Аннотация: Верила при жизни в Ктулху - вот и попала после смерти не в Рай, не в Ад, а в другой мир. И при том - не на самых привлекательных условиях...
Пролог.
Проснулась я от смутного ощущения подкрадывающегося пушного зверька; за окном ярко светило осеннее солнышко, из двора доносились радостные детские вскрики...
Мобильный высветил 8:40.
Таки проспала первый рабочий день.
Про общественный транспорт смело можно забыть: пробки у нас скоро даже городскую администрацию заставят раскошелиться на постройку новых дорог и ремонтирование светофоров, значит, берем такси.
Таксист благополучно тормозит дважды: первый раз - пытаясь проехать через центр, второй - пытаясь первый допущенный косяк исправить и съезжая во дворы, где благополучно попадает в тупик.
Оставив дяде полтинник на шоколадку, быстро ретируюсь из салона машины и рысью припускаю в сторону торгового центра, где теперь работаю, благо, бежать осталось немного. В ходе забега теряю набойку, и, звонко цокая одной ногой, захожу в бутик на пятнадцать минут позже назначенного. Напарница делает ручкой, улыбается, представляется Олей и рекомендует надеть бейджик; заглянувшей с проверкой начальнице через десять минут меня не сдает.
Живем...
Первая половина двенадцатичасового рабочего дня проходит почти спокойно, за исключением случая с одной благовидной дамой, попросившей "вон то зеленое платьице размера сорок восьмого - пятидесятого". Оглядев тетенькины габариты, молча протягиваю пятьдесят четвертый; и почему-то абсолютно не удивляюсь, услышав из примерочной "Маловато, дайте следующий!"...
В итоге, когда вертящаяся перед зеркалом покупательница интересуется, какой на ней на данный момент размер, честно отвечаю:
- Пятьдесят шестой.
Какой черт меня за язык тянул, а?
Громко и эмоционально ругающаяся женщина требует книгу жалоб, менеджера и кары небесной на мою тупую голову.
Пока начальница разбирается с возникшей проблемой, мы с Олей тихо переговариваемся за стойкой:
- И часто тут такие адекватные попадаются?
- Такие - не очень; большие размеры Мария Викторовна уже не возит, это платье - предпоследняя модель больше сорок восьмого во всем бутике; висит третий сезон и продается по закупке. Зато других свыше крыши; это же отдел женских шмоток с молодежным направлением...
Мария Викторовна, благополучно завершив переговоры с обиженной женщиной и пообещав примерно наказать наглую продавщицу, тепло с той попрощалась и направилась к нам.
Я подобралась.
- Как первый рабочий день, Кира?
- Почти без эксцессов... - Осторожно отозвалась я, отводя глазки, аки нашкодивший щенок.
- Хорошо, работайте дальше. - И, грациозно повернувшись, начальство испаряется из отдела.
Надеюсь, припоминать ей это не доведется.
На обеденном перерыве сбегала покурить; на обратном пути запеленговала отдел компьютерных и консольных игр на первом этаже; не удержавшись, заглянула. Стеллаж с полюбившейся мне серией "Mass Effect" обнаружился быстро. Изучая дополнения и подспудно вспоминая, что где-то через полгода выходит третья, заключительная часть этого хрен-пойми-какого жанра счастья, в очередной раз размышляла над предстоящей покупкой либо компа помощнее, либо нового XBOX, вместо того, что забрал бывший, съезжая...
- Интересуетесь компьютерными играми? - В вопросе подошедшего консультанта чисто геймерской наружности звучало некое подозрение. Такая фря в юбочке на шпильках из отдела женских шмоток, как указано на бейдже, скорее будет выбирать кому-то подарок в подобном отделе; а для этого нужно встать посередь этого отдела и ритуально повздыхать, подманивая консультанта, дабы потом достать его единственным вопросом "Посоветуйте, что ему подарить?". А не целенаправленно топать к стойке и тоскливо пожирать взглядом определенную коробочку.
- Ага. Что там с мультиплеером? Не обещали в третьей части? - Помахав игрушкой перед носом парня, спросила я.
- Нет, пока говорят только о кооперативе... - На лице консультанта отобразился четкий мыслительный процесс попытки совеместить два несовмещаемых шаблона.
- А выход дальше первой декады 2012 не переносили?
- Вроде бы нет.
- Значит, до встречи.
Оставив консультанта задумчиво хлопать глазками, я побежала дорабатывать оставшееся. Да, блин, не всегда получается так, как хочется, в этой жизни. Я, например, хочу спортивный мотоцикл, оплаченный на всю жизнь роутерный или, может, 3G анлим в своем ноуте, СВД и визу; вместо этого, вылетевшая по доброй воле в свободное плавание девятнадцатилетняя заочница с вечными долгами по оплате квартиры, я вынуждена сидеть на попе ровно в родной дыре и довольствоваться самой естественной для девушки без в\о работой со строгим дресс-кодом. С надеждой, что вот закончу универ, стану большой и сильной...
Бу-га-га...
Остаток рабочего дня прошел без неприятностей, разве что к десяти часам вечера я уже трижды прокляла изобретателя женских босоножек-для-визуального-удлинения-ножек. И как Оля умудряется весь день бегать на шпильках и даже не морщиться? Видимо, мозоли на ногах со временем эволюционируют в ультра-защиту от новых натертостей.
Завтра приду в кроссовках.
- Пока, Кир. Завтра я, может, немного припозднюсь, мне брата надо в садик будет отвести. Не подкачай.
Кивнув, я поковыляла на остановку. И как далеко тот детский садик от дома?..
Десять часов вечера, молодежь стекается в центр для знаменитой тусовки у фонтана, что как раз рядом с местом моей новой работы. Из разных концов площади, из разных телефонов и магнитол в руках людей доносится разная музыка. Кто-то танцует drum&bass, кто-то уже упавший с писка популярности tecktonik, кто-то просто дрыгает ручками-ножками. Пробираясь сквозь разношерстную толпу, размышляю, что день, в целом, неплох.
