Жан глядел в окно, не зная, что это последние дни его жизни.
Поезд не спеша подъезжал к Марсельскому железнодорожному вокзалу. Он вёз людей из Парижа: студентов, спешащих вкусить маминой стряпни, солдат, которые возвращались с фронтов первой мировой и ждали встреч с любимыми и семьями, туристов, ищущих новые впечатления в южной Франции.
Зима была непривычно холодной для этих мест в том году.
Скукожившись, люди выходили из тёплого вагона и спешно уходили кто куда. Среди толпы шел молодой человек в черном пальто, шел не спеша, раздумывая.
Закурив сигарету, Жан направился к гостинице. Он был похож больше на итальянца, чем на француза - смуглый, кареглазый, щетинистый, одетый не привычно для марсельской молодёжи.
Он не видел Адель долгих три года, не видел воплоти, но она снилась ему каждую ночь, и каждый раз просыпался он с её именем на устах. Он вспоминал их встречи в Париже, её улыбку и глаза. Глаза, которые поменяли жизнь парижского загульного хулигана раз и навсегда.
Жан раз за разом перечитывал все те письма, которые он получал от неё все три года, приукрашая каждое её тёплое слово и оправдывая её грубости и холод, который всё чаше и чаще появлялся в письмах в последние месяцы.
Время помогало расстоянию, а расстояние времени. И они вместе, взявшись за руки, убывали то светлое чувство, которое возникло тем прекрасным парижским летом.
Он часто писал ей, что хочет забрать её в Париж, но Адель, в страхе поменять свою жизнь, отсрочивала. И так до тех пор, пока январский холод не сковал её сердце.
Время и расстояние - они превратили всё в сон, нечто не настоящее, нереальное. Жан понимал это и понимал, что тянуть больше нельзя, и он решился в этот раз не послушаться её.
На утро Жан направился к дому Адель. Постучав в дверь, он стоял в трепетном ожидании встречи, но дверь открыла служанка и с натянутой улыбкой поприветствовала незнакомца. Она сказала, что госпожи сейчас нет дома.
Жан попрощался с ней и направился к уютной лавочке через дорогу, сел на неё, положив рядом с собой алую розу.
Через некоторое время он заметил, что в комнате Адель кто-то есть, и кто-то всё время подходит к окну и выглядывает из-за шторы. Он не мог спутать ни с кем силуэт Адель. Это была она.
Жан хотел доказать ей, что он настоящий, и любовь его реальна. Он хотел, чтобы Адель поняла, что он существует в реальности, а не только на листках бумаги. Он верил, что увидев его, она поймёт всё и перестанет бояться перемен. Но как же он ошибался. Он просидел там три дня, убеждая себя, что она не может не выйти ,она не может так поступить, снова и снова.
Прохожие ходили на работу и обратно, гуляли с детьми, а он всё сидел и смотрел в её окно. К вечеру, не выдержав усталости, Жан уснул на той же лавочке. Утром, проснувшись от холода, тень поняла, что как прежде уже ничего не будет. Тень направилась к вокзалу, а Жан остался сидеть на той лавочке в вечном ожидании возлюбленной. И говорят, что и по ныне, люди видят иногда старика на той лавочке с цветком в руке в ночной тиши, с тоской глядящего в окно дома напротив.
Иногда душа проживает намного дольше тела, но иногда душа умирает раньше. Остаётся лишь тело, остаётся лишь тень.
Поезд не спеша тронулся с Марсельского вокзала, увозя людей в столицу и увозя с собой тень, оставшуюся от нашего героя.