а) Разузнать действительные намерения Г[ермании] и всех участников Пакта 3-х (Г[ермании], Я[понии]) в осуществлении плана создания "Новой Европы", а также "Велик[ого] Вост[очно]-Азиатского Пространства"; границы "Нов[ой] Евр[опы]" и "Вост[очно]-Аз[иатского] Пр[остранства]"; характер госуд[арственной] структуры и отношения отдельных] европейских] государств в "Н[овой] Е[вропе]" и в "В[осточной] А[зии]"; этапы и сроки осуществления этих планов и, по крайней мере, ближайшие из них; перспективы присоединения других стран к Пакту 3-х; место СССР в этих планах в данный момент и в дальнейшем.
б) подготовить первоначальную наметку сферы интересов СССР в Европе, а также в ближней и средней Азии, прощупав возможность соглашения об этом с Г[ерманией] (а также с И[талией]), но не заключать какого-либо соглашения с Германией и И[талией] на данной стадии переговоров, имея в виду продолжение этих переговоров в Москве, куда должен приехать Риббентроп в ближайшее время.
2. Исходя из того, что с[оветско]-г[ерманское] соглашение о частичном разграничении сфер интересов СССР и Герм[ании] событиями исчерпано (за исключением] Финл[яндии]), в переговорах добиваться, чтобы к сфере интересов СССР были отнесены:
а) Финляндия - на основе с[оветско]-г[ерманского] соглашения 1939 г., в выполнении которого Г[ермания] должна устранить всякие трудности и неясности (вывод герм[анских] войск, прекращение всяких политич[еских] демонстраций в Ф[инляндии] и в Г[ермании], направленных во вред интересам СССР).
б) Дунай, в части Морского Дуная, в соответствии с директивами т. Соболеву. Сказать также о нашем недовольстве тем, что Германия не консультировалась с СССР по вопросу о гарантиях и вводе войск в Румынию.
в) Болгария - главный вопрос переговоров - должна быть, по договоренности с Г[ерманией] и И[талией] отнесена к сфере интересов СССР на той же основе гарантий Болгарии со стороны СССР, как это сделано Германией и Италией в отношении Румынии, с вводом советских войск в Болгарию.
г) Вопрос о Турции и ее судьбах не может быть решен без нашего участия, т. к. у нас есть серьезные интересы в Турции.
д) Вопрос о дальнейшей судьбе Румынии и Венгрии, как граничащих с СССР, нас очень интересует, и мы хотели бы, чтобы об этом с нами договорились.
[е) Вопрос об Иране не может решаться без участия СССР, т. к. там у нас есть серьезные интересы. Без нужды об этом не говорить].
ж) В отношении Греции и Югославии мы хотели бы знать, что думает Ось предпринять?
з) В вопросе о Швеции СССР остается на той позиции, что сохранение нейтралитета этого государства в интересах СССР и Германии. Остается ли Г[ермания] на той же позиции?
и) СССР как балтийское государство интересует вопрос о свободном проходе судов из Балтики в мирное и военное время через М[алый] и Б[ольшой] Бельты, Эрезунд, Категат и Скагерак. Хорошо было бы по примеру совещания о Дунае, устроить совещание по этому вопросу из представителей заинтересованных стран.
к) На Шпицбергене должна быть обеспечена работа нашей угольной концессии.
3. Транзит Германия - Япония - наша могучая позиция, что надо иметь в виду.
4. Если спросят о наших отношениях с Турцией - сказать о нашем ответе туркам, а именно: мы им сказали, что отсутствие пакта взаимопомощи с СССР не дает им права требовать помощи от СССР.
5. Если спросят о наших отношениях с Англией, то сказать в духе обмена мнений на даче Ст[алина].
6. Сказать, что нам сообщили о сделанных через Рузвельта мирных предложениях Англии со стороны Германии. Соответствует ли это действительности и каков ответ?
7. На возможный вопрос о наших отношениях с США ответить, что США также спрашивают нас: не можем ли мы оказать поддержку Турции и Ирану в случае возникновения опасности для них. Мы пока не ответили на эти вопросы.
8. Спросить, где границы "Восточно-Азиатского Пространства" по Пакту 3-х.
9. Относительно Китая в секретном протоколе, в качестве одного из пунктов этого протокола, сказать о необходимости добиваться почетного мира для Китая (Чан-Кайши), в чем СССР, м[ожет] б[ыть], с участием Г[ермании] и И[талии] готов взять на себя посредничество, причем мы не возражаем, чтобы Индонезия была признана сферой влияния Японии (Маньчжоу-Го остается за Я[понией].
10. Предложить сделать мирную акцию в виде открытой декларации 4-х держав (если выяснится благоприятный ход основных переговоров: Болг[ария], Тур[ция]? и др.) на условиях сохранения Великобританской Империи (без подмандатных территорий) со всеми теми владениями, которыми Англия теперь владеет и при условии невмешательства в дела Европы и немедленного ухода из Гибралтара и Египта, а также с обязательством немедленного возврата Германии ее прежних колоний и немедленного предоставления Индии прав доминиона.
11. О сов[етско]-японских отношениях - держаться вначале в рамках моего ответа Татекаве.
12. Спросить о судьбах Польши - на основе соглаш[ения] 1939 г.
13. О компенсации собственности в Прибалтах: 25% в один год, 50% - в три года (равн[ыми] долями).
14. Об экономических] делах: в случае удовлетворительного] хода перегов[оров] - о хлебе.
Первая беседа Молотова с Риббентропом
Беседа председателя Совнаркома, наркома иностранных дел СССР В. М. Молотова с министром иностранных дел Германии И. Риббентропом в Берлине. Особая папка. 12.11.1940.
Риббентроп заявляет, что с тех пор как в прошлом году он два раза был в Москве, произошло много событий. Он хотел бы продолжить наши беседы, которые мы имели тогда, и дополнить то, о чем он писал в письме Сталину, т. е. сказать о взглядах Германского правительства на общее положение вещей в Европе и на советско-германские отношения в особенности. Сегодня Гитлер примет Молотова, и поэтому он не хочет предвосхищать того, о чем скажет Гитлер. Было бы, однако, полезно, если бы мы сейчас заранее переговорили в общих чертах по основным вопросам. Он доложит о нашей беседе Гитлеру, который сегодня и завтра будет иметь, таким образом, возможность углубить нашу беседу. Он надеется, что этот визит принесет пользу отношениям между СССР и Германией.
Молотов отвечает, что он знаком с письмом г-на Риббентропа к И. В. Сталину и хорошо помнит его содержание. Там уже есть общий обзор событий после осенней встречи. Г-н Риббентроп и рейхсканцлер, очевидно, дадут мне возможность в дополнение к данному в письме анализу ознакомиться со взглядами Германского правительства на современное международное положение и, в особенности, на советско-германские отношения и затем обменяться мнениями по этим вопросам. Молотов говорит, что он также полагает, что это было бы полезно для дела советско-германских отношений.
Риббентроп заявляет, что он хочет начать с военного положения. По нашему мнению, говорит он, Германия уже выиграла войну. Он думает, что никакое государство в мире не в состоянии изменить положения, создавшегося в результате побед Германии. Он полагает, что теперь мы переживаем начало конца Британской империи. Англия разбита, и когда она признает поражение - это только вопрос времени. Положение в Англии тяжелое, и оно все более ухудшается. Есть признаки беспокойства среди народа. Мы бы приветствовали, если бы признание Англией своего поражения произошло возможно скорее, ибо мы не хотим губить жизнь людей. Если этого не случится, мы полны решимости нанести окончательные удары. Если это не произойдет сейчас, то произойдет, безусловно, весной. Мы будем продолжать воздушные налеты на Англию. В последнее время мы активизируем действия нашего подводного флота, развертывание действий которого ограничивалось из-за недостатка подводных лодок. Теперь количество их увеличивается. Мы полагаем, что одна Англия не сможет этого выдержать. Англия имеет одну надежду - помощь США. На суше вступление США в войну не имеет значения для Германии. Италия и Германия не пустят на континент ни одного англосакса. Помощь со стороны американского флота сомнительна. Англия может надеяться на получение самолетов и других военных материалов из США. Какое количество их дойдет до Англии, Риббентроп не знает, но думает, что в результате действий нашего подводного флота - очень немного. Дальнейшая помощь США Англии весьма сомнительна, так что вступит ли Америка в войну, или нет - нам безразлично. В политическом отношении Риббентроп не хотел бы делать высказываний, которые предвосхитили бы слова фюрера. Политическое положение таково, что Германия после победы над Францией имеет огромную силу. Во всяком случае наши потери за всю войну, хотя о них и приходится сожалеть, не имеют абсолютно никакого значения. Германия после победы над Францией имеет колоссальное количество дивизий. Воздушный флот крепнет, так как мы имеем возможность мобилизовать ресурсы всей Европы. Подводный флот также растет. Таким образом, вмешательство США и какие-либо новые действия Англии заранее обречены на провал. Ему неизвестно, реализовала ли Англия все свои возможности. Но в Англии, руководимой такими политическими и военными дилетантами, как Черчилль, царит неразбериха. Нам представляется следующая картина. "Ось" абсолютно господствует над значительной частью Европы как в военном, так и в политическом отношениях. Франции, которая проиграла войну и должна оплатить ее, предъявлены требования - никогда больше не поддерживать Англию. Наоборот, даже Франция вступит в борьбу против Англии и Дон Кихота де Голля в Африке. Мы не раздумываем более над тем, как выиграть войну. Мы думаем о том, как скорее окончить успешно выигранную войну. Желание Германии окончить возможно скорее войну привело нас к решению искать друзей, которые хотят препятствовать расширению войны и желают мира. Риббентроп заявляет, что хочет доверительно сообщить, что ряд государств объявил о своей солидарности с идеями тройственного пакта. Риббентроп хотел бы сказать, что в свое время, в начале переговоров о пакте трех, которые, как он указывал в письме, были закончены в очень короткий срок, мы исходили из мысли, что пакт никоим образом не затрагивает интересов СССР. Эта мысль была предложена им. Япония и Италия также высказались за нее. Это в особенности относится к Японии, отношения которой к Германии в настоящее время, когда США делает шаги к вступлению в войну, имеют особое значение. Поэтому в пакте трех содержится статья пятая, которую первоначально хотели сделать первой статьей. Во время своих визитов в Москву и еще раньше Риббентроп защищал ту точку зрения, что, исходя из внешнеполитической концепции Германии, дружественные отношения СССР с Японией совместимы с дружественными отношениями между СССР и Германией. Риббентроп просит вспомнить, что в свое время он в Москве высказал Сталину свой взгляд, как Германия приветствовала бы улучшение советско-японских отношений. Он понял Сталина тогда так, что было бы неплохо, если бы Германия содействовала в этом отношении. Он это сделал и полагает, что эта работа принесла уже некоторые плоды. Не только во время пребывания в Москве, но в течение последних 7-8 лет он считает, что между СССР и Японией возможно такое же разграничение сфер интересов, как между СССР и Германией. Он считал и считает, что территориальная политика Японии должна быть направлена не на север, а на юг. Он сделал все возможное, чтобы это было так. Он это сделал и по другой причине, исходя из мысли, что рано или поздно Англия будет с Германией воевать, и он рекомендовал японцам вести эту политику и сам ее всячески поддерживал. Он думает, что фюрер выскажет свои принципиальные соображения о целесообразности обменяться мнениями о сферах интересов в широких чертах между Японией, Италией, СССР и Германией. Они, по словам Риббентропа, продумывали этот вопрос и пришли к заключению, что тому географическому положению, которое занимают наши страны, естественное направление экспансии при умной политике лежит в направлении на юг. Германия имеет свои притязания в Западной и Восточной Африке - в бывших германских колониях, т. е. тоже на юге. Притязания Италии лежат в Северной и Северо-Восточной Африке. Ему кажется, что естественное стремление СССР тоже направлено на юг. Получить выход в океан СССР мог бы тоже на юге. Это мысли, которые они часто обсуждали с фюрером, и теперь он хотел изложить их Молотову. Мы думаем, говорит Риббентроп, что теперь, после войны, произойдут большие перемены в мире. Сталин сказал, что Англия не имеет больше права господствовать над миром. И если она тем не менее затеяла эту войну, то она за нее заплатит. Мы, говорит дальше Риббентроп, думаем, что во владениях Англии произойдут большие перемены. Мы думаем, что в результате наших новых отношений, которые сложились в прошлом году, мы достигли хороших успехов, как Германия, так и Советский Союз. Мы поставили на хорошую карту. СССР провел свои ревизии на Западе, и он думает, что победа Германии над Польшей и Францией существенно содействовала этому. Мы делали в прошлом хорошие дела, и я ставлю вопрос, не можем ли мы делать хорошие дела в будущем? Он полагает, что СССР может извлечь выгоды при перераспределении территорий Британской империи путем экспансии в направлении Персидского залива и Аравийского моря. Аспирации СССР могут лежать в тех частях Азии, в которых Германия не заинтересована.
