, -
та гостья веером сверкнула,
про жениха упомянула -
тот золотистый самолётик
блеснул в игрушечном полёте
на детской ниточке - и вдруг
свой разомкнул блеснувший круг.
  
   Кому сестра, кому невеста,
а мне - удача. Рыжий паж!
Камзол и шпагу! Ты прелестна!
Друг юный, вот наш экипаж.
Мы в прошлом. Символичны здесь
фантазий творческие кони.
   Мы словно скачем от погони.
  
Легко несётся наша весть,
отвагой стоя правит честь,
и за каретой вьётся пыль
воздушным следом увлеченья.
  
   С тобой, дружок, я молод был;
теперь твоё стихотворенье
я отпускаю, милый паж;
его успех или забвенье
без опасений в добрый час
тебе доверил и прошу,
исполни то, что я скажу, -
с другими сколь угодно знайся,
близка им будь, но отличайся
от них, о ком я не пишу.
  
   ФЕВРАЛЬСКАЯ ХАНДРА
   Дом пустой с головою крана.
   По сосулькам стекает снег.
   Вид оконною стиснут рамой.
   Февраль состоит из "нет". -
  
   Нет весёлости, голубящейся
   в построениях облаков,
   нет и бодрости, говорящейся
   тротуарной дробью шагов.
  
   В общем, юных нет ощущений.
   Хмуро тающий день не нов.
   Обозначил февраль мишени
   для досадных, размокших слов.
  
   * * *
   Судит господин имярек,
   внутри которого виден памятник.
  
   * * *
   1
   При каждом выпаде кинжал
   вперёд послав,
   Рим острым жестом поражал
   тела держав.
  
   2
   Наклонной чёлкой скошен лоб,
   глаза горят,
   рука протянута вперёд
   века подряд.
   * * *
   ... пыталась родить без зачатия,
   не получилось...
  
   * * *
   Отчего у одних нервная система,
   а у других - нет?
  
   * * *
   Периферия света,
   дурацкие похождения человечества,
   провинциальная клоунада.
  
   * * *
   1
   Глядит интеллигенция:
   в узорах ветвей
   видна интерференция
   солнечных лучей.
  
   2
   О конвекции заметку
   прСсто физик мастерит:
   тёплый воздух вьётся кверху,
   а холодный вниз валит.
  
   СТАДИИ
   Мысли набросок туманный,
   в облаке стройка стиха...
  
   МАДОННА С ЦИРКУЛЕМ
   Я быстро дожил до страстей,
   влюбился в девочку, на ней
   женился, будучи юнцом,
   её покинул, став отцом.
   Я у неё по-детски
   особенно ценил лицо.
   Добры, милы, нерезки
   бывают личики девиц,
   а возрастные слепки
   с тех миленьких девичьих лиц
   порою так нелепы.
   Мадонны с циркулем лицо
   глядело мрачно вслед мне.
   На смотре лучших подлецов
   я был бы не последним!
   Определенье получив,
   надумал я других учить,
   играя с циркулем. Кто личность,
   тому чужда геометричность
   заранье заданных фигур.
   Я их дугою отчеркнул,
   задев с размаху и людей.
   И от обиженных людей
   благая ругань всё длинней
   за мной волочится.
   - Душа в затменье всё дрянней
   твоя порочная, -
   мне просветлённые в укор
   твердят. Упрёки злые - вздор.
   Нет правды в тех словах моральных.
   А правда в музах, но реальных,
   знакомых наших, ведь они
   причина музыки, они
   залог поэзии, они
   рождают живопись, - они,
   средь мук дарующие дни,
   что возвращают благо в жизнь,
   мне дали холст любви и кисть.
   (Преувеличивая прелесть
   на лифте бытовых обуз
   ниспущенных с Парнаса муз,
я основательно надеюсь,
от них поддержку получив,
на странной вам канве традиций
стихослагающих провидцев
решительно нравоучить
вас, кто в неведеньи живёт -
кто не рисует, не поёт,
лепить не может и не пишет.)
Держись, мадонна! Я обижен!
Я зол! Есть на тебя донос:
коснулась ты своих волос
недавно циркулем. Зачем
он обезглавил букву Ч
в достойном имени твоем?
Любого из людей зовём
мы этим именем - ну как?
В иносказательных стихах
мою угрозу оценила?
Высокомерье отменила?
Ломая циркуль, хорошея,
себе нашла ли Рафаэля?
Тебя ли он изобразил?
И премию Ленкомсомола
за обаянье груди голой,
окунутой в уста младенца,
тебе ль "на книжку положил"?
Я на тебя ли загляделся?
Такой ли циркуль твой пустяк?
Ум ограниченный иссяк.
Наш иллюзорный идеал
жизнеопасный быт украл.
Нашли мы в будни скрытый в нас
реальной красоты запас.
Мы лишены самообмана.
Безвольно каяться нам рано.
Раскаянья оставил я
на день безделья и вранья.
Покаюсь и признаюсь в том,
что вновь на острове твоём
в песок мои впитались волны.
Промолвишь ты: о смерти помни.
  
   СОНЕТ В ОТСУТСТВИИ СОНЕТОВ
   Одной рукою нас держали,
другою норму нам внушали.
Притихли мы до главной схватки.
Слагая в сумму недостатки,
плюсуя чуждые к своим,
их накопляя страшно много,
немой истец, на спор с глухим
сойдясь, являл глухонемого
на время, должное истечь
и влиться лаконично в речь
о гнёте власти. Как прелестно
свергать! Безумствуя полезно,
любой из нас шальным занятьем
свой дух из праха возрождал.
В пылу новаций неприятен,
порядок мира как бы ждал,
когда мы шаткий ход амбиций
приноровим к узде традиций.
Тогда сгодимся мы и после
того, как стлеют наши кости.
За долговечные дела
всегда неспешна похвала.
  
   Прошу тебя, прости поэтов
   за то, что эти слуги эры
   слагают о любви куплеты
   без веры в них и стилем скверным.
   И ты в отсутствии сонетов
   на мой бесформенный сонет
   не сетуй, а вселяйся в келью,
   запрись там, защемивши дверью
   записку "Не стучи!" с припиской
   "Себя тому лишь отдаём,
   кому прийти к Петрарке ближе,
   чем в булочную за углом."
   Верни поэтов за пределы
   твоей легко доступной темы.
  
   ГЛУПЫЙ СЛУЧАЙ
   Ты озорник? Тебя за трюки
любезно критика отлупит!
Ты мастер формы? Твоя форма
пустая нас не привлекает!
Эстетам разум углубляет
без оговорки мастер - тот,
который классику берёт
и в ней сюжеты улучшает.
  
   Роман же целостный хорош,
из двух один дурной сошьёшь.
Кумиров, кстати, изживали
те, кто их вольно толковали.
  
   Слиянью ложного с формальным
безумно рад наш бедный вкус,
влекомый взглядом ненормальным
к такой алхимии искусств.
  
   Давно с одним пустым вниманьем
глупцу и гению внимаем.
  
   Итог великий принят так же,
как стилизация, халтура.
Хвалили выставку пейзажей,
не различив, какой из Лувра.
  
   Нам неразборчивость привита
и моды культ она развила.
Была указана элита,
толпа её превозносила.
  
   Положим, некий остроумец
решился нравы освежить
и Мельпомену надоумить,
как ей сегодня согрешить.
На сцене ставят. Фигаро
обнял за грудь Мэрлин Монро.
Вот драма для театра Драмы.
Побольше драм! Поменьше срама!
  
   ДОЖДЛИВЫМ ВЕЧЕРОМ
   Льёт как из лейки;
   двое в городе,
   в мутном городе
   льнут на скамейке.
  
   НЕДОБРОЕ СЛОВО ЮНЦА
   Не докучай печалью,
   с печальной я скучаю.
   Подруга дорогая,
   мудра будь, покидая
   наш дом на двух ручьях,
   излившихся до дна, -
   печаль не сей в друзьях,
   печальной будь одна.
  
   ОЖЕСТОЧЕНИЕ
   Ты милая? ты бедная? Да полно!
   Глазками колешься со злинкой, с наглецой.
   Вишь, истрепали бытовые волны
   красу нестойкую... Что ж, это не впервой.
  
   КАВКАЗ И ПРОЧИЕ КРАСОТЫ
   Господь вершил всё как художник.
Мазилам нынешним в пример
на славу вид имел Он тоже,
но пить не ездил на пленэр
  
   и зрителям потехи ради
пейзажей в залах не являл,
на даче быстренько в мансарде
крестьянский быт не малевал
  
   и не богемничал настырно,
себя и кучку лиц известных
не оставлял среди бутылок
на множестве картин нетрезвых.
  
   Господь иные взял масштабы.
Пленяя души, дарит нас
о красоте своей мечтами
дуэльный, гибельный Кавказ.
  
   Вдали похожи на кристаллы
вершины строгие пред нами,
вот так и встарь они сверкали
пирамидальными снегами.
  
   Я осмотрел не для сатиры
не первый выставочный зал,
безрадостно прошли смотрины:
я Божий дар не повидал.
  
   ОРГИЯ
   Вино добавит обаянья,
вино объявит наши знанья,
хмелейте, пьянствуйте, друзья!
Мы не страшимся порицанья,
нам без вина гулять нельзя.
  
   Не будьте, бражники, лукавы!
Дружней столкнуть пора стаканы!
Довольно каждому хитрить.
Все люди братья - вы слыхали?
Впрямую будем говорить!
  
   Непроизвольно правды слово!
Мы, духа полные хмельного,
сказали гостю про него,
сколь много в нём всего дурного.
И гостем меньше. Ничего!
  
   Забыть о ссоре поскорее!
Поминок, свадеб, юбилеев
один закон для всех у нас:
не выделяйся, будь скромнее -
вот только с другом всякий раз
  
   сойтись нам весело и просто! -
друг обходительный вошёл,
ботинки снял, к столу прошёл,
поздравил с тостом и без тоста,
нажрался, выпил и ушёл.
  
   Горька вина и свинства помесь.
Ушёл и пусть, имеем гордость.
Мостами в ночь разведены
людские узы - жутки порознь
в одних пределах две страны.
  
   УСПЕХ АТЕИЗМА
   На чёрный день от иноземца
старушка деньги приняла,
сказала: - Миленький, от сердца
накинул бы хоть два рубля!
Гость не противился: - Ну что ж,
Христос в компании святош
теперь весьма подорожал.
Эх, бабка! Грех скупиться. Мода!
(Купец иконы загребал,
их одержимо закупал
у православного народа.
Купцу до кучи не хватило
иконостаса на квартире.)
  
