Альтшуль Павел Михайлович. Есть место свету (ч.14)

Черты лица женщины мгновенно ожесточились, что в сочетании с глубоким загаром и непроницаемыми, черными как вороненая сталь глазами породило вокруг нее плотную стену невербальной угрозы.

Бандит, стоящий к ней ближе других, самый худой, длинный и по виду главный, обомлело изверг из себя трехъярусное ругательство. Его подельник с круглым, немного олигофреническим лицом без черт и половых признаков, механически поднял ружье.

- Знатный у тебя карамультук, - поздравил его Мийер-Майер, после чего возвратился к не спускающей с него взгляда женщине, - Милостивые господа, если я не ошибся, то настоятельно советую вам пропустить эту выдающуюся синьорину. Я готов за нее поручиться - она более всех нас достойна пройти внутрь. А что случится, если этого не произойдет, я боюсь даже представить!

Говорил он так, будто ружье целилось не в него, и прервался, только когда то воткнулось ему во френч. Ощутив тычок, он посмотрел на ствол с таким нескрываемым удивлением, как если бы произошло что-то неописуемо сказочное.

- Не отвлекайся, - с горячим акцентом сказала женщина, подтягивая старшего головореза к себе за цепочку оплывшего свинцового кулона-черепа, - Или хочешь обсудить мои слова с Де? Могу устроить встречу, лично изложишь ему, что пожелаешь.

Разбойник уперся, вырвал назад свое сокровище и в непечатной форме предложил ей так и поступить.

- Глядите на него, он не верит! - вмешался Мийер-Майер, за уткнувшееся в грудь дуло отодвигая владельца ружья. Тот в силу недоразвитости до сопротивления не додумался и поэтому попятился, причем дальше, чем его толкал следователь. Вскоре он оказался в пятачке света от лампы старшего, и стало видно, как выглядит оружие в его безволосых пухлых руках - как тонкая изогнутая труба, похожая на коленчатый вал, к которому сверху прилепили нелепый плоский барабан. Однако чистота обработки деталей говорила не о кустарном производстве.

Дерзость длинного типа оживила помалкивающих ранее бандитов, на него посыпались сдобренные матом вопросы на тему, чего это он такой отважный. Один из вопрошающих разглядел надетые на следователе вещи, и их стоимость в его воображении мигом превысила горы. Потеряв рассудок от скорого богатства, он выкрикнул "вали его!".

Возглас сработал на олигофрена, как безусловный рефлекс. Ничего не понимая, он вдавил спусковую скобу, и кривое ружье, вращая барабаном, три раза оглушительно выстрелило, погрузив всех в вонючий дым. Когда тот немного рассеялся, незадачливый стрелок лежал, а Мийер-Майер мыском переворачивал оружие так, чтобы агенту стал виден полуавтоматический замок.

- И где же акцизная печать? - следователь покачал головой, - Ай-яй-яй.

Разбойники похватались за ножи, то же самое с готовностью сделала загорелая женщина, и дело уверенно пошло к потасовке.

- Прекратить! - приказал Доине, извлекая что-то из внутреннего кармана.

- Твои регалии здесь не помо... - начал было следователь, отмахиваясь ножнами от плотных пороховых клубов, но бандиты вдруг изумленно застыли. Тоже замолкнув, Мийер-Майер пригляделся к вынутому агентом предмету, - Вру, - переменил мнение он, - "Помо", и еще как.

На шелковой петле, перекинутой через палец агентской перчатки, маятником покачивалась серебряная мертвая голова без челюсти. Пустой глазницей она гипнотизировала вперившихся в нее отбросов общества.

Прищурившись, старший отброс поинтересовался, откедова пришелец нарыл сию безделушку.

- А откуда они берутся? - насел на него Мийер-Майер, попутно признав в значке именно тот главарский кулон, который сегодня днем кто-то реквизировал из полицейского хранилища, - Видишь, здесь двое из трех знают вашего вождя. И все трое могут навалять по мордасам. А вы артачитесь. Когда Де узнает...