Второй вопрос в этой связи, говорит Риббентроп, это вопрос о Турции. Турция была союзницей Англии и Франции. Франция выпала. Англия - союзник сомнительный. Турция умно свела свои обязательства по отношению к Англии к такому состоянию, которое не выходит из рамок нейтралитета. В связи с этим Риббентроп хотел бы обсудить с Молотовым, каковы интересы СССР в турецких делах. В интересах быстрого окончания войны было бы важно повлиять на Турцию, чтобы высвободить ее из-под английского влияния. Он не знает, будет ли это возможно, но при определении основной политической концепции Италии, Германии, СССР и Японии, может быть, найдется возможность повлиять на Турцию в этом направлении. Он не говорил по этим вопросам с турками в конкретной форме. Недавно, по словам Риббентропа, он говорил с турецким послом и заявил ему доверительно, что они приветствовали бы политику Турции в направлении соблюдения ею абсолютного нейтралитета и что они не имеют притязаний на турецкую территорию. "Мы вполне понимаем, говорит Риббентроп, что СССР недоволен конвенцией Монтре. Мы ею еще более недовольны. С СССР в Монтре не особенно посчитались, а Германию совсем не спрашивали. Я полагаю, что конвенция Монтре должна исчезнуть, так же, как и Дунайская комиссия, и что вместо нее должно быть создано нечто новое, о чем могли бы договориться особо заинтересованные державы и в первую очередь СССР, Турция, Италия и Германия. Германии представляется совершенно приемлемой мысль, чтобы Советскому Союзу и другим черноморским государствам были предоставлены преимущественные права по сравнению с другими государствами. Совершенно абсурдно, чтобы другие государства имели равные права с СССР или с другими черноморскими государствами. Поэтому необходимо создать новое соглашение. В новом соглашении надо предоставить СССР особые права. Как и в каком порядке это сделать - можно подумать. Цель заключается в том, чтобы СССР смог найти выход из Проливов в Средиземное море. Я говорил по этому поводу с итальянцами и встретил у них полное понимание. Вопрос состоит в том, чтобы СССР, Италия и Германия вели бы такую политику, которая, во-первых, вызволила бы Турцию из ее обязательств при полном сохранении ею "своего лица", как говорят на Востоке, т. е. ее престижа, и позволила бы достичь того, чтобы Турция стала участницей группы государств (дословно - "членом комбинации"), не желающих расширения войны; во-вторых, это должно привести к ликвидации Турцией конвенции Монтре и к созданию удовлетворяющего Советский Союз, Италию и Германию статуса с особыми правами для СССР. В связи с этим можно было бы в какой-нибудь форме гарантировать территорию Турции".
После этого Риббентроп сказал, что хочет высказать мысли об углублении советско-германских отношений. Можно подумать о форме, в которой три государства, т. е. Германия, Италия и Япония, смогли бы прийти к соглашению с СССР и в которой можно было бы выразить, что СССР заявляет о своей солидарности со стремлениями препятствовать дальнейшему расширению войны. Можно было бы к этому добавить несколько пунктов о сотрудничестве и о взаимном уважении интересов.
В том случае, говорит Риббентроп, если бы высказанные им мысли могли бы быть реализованы, он поехал бы в Москву для решения вопросов. Все сводится к тому, чтобы внести ясность в отношения между Германией, Италией и Японией с одной стороны, и с СССР - с другой. Он хотел бы добавить, что уточнение высказанных им мыслей остается за фюрером. Он просил бы Молотова высказать свое мнение по затронутым вопросам, которые были бы обсуждены между Молотовым и фюрером.
Недавно, сказал дальше Риббентроп, он имел беседу с китайским послом. Об этой беседе его никто не просил, но ему известны признаки, что японцы ничего не имеют против этой беседы, так как это идет по линии нашего желания препятствовать расширению войны, по линии ее ликвидации. Он думал, нет ли путей к соглашению между Японией и Чан Кайши. При этом он не предлагал посредничества. Германское правительство хотело бы это сообщить Китаю, принимая во внимание дружественные отношения между Германией и Китаем. Он располагает сведениями, что как со стороны Китая, так и со стороны Японии, делались попытки найти пути к соглашению. Правильны ли эти сведения, он не знает, но в интересах обоих народов найти компромисс. Он, говорит Риббентроп, довел эти мысли до сведения китайского посла.
Молотов, ссылаясь на предстоящую сегодня беседу с Гитлером, говорит, что пока он выскажет лишь кратко свои замечания по поводу высказанных Риббентропом соображений. Молотов считает, что эти соображения представляют большой интерес и поэтому целесообразно обменяться по ним мнениями. Они касаются больших вопросов, затрагивающих многие государства. Из слов Риббентропа, говорит Молотов, он понял, что Риббентроп придает большое значение тройственному пакту. Это и понятно. Но, разумеется, у него, Молотова, как у представителя государства, не участвовавшего в подготовке этого пакта, имеется потребность получить ряд разъяснений по этому вопросу. Пакт трех говорит о новом порядке в Европе и в великом восточноазиатском пространстве. Желательно, прежде всего, знать границы этих сфер влияния. Что же касается понятия "Великое восточно-азиатское пространство" - то оно весьма неопределенное понятие, по крайней мере для того, кто не участвовал в подготовке пакта. Молотов говорит, что у него были бы и другие вопросы, касающиеся отношений СССР и Германии, выяснение которых также было бы желательно. Что касается предположений о тех или иных акциях, в которых СССР мог бы участвовать вместе с другими державами - то это заслуживает обсуждения, и их следовало бы предварительно обсудить здесь, а потом в Москве, о чем было в общей форме договорено при обмене письмами. Это, говорит Молотов, мои предварительные замечания.
Риббентроп: ""Великое восточно-азиатское пространство" - для меня тоже новое понятие. Я познакомился с ним во время краткого срока, в течение которого родился пакт". По мнению Риббентропа, понятие "великое восточно-азиатское пространство" не имеет ничего общего с жизненно важными сферами интересов СССР. В тройственном пакте не должно, по словам Риббентропа, содержаться ничего, что было бы прямо или косвенно направлено против СССР.
Молотов говорит, что, поскольку дело идет, как было сказано в письме Риббентропа, и сейчас снова им повторено, о разграничении сфер интересов на длительный срок, требуются некоторые уточнения. Поэтому он обращается к Риббентропу с просьбой изложить в более конкретной форме мнения авторов пакта о разграничении сфер интересов между отдельными странами, или по крайней мере - мнение Правительства Германии по этому вопросу. Что касается сфер интересов СССР, то этим вопросам, как это естественно, Молотов хотел бы уделить особое внимание. По мнению Советского правительства, говорит Молотов, установление сфер интересов между СССР и Германией, происшедшее в 1939 г., касалось определенного этапа. Это разграничение, принятое в прошлом году, исчерпано в ходе событий 1939-1940 годов, за исключением вопроса о Финляндии, который еще полностью не решен и к которому Молотов еще вернется в беседах в Берлине. Но поскольку Риббентроп затрагивает вопрос о разграничении сфер интересов на длительный срок и поскольку за это время имел место такой важный факт, как пакт трех, который уже находится в действии, то Молотов хотел бы предварительно получить от министра необходимые разъяснения о характере, перспективах и значении тройственного пакта.
На этом первая беседа с Риббентропом заканчивается.
Записал В. Павлов
Первая беседа Молотова с Гитлером
Беседа Председателя Совнаркома, наркома иностранных дел СССР В. М. Молотова с рейхсканцлером Германии А. Гитлером в Берлине. Особая папка. 12.11.1940.
Гитлер заявляет, что мысль, которая заставила его просить об этой встрече, заключается в следующем:
Тенденцию развития на будущее время очень трудно установить. Вопросы будущих конфликтов зависят от личных факторов, которые являются решающими в политической жизни. Несмотря на это, он хочет попробовать, поскольку это возможно и доступно человеческому разумению, определить на длительный срок будущее наций, чтобы были устранены трения и исключены конфликты. Он думает, что это особенно возможно, когда во главе двух основных наций стоят люди, которые пользуются абсолютным авторитетом и могут решить на долгие сроки вперед. Это имеет место в настоящее время в России и в Германии. Речь идет о двух больших нациях, которые от природы не должны иметь противоречий, если одна нация поймет, что другой требуется обеспечение определенных жизненных интересов, без которых невозможно ее существование. Он уверен, что в обеих странах сегодня такой режим, который не хочет вести войну и которому необходим мир для внутреннего строительства. Поэтому возможно при учете обоюдных интересов - в особенности экономических - найти такое решение, которое оставалось бы в силе на период жизни настоящих руководителей и обеспечило бы на будущее мирную совместную работу. Тов. Молотов приветствует это заявление рейхсканцлера.
Гитлер повторяет, что трудно на долгое время установить развитие отношений между народами и государствами, но он думает, что некоторые общие точки зрения государств возможны и тогда можно будет произвести ориентацию народов и государств, которая даст некоторую уверенность в отношении устранения противоречий.
Ситуация, в которой состоится настоящая беседа, отмечена тем фактом, что Германия в настоящее время находится в войне, а Советский Союз нет. Поэтому все наши мероприятия в некоторой степени находятся под влиянием этой войны. После этой войны не только Германия будет иметь большие успехи, но и Россия.