   На розвальнях по деревням
полозил, где позахолустней;
рубли настойчиво менял
на образа; он был в искусстве
в иконописном столь профан,
что звал Рублёва Феофан,
причём считал его за грека;
глубинку вширь и вдоль с опаской
первопроходчески проехав,
безмерный скупщик заграбастал
подряд все доски с лакировкой
и с нимбом над святой головкой.
  
   Лишь в угасающих церквях
перед старушкой-богомолицей
ещё видны при алтарях
библейцы в розницу и троицей.
Пора на землю звать Христа,
но в хате святые места
пустуют, проданы иконы,
до церкви волочиться лень.
В пустом углу свершив поклоны,
всплакнула, поднялась с колен
и с Богом бабушка простилась,
Кому, вздыхая, век молилась.
Так атеизму послужила
на ликах скупленных нажива.
  
  
   ЖИЗНЕОПАСНЫЙ БЫТ
   1
   Смотри-ка: пастуху противны
лентяи в дачном отпуску -
пастух на пляж пригнал скотину,
коровы ходят по песку,
  
   мычат, от голода шальные.
Там, где они съедали трАву,
как раз лужаечки цветные
изрыли трактора на славу.
  
   Там вздумали сыны природы
практиковаться в разворотах,
балуясь на лужках бесхозных.
  
   Уж если скот для водопоя
пришел на пляж, уходим трое
прочь от обгаженных песков.
Нет разве пляжа без коров?
  
   Антон, осмысленный прагматик,
семьёй пленённый математик,
не хочет слышать о театре.
  
   Андрей, заманчивый любовник,
увяз душой в ролях альковных,
от умных слов его коробит.
  
   Я в споре тоже раздражён,
язык мой вредный лёгок, он
ещё крылатей, чем Пегас.
  
   Мы пренья наконец прервали,
по десять карт себе раздали,
засели биться в преферанс.
  
   Дурь отчужденья в этот раз,
нахмурясь, овладела нами,
как прежде, зля и ссоря нас
почти до схватки меж друзьями.
  
   Мы, скажем, не вполне лучисты.
Не лучше нас капиталисты.
  
   Лежит ленивый малый Билли
в шезлонге на отцовской вилле,
бездумно в глянцевый "Плейбой"
глядит со скукою тупой.
  
   Чьи мысли праздно в полусне
ползут, как мошки по стене,
тот равнодушья нить узлом
уже связал с активным злом.
  
   В его душе есть полигон,
где безотчётный солдафон
пустил бесцельную ракету, -
и прах земной летит по свету -
небрежно кончился прогресс:
иссяк взаимный интерес.
  
   2
   Вдали стояли остро горы,
скользила к морю вниз долина,
   на гальке вспененные воды
плескались по краям залива.
  
   Собаки спали на асфальте,
по улице брели абхазцы,
   грузины грациям кивали,
вином армяне торговали.
  
   С гор от дождей в разлив морской
текла грязь мутною рекой,
и где волна реку встречала,
стояла женщина, кричала.
  
   Ругалась праздная татарка
на двух сроднённых языках;
слепило солнце, море ярко
светилось, пенясь на камнях.
  
   Такую баба снарядила
проклятий длительнейших рать,
как будто мир весь пригласила
на ругань криком отвечать.
  
   Казалось: море, солнце разом
сойдутся на мгновенный суд
   и впрямь людской умолкший разум
   в согласье с речью приведут.
  
   3
   Я после года суеты
лёг возле пенистой воды,
на руки положил затылок,
отрёкся от вещей постылых.
  
   Никто здесь на меня не злится.
Блаженство пляжное всё длится.
Гляжу, прищурясь, на прибой
с его изогнутой каймой.
   Гляжу на остренький мысок,
он с краю в плавный горизонт
вонзился выпадом клинка,
и скачут волны вдоль мыска.
  
   Мутит от солнца. Лёг ничком.
А цыганята шли гуськом.
Ценилось медным пятачком
участье к людям, и о нём
просили дети. Я бы дал
им этот редкостный металл,
из кошелька б я медь достал,
но резок солнечный удар.
  
   Мы экономим на еде,
в любви, на отдыхе и в деле
мы экономим - нас везде
   блюдёт и злобит символ денег.
  
   Маяк рубля, слепой простор,
копейки тонущий кораблик.
Мы замыкаем кругозор,
на хитрый ключик запираем.
  
   Копим тайком худой запас;
   приводят злые накопленья
   к растрате дух усталый в нас;
  
   копим до самоотупленья
   доход от жизни невезучей
   на худший день, на всякий случай.
  
   4
   Где против думных муз интриги
парнасской черни? Козни те
нам частью высказаны в книге
и в ею вызванной статье.
  
   В ней каждой мысли одиноко,
предложен спор о запятых
и речь возносится высоко
о рифмах, точно о святых.
  
   И критик хвалит ассонанс
банан - макака - ананас,
клеймит за нравственный изъян
стихи о страсти обезьян.
  
   Есть много звукоимитаций,
   в строках не счесть аллитераций,
   а между фразами должна
   талант измерить тишина.
  
   Вот фраза. Пауза слышна.
Мне фотокарточка нужна.
Физиономию анфас
наклею в пропуск на Парнас.
  
   Плодя мой вздор, в одной из фраз
я свёл канву, главу, халву
и троекратное ау
перекликаю с долгим у.
  
   Я три созвучия тяну,
   как бурлаки без вдохновенья
   тянули баржи в старину
   по водам против их стремленья.
  
   Когда поэзия скудна,
подчас кривляется она,
ползёт с ужимками урода
и говорит: такая мода.
  
   А если модой опьянён
   изрядный мастер, но повеса,
   чей ум талантом облегчён,
   его судьба общеизвестна.
  
   Кто воплотил из интереса
   мираж, видение прогресса,
   кто вкусы путал -- разве он
   в обманах не был уличён?
  
  
   НЕПУТЁВАЯ ЛЮБОВЬ
   1
   Пустырь по краю утром ранним
туманен был, а посредине
на первом солнце белой гранью
сверкал бетонный храм богини.
  
   С утра любила долго спать,
   и я любил её всецело -
   душой вспорхнувшей, думой, телом -
   и умудрился потерять.
  
   Девчонка стала непутёвкой,
красоткой хваткою, воровкой
у жён порядочных мужей
и целомудрья у детей,
  
   уж не была она желанной
моей подругой, Богом данной.
  
   2
   Мы с тобою как факиры
заклинали две обиды,
так восточный чародей
заколдовывает змей.
  
   Нас утайки довели
до великой ссоры,
распроклятые твои
звякнули запоры.
  
   Лифт толчками шёл. Этаж
мне был нужен нижний.
У подъезда, как этап
жизни забулдыжной,
  
   ночью мне предстал вагон,
влез ему я в створки,
мчался, вылез - кувырком
падать начал с горки,
  
   сразу же плашмя
пал с хмельною рожей
пьяный размазня
под ноги прохожим.
  
   Огорчился, пошёл,
подошёл, понравился.
Вот опять хорошо.
Я, видать, исправился.
  
   Мы шпанистым пустырём
к обоюдной цели
уж идём, спеша вдвоём
к белой башне в центре.
  
   И впотьмах вершит подъём
лифт толчками вверх.
Шарим в скважине ключом
и включаем свет.
   И всегда у нас ведь так:
безобразье, кавардак,
паутина, пыль, и хлам
разбазарен по углам.
  
   Это худшее из благ.
Сам сжимается кулак.
Мясорубка для любви,
если грязно, чёрт возьми!
  
   * * *
   Не вор и взяток не берёт,
легко законы переносит,
опять он явно патриот
и клятвы бегло произносит.
  
   К верхушке от корней опять
в коре лазейку точит
и, не пытаясь постигать,
он достигать хлопочет.
  
   Мечты бесили кровь ему,
но, чуя впереди тюрьму,
он унимал себя, как бром
солдата перед сном.
  
   Хотя грабёж могучий редок
и прозябанью жулик рад,
похоже так, что его предок
был очень ёмкий казнокрад.
  
   Грозя не кражей из казны,
а расхищеньем всей страны,
её размножился грабитель,
не вор, а просто потребитель.
  
   * * *
   Ты с местной верой в мир несложный
   в своей действительности ложной
   недальнозорок, обыватель,
   а вот внимательный писатель
   возвёл на скудно-суматошной
   основе быта, частью пошлой,
   монументальный свой прогноз,
   который многих перерос.
   Мертво былое, жив сюжет.
  
   Теперь за чёрной рамкой лет
   возник вопрос - ищи ошибку.
   Пред смертью отвечают жизнью,
   дают о будущем ответ.
  
   * * *
   Ты на простор из тесной плоти
   стремился выйти, человек.
   Ты смельчака непраздный век
   бореньям отдал и работе.
   Душа, из гавани уйдя,
   блуждала парусом на море.
   В час грозный, ливнем исходя,
   дрожали небеса при споре.
   Высь никла перлами дождя
   на пыльном головном уборе.
   Те капли вкупе с тою пылью
   впитала ткань и стала былью.
  
   * * *
   И костёр плескается
   факельным огнём,
   пламя извивается
   в воздухе ночном -
   при замахе ветра
   с удалью косца -
   как живая ведьма
   посреди костра.
  
   * * *
   Кто поумнел, того примета -
к поэту малый интерес:
мираж его авторитета
за дымкой времени исчез.
  
   Мы ценим шутку, афоризм,
плодим простейшие искусства,
где происходит лаконизм
от незатейливости чувства.
  
   Резвясь, мы ловим результат,
пустой наглядности желаем,
стишки, мой друг, читаем так,
как и людей воспринимаем:
  
   лишь посмотрели оглавленье -
уже сложили представленье.
  
   * * *
   Кому находчивость мешает
доступно гений применить,
излишек знаний тот решает
оригинально упростить.
  
   И мир незнаемый, неясный
пером иль кистью низводя
до примитивности подвластной,
он непонятен, как дитя.
  
   Бывает блажь его искусной
и в то же время - чепухой,
игрушкой, темой для дискуссий -
картиной, оперой, строкой.
  
   Он изощрён, умён, наивен,
замысловато примитивен.
  
  
   ХИТРЫЙ ЗАЙЧИК
   Поэты стойкие, аскеты,
   поэты крепкие, атлеты,
сживайте медленно со света
те грациозные стихи,
что переливами звучанья
обожествили обаянье
изящной фразы, чепухи.
  