Сер, уныл, как и все мое существование на потяжении девятнадцати лет до него, но неплох.
О том, что закончится он может намного хуже, чем начинался, я как-то не задумывалась. Но цыплят по осени считают, а светофоры и дороги у нас реально хреновые, что уж говорить о психическом состоянии водителей, по ним разъезжающих.
Прежде, чем почувствовать удар вырулившей из-за угла на очень хорошей скорости мазды, я, кажется, успела потерять сознание от страха.
Глава 1.
С годовщиной меня! Полгода со дня гибели под колесами автомобиля в родном мире, полгода я прожила уже в новом...
Человек я не шибко эмоциональный в повседневной жизни; но пробуждение после смерти в каком-то смешанном чистом лесу, не в Раю, не в Аду и не в Чистилище, а в лесу! - даже меня как-то покоробило. В общем, подробности моих ощущений, чувств и исследований легче опустить, остановившись уже на итогах и выводах.
Сей дивный мир, ставший моим новым домом, в плане технологии остался далеко позади привычного мне; здесь пока нет даже лампочек, население обходится романтикой звезд и факелов. А также - та-дам!!! - магией. Из разумных рас имеются только люди. Темп политической жизни довольно спокойный и умеренный; страна, в которой я оказалась, Эгирда, на политической карте мира вообще-то смотрится довольно скромно и аккуратно по сравнению со своими соседями, уступая им в масштабах раза в два-три, а то и четыре - особо крупным. Стратегической ценности в плане выходов к морю(за исключением единственно, разве что, Хоторского - так, мелкой лужицы судя по той же карте) или океан не представляет; природными ресурсами тоже не шибко богата. Здесь хорошо налажена торговля интеллектуальной собственностью(умение из ничего сделать конфетку - величайшее умение человечества), в число которой можно, пожалуй, причислить и подготавливаемых здесь магов; кадры, выпускаемые двумя здешними Академиями(столичной Академией Магии имени Аскола Деневи и Каторанской Академией высшей Магии) славятся на весь мир, и, говорят, выгодно отличаются талантом и уровнем подготовки от своих конкурентов любых других высших учебных заведений. Войн на материке нет; где-то там к северу, много-много миль спустя цапаются пока дипломатами Алверий и Тегос, но еще, говорят, есть надежда, что вопрос принадлежности Шегонских гор будет решен миром. По политическому утройству здесь, по-моему, везде - абсолютные монархии, разве что негласно иногда встречаются несостыковки: в Эгирде, например, слово магической верхушки весит временами больше слова монаршей особы; но это такой клубок интриг, что я пасую и разбираться даже не суюсь.
В целом, потихоньку осваиваюсь в новых вполне сносных условиях; уже успела разжиться просторным жильем в центральной части Камхолии - столицы Эгирды; обзавестись несколькими хобби, такими, как изучение местного письма(благо, язык понимала с самого начала), подслушивание лекций в Академии(правда, уже на второй поняла что высшее образование мне таки не светит; ни слова из объяснений здешних преподавателей не усвоила), прослушивание местной церковной музыки по вечерам для духовного обогащения.
Понимаю, конечно, что сложно представить себе обычного попаданца, так легко, быстро и удачно влившегося в общественную жизнь другого мира, посему придется упомянуть и тот факт, о котором вспоминать я не люблю...
Попаданцы из книг, что я читала в прошлой жизни, имели свойство приходить в новый мир: а) в своем теле; б) нагло вытесняя из тела эльфа/человека/дроу/неведомой зверушки родную душу и оккупируя территорию, ну или просто занимая уже освобожденную. Мне подфартило остаться абсолютно БЕЗ тела.
Вот такие пироги в городе N. Я стала привидением.
Невидимая для других, могу шастать где хочу, жить на крыше(да, мне тоже вспоминается рыжий толстопузик с пропеллером), подслушивать что хочу. В плюсы моего нынешнего состояния можно отнести также и то, что естественные природные потребности человеческого организма меня более не беспокоят. Разве что... Постоянное состояние легкого голода. Очень легкого, не до степени кровавой охоты в лучших традициях Голливуда.
Не знаю уж, что должно быть с привидением; что оно должно испытывать, уметь и мочь. Посему все то, что в моем состоянии вызывает у меня некое недоумение(призрак, желающий кушать - это все же странно, на мой дилетантский в сим вопросе взгляд), я просто принимаю как факт и стараюсь об этом не думать вообще. Ибо мозг у меня такой, что если заест однажды - не успокоится, пока не найдет ответ. А до них, ответов, мне не ближе, чем сейчас, отсюда - до Пекина.
Из того, что можно отнести в отдел странного даже для призрака(или, скорее, тем более - для призрака), имею еще возможность взаимодействовать с неодушевленными материальными предметами. Хотя, если судить по старым-добрым фильмам ужасов, то тамошние привидения вполне сносно кидаются вилками, ножами, креслами и даже люстрами. У меня подобное получается часто, но не всегда, и пока рекордное время держания мной банальной палки в руке(это уже что-то вроде утренней зарядки) составляет пятнадцать минут. Потом палка падает. Никаких изменений в том, что от меня осталось, я не ощущаю, но палка почему-то падает на землю. Без причин, и точка.
Взаимодействовать с живыми не могу вообще. Один раз целый день угробила, тенью шатаясь за преподавателем музыки в здешней детской частной школе. Концентрировала внимание, хмурилась, материлась, но ни разу не смогла коснуться живого человека - рука проходит сквозь тело, не доставляя тому вообще никаких неудобств. Зато музыки в воспроизведении юных дарований и абсолютных недарований наслушалась до аллергии.
В обсчем, живым людям на меня от души наплевать; они меня не видят, не знают, не ощущают. Животные иногда чуют и начинают нервничать. Деревья - отдельная история. Они-таки несовсем неживые: моя рука проваливается в них как во что-то вязкое и густое, но, тем не менее, проваливается.
