Снег мягко скрипел под их ногами, но так громко, что казалось, будто скрип исходит со всех сторон одновременно. Как будто несколько невидимых рук водили пенопластом по стеклу. Снег отражал свет вечерних фонарей и всем спектром радуги переливался под их желтоватым напором.
У обочины дороги стояло около пяти видавших виды и сравнительно не дорогих иномарок, на которых вечером играли в такси люди, днем как и все честно вкалывающие на заводах и разнообразных предприятиях. У автомобилей стояли трое извозчиков, весело и бодро обсуждавших что-то такое, что осталось в недостижимом пространстве звуков. Из-за "кипы" бесновавшихся частотных колебаний доползло всего несколько фраз.
-Последняя! - высморкавшись, сказал водитель с чапли - гитлеровскими усами.
-У меня этой дряни полно - сказал другой в меховой кепке с ушами, уши которой были плотно завязаны у него под подбородком. - Вот такой мешок дома стоит. - Добавил "кепка", сделав своей неуклюжей рукой в варежке, такой жест, какой сделал бы при поглаживании головы трехлетнего ребенка, стоящего возле его ноги.
С этой последней пробившейся до идущих репликой в обеих головах мелькнула догадка о том, что стоящие мужчины говорили о соплях. Эта мысль была глупой, но все же забавной и шедшие как в какой - то часто показываемой рекламе, просто и мило переглянулись, весело улыбнувшись друг другу и этой мысли.
Видимо, брак все-таки обременяет понимать спутника жизни с полуслова, и от этого они говорили крайне редко, только тогда, когда это действительно было необходимо.
А как все начиналось - подумал он - с этого славного, милого посвящения в восьмом классе. Как там было?
Тебе я расскажу все то
Что хочешь ты узнать
Тебя ценю я оттого,
Мне нечего скрывать
С тобой приятно говорить
Приятно рассуждать
Ведь можем мы без слов почти
Друг друга понимать
Тебя до дома провожая
Я думаю о том...
Да, провожая. Ничего по большому счету не изменилось. Провожая, думаю. Странная штука судьба. Дважды нас сводила. А между первым и вторым разом, сколько у меня мнимой любви было? Так на то она и мнимая. Даже не то чтобы мнимая, слабая просто, дунешь на нее, она и развалится как карточный домик. Всё не то, к началу и вернулся. А разница между ними такая - сильная, это как квадратная ярко-красная металлическая пластина в душе, а слабые - такие же пластины только не из металла, а из стекла - прозрачные. Они накладываются на сильную-настоящую сверху, снизу - неважно. Важно то, что через стекло ту железку все равно видно. И даже если у стеклянных пластин площадь поверхности или толщина больше, после удара "молотка" жизненных трудностей они исчезнут, разлетятся на осколки, а железная останется.
Он оглянулся на странный шум с правой стороны. Оказалось, что шум производили быстро собирающиеся, завидевшие милицейский, пеший патруль бабушки - попрошайки вынужденные побираться, либо умирать с голоду. Он опустил голову, ему было стыдно за свою страну.
Он отмахнулся от мыслей, так как пришлось немного ускорить шаг. Автобус с маршрутом номер двенадцать уже подъезжал к запорошенной снегом остановке - ларьку, имеющей всего одну, но обильно политую дневным светом витрину, для того чтобы было светло на всей окружной территории.
Из левого, верхнего угла витрины торчала колонка, источавшая жидкий монотонный голос российского шансонье, под которой ужимисто пританцовывал выпивший молодой человек в широкой, бандитской кепке. Движения его были настолько не естественны, что он становился похожим на марионетку, управляемую посредством нитей кем-то не зримым. Губы его шевелились, совсем не соответствуя рифмованному, незамысловатому, выражающему тяготы уголовной жизни тексту, текущему под незатейливое треньканье с витрины. Звуков же он не издавал. Этим несоответствием звука и изображения он смахивал на бессменного ведущего, светловолосого парня с затемненными очками вместо глаз, некогда существовавшей программы" Музобоз" - Ивана Демидова, чей голос за кадром, так же не совпадал с движением губ в кадре. Этим на первый взгляд непонятным средством достигался эффект мнимого, телепатического контакта со зрителями. Которым подсознательно было, безусловно, приятно хотя бы на временной лимит программы почувствовать себя суперменом с экстраординарными способностями. По всей вероятности, благодаря этому повышался и рейтинг телепередачи.
От центрального, городского вокзала он и она жили далеко, на другом конце города, и у него в голове уже зародилась мысль о том, что прогулка под зимним вечерним небом пойдет им только на пользу. Если бы не мороз.
Ее внешность была заметно - кричащей, ведь окончив курс визажиста - косметолога она с легкостью, как бы играючи, могла обратить себя в красавицу, и тем самым обратить на себя массу постороннего внимания.