Внутренние улицы трущоб отличались от внешних в той же степени, что и сами трущобы - от остального Нуара. Неба тут не видели с момента, как попадали на их территорию, спуск усиливался и набирал крутизну, что в связке с запредельной духотой, запахом мазута, прогоркшей крови и плодов малой нужды превращало это место в форт подземных гоблинов. Вверх под настил лимфатическими сосудами ползли трубы печек, выхлопные каналы химических факелов, целые кишечники из мелких жестяных желобов, полотняных рукавов и крошащихся резиновых шлангов, выводящих продукты жизнедеятельности воровского царства за его пределы.

Вся здешняя территория промариновалась черепной схизмой целиком, от всей души и до самой темной глубины. Она была здесь в почете, считалась важной, нужной, и если хоть какой-то местный выродок не накалывал себе на плечо, грудь или еще куда-нибудь хотя бы один образ мертвой головы в бандане, то вряд ли считал себя полноценным. Причем делала подкожные рисунки рука одного и того же "мастера", о чем говорила их умопомрачительная уродливость.

Пока группа из сыщиков и "спасенной" ими загорелой женщины следовала за старшим головорезом, их глазам предстало несколько показательных картин. Так, например, перед столом, вынесенным прямо на улицу, стояла небольшая кучка голодранцев, а одноглазый мужичок вида спившегося библиотекаря записывал их в тяжелый окованный гроссбух. На руке, которой он придерживал красноватые страницы, не хватало несколько фаланг, а обрубки были замотаны влажноватыми бинтами. Сзади его сторожил звероподобный громила, яростно бдящий, чтобы тот переписал всех кого нужно, сделал это правильно и не схалтурил, раньше времени вспомнив про полуосушенную бутылку, припрятанную за пазухой.

Другая кучка таких же голодранцев встретилась позже. Пузатый здоровяк с по-обезьяньи волосатыми конечностями выдавал им армейские сабли устаревшего образца и попутно что-то прояснял, свободной рукой обжимая грязную девку и перемежевывая слова могучим пусканием ветров. В тени невдалеке от него сидел прилично одетый тип, который пристально следил за ним из-под опущенной треуголки. Когда сыщики уходили, он грубо окрикнул толстяка и быстро пошел объяснять ему, где тот неправ. Чем закончилась сцена, ни агент со следователем, ни "спасенная" уже не видели.

Вскоре группа растянулась. Стремительно шагающий Доине вырвался вперед, за ним, матерясь, поспешал старший разбойник. Загорелая женщина наоборот немного поотстала и в итоге поравнялась с Мийер-Майером.

- Мы знакомы? - спросила она спокойным голосом, но будь на месте следователя кто угодно другой, ему бы скрутило кишки.

- Лично? Нет, - с готовностью включился он, - С вами вообще мало кто из живых знаком лично. Я в том числе. Но описания, слухи не соврали. Нет! Таки соврали! Они не передают и половины вашей обворожительности!

- Если кто-то хорошо меня знает, как вы, - логично предположила она, - то ему должно быть известно, что в таких ситуациях я убиваю.

- У вас чарующий акцент, - жемчужно улыбнулся Мийер-Майер, - Простите, если устроил вам неприятный сюрприз - мне показалось, ваш говор усилился из-за этого. Покорнейше прошу извинить меня. А на счет вашего желания - уверен, такой шанс представится. Мой товарищ любит и умеет работать кулаками, так что драки не избежать. Как только это случится, я к вашим услугам.

- Зачем подыграл мне? - холодно сказала Лайза, и не стараясь напустить вид, что хорошее впечатление, обычно производимое следователем, действует и на нее.

- Затем же, что и вы нам. Внутри есть интересы. Ваши неприятности, при всей их незначительности, выглядели очень назойливыми. Вот мы и решили совместить нужное с приятным.

- А как ты отреагируешь, если скажу, что "внутрь" - сюда - мне не надо. Может быть, я собиралась уходить - отсюда - и объясняла этим скотам, почему меня нельзя задерживать?