Однажды, кстати, во дворе Академии Магии обнаружила узловатый дубоясень, скрещенный с чем-то еще. Коснулась и... Застряла. Теперь за километр обхожу все предметы Академии, вызывающие во мне ненормальный интерес. Ну нафиг, хватило две ночи и два дня у дерева подежурить.
Вот. В целом, как-то так и обстоят мои дела. Все горести и проблемы, естественные для офигевшего в моем положении человека, остались позади; за полгода я успокоилась и приняла существующую реальность как данность. А куда мне с подводной лодки?
Хотя, конечно, до полного смирения я еще не докатилась: мне всего девятнадцать, вся жизнь была впереди. Сейчас же, можно сказать, что у меня впереди несколько жизней. Сколько мне тут еще слоняться в гордом одиночестве? Хватит на остлеживание, думаю, не одного жизненного пути не одного представителя местной фауны; если прибавить к этому мою некоторую способность взаимодействовать с материальным миром - то про скуку можно смело забыть.
Внизу здания, на крыше которого я устроила свое логово, находится таверна "Треть графства". Хозяин таверны, крепкий мужчина лет сорока семи, является бывшим наемным убийцей; усовестившись небогоугодного своего образа жизни двадцать лет назад, он ушел из грязного бизнеса и открыл легальный. Это по легенде. От меня-то хрен скроешь тайный ход через подвал за пределы города, активно используемый несогласными в той или иной степени с местными законами темными личностями. Ворье разной величины, наемники всех видов, классов и мастей, и некоторые избранно посвященные маги - вот, на самом деле, основной источник доходов таверны.
Мимо сей тайны я пройти, разумеется не могла по причине гипертрофированного любопытства, и уже скоро выснила, что конкретной направленности сия подпольная деятельность не имеет; люди, использующие этот ход и так активно избегающие встречи с представителями закона, существа мелочные и эгоистичные, бегают туда-сюда исключительно по личным делам. Никакой романтики, никаких великих заговоров, разве что...
Двое постоянных посетителей "Трети графства" привлекли мое внимание сразу же тем, что один из них был некромантом. А другой, зависть Гюльчитай, ни разу на моей памяти не открыл личика, постоянно пряча его под капюшоном плаща. Встречались они достаточно часто на протяжении двух последних месяцев, но иногда разговаривали друг с другом не дольше двух минут. Я при случае ненавязчиво вертелась рядом, готовая в любой момент активно делать ноги, и подслушивала их разговоры, толком ни черта мне, непосвященной, не говорящие, и постепенно осознавала, что некромант меня вроде как не замечает.
И это было хорошо; за все время пребывания в сим мире я кого только не встречала, от чешуйчатых котов с лошадиными хвостами до невероятной смеси орла с лососем и поросенком(забрела разок в лабораторию магов жизни нечаянно; приходила в себя долго), но ни одного призрака, собрата по несчастью, мне увидеть так и не довелось. Как-то сразу подумалось, что здешние маги смерти и духа - ребята деятельные и к своей работе подходящие весьма ответственно...
А коль пошла такая пьянка, что интересующий меня саму некромант моей собственной скромной персоной не заинтересован нисколько - можно начинать игру в юного натуралиста. Ибо: а)интересено, и б)потенциального врага надо знать в лицо.
Так что вскоре я стала его еще одной тенью.
На первые несколько взглядов ничем криминальным объект слежки не отличался; занятый преподаванием в Академии и своими собственными исследованиями, Альфард Кервол производил впечатление неистового ученого, фанатика своей науки, примерного гражданина, не способного даже бумажку на улице кинуть в неположенном месте. С тоской наблюдая за ним первые несколько дней, я была уже готова признать, что с "Капюшоном", или, как при встрече называл подельника Альфард, Холартом, у них договор из области мелкой контрабанды: господину магистру не хватает, может, какого-то редкого и не совсем законного ингридиента для своих ежевечерних экспериментов...
На четвертый день слежки случилось следующее.
Тихий осенний вечер накрыл улицы Камхолии. Стройные двухэтажные дома центра города, выкрашенные в спокойные тона песчаных оттенков в свете заката успокоились, отошли от дневной суеты в тень и зажили приличной размеренной жизнью; возвышающиеся над ними Академия и замок короля придавали пейзажу особую изюминку величественности и торжественности. В проулках можно было услышать лишь мерный топот жестких сапог вечерних патрулей и тихие смешки припозднившихся парочек. Идиллия жизни, привычная для здешних обывателей аристократического происхождения, по мере удаления от центра к окраинам города, постепенно истощалась: исчезали ровные мостовые, ухоженные садики; появлялись одноэтажные дома с потрескавшейся краской; в конце-концов появлялись те самые районы, которые центральные аристократы видят только в кошмарах: перекошенные лачуги, грязные подворотни, вонь остатков чешуи и рыб в сетях рыболовецких шхун у причала.
Человек лет двадцати семи в добротных одеждах, сшитых явно на заказ, для местных представителей рода человеческого переставал представлять всякий интерес, как только их наметанный взгляд засекал серебряный медальон с изображением двух треугольников, вписанных в круг с мелкими рунами.
Говорят, вникать в дела магов, особенно, вызывающие подозрение или недоумение - примета плохая. А уж если опознать в нынешнем госте трущоб мага смерти и духа второй ступени, с которым считаются все представители магической верхушки, то и вовсе - дело чреватое.
Самого мага подобный оберег более чем устраивал: страх людей - один из самых действенных способов влияния на умы масс, в перезарядке в его общественном положении не нуждается и всегда с собой - бери да пользуйся.
Внимание, правда, привлекает излишне, но на данный момент это не самый важный фактор.
Алев свернул в новый узкий закоулок и вышел, наконец, к пристани, принадлежащей небогатой части города, черновой, так сказать. Где-то в нескольких кверах по побережью имеется другая пристань: благоустроенная, чистая, с новыми красивыми судами - это для гостей столицы. Здесь же - добывают этим гостям ужин и обед.
