Когда я учился то ли в шестом, то ли в седьмом классе, мой товарищ дал мне почитать свои литературные труды. Это была повесть про советских контразведчиков, как сейчас помню. Он просил от меня рецензию или, на худой конец, устный отзыв. Настойчиво так просил.
Находить недостатки дело нетрудное, если питать к этому склонность, писал Марк Твен. Я приложил немало усилий, дабы умножить на ноль надежды начинающего писателя. Наверное, я слишком ответственно отнесся к этой процедуре.
Потом мой товарищ согласится, что повесть написана не без недостатков. Мягко говоря. А тогда он так не считал, и между нами возникло какое-то недопонимание. Поссорились, короче.
С тех пор рецензий я не писал и не собираюсь. А то, что ниже, суть обрывки впечатлений, кое-как накарябанные на полях и навеянные некоторыми понравившимися мне рассказами. Ключевое слово 'понравившимися', да.
Лаевская Е.Г. Бд-15: 266 Дней
Эта простая история и сложной казаться она не хочет. Вселенные рушатся этажом выше, там же и спасают человечество. А тут просто посуда стоит на своих местах. И правильно делает. Вам тоже понравилась серебряная вилка?
Открываем двери - три предложения приглашают пройти в прихожую; тактично и профессионально. Ненавязчиво. 'Говори со мной о простых вещах', просила 'Вера Полозкова в каком-то из своих стихов.
Скучно? Предсказуемо? Перца не хватает? У нас сегодня толстое меню, выбирайте. А я пока здесь посижу, на диванчике.
Из штанов авторы выпрыгивают в других местах. А это женская проза, та самая банальность, которая уставшая правда. Фантдопущение - священная корова здешних мест, мирно пасется на своей не слишком обширной территории.
А название не понравилось. У такого печенья должна обертка помягче. Хотя, мне и у своего не понравилось, чего уж там.
Поликарп Л. Бд-15: Попутчик
Мы же любим допридумывать за автора, правда? Что он хотел, что не хотел. Хотел, но не очень. Вот и я сейчас придумаю.
Хотел автор написать реалистическую прозу, нашел подходящую палитру, кисти там всякие. И написал. Добавил орков и молний, решил, что это фантастический рассказ. Но рассказ жил своей жизнью и остался кем и был - жесткой мужской историей. Какая-уж тут фантастика.
Читаю 'меч', а вижу винтовку. Или наган. И песня рефреном - 'На той единственной Гражданской'. Да откуда я знаю, почему?
А по сути... Фальши не увидел. И попыток дать теме бОльшую глубину, тоже. Правильная история, сколоченная правильными гвоздями.
Рубцова Д. Ветряные мельницы 12k "Рассказ" Фантастика
'Не говори с тоской: их нет, но с благодарностию: были' (Василий Жуковский).
'Не было у нас никакого романа', крутится рефрен, все усиливающийся к концу. Деталька, вроде бы. А хорошая такая деталька. Работает на рассказ.
Опять женская вещь. Любовь, которая и была, и не была. Журналист назойливый. Неторопливое действие. Здесь, в отличие от '266 дней', ждал изгиба и нежданчика. Не дождался. Ждал каких-то приемчиков, которые дадут герою-канатоходцу (он не канатоходец, но это неважно) объем. Тоже не дождался.
Немного повисел на атмосфере, на изложении воспоминания, чуть скомканных, как раз в меру. Атмосфера выдержала мой скептицизм.
Фантастики в рассказе тоже мало, вряд ли способы которыми 'люди любят себя убивать, что бы не мертветь' (сорри, цитирую по памяти) тут как-то важны для понимания 'принципа работы ветряных мельниц'.
Вот вроде ждал большего, и то мне не так, и это не этак, а рассказ понравился. Целое оказалось больше суммы частей. Вот такие пироги.
Рысь Е. Бд-15: Станция между 12k
'Все дело в том, что мы постоянно отправляемся в путешествие, которое закончилось за секунду до того, как мы успели выехать' (Виктор Пелевин, 'Желтая Стрела').