   Передо мной мои наброски,
лежат бумажные полоски,
лежат мои черновики.
  
   А творчества весёлый зайчик,
   лукавый солнечный зверёк
всё по листочку прытко скачет,
и оставляет яркий зайчик
на белой ниве буквы строк.
  
   Придётся мне пережитые
невзгоды горем не считать,
отечеству в часы святые
услугу честью оказать.
  
   Но зайчик делает помарки,
его смышлёные ремарки
вот так и нужно понимать,
что верой хуже попрошайки
бездомный рыцарь на лошадке
мешает блага накоплять
скупцам и плутам без числа.
  
   Умей устраивать дела,
доход имей от ремесла,
практичный гномик-лицемер.
Твой многотомник - постамент
тому, чего ты не сумел.
  
  
   На стёкла вечности уже легло
   моё дыхание, моё тепло.
   О. Мандельштам
   Малы для споров и молвы
труды кого-то из толпы,
того, кто от себя избавлен,
уже без имени оставлен
и столь уместен между нами,
что мы о нём не знаем сами,
подумать если, ничего
помимо отчества его.
  
   Таков реальности порядок.
Идеалисты мудрены,
и с появлением догадок
им пусть иллюзии видны,
бог с ними. Мы увлечены
добычей корма, ведь она
для жизни каждой так важна!
Мы чтим рассудок деловой.
Мы лишь на отдыхе порой
кумира ждём, тайком скучаем
и от мечтаний пошлых таем.
  
   А вот один оригинал
вдруг на вакантный пьедестал
взобрался круто и предстал,
не схожий с общею толпой,
не ясно, шут или герой.
  
   Пускай и вправду он колосс
идеи некой, но вопрос
мы задаем: в практичный век
зачем нам этот человек?
  
  
  
   МОТИВЫ ДАВНИЕ
   Читаю, жгу и вновь пишу
стихи о чём-то идеальном;
незнанье с мудростью свожу
в одном понятье изначальном.
  
   Люблю в былые вжиться годы
как в почву будущих времён,
люблю разгадывать я коды
земных причудливых имён.
  
   Люблю свиданья и разъезды,
люблю догадок остроту,
все разногласья, лица, жесты;
ликую, чувствую, расту.
  
   Благословляю справедливость,
талант, веселье и добро,
мечту и доблесть, ум и живость,
тебя, гусиное перо.
  
   * * *
   Автомат, игрушка детская.
Карапуз оружью рад.
У него мордашка дерзкая
и прицелившийся взгляд.
  
   * * *
   Питает слава дар кумира,
исходит воин из войны,
но к благу мы пойти вольны
из красоты, любви и мира.
  
   * * *
   Грамоте вашей губительной
я поневоле учился.
Был я школяр осмотрительный.
К вам я не приобщился.
  
   Близок я в жизни с победою.
Я не спешу в пигмеи.
Вашей науке не следую.
Прощайте, мои грамотеи!
  
   * * *
   Назло тоскливому недугу,
с упорной мощью кузнеца,
как по звену куют кольчугу,
духовный труд ковал творца.
  
   Сюжет отчаянья в романе
Золя придумал о Сезанне.
Теперь ошибочен роман:
добился чуда Поль Сезанн.
  
   ДВА ТАЛАНТА
   1
   Спеши в толпу, ищи сюжет,
беги на улицу, на свет!
На лыжах выбежал поэт.
Где же снег? Его уж нет.
  
   2
   На хрупкий дар лучи падут,
им будет луч, как линзой, схвачен,
и взгляды сквозь него пройдут,
ведь он, как линза, был прозрачен.
  
   В ГОРОДКЕ
   Солнце распустило свет
   и глядит застенчиво.
   С горя веру в сорок лет
   изменила женщина.
  
   Слух пошёл о том плохой
   в городке окрестном
   шепотком по мостовой,
   по дворам, подъездам
   к ушку девичьему. - Ой!
   Стыдно! Интересно!
  
   Миловидное дитя,
   ты ли не типично?
   Будет худо погодя,
   а пока отлично.
  
   В ГОСТЯХ
   1
   Я, от работы отлучась,
был у друзей, скучал весь вечер.
Навеселе скорей чем весел,
домой приплёлся в поздний час.
   Теперь, больной, поднялся трудно,
ползущий день предал чертям.
Поэт, не бегай по гостям:
и без тебя там многолюдно.
  
   2
   Нам воля Божия ошибок не исправит,
   сомнительная помощь милых чар
   и похвалы друзей едва ль ума добавят.
   Любезно полный вечер отскучав,
   ступай домой, опять учи алфавит,
   все обязательные буквы изучай.
   Не будь профан и помни: труд - не озорство;
   у азбуки берёт уроки мастерство.
  
   * * *
   Нарядная перчатка, позаботясь о порядке,
недавно тесно облекала полустиснутый кулак,
и было кулаку в нарядной маленькой перчатке
не разместиться, не расправиться никак.
  
   * * *
   В дела человечьи
оделась ответственность,
а к ней по-сестричьи
   прильнула поверхностность,
и это двуличье -
людская посредственность.
  
   * * *
   Одно и то же - вот что дивно -
в лохматой голове - наивно,
а в полысевшей - примитивно,
а в лысой - дегенеративно.
  
   * * *
   Навряд ли можно вялыми руками
быть заодно с большими кулаками.
  
   ЮНОША ОБРАЩАЕТСЯ К ЮНОШЕ
   - Брат мой, кресел и камина
   у нас не было пока,
   славной скуки паутина
   не свисала с потолка,
  
  
   лики в рамах очень старых
   не пылились по стенам,
   между кресел обветшалых
   не бродила по утрам
  
   из восточных ясных окон
   озарённая жена,
   мне с утра любовь упрёком
   не была за крепость сна,
  
   не парила в пышной спальной
   пыль в натянутых лучах,
   мука мудрая печально
   не покоилась в очах,
  
   пред душой огня трескучей
   не вгляделся ты в века,
   ничего соблазна лучше
   в жизни не было пока.
  
   ПУБЛИКА
   Та Сезанновская сила,
та напористая страсть
изнутри себя пронзила,
кровью бунта залилась.
  
   О, разбойное виденье!
Неприятное глазам!
Обаянье! Вдохновенье!
Поразительный Сезанн!
  
   БРЕД ГОГЕНА
   Есть у племени газета -
на пиру островитян
резво живопись Гогена
там съедают по частям.
  
   Злой эстет со вкусом предка
доверяет письменам
   поздний опыт интеллекта -
придурь с песней пополам.
  
   Для его приоритета
   символ духа освящён -
пасть обжоры-людоеда
   на пути больших имён.
  
  
   * * *
   Не зря художника к реформе
вновь приведёт непостоянство:
избудет в мыслях он мещанство
и кистью на бездонном фоне
в предметах выявит пространство.
  
   ЖИВОПИСЦУ
   Нагую девку воплощая сладострастно,
ты помышляешь о бессмертии напрасно.
Ведь обладанье - миг, а плоть искусства
чужда непродолжительного чувства.
  
   ПЕСНЯ СКЕПТИКА
   Вот серенькое слово откровенья моего.
Суть Абсолюта в том, что нет Его.
   Нам совершенствованья путь важней всего.
Нет безупречного, дружок мой, ничего.
   Но есть у выдумки с безделием родство.
Реален навык, иллюзорно мастерство.
  
   * * *
   Слепого эллина вели
свершить его прозренье
как ощущение земли,
так и ума влеченье.
Грек умер - и пришла пора
преступнейшего века -
до крестной гибели Добра
дожили после грека.
  
   * * *
   Лгунов удачливых созвал
главарь их клана и сказал:
   - Сперва полезна ложь, потом
неправда будет нам вредом.
Себе во вред зачем мы лжём?
   - Не знаем, - думали лгуны. -
Мы сами тем изумлены.
  
   * * *
   Там, где царят глупец и плут,
миражен умный, честный глуп.
Где я реален и силён,
там всемогущий мой закон
дурное плутовство и чванство
не допускает в государство.
  
   * * *
   Сгустила тучи непогода.
   Скорей из облачной гряды
стрелой наглядной правоты
сверкни, владыка небосвода!
Срази престольных дураков:
они друзья своих врагов.
  
   * * *
   У солнышка религия своя.
  
   КРАСОТА
   Беглянку шума, склок, истерик
увлёк развитием волны,
со дна пучин позвал на берег
простор приятной тишины.
Глупцы как будто замолчали
и дерзким голосом своим
минуту мир не наполняли,
а только любовались им.
  
   СТИХИ ОБЫВАТЕЛЯ
   При смуте полоснула мир
судьбы воинствующей бритва,
теперь из крепости квартир
видна через бойницы битва.
  
   Пока я злу не прекословлю,
смятённый горблюсь и молчу,
на плахе век безвинный кровью
забрызгал фартук палачу.
  
   * * *
   Шли дни. Тяжёлый град камней
в пути при каждом шаге дней
срывался в бездну. Исчезали
внизу каменья. Продолжали
деньки над бездною земной
идти беспечной чередой
в тот мир, что был едва ли познан
иль, может быть, ещё не создан.
  
   * * *
   Свобода грозная всю кровлю
обмыла праздничным дождём,
и влага бурная к низовью
сбежала вспененным ручьём.
  
   ЖАНДАРМ ЧИТАЕТ
   - Поэма власть оклеветала.
   Едва ль наивный знал поэт,
   что разновидность криминала -
   иносказательный сюжет.
  
   БЕЗВРЕМЕНЬЕ
   Вершины все покорены,
   на скалах нет работы,
   по склону вниз я с вышины
   спустился без охоты.
  
   Все города загрязнены,
   запылены просторы,
   за горизонт отдалены
   сиятельные горы.
  
   (ИЗ РАННИХ ЭКЗЕРСИСОВ)
   1
   . . . . . . . . . . . .
   От той войны до этой,
   как миг, недолги лета.
   В соседнем поселенье
   поменьше населенье,
   там женщины дородней,
   природа потеплей.
   Пещерные солдаты
   пошли гурьбой косматой.
   "Самец, убей врагов!" -
   наскальный клич богов.
   Мужчин для смелых драк
   сердящийся вожак
   выводит на войну.
   От той войны до этой,
   как миг, недолги лета.
   . . . . . . . . . . . .
   2
   - Трух, трух, -
   солдаты прыгают
   с машины на бетон.
   - Вдруг? вдруг? -
   сердец ритмично
   с болью бьётся тон.
   - Труп, труп, -
   считает мерно
   спрыгнувших рок войн.
   - Друг, друг, -
   не спрыгивай
   с машины роковой.
   1975
  
  
   ПОСЛЕСЛОВИЕ
   Ушли два хлопотливых года,
   по существу почти пустых.
  