Пристань все еще жила полнокровной жизнью, разве что чуть сменив специализацию, с рабочей на расслабленную. Пахло, конечно, рыбой, морем, потом и выпивкой. Большинство здешних обывателей предпочитали отсиживаться в такое время по трактирам или по домам, но и праздно снующих туда-сюда людей тоже хватало. Были и те, кто все еще работал; были и те, кто работу только начинал, щеголяя неприлично оголенными частями тела и призывно улыбаясь потенциальным клиентам.
Не обращая внимания на окружающих, магистр прошел к пришвартованной небольшой шхуне, стоящей в порту явно не для плавания: такое корыто сломалось бы о первую хорошую волну в открытом море. Но на ночлег для малоимущих, коих в трущобах хватало слихвой, вполне тянуло.
Скрипнув старыми посеревшими досками на палубе, маг подошел к двери в капитанскую каюту и трижды постучал с интервалом в секунду, четвертый раз стукнул через три. Та со скрипом открылась; показавшаяся за ней высокая фигура в плаще отсупила вглубь комнаты, пропуская гостя, затем закрыла дверь и вернулась к недавно покинутому столу с разбросанными там чертежами и планами каких-то ходов-выходов.
- Давно не виделись. Чем порадуешь? - Спросил Холарт, убирая в аккуратные стопки листы бумаги.
Альфард опустился на единственный незанятый предмет мебели в скромной каюте - кровать, и расслабленно облокотился о стену спиной.
Последние дни магу дались нелегко. Запланированное посещение тайника королевской династии, затеянное отнюдь не в ознакомительных культурных целях и без спроса хозяев, требовало тщательной подготовки. Одновременно с этой заботой у мага имелись: преподавание в Академии, отслеживание действий явно что-то заподозрившего и имеющего хорошие мозги и хорошие причины желать Альфарду всего самого нехорошего магистра магии жизни Шертана Бейвара, сидящее на хвосте нечто, сильно действующее на нервы...
Впервые это нечто Алев заметил десять дней назад, в очередной раз встретившись с Холартом у таверны "Треть графства". Ошибочно приняв существо за обычную душу, маг попытался просто привесить на него маячок, дабы потом разобраться(негоже кровожадной нежити разгуливать в людном городе); заклинание соскользнуло с объекта, как вода с камня.
Профессиональная гордость обиженно пискнула.
Подав напарнику знак вести себя осторожно, Альфард попытался применить еще несколько стандартных заклинаний магии смерти и духа на нежелательном свидетеле. Существо даже не почесалось. В недоумении, он взглянул на ткань мира, и вместо подобающего силуэта неупокоенной души узрил лишь невразумительное пятнышко плавящегося воздуха.
Вечером, сидя в своей лаборатории, магистр отчаянно пытался понять, где допустил промах. По всему выходило, что в идентификации. Но ни на что, знакомое ему по личному опыту и прочитанным записям своих предшественников, это больше не походило. Таким образом, вариантов оставалось всего два: либо Алев наткнулся на новый вид(маловероятно: в век падения магии есть тенденция скорее к исчезновению старых видов, чем к появлению новых), либо в лаборатории магов жизни какой-то гений зашлифовал обычную неупокоенную душу до почти полной невидимости, наградил иммунитетом к определенной магии, или, вероятнее, к магии определенного человека, да еще и подчинил себе кровожадную безумную нежить.
Нет, второй вариант на правду походил еще меньше первого.
В полном смятении, на следующий день магистр вновь пришел на встречу с подельником.
Холарт уже ждал, как и было оговорено, у входа в таверну и, конечно, не замечал прозрачного пятна, увивающегося около него и всеми силами пытающегося заглянуть под капюшон.
Альфард распрощался с последней надеждой, что вчера просто переутомился и у него разыгралось воображение. Профессиональная гордость, тихо хмыкнув, сделала ручкой и велела не поминать лихом до тех пор, пока маг не разберется с возникшей проблемой.
Встречи с подельником пришлось отложить до лучших времен. Если это ходячее опровержение всех постулатов магии смерти и духа и впрямь является плодом усилий некоего мага жизни(и даже можно предположить, какого именно) - то разбрасываться информацией об их темных замыслах направо и налево, ясное дело, не стоит. Пока у хозяина этого чуда нет никаких козырей, Алеф может спокойно, тихо работать над планом посещения тайника.
Однако, четыре дня назад это существо, видимо, сильно соскучилось: самостоятельно найдя магистра, оно село ему на хвост и уже не отходило. Даже в храм святого Аверна зашло следом за ним. И так искренне наслаждалось ритуальной музыкой, чуть покачиваясь из стороны в сторону, что магу захотелось постучаться головой о стену. Ну не может нежить так спокойно находиться в храме божества жизни; ее еще на пороге, при входе должно было тонким слоем раскатать!
Таким образом, предположение про гениального мага жизни рухнуло. Ладно, невидимость, ладно - иммунитет, хорошо, пусть даже подчинение... Но изменить саму неживую сущность - это просто нереально.
Ночью Альфарду снилось, как он самозабвенно рвет учебники начального курса магии смерти и духа и кидает их в камин в своей лаборатории.
Изучив нечто за четыре дня подробнее, Алев сделал вывод, что перед ним все же самый что ни на есть настоящий новый вид. Разумный, не нуждающийся в физической, как минимум, подпитке, невосприимчивый к заклинаниям смерти и духа(зато, как выяснилось экспериментальным путем, вполне восприимчивый к заклинаниям разума; оглушение на нем сработало, пусть и ослаблено), в целом, вполне способный к мирному существованию в обществе.
А это уже открывало некоторые перспективы... И, надо сказать, перспективы весьма заманчивые.
- Через три дня идем. - Отозвался, наконец, Альфард и улыбнулся. Вечер обещал закончиться интересно.
Холарт откинулся на спинку стула и кинул взгляд на своего гостя. У него самого в подобных делах было куда больше опыта, чем у Алева, всю свою жизнь просидевшего в Академии как у Великих за пазухой, но маг справился прекрасно, фактически не пользуясь помощью напарника: взяв на себя львиную долю подготовки, он сделал все четко и чисто, не упустив из виду ни одной мелочи. Это не могло, конечно, не радовать, хотя в будущем такая самонадеянность и самостоятельность грозила обернуться для их союза неприятностями.
