Знаешь, мой город тосклив и сер. 
В нем чаще дожди и февральская слякоть. 
И даже полуденный ветер, уныл словно вечер 
В сосновом бору; смеяться и плакать, 
Шагать по снегу, да в горячем бреду 
От горящих окон, как от ладана прочь 
В бесконечную ночь, да в тишину по утру 
Да к росе на траве, если небу невмочь 
Будут слезы тебе, ты ведь любишь трагизм 
И погасшие свечи в полуотсветах дня... 
Акмеизм, как закат, мандельштамова осень. 
Всё софизм, как отравленный воздух - пьяня. 
А замрешь, слова - разбиваются оземь.