Если сейчас оба государства трезво проверят результаты совместной работы за этот год, то они придут к убеждению, что польза была в этом для обоих. Может быть, не каждая страна достигла 100% того, на что надеялась, но в политической жизни приходится удовольствоваться и 25%.
Возможно, и в будущем не все желания будут исполняться, но он убежден, что эти два народа, если будут действовать совместно, смогут достичь больших успехов. Если же они будут работать друг против друга, то от этого выиграет только кто-то третий.
Тов. Молотов считает это заявление правильным и подчеркивает, что все это подтверждает история.
Гитлер продолжает, что теперь, когда этот вопрос в основном определен, необходимо трезво проверить будущие отношения между Германией и Россией. Сейчас положение таково, что Англия не имеет больше меча на континенте. Война не ведется на суше и требует лишь части воздушных, морских сил. Молотов может сам убедиться, что английские сообщения о разрушениях в Берлине не соответствуют действительности. Борьба с Англией на 99 пунктов против одного выиграна, и если бы не атмосферные условия, то с Англией уже было бы покончено. Как только атмосферные условия улучшатся, наступит развязка. Сейчас его задача заключается не только в военной подготовке к этой развязке, но и в определении политических условий и взаимоотношений, которые будут играть роль при этой развязке и в особенности после нее. В связи с этим желательно подвергнуть новой проверке взаимоотношения с Россией, причем не в отрицательном, а в положительном смысле, и создать их на долгое время. В связи с этим Гитлер заявляет:
1. Он не просит о какой бы то ни было военной помощи - Германия в этом не нуждается.
2. Ясно, что в связи с таким огромным расширением войны они (немцы) были принуждены вступить в те районы, которые необходимы для обороны, но которые Германию ни политически, ни экономически не интересуют.
3. Есть определенные требования, значение которых выяснилось особенно только сейчас, во время войны, и которые для Германии являются жизненной необходимостью. Это определенные виды сырья, их месторождения и связанные с ними районы.
Возможно, Молотов будет того мнения, что в том или ином случае могли быть отклонения от установленных в свое время со Сталиным точек зрения об областях интересов. Эти отклонения выявились уже в течение германорусских операций против Польши. Он, Гитлер, в свою очередь, при спокойном обсуждении русских интересов видел в ряде случаев, что целесообразно пойти навстречу требованиям другой страны, как например, в случае с Литвой. Она, с хозяйственной точки зрения, для Германии более важна, чем Генерал-Губернаторство, с политической же точки зрения, он понимал желание советской стороны очистить все области между СССР и Германией от тех духовных тенденций, развитие которых могло привести к политическим напряжениям. То же он сделал в отношении Южного Тироля, выселив оттуда немцев, чтобы устранить трения, могущие возникнуть между Италией и Германией. В течение этого времени возникли такие моменты, которые не могли быть предусмотрены в августе - сентябре прошлого года. В первую очередь нужно выяснить, в каком направлении будет идти развитие как Германии, так и России, при этом, поскольку речь идет о Германии, он хочет сказать следующее:
Германия нуждалась в территории, но в результате войны она полностью обеспечена территорией более, чем на сто лет. Германии нужны колониальные дополнения, и она их получит в Средней Африке, т. е. в областях, не интересующих СССР (речь идет о старых германских колониях с некоторыми коррективами). Необходимо также определенное сырье, причем этот вопрос должен быть решен как можно скорее. Удовлетворение этих желаний ни в коем случае не затронет русских интересов, т. к. с другой стороны, можно представить развитие России на будущее время без малейшего ущерба для германских интересов.
Тов. Молотов выражает с этим свое согласие и считает, что в своей основе мысль рейхсканцлера правильна.
Гитлер заявляет, что если будет обоюдное признание будущего развития, то это будет в интересах обоих народов. Это, возможно, потребует много труда и напряжения нервов, но зато в будущем оба народа будут развиваться, не став, однако, одним единым миром, так как немец никогда не станет русским, а русский немцем. Наша задача - обеспечить это мирное развитие. Говоря об этом, нужно сразу отметить, что в Азии Германия не имеет никаких интересов. Причины этого в том, что в силу соображений о национальных отношениях будущее там остается за Японией. Но и тут он, Гитлер, не хочет изменить холодному рассудку, и возможно, что в Азии возродятся такие народные силы, которые исключат возможность колониальных владений для европейских государств. Поскольку же речь идет о Европе, мы должны рассматривать взаимоотношения между Германией и Россией, а также между Россией и Италией в том смысле, чтобы дать каждому выход в свободное море. Германия не имеет выхода из Северного (немецкого) моря и лишь отчасти получила его в результате войны; Италия заперта в Средиземном море. Россия имеет лишь один открытый порт - Мурманск, если не говорить о восточных портах, которые далеко. В данный момент он, Гитлер, имеет в виду не мирное состояние, а военное. Сейчас лишь три государства имеют свободный выход к морю - это Англия, США и Япония. Россия имеет лишь внутренние моря, так как Балтийское море нужно всегда рассматривать, как внутреннее. Он хочет поставить вопрос, насколько было бы возможно для этих больших государств найти действительные выходы в море, причем такие, чтобы они не служили поводом к трениям между этими государствами. В этом смысле он, Гитлер, говорил с другими государственными деятелями, с тем, чтобы эта война не породила следующую и чтобы были соблюдены действительные интересы государств. Это он говорил маршалу Петэну и Лавалю и указывал им также, что нельзя допустить ничего такого, что помешало бы Германии продолжать войну против Англии. Однако это лишь временная проблема.
Германские политические интересы на Балканах основаны на необходимости обеспечить определенное сырье, но это, с военной точки зрения, неприятная задача, так как нежелательно оставлять армию за тысячи км от баз. Однако та мысль, что англичане обоснуются в Греции, нетерпима. Необходимость борьбы против англичан довела немцев до Нордкапа, она же может довести их до Египта. Это нежелательно, так как он, Гитлер, уже давно хотел окончить войну и предлагал мир после польского похода. Тогда Франция и Англия могли легко заключить мир, так как от них ничего не требовали. Но кровь создает права и, кроме того, недопустимо, чтобы от избытка сил вели войну, а потом не расплачивались за нее. Это он сказал и французам, и они отдают себе отчет в этом, вопрос только в том, кто же именно должен расплачиваться. Германия хотела прекратить войну, так как у нее было достаточно работы по освоению новых областей. Кроме того, и с экономической точки зрения война невыгодна, так как то, что затрачивается на войну, не окупается тем, что получишь в результате войны. Они, немцы, были вынуждены занять те территории, которые их не интересуют политически. Принцип самосохранения заставляет каждую нацию защищать свои жизненные интересы.
Следующий момент - это проблема Америки. Он, Гитлер, не говорит об этом в связи с настоящими событиями. США ведут чисто империалистическую политику. США не борются за Англию, а пытаются захватить ее наследство. В этой войне США помогают Англии лишь постольку, поскольку они создают себе вооружения и стараются завоевать то место в мировом положении, к которому они стремятся. Он думает, что было бы хорошо установить солидарность тех стран, которые связаны общими интересами. Это не проблема на 1940 год, а на 1970 или 2000 год. Необходимо, чтобы, кроме Европы, как европейское государство рассматривалась и Африка, т. е. чтобы была создана своеобразная доктрина Монтре, как это есть у американцев. Он, Гитлер, считает, что теперь должна быть изменена колониальная политика, что не нужно стремиться к получению большого числа кв. км колониальных территорий, а каждая страна должна получить столько колоний, сколько она может освоить, так как лишняя территория является лишь политической нагрузкой. С этой точки зрения, есть районы, в которых Россия в первую очередь заинтересована, и можно представить, что тут возникнут большие комбинации государств, которые находятся в однородном положении по отношению к остальному миру и которые установят для себя сферы интересов. Это очень трудная задача, но все-таки не такая трудная, как завоевание этих сфер, особенно если не согласованы заранее цели. Цель вообще достичь труднее, чем ее наметить. Нужно исходить из более широких точек зрения. Нужно подчеркнуть, что и с Восточным вопросом было нелегко (имеется в виду, очевидно, Германия. - В. М.), и хотя возможно, что не все вопросы с Россией решены, но все же это лучше, чем оставить вопрос открытым. Все же сейчас обе стороны удовлетворены, так как Россия получила незамерзающие порты (в Балтике), а Германия получила сообщение с Восточной Пруссией и также пространство, которое может служить источником снабжения. Могут быть достигнуты успехи и в других отношениях, однако нужно учитывать, что Германия сейчас ведет войну и должна оставить за собой некоторые территории, хотя она не имеет там политических интересов. Проблемы, которые стоят перед Россией, это Балканы и Черное море. Политически Германия в этих проблемах совершенно не заинтересована, однако она не может допустить того, чтобы, как это было в Салониках в прошлую войну, - там обосновались англичане. Однако он, Гитлер, хочет подчеркнуть, что, когда кончится война, германские войска немедленно покинут Румынию. Все эти вопросы должны стать темой для переговоров Риббентропа в Москве и других дипломатических переговоров. Говоря о том, что мы должны сейчас делать, нельзя не отметить, что Россия все равно не сможет получить свободный выход из Черного моря, так как за ним идет Средиземное, а там будет Италия.
Молотов отвечает, что рейхсканцлером затронуты важные вопросы международного значения и что он хочет пока высказаться лишь в общих чертах. Общее впечатление таково, что все, что он понял из сделанного сейчас перевода заявления Гитлера, ему кажется правильным и отвечает интересам обоих государств, как СССР, так и Германии. Правильно, что интересы Германии и СССР не должны находиться в противоречии, правильно также, что люди, возглавляющие сейчас эти государства, наиболее способны решать эти вопросы в правильных широких рамках. Поставленные Гитлером вопросы затрагивают много государств, а именно: Германию, СССР, Италию, Японию, а также Францию, Англию, США и другие страны, но сейчас их нужно рассматривать и непосредственно с точки зрения советско-германских отношений. Он, Молотов, заявляет, что его последующие высказывания будут отражать не только точку зрения его самого, но Советского правительства и лично И. В. Сталина. В отношении советско-германских отношений Молотов согласен с тем, что было высказано рейхсканцлером, в частности, о выгодах, полученных обеими странами от соглашений 1939 года. Что касается Германии, то она в результате этих соглашений (1939 г.) получила надежный тыл, что имело большое значение для развития военных событий на Западе, включая поражение Франции: правильно были также решены вопросы о Литве и Восточной Польше, так как разделение Польши на германскую и советскую Польшу могло создать трения между СССР и Германией. Советская сторона считает, что Германия выполнила свои обязательства по этому соглашению, кроме одного - Финляндии. В связи с этим Молотов хочет узнать, остается ли Германское правительство на точке зрения имеющегося соглашения. По этому вопросу (1939 г.) советская сторона со своей стороны не требует ничего, кроме того, что было решено в прошлом году.
Молотов переходит к последнему вопросу, затронутому рейхсканцлером. Если говорить о взаимоотношениях на будущее, то нельзя не упомянуть о тройственном пакте, заключенном недавно между Германией, Италией и Японией, который уже находится в действии. Молотов хотел бы знать, что этот пакт собой представляет, что он означает для Советского Союза: он хотел бы, чтобы во время его пребывания в Берлине и пребывания Риббентропа в Москве было бы внесено больше ясности в этот вопрос. В этой связи можно будет также поставить вопрос о Черном море и о Балканах, что явится актуальной темой, и непосредственно вопрос о Румынии, Болгарии и также о Турции. Далее хотелось бы знать, что понимается под новым порядком в Европе и Азии и где границы восточно-азиатского пространства.
