Десять ружей дали залп, окатив район дробленным эхом. То, во что они стреляли, высокочастотно взвизгнуло и на перебитых конечностях уползло вглубь окруженного склада.
Но такие пустяки не могли отвлечь Грегуара Боннэ от собственных мыслей.
А мыслить он привык позитивно и старался искать хорошие стороны во всех аспектах окружающей действительности. Вот, например, Нуар, куда он был назначен на должность начальника полиции, ему положительно нравился.
Город был невероятно удобным. Далеко от Столицы - несомненный плюс. Политические бури в стакане обходили его девятыми тропами, а в случае исключительной ретивости производимых реформ, всегда находился кто-нибудь старый, мудрый и опытный, кто объяснял, что чинить не сломанное смысла нет. Ведь каким бы радикальным или реакционным не был бы правитель, вряд ли он желал сбоя главного промышленного механизма страны.
На небольшие шалости на местах из Столицы тактично смотрели сквозь пальцы, а нежданно-негаданно налетевшие правдорубы здесь долго не жили. Об их смерти никто не горевал: наверняка в месте, откуда они явились, их тоже не любили. Внутренней стабильности дополнительно подсобили печатные производства: просто тиражируя листовки и книги нужных авторов, Нуар без излишней пальбы заслужил статус самого идеологически верного города. Поэтому бравые комиссары с правом вешать и расстреливать всех подряд были здесь диковинными гостями.
Революционный террор здешней местности не коснулся. Хотя с другой стороны, если бы и коснулся, то жители, привыкшие к темноте по ночам, разрываемой чьими-то истошными криками, этого могли бы и не заметить.
Кроме того, город буквально аккумулировал в себе элитную высокоинтеллектуальную сволочь. Этой особенностью объяснялось то, что люди, добившиеся власти до Революции, смогли сохранить ее и после, несмотря на достаточно контрреволюционное происхождение.
Интересных и достойных начальника полиции развлечений здесь всегда хватало. Чуть ли не еженедельно тут происходили такие хитровывернутые и нетривиальные преступления, что распутывать их было сплошным удовольствием. Вот сидишь ты в своем отапливаемом кабинете, а несколько обезьян в полицейской форме носятся для тебя по всему городу, собирая информацию и регулярно рискуя жизнью. Ты, не отрываясь от аппетитно приготовленной курочки и никуда не спеша, обдумываешь все полученное, сопоставляешь факты, строишь и опровергаешь версии. В твоем распоряжении все архивы полиции и администрации, по щелчку пальцев перед тобой открываются закрытые хранилища библиотек. Даже пучеглазые буржуа с лопающимися от денег бумажниками готовы поделиться информацией в надежде на благосклонность высокого полицейского чиновника в будущем. А уж для ее проявления вообще не надо ничего делать. Достаточно кое-чего просто не делать.
Необременительные обязанности всегда позволяют выкроить несколько дней и ночей для сладостного интеллектуального труда. И глядишь, а очередной преступный талант у тебя в руках со всеми потрохами. Ну а дальше... можно просто возвратить дело обычным следователям. На то, смогут ли они сделать такие же выводы, что и ты, можно делать крупные ставки. А уж воочию увидеть, как твои подопечные вот-вот приблизятся к грани, после которой дело можно раскрыть - настоящая радость и истинное счастье. Провалы, впрочем, тоже не огорчают. Будет у них и другой шанс. Когда-нибудь.
- Господин Боннэ! - в ход мыслей начальника городской полиции вмешался голос его молодого адъютанта.
"Да. Очень удобный город", - в очередной раз решил Боннэ, и легко, хоть и без особой охоты, переключился с темы постоянной и приятной на тему текущую.
- Слушаю тебя, Жан-Пьер, - он повернулся в сторону подбегающего к нему молодого человека, - О, небеса! Хотя бы отдышись. Неужели это настолько срочно?
Жан-Пьер как обычно выглядел так, как будто вот-вот произойдет пожар. Несмотря на немилосердно склизкий дождь, с его головы куда-то запропастился форменный кивер, а все его лицо, многократно более юное, нежели его реальный возраст, выражало высочайшую степень взволнованности.
- Попытка пройти через оцепление! - поборов одышку, спешно сообщил он, - Караульные только что остановили человека, который утверждает, что он агент из Столицы и прибыл с важной инспекцией. Я решил сразу доложить вам. Что прикажете делать?
Боннэ насмешливо посмотрел в его огромные синие глаза, которые и сейчас были бы очень красивыми, если бы не поселившаяся в них краснота, вызванная недельным недосыпом.
- Пусть идет сюда, - легко сказал начальник полиции, - Мы что, изверги, чтобы задерживать инспектора аж из самой Столицы? Распорядись как надо.