- Хорошо. - Оставив свои мысли неоглашенными, ответил Холарт. - Тут пришел ответ от Эзис. Она согласна оказать нам любую посильную помощь в любой момент. В письме было еще что-то ядовитое, адресованное явно тебе, что-то в тему старения, нерасторопности, излишней сентиментальности, выражающейся в...
- Я понял. - Чуть улыбнулся маг, вспоминая подругу детства. - Ты явно цитируешь.
- Что ты, у нее это получилось куда изящнее и острее.
- Что Хелл?
- Не отвечает. - Покачал головой Холарт. К стрелку уходило уже восемь писем, и все остались без ответа. - Зато леди Бельрос, заглянув ко мне как бы между делом с утра, просила показать тебе кое-что.
Альфард поморщился. Леди Бельрос, наследница одного из богатейших родов Эгирды, узнала про мероприятие, затеянное магистром. И с тех пор не уставала мозолить ему глаза, напрашиваясь в компанию. Избалованное дите...
- Если сей презент имеет кружева и легко помещается в сжатой ладони - я не впечатлюсь. - Честно предупредил мужчина.
Холарт, еще недавно полностью разделявший взгляды мага на ситуацию с навязчивой леди, только улыбнулся и чуть покачал головой. Сжимая в руке что-то действительно маленькое, он подошел к напарнику и разжал пальцы. На ладони блеснул светло-синим камнем перстень, явно проживший на этом свете уже не один век. На его ободке виднелись глубокие символы языка кого-то из древних.
- Что можешь сказть по этому поводу? - Спросил маг напарника как специалиста, чуть подавшись вперед, к демонстрируемому предмету.
- Настоящий. Надпись гласит "В благодарность доброму другу из дома Бельрос". Перстень - эльфийский.
В комнате повисла тишина, которую резать можно было ножом.
Значит, не лгала леди, значит, не просто гормоны девушке в голову ударили.
- Ее род хранит еще достаточное количество подобных цацек из поколения в поколение, а также множество преданий... - Подтверждая вслух мысли напарника, вещал Холарт.
Альфард поднял руки вверх:
- Сдаюсь, приглашай леди, но только после посещения сокровищницы. Потерять такой экземпляр в самом начале будет...
Внезапный грохот заставил мужчин подпрыгнуть в положении сидя. Что могло упасть в комнате, содержащей лишь три предмета мебели, и те - все занятые?
Оказалось, старая картина с изображением "карты сокровищ", местный морской символ удачи, висящая в углу.
- Вот и попалась рыбка... - Удовлетворенно заметил Альфард, поднимаясь с кровати.
'Прощай, любимый цветастый коврик, что я стибрила недавно у соседки снизу, прощай, любимая статуя грифона, рядом с которой так уютно было любоваться закатом, прощай, шкодливый сосед, мешающий выучить мне здешнее письмо, прощай, прекрасный, так и неизведанный новый мир...'
Умная Кира, умнааая... Ну конечно, как же мог некромант заметить столь скромную инфернальную персону, увивающуюся за ним хвостом черт-знает-сколько времени?! Куда там ему, со своим-то со вторым рангом...
Идиотизм не лечится и смертью. Раздолбай, кретинка, дурында блин набитааая... Доверчивая.
Стою посередь каюты в какой-то внушающей одним лишь своим видом страх за жизнь лодке, скованная по рукам и ногам какими-то чарами - не шелохнуться. Ожидаю повторного упокоения.
Ну как можно было так облажаться?..
И ведь, сейчас, главное - понимаю примерно, что случилось... Подслушивала опять мало, но уже хоть что-то говорящие мне разговоры краем уха, нарезала круги по комнате - привычка моя такая дурная, шило в том самом месте спокойно стоять не дает... И ныне, когда уже поздно метаться, припоминаю странное ощущение, будто с каждым кругом я на себя наматывала какую-то паутину... А тогда индифферентно как-то было... Картиночки и вид из окна больше завораживали...
У-у-у-у...
А маг задумчиво сверлит взглядом во мне дырки, уже нисколько не скрывая, что мое присутствие не является для него загадкой. Ученый - до мозга костей. Взгляд - как скальпель, уже препарирует...
Второй ведет себя тихо: с тех пор, как грохот стих и напарник дал понять, что ситуация под контролем, ни слова ни сказал, только аккуратно убрал под плащик вытащенные было ножики метательные и замер, аки скульптура самому себе. Зараза, он и спит наверное в этом капюшоне... Хотя почему наверное... Я уже проверяла - в нем и дрыхнет.
Тихо-тихо мелкие волны бьются о борт судна, начинает постукивать по крыше и окнам дождь... Минуты уходя, забирают с собой панику, оставляя тихое смирение: в первый раз, что ль, замужем? Умирали, знаем.
Зашевелился, наконец, маг. Поднялся с корточек, достал из кармана ничем не примечательный белый мелок и очертил меня в аккуратненький такой кружочек. Сразу видно - профессионал... Без особого интереса дальнейшие десять минут я наблюдала, как он вписывает на внешнюю сторону круга какие-то загогулины, явно не родного своего языка...
Вот любопытно, у этого человека какое детство было? До Академии, конечно - там все уже под одну гребенку причесаны еще на первом году обучения. Когда он с мамой был еще и с папой... Мне почему-то сооовсем не верится, что он мог когда-то бессмысленно носиться по улицам и развлекать себя банальными детскими играми...
- Ну, здравствуй, мигрень, вот и поговорим, наконец, по душам.
Я почувствовала относительную свободу - возможность шевелить конечностями. В поисках окончания ее, своей свободы, протянула руку вперед...
- Не рекомендую. - Покачал головой маг. Я присмотрелась к выражению лица некроманта... Действительно, он НЕ РЕКОМЕНДУЕТ. Но не запрещает...