   Отмерен ими срок исхода
   дел, что сложились раньше них.
  
   У иностранца Смысла к Цели
   свой путь - он был Им весь пройдён.
  
   Но в сей двустрочной колыбели
   не спит ли Смысл, что нарождён?
   2006
  
  
  

Часть II

ИВАН ОКОЛЁСНИКОВ.

АНТОЛОГИЯ

0x08 graphic
1999 - 2006

   ПЕСНЯ, ПОЛНАЯ СНА
   Выше великого флага,
   глубже глухого оврага,
   шире всеобщего блага
   шалая трель соловья,
   но памятна песня моя.
  
   Тише бесшумного блика,
   чище несмутного лика,
   тоньше, чем там повилика,
   льёшься вот, песня моя,
   несмотря на трель соловья.
  
   * * *
   Бычка и тёлочки в хлеву
   бок о бок рты жуют траву.
  
   ЛИЗЕ
   Души своей ужасный образ
   я в сладкий облик обряжал...
   А ныне - посмотри на зло в нас! -
   покров я тонкий мой прорвал.
   Гляди же, Лиза! Дюже сладок
   был усыпляющий пример
   любви заморской. Груб я, хваток,
   матёр - и всё на свой манер!
  
   ДЕФЕКАЦИЯ НА СУДНЕ
   Из гальюна к вам, мои культурные друзья,
   выходя рывком и пряча гениталии,
   не вскричу: "Просрался!" - возглашу: "Пэр анус я
   проанализировал фекалии!"
  
   ТЁМНЫЕ МИЛАНСКИЕ СОВЕТЫ
   ЛОВЕЛАСА ИВАНА ОКОЛЁСНИКОВА
   Ночь отдайте милой даме
   Полежине Надиванте,
   полежите на диване
   с ней весь тайм и в новом тайме
   в соблазнительном Милане
   с возмечтавшей об аманте
   Полежиной Надиванте
   полежите на диване -
   снова с милой, да не с тою
   местной дамой, а с иною.
  
   ОПРОСТИЛСЯ
   Так! После зол совсем
   отпав от всех мифологем,
   философем,
   чИм возвышаюсь я над тем,
   что пью, что ем?..
   Да, непонятно чем.
  
   РОЖДЕНЬЕ ПРЕДЛОЖЕНЬЯ
   а о о а
   а р о б о л а
   н а р о б о л а л
   н а р о д б о л т а л
  
   ОДИН ОТВЕТ ДАН
   Мотив играет ли на мне Святая Сила,
   негордо выясню, а демон мною не играет:
   "То ясно из того, - мне ведьма сообщила, -
   что дьявольский род Щмного игрушкой избирает".
  
   ПОКОЙ
   Бескостной мысли переливы
   колеблются при мне -
   цветной змеи юлят извивы
   на постоялом пне.
   Змея по срезанному месту
   вплавь шарит чешуёй
   зря: пень недвижимый к джентльменству
   не склонен со змеёй.
  
   ТОЛЬКО ЕДОК
   Трезвость - яство. За плечами -
   пьянство лишними речами.
   Поедаю, да не пью.
  
   СУЖДЕНЬЕ ЗВЕЗДОЧЁТА
   Заявил астролСг Сунь Вынь Жо,
   по стезе проходящий раскованно:
   - Замуж выйти - всегда хорошо,
   но жениться - всегда нам рискованно.
  
   РОМАНТИК И ПРАГМАТИК
   "Устав от пира, сверху покрывал
   лежал он, отошедший." "КтС лежал?"
   "Халдей Степаныч. Он на койке спал."
  
   МИР И КЛИР
   Ваше ли сиятельство,
   Ваша ль эминенция?
   Первомирца ль ячество
   иль первосвященция?
  
   ВПРОК
   Мой Павел, муромский десантник,
   упал, как будто на врага,
   в субботу с кровли в палисадник.
   У Павла хрустнула нога,
   треснула впрок кость.
   Осень. Во поле стога,
   поле - как погост.
  
   ОБУМЕ
   - Любословы глуповаты, -
   утверждали технократы;
   сами ж были туповаты,
   как и все недемократы.
  
   ДОМАШНЯЯ ДОЛЯ
   Папаня шьёт кальсоны. Матушка-столяр
   большим рубанком доски бреет (видно стружку
   повсюду на полу). Таков семьи футляр,
   в котором я хранюсь - и жду в плену подружку.
  
   * * *
   - Кто непоседлива? Кто лукава?
   Кто изменчива? Нет, сосед!
   Неправда! Не верю, что Муза вертлява.
   Нет, она не вертлява. Нет!
  
   МИФЫ
   1
   Емельян Торсонагиев на голове
   еле держит сиянье: в нём аж тонны две.
   2
   Модерна нимб Емеля Торсонагиев,
   создав балет "Инвазия Контагиев",
   за ту борьбу за мир удвоен был
   гуманитарной Гильдией кондитеров.
  
   НАРКОТИЧЕСКИЕ СТРОЧКИ
   Хмуро принял аспирин -
   мгла прояснена:
   много спусков и глубин,
   мрачных бездн и злых пучин,
   много всходов и вершин,
   только твердь одна.
  
   ДУМА О ТРУДЕ
   Лепка дров во имя рва -
   не парадоксальная
   тема, не игра в слова,
   нет, но гениальная
   стройка подвига в стране,
   недопонятой вовне.
  
   ПОЙДЁШЬ ПО ТРОПКЕ -
   НАЙДЁШЬ ПОДДУБОВИК
   0x08 graphic
Где тропа, там и дубы
   притроповики -
   где дубы, там и грибы
   поддубовики.
  
   ПОЭТ
   1
   Обаятелен обман,
   как Эллада.
   Говорят, я графоман.
   Это правда.
   2
   Носился летом ветерок
   и травку теребил.
   Был у меня в руке сачок,
   я бабочек ловил.
  
   Неволит сетью стайки строк
   теперь мой ловчий пыл.
   Я народился, дурачок,
   и буду, каким был.
   3
   Лью песнь, от литража и стажа не завишу,
   пью сразу, как пою, всё то, что кстати вижу.
  
   ЗЛОЕ ПОСЛАНИЕ
   СКУЛЬПТОРУ МЕЛОЧАЮ
   Лепи, сном сому подкрепляй,
   желудок ей грузи
   тугой, числом дам измеряй
   длину пути, ползи,
   лепи, обрюзглый Мелочай,
   меж юбок и в грязи,
   долепишь - имя лепке дай
   своей: "Стрела стези."
  
   ТУМАННЫЕ ДАЯНИЯ
   Кого бы молодцЩ любить, ну, хоть немного,
   хотя б не целиком? - кусок один хотя бы
   хоть чей-то мне б любить - тогда бы, глядь, масштабы
   даяний моей песни проступили строго!
  
   ИЗ НОВЫХ ЭКЗЕРСИСОВ
   Тема "Утка и утюг"
   завлекла в туман Спинозу,
   но мудрец нашёл не вдруг
   ключ и к этому вопросу.
  
   ЛИСА И САМВЕЛ
   Лиса на полке лежала шапкой,
   до носа дальней доставши лапкой.
   Впотьмах купе покидавший Самвел
   лисичку спавшую чуть не надел.
  
   АПОЛЛОН БЕЗ ЛУКА
   Потому что музыканты, чую, скисли,
   лямку полоумной музыкальной мысли
   тянут физики, что в Дельфах тьмой нависли -
   надо мной, безлучным вялым Аполлоном, -
   с их любимым термоядерным Пифоном
   да с компьютером, мобильным телефоном.
  
   ИЗ КНИГИ "ЛОЗУНГИ"
   Славься, горе сольного внешнего попутчика,
   песня, поступь Горького, Пешкова, не Пушкина!
  
   ИЗЯЩНЫЕ СТАНСЫ
   Спросонья мило с днём рожденья
   лишь поздравил я себя,
   взглянув, не вижу в день рожденья
   ни супруги вкруг себя.
   Глядь, на одной, другой тернистой
   был женат и рвусь ещё
   в мужья какой-нибудь тернистой
   иль кому-либо ещё.
  
   РЕКЛАМА ЧАЯ "ЛИПТОН"
   Блудный Клинтон
   пьёт чай "Липтон".
   Пей чай "Липтон" -
   будешь Клинтон!
  
   РЕКЛАМА ЧАЯ "ПОЛЁТ"
   Ваня чая пил немало,
   да теперь поменьше пьёт.
   Всё весьма подорожало.
   Пейте чай спитой "Полёт"!
  
   ОБРАЩЕНИЕ К ТОВАРИЩАМ
   Братцы, в нашем общем стане
   так же ныне, как и ране,
   в ресторане
   сидящие да едят,
   стоящие доедят.
  
   ПАТЕФОН
   (Сентиментальные стансы
   для приятельницы)
   Меня, графомана, под мотив патефона,
   хотя не в Египте, хоть не дочь фараона,
   ты только что вновь нашла.
   Мне столько прочла ты - скажу к месту, коль это
   не в пику размеру, - в позапрошлое лето,
   в котором ко мне пришла!
   Ты всё то огласить - точно Древним Египтом,
   словно дщерь фараона к жрецу - с манускриптом
   ко мне ль, метроману, шла?
   Ты прочла, что несла... Бесконтрольные позы,
   то безбрежие тем, где ни капельки прозы...
   Господи, как ты мила!
  
   ШКАФ И ПАЛЬМА
   Пальма шкафу тень послала,
   шкаф на пальму тень послал.
   Пальма шкафу пеняла,
   шкаф на пальму пенял.
  
   Пальма шкафу зло кричала,
   шкаф на пальму зло кричал.
   Пальма шкафу смолчала,
   шкаф на пальму смолчал.
  
   ВЫБОР
   Ведать? - или принуждать
   и обжуливаться?
   Бредить? - иль воспринимать
   и додумываться?
  
   РУКОДЕЛИЕ БЕЛОГО КИРПИЧА
   Ком белой сдобы огранили.
   Прямоугольный сыр кулич.
   Но глину в печке подсушили.
   Впрямь вышел пламенный кирпич!
  
   ГОЛОВОЛОМКА ПОЛА
   0x08 graphic
0x08 graphic
Кто же, кто больше -
   большевички или большевички?
  