- Исполняю! - с долей облегчения отрапортовал Жан-Пьер и развернулся, чтобы скорейшим образом отбыть, но тут же встал и с недоумением произнес, - А вот же он! Уже здесь? Его пропустили?!
Боннэ аккуратно отодвинул его в сторону и близоруко прищурился, пытаясь оценить внешность столичного проверяющего. Сначала ему помешали. Первыми - строй карабинеров в одинаковых синих мундирах, белых брюках, испачканных складской грязью, и однообразно поношенных ботинках имперского образца. Они забивали в дула ружей очередной заряд и не сдвинулись с места, пока не закончили. Затем - элементарная темень. И только когда приближающегося человека осветили полицейские масляные лампы, расставленные на брусчатке внутри зоны оцепления, Боннэ понял, что увидел совсем не то, что ожидал.
Широким, угрожающе твердым шагом к ним шел крепкого телосложения мужчина одного с Жан-Пьером возраста или немногим старше. Чуть выше среднего роста. Идеально выбритый, короткие темные волосы зачесаны на офицерский манер. Если бы не агрессивное отвращение на неприязненно нахмуренном лице и не напрягающие очки с красными линзами, его можно было бы назвать привлекательным.
О высоком ранге пришельца говорило отсутствие мундира. Вместо него он был одет в светлую без изысков рубашку вышедшего из моды простого покроя и бежевый плащ из качественной кожи, в рукава которого были заправлены раструбы дорогих фехтовальных перчаток. На ногах были мощные шнурованные ботинки на толстой подошве, грудь наискось пересекал ремень тяжелой дорожной сумки, а из-за плеча торчала рукоять меча. Еще не дойдя до них нескольких шагов, он резко сунул руку под плащ - Жан-Пьер готов был поклясться, что он выхватит пистолет, - и достал удостоверение в республиканском кроваво-красном переплете.
- Франко До?ине, - представился пришелец с отталкивающими интонациями в жестком голосе, - Республиканская Тайная Канцелярия, агент по делам государственной важности.
Жан-Пьер большими глазами уставился в документы, где с неожиданным изумлением прочитал то же самое.
- Грегуар Боннэ, - кивнул начальник полиции, - Главный в этом бедламе. Чем мы заслужили честь видеть столь известного служителя Республики?
- Расследование особого характера, - лаконично ответил тот.
Боннэ почесал аккуратную бородку.
- Прямо нашествие какое-то, - вслух отметил он, - Вы не поверите, но сегодня с утра у меня в управлении возник ваш коллега-конкурент. Из такой же тайно-секретной организации, а может даже более мрачной. И тоже по специальному поручению. И что с ним делать, я точно так же ума не приложу. Да и имя его я благополучно запамятовал...
- Да как же так?! - воскликнул Жан-Пьер, до глубины души пораженный забывчивостью своего патрона, - Это же сам Агнус Мийер-Майер! Блестящий следователь! Легенда сыска! Забыть имя того, кто так изящно и быстро разоблачил...
Почувствовав тяжелеющий взгляд Доине и полное отсутствие интереса у Боннэ, Жан-Пьер спешно замолчал, втянул голову в воротник и постарался стать как можно более прозрачным.
- Кстати, это Жан-Пьер, - указал на него начальник полиции, - мой адъютант и ближайший помощник. Он молод, но его расторопность меня никогда не подводила. А среди тех вооруженных молодцов находится мой лучший оперативник. Прошу прощения, сейчас я его позову. Господин Тра?гэ! Будьте добры подойти к нам на минуту!
Около них по стойке смирно тут же вытянулся высокий костлявый мужчина в скверно сидящем мундире офицера городской полиции. Узко посаженные глаза на рябом от перенесенной оспы лице выражали прописанную в уставе готовность без малейшего раздумья выполнять приказы вышестоящего начальства.
- Рад представить, - с гордостью коллекционера, предъявляющего лучший экспонат, произнес Боннэ, - Лейтенант Эмиль Трагэ.
В свете ламп очки агента метнули красноватые блики.
- Мясник Трагэ, - странным тоном отозвался он, - Хорошие у вас подчиненные.
На уставном лице лейтенанта дернулись несколько мускулов.
- Не имею чести вас знать, - отрапортовал он, пытаясь все также глядеть перед собой.
Гость из Столицы еще несколько секунд фокусировал на нем взгляд воспаленных глаз, после чего отвернулся и более ничего из его прошлого не вспоминал.
- Теперь, когда вы знакомы со всеми мало-мальски значимыми персонами, - попросил глава полиции, - можете ли вы раскрыть цель своего визита?
- Темные, - все так же коротко ответил агент, - Канцелярию волнует их распространение в Нуаре. Мое задание - прояснить ситуацию на месте и установить масштабы заражения. В случае некомпетентности местных органов власти определить размеры необходимой помощи из Столицы.