- Смотри, чтобы тебя не занесло как всегда - произнес он с усмешкой.
- Я постараюсь - посмотрела на него виновато - ну ты же знаешь, что у меня это выходит спонтанно - ответила она, прекрасно понимая, что вряд ли у нее получится сдержать себя в нужный момент.
- Оплачиваем проезд! - по салону проплыл громкий и строгий, как бы родительский, но весьма женский, хотя и простужено - прокуренный голос контролера - Вновь вошедшие, оплатим проезд!
Людей в автобусе было не много по - сравнению с утренним час пиком и поэтому им удалось присесть. В это время горожане, живущие на окраине города, уже давно добрались до своих теплых, уютных квартир и, наверное, пили чай у телевизоров. Ведь если сравнить здание вокзала с огромной головой светящегося маленькими окошками - глазами монстра, то район где жили он и она, был скорее его левой пяткой.
Он долго смотрел в расписанное морозными узорами окно на полосы от света фар проезжавших рядом с автобусом машин, но его отвлекла материализовавшаяся возле их сидений контролер.
Это была женщина лет сорока трех, не больше, со спец сумкой, перекинутой через плечо, обильно посыпанная различной косметикой, с помощью которой ей удавалось накинуть себе еще лет пять.
- Девушка извините можно у вас спросить - обратилась женщина - контролер к ней, на что та молча кивнула.
- Понимаете, дело в том - проведя пальцами по волосам, выдавила она. - Я сразу заметила... заметила вас, когда вы вошли. Ну, вас просто нельзя не заметить. У вас такой очень... изысканный элегантный макияж. Я бы была вам очень признательна, если бы вы немного проконсультировали меня, ну дали бы пару советов, по поводу цвета там, нанесения... - сказала она покраснев, и тихо добавила - А то, как видите, я плохо разбираюсь во всем этом.
Продолжение беседы он не слышал, а только заметил, как контролер своим опытным взглядом отметила сидящего в другом конце салона плохо одетого мужичка. Ему показалось, что она обязательно подойдет к нему проверить есть ли у него проездной билет, но это будет после разговора. И почему-то он был рад за него, так как знал, что общение женщин затянется на долго, и может быть, именно это общение поможет доехать бедняге до дома, а не идти пешком по холоду.
Как все-таки странно устроен человек. - Волна размышлений вновь захлестнула его - Ведь приехав, этот бродяга будет почти абсолютно счастлив. Дело то, как обстоит, есть у человека некая "шкала материального счастья", максимальная отметка на ней сто процентов. У простого трудяги повседневная норма приблизительно процентов двадцать. Но так он же работает как вол, жизнь его трудна, а мечты приземлены. Мечтает о том, чтобы поспать лишний часок, поесть вдоволь чего-нибудь вкусного, в крайнем случае, отдохнуть где-нибудь с друзьями и семьей, такими же работягами - расслабится. И когда выдается такая возможность, то ему больше от судьбы ничего и ненужно. Отметка как пушинка взлетает до сотни.
Другое дело у "нового русского" (как принято их называть). Он материально обеспечен под завязку. Буквально все что нужно ему, у него давно есть. Пусть у него хоть и восемьдесят процентов на этой шкале, но теоретические сто для него на практике недостижимы. Чего желать когда у тебя и так все есть? В том то и дело, а душа то просит.
Вот здесь и спрятаны обе истины. Высказывания стариков о том, что жизнь они прожили здорово, потому что работали и в этом находили свое счастье - верны! И крылатое выражение о том, что богатые тоже плачут - тоже. Я бы даже сказал не тоже, а всегда. И не только плачут, а с ума сходят от горя и на стенку лезут от тоски. Вот так примитивна наша жизнь. А живем, то где? - он оглядел взглядом автобус - Так ведь автобус и есть наша жизнь. И многие люди в салоне верят в бога, в высшее мифическое существо, забывшего из-за рассеянности о своей мифичности и выполняющего функцию водителя сидящего к ним спиной, и только изредка поглядывающего в зеркало заднего вида, чтобы посмотреть на тех, кто входит и выходит. Души вышедших на следующий день входят в этот же салон или другой такой же, но уже на маршрутный виток ближе к блаженной вечности. А некоторые люди уже давно поняли, что бог сидит к ним спиной, и от этого потеряли свою веру. И вроде бы все слышат его голос, но некто не может разобрать его слов, из-за плохо работающего микрофона и старых послевоенных динамиков. Лампочки какие-то под потолком - звезды наверное. Да разве ж это настоящее небо? Многие толкают всю поездку стоящих рядом и наступают им на начищенную обувь, и в то же время все пытаются найти свободное место, более хитрые ищут место почище, чтобы занять его навсегда. И только когда контролер-смерть высаживает очередного зайца, место освобождается вновь, Или тогда когда кто-то по собственному желанию выходит на остановке, потому что понимает что ехать ему больше не нужно, ибо впервые в жизни он разобрал слова бога, и услышал название своей остановки. Бывает, что пассажиры в годах вытесняют молодежь с их мест и тем приходится ехать стоя. Те, кому сложно устоять на ногах хватаются за поручни или за соседа, для того чтобы, когда автобус наезжает на кочку, попадает в яму или совершает резкий поворот не упасть в собственных глазах. А может контролер это вовсе не смерть? Точнее не только смерть, но и сын божий, посланник водителя в салон и послан он, собрать все пассажирские грехи, всю эту грязь принявшую форму денег. Тогда некоторые все же предпочитают жить в грехе, отделавшись проездным билетом. Нет, вряд ли, слишком уж попахивает религиозными манускриптами.