   ВОПЛОЩЕНИЕ КЛАССИКА
   Сочинитель Большаков
   сочинил и был таков.
   С Сочи Нил свёл - был таков
   небожитель Большаков!
  
   ДОЛЬНЕЕ РЕШЕНЬЕ: 0x01 graphic
   Двойка делится на восемь.
   Получается четыре
   под могильной единицей.
   Слава сгинувшей четвёрке!
  
   СТРАХ ЛИНГВИСТИКИ
   Друзья, в языковеденья кружке
   оружие - во-ручие - в руке.
  
   ВЕРНЫЕ ПЕСНИ
   Хоть нам пиррихий да спондей
   в ямб оба входят и в хорей,
   мы в песнях верных не имеем
   подмен пиррихия спондеем.
  
   НАДИНА ЛЕПКА
   Снохою став, ваяет Надя.
   Лепниновед, на глину глядя,
   скажет: это не свекровь,
   пусть и чумоватая,
   нет, воистину свихровь,
   умом покатая.
  
   НЮ
   Лепить ея пред наготой наглядной,
   ой, труд-но...
   О, талия богини благодатной!
   О, грудь! О,..!
  
   НЕБРИТЫЙ БРАТ ПАНТЕЛЕЙ
   Бородой своей любимый
   сводный брат мой, нелюдимый
   в скорби - мол, меж нас, людей,
   каждый втайне брадобрей, -
   как бы в сейф периферии
   скрылся от психиатрии,
   клятв, убийц, войны, резни,
   драк, девиц, обуз, родни;
   да! вдвоём он там с одною
   всей несбритой бородою
   залегает до сих пор,
   гол, как йог... Какой позор!
  
   ИЗЭЗОПА, ИЛИ
   ПОЛНЕЙШИЙ НЕ-ЭЙНШТЕЙН
   Шустрой сплошной относительности
   рой... Ни шута не понять!
   СтСлп я, пращур умом. И презрительности
   мне не занимать.
  
   ЗАПИСКА ДАМЕ
   У меня сегодня кризис:
   денег нет на колбасу.
   Бесколбасья завтра, миссис
   Инвестьер, я не снесу.
  
   ТРИПТИХ НОЧИ
   1) Закат интеллигентности
   Вечерком он телевиз-
   ор включает аккуратно,
   смотрит видеостриптиз
   да бодрит себя приятно.
   2) Рассвет интеллигентности
   Утречком он телевиз-
   ор, зевнувши, выключает
   и под видеостриптиз
   эвфемизмом не страдает.
   3) Вертлявое русло бега
   Можно влево бежать,
   можно кинуться вправо,
   можно всяко петлять,
   ибо русло вертляво.
  
   РАЙСКИЕ МЕСТА
   Ню славных выставка - эдем эстетов узких,
   а баня с хлябями - земной рай "новых русских".
  
   ПРЯМО КАК ОМАР ХАЙЯМ
   Я над луной полЩночной над нами,
   над солнцем полдня с пылкими лучами,
   над путеводною звездой моей вхожу
   в надзвёздные врата прекрасными речами.
  
   ФРАГМЕНТ ИЗ ГИМНА
   "СЕРП И МОЛОТ"
   Бой воспоём мы смолоду,
   на бой поднимем толпу.
   Вдарим серпом по молоту,
   а молотом - по серпу!
  
   ОДИН НЕ ПОПАЛ
   Из завода в новизну
   он задорно на Луну
   полетел, но пролетарий
   потерпел тот пролетарий
   и куда-то за Луну
   канул в доли новизну.
  
   НУ И АУРА!
   - Полный мира Первомай
   принесла весна.
   Пролетарий, наливай
   света, пей сполна.
   - Ур... аура... ура!
  
   ПЕРЕДЕЛКА РОДА
   Лукапная палука - не
   фантом фанатика, зане
   гремит успехом та наука.
   Берутся гены паука,
   зло прибавляется ген лука.
   Родится вредная палука,
   притом лукапная слегка.
   Тому генетика порука.
  
   * * *
   За ужином объелся...
   Пушкин
   1) Переедание с исходом
   За ужином объелся Пушкин.
   Был заперт он слугой в читальне.
   Там вылил удобренье пальме,
   склонясь за край большой кадушки.
   2) Переедание без исхода
   За ужином объелся Пушкин.
   Его слуга не запирал.
   Там Кюхельбекер, зол и скучен,
   опорожниться помешал.
  
   ВЕРНИСЬ, НЕВЕРНАЯ
   Ты с Менгиром, а со мной
   скука, ступор, тупостой.
   Чтобы мне жилось полегче,
   брось Менгира: он покрепче.
  
   В ТИСКАХ РИФМЫ
   Скоро год, как уж длится мгновенье...
   Повторить, что ль?.. Ну да! Скоро год...
   Эх, досадное рифмоплетенье!
   Мы, пииты, страдаем рифм от.
  
   СУТОЧНОЕ ТУРНЕ
   От утра днём дотемна
   свет, простор, белострана;
   оттемна в ночь до утра
   бред, провал, чернодыра.
  
   К НАМ, КОГДА-ТО ЮНЫМ
   Тогда придумки про луну
   докучным не считали вздором,
   во мгле в мирскую вышину
   волнующе взмывали взором
   мы с ненаглядною моей
   в тот чудный час, гуляя вволю
   по саду, полному теней,
   по лунному седому полю.
  
   ОТПАВШЕМУ ПОКЛОННИКУ,
   ЛЮБИВШЕМУ ДОМА НА ДОСКЕ
   ВОСПРОИЗВОДИТЬ ЧУДО-ПАРТИИ
   ЧЕМПИОНА
   О, как он пешками играл!
   Он пешкам был их генерал.
   Играл он ими так мобильно
   и так усидчиво играл!
   Умножив ход его, субтильно
   ты пред доскою обмирал.
   Как йог нирванский, непосильно
   ты обмер - и в тот мир отпал.
   Аминь.
  
   ЭПИГРАММА
   Как Пушкин, ты решил не выезжать отсюда.
   Не выезжать решил. Как Пушкин - то причуда.
  
   СНОВА, СНОВА...
   Бредово рвенье, сударь, ваше.
   У вас, конечно, башка в каше.
  
   ВИНОВАТА ЛИ РОДНЯ?
   Активно химию не смог я воспринять,
   из-за чего в дурном увяз, почти как тать,
   и на суде могу лишь вирши показать, -
   ах, в этом обвинять ли мне отца и мать
   или не обвинять?
  
   Ю
   ... и сердечно рисую Ю
   одесную, ошуюю...
   (сё - удел колдуна
   Вани Околёсникова).
  
   ДВЕ ДУРАЦКИЕ ТРИАДЫ
   - Значит, у власти дураки.
   - У власти - дураки, значит?
   - Дураки - значит, у власти!
  
   - Значит - дураки у власти?
   - У власти - значит, дураки!
   - Дураки у власти, значит.
  
   * * *
   Не люблю автомобилей
   и смотрю на телевизор
   или слышу телефон мой
   не с любовью бытовою,
   но с разумным уваженьем
   к этим косвенным подаркам
   длани Главного Прогресса.
  
   МУЖЧИНЫ
   В ИХ ЧУДЕСНОМ ДЕТСТВЕ
   На горе великой в ряд
   на горшках орлы сидят
   по-над бездной - так порой
   барышни по-над рекой
   на скамье сидят, молчат.
   С виду каждый из орлят
   только птенчик небольшой,
   да вполне орёл душой.
  
   КРАСНОЕ СЛОВЦО ДРУГУ
   Говорю для красоты -
   тку горлянду слов, как ты.
  
   В КРЕСЛЕ НА СКЛОНЕ ЛЕТ
   Годами дрёма дотемна.
   Нирвана где? Да вот она.
  
   БАСУРМАН И БАСУРМАНКА
   Я дик и кроток на аркане
   у девы Рая в Тегеране;
   я дивом, гурия, твоим
   хвалим, ругаем, ободрим,
   хулим, рождён, обижен,
   низвышен и вознижен.
  
   ГЛАС КОГИТАЦИИ
   Не молчат мои сомненья:
   как Единство душ и сил
   Бог для нас - не Бог деленья;
   Нострадамус откровенья,
   вероятно, получил
   от того, кто самомненья
   путь Евреям начертил.
  
   ХУДАЯ ИНДУКЦИЯ
   Взял книгу, зевнул я, прочёл: "... ergo sum" -
   и causa всуе пришла мне на ум.
  
   БАБУИН
   И длю себя в себе невинном
   я малодумным бабуином,
   и мне казавшееся важным
   уж оказалося миражным,
   а что неважным мне казалось,
   уже в миражном затерялось.
  
   ДВЕ ПОЛОВИНЫ
   Страстью сектантства бледны
   себялюбцы, внутри сверхнарядные.
   Страстью столпленья красны
   полулюди другие, наглядные.
  
   СПЕЛОМУ СЛУШАТЕЛЮ,
   ПРОСВЕЩЁННОМУ РАДИОВЕЩАНИЕМ
   Явление такое было
   тому сто лет. Сегодня вновь
   метеориты падать будут.
   Кастрюли приготовь.
  
   ПАДЕЖИ
   (Советская фантазия)
   Вскочил на кафедру философ Лампоторт...
   ... и тут явилась сущность Лампоторту.
   Прозревший в суть явлений Лампоторт,
   рождённый от еврея Лампоторта,
   общеизвестным ставший Лампотортом,
   отрадой был для папы Лампоторта.
   Таков рассказ о младшем Лампоторте,
   душеспасителе, советском мудреце.
  
   НЕ ВЫШЛО
   Необыкновенен юноша Рембо!..
   Вторы нет. Кончаю рифмою "ребро".
  
   своё суждено каждому
   В объятиях лорда млеет милая леди,
   а девочка Шизи бьёт мальчика Крези.
   Ясно. Тыква - на грядке, семечко - в тыкве,
   грядущее - в семечке. Suum - cuique.
  
   НАЧАЛО
   Метко числя себя как бы чем-то в овале, -
   то не во сне ли? -
   Ираида робела в игре на рояле,
   играя на домбре, на виолончели
   и на свирели
   в самом начале.
   НЕВЫДАННАЯ ДЕВА
   Не Иродиада, но Ираида!
   Я не замужем, я за мужем
   возможным чую такое, какое
   таково лишь, как чую. Злачно
   замужество моим чувствам заветным.
  
   * * *
   Хочется многим высокого:
   тому - достижения в спорте,
   тому - положения в обществе,
   тому - потолка в квартире,
   тому - неба над головою.
  