С чем можно сравнить ощущения от соприкосновения нежити с очерченной вокруг нее, специально для нее, магической стеной? Я коснулась самым кончиком пальца - кажется, мозг просто взорвался... Это было очень, кхм... неприятно...
Магу сей эксперимент, несмотря на заботливое предупреждение, тоже оказался весьма интересен: краем глаза, кое-как собрав извилины обратно в кучку, я узрела, что он уже делает какие-то записи в своей излюбленной 'тетрадке' - эдакой мини-книге в кожаном переплете, с которой не расстается 24 часа в сутки. При нем был уже и стульчик. Холарт переменил дислокацию - сидя за письменным столом и рассматривая свои бумажки, лишь изредка бросал взгляд на напарника.
Хорошо, видимо, меня тряхануло...
- Чувствуешь себя нормально? Болевых или каких-то необычных ощущений не наблюдается? - Внимательно разглядывая меня, поинтересовался маг. И что мне подсказывает, что вовсе не гуманность и сострадание являются причинами сего любопытства...
Я прислушалась к себе. Ежели маг болтать изволит, а не проводить ритуал изгнания - я буду ну оооочень внимательным собеседником...
Так, голова не болит, конечности - при мне, не тошнит, в глазах не двоится... Мысли как-то вяло текут, разве что...
Кивками даю понять, что - хорошо, допустим - не наблюдается.
Маг дописал пару строк в тетрадку и вновь вернулся к созерцанию меня.
- Что же ты такое... - Меж бровей некроманта залегли две вертикальные складочки. У него там, кстати, уже нехилые такие морщины наметились... Зря он так, думать можно и менее вредно для кожи лица.
Я протянула руку(предусмотрительно недалеко на этот раз) в сторону стола, где покоились кипы чистых бумаг и карандаши - будущие схемы Холарта. И попыталась изобразить процесс письма. Лицо мага немного вытянулось. Хех, мда, вот такая я редкая, образованная нежить, меня беречь надо и ценить... Так-то.
Получив весьма ценные в моем положении предметы лично в руки от некроманта, и злорадно усмехнувшись его непривычно широко открытым глазам, я принялась вспоминать занятия в школе по инглишу, когда на дом задавали текст 'About yourself'. Написала имя, слегка изменив его - ну просто, разнообразия ради - и назвалась 'Киррь', и, не особо вдаваясь в подробности о другом мире(это ж я писать замучаюсь - магу, да про иной мир), поведала, что смерть постигла меня, бедную, в самом расцвете лет, и ныне духом бесплотным шатаюсь я по миру, никого не обижаю, никому особо не досаждаю и жажду, вообще, лишь мира во всем мире и цветочки на полянке собирать. Даже задумалась на секунду переименоваться в 'Каспер, самое дружелюбное привидение в мире'. Вегетрианка, особо преступных наклонностей не имею, ни при жизни, ни после нее, ни в чем особо вредоносном не была замечена.
Пока я писала дифирамбы своим безобидности, миролюбивости и пушистости, некромант с напарником молча наблюдали за пляшущим по бумаге - для одного - в руках призрака, для другого - и вовсе, наверное, в воздухе, - карандашом. И судя по сокращающемуся все более расстоянию между их челюстями и полом, бестелесные, подобные мне, в этом мире так себя обычно не ведут...
Закончив письмо, я протянула его своим нынешним тюремщикам. Ошибок туча, думаю... Алфавит выучила, а вот пунктуацию и орфографию местные как-то пока не успела...
На минуту, что почтенные господа читали послание с того света, если можно так выразиться, в комнате повисла столь напряженная тишина, что у меня по коже побежали мурашки - опять же, если позволительно будет так выразиться. Чтобы как-то себя отвлечь и не волноваться без толку, решила поизучать внешность единственно доступного для обозрения человека в комнате - собственно, магистра Альфарда. Ростиком, как я давно уже отметила, он вышел вполне себе неплохим - где-то около одного метра восьмидесяти семи сантиметров. Это я приметила сразу. Во-первых, сама метр с кепкой - 157 см, во-вторых, здешние жители чем-то на наших японцев похожи - все низкорослые. И на их фоне фигура магистра смотрится весьма внушительно... Хотя опять же, рядом со своим напарником и маг - не великан: господин-в-капюшоне в длину метра два перемахнул, как пить дать. Далее, цвет волос магистра для здешних мест также непривычен: светло-русые, пшеничный оттенок; в Алвере преимущественно брюнеты. Кожа бледная - чего еще ожидать от человека науки, который по улице передвигается лишь по маршруту 'дом-работа-дом'? Черты лица... Нос - прямой, губы скорее тонкие, чем полные, глаза крупноваты, пожалуй, хотя в целом все выглядит довольно гармонично... Ну никогда я не была тонким ценителем мужской или женской красоты. Глаза, кстати, как у цыгана - абсолютно черные, зрачков не различить. Телосложение - ну, по меркам фэнтези, пожалуй, среднее. Больше жилист, чем мускулист. Особых примет не видно. Стоит акцентировать внимание на том, что костюмчик на нем всегда чистенький и аккуратненький, сапожки едва ли не блестят от постоянной полировки, короткие волосы в беспорядке не бывают по определению. Держится обычно прохладно-вежливо с коллегами, учениками, с продавцами в лавках и прочими простыми смертными, и лишь с напарником позволяет себе немного расслабиться.
- Алев... - Оторвавшись, наконец, от бумаги, задумчиво произнес 'Капюшон', перебирая пальцами воздух. - Это вариант...
И, резко повернувшись на каблуках - лишь полы плаща взметнулись в воздух, подобные черным крыльям, - мужчина направился к столу, где тут же развил бурную стратегическую деятельность в абсолютно новом скоростном режиме.
Эммм... Где-то тут подвох.
- Значит, Киррь. - Лицо мага выражало глубокую степень задумчивости, но и величайшую степень удовлетворенности. Имя мое, реинкарнированное вместе со мной, маг произнес, как будто пробуя на вкус - и, судя по улыбке, гурман остался доволен. - Нам с тобой предстоит долгое и, думаю, весьма плодотворное сотрудничество...