Аллюзии с Пелевиным неизбежны. 'Желтая стрела' здесь не очень желтая и не очень стрела; метафора поезда не лобовая, без утрированной фантасмагории, но от нее как от осени, не спрятаться и не скрыться. Ох уж эти железные дороги. Востребованы в любых жанрах - от детской песни до серьезной прозы. Пока не сойдешь, не поймешь куда ехал. А сойдешь - здесь и останешься. На станции между.
Рассказ очень хорош. За разбросанными по ходу движения состава вопросами без ответов я прыгал как голубь за семечками. Это ж уметь надо - так разбросать. И еще волновался за продукты главной героини. А для меня это тест-маячок - волнуюсь о неважном, значит текст подействовал на неокрепший мозг ребенка. Поискал несуществующие ружья, которые то ли пальнут в последнем акте, то ли нет. Не испугался девочки с остренькими зубками. Сел на рельсы с главными героями. Короче, нормально время провел.
Голиков А.В. Сумеречный край
'Он постоял немного над нею, потом подобрал мечи, медленно спустился по лестнице в прихожую и стал ждать, когда упадет дверь...' (АБС. 'Трудно быть богом').
Женская проза была, без мужской тоже никуда. Сейчас я получу нормальный 'экшн', где оружие холодит руку, а врагу нужно скупо ухмыляться в лицо. А еще будут вампиры, ибо сумерки и Ночной дозор набирает сотрудников с опытом и без.
'Обломись, бабка, мы на корабле'.
Читаю. Яростных или не очень яростных схваток нет, всех этих 'третьего он достал уже лежа...', 'с пятью у меня будут шансы...' Нет брутальной самоиронии, которую удобно использовать как разбавитель вязкого текста. Он тут не нужен, разбавитель этот. Фабула такая, что даже намек на юмор неуместен - всерьез и категорически.
Цветных флешбеков тоже нет; таких, где все еще хорошо и беды не ждали.
Есть хоррор, написанный скупыми серыми красками. Без прыгающих на спину монстров и звонков с того света.
Есть герой без имени и выбора, который 'просто' идет в ад за своим ребенком. Без лишних сущностей, без размышлений о ненужном, какие уж тут размышления...
Есть понимание, что будет все плохо, и чем проще выразительные средства, тем неуютней и достоверней созданная автором атмосфера.
'Жили они несчастливо, но, слава богу, и недолго'. Классный рассказ.
Лохматый Охота Джоффри 12k
Рваный и быстрый стиль, циничные герои-антигерои; они не любят себя и потому не любить их простая задача. Эмоций нет, никого не жалко. Даже детей. О, да, детей тем более. Все сволочи, стесняться некого.
Язык определяет и сюжет, и идею и... что там еще бывает в рассказах? Автор купается в этом своем легком и быстром наречии, ныряет и выныривает, как придуманный им дельфин. Язык первичен, полное ощущение, что автору неважно, о чем писать. Дельфин, ну да, пусть будет дельфин. Он неуязвим, как и его герои, которые ничего не боятся; жизнь быстрая штука, бэби, врубим рок в этой дыре.
Писать надо наотмашь, бэби. Смотри. Я жонглирую метафорами, а публика давится фальшивым поп-корном. Just run.
Не бойся ничего пропустить, мы пересмотрим с видеорегистратора.
Прочитал, потом перечитал. Отложите мне эту книжку, товарищ библиотекарь.
Берестнев С.П. Я - робот?
Не смейтесь слишком громко, господа роботы. Юмор и правда бывает специфичным. Персонаж Даниила Гранина смеялся над учебником физики. Я смеяться не буду, но улыбнусь обязательно. Как и многие. Этот рассказ нужно положить в правильный карман, что бы время от времени доставать и улыбаться.
Diamond A. Бд-15: Ноль Сонни
Форма заманивает вас в ловушку, играет в прятки и отказывает в желании поиметь легкое чтиво. Содержание надевает на голову мешок и говорит, что так лучше видно. Врет, наверное.
Я ничего не напишу про этот рассказ. Ну, разве что всякую очевидную ерунду, а-ля Капитан очевидность.
Что это не Чак Паланик, например.
Что нет тяжелых тем, если ты привык и умеешь.
Кстати, чем отличается литература от беллетристики?
Подумайте. Я пока перечитаю еще раз.
***
Продолжаем разговор, сказал Карлсон. Еще раз - пишу только про то, что нравится. Что не исключает придирок.