   ХВОРЬ
   1
   Самое время для песен невнятных,
   когда у певца в груди - малоприятных
   тридцать девять и девять десятых.
   2
   Дура Бяка двояка,
   но две Бяки - не Буки.
   Гада Бука трояка,
   те три Буки - гадюки.
   3
   Смотрит он на восток,
   на восток, но мысленно;
   на столе пред ним - листок,
   на том листке написано:
   "Посмотри на восток,
   воспари, но мысленно -
   где-то там парит листок,
   где "Посмотри..." написано."
  
   В ПРЕДДВЕРИИ ПЕСНИ
   Внушает Муза мне пропеть Анастасию,
   воспеть ея чело, уста, зеницы, выю,
   ланиты, перси, мозг и члены остальные,
   включая только их, тем исключив иные.
   2007
  
   КРАТКОСТЬ,
   ИЛИ ТОЛЬКО СЕСТРА ТАЛАНТА
   Пикассо покатил колесо.
   Вот и всё.
  
   КНИГА
   Я глядел на реку - на другом берегу
   мягкой летней порой на прибрежном лугу
   та читала Гомера.
   К ней уплыл, ей сказал: вам дозвольте прочесть
   то, что вы не прочли в мудрой книге, что есть
   дале в томе Гомера.
   Мне шепнула она: дочитала б одна,
   кабы так не была мудрена глубина
   эпопеи Гомера.
   С того дня каждый год мы спокойно вдвоём -
   я и Настя - читаем подчас о своём
   мире в книжке Гомера.
  
   ОБОБЩЕНИЕ
   Этот всё воображает
   о себе чёрт знает что -
   тот, напротив, усвояет
   басни правящих, зато
   у двоих среда едина:
   в говне оба господина.
  
   РЕЗЮМЕ
   Чмо - трясина для купанья
   (к чему спор?) есть и в болоте,
   но в себе для окунанья
   вы быстрей её найдёте.
  
   СТОЙ! "НЕ ОСПОРИВАЙ ГЛУПЦА"
   (Самоустановка)
   Всё. Довольно в души лазить.
   С дурачьём пора бы ладить,
   словом дурь не возбуждать.
   Полно, брат поэт, болтать.
  
   ДРАМА ЖЕНИНОГО ПРИХОДА
   (Ремарка: между тем босоногая голубка сбегает)
   - Что милашка! Ты мне подарок подлинный!
   Грядка, где не нужно прополки!
   Гений солнечный! Луч мой огненный!..
   - Попался, паяц. Умолкни.
  
   К АНАСТАСИИ
   Ты - королева певчей пьесы,
   которой не слагал Шекспир.
   Мои же, Настя, к ней примесы
   пустячны, как пустой гарнир.
   Ты - гордый звук, я - только призвук.
   Ты - горний дух, я - плоти признак.
   Мал я, признателен судьбе.
   Не мы, но ты! Я - при тебе.
  
   НА УЛИЦЕ
   Даму не смущай, зевака,
   взглядом бегемота.
   Долу тужится собака -
   значит, ей охота.
  
   СЧЁТ 0?:?1
   Как я, болгарин, к расизму пришёл?
   Чёрные белым, чиня произвол,
   в стычке размашисто втюкнули гол.
   Негры болгар обыграли в футбол!
  
   О ПОЛЕ ГОГЕНЕ
   (Галльская пословица)
   Пол-Гогена - не Гоген.
  
   ЭХ
   Появляется во плоти
   или как воспоминанье.
   Навязался дух упрямый,
   мелкий, с вездесущей рожей.
   Эх, на что-нибудь покраше
   мне направить бы вниманье.
  
   ПЕРВЫЕ СТРОКИ
   АВТОБИОГРАФИИ
   С пяти лет до семи лечился
   от люэса. Жил дома. Помню
   наклейки винные. В дальнейшем
   несколько дней трудился. Боле
   сил не было на труд...
  
   * * *
   Собою слепое свершенье
   влечёт без конца повторенья,
   в душе ведь имеем хотенье
   в избытке, но без разуменья.
  
   БЕДА
   Неверен Насте был с Авдотьей.
   Угас, поник. Постельный бред
   меня сгубил. Как с этой гостьей
   мог есть я дома тот обед?!
  
   С ней повидал про Джеймса Бонда
   бодрящий фильм - так вот... Как жаль!
   Ему амурная свобода
   сродни. Во мне сильна мораль.
  
   * * *
   Мы вычислять, отметьте,
   должны, томясь на свете,
   не только ради смысла -
   башка чтоб не раскисла.
   Проставлен нуль в ответе
   пустой - прощайте, числа.
  
   НЕ-БРИЛЛИАНТ ПИЕТА
   Случился давеча куплет.
   Черкнув, отделался пиет.
   Был сей алмаз не огранён,
   но граней без алмаз был он.
  
   КОЗЛИНАЯ ПЕСНЯ
   Во сне лишь Муза Ваню призвала,
   по-грекорусски мысль ко мне пришла:
   любовь-то зла, но в пагубе не злы
   трагически поющие козлы.
  
   НЕ БЛУЖДАЯ В ДУШЕГУБКЕ
   Кто знает ясно, тот невнятно излагает,
   когда светилу скудоумие внимает;
   и кто отверг успех, тот и преуспевает,
   а не к геенне привыкает.
  
   МОЯ МИЛАЯ
   Взор - как весть в этот раз, как невесты наказ,
   как венчальный луч сердца недальнего,
   у неё, льющей свет, у владычицы лет,
   полных новью, лишённых печального.
  
   Речь - как пенье ручья, как игра соловья
   на свирели душевности благостной,
   у голубки моей, у подруженьки дней
   моих лучших - у Настеньки радостной.
  
   ЗВУКИ-корреляты
   П - заболевший б,
   б - зазвеневший п.
  
   ДНИ В РИМЕ ДРЕВНЕМ
   Нимало не или немало
   меня то племя понимало,
   покуда в Риме - в такой дали! -
   труд жизни прошлой мы знавали?
  
   КРУГ ИВАНА ИЛЬИЧА
   Какая скука та же проза!
   Порокам тупо жизнь верна.
   Всё дольше взглядом из навоза
   глядит вовне душа - мутна,
   как чувство, что храм морализма -
   точь-в-точь фаланстер коммунизма.
  
   К НАСТЕ КУКЛИНОЙ
   Вина случайно выпил лишний кубок.
   Терпел с утра похмелье. Было худо.
   На пиво мне вручила пять эскудо
   моя голубка: нрав её так чуток.
   Мы жили в Португалии на вилле,
   построенной в каком-то райском стиле.
  
   Приятные стихи в беспечном стиле
   мы сочиняли на приморской вилле.
   Был общий гений стансов наших чуток.
   Кончалися голубкины эскудо.
   Поник я, взвесив, как без денег худо.
   Вина случайно выпил лишний кубок.
  
   КАИК
   Старина, строка Языкова
   "обуянный дурью волн",
   и зло мчит судьба каикова
   днесь такой же, скажем, чёлн.
  
   В КУЗНИЦЕ
   Прочно куют. Кучно поют.
   Личики прячут.
   Ружья не жрут. Пушки не пьют.
   Танки не плачут.
  
   СВОДНАЯ СЕСТРА
   Изо дня в день дева Ираида,
   Настенькина сводная сестрица,
   так бледна, как если б из аида
   выбыла на свет сия девица.
   Спиритизм и впрямь её призванье.
   Духи обступают Ираиду.
   Хмельно стол, усилив обаянье,
   мертвецы кружат, не кажут виду.
  
   Загорается вода при взгляде.
   Полоумным оком Ираида
   не спалит ли Настеньку в наряде,
   коль возьмётся мстить та Немезида?
  
   Нет, пустяк! Я твёрд - и я колдунье
   противостою при полнолунье.
  
   ИЗ ПАМЯТКИ ДЖЕНТЛЬМЕНА
   ... Входи не здороваясь - по-ирландски,
   ешь и пей не общаясь - по-шотландски,
   исчезай не прощаясь - по-британски.
  
   ПЕНЕЛЕСЬЕ
   В центре леса вертикально пень сидел.
   Пня вокруг организован, лес редел.
   Мудро пни зияли в нём, он опенел.
  
   МИЛАЯ СУММА
   Голубливая пара. Псевдосиятельство.
   Государство плюс обывательство.
  
   СУММА В ДИАГНОЗЕ
   У вас грипп и вовсе омуденция -
   олигофрения плюс деменция.
  
   НАСТОЯЩЕМУ ПОЭТУ
   Блаженно строчи, не болтай с нами вовсе, дорогой:
   ты думаешь лучше стихами, нежели головой.
  
   ЧУКЧА ИЗ АНЕКДОТА
   - Подайте чукче бедному, подайте, господа.
   Писателем, читателем он был, да вот беда:
   погнившим добывателем он не был никогда.
  
   ПРИЗРАК-ОТПРЫСК ПАНТЕИСТА
   Один вблизи долин и гор
   витал Робинзонат Тагор.
  
   ЭВРИКА
   И с моим неполным мозгом
   о глобальном ярко мнить
   выйдет, если раздобыть
   генеральный взгляд в аптеке!
   Азиатский трудно ль опий
   у провизора купить?!
  
   ДАРИЛ
   ДО ПОСЛЕДНЕГО ШЁПОТА
   Вскричу: "Дарил пИсни я, други!"
   Вы ж ляпнете: "Песни? Всего-то?"
   Вот люди!.. На персях подруги
   шепну я последнее что-то.
  
   К РЕВЕККЕ
   Ивана издали видала
   ты раз на днях. Ещё, Ревекка,
   взгляни: уже черт идеала
   нет у другого человека.
  
   ГНОМА ИЗ КНИГИ
   "РАЗУМНЫЕ ТРЮИЗМЫ"
   Кто ничего тут не ломает и ничего не полагает,
   как никому тот не мешает, так никому не помогает.
  
   ИСПОЛНИТЕЛЬ
   О, Настя Куклина! Простёрт я перед нею
   послушным женихом. Мне, должнику, моею
   невестой дан совет: умерив мыслей прыть,
   Александрийский стих искусно применить.
   И что же то за стих? Откуда же я знаю,
   каким уже стихом, как надо, сочиняю?..
  
   К ЗАВИДНОМУ ВЗГЛЯДУ
   Славься, миленькое мнение,
   мысли ласковой явление!
   Сей любое одобряющий
   взгляд, иных не оскорбляющий,
   не касается критерия,
   не затрагивает сущности,
   не развит, как ум научности,
   не заумен, как мистерия.
  
