Амурский Д. В.. 3. Мумия и Гонзага

Мумия и Гонзага

Кто меньше полагался на милость судьбы, тот дольше удерживался у власти

Никколо Макиавелли

16 августа 1328 года.

Туман, пришедший с берегов Мантуанских озёр, накрыл засыпающий город белым пушистым покрывалом. В этой дымке улицы Мантуи казались загадочными и зловещими. Редкие прохожие старались поскорее убраться под крышу. В южной части площади Святого Петра густая мгла помогала группе горожан оставаться незамеченными. Из всех собравшихся в нише гильдии суконщиков более всего выделялся представительный мужчина с белой окладистой бородой, чуть раздваивавшейся в нижней части. Бородач беспрестанно отдавал своим спутникам распоряжения.

- Где веронцы?

- Подходят к площади.

- Передайте Кастельбарко, чтобы он атаковал дворец Бонакольси только по моей команде. Ринальдо во дворце?

- Да, отец. Мы подкупили прислугу, и теперь знаем даже какого цвета сорочка у сеньоры Аньезе.

- Филиппо на месте?

- Да, отец.

- А где Савиола и его люди?

- Там, где и договаривались. Они ждут твоего сигнала.

- Ну, с богом. Начинаем.

Бородач-подеста проводил взглядом людей в тёмных плащах. Один за другим они исчезали в тумане. А ему оставалось лишь молиться, чтобы всё прошло, как запланировали. Вскоре вернувшиеся вестовые доложили, что Савиола бесшумно разоружил часовых на площади Святого Петра. В это же время отряд под командованием старшего сына подеста Гвидо заблокировал в казармах всех ломбардцев, верных Ринальдо. Бонакольси остался в своём дворце лишь с горсткой телохранителей. И в тот момент, когда налетевший с севера ветер начал разгонять белую пелену, на площадь вступила конная сотня из Вероны под командованием кондотьера Кастельбарко. Подеста Луиджи Гонзага шумно выдохнул. Дело осталось за малым - во что бы то ни стало захватить городского капитана, Ринальдо Бонакольси. Живым или мёртвым. И второе - предпочтительнее.

В суматохе Бонакольси попытался сбежать. Когда Ринальдо, без оружия и полуодетый, хотел выскользнуть из дворца на своём гнедом, капитана нагнал Альберто Савиола. Два беспощадно точных удара мечом - и вот уже Бонакольси, истекая кровью, скачет обратно. Каким-то чудом Ринальдо удалось удержаться в седле, но других чудес этой ночью для городского капитана больше не оставалось. Луиджи дал знак, чтобы поверженного врага не преследовали.

Утром, когда всё уже закончилось, сторонники Гонзага нашли в дворцовой конюшне холодный труп Бонакольси. Подеста задумался: может, стоило похоронить Ринальдо с почестями? Ведь он, как-никак, был городским капитаном славной Мантуи. Или же выставить тело на поругание, чтобы чернь выместила на нём всю свою злость и зависть к лучшим людям?

Тут Луиджи кто-то тронул за плечо. Сын Гвидо указывал на безумную Леонору, пришедшую к дворцу. Женщина с распущенными светлыми волосами, облачённая в рубище неопределённого цвета, сидела над телом Бонакольси и что-то бормотала. Подеста прислушался и понял, что Леонора нараспев читает сто восьмой Псалом:

- Да воспомянется беззаконие отцов его пред Господом, и грех матери его да не изгладится; да будут пред Господом всегда, и да истребится с земли память о них за то, что не подумал он оказать милость и преследовал человека бедного, и нищего, и сокрушённого сердцем, чтобы умертвить его. И возлюбил он проклятие, и оно придёт к нему, и не восхотел благословения, и оно удалится от него.

Затем Леонора резко поднялась на ноги и уставилась на Луиджи. От безумного взгляда разноцветных глаз у подеста на мгновение закружилась голова. А блаженная изрекла громким визгливым голосом:

- Гонзага воцарятся в Мантуе и будут править ей во славу Господа до тех пор, пока среди них останется хотя бы один Бонакольси!

После этого женщина рассмеялась безумным смехом, а Луиджи аж передёрнуло от её слов. Он посмотрел снова на тело городского капитана, потом надолго погрузился в размышления. Как сделать так, чтобы Бонакольси был среди Гонзага? После сегодняшнего переворота это совершенно невозможно! Он, Луиджи, теперь обязан убить всех потомков своего врага, чтобы обезопасить своих сыновей. И иначе нельзя. Взгляд подеста упал на потемневший фасад собора. В крипте хранятся мощи святого Ансельма, покровителя Мантуи. А что помешает ему хранить в капитанском дворце мощи Бонакольси?

- Гвидо! Приведи ко мне магистра Фанчелли.