Гитлер отвечает, что тройственный пакт предусматривает руководящую роль в Европе для двух государств в областях их естественных интересов. Советскому Союзу предоставляется указать те области, в которых он заинтересован. То же в отношении великого восточно-азиатского пространства Советский Союз должен сам сказать, что его интересует. Он, Гитлер, предлагает Советскому Союзу участвовать как четвертому партнеру в этом пакте. Гитлер считал, что с Советским Союзом можно будет договориться, что раньше состоялись переговоры с Италией и Францией, а теперь, когда с ними вопрос выяснен, он счел своевременным пригласить Советский Союз с тем, чтобы СССР высказался о своих интересах. Те вопросы, которые Советский Союз имеет по отношению к Румынии, Болгарии и Турции, нельзя решить здесь за 10 минут, и это должно быть предметом дипломатических переговоров. Мы все являемся континентальными государствами, хотя каждая страна имеет свои интересы. Америка же и Англия не являются континентальными государствами, они лишь стремятся к натравливанию европейских государств друг на друга, и мы хотим их исключить из Европы. Должен быть создан определенный мировой порядок, который будет иметь свои сферы интересов.
Германия предлагает свои услуги, как хороший маклер, для того чтобы было достигнуто возможное взаимное понимание по этим вопросам. Мы не можем решать вопрос о большой Азии, так как важны тут в основном русские интересы, так же, как наши в Европе. При заключении тройственного пакта мы подчеркивали, что наши особые отношения с Россией не будут затронуты, и это записано в пакте. Он направлен против той страны, которая не имеет интересов в Европе, Африке и Азии, - так же, как мы не имеем интересов в Южной Америке.
Молотов благодарит за разъяснения, но добавляет, что хотел бы получить некоторую дополнительную информацию. Что касается роли Англии и Америки, то он согласен с рейхсканцлером, что же касается тройственного пакта, то советская сторона знает о нем меньше, чем участники пакта. Молотов не настаивает на том, чтобы разъяснения были даны сейчас. Советский Союз может принять участие в широком соглашении четырех держав, но только как партнер, а не как объект (а между тем только в качестве такого объекта СССР упоминается в тройственном пакте) и готов принять участие в некоторых акциях совместно с Германией, Италией и Японией, но для этого необходимо внести ясность в некоторые вопросы.
Гитлер (явно повеселевший в конце беседы) предлагает на этом прервать беседу и перенести ее на завтра после завтрака, в связи с необходимостью осуществить намеченную на сегодня программу приема до возможной воздушной тревоги.
На этом беседа закончилась. Беседа продолжалась 2 ч. 30 м.
Записали В. Павлов, В. Богданов
Обмен телеграммами между Молотовым и Сталиным
Первая телеграмма Молотова Сталину
Телеграмма Наркома иностранных дел СССР В. М. Молотова генеральному секретарю ЦК ВКП(б) И. В. Сталину из Берлина. 13 ноября 1940 г. 0 час. 40 мин.
Сталину. Имел первую беседу с Гитлером, продолжавшуюся 2 часа 30 минут и окончившуюся с условием продолжить ее завтра, а затем при приезде Риббентропа в Москву. Больше часа ушло на первое заявление Гитлера, в котором он:
а) констатировал, что прошлогоднее советско-германское соглашение было на пользу обоих государств и если оно в чем-нибудь может быть и не выполнено, то, по его словам, никогда политическое соглашение не выполняется полностью, а иногда только на 25 процентов;
б) высказывал, что интересы и жизненные пространства Германии и СССР не находятся в противоречии и могут быть урегулированы и на будущее время более, чем на срок жизни человека;
в) говорил, что Англия уже побеждена, и как только метеорологические условия позволят, он покажет весьма конкретно, что это означает, но во всяком случае Англия не должна заниматься делами Европы;
г) французские деятели, как Петэн и Лаваль, по словам Гитлера, понимают и идут навстречу планам Германии;
д) интересы Германии теперь лежат в Средней Африке, то есть примерно в плоскости возвращения старых германских колоний с некоторыми коррективами, так как в Европе Германия уже обеспечила себе пространство по крайней мере на сто лет вперед, хотя в другом месте он говорил, что на Балканы их толкает нужда в сырье (а не только военные интересы против Англии);
Сообщено по телефону
Продолжение:
е) в Азии, где Германия имеет лишь общие торговые интересы, будущее за Японией, но там возможны и возрождения больших народов;
ж) положение США особое, так как США ведут чисто империалистическую политику, а не политику защиты Англии - между тем на основе доктрины Монтре США должны заниматься только Америкой и не вмешиваться в дела Европы;
з) СССР не имеет, можно сказать, свободного выхода в океан, кроме Мурманска и Дальнего Востока, которые далеко, и это должно быть учтено в порядке согласования с другими державами;
и) Германия в ходе борьбы с Англией должна идти и туда, куда она не хотела бы идти, но она временно из-за интересов войны против Англии вынуждена это делать, - на Балканы. Гитлер заявляет, что из Румынии германские войска уйдут немедленно после заключения мира, причем Германия признает заинтересованность СССР в Черном море и в проблеме Балкан. Однако Черное море не может дать свободного выхода в море, так как оно выходит в Средиземное море, а там всегда будет Италия;
к) Гитлер специально сказал, что у него нет нужды в военной помощи со стороны СССР, но все время подводил речь к необходимости договориться с нами "в широких рамках". Я ответил по сделанным Гитлером высказываниям по многим важным вопросам, поскольку я могу судить о них по переводу, я могу сказать, что то, что я понял в этих высказываниях, мне представляется правильным и заслуживающим дальнейшего совместного обсуждения. Что касается прошлогоднего советско-германского соглашения, то оно действительно было в интересах Германии (во-первых, крепкий тыл на Востоке при развертывании войны на Западе. Во-вторых, получение Польши) и СССР, который считает соглашение выполненным, за исключением вопроса о Финляндии, о котором, я думаю дальше говорить более конкретно и со всей откровенностью. Теперь пришло время говорить о более широком соглашении между СССР и Германией, но при этом приходится предварительно кое-что выяснить в связи с наличием такого нового факта, как тройственный пакт. Тогда мне легче будет разъяснить Гитлеру вопросы, интересующие СССР, и в крайнем случае вопросы, связанные с Черным морем и Балканами, где придется говорить в первую очередь о Румынии и Болгарии, а далее по Турции. Я просил далее разъяснить мне, представляющему правительство, неучаствовавшее в подготовке и решении вопроса о тройственном пакте, что авторы пакта подразумевали под понятием "новый порядок в Европе", какие страны и на каких условиях будут в этом деле участвовать, какие намечены темпы осуществления основных идей пакта, что это за "восточно-азиатское пространство" и где его границы, в какой мере планы авторов пакта затрагивают СССР. (Продолжение следует).
Гитлер заметно оживился и стал разъяснять; в отношении Европы тройственный пакт установил согласованность двух держав, Германии и Италии, которые хотят по вопросу Европы договориться с СССР. В отношении Азии Япония также должна договориться с СССР.
Германия (Гитлер говорил "мы", и здесь, как и в некоторых других случаях, были неясности - говорил ли он в данном случае от лица только немцев или от лица всех участников пакта) приглашает участвовать СССР в тройственном пакте в качестве четвертого партнера. При этом Гитлер заверял, что "они" не хотели поставить Россию перед совершившимся фактом, что "они" хотели бы знать, каковы интересы СССР в Европе и Азии, чтобы согласовать свои интересы с СССР и быть хорошими маклерами между СССР и Японией, а также Италией, что выяснение вопросов о Румынии, Болгарии и Турции, конечно, требует известного времени, но что пакт специально предусмотрел, чтобы интересы СССР не были задеты и не были предрешены без СССР.
Я поблагодарил за разъяснения, но все же ответил, что я жду некоторых дополнительных разъяснений Гитлера о планах участников пакта. Я добавил, что СССР не отказывается участвовать в тех или иных совместных акциях четырех держав, но не в пакте трех, где СССР включен лишь в качестве объекта. Гитлер совсем повеселел, подтвердил, что СССР должен быть не объектом, а субъектом нового соглашения, и заявил, что его очень интересует продолжить единодушно начатую беседу.
Так как мы и так засиделись сверх нормы, а подошел уже час назначенного обеда, то уговорились, что завтра, 13 ноября, я у него завтракаю и после этого продолжаем.
В заключение добавляю. Наше предварительное обсуждение в Москве правильно осветило вопросы, с которыми я здесь столкнулся. Пока я стараюсь получить информацию и прощупать партнеров. Их ответы в разговоре не всегда ясны и требуют дальнейшего выяснения. Большой интерес Гитлера к тому, чтобы договориться и укрепить дружбу с СССР о сферах влияния, налицо. Заметно также желание толкнуть нас на Турцию, от которой Риббентроп хочет только абсолютного нейтралитета. О Финляндии пока отмалчиваются, но я заставлю их об этом заговорить.
Прошу указаний.
Молотов
Вторая беседа Молотова с Гитлером
Беседа Председателя Совнаркома, наркома иностранных дел СССР В. М. Молотова с рейхсканцлером Германии А. Гитлером в Берлине. Особая папка. 13.11.1940.
Гитлер заявляет, что он думает продолжить ответы на вопросы, поставленные Молотовым во вчерашней беседе. Прежде всего он хочет остановиться на вопросе о пакте 3-х и его внутренних целях. Он хотел бы затронуть вопрос о советско-германских соглашениях, которые были заключены до настоящего времени. В связи с этим он останавливается на словах Молотова о том, что соглашение выполнено за исключением пункта О Финляндии.
Молотов заявляет, что, собственно говоря, соглашение между СССР и Германией - это прежде всего пакт о ненападении, который, конечно, остается в силе. Можно говорить, следовательно, о выполнении секретного протокола, являющегося приложением к основному договору.