   НЕВЕСТА У ЖЕНИХА
   Стряхнувши сон гимнастикой,
   полдня играли в жмурки.
   Теперь играю с Настенькой
   в доступные фигурки.
  
   Конём иду, но милая
   лошадку бьёт ладьёю.
   Мне сладостно, любимая,
   с тобою жить семьёю.
  
   ЭПИГРАММА
   НА ЗНАКОМОГО ГЕРМАНЦА
   Du - старец в общем не святой,
   самолюбив и жаден du,
   но смелой старческой рукой
   меч правосудия тупой
   du чуть не опустил в чаду
   на длань, взимающую мзду.
  
   СВОБОДНЫЙ
   ПЕРЕВОД ИЗ ГЕЙНЕ
   - Заметь, она - мука и скука.
   - Другим она - опыт, наука.
   - Опомнись, облезлая сука!
   - Отпряньте, блатная гадюка!
  
   ВСТАВОЧКА ДЛЯ ПОСВЯЩЁННЫХ
   Взлётная поэзия,
   мутноземная кровь.
   Эх, палингенИзия!..
   Круг кармы вновь и вновь.
  
   АПРИОРИ
   Тут миг - и мелькнула продолженно
   смерть на пригожем лице, -
   да, подчас вот так расположено
   последнее не в конце.
  
   НАВЯЗЧИВОЕ СЛОВО
   Глядь и глядь, и глядь опять...
   Победить бы славно глядь,
   повторённую раз пять, -
   слова б узел развязать!
  
   ЭПИГРАММА
   Подле Бога нет "объекта" -
   стало быть, и нет "субъекта".
   Просто всё: ты здесь не Бог,
   тут тебе везде острог.
  
   АПОЛОГИЯ ПОДРУГИ
   Ласке рук доступная
   Настя - не блудливая.
   Ветру гибко спутная
   Настя - не гулливая.
   Чувству лишь послушная,
   Настя, ты - пытливая.
  
   НАПАРНИК ВИННИ-ПУХА
   У Вжизни-Пука от усилья
   из пожы в нос развиты крылья.
  
   НЕТ ОСТАТЫХ
   Зачаты зачатки,
   початы початки,
   остаты остатки,
   нет,
   остатни останки.
  
   СМЕРТНЫХ УДЕЛ - МНЕНИЕ
   Скажут: "Истинных нет суждений.
   Сколько людей, столько и мнений.
   Человек - мера всех вещей.
   Жизнь - софистка; жемчуг воззрений -
   больший, чем истина, друг ей." -
   А ты, брат, слушай, да не дурей.
  
   * * *
   ... на ярый бой со всеми...
   Брюсов был слегка дубоват.
   То ли дело Брюс Ли! -
   бил по телу всегда впопад.
   А Вэ Брюсов бил ли?
  
   СЛОВО ФИЛОЛОГА
   Вирши должные выше
   господского шпиля на крыше,
   но виршонки с оглядкой ниже
   брани в плебейской нише.
  
   ЛЁГКИЕ
   Не слишком ли мы, Настенька,
   с тобою ближе к тоненькому
   плетенью, сну ажурному,
   чем к окруженью топкому?
  
   Не чересчур ли выспренний
   рай слов у нашей песенной
   игры, легко витающей
   сверх пошлости вещественной?
  
   Ни мы, ни песни-спутницы
   никем тут не продолжены:
   мы запредельно, Настенька,
   возвышенны, восторженны!
  
   НАУКА ЛОГИКИ
   Стихи скучнее не-стихов,
   а не-стихи скучнее вас,
   а вы скучнее чудаков,
   писавших те стихи подчас.
   Ретив, нескучный самый люд
   наискучнейший дал вам труд.
   Таков житья-бытья курбет.
   Без меры тьма - и сразу свет,
   и в лоне света - тьмы барьер.
   О, битва Сил, витанье Сфер!..
  
   НА РУСИ
   Жизнь тут больно холуёва.
   Знать, бескрыл вершок души.
   Правда, Жени Киселёва
   передачи хороши.
  
   Подтверждал в эфире сто раз
   Женин перст и вид лица,
   что заложены в нас образ
   и подобие Творца.
  
   ЛОГИКА
   (Неразумно используется
   "материальная импликация")
   Коли - Егор и Лена,
   то - переделка гена;
   после - дети науки,
   плоские люди скуки.
  
   НЕРАЗЛУЧНЫЕ
   Борьбой нас хочет разлучить, Анастасия,
   нам чуждой злобы разделяющей стихия,
   но мы, душа моя, незыблемы в любви,
   как нерушимы в дружбе, как верны чудесной
   нас обуявшей песне, подлинно небесной,
   такой, что молкнут в умиленьи соловьи.
  
  
   * * *
   Где удачна хирургия,
   ни к чему там литургия.
   В мудрой туше рукодел
   на столе ножом вертел,
   ай, вместо почки
   отхватил почки.
  
   МАШЕНЬКА
   Коль деньжонок нет у Мани,
   милочка трудна.
   Лишь возьмёт деньжат у Вани,
   вновь резва, нежна.
  
   РАНДЕВУ
   Амурно даровитый
   мужчина половитый,
   деньжат добывши, к даме
   прибег, бренча деньгами.
  
   ВСЕ МЫ НЕМНОЖКО МЫШИ
   Пугливо злятся, возятся,
   копаются, кичатся,
   бегут иных: им хочется
   с такими же слюбляться -
   как мы, как мышки, злобиться,
   кусаяся, лобзаться.
  
   СОЛО ЖИЗНИ РЕЖИССЁРА
   Не знаю, каков у него театр:
   я не знаток театров -
   но дух его ярок, как дивен кадр
   один не в ряду кадров.
  
   ЕДИНЕНИЕ СЕРДЕЦ
   Анастасия, чаровница,
   наставница речей моих,
   моя Сафо! тигрица! львица!
   оригинальней всех иных.
   О Настенька! Оригинален
   я ль, кто - смотри - на всех похож,
   уступчив, ко всему лоялен?
   Умильна ты, я непригож.
   Не чудо ль, Настя, что мы рядом
   в усладной мастерской сидим
   и что ковать одним отрядом
   стихи чеканные хотим!
  
   Мы, стансами настоль родные,
   насколько разные на взгляд,
   составили, передовые,
   наш горний певческий отряд.
  
   ИВАНОВЫ ЛАВРЫ
   (Из юного Околёсникова)
   А вдруг я стану известным? -
   тогда и нагряньте ко мне,
   ровесники да ровесницы,
   через сколько, не ведаю, лет -
   те, кто слушали неизвестного
   разошедшегося паренька,
   судили - да редкая реплика лестная
   планировала в виде венка...
  
   МЫСЛЕНЕПРОБИВАЕМЫЙ
   Моя невеста меня поумней,
   учёней, чувствительней, глубже;
   я глуповатостью речи пред ней
   страдаю, болтая всё глуше.
  
   Даёт она справочники, словари,
   энциклопедию вслух читала,
   но туп я твёрдо - видно, внутри
   у меня против мысли - заслон из металла.
  
   К МАМАНЕ
   Денег нет, обновки тоже.
   Мёрзну в ветхом. Ноет зуб.
   Вновь не сбрита шерсть на роже.
   Не растёт, редеет чуб.
  
   Меня дхарма ежедневно
   дважды кормит на гроши,
   повторяя задушевно:
   - Думы, думы запиши.
  
   ВИНА
   Неосознанно ты греховен,
   пьян и долгу в страстях супостат;
   подсознательно ты виновен,
   а сознательно - не виноват,
   ибо сам о себе ты знаешь
   нечто мельком, а книг избегаешь,
   если ты неглубок, мелковат,
   но спасительно туповат.
   ТВОРИЦА ПЕСНИ
   Временнее времени,
   пространнее пространства
   у Насти на темени
   бремя протуберанца
   так неярко прекрасного!
   Это яснее ясного.
  
   ПРАЗДНИК ПЕРЕД ИЗДАНИЕМ
   Мысль нашла себя в стишках -
   их бы вам читать;
   как же изловчиться, как
   их для вас издать?
  
  
   Иль к издателю ступай
   и божку плати,
   иль бесплатно издавай,
   иль восплаты жди.
  
   Путь к изданью проясняй,
   строчек наплодив, -
   думай в праздничек, лентяй,
   думай, пока жив.
  
   ГНОМЫ О ЛЮДСКОМ ДИКТАТЕ
   Ложноречивы грешные глупцы в диктате страстном
   пред эхом Истины в укладе стихогласном.
   Кому не надо власти над укладом Неподвластным,
   тому не помирать уж кесарьком несчастным.
  
   * * *
   Верховатые зады,
   задоватые верхи.
   2007
  
   * * *
   Адресуется Насте Куклиной
   Случайно ли рожденье короля?
   Необходим сей царь или случаен?
   И, кстати, был мой данный стих нечаян
   иль ожидался, цель небес тая?
   Случайно ли рождение кота?
   Необходим сей зверь или случаен?
   Не так же ль, как мой стих был высью чаем,
   назрел мышепротивник неспроста?
  
  
   Вниманию читателя, терпеливому и снисходительному, предлагаются дополняющие данную антологию несколько стихотворений Насти Куклиной, невесты Ивана Околёсникова.
  
   I. ТАМ НЕТ МЕНЯ
   Не блеющая козочка
   с бубенчиком на ленточке,
   нет, я Сапфо! и с пафосом
   запела тут, на Лесбосе.
   Вот жизни полночувствие
   на ложе песнопения.
   Как резвы струны лирные!
   Каков экстаз волнения!..
   Но где народ торгующий
   берёт бумажки смятые;
   где днём толпой нерадостной
   пестреют люди всякие;
   где солнце чередуется
   с луною флегматической;
   где льют во тьму стожарища
   Дня свет астрологический,
   там нет меня.
  
  
   II. ПОБЕГ ИЗ АННАЛОВ
   Во время славное Декарт или Паскаль,
   а то и Ньютон (ведать нам ли правду!)
   решил жениться на пугливой деве;
   от роду шёл ей двадцать первый год
   (или семнадцатый, по новому счисленью).
   Решил, да не женился, ибо дева,
   благ мудрости чужда, в испуге странном
   от жениха, предвидя речи мужа,
   сбежала дальше, чем нам можно проследить.
   Она бежала из анналов, грешным бегством
   урезав летопись и повесть эту.
  