Всегда ценила в людях деловую хватку ... Маг специально сделал паузу, выжидательно глядя на меня.
А я что? Мел вокруг меня на особое буйство как-то не вдохновляет, некромант за этим мелом и вовсе отбивает всякое желание что-либо вякать поперек... Да и... В целом, пошатавшись за ними и поизучав карты на столе, я примерно поняла суть их задумки... И, должна признать, мне она пришлась весьма по вкусу.
- Вижу, возражений нет. - Почти ласково улыбнулся маг. - В таком случае, позволь мне отметить наш уговор небольшим подарочком... Искренне надеюсь на твое понимание. - Все с той же довольною улыбкой, он поднялся со стула, и, вновь подойдя к кругу, очертил по границе рун еще одну окружность, после чего, выпрямившись, остановился прямо напротив меня и надолго задумался.
Как в той шутке говорится, про хирурга-импровизатора, а?
Обычно, в тех фэнтези, что я читала в прошлой жизни, герои книги, встретив на своем пути нечто полезное, но не совсем понятное, стараются каким-то образом себе это нечто подчинить... Судя по ситуации, сейчас у нас тут что-то подобное и намечается... Что есть не хорошо: а) тем, что я по сути своей - существо крайне свободолюбивое; б) тем, что маг, кажется, сам мало представляет себе, как подчинить неведому зверушку; и в) я - ну очень свободолюбивое существо... Я в 17 лет сбежала из-под крыла родителей в свободное плавание, дабы никто не имел возможности меня контролировать...
Алев потер ладони, не отрывая взгляда от рунического круга и, поднеся их замком ко рту, шепнул что-то на некоем весьма благозвучном и поющем наречии. Круг красиво вспыхнул белым заревом и исчез. Что-то щелкнуло у меня в голове.
Так, чудо магической эволюции, ты что со мной сотворило, и понимаешь ли ты, чем любой твой косяк будет чреват в первую очередь для тебя же? Я ж с любого света вернусь и буду страшно мстить... Хотя... Мне ли привыкать? И вдруг на другом свете будет интереснее?
- Ну, Хол, можем поздравить себя с пополнением в команде. Весьма, и, я даже повторюсь - весьма - полезным пополнением.
Капюшон, с головой ушедший в работу, ненадолго прервал свое ответственное занятие и бросил взгляд на напарника. Перевел его туда, где ранее был меловой круг. Обратно на напарника. Еще раз на круг. Хмыкнул и вернулся к работе.
Я тоже рада, господа, своему вступлению в стройные, пусть и малочисленные, хех, ваши ряды, надеюсь, что мы сработаемся.
- Киррь. - Привлек мое внимание маг. - Этот круг не был привычной темницей для неупокоенных, ибо ты неупокоенная совсем необычно. Поэтому я немного... Кхм, поэксперементировал с ней. С тех пор, как ты испытала на себе ее действие, я усилил потоки и добавил побольше магии разума, к которой ты оказалась наиболее восприимчива. Сейчас она непосредственно на тебе. И активировать ее я имею возможность в любой момент времени. Ты понимаешь?
И все это было сказано с милейшей, обаятельнейшей улыбкой и полной уверенностью в правомерности собственного решения. Спи спокойно, маг, я всегда рядом. Я все-е-е-е понимаю.
- Хорошо. - Дождавшись моего утвердительного кивка, подытожил маг. - Хол, встречаемся через три дня у Кэльда.
- Будь осторожен, Алев. - Вновь оторвавшись от схем, ответил 'Капюшон'. И было в его тоне нечто такое, что выдавало в предупреждении не просто обычную, стандартную фразу при прощании подельников, грешащих против власти.
- Киррь, прошу со мной.
От вашего предложения, уважаемый мэтр, невозможно отказаться...
Как только дверь за напарником, а точнее уже - сопартийцами, закрылась, Холарт Арравейм выпустил карндаш из руки, и сложив пальцы замком, замер в раздумьях.
За три месяца, с момента первой встречи с магом, отношение Хола, воспитанного в, мягко говоря, весьма скептически настроенном и недоверчивом к Эгирде обществе пустынь, заметно изменилось в лучшую сторону. Некромант, к которому аргайн* был направлен старейшинами для выполнения своей миссии, оказался отличным стратегом, исполнительным рабочим, верным соратником... Не допустив ни одной ошибки ни в размышлениях, ни, тем более - в действиях, и непрестанно пробиваясь сквозь преграды, из-за которых многие сложили бы руки, он подвел подготовку плана к выполнению, почти не используя куда более опытного в подобных делах аргайна.
Все было гладко.
Взгляд гордого сына пустынных земель скользнул по столу в направлении желтоватого листа бумаги с корявыми иероглифами официального языка Эгирды, Танрида; такой почерк мог бы принадлежать только научившемуся писать семилетнему ребенку, но принадлежал он некоей невиданной потусторонней... сущности, которая теперь официально принята в отряд магом. И вот этот факт вызывал у Холарта весьма противоречивые чувства.
В лояльности мага цели аграйн был уверен. Но. Несмотря даже на не раз доказанную соратником справедливость присуждения ему высокого ранга в магической части, Холарт не мог обойти стороной тот факт, что ошибаться случается всем. И где, как не в абсолютно неизведанном люди ошибаются чаще всего?
Допускать неизведанное, от которого неизвестно, чего можно ожидать столь близко к тайне... Неоправданный риск, несмотря на все преимущества, которые сулит присутствие полуматериального-полунематериального невидимого разумного организма. Печать некроманта - не гарантия безопасности. Вероятно, это существо давно благополучно транслирует своему настоящему хозяину не самые, несмотря на все предосторожности, подходящие для чьих-то чужих ушей детали...
Холарт отложил листок и вновь взял в руки карандаш, и, пару раз крутанув его между пальцами, чуть слышно усмехнулся.