Гитлер отвечает, что в секретном протоколе была зафиксирована сфера интересов СССР в Финляндии. Что касается перехода определенных территорий в собственность другого государства, то он считает, что соглашение Германией выполнено. Это не совсем можно сказать об СССР. Германия не заняла ни одной территории, которая относилась бы к сфере интересов СССР. В свое время Германия и СССР изменили свое соглашение, причем это изменение шло по линии интересов СССР. "Это еще вопрос, - говорит Гитлер, - повлекло ли бы за собой обусловленное прежде разделение Польши к трениям в отношениях между Германией и СССР, но я должен сказать, что полученная Германией территория польского Губернаторства не является для нее компенсацией". Гитлер считает, что в данном случае Германия пошла навстречу интересам СССР вопреки соглашению. То же самое можно сказать о Северной Буковине. В прошлом году Германия заявила, что Бессарабия не представляет для нее интереса, но тогда речь шла только о Бессарабии. Когда же СССР вместе с вопросом о Бессарабии поставил вопрос о Буковине, но несмотря на это "новшество", не предусмотренное соглашением, Германия понимала, что есть моменты, которые делают целесообразным коррективы. Совершенно аналогичную позицию Германия занимает по отношению к Финляндии. Германия не имеет политических интересов в Финляндии. Советскому правительству известно, что во время советско-финской войны Германия сохраняла строжайший и даже благожелательный нейтралитет. По словам Гитлера, он приказал задержать пароходы, которые находились в Бергене и должны были доставить военные материалы Финляндии, хотя он на это не имел никакого права. Такая позиция Германии приведет к осложнениям в шведско-германских отношениях. Следствием войны с Финляндией явилась война с Норвегией. В силу ухудшившихся отношений со Швецией он, Гитлер, был вынужден бросить в Норвегию большее количество дивизий, чем это предполагалось. Германия и теперь признает Финляндию сферой интересов СССР, но на время войны Германия заинтересована в Финляндии экономически, ибо получает оттуда лес и никель. Германия заинтересована в предупреждении конфликтов в Балтийском море, т. к. там проходят ее торговые пути. Утверждение, что немцы оккупировали некоторые части территории Финляндии, не соответствует действительности. Германия направляет через Финляндию транспорты в Киркинес. Для этих перебросок Германии нужны две базы, т. к. из-за дальности расстояния его нельзя было покрыть в один переход. Когда переход закончится, больше не будет в Финляндии германских войск. Германия заинтересована в том, чтобы Балтийское море не превратилось в театр военных действий, т. к. Англия, располагая в настоящее время бомбардировщиками и истребителями дальнейшего действия, может очутиться в финских портах, пробравшись туда с воздуха.
Позиция Германии во время финско-советской войны являлась для нее бременем также с точки зрения психологической. Финны, которые оказали упорное сопротивление, завоевали симпатию во всем мире и в особенности среди скандинавских народов. И в германском народе также возникло возбуждение по поводу поведения Германского правительства, которое определялось соглашением с СССР. Все это побуждает Германское правительство стремиться к тому, чтобы воспрепятствовать возникновению вторичной войны в Финляндии. Это единственное желание Германского правительства. "Мы предоставляем русским решать вопросы их отношений с Финляндией, мы не имеем там никаких политических интересов". Гитлер заявляет, что он просит Правительство СССР пойти навстречу Германии так же, как Германия, по его словам, это сделала в случае в Буковиной, Литвой и Бессарабией, где она отказалась от своих крупных интересов и была вынуждена переселить немцев.
Молотов говорит, что он остановится на тех же вопросах, которые затронул рейхсканцлер. Можно считать, что соглашение прошлого года касалось определенного этапа, а именно вопроса о Польше и границ Советского Союза с Германией. Соглашения и секретный протокол говорили об общей советско-германской границе на Балтийском море, т. е. о прибалтийских государствах, Финляндии, Румынии и Польше. Замечания рейхсканцлера о необходимости корректив, по мнению т. Молотова, правильны. Он считает, что первый этап - вопрос о Польше - закончился еще осенью прошлого года. Сейчас он говорит с рейхсканцлером уже после завершения не только первого, но и второго этапа, который закончился поражением Франции. СССР и Германия должны исходить сейчас из положения, возникшего не только в результате поражения Польши, но и продвижения Германии в Норвегию, Данию, Голландию, Бельгию и Францию. Если говорить в данный момент об итогах советско-германских соглашений, то надо сказать, что Германия не без воздействия пакта с СССР сумела так быстро и со славой для своего оружия выполнить свои операции в Норвегии, Дании, Бельгии, Голландии и Франции. Что касается литовского вопроса, то СССР не настаивал на пересмотре соглашения от августа 1939 г. в том направлении, чтобы Литва перешла из сферы интересов Германии в сферу интересов СССР, а восточ[ная] часть Польши к Германии. Если бы Германия возражала против этого, СССР не настаивал бы на своей поправке. Что касается известного кусочка Литвы, то СССР, к сожалению, не имеет ответа Германского правительства по этому вопросу, но это вопрос мелкий. Что касается Буковины, то хотя это и не было предусмотрено дополнительным протоколом, - СССР сделал уступку Германии и временно отказался от Южной Буковины, ограничившись Северной Буковиной, но сделал при этом свою оговорку, что СССР надеется, что в свое время Германия учтет заинтересованность Советского Союза в Южной Буковине. СССР до сих пор не получил от Германии отрицательного ответа на высказанное им пожелание, но Германия вместо такого ответа гарантировала всю территорию Румынии, забыв об указанной нашей заинтересованности и вообще дав эти гарантии без консультации с СССР и в нарушение интересов СССР.
Гитлер заявляет, что Германия и так пошла значительно навстречу тем, что согласилась и вообще на передачу Северной Буковины, т. к. раньше договорились только о Бессарабии. Для решения вопросов на будущее Советский Союз должен понять, что Германия находится в борьбе не на жизнь, а на смерть, которую она успешно закончит. Но Германия нуждается в определенных хозяйственных и военных предпосылках. Эти предпосылки Германия должна себе при всех условиях обеспечить, и что Советский Союз должен понять, так же, как он, Гитлер, должен был учесть и учел некоторые требования СССР. Эти предпосылки не противоречат соглашениям между СССР и Германией. Это могло бы иметь место лишь тогда, если бы Германия хотела захватить Финляндию или Бессарабию - но этого никогда не случится, и если Германия и СССР будут открыты по отношению друг к другу, они не нарушат своих соглашений.
Балтийское море, по мнению Гитлера, не должно стать театром военных действий. Германия признает, что Финляндия является областью русских интересов. Если же она стремится обеспечить необходимые ей, Германии, нефтяные источники в Румынии, то это не противоречит, считает Гитлер, соглашению о Бессарабии. Советский Союз должен понять, что для Германии нужны некоторые предпосылки, которые она на время войны хочет себе обеспечить.
Из расширенной совместной работы с Германией Советский Союз может получить совсем другие, гораздо большие выгоды, чем если сейчас во время войны будут внесены незначительные коррективы, которые не принесут особой пользы Советскому Союзу. Он, Гитлер, видит другие районы, в которых Советский Союз может иметь успех и которые лежат вне районов европейской войны, где Россия может иметь большие результаты, как Германия их имела в Европе.
"Я считаю, - говорит Гитлер, - что наши успехи будут больше, если мы будем стоять спиной к спине и бороться с внешними силами, чем если мы будем стоять друг против друга грудью и будем бороться друг против друга".
Молотов говорит, что он согласен с выводами рейхсканцлера. Руководители Советского государства и прежде всего И. В. Сталин, считают, что можно и целесообразно, при определенных условиях, договориться, чтобы идти по пути дальнейшего положительного развития советско-германских отношений, по пути участия в некоторых совместных акциях. Но, чтобы наши отношения были прочными, надо устранить недоразумения второстепенного характера, не имеющие большого значения, но осложняющие их дальнейшее развитие в положительном направлении. Таким вопросом является Финляндия. Можно считать бесспорным, что при хороших отношениях между Германией и Советским Союзом Балтийское море не превратится в театр военных действий и там никто не сможет играть никакой роли. Финляндский вопрос следовало бы провести так, как он был решен в прошлом году. В Финляндии не должно быть германских войск, а также не должно быть тех политических демонстраций в Германии и в Финляндии, которые направлены против интересов Советского Союза. Между тем правящие круги Финляндии приводят в отношении СССР двойственную линию и доходят до того, что прививают массам лозунг, что "тот не финн, кто примирился с советско-финским мирным договором 12 марта". Для того, чтобы перейти к новым задачам, эти вопросы должны быть урегулированы.
Гитлер считает, что этот вопрос нужно расчленить. Первое по вопросу о политических демонстрациях. Здесь трудно сказать, кто организует эти демонстрации, и этот вопрос можно урегулировать дипломатическим путем. Что же касается пребывания германских солдат в Финляндии, то он уверяет, что если другие вопросы будут решены, то и этот вопрос будет урегулирован. Что касается демонстраций в Германии, то, наоборот, в его стране всегда делалось все, чтобы финны согласились на русские требования. То же было и в отношении Румынии: он, Гитлер, сказал Королю, чтобы тот принял русские требования.
Молотов продолжает, что в отношении Финляндии он считает, что выяснить этот вопрос является его первой обязанностью, для этого не требуется нового соглашения, а следует лишь придерживаться того, что было установлено, т. е. что Финляндия должна быть областью советских интересов. Это имеет особое значение теперь, когда идет война. Советский Союз, хотя и не участвовал в большой войне, все же воевал против Польши, против Финляндии и был совсем готов, если бы требовалось, к войне за Бессарабию. Если германская точка зрения на этот счет изменилась, то он хотел бы получить ясность в этом вопросе.
Гитлер заявляет, что точка зрения Германии на этот вопрос не изменилась, но он только не хочет войны в Балтийском море. Кроме того, Финляндия интересует Германию только как поставщик леса и никеля. Германия не может терпеть там сейчас войны, но считает, что это область интересов России. То же относится и к Румынии, откуда Германия получает нефть; там тоже война недопустима.
Если мы перейдем к более важным вопросам, говорит Гитлер, то этот вопрос будет несущественным. Финляндия же не уйдет от Советского Союза.
Затем Гитлер интересуется вопросом, имеет ли Советский Союз намерение вести войну в Финляндии. Он считает это существенным вопросом.
Молотов отвечает, что если Правительство Финляндии откажется от двойственной политики и от настраивания масс против СССР, все пойдет нормально.
Гитлер говорит, что он боится, что на этот раз будет воевать не только Финляндия, но и Швеция.
Молотов отвечает, что он не знает, что сделает Швеция, но думает, что как Советский Союз, так и Германия заинтересованы в нейтралитете Швеции. Он не знает, каково сейчас мнение Германского правительства по этому вопросу. Что же касается мира в Балтийском море, то СССР не сомневается, что мир в Балтийском море обеспечен.
Гитлер полагает, что следует учесть те обстоятельства, которые, возможно, не имели бы места в других районах. Можно иметь военные возможности, но условия местности таковы, что война не будет быстро окончена. Если будет продолжительное сопротивление, то это может оказать содействие созданию опорных английских баз. Тогда Германии самой придется вмешаться в это дело, что для нее нежелательно. Он бы так не говорил, если бы Россия действительно имела повод обижаться на Германию. После окончания войны Россия может получить все, что она желает. Переговорив с Риббентропом, Гитлер добавляет, что они только что получили ноту от Финляндского правительства, в которой оно заявляет, что будет жить в тесном содружестве с Советским Союзом.
Молотов делает замечание, что не всегда слова соответствуют делам. В интересах обеих стран, чтобы был мир в Балтийском море, и если вопрос о Финляндии будет решен в соответствии с прошлогодним соглашением, то все пойдет очень хорошо и нормально. Если же допустить оговорку об отложении этого вопроса до окончания войны, это будет означать нарушение или изменение прошлогоднего соглашения.
Мы можем перейти к обсуждению других вопросов, заявляет после этого Молотов, однако в отношении Финляндии я высказал точку зрения Советского правительства и хотел бы знать от Германского правительства его мнение по этому поводу.