- Так я испортил ваше великолепно сымпровизированное вранье? - особый следователь примирительно рассмеялся. То, как снайперски он попадал в цель, Лайзе не нравилось, - Опасаюсь за свою жизнь! Ей грозит опасность! Но почему же вы тогда с нами?

- Вначале мне были не нужны мешающие идиоты, - ответила она, - Но теперь прямо-таки любопытно.

- Поверьте, мы сейчас по одну сторону, - жарко заверил Мийер-Майер, - Вы же здесь по поводу неизвестных наркотиков? Ох, зачем я спрашиваю, чем же еще может заниматься Картель!

Следующий пропускной пункт, на этот раз заложенный противопоездными ежами, охранял совсем уж большой и кровожадный разбойник, на лысой голове которого был вытатуирован повязанный платок с, о неожиданность, мертвой головой без нижней челюсти и в повязанном платке. Между ним и старшим завязалась перепалка, в ход пошел серебряный кулон, а так же аргументы вроде упоминания личной жизни матери несогласного и его собственной половой ориентации.

- Позор мне позор. Я запамятовал вашу фамилию, - воспользовавшись остановкой, посетовал Мийер-Майер, - Позвольте... Лайза Мрьяччи, легендарная Третья из группы покойного Чезаре Колонелли.

Поза загорелой женщины неуловимо изменилась, ее мышцы сжались, как часовая пружина. Из-за темноты показалось, что в ее черных глазах что-то дернулось, что зрачки сузились в вертикальные змеиные щели, что она сама готова впиться в следователя острыми зубами, полными смертельного яда.

- Лайза Колонелли, - она скрестила руки, поместив одну около рукояти сабли, а ноги поставила в позицию, из которой можно атаковать мгновенно. Сдержав первоначальный порыв, она убедила себя подождать еще секунд пятнадцать. Зато потом, если он еще раз помянет ее прошлое, если не представится сам, или представится и будет кем-то ей не известным или же наоборот известным, но не нужным, то она с чистой совестью пустит ему кровь.

- Вот как! - следователь покачал головой, - Века живи - века учись. Агнус Мийер-Майер, Министерство Защиты Республики.

Об этом имени в высших кругах Картеля знали, его обладателя считали опасным. И достойным. Ну и ладно, сказала себе Лайза, жалко было бы портить такой френч.

Однако самоуспокоение не помогло ей от приступа болезни, начавшего медленно подкатывать после укола серебряного следователя. Срочно отвлекаясь, она перевела внимание на второго сыщика. Который, кстати, был красавчиком, глядел мужественно, почти брутально. И телом был хорош. А каков он без этого плаща? - представила Лайза. Да и черт с ним с плащом, и так видно, что мускулы боевые, не для показухи. По ее личному перечню признаков мужской привлекательности сыщику не хватало только роста, так как на своих обычных невысоких каблуках она смело, не поднимая голову, смотрела ему прямо в глаза.

- Кто это? Помощник? Друг?

- Очень бы этого хотел, последнего, - со вздохом отозвался Мийер-Майер, - Франко Доине, агент. Не известный, как я, - он с точностью скопировал речевой дефект Лайзы, - И по моему мнению, не заслужено.

- Вот и познакомились, - отметила она, приглядываясь с бо?льшей заинтересованностью, - Радуйся, Майер. Ты третий, кто за последние сутки говорит о нем. А три - мое счастливое число.

- И теперь вы не будете убивать меня сразу? - с надеждой спросил следователь.

Конфликт между бандитами тем временем завершился, недавнего старшего послали подальше, но амбал с дважды черепом в бандане агента пропустил. Тот прошел, не позвав остальных.

- А ловко ты того кретина с ружьем, - ради справедливости признала Лайза, устремляясь за новым объектом увлечения.

- Я его вообще не трогал, - с честными глазами ответил Мийер-Майер. Колонелли ему не поверила, хотя тот не врал.