Когда старший сын подеста подвёл к отцу заспанного городского медика, тот сначала не поверил собственным ушам. Забальзамировать Бонакольси? А потом усадить мумию в зале заседаний малого совета? Но Луиджи Гонзага повторил своё распоряжение и потребовал, чтобы оно было выполнено неукоснительно.

16 августа 1705 года.

Когда тебе девятнадцать лет, и ты герцогиня - жизнь превращается в вечный праздник. И не беда, что муж, Карл Фердинанд Гонзага, старше тебя на тридцать четыре года. У него - своя жизнь, свои друзья, свои враги. А ты, впервые приехав в Италию из Парижа, каждый день открываешь что-нибудь диковинное и невероятно интересное. И не беда, что на севере идёт война. В Мантуе безопасно - тут расквартирован французский гарнизон.

Прибыв в город, герцогиня Сюзанна Генриетта отводила душу на балах, устроенных в её честь местной знатью. Но праздники быстро закончились и начались скучные будни. После блестящего Версаля столица герцогства казалась маленькой и провинциальной. К тому же, город так и не оправился после жуткого разграбления, которое устроили летом 1630 года имперские войска. Как возмущённо рассказывала Сюзанне Генриетте её камеристка, мантуанка Паула, ландскнехты тогда вывезли четыре сотни фургонов с драгоценностями, статуями, картинами, церковной утварью и всем, что они только смогли украсть в Мантуе. Потом герцогу Карлу, вернувшемуся в свою столицу, пришлось просить соседей помочь, кто чем сможет. Тогда сюзерен Тосканский прислал ему мебель на две комнаты, правитель Пармский - столовое серебро, а властелин Моденский выделил волов и сотню работников, чтобы высокородный сосед не помер с голоду.

Однажды, гуляя со свитой по лабиринту зданий герцогской резиденции, Сюзанна Генриетта случайно зашла в тёмный покой, стены которого были завешены потемневшими гобеленами. В этом заброшенном зале пахло плесенью, сыростью и чем-то ещё, странным и неприятным. Юная герцогиня уже собиралась выйти из жутковатого помещения, как вдруг заметила что-то в тёмном углу.

Когда слуги с факелами осветили зал, поражённая Сюзанна увидела страшное высохшее чёрное тело, по чьей-то прихоти усаженное в кресло с подлокотниками. Колеблющееся пламя отразилось от мраморных шариков, вложенных в пустые глазницы, от чего всем показалось, что мумия наблюдает за людьми.

- Что это? - в ужасе вскрикнула Сюзанна.

- Это мумия Ринальдо Бонакольси.

- Зачем она здесь? - взвизгнула юная герцогиня.

- Никто уже точно не помнит, - ответила Паула, - но, говорят, что она хранится здесь уже более трёх веков.

- Дикость какая! Уберите её отсюда немедленно! Выкиньте в озеро, чтобы я больше никогда не видела это во дворце!

16 августа 1707 года.

В четырёхэтажном дворце, выходящем окнами на Большой канал Венеции прямо напротив рыбного рынка, поселился важный вельможа. Вышколенные слуги именовали его "Вашей светлостью". Это был Карл Фердинанд Гонзага, герцог Мантаунский и Монферратский, суверен Арша.

В середине дня к парадному входу дворца причалила гондола с господином, закутанным не по погоде в чёрный плащ. Привратник на галерее сначала недоуменно стрельнул глазами:

- Как прикажете доложить?

- Господин Джованни.

- Вам назначено?

- У меня срочная депеша к Его светлости. Приказано передать из рук в руки.

Господин в чёрном плаще держался так уверенно и властно, что слуга без всяких проволочек помчался к герцогу. Когда нежданного визитёра проводили в кабинет, гость попросил оставить его с хозяином наедине.

- Ваша светлость! Позвольте представиться, рейхсграф Джованни Батиста Кастельбарко.

- Очень приятно, Ваше сиятельство. Позвольте полюбопытствовать, чем обусловлен ваш столь неожиданный визит?

- Я здесь инкогнито, по личной инициативе. Поэтому называйте меня просто господин Джованни.

- Как вам будет угодно.

- Император Иосиф назначил меня губернатором Мантуи. Прежде, чем начать исполнять эти почётные обязанности, я хотел бы, в память о дружбе наших далёких предков, осведомиться, не могу ли я что-либо сделать для вас в частном порядке перед тем, как Надворный совет обвинит вас в государственной измене?

- Это уже решено?

- Да. Ваш союз с французами очень огорчил императора, и он, взвесив все за и против, решил отозвать вашу инвеституру с соблюдением всех необходимых формальностей.

