Мне не везет. Сплошные неурядицы.
Да жизнь моя, увы, не райский сад.
С женой, вот, отношения не ладятся.
Чтоб не случилось, я и виноват.
Решили разбежаться, правда, временно.
Чтобы подумать, как быть дальше нам.
Спросил:"Надежда, ты в себе уверена?"
Узнал, что я животное и хам.
Собрал одежду, все необходимое.
Нашелся, даже, старый чемодан.
- Все, - говорю,- пошел. Прощай любимая.
А в спину:"В кухне подтекает кран."
- Мой поезд через час, такси заказано!
В последнюю минуту! Что за бред?!
- Два дня назад тебе про это сказано!
Ты ж вечно занят! Вот и весь ответ!
- Сантехнику звони. Давай без сложностей.
Сама все знаешь, как тут не крути.
- Ты не перечисляй моих возможностей!
Подумай лучше о себе, кретин!
- У нас, всегда, все к оскорбленьям сводится.
Я уезжаю, думать не хочу.
- Спешишь, на всех парах, к своей любовнице!
Уже забыл, что завтра мне к врачу!
- Тебе давно пора лечиться, Наденька!
Не новость это, да и не секрет.
Ты не изображай болвана-паиньку!
- Владимир, прекрати! Дождешься бед!
Уехал... К дядьке. Он, в соседней области,
Купил с участком дом. И я, как раб,
Пахал там две недели, в полной строгости.
Монахом жил - без пива и без баб.
Жена, конечно, позвонила первая.
С приколом, мол, довольна, весела.
Свободна, больше не мотаю нервы я.
И мужика другого завела.
С кем сплю теперь, спросила без стеснения.
Хватает ли мне денег? Как дела?
Короче, издевалась, без сомнения.
К тому, чтоб разозлился, я, вела.
Нельзя сказать, что я пришел в отчаянье.
Но, все таки, меня разобрало.
Сказал:"Вернусь, убью!" - В ответ - молчание.
- Приеду прямо завтра, всем назло!
Ни криков и ни слез, ни просьб о милости.
Мой гнев отбит коротеньким смешком.
Конечно, нет предела женской хитрости.
Я, снова, оказался дураком.
Не спал в дороге, мучила бессонница.
Мечтал, как их застукаю вдвоем.
Казалось бы, ну что так беспокоиться?
Ведь, в современном мире мы живем.
Лифт на ремонте. И, без всякой радости,
Иду наверх. Пролет, еще пролет.
Уже не ощущаю мести сладости.
Дышу с трудом и вытираю пот.
Держусь за сердце, руки-ноги ватные.
И волоком тащу свой чемодан.
И мысли, прямо скажем, неприятные.
О том, что срок короткий людям дан.
Темно в прихожей. Туфли сняв, на цыпочках,
В носках, крадусь я, к спальне, по ковру.
- Ну, - думаю, - подлец, мерзавец, выскочка!
Прикончу! А потом и сам умру!
Не удалось восстановить дыхание.
Закашлявшись, я открываю дверь.
Нет никого, ну что за наказание?!
Посмешище я для жены, теперь.
Измучен. Просто полное бессилие.
Валюсь, не раздеваясь, на кровать.
И слышу голос:"К черту все усилия!
Таких как ты не перевоспитать!.."