Переформированная группа пересекла рубеж еще одного круга отходно-нечистотной преисподней, попав в ее центральный ров, в середине которого, в самой низкой точке скалой возвышался замок черного властелина - огромный конгломерат строений, обнесенный кособоким частоколом заточенных железных свай. Он не был просто выстроен - его сживили в химеру из несколько капитальных каменных зданий староимперской конструкции, крыши которых соединили, а сверху поставили сторожевые башни. Вахту на них несли отборнейшие слуги ада, обводящие подконтрольные территории пристально-бессмысленным взором, вслед за которым водили ружейными стволами.

Перед разбойничьей цитаделью, как если бы обитатели готовились к осаде, была образована убойная земля, было снесено все, что хоть на пару футов поднималось над землей, и убрано все, кроме мусора. Вокруг с претензией на фортификацию были раскиданы блокгаузы, ощетинившиеся рваными бойничными рядами. Позади укреплений торчали многоярусные бараки, засесть в которых могла целая армия. И самым ужасным было то, что она, эта чертова армия, это вонючее, прокля?тое, вечно жрущее, срущее и насилующее забитых баб воинство там уже было.

Внутри воровской твердыни были выломаны стены и перекрытия, что придавало ей дворцовый объем, поражающую недалекий ум высоту потолков, а так же то, что держалась вся конструкция только на слоновьей уверенности ее хозяина, что рухнуть может что угодно, но только не его логово.

Для придания нутру крепости непередаваемого шика, весь ее интерьер был завешен коврами разных цветов, форм, размеров и степени оприходованности молью. На них, прикрепленное гнутыми в крючок гвоздями, покоилось холодное оружие, но не древнее или парадное, а обычное. Либо фальшивое. Из-за плохого ухода - ржавое. Прочее убранство тоже давало понять, по чьему вкусу здесь обставлен каждый угол, и доказывало теорему, что стоит конюху доверить строительство дворца, он возведет гигантскую конюшню. Или, как в данном случае, гигантский притон.

- Какой выдающийся аристократический стиль, согласитесь, - хмыкнула Лайза, все еще поглаживая саблю.

- Жду не дождусь, когда нас выйдет встречать сам барон де голодран, - поддержал ее следователь.

Встречать Грильяр никого не вышел. Вместо этого он дождался пришельцев в главном зале, где, воссев на огромном троне с облезлой золотой краской, закутался в царскую мантию, спустил на плечи длинные концы головного платка и подобно царю диких варваров пафосно оперся на боевой топор. По краям "тронного зала" встали его "придворные", состоящие из наиболее колоритных представителей мира незаконного-подзаборного. Две "рабыни" обмахивали его огромными засохшими опахалами, походившими на цветные связки метел. Одна из них имела темную кожу, но была не модной негритянкой, а кем-то из кочевых или горных народностей, обитавших на не слишком далеких границах бывшей Империи, и поэтому, как неэкзотика, покупалась не задорого.

О приближении подозрительной шайки из внешнего мира Грильяра предупредили, и он напустил на себя вид трущобного князя, сидевшего в парче среди лохмотьев. По движению его мизинца троицу окружили, взяли под стражу, используя... алебарды. Высокий субъект в серебристом тряпье посмотрел на охранников с воодушевлением археолога, после чего посоветовал им найти себе жабо - для полноты образа. Загорелая женщина с равнодушным презрением не удостоила их и полувзгляда - с таким же успехом кобру могли окружить клопы.

- А меж ног у тебя полтонны железа, - сверля агента взглядом, сказал Грильяр, - Стоишь предо мною да с сухими штанами! Я почти тебя зауважал. Пришел каяться и просить прощения?

"Свита", которая, как известно, делает короля, послушно заржала.

- А что это за бабозаменитель с тобой? - верховный главарь рукой унял волну и ткнул в Мийер-Майера, глубоко поразив его таким прозвищем, - О, Лайза, и ты здесь?! Осмелилась вернуться?!

- Я согласен, - коротко сообщил ему Доине.

Грильяр заморгал в непонимании, такие же глупые выражения состроили его "дворяне".

- Поди-кась сюды, - вымолвил он, наклоняясь и подманивая агента пальцем. Подаваясь вперед, он застрял в мантии и, выпутываясь, отбросил ее на пол.

