6 стихов, выбранных мною, отнюдь не бесспорны и небезупречны. Но не этой же самой безупречностью и общепринятостью я руководствовался, выбирая их(да и не даром отнес этот опус к мистическому жанру). Каждый раз находилось нечто такое, из-за чего на любую спорность можно было смело закрыть глаза.
И вот что я смог увидеть закрытыми глазами.
Уна Ада:
улыбка
Самое, пожалуй, спорное из отобранных мною. Улыбка двух тел - замечательное начало, обращение над словами и над установившейся условной символикой жеста, почти хлопок двух рук - или одной? Автору удалось выбить привычную землю шаблонов у меня из-под ног, да так чтобы я почти не задавался вопросами (а как это рисом графита).
В этом безусловная сила и ценность этого стихотворения. Оно в чем-то напоминает acupuncture (русское слово "иглоукалывание" к нему почему-то не подходит) - иголки входят под кожу в совершенно нелепых с точки зрения читателя местах, и неожиданно изменяют его изнутри. Здесь не каждое слово по отдельности, не каждый скрытый смысл или описание, а полный многомерный узор точек-глубин-наклонов, наложенный на то что читатель (сам того не зная) собой представляет. Эффект получше любой традиционной медицины.
В этом же его безусловная слабость.
Во-первых, чтобы эффект достигался нужно попасть в каждую точку, под правильным наклоном и с правильным нажимом, если еще учесть что у каждого читателя эти точки свои, то задача становится почти невыполнимой (из серии редкая удача). В моем случае явным промахом, например, смотрится "переворот чести", нет я могу "разгадать этот ребус", но тогда уже и все остальные "ребусы" придется "разгадывать", а стихотворение настраивает на совсем другое восприятие. Опять же "рис графита" для меня - неполное попадание, как и "реки одноименные". Несколько таких "непопаданий" и стих теряет свою почти магическую силу-власть над читателем.
Во-вторых, со стороны уж очень это "иглоукалывание" походе на "вуду", а это, конечно же настораживает. А и вправду, может быть читатель ту и не самоцель, а тряпичная куколка, средство воздействия на окружающую вселенную? И пусть куколка вследствие этого воздействия оживает, кому понравится быть средством?
Эзрас Эли:
Дорогой времени
Очень эмоциональные стихи, настолько, что эмоции передаются и мне. При этом автор не бьет на жалость, не выжимает слезу, практически не утрирует. Но вот... эта попытка обо всем сказать, все хоть мельком упомянуть в одном единственном стихотворении. Нет, это отнюдь не жалобные куплеты, не молитва, не протест бунтовщика, это подробный перечень обид, выставленный человеком времени, причем в перечень включены не только и не столько личные обиды, но все они переживаются атором как свои, он как бы сам на себе испытывает эту многовековую несправедливость (Ты, ИешУа ли - этот же крест). И все же перечнь не может быть полным, он так же не может быть точным, и тут я-читатель спотыкаюсь о разгадки, теряюсь, перестаю со-переживать (так у меня случилось с джунглями, не уверен до сих пор насколько прав, но у меня они почему-то стойко ассоциируются с Че-Геварой и таниственной Ко, почему в джунглях "всем одинаково больно" для меня и сейчас загадка без ответа). Мне кажется, что для такого списка одного стихотворения мало - тут уж поэма, цикл стихов, возможно, в начале или в конце такого цикла это стихотворение было бы полностью на месте, возможно, автор бы тогда смог больше внимания уделить не только эмоциональной силе, но и внутренней логике образов (росточки не сеют, а сажают - сеют семена, з загорелостью лица тоже не все так просто, а что на бледном лице или на конопатом "жид" смотрится по другому?) он бы наверное мог убрать малозначащие слова ("измен" в ряду с инквизициями и желтыми нашивками смотрится ничего не значащим пустым словом, хоть и очень эмоциональным). В общем, не смотря на то что стих меня очень взволновал и был мною рекоммендован, вопросов к нему много. Но, может быть, это и хорошо.
Трофимова Ангелина:
Прошлое
Очень трогательное стихотворение и очень доверительное. Но при этом не козыряющее этой своей трогательностью и доверительностью. Очень удачно начало перекликается с окончанием когда сначала прошлое дают "потрогать руками" ощутив его колючесть, а потом внезапно через эту же колючесть его сравнивают с морозным воздухом, когда каждый жизненно-важный вдох обжигает холодом. И все же остается ощущение, что автору как-то слишком уютно в этом своем миро-осязании, строчки-признание его (автора) выдают с головой:
"Связать ли, сшить хоть что-нибудь получше -
Я не смогу. Все примитивно
просто -
Меня не научили прясть, шить и вязать."