Гитлер утверждает, что это не будет нарушением договора, т. к. Германия лишь не хочет войны в Балтийском море. Если там будет война, то этим будут усложнены и затруднены отношения между Германией и Советским Союзом, а также затруднена дальнейшая большая совместная работа. "Это моя точка зрения останется неизменной", - заявляет Гитлер.
Молотов считает, что речь не идет о войне в Балтийском море, а о финском вопросе, который должен быть решен на основе прошлогоднего соглашения.
Гитлер делает замечание, что в этом соглашении было установлено, что Финляндия относится к сфере интересов России.
Молотов спрашивает: "В таком же положении, как, например, Эстония и Бессарабия?"
Гитлер говорит, что он только не хочет войны в Финляндии, и кроме того, на время войны Финляндия является для Германии важным поставщиком.
Молотов отмечает, что оговорка Гитлера - это новый момент, который раньше не возникал. В соглашении советские интересы признавались без оговорок.
Гитлер не считает это новым моментом, он говорит, что когда СССР вел с Финляндией войну, Германия оставалась лояльной, хотя это создавало большую опасность. Германия же давала советы Финляндии пойти на требования России.
"Как вы говорили, - добавляет Гитлер, - что Польша будет источником осложнений, так теперь заявляю, что война в Финляндии будет источником осложнений. Россия уже получила львиную долю выгод".
Гитлер заявляет далее, что он русским не делает таких предложений, которые бы противоречили договору, напротив, СССР сам предложил обменять часть Польши на Литву, что противоречило договору. Теперь он не просит изменения договора, а лишь хочет сохранить мир в Финляндии. При гениальности русской политики России удастся обеспечить без войны свои интересы в Финляндии. Имеются более крупные возможности успехов, чем интересы в районах Балтийского моря.
Молотов говорит, что ему непонятно, почему так остро ставится вопрос о войне в Балтийском море. В прошлом году была гораздо более сложная обстановка, и речи об опасностях войны не было. Не говоря о Бельгии, Голландии, Дании и Норвегии, Германия добилась поражения Франции, а также считает Англию уже побежденной, откуда же может теперь появиться такая опасность войны в Балтийском море? Германия должна вести ту же политику в отношении предусмотренных прошлогодним соглашением интересов СССР, которую она вела в прошлом году, без оговорок, больше ничего не требуется.
Гитлер говорит, что он также имеет свое мнение о военных делах и считает, что может повлечь значительные осложнения, если Америка и Швеция вступят в эту войну. Он хочет окончить войну успешно и, хотя в состоянии ее продолжать, он не может вести ее бесконечно. Новая война в Балтийском море будет значительной нагрузкой, а вступление в войну Швеции может вызвать осложнения, которые трудно предвидеть.
Молотов считает этот вопрос неактуальным.
Гитлер замечает, что когда он будет актуален, будет уже поздно.
Молотов отвечает, что сейчас нет признаков такого рода событий.
Гитлер делает замечание, что они сейчас говорят о совершенно теоретических вопросах и он хотел бы, чтобы они вернулись к делу. Германия имеет успехи за этот год, но она вела гигантскую войну, Россия же не вела войны, но имеет успехи. Нельзя забывать того, что Россия огромна - от Владивостока до Европы, а Германия - маленькая и к тому же перенаселена.
Молотов говорит, что он согласен, что Финляндия - это вопрос частный, но тут Советский Союз не требует ничего нового и хочет оставить так, как это было в прошлом году.
Гитлер заявляет: он думает, что тут вопрос обстоит так;
1. Он признает, что Финляндия - область интересов России. Германия только против войны.
2. Что касается демонстраций, - ясно, что с германской стороны ничего подобного не предпринималось. Если какие-то люди делают демонстрации в Германии, то это легко устранить дипломатическим путем.
3. Для него ясно, что эти вопросы ничтожны и смешны в сравнении с той огромной работой в будущем, которая предстоит. С другой стороны, он не видит, чтобы Финляндия могла причинить большое беспокойство Советскому Союзу. Что касается войск, то после того как они пройдут, их больше не будет в Финляндии. Он повторяет, что они сейчас говорят о теоретической проблеме, в то время как начинает разрушаться огромная империя в 40 миллионов квадратных километров. Когда она разрушится, то останется, как он выражается, "конкурсная масса", и она сможет удовлетворить всех, кто имеет потребность в свободном выходе к океану. При этом дело обстоит так, что собственник этой "массы" будет разбит германским оружием.
Эта "масса" управляется маленькой группой людей в 45 миллионов человек, и он, Гитлер, преисполнен решимости ликвидировать эту группу владельцев. США тоже сейчас не делают ничего другого, как попытки урвать отдельные куски от этой распадающейся "массы". Он хочет сконцентрироваться на уничтожении сердца этой "массы". Поэтому Германии несимпатична война в Греции, т. к. она отвлекает силы о центра. Уничтожение островов приведет к падению всей Британской империи. Мысль, что из Канады (к слову сказать, он ничего против Канады не имеет) можно будет продолжать войну, является утопией.
Все эти вопросы должны явиться предметом обсуждений в ближайшее время. Он думает, что все государства, которые могут быть заинтересованы в этом, должны отложить свои мелкие конфликты для того, чтобы решить этот гигантский вопрос. Этими государствами являются: Германия, Франция, Италия, Россия и Япония.
Молотов говорит, что СССР интересуют эти вопросы. В этом отношении он может сказать меньше, чем рейхсканцлер, т. к. естественно, что меньше был занят этими общими вопросами, чем Гитлер. Советский Союз может участвовать в широких акциях вместе с другими государствами: Германией, Италией и Японией, и Молотов готов приступить к обсуждению этих вопросов, однако то, что уже согласовано, решено и не требует разъяснений, должно проводиться. Мнение Советского правительства, обсуждающемуся здесь вопросу высказано ясно, и теперь ответ за германской стороной.
Гитлер говорит, что, по его мнению, будет более правильно, если все вопросы обсудить более широко, т[ак] к[ак] тогда будет возможно взвесить важность отдельных вопросов. Эта работа чрезвычайно трудная. Сюда он также хочет включить Францию, только надо помнить, что она, Франция, не аннексирована Германией, а побеждена германским оружием. Нужно будет создать мировую коалицию из стран: Испании, Франции, Италии, Германии, Советского Союза и Японии. Все они будут удовлетворены этой "конкурсной массой". Тут есть интересные вопросы, для решения которых необходимо нейтрализовать противоречия, имеющиеся между отдельными странами. В Европе уже удалось достичь удовлетворения Германии, Италии, Франции, Испании. Это было нелегко, но ввиду больших возможностей удалось уладить противоречия.
Теперь речь идет о Востоке. В первую очередь - отношения между Советским Союзом и Турцией. Это очень важный вопрос, и тут СССР должен сказать свое мнение.
Великое азиатское пространство нужно разделить на восточно-азиатское и центрально-азиатское. Последнее распространяется на юг, обеспечивая выход в открытый океан, и рассматривается Германией как сфера интересов России.
Для осуществления всего этого требуется, конечно, продолжительное время, 50 - 100 лет.
Молотов говорит, что Гитлер коснулся больших вопросов, которые имеют не только европейское значение. Он хочет остановиться прежде на более близких к Европе делах. Речь идет о Турции. Отмечая, что СССР является черноморской державой, вернее сказать, главной черноморской державой, он считает, что Германское правительство поймет значение, которое имеет этот вопрос для Советского Союза. Попутно же он в этой связи должен коснуться еще одного спорного пункта. Речь идет о Румынии и связанных с этим вопросах. Что касается Румынии, то здесь Советское правительство выразило свое неудовольствие тем, что без консультации с ним Германия и Италия гарантировали неприкосновенность румынской территории. Он считает, что эти гарантии были направлены против интересов Советского Союза. С этим фактом приходится считаться. Из заявленного рейхсканцлером он понял, что Германия на определенное время не считает возможным отказаться от этих гарантий. Это не может не затрагивать интересов Советского Союза как черноморской державы, весьма заинтересованной в положении черноморских держав и Проливов. В отношении черноморских Проливов нужно сказать, что они не раз являлись воротами для нападения на Россию. Это было в Крымскую войну 1855 - 1856 гг. и в 1918 и 1919 годах.
Молотов заявляет, что он хотел бы знать, что скажет Германское правительство, если Советское правительство даст гарантии Болгарии на таких же основаниях, как их дала Германия и Италия Румынии, причем с полным сохранением существующего в Болгарии внутреннего режима, если угодно [не] на сотни, а тысячи лет. Он по этому вопросу хотел бы по возможности заранее договориться. Турция знает, что Советский Союз не удовлетворен конвенцией Монтре в отношении Проливов, следовательно этот вопрос очень актуальный.
Гитлер говорит, что относительно соглашения в Монтре, это как раз то, о чем ему говорил Риббентроп, который говорил также об этом с Италией и выяснил, что Италия настроена благожелательно. Он, Гитлер, считает, что вопрос о Проливах должен быть решен в пользу Советского Союза.
В связи с поставленным Молотовым вопросом Гитлер считает нужным отметить два момента:
1. Румыния сама обратилась с просьбой о гарантии, т. к. в противном случае она не могла уступить части своей территории без войны.
2. Италия и Германия дали гарантии, т. к. этого требовала необходимость обеспечения нефтяных источников и так как Румыния обратилась с просьбой об охране месторождений нефти. Для этого были необходимы воздушные силы и некоторые наземные войска, т. к. приходилось считаться с возможностью высадки английских войск. Однако, как только окончится война, германские войска покинут Румынию.
В отношении Болгарии Гитлер считает, что нужно узнать, желает ли Болгария иметь эти гарантии от Советского Союза и каково будет к этому отношение Италии, т. к. она наиболее заинтересована в этом вопросе. В отношении Проливов - Россия должна получить безопасность в Черном море. Он желал бы лично встретиться со Сталиным, т. к. это значительно облегчило бы ведение переговоров, он надеется, что Молотов все ему, Сталину, передаст.
Молотов с удовлетворением отмечает последнее и говорит, что с удовольствием передаст об этом Сталину. Мы хотим одного: гарантировать себя от нападения через Проливы. Этот вопрос СССР может решать с Турцией. Гарантии Болгарии помогли бы его надежнее решать. Он добавляет, что СССР считает необходимым позаботиться о том, чтобы в будущем на Советский Союз не могли напасть через Проливы, как это делала не раз Англия. Он думает, что этот вопрос можно будет решать путем договоренности с Турцией.
Гитлер заявляет, что это соответствовало бы тому, что ему высказал Риббентроп, - это абсолютное обеспечение Черного моря путем пересмотра конвенции в Монтре, чтобы Проливы давали возможность торговым судам заходить в Проливы в мирное время, но чтобы русские военные суда имели всегда свободный выход и чтобы вход для военных судов нечерноморских держав был закрыт.
Молотов полагает, что в отношении Проливов дело обстоит так, что СССР заинтересован в гарантии Проливов от возможного проникновения Англии, которая особенно благодаря Греции, а также Турции имеет военные базы поблизости от Проливов. Он говорит о желании Советского правительства, чтобы решение этого вопроса было проведено на деле, а не осталось обещанием. Он знает, кто определяет политику Германии, поэтому он хочет получить от рейхсканцлера ответ на его вопрос о гарантиях Болгарии, причем еще раз повторяет, что внутренний режим в Болгарии абсолютно не будет затронут и, кроме того, СССР готов поддержать стремление Болгарии к получению выхода в Эгейское море, считая это ее стремление законным.