От приказа такой формы Доине внутренне почерствел, но поставленная им цель была приоритетнее. Алебардисты не сообразили расступиться, так что он просто снес их, и те, позорно упав, вызвали повторный гогот, но уже не запланированный местным этикетом.

- Так чего ты там хотел? - сказал Грильяр тихо, пока его стража, подкалываемая развеселившимся следователем, собирала кости.

- Хотел ты - услугу, - с внешне каменным спокойствием ответил Доине, - Проблема с потрошителем? Он мне нужен. Можем помочь друг другу.

На этом агент был вынужден признаться, что главная причина, приведшая его пред очи господина Де Грильяра, заключалась именно в этом. Понимая всю авантюрность предстоящей затеи, он честно искал менее сомнительный способ добраться до сумасшедшего убийцы. Но хоть какой-то новой информации, проливающей свет на деяния маньяка не нашлось ни у полиции, ни в ратуше, ни где бы то еще.

Перед самым походом Доине пробовал упорядочить соображение о Нуарэ еще одним методом: взяв белый лист и, рассчитывая, что визуализация поможет собрать мысли, он начертил схему того, что в нуарских событиях может относиться к убйце. В середине листа, как центр тяжести, был нарисован круг со вписанным в него крестом, переломленный против часовой стрелки. От него агент провел стрелки еще к двум кругам, в один из которых сначала хотел внести нечто, обозначавшее бы причины, приведшие маньяка в бордель, но за неизвестностью оных заменил другим значком - темными. Ведь чьи еще следы изначально привели к господину потрошителю Нуарэ?

...Нуарэ, которого не убить, который бессмертен...

В другой круг осталось лечь только черепу в бандане, что утвердило его в качестве окончательного решения. Во-первых, потому, что убивец-гипнотизер имел на Грильяре зацепку. Во-вторых, потому, что связь уродов подземных и урода с ножами казалась агенту все менее и менее спонтанной, благодаря чему цепочку "бандит-маньяк-мутанты" вполне вероятно пройти в обратном порядке. Ведь если найти маньяка традиционным способом не удавалось - полиция-то ловит его больше года! - то почему бы не попытаться его приманить? Он же всегда добирается до выбранной жертвы, никогда не отказывается от намерения - это если и другая часть мифов о нем верна. Что имеет право на жизнь, так как остальное-то оказалось правдой, пусть и с причиной, объяснение которой стоило поискать.

А коль сумасшедший убийца может быть целью темных, то существует шанс, что он владеет очень желанной для агента информацией. Например, наподобие той, что не была получена от жреца, а точнее, которую не дал получить от него Мийер-Майер.

Сам же особый следователь агенту, как попутчик, в действительности был не нужен. Не оказывав противодействия, Доине всего лишь совместил холостой ход с рабочим и, сдав давно отработанные данные, узнал кое-что нужное. Если основываться на репутации следователя - такое, чего не знал никто. Это было хорошо, так как он сэкономил время, и теперь ему есть, что писать в отчетах, но вовсе не необходимо, потому что выяснил бы он это и сам. Да и не реагировать на Мийер-Майера с его достающим сарказмом стоило Доине большого насилия над собой, походившего на то, как он отгораживается от боли под веками, зная, что она есть, тело не покидает и что потом обязательно придет вся.

- А с чего ты взял, что твоя помощь мне еще нужна? - неудачно скрывая удовольствие, спросил Грильяр.

- Я жив, - просто ответил Доине.

- А ты прав! - верховный бандит немедленно попался на крючок, - Я пока позволяю тебе быть целым-невредимым. Пока. Но убедить меня, что будешь полезен, тебе только предстоит.

За борделем продолжали следить товарищи капрала, но душегуб там ожидаемо не объявлялся. А объявись - опять бы навел свое волшебство, либо исчез бы в очередной стене. Его же настигали, в чем, кстати, принимал участие Жан-Пьер. Настигали с ружьями и стрельбой, но он продолжал разгуливать по городу, собирая жатву.