Воронов А. Бд-15: Телепатия
'У этой песни нет конца и начала, но есть эпиграф - вот несколько фраз'. Б. Гребенщиков.
Я перечитываю рассказы, как правило, по двум причинам.
Во-первых, неожиданная концовка, действия и реплики персонажей дополняются новым смыслом. Либо вообще перевертыш, 'может, но не дракон, и не победить'.
Во-вторых, язык. Музыка текста. Подбор слов, когда они рисуют живую картинку - без всяких хитромудрых тропов. Ну почти. То, что называют стилем, хотя это не синонимы.
В рассказе 'Телепатия' - правильно - вариант номер два. Концовки там нет вообще, ни открытой, ни запертой. Не нужна автору концовка - ну и на здоровье. Начало есть, но у меня мелькнула мысль, что некогда модный стиль начинать с многоточия и оборванного предложения без начала, тут бы смотрелся уместно. Потому как такую претенциозность было бы чем поддержать. Влить в ряды.
А язык, да. Последний абзац как в меру разбавленный тоником джин после трудовой недели; смакуется и вливается. Метро так просто главный герой. В последнем абзаце это хорошо видно.
Помешали ли незакавыченные (и вообще никак не выделенные) мысли, подслушанные телепатом? Не помогли, уж точно. Со второго раза въехал - это где парень, спешащий в самом начале. Да ладно, фигня.
'Но за колокольца тебе все прощается'.
К.Марсо Бд-15: Репортаж из Черной дыры
Американский стиль, раскручивающий текст с некоторой ленцой. Как ковбой, раскручивающий лассо. Сразу начинает мерещиться дядя Сэм и звездно-полосатые флаги. Джек Лондон и О Генри.
Люто плюсую начало. По языку, по переданной атмосфере - абсолютно точное стилистическое попадание.
Героя-шахтера сделать пообъемней, говорите? Что б историю какую рассказал, анекдот там, то, сё. Может быть. А может и не надо. Герои-то тут не люди, и не монстр даже, а неторопливо нарастающее напряжение.
Но. Начало пообещало мне больше, чем я получил. Так бывает. И отлично стартовавший рассказ в моем личном мониторе к концу превратился в просто хороший.
Во-первых, не удалось удержать планку стиля. Спускающийся в шахту лифт оказался узок для ленивого пост-вестерновсго антуража. Во-вторых, меня расстроила концовка. Сугубое имхо-имхище, но не сработала она как прием. Ничего не поменяла, не усилила ужас, который там, внизу, передан просто сильно.
Ну и наверняка найдется судья, вопрошающий: 'автор, а репортаж-то кто писал, если господина корреспондента скушали?'
Ладно. Штирлиц лукавил про последнюю фразу, запоминается не только это. Прочитал с удовольствием, не отрываясь.
Тишанская М.А. Пирожок
'А лисичкина мама посмотрела на меня и сказала: Сегодня у нас на обед заяц под соусом'. (Какой-то советский мультфильм).
Почему мы любим читать знакомых авторов? Всё просто - их сюрпризы в рамках наших ожиданий. Колебания в рамках статпогрешности. Еще чипсов во второй зал.
А тут конкурсное поле. Поди, узрей, что там под ногами.
'Колобок, Колобок, я тебя съем. Ну, или ты меня'.
Начало в духе советской НФ; Павлов, Булычев и иже с ними. В текст вплыть несложно. Всё для комфорта читателя, регулируй сидение и жди действия.
Конструкция держится на диалогах, что непросто - нужно следить за ритмом, что б не подгорел; за героями, что б не 'одинаковы с лица'. Тут - вполне себе удачно. Рассказчик, перебиваемый слушателями, слушатели, внемлющие не без скепсиса.
Гастрономический акцент. Блюдо жарится, парится, ясно, что с этим парнем с труднопроизносимым именем что-то не так. И сжимается кольцо нашей космо-контразведки, и понимает читатель, что будет что-то резкое, как космический лимонад на основе венерианских гейзеров.
А лимонада нет. 'Вы меню плохо читали, его там и не было. А ваш замах, который якобы сильнее удара, вы сами придумали'.
И не поспоришь.
Но все равно ощущение, что играли-играли, было весело, а потом подружку резко позвали домой.