Что ж... Маг инициативен, маг рискован. Пусть следит за своим приобретением; если же не уследит... Потерять такого члена отряда будет жаль. Но, как не раз доказывала аргайну жизнь - незаменимых людей не существует.
И мужчина вновь углубился в работу.
Впервые за несколько дней, придя домой, Альфард смог наконец-то вздохнуть свободно. Отдав прислуге приказ принести ужин через час в лабораторию и убедившись, что ни одного живого существа поблизости не осталось, он открыл дверь в библиотеку и, чуть прищурившись, остановился на пороге.
Все эти стеллажи Алев помнил еще с детства; библиотека Керволлов началась с его отца, признанного теоретика, к несчастью, так и не пробившегося к великим практикам. Некогда сам Калаан Делви, знаменитейший маг тысячелетия, регент его величества Валлида Второго из рода Гаалди, покоритель семи магических потоков, создатель первого в истории исправного временного коридора, восхищался этой коллекцией; о чем неустанно Керволл-старший твердил своему сыну, воспитывая в потомке все то, что так и не смог воспитать в себе...
Годами лишений пахли для мага все эти пыльные тома; и ненависть магистра к книгам стала своего рода присказкой в Академии, к которой любили прибегать нерадивые, ленивые ученики.
Алев быстрым шагом прошел вглубь комнаты и углубился в поиск необходимых изданий.
В его планы входил частичный ликбез для новообретенной соратницы, для этого неведомого существа, о котором стоило бы вновь упомянуть отдельно.
Еще вчера маг, доведенный до белого каления собственным бессилием против неидентифицированного пятна на ткани мира, рушащим все постулаты магии смерти, сложил в карман необходимые для сети ингридиенты и разработал новый вид стандартного заклинания, слегка заточив его магией разума, к которой сущность оказалась наиболее восприимчива. Стандартные формулы этой школы действовали на Киррь ослаблено, поэтому Альфард решил провести эксперимент, и вечером, в шхуне, еще на самом пороге, прежде, чем накинуть сеть на помещение, он оглушил сущность, добавив к старому доброму заклинанию несколько новых потоков... И - хвала всевышним! - все прошло как по маслу. Полупрозрачное пятнышко слонялось по комнате не просто не замечая собираемых ею же пут, но и вообще, мало интересовалось происходящим и обсуждаемым.
Тогда некромант решил пойти дальше, сам поражаясь кащунственным в отношении канонов магии своим мыслям... Наслаждаясь видом недвижимой, скованной по рукам и ногам несколькими слоями сети своей головной боли, он установил между ними канал мыслесвязи...
И тут-то и началось самое интересное. Ничего не подозревающая нежить беззастенчиво транслировала прямо в сознание мага свои мысли о другом мире.
Каких невероятных усилий стоило Альфарду сохранить безмятежный вид...
Киррь думала много, эмоционально, не всегда цензурно, и, что характерно для девятнадцатилетней девушки - не всегда логично. Потоки невероятной информации перемешиваясь, попадали к магу и накапливались слоями, нуждающимися в сортировке. У некроманта голова уже трещала по швам за то время, что канал мысленной связи функционировал - поэтому маг спешил сбагрить полезному приобретению книги: во-первых, за полгода существования в их мире Киррь так ни в чем мало-мальски полезном разобраться не смогла, во-вторых, ее скачущие думы просто переполнили мозг бедного некроманта и нуждались в тщательнейшей обработке.
- Киррь. - Найдя нужные тома, маг развернулся к неупокоенной, местоположение которой теперь он чувствовал на расстоянии до четырех алдов*. И усмехнулся.
'Как-как зовут его??? Караелаеанар Дипулье... Тьфу, Дилупье... Тьфу! Тяжко жить, когда родители - сбрендившие сектанты... Первым добыл неоспоримые доказательства ухода древних... Гррр... Сам черт голову сломит, пытаясь разобраться в истории этого шизанутого мира. Так были ли эльфы?! ...и, таким образом...'
В воздухе, в полуметре над полом, если не присматриваться к ткани мира, застыла раскрытая на середине 'История магии: от начала времен и до наших дней'.
- Киррь. - Еще раз, громче, позвал маг, привлекая внимание. - Ардей Зиларий всегда был никчемным историком, а после того, как он решил написать о магии - его и вовсе повесили. Ознакомься с этими книгами...
Четыре тома легли на стол ровным рядом. Нет, Альфард не питал иллюзий по части неумевшей толком писать-читать нежити; он, конечно, не ожидал, что за одну ночь Киррь благополучно вызубрит историю мира, историю магии, теорию первых ступеней магии смерти и толковый словарь. Просто ему нужно было занять внешний раздражитель чем-то долгим, и, желательно - еще и полезным.
Прозрачное пятнышко заинтересованно подплыло к столу, и сразу же магический фолиант подвергся пристальному изучению.
Дите...
Альфард задумчиво перевел взгляд на мерцающую алым печать, находящуюся теперь где-то в области лба Киррь; Холарт решительно отказывался верить в силу этой печати над неупокоенной, из-за чего на своем мысленном канале союзники уже успели немало повздорить.
Ну как мог магистр объяснить кочевнику, что решение проблемы таким кардинальным образом, как полное удаление ее из той единственной плоскости, где она все еще как-то сущесвтвует - это, как раз, и есть самое настоящее решение проблемы?
Печать Аскола, того самого, что некогда истребил феникса, стража наследия древних, требовала от заклинателя великих сил и высокой квалификации - если не вдаваться в особые подробности, и вообще, быть очень скромным в оценке собственных сегодняшних действий. И именно она, измененная лишь на внешнем уровне, чтобы держаться на нежити, а не на бессмертной птице, сейчас пылала перед его взором, подобная третьей звезде Кармелана. Которая, кстати, во всех прогнозах значилась всегда полным забвением...
Маг почувствовал очередной откат и поспешил покинуть библиотеку. Киррь никуда не денется. В этом магистр был уверен.
Аргайн - разведчик кочевых народов степей Ронви.
Алд - единица измерения расстояния, равная примерно 1,7 километров.