Однако существовали и другие резоны, почему агент вопреки первоначальным задумкам выбрал Грильяра первым пунктом. Ими были не только набившие оскомину слова Боннэ о контрреволюции с ее гадинами, гидрами и трущобными корольками в качестве главных героев, но еще и то, что иметь скользкую выгоду от неопределенного недораскрытого дела, которым через отчеты можно кормить столичное начальство, все-таки несколько хуже, чем иметь ее от дела недораскрытого, но вполне ясного.

- Он тебя ранил, - напомнил агент, со стиснутыми зубами сделав вид, что это не предположение, - Ты в его списке. Он не отступит.

- Конечно, не отступит! - Грильяр самопроизвольно прикоснулся к боку, - Он и так режет кого угодно, так почему бы не согласиться достать старину Де? Представляешь, что ему за меня пообещали?

- Подослали?

- Будто есть другие варианты? - с догматической верой сказал бандит, - Все же хотят, чтоб я сдох! Но не стань меня, все перегрызутся как крысы в мешке. И первыми будут вот эти, - он кивнул в сторону "свиты", - Кто, по-твоему, держит их за яйца? Я! Кто унаследовал наделы их убитых братков? Тоже я! Те выполняли мои поручения, их грохнули псы этого обмудка Боннэ, а я прибрал их территории и навел там порядок. Железный! Не будь легавые такими говнюками, я бы их поблагодарил, хе-хе. Напустить в мои руки больше власти с их стороны так блаародно. Да и ребятушкам радость, без меня они бы давно устроили друг другу резьбу по жопе. Короче, ты понимаешь, что я - шишка высокого полета. А чем можешь похвастаться ты? Неужто есть...

- Нуарэ прятался в том борделе.

Де Грильяр захлопнул рот.

- Вот как? - чернея ликом, сказал он спустя десяток секунд, - Вот до чего они дошли...

- Они, - повторил за ним Доине, - Они - кто?

- Ты что ж, действительно не знаешь? - атаман недоверчиво нахмурился.

Точно! Иначе б он не пришел просить! - поняв это, Грильяр вспыхнул в самодовольстве. Ведь он в очередной, бесчисленный, вселенски бесконечный раз оказался умнее и осведомленнее всех. Да и детективом оказался лучше - логическая-то работа огого!

- Ну и какая же ты после этого ищейка? - глумливо осведомился главный бандит, - Но так и быть, агентик, давай-ка я тебя просвещу. Пойдем-кась, потрещим без свидетелей. Только эту мужебабу не бери, он мне не нравится.

Мийер-Майера подобными словами обозвали впервые в жизни, но он рассудил, что от этого его кругозор только расшился, и горевать не стал. Проводив взглядом верховного властителя трущоб, выводящего Доине из своей "тронной", он принялся высматривать, где можно присесть. Вопросительно посмотрел на алебардистов, но те спешно попрятали взоры. Колонелли, держа руки скрещенными, стояла с опущенными веками. "Свита" и "стража", оставшись против них в полном одиночестве, ощутимо нервничали.

- Про нас забыли? - Лайза пальцем подозвала особого следователя наклониться к ней.

- Забудут еще сильнее, - пообещал тот.

Ко входу ковылял коричневый балахон из покрытой мокрыми пятнами мешковины...

Комментарии: 1, последний от 24/02/2013. © Copyright Альтшуль Павел Михайлович Размещен: 24/02/2013, изменен: 24/02/2013. 24k. Статистика. Глава: Проза Есть место свету(часть_2)		Ваша оценка:
Аннотация: Четырнадцатый эпизод "Project Noir" все-таки выложен! В нем уже знакомая вам парочка из агента и следователя проникают еще глубже в главную городскую клоаку, да еще и утаскивают с собой не менее известную вам Лайзу. Внутри... хм... колоритно. В конце - небольшое самопризнание от Доине и приближающийся к месту действия непонятный заблеванный балахон, чем-то слабенько напоминающий облачение перебитых еще в предыдущей части культистов. Неспроста?

Альтшуль Павел Михайлович : другие произведения.

Есть место свету (ч.14)