Это опять же трогательное, хотя и предельно детское "не смогу - меня не научили" позволяет мне провести границу между собой и автором, не сделавшим в этом стихотворении шаг в зону некомфорта, а принявшим все как есть. Тем не менее с удивлением и восхищением принимаю эту недоступную мне мудрость "все как есть"... или как было. И выбираю это стихотворение в свою шестерку.
Кокоулин А. А.:
Сказ
"Вот уж действительно таинственный и сумрачный сказ вышел, достойный вьюжной и долгой ночи. Забирается холодком под лопатки. Но нет, не пугает, скорее увлекает своей неразгаданной интригой, своей как-бы точностью примет, которые тем не менее бегут прямого толкования (то же было и у Цветаевой в ее романтических пьесах). Загадки, достойные... нет не отгадки, а вечного поиска отгадки, как и вечен этот гость, это смешение языков и легенд (поющая латынь, тряпочный талмуд с чесночными запахами и номерами-кабаллой, по-собачьи вываленный язык - эта преданность на уровне инстинкта, которая и заставляет открыть дверь). И все же кто этот гость, тот самый... вот как раз на этом месте вчерашней ночью мой комментарий оборвался.
В дом позвонили (неожиданный и резкий двойной звонок), и уже спускаясь, чтобы открыть дверь (безусловно, ночь и никого), я понял, что никогда его не допишу - за меня это сделала реальность, раздвинув границы и впустив Вашего лютого гостя. Но вот я его все же не впущу - ни в дом, ни в сердце - то ли час был выбран не тот, то ли порода у меня другая. Тем не менее стихотворение в свою шестерку выбираю - оно более чем состоялось.
Лосев Сергей:
тангента
Стихотворение, натянутое как тетива. Все - ожидание того единственного и невозможного касания, движение к этой точке после которой лишь расставание (потому что в этой самой невозможной точке все меняется, и природа, и направление). Этому образу , этой идее подчинен весь стих, таковы и линии его сюжетов, уносящих читателя в свои необыкновенные миры, лишь раз коснувшись лирической героини с ее кривой ожидания. Таковы и слова этого стихотворения, лишь мельком касающиеся сюжета, чтобы потом создавать собственный ряд образов и ассоциаций. Таковы и рифмы, и ритм, не следующие слепо за словами, а лишь изредка трогающие стихотворение за руку, чтобы ощутить сбившийся пульс. Таким должен быть и его читатель - готовый унестись с каждым новым лучом, стать сразу многими, чтобы потом собрать все понимание в одну единственную точку. Таким ощутил себя и я - распыленным на тысячу песчинок, а потом созданным из них заново и уже не прежним. Коснулся ли меня мой ангел? И стал ли он при этом демоном? И важно ли это - ведь ангел и демон лишь части одной линии, встречающиеся в точке касания. Знаю одно - стих меня изменил, к лучшему или нет, но эти изменения необратимы.
Ashsa:
Водолаз
Первое - совершенно безотчетная кинематографическая ассоциация. 'Жертвоприношение' Тарковского. Логически не вижу ни одной параллели, но вот этот водолаз, всплывающий 'к свету Господню', а потом, в конце идущий вдоль берега, 'неуклюжий и страшный', но выбравшийся, почему-то для меня не отделим от чудака-ученого, договорившегося с Богом, и, напротив, погрузившегося в молчание. Если же отрешиться от всей той мистики, которая связана не со стхотворением а с фильмом (а отрешиться порой бывает сложно). То основной для меня в этом стихотворении была линия всплыва (он же рождение - или пере-рождение), стремления к свету и расправленным воздухом легким, и в этом делающий вздох водолаз очень похож на орущего младенца(не зря его устами так иронично 'глаголет нирвана'. Трактовать эту тему можно почти до бесконечности - философски, нравственно, магически. Есть и вторая тема, которая мне очень близка - переплетение сна и яви, нарушенные границы реальности, которые оставляют лазейку для невозможного в унылой и беспросветной череде ('работа и быт' , 'продолжается времечко' - именно что не время), хочу отметить что именно эта тема ставит убдительное многоточие в последней строчке - когда мобильник(реальность) становится китайской флейтой (фантазией, сном, чудом). Почему многоточием? Потому что так и непонятно было ли это реальностью или сном про водолаза, который нам (как же) обещали истолковать (да не истолковали, потому что и не собирались) - а и зачем. Ведь и читателю не грех, надев водолазную маску, нырнуть к глубинам своих фантазий, чтобы потом тоже оттолкнуться от дна, и, кто знает, возможно, выплыть.