- Темные? - изобразил разочарование Боннэ, - И ради нескольких канализационных мутантов ваше начальство послало в такую даль хорошего сыщика? Неужели реформы дали такие скорые результаты, и во всей остальной Республике не осталось преступников?
- Мне повторить цель моего приезда? - с растущей неприязнью спросил Доине.
- Я прекрасно все понял и с первого раза, - использовав примирительный оттенок, ответил главный полицейский, - И вы наверняка будете поражены, узнав, что прямо здесь и сейчас мы решаем вопрос темных. Господин Трагэ, можете доложить, чем конкретно занят ваш взвод?
- Операция по уничтожению темных! - выпалил тот, - Очаг заражения, расположенный на складе мануфактуры братьев Трийе, локализован и окружен! Карабинеры готовы по вашему приказу приступать к зачистке!
- Вот видите, - воспользовавшись ростом, Боннэ в упор посмотрел на агента сверху вниз, - В вашей Канцелярии что-то напутали, и ситуация с темными под контролем. И если хотите удостовериться, то сейчас на ваших глазах она будет полностью нормализована, и вы с чувством выполненного долга можете отправляться домой.
- Это решу я, - зло бросил агент, - А для начала мне нужно подтвердить имеющуюся информацию. Прошу ответить на несколько вопросов.
- Я приношу глубокие извинения, - с сожалением разведя руки, сказал начальник полиции, - но вы, господин Доине, прибыли очень не вовремя. Операция вот-вот перейдет в активную фазу. А обсуждать дела, пытаясь перекричать грохот ружей, людям нашего положения, согласитесь, не разумно. Предлагаю дождаться утра и пообщаться у меня в управлении. Жан-Пьер, распорядись, чтобы нашего гостя обустроили. Я же по служебным обязанностям не могу покинуть места происшествия.
- С каких это пор, - прищурился Доине, - начальник полиции обязан присутствовать при боевой операции? Особенно, если все под контролем?
Боннэ изогнул бровь.
- Вы, как непосредственный участник революционных событий, - назидательно ответил он, - должны знать, что находиться рядом со своими людьми в час, когда их жизни грозит опасность, святейшая обязанность командира. И чтобы подтвердить это, я буду лично присутствовать при зачистке. И вам, кстати, советую. Зрелище будет занятное.
- Вы уверены? - испуганно вступил в разговор Жан-Пьер, - Там осталось не менее пяти темных. И говорили, что среди них химера. Это слишком опасно!
- Их газом травили, - отмахнулся Боннэ, - Как бы не была страшна тварь, она не опасна, если еле волочит ноги. К тому же с нами целый взвод карабинеров во главе с лейтенантом Трагэ! А уж им я доверяю, причем настолько, что из нас троих я готов войти на склад первым.
- Как ваш адъютант, - придав голосу чуть больше настойчивости, запротестовал Жан-Пьер, - я возражаю против такого риска! А вы, господин Доине, вы видели темных? О чем я говорю, наверняка видели! Вы должны знать, что они гораздо опаснее, чем о них говорят! Даже отравленные, они все равно могут на части разорвать человека одним ударом. А на их зубах и когтях - трупный яд немыслимой силы!
- Я их убивал, - перебил агент, демонстративно поворачиваясь к нему боком, - так что не надо мне о них рассказывать. Показывайте, господин Боннэ.
- Как изволите, господин Доине, - начальник полиции снова обратился к лейтенанту, - Господин Трагэ, продолжайте.
Карабинеры построились в три линии и примкнули штыки. По команде натянули уродливые резиновые противогазные маски с длинными гофрированными шлангами. Капрал с короткоствольным картечным ружьем и перевязью химических гранат торопливо подошел к воротам склада, не до конца закрытым после предыдущего залпа, и резко распахнул их.
- Берегите глаза, - отворачиваясь от входа, посоветовал Боннэ.
Ослепительно полыхнуло белым. Жан-Пьер зажмурился. Карабинеры по уставу заслонились рукавами. Трагэ надвинул на лицо треуголку. Линзы не шелохнувшегося агента на миг придали его глазам дьявольский красный цвет.
По всему складу раздалось визгливое верещание. Вскоре свет перестал болезненно слепить и позволил разглядеть издававших его темных.
В помещении было не менее шести чернильно-черных тварей. Масляно блестели их мощные панцири, покрытые рельефным хитином, бились длинные сегментные хвосты, украшенные с парой толстых членистых усиков, растущих из их основания. Каждое из существ имело полтора человеческих роста в высоту, если прямо встанет на задние лапы, а в их облике волей чьей-то зараженной фантазии смешались черты насекомых, зверей, птиц и гадов. Втесалось в них даже что-то от человека, но здоровая психика быстро выстраивала перед подобными ощущениями высокую стену. У некоторых были раздвижные горизонтальные челюсти. И как обычно среди них не было ни одного одинакового.