Из раздумий его вывел громкий, раздраженный голос контролера:
- -Это я старуха?! Я старая!? - чуть ли не криком завопила контролер.
За окном появилась надпись на железном каркасе "Остановка кинотеатр-"Спутник"", то же сказал голос из динамиков, и контролер молнией понеслась к водителю.
- Слышишь Рома? - сказала она водителю - Я старуха представляешь? Мне больше лет, чем нашему автобусу. Я стара как мир. А ты не знал? Как хочешь, а я с этой сукой намалеванной дальше не поеду.
Водитель кивнул, затянулся сигаретой и закрыл окошко, отделявшее его от салона.
Истеричка была довольна своей мелкой местью и судя по всему мелкой душой. Она величественно попросила пару покинуть салон автобуса.
Прав был кто-то из великих. - Подумал он - "Мы часто бываем, не правдивы, чтобы не причинять друг другу излишней боли. Мир же всегда правдив".
Было звездное, настоящее морозное небо над головой и двое влюбленных в сотый раз шли через мост, скрипя снегом и кожаными куртками. Зато теперь он точно знал, как бывает, подла смерть, почему человечество отвергло сына божьего и то, что бога на самом деле зовут совсем не Аллах, Будда или Иегова, а просто и коротко - Рома...
Глава 2
-Как с ней можно работать,- устало подумал Рома - каждый день концерты устраивает. Да и вообще надо увольняться, не благодарная это работа. Еще и чувство это дурацкое, из-за каждодневного однообразия чувствуешь себя как герой какого-то идиотского рассказа, который читают каждый божий день. Все, до зарплаты и завязываю!
Воспользовавшись задержкой на остановке, накинув на плечи куртку и нахлобучив на голову шапку-ушанку, он выпрыгнул в открытую дверцу на обледенелую дорогу.
Нужно было срочно пополнить запас сигарет, уже порядком истощившийся и он быстрыми, но мелкими шажками, чтобы не поскользнуться последовал к соответствовавшему его потребностям киоску, одиноко взирающему на него в двух шагах от остановки.
Из-за киоска навстречу ему вынырнул парень в зеленом шарфе с несвойственной тинэйджерам бородой. Глаза его были неясными, мутными и маслянисто блестели каким-то дьявольским огоньком.
-Наркоман чертов - зло подумал Рома - задурманят башку и шатаются везде, где только можно.
Наклонившись к открытому окошку, он сунул в него горсть мелочи и произнес.
-Пачку сигарет "Новость" дайте, пожалуйста.
Пока киоскерша пересчитывала монеты, Рома услышал хлопок закрывшейся автобусной дверцы.
-Что за черт - подумал он и резко, как ударенный током обернулся.
Зеленошарфый бородач сидел на его шоферском месте и выворачивал руль. Поехав, на ходу он посмотрел в Ромину сторону своими невменяемыми, безумными сатанинскими глазами, осклабился и вдавил в пол педаль газа.
Рома рванулся следом за транспортом, но было уже не догнать. - Стой! - крикнул он уносившемуся вдаль автобусу, сбросил рукой шапку с головы и всем весом наступил на нее ногой.
Автобус мотало из стороны в сторону, как неумеху фигуриста на ледовом катке. На мосту он резко взял в бок, снес правое мостовое ограждение (одно из стоящих по бокам моста) и полетел кабиной вниз с огромной высоты. Проломил лед обмельчавшей речушки и повалился набок всей своей грузной массой. Испуганные вопли, отчаянные крики, ужас людей и окрашенная кровью, ворвавшаяся в салон студеная вода, образовали адский сумбур.
Рома упал на колени, обхватив голову руками, и уже не слышал настойчивых криков ничего не видевшей киоскерши, о том, что он забыл взять свою "Новость", новостей на сегодня ему хватило.