Гитлер считает, что, по его мнению, для этого необходимо:
1) Выяснить, желает ли сама Болгария этих гарантий Советского Союза и
2) Обсудить этот вопрос с Дуче.
Молотов говорит, что он не считает, что этот вопрос должен быть здесь сейчас решен, а лишь хочет знать мнение рейхсканцлера.
Гитлер отвечает, что до переговоров с Дуче ничего сказать не может. Что касается Дунайского вопроса, то в нем больше всего заинтересована Германия, так как она является самой промышленной придунайской страной, вопрос же прохода в Черное море Германию не интересует. Эти все вопросы нужно внимательно обсудить, так как нужно устранить все трения, которые могут помешать большой будущей работе.
Молотов еще раз считает необходимым отметить, что СССР в вопросе Проливов - чисто оборонительная задача, Россия через Проливы никогда ни на кого не нападала; это подтверждается историей.
Гитлер заявляет, что это ясно, так как Россия - черноморское государство, но он думает, что, кроме этого, Россия будет иметь и другие интересы на будущее. Он считает, что в вопросе об интересах СССР в азиатском пространстве СССР должен прийти к соглашению с Японией. Он видит некоторые признаки, свидетельствующие о том, что у Японии есть желание к сближению с Россией. То же и в отношении китайской войны. С Японией можно говорить по этому поводу.
Молотов отмечает, что и другие вопросы интересуют также Советский Союз. Советский Союз как большая и мощная страна не может стоять в стороне от решения больших вопросов как в Европе, так и в Азии. Что касается советско-японских отношений, то они хотя и медленно, но улучшаются в последнее время, теперь они, очевидно, должны развиваться быстрее. В этом Германия оказывает СССР свое содействие, и он за это признателен Германскому правительству. Нужно найти компромиссный выход из того положения, которое создалось между Китаем и Японией, причем выход, почетный для Китая; в этом отношении СССР и Германия могли бы сыграть важную роль. Все это нужно обсудить в дальнейшем, когда приедет в Москву Риббентроп.
Гитлер сожалеет, что ему до сих пор не удалось встретиться с такой огромной исторической личностью, как Сталин, тем более что он думает, что, может быть, и он сам попадет в историю. Он полагает, что Сталин едва ли покинет Москву для приезда в Германию, ему же, Гитлеру, во время войны уехать никак невозможно.
Молотов присоединяется к словам Гитлера о желательности такой встречи и выражает надежду, что такая встреча состоится.
На этом беседа заканчивается. Беседа продолжалась 3 часа 30 минут.
Беседу записали В. Богданов, В. Павлов
Вторая беседа Молотова с Риббентропом
Берлин. Особая папка. 13.11.1940.
Риббентроп заявляет, что он хотел бы сделать некоторые дополнения и уточнения к тому, что сказал фюрер. ...Он [Риббентроп] мыслит себе соглашение между участниками пакта трех и СССР примерно в следующем виде: (Риббентроп достает из кармана бумагу и говорит дальше, смотря на бумагу):
"Правительства государств - участников тройственного пакта, руководствуясь желанием установить новый порядок, содействующий благосостоянию народов, в интересующих их сферах с целью создания базиса для их сотрудничества пришли к соглашению о нижеследующем:
1) Согласно пакту трех держав, Германия, Япония и Италия пришли к соглашению, что нужно воспрепятствовать расширению войны в мировой конфликт и что необходимо совместно работать для установления мира. То они объявили о своем желании привлечь к сотрудничеству с ними другие народы в других частях мира, поскольку эти народы согласны дать своим стремлениям то же направление. СССР заявляет о своей солидарности с этими целеустремлениями и решил со своей стороны политически сотрудничать с участниками пакта трех.
2) Германия, Италия, СССР, Япония обязуются уважать сферы взаимных интересов. Постольку, поскольку сферы этих интересов соприкасаются, они будут в дружественном духе договариваться по всем возникающим из этого факта вопросам.
3) Договаривающиеся стороны не будут поддерживать группировок, направленных против одной из них. Они обязуются поддерживать друг друга экономически, будут стремиться расширить свои экономические соглашения.
4) Это соглашение можно было бы заключить на продолжительный срок, скажем, на 10 лет.
К этому соглашению можно было бы добавить дополнительное секретное соглашение в какой-либо форме. В этом дополнительном соглашении можно было бы со ссылкой на открытое соглашение зафиксировать центры тяжести территориальных аспирации договаривающихся четырех сторон.
...Беседа продолжалась с 21 до 24 часов в бомбоубежище Риббентропа.
Записал В. Павлов
Предложения г-на Риббентропа от 13 ноября сего года о пакте четырех держав, переданные В. М. Молотову в Берлине
1. Согласно пакту трех держав Германия, Япония и Италия пришли к соглашению, что нужно воспрепятствовать расширению войны в мировой конфликт и что необходимо совместно работать для установления мира. То они объявили о своем желании привлечь к сотрудничеству с ними другие народы в других частях мира, поскольку эти народы согласны дать своим стремлениям то же направление. СССР заявляет о своей солидарности с этими целеустремлениями и решил со своей стороны политически сотрудничать с участниками пакта трех.
2. Германия, Италия, СССР, Япония обязуются уважать сферы взаимных интересов. Постольку, поскольку сферы этих интересов соприкасаются, они будут в дружественном духе договариваться по всем возникающим из этого факта вопросам.
3. Договаривающиеся стороны не будут поддерживать группировок, направленных против одной из них. Они обязуются поддерживать друг друга экономически и будут стремиться расширить свои экономические соглашения. 4. Это соглашение можно было бы заключить на продолжительный срок, скажем, на 10 лет.
Телеграммы Молотова
Третья телеграмма Молотова Сталину
14 ноября 1940 г., 1 час 20 мин. Принято по телефону.
Сталину. Сегодня, 13 ноября, состоялась беседа с Гитлером три с половиной часа и после обеда, сверх программных бесед, трехчасовая беседа с Риббентропом. Пока сообщаю об этих беседах кратко. Подробности следуют.
Обе беседы не дали желательных результатов. Главное время с Гитлером ушло на финский вопрос. Гитлер заявил, что подтверждает прошлогоднее соглашение, но Германия заявляет, что она заинтересована в сохранении мира на Балтийском море. Мое указание, что в прошлом году никаких оговорок не делалось по этому вопросу, не опровергалось, но и не имело влияния. (Продолжение следует).
(Продолжение). Вторым вопросом, вызвавшим настороженность Гитлера, был вопрос о гарантиях Болгарии со стороны СССР на тех же основаниях, как были даны гарантии Румынии со стороны Германии и Италии. Гитлер уклонился от ответа, сказав, что по этому вопросу он должен предварительно запросить мнение Италии.
Риббентроп упорно настаивал на том, чтобы по вопросу о черноморских проливах мы высказались за пересмотр конвенции Монтре и за новую конвенцию при участии Турции, СССР и Германии с дачей гарантий для территории Турции и обещанием удовлетворить законное пожелание СССР о непропуске в Черное море военных судов нечерноморских держав. Я ответил, что по этому вопросу СССР должен договориться с Турцией, имея в виду, что для Германии и Италии, не являющихся черноморскими державами, вопрос о Проливах не является существенным с точки зрения их безопасности, а для СССР вопрос о Проливах связан не только с заключением нового соглашения с Турцией, но и с реальными гарантиями безопасности СССР. Вопрос же таких гарантий касается не только Турции, но и Болгарии в указанном мною смысле, то есть с дачей гарантий для самой Болгарии. На поставленные вопросы я ответил ему, что "совместную работу" СССР, Германии, Италии и Японии в деле разграничения основных сфер влияния между ними считаю возможной и желательной, но об этом надо договориться, причем следует правильно увязать эти вопросы завтрашнего дня с вопросами сегодняшнего дня. Риббентроп внес, вернее, прочитал черновые наброски ("сырые мысли" ) проекта совместного открытого заявления четырех держав и два проекта секретных протоколов:
А) О разграничении главных сфер интересов четырех держав с уклонением нашей сферы в направлении к Индийскому океану.
Б) О Проливах - в духе соглашения между Турцией, СССР, Италией и Германией. Риббентроп предложил эти проекты обсуждать в обычном дипломатическом порядке через послов. (Окончание следует).
(Окончание). Я сказал, что не возражаю против такого порядка обсуждения этих проектов. Тем самым Германия не ставит сейчас вопрос о приезде в Москву Риббентропа.
Таковы основные итоги. Похвастаться нечем, но по крайней мере, выявил теперешние настроения Гитлера, с которыми придется считаться.
Я еще не обдумал, какое дать коммюнике о моем отъезде из Берлина, так как только что вернулся от Риббентропа и от него не имею никаких предложений об этом. Если успеете дать совет, прошу это сделать.
Молотов
Телеграмма Молотова послу СССР в Великобритании
Телеграмма наркома иностранных дел СССР В. М. Молотова полпреду СССР в Великобритании И. М. Майскому. 17 ноября 1940 г.
Для Вашей ориентировки даю краткую информацию о берлинских беседах:
1. Моя поездка в Берлин имела характер ответного визита на две прошлогодние поездки Риббентропа в Москву и произошла по приглашению Германского правительства.
2. Вопреки некоторым неправильным сообщениям иностранной печати, берлинские беседы касались, главным образом, вопросов советско-германских отношений, выполнения заключенных в прошлом году соглашений и выяснения возможностей дальнейшего развития советско-германских отношений. Вопросы о разграничении сфер интересов между СССР, Германией и другими странами, а также вопросы о присоединении СССР к пакту трех держав в Берлине не решались в этих беседах.
3. Никакого договора в Берлине не было подписано и не предполагалось этого делать. Дело в Берлине ограничилось, как это и вытекает из известного коммюнике от 10 ноября, обменом мнений.
4. В дальнейшем возможно рассмотрение в обычном дипломатическом порядке ряда вопросов, по которым был обмен мнений в Берлине.
5. Как выяснилось из бесед, немцы хотят прибрать к рукам Турцию под видом гарантий ее безопасности на манер Румынии, а нам хотят смазать губы обещанием пересмотра конвенции в Монтре в нашу пользу, причем предлагают нам помочь им в этом деле. Мы не дали на то согласия, так как считаем, что, во-первых, Турция должна остаться независимой, а, во-вторых, режим в Проливах может быть улучшен в результате наших переговоров с Турцией, но не за спиной Турции.
6. Немцы и японцы, как видно, очень хотели бы толкнуть нас в сторону Персидского залива и Индии. Мы отклонили обсуждение этого вопроса, так как считаем такие советы со стороны Германии неуместными.
Молотов
P.S. Текст получен от т. Молотова в 2 ч. утра 17.IX-40 г.