Строй выдвинулся в сторону валяющейся почти у самого входа твари, видимо той самой, что была ранена предыдущим залпом. С флангов выделилось несколько человек, которые пронзили ее штыками, на что она завизжала так, что один из карабинеров выронил ружье. Задергавшись в ужасающей судороге, тварь конвульсивно покатилась прочь, но подскочивший капрал всадил ей в морду заряд шрапнели. На месте хитиновой головы в полу образовалась рваная дыра, от краев которой пошел смердящий парок.
Темные с явным трудом начали расползаться, бестолково вертя головами с толстыми костяными капюшонами. Пытаясь отвернуться от светящей гранаты, они слепо скалили зубастые морды с разным количеством и формой глаз.
Передний ряд карабинеров встал на колено и прицелился, залпом смело ближайшую к ним тварь. Кувыркаясь и теряя куски расколовшегося панциря, она отлетела к стене, дернула мускулистыми ногами, и, выпустив изо рта поток отвратной вонючей жижи, затихла.
Одно из оставшихся существ даже смогло встать. Для этого оно оперлось на средние конечности, которые походили на человеческие руки с тем исключением, что после плеча на них последовательно шли два непропорционально длинных предплечья. Сначала они не удержали темного и подогнулись, что показало, как обе пары локтей на них свободно гнутся в обе стороны. Потом, все же поднявшись, тварь напрягла ноги и неточно прыгнула к карабинерам. Лейтенант Трагэ срубил ее ударом сабли под костяной капюшон. Мутант упал у его сапог и издал жалобный свист. Из-за двух пар очень больших треугольных глаз, расположенных по бокам клыкастой головы, он вызвал смутные ассоциации с детенышем или даже ребенком. Трагэ направил ей в череп крупнокалиберный пистоль и спустил курок. Его ноги заволокло дымом.
Остальных темных откровенно добивали. Одна тварь пыталась отползти, оставляя шпорами глубокие борозды в подгнившем дощатом полу. Другая инстинктивно выставляла вперед длинные боевые хелицеры, увенчанные огромными клешнеобразными придатками. Обеих расстреляли, а потом докололи штыками.
Последняя тварь, голова которой была покрыта толстыми червеобразными волосами, а вараний хвост - усеян короткими шипами, погибла только после третьего залпа. Перевернувшись на спину, она раскрыла пасть с тремя рядами тупых широких зубов и безвольно раскинула конечностями. Один из ее усов продолжал мелко подрагивать даже после того, как ее несколько раз рубанули саблей.
- Я же говорил, что ситуация стабильна, - сказал Боннэ, когда карабинеры восстановили построение и начали перезаряжаться, - Днем о темных сообщили, а ночью они уже мертвы. И так происходит каждый раз.
Доине медленно вытянул руку и пальцем указал на центр помещения, где в ворохе развороченных досок находилась черная яма.
- К ней никто не подходил, - сказал он, удостоверившись, что его жест увидели на всем складе, - Нора темных теперь ничего не значит?
- Конечно, значит, - спокойно ответил Боннэ, - Не с неба же сюда они свалились. Поэтому ее сейчас взорвут. Три канистры нитроглицерина - достаточно весомый аргумент. Так что если там и осталось что-то живое, то в ближайшее время оно подохнет. И будь я сидящим там гипотетическим темным и имей я при этом хоть кроху разума, то я бы заранее удрал в свои катакомбы и зарылся бы там как можно глубже. Тем более газ, как вам известно, тяжелее воздуха, и в норе его концентрация сейчас максимальна. Иными словами я почти уверен, что там никого нет. Не верите мне или моим людям, можете убедиться сами.
Пару секунд агент смотрел ему в глаза, после чего расстегнул ремень сумки, положил ее на пол и быстро пошел к яме. Жан-Пьер растеряно посмотрел на своего патрона.
- Там же химера! - почему-то шепотом вымолвил он, - Газ ее не берет!
- Мы не имеем права мешать агенту столь высокого ранга, - пожал плечами Боннэ.
Когда Доине проходил мимо строя, капрал протянул ему запасной респиратор, но тот его проигнорировал. За пару шагов до ямы агент вытащил из-под плаща тяжелый длинноствольный пистолет с прямоугольным кожухом.
- Значит, никого нет? - мрачно произнес он, когда из дыры послышалось басовое рычание. В полной тишине он взвел на оружии курок и переложил его в левую руку. Мыском сбросил в разлом несколько досок.
То, что как вихрь выскочило из ямы, должно было одним ударом снести ему голову.