- Печально. Очень печально, - проговорил герцог и уставился в окно, чтобы гость не увидел выражения его лица. По Большому каналу проплывало множество гондол и лодок, груженных различными товарами. Не смотря на упадок Серениссимы, движение на главной водной артерии города не затихало даже ночью. Проследив взглядом за самым большим судном на канале, Карл Фердинанд сделал глубокий вдох, потом вернулся к бесед:

- А что вы сказали о давней дружбе наших предков?

- Разве вы не знаете? Мой далёкий предок Гильельмо Аззоне Кастельбарко помог вашему предку стать правителем Мантуи. Именно Гильельмо привёл солдат из Вероны.

- Это всё было так давно... Я никогда не интересовался семейными преданиями.

- Может, вы и про мумию не знаете?

- Какую мумию?

- Мумию Бонакольси. Вам разве не рассказывал ваш отец?

- Он скончался неожиданно, когда мне было тринадцать лет. Если он и собирался поведать мне какую либо семейную тайну, то не успел это сделать.

- Сочувствую вам, Ваша светлость.

- Благодарю вас, господин Джованни. Так что вы говорили о том, чтобы сделать для меня что-нибудь в частном порядке?..

Когда рейхсграф-инкогнито покинул дворец, герцог вызвал к себе престарелого камердинера.

- Никколо, тебе известны семейные предания рода Гонзага?

- Да, Ваша светлость.

- А знаешь ли ты историю про некую мумию?

- Да, Ваша светлость.

- Ну так поведай мне.

- Ваша светлость, не гневайтесь, но это всё больше похоже на сказки, которые детям рассказывают перед сном.

- Ну так расскажи мне эти сказки, Никколо. Обещаю, что не буду сердиться на тебя.

- Ну, вы сами попросили, Ваша светлость. Если что - я не виноват. Это так разные пустобрехи из черни болтают. А говорят они, извините Ваша светлость, что ваш предок, господин Луиджи, основатель вашего рода, продал душу дьяволу, чтобы стать сеньором Мантуи. Но нечистому этого показалось мало, и он потребовал, чтобы в герцогском дворце всегда стояла мумия прежнего правителя города. И покуда эта мумия оставалась на месте - Гонзага оставались властителями Мантуи.

- И что же произошло с этой мумией?

- А вы разве не знаете, Ваша светлость?

- Конечно же, не знаю, Никколо. Если бы я знал, я разве стал бы у тебя это спрашивать?

- Ваша супруга, герцогиня Сюзанне Генриетта...

- И что же моя супруга?

- Она потребовала, чтобы эту мумию выкинули из дворца и утопили в озере.

- И её действительно выкинули?

- Да, Ваша светлость.

- Остолопы! А почему не спросили у меня?

- Но, Ваша светлость, вы же никогда не интересовались семейными преданиями. К тому же, вы очень строго указывали не беспокоить вас, когда Её светлость занимается перестановками во дворце.

- И когда это произошло?

- Ну, наверное, позапрошлым летом.

- Два года назад... А после этого Евгений Савойский разбил французов под Турином и мне пришлось бежать из Мантуи... Проклятая лотарингская шлюха! Она даже не смогла родить мне законного наследника! Проклятые французы! Их было в два раза больше, но они отсиживались в лагере, дожидаясь, пока Савойский превратит их в фарш, а потом бежали, как последние трусы! Проклятая мумия! Проклятый Кастельбарко! Представляю, с какой радостью он приехал сюда, чтобы сообщить мне о решении императора!

***

С тех пор герцог Карл Фердинанд Гонзага стал совершенно непохожим на себя. Он забыл про великосветские манеры, часто бранился и впадал в неистовство. Он написал письмо супруге в Париж, в котором в очень резкой форме выказал своё нежелание видеть её хоть когда-либо. Эта резкость, а так же общий депрессивный настрой герцога привели к тому, что вскоре Гонзага покинули даже самые верные сторонники. В начале следующего лета Карл Фердинанд направился в Миру, где намеревался в тиши загородных вилл договориться о помощи с членами Совета десяти, но неудачно упал, сходя с лодки. Герцога, жалующегося на сильные боли в груди, перевезли в Падую, где 5 июля 1708 года он и скончался, через пять дней после того, как Надворный совет постановил лишить Карла Фердинанда всех владений и конфисковать всё его имущество в казну Священной Римской империи. Так бесславно пресеклась главная ветвь рода Гонзага.

Оставить комментарий © Copyright Амурский Д. В. (m2150024d@mail.ru) Размещен: 01/02/2017, изменен: 28/08/2018. 14k. Статистика. Рассказ: История Итальянские миниатюры Иллюстрации/приложения: 3 шт. Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: История о тайне рода Гонзага и о его угасании... Рассказ опубликован в альманахе "Порог-АК" (N28, 2018)

Амурский Д. В.: другие произведения.

3. Мумия и Гонзага