В. Деканозов
Есть у меня сильнейшее подозрение, что Иосиф Виссарионович Сталин не читал сказки Александра Сергеевича Пушкина "О рыбаке и (соответственно) рыбке". Или читал, но не до конца. Не до того места, где глупая старуха остается у разбитого корыта. Или читал полностью, но урывками, между арестами и ссылками, или, что также возможно, в перерывах между заседаниями Политбюро, но факт остается фактом - смысла этого замечательного произведения для детей он не усвоил. Напомню: в двадцатых числах августа 39-го в сталинские сети заплыла Золотая рыба (голд фиш) и сама предложила исполнять желания, о которых товарищ Сталин мог только мечтать. Не безграничных, в пределах воображаемой линии, проведенной от Балтики до Черного моря, но, тем не менее, весьма весомых. Это был величайший внешнеполитический успех за всю историю СССР, но, как известно от самого т. Сталина, от успехов случаются головокружения, что он отлично проиллюстрировал собственным примером. Товарища Сталина начало заносить ничуть не меньше пушкинской старухи. И визит Вячеслава Молотова в Берлин ничем не отличался от последнего посещения рыбаком береговой линии, разве что, последний предварял свои (точнее, старушечьи) запросы словами: "Совсем сдурела старуха!", а товарищ Молотов обходился без них.
Напомню, что Золотая Рыбка, т.е. правительство Германии обставило свою благотворительность некоторыми условиями, нашедшими свое отражение в тексте секретного дополнительного протокола к Пакту о ненападении. Положения данного протокола, как минимум, дважды были изменены по желанию советской стороны, причем, в случае с Северной Буковиной, без предварительного согласования с германским правительством. Приглашение главы советского правительства и наркоминдела В.Молотова в Берлин было попыткой А. Гитлера привести странные взаимоотношения между двумя державами в более-менее приемлемое русло. И вот, во время первой же беседы с предупредительным до слащавости Риббентропом, прямой как гвоздь Вячеслав Михайлович выдает: "По мнению Советского правительства, установление сфер интересов между СССР и Германией, происшедшее в 1939 г., касалось определенного этапа. Это разграничение, принятое в прошлом году, исчерпано в ходе событий 1939-1940 годов, за исключением вопроса о Финляндии, который еще полностью не решен и к которому он, Молотов, еще вернется в беседах в Берлине!" Каково?! Пакт подписан на 10 лет, соответственно и секретное к нему приложение, где указаны сферы интересов между СССР и Германией, должно выполняться в течение того же срока! Но товарищ Молотов, говоря об определенном этапе, вовсе не этот временной период имеет в виду! По мнению Советского правительства, разграничение уже "исчерпано в ходе событий 1939-1940 годов"! Немногим больше, чем за год! Такая вот неприятность! Только, мол, во вкус вошли, а тут дно показалось! Во второй беседе с г. Гитлером т. Молотов разовьет эту свою мысль, осенившую Советское правительство, до эпических масштабов: "Можно считать, что соглашение прошлого года касалось определенного этапа, а именно вопроса о Польше и границ Советского Союза с Германией. Соглашения и секретный протокол говорили об общей советско-германской границе на Балтийском море, т. е. о прибалтийских государствах, Финляндии, Румынии и Польше. Замечания рейхсканцлера о необходимости корректив, по мнению т. Молотова, правильны. Он считает, что первый этап - вопрос о Польше - закончился еще осенью прошлого года. Сейчас он говорит с рейхсканцлером уже после завершения не только первого, но и второго этапа, который закончился поражением Франции. СССР и Германия должны исходить сейчас из положения, возникшего не только в результате поражения Польши, но и продвижения Германии в Норвегию, Данию, Голландию, Бельгию и Францию. Если говорить в данный момент об итогах советско-германских соглашений, то надо сказать, что Германия не без воздействия пакта с СССР сумела так быстро и со славой для своего оружия выполнить свои операции в Норвегии, Дании, Бельгии, Голландии и Франции. Что касается литовского вопроса, то СССР не настаивал на пересмотре соглашения от августа 1939 г. в том направлении, чтобы Литва перешла из сферы интересов Германии в сферу интересов СССР, а восточ[ная] часть Польши к Германии. Если бы Германия возражала против этого, СССР не настаивал бы на своей поправке. Что касается известного кусочка Литвы, то СССР, к сожалению, не имеет ответа Германского правительства по этому вопросу, но это вопрос мелкий. Что касается Буковины, то хотя это и не было предусмотрено дополнительным протоколом, - СССР сделал уступку Германии и временно отказался от Южной Буковины, ограничившись Северной Буковиной, но сделал при этом свою оговорку, что СССР надеется, что в свое время Германия учтет заинтересованность Советского Союза в Южной Буковине. СССР до сих пор не получил от Германии отрицательного ответа на высказанное им пожелание, но Германия вместо такого ответа гарантировала всю территорию Румынии, забыв об указанной нашей заинтересованности и вообще дав эти гарантии без консультации с СССР и в нарушение интересов СССР".
Какая милая непосредственность! Какое дивное простодушие! "СССР не настаивал на пересмотре соглашения от августа 1939 г. в том направлении, чтобы Литва перешла из сферы интересов Германии в сферу интересов СССР, а восточная часть Польши к Германии. Если бы Германия возражала против этого, СССР не настаивал бы на своей поправке". Так, высказали пожелание, а вы и рады стараться! Вовремя следовало копытцем бить, а теперь - извините!.. Но дальше совершеннейшая уже прелесть: "Что касается Буковины, то хотя это и не было предусмотрено дополнительным протоколом, - СССР сделал уступку Германии и временно отказался от Южной Буковины, ограничившись Северной Буковиной, но сделал при этом свою оговорку, что СССР надеется, что в свое время Германия учтет заинтересованность Советского Союза в Южной Буковине." Да! Не было такого договора! Но имейте совесть - мы ведь всю Буковину вознамерились в дружную семью советских народов включить, но, глядя на вашу кислую мину, наступили на горло собственной песне и ВРЕМЕННО ограничились только Северной! И что мы слышим вместо аплодисментов?!
Гитлеру не было известно, за какие качества Вячеслава Михайловича его товарищи называли "каменной задницей" и он попытался возражать: "Гитлер заявляет, что Германия и так пошла значительно навстречу тем, что согласилась и вообще на передачу Северной Буковины, т. к. раньше договорились только о Бессарабии. Для решения вопросов на будущее Советский Союз должен понять, что Германия находится в борьбе не на жизнь, а на смерть, которую она успешно закончит. Но Германия нуждается в определенных хозяйственных и военных предпосылках. Эти предпосылки Германия должна себе при всех условиях обеспечить, и что Советский Союз должен понять, так же, как он, Гитлер, должен был учесть и учел некоторые требования СССР. Эти предпосылки не противоречат соглашениям между СССР и Германией. Это могло бы иметь место лишь тогда, если бы Германия хотела захватить Финляндию или Бессарабию - но этого никогда не случится, и если Германия и СССР будут открыты по отношению друг к другу, они не нарушат своих соглашений.
Балтийское море, по мнению Гитлера, не должно стать театром военных действий. Германия признает, что Финляндия является областью русских интересов. Если же она стремится обеспечить необходимые ей, Германии, нефтяные источники в Румынии, то это не противоречит, считает Гитлер, соглашению о Бессарабии. Советский Союз должен понять, что для Германии нужны некоторые предпосылки, которые она на время войны хочет себе обеспечить.
Из расширенной совместной работы с Германией Советский Союз может получить совсем другие, гораздо большие выгоды, чем если сейчас во время войны будут внесены незначительные коррективы, которые не принесут особой пользы Советскому Союзу. Он, Гитлер, видит другие районы, в которых Советский Союз может иметь успех и которые лежат вне районов европейской войны, где Россия может иметь большие результаты, как Германия их имела в Европе.
"Я считаю, - говорит Гитлер, - что наши успехи будут больше, если мы будем стоять спиной к спине и бороться с внешними силами, чем если мы будем стоять друг против друга грудью и будем бороться друг против друга"."
Наивный австрийский юноша! С куда большим успехом он мог бы излагать свои доводы перед старыми липами на главной берлинской улице! Перед ним тряс желудями настоящий дуб!
"Молотов говорит, что он согласен с выводами рейхсканцлера. Руководители Советского государства и прежде всего И. В. Сталин, считают, что можно и целесообразно, при определенных условиях, договориться, чтобы идти по пути дальнейшего положительного развития советско-германских отношений, по пути участия в некоторых совместных акциях. Но, чтобы наши отношения были прочными, надо устранить недоразумения второстепенного характера, не имеющие большого значения, но осложняющие их дальнейшее развитие в положительном направлении. Таким вопросом является Финляндия. Можно считать бесспорным, что при хороших отношениях между Германией и Советским Союзом Балтийское море не превратится в театр военных действий и там никто не сможет играть никакой роли. Финляндский вопрос следовало бы провести так, как он был решен в прошлом году. В Финляндии не должно быть германских войск, а также не должно быть тех политических демонстраций в Германии и в Финляндии, которые направлены против интересов Советского Союза. Между тем правящие круги Финляндии приводят в отношении СССР двойственную линию и доходят до того, что прививают массам лозунг, что "тот не финн, кто примирился с советско-финским мирным договором 12 марта". Для того, чтобы перейти к новым задачам, эти вопросы должны быть урегулированы."
Попробуйте втолковать что-либо человеку, который заявляет: "Финляндский вопрос следовало бы провести так, как он был решен в прошлом году", т.е. начать новую советско-финскую войну, после чего встает в третью позицию: "Между тем правящие круги Финляндии приводят в отношении СССР двойственную линию и доходят до того, что прививают массам лозунг, что "тот не финн, кто примирился с советско-финским мирным договором 12 марта"." Другими словами - плевать мы хотели на мирный договор, мы его в клочки и марш-марш на Хельсинки, но каковы финны! Они еще им и недовольны! Особую пикантность ситуации придает то обстоятельство, что Молотов держит речь перед рейхсканцлером страны, с которой Советское правительство чуть больше года назад заключило соглашение весьма сходное с "советско-финским мирным договором 12 марта"! С той разницей, что Финляндия делилась с СССР не чужими территориями, а своими собственными. Попробуем влезть в шкуру вождя германского народа и увидеть картину его глазами: он заключил Пакт о ненападении с людьми, не исполняющими собственных обязательств. С клятвопреступниками. С мошенниками. Сейчас они не собираются соблюдать положения мирного договора с Финляндией, а завтра?.. Кто будет следующим? Германия заключила Пакт сроком на десять лет, а уже через год договоренности оказались "исчерпаны"! Германия только и делала, что уступала то в одном вопросе, то в другом и каков результат такой ее политики?
Гитлер вновь и вновь пытается достучатся до сознания председателя Совнаркома, но в ответ только гул идет... Германия нуждается в поставках никеля и леса из Финляндии, румынской нефти? А нам, какое дело? Германия боится расширения войны на Балтику? Не нужно быть таким пугливым! Нужно лишь строго и неукоснительно, до последней запятой исполнять свои обязательства перед великим северным соседом, а там, хоть трава не расти!.. Заметив, что разговор идет уже по второму и третьему кругу, Гитлер возвращается к привычной уже роли Золотой Рыбки: "Чего тебе надобно, старче?"
"Гитлер заявляет: он думает, что тут вопрос обстоит так;