  
   III. ДВОЕ
   В лад от воли опьянев,
   мы - сподвижники.
   Я же - львица, ты - лев,
   мы - хищники.
   Я - тигрица же, ты - тигр,
   мы - клыкастые.
   Мы - жрецы плотских игр,
   ох, опасные!
   Беспокойтесь, бойтесь нас.
   IV. СТРАСТНЫЕ
   (Стихотворения не отредактированы)
   1
   Куда уходишь ты, любимый!
   Постой! Уходишь от меня
   к ней - гадости мужелюбивой,
   к ней - ждущей твоего огня.
   Скажи! она ль тебя ласкала,
   когда ты мрачен был и слаб?
   Молчишь? Она ль тебя таскала
   через ухабы? ЧтС ухаб!
   Когда ты немощно в постели
   хрипел, распластанный, в жару -
   не я ль, безумец мой, недели
   вблизи одра, впрямь на полу
   сидела, не спала, рыдала,
   компресс меняла на груди -
   слепцу! Тебе на лоб я клала
   лёд... И молилась... Уходи!
  
   2
   Кирилл, ответь! не то, не скрою,
   тебя не буду вызволять.
   Тогда придётся головою
   тебе за Гришу отвечать.
   Он хоть и подлый, но приятный
   хотя б лишь тем одним, что груб.
   А ты, такой же беспощадный,
   вдруг бац! - и вышиб ему зуб.
   Из-за чего бил? Я с тобою
   горела вся... Тут он возник.
   Вы - рядом! Помнишь? От запою
   был хилым он - а ты был дик.
   Кирилл! ответь, дай знать, покуда
   не распрощался с головой.
   Где ж неразбитая посуда?
   Уж не унёс ли ты с собой?
   V. (АДАПТИРОВАННЫЙ ПЕРЕВОД
   ИЗ АНТИЧНОЙ ПОЭЗИИ)
   Тень Афродиты! Дочь Андрея!
   Верни, пылающая дрянь,
   мне ловкого гиперборея.
   Верни любовника мне! Глянь
   уж на себя, тварь. Ты кривая,
  
   как лук; пузата же, как был
   пузат твой тятька. Вошь нагая!
   Мышь голая! Смири свой пыл.
   Отдай полярника! Помчится,
   быть может, он стрелой во льды,
   вот только не с тобой простится
   на ложе! Девка, жди беды.
   VI. (ГЕНЕРАЛЬНЫЙ СОНЕТ,
   ИСТОРГНУТЫЙ АНАСТАСИЕЙ КУКЛИНОЙ)
   Как из ведра, так из нутра
   всю душу изолью.
   Всё нынче ль, завтра ли, вчера
   пою! Но чтС пою?
  
   Потёмки пенье мне моё.
   К чему иль почему
   ничто иль нечто ли своё
   лью к чувству ли? к уму?
  
   Ни рядом, ни внутри, вдали
   не видя, - в сне благом
   пою! Так тонут корабли
   пустые, но с гудком.
  
   О, тайна звука! - В ней земли
   так мало, как ни в ком.
  
  
   Следующее необъяснимое пятистишие внушено Анастасии Куклиной, бывшей в тот миг единой с Иваном Околёсниковым.
  
   В ЯПОНИИ
   Спаяны веки
   заснувшего - я не слеп,
   коли вижу сон.
   Очи проснувшегося
   незорки - я словно сплю.
   2007
  

Часть III

Стихотворения

0x08 graphic
1999 - 2003

   НАБРОСОК ЯМБОМ
   Ошибка - вещь обычная,
   ошибками живём...
   Ах, если б дурь наличная
   ушла!.. Да в мире всём
   Добру Живому бы служила
   живая Мировая Сила!..
  
   СЛАВА И СУДЬБА
   В кепочке Слава себя как отраву
   пьёт поневоле, забывши забаву.
   Доля, быть может, подыщет по нраву
   мальчику Славе девочку славу.
   Стань же для Славы без кепки в забаву
   то, что неволило в кепочке Славу!
   К АТЕИСТУ
   Вокруг - одни чужие,
   свои - всегда внутри.
   Когда внутри - чужие,
   свои - внутри нутра.
   Там - Бог!.. "свои", "чужие"
   слов нет и благо - там.
   ГРУЗИНСКАЯ ЭПИТАФИЯ XX ВЕКА
   Он не хотел писать иллюзию,
   здесь украшений избегал.
   Оставил то, что написал.
   Обрёл духовной жаждой Грузию
   Небесную, Собою стал.
  
   ЭПИГРАММА НА КНИГЕ
   Герберт Уэллс о Бэлпингтоне Блэпском
   нам развернул отобразивший то ронам,
   как ужасно в мойре пошлой с блеском
   губит слово гнёт своих же перлов-анаграмм.
   НА ПОЯВЛЕНИЕ КАРТИНЫ В КОМНАТЕ
   Картина-кот живёт себе на стенке,
   подвешенная низковато на крюке;
   котовая душа так буднично в поделке
   заключена, как истина в строке.
  
   ПРОВАЛ
   Когда слова молчат, душе в могиле тесно.
   Пал дух. Его шагов
   нет. Пошло всё кругом. Ничто не интересно
   мне, кроме слов.
   РЕФЛЕКСИЯ РАЗБРОСАННОГО
   ЛЕНИВОГО РИФМОЛЮБА
   Я не зря бумажки белы
   вздумал буквами чернить.
   Вижу: не одни пробелы
   хороши в стишках. Явить
   им бы дружность. Их напевы
   связью б темы просквозить.
   Ах, рассыпанные перлы
   нанизать бы вскользь на нить...
   Да весь жемчуг благ, что спелы,
   вмиг на нитку б насадить!
  
   Посмертный двойник инсургента
   Прямо Байроном на вид
   был упрямый индивид.
   Лишь поэму породив,
   убедил он: лорд не жив.
  
   * * *
   Крик - пересыхающая речка
   - Тебе свет застит Бытия,
   глупец, не глупость ли твоя... -
   вещает ритор, ибо речь
   самодовольно любит течь,
   над Мыслью течь опять да течь,
   а не теряться так в башке,
   как крик теряется в песке.
  
   ПРОПАЖА, СВЯЗАННАЯ С МОРЕМ
   Пропала рукопись, исчезла, чёрт возьми! -
   куда-то канула. - Не злись, вреда не множь.
   Мостки над зыбью есть прибрежной меж людьми,
   но моря, по мосткам идя, не перейдёшь.
  
   С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ
   Мамучок родился рано:
   тому семьдесят четыре
   года; выглядит при этом
   он и впрямь на сорок восемь.
  
   Да не сбавит отставанья
   облик от вращенья стрелок,
   и в сто лет ему да будет
   только семьдесят четыре!
  
   БЛАГО ЛОГИКИ
   Нося - мама Митина.
   Митя - счастье мамино.
   Спору нет, вот истина.
   Мыслить нужно правильно.
  
   Митя - чадо мамино.
   Мама - счастье Митино.
   Верно. Мысля правильно,
   с детства пишем истинно.
  
   * * *
   - Почему Петруша буйным
   раз иной бывает?
   - Потому что Петя трудным
   делом заправляет.
  
   - Почему Петруша буйным
   лишь порой бывает?
   - Потому что Петя чудным
   сердце восполняет.
  
   ЧЕТЫРЕ ОПУСА РАДИ НОСИ-ПЕТРУШИ
   1
   Для берегов Паланги дальной
   я покидала край родной.
   Уже корабль - вагон уж спальной -
   в ночь дум качался подо мной.
  
   Взамен чарующего моря
   всё мне казала ночь в окне
   красу болот, косые с горя
   избёнки, стоги на стерне.
  
   Россия! Нищая Россия,
   вон виды сущие твои...
   Томлюсь... Подъяты вежды Вия.
   Жаль, не опущены мои.
  
   Спешит в даль поезд одинокий.
   Какие грустные места!
   Ночь хмурая, как зверь стоокий,
   глядит из каждого куста.
  
   О, скудны все земные силы...
   Рассвирепеет в жизни зло -
   в пути, как на краю могилы,
   вдруг станет страшно тяжело...
  
   Что вижу! Свет! Ещё благое
   долг не забыло утро свой.
   Прекрасно небо голубое!
   Прекрасен поезд голубой!
  
   Как чудно! Проводник, зевая,
   чай свежий подал, деньги взял.
   Паланга! здравствуй, дорогая!
   Вот наконец и твой вокзал.
  
   2
   Вблизи благих палангских волн
   бродил он, дум не слишком полн.
   Петруша думал, жил шутя.
   Резвился Митя: был дитя.
   Не втянут был он с мамой в спор,
   как и во всякий взрослый вздор.
  
   К телам не лип комарный рой.
   В песке не спал народ спитой.
   Век было ничего не надо,
   век было никого не жаль
   в открытом ярком Эльдорадо.
   Петруша, Митя. Море в даль
   не ускользало на припёке,
   как узких летних рек потоки.
  
   3
   Морозной, пыльною Москвою
   зимою, летом на базар
   хожу с вельветовой сумою.
   Палангу чаю - пью порою
   вино благое "Солнцедар".
   Не то, с отдушкой дрожжевою
   для пьяниц пойло, - пью с душою
   не "бормотушку", а нектар.
   Мечтой мы разнимся с толпою.
   Базар толпы - не наш базар.
  
   4
   Паланга тянется к Москве,
   прислугой тянется к молве,
   красой - к усам героя.
   Москва строптивая крепка.
   Земная, твёрдо стоя,
   Москва, как дом, невысока.
   Без неба нет покоя.
   Москве Паланга не близка.
   В Паланге - нега моря
   и нега неба и песка.
   Призыву ветра вторя,
   наивно зыблется в траве
   тоска Паланги по Москве,
   где много дум и горя.
  
   ВСТРЕЧНАЯ ПЕСНЯ
   Позади таблетки, шприцы -
   кормчий вытек из больницы,
   смачен день такой вполне
   и для щупленькой девицы,
   а для матушки - вдвойне;
   спёк я в честь императрицы
   курью ножку, с мясом щей
   предложил и подал ей!
  
   ПЕТРОВО ДЕЛО
   Давно дИвицей Наташей
   плотно связанный из пряжи
   Пётр Ильич насел на чайник
   по-хозяйски в кухне снова,
   чтоб залитый кипятком
   чай погуще заварился,
   обогревшись Ильичом.
  
  
  
   Сущность является (В. Ленин, Философские тетради).
   Поэта без огранки.
   Пожа - мистическое Место.
   Мамка.
   Забавный; сидит на будильнике марки "Слава".
   Мама.
  
  
  
  
   - 354 -
  
  
  

?

  
   ?
   ?
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"