Моё имя Бранг. Я уже немолод. Настолько немолод, что пользователи Банкума привыкли считать меня его частью. Чем-то вроде детали интерьера. И они в этом отчасти правы, потому что Банкум - тоже старое учреждение. Не то, что нынешние кредит-конторы. И клиенты у Банкума тоже всегда были солидные, подъезжали на шикарных карах, входили степенно, не торопясь. И всякий раз, входя, они видели меня, Бранга, привратника. И так прошло столько лет, что мне иногда казалось, что это было всегда, с тех пор, как Дэрг создал Укбар и повелел каждому заниматься своим делом: каменщику возводить прочные стены, купцу приумножать богатство, конторщикам принимать это богатство для сохранения и ещё большего приумножения, а привратнику открывать и закрывать двери Банкума перед купцами, конторщиками и всеми остальными. Год за годом я стоял у дверей Банкума, и близок уже стал час, когда я должен был покинуть Укбар. К своей дальнейшей судьбе я относился спокойно: как всякий праведный укбарец, я был верен Дэргу, не нарушал данных им запретов, и у меня не было оснований тревожиться, что после моей смерти Дэрг не примет меня в обитель праведников.
В тот вечер я, как обычно, сотял у двери. Приближался момент закрытия Банкума, и я уже чувствовал некоторое нетерпение: мне хотелось поскорее вренуться домой, чтобы посидеть на веранде вместе со своей женой, потягивая через соломинку мрык из маленького кувшинчика. Никто никогда в Укбаре не умел и не будет уметь готовить мрык так, как это делала моя жена.
И вот в то самое время, когда я уже слегка расслабился, мечтая обо всём этом, к крыльцу подкатил кар тёмно-серого цвета. Какие-то молодые люди выскочили из кара и направились к двери. Было уже темно, и я не видел их лиц, но я так давно работаю привратником, что научился отличать молодых от пожилых по манере выходить из кара. Не позволив мне открыть, они оттеснили меня плечами и вошли внутрь. Это было несолидно и крайне нежелательно для репутации такого учреждения. Желая сделать им замечание, я направился вслед за ними. И тут я увидел то, чего не заметил в начале из-за сумерек, которые уже сгустились на улице: лица молодых людей были закрыты масками. В руках одного из них блеснул огнепуль.
Я Бранг, всего лишь привратник, и я уже очень стар. Но я предан своему учреждению, и мне по долгу службы тоже полагается носить с собой огнепуль.
"Остановись, несчастный! Ты погубишь себя!" - крикнул я этому парню, выхватывая своё оружие и направляя на него. Он вздрогнул от неожиданности. Видимо был ещё неопытен в таких делах и не совсем ещё потерян для обители праведников. Мне показалось, что мои слова достигли цели, и он успел одуматься, но тут раздался сильный шум, топот множества ног, крики "не двигаться!" Потом я услышал выстрелы и почувствовал сильный удар в самое сердце. Банкум - солидное учреждение, и полицейский кар всегда дежурит где-то поблизости. Видимо кто-то из служащих успел включить сигнал тревоги. Но полицейские экипажи не знакомятся с работниками Банкума: и те и другие считают, что это ниже их достоинства. Полицейскому некогда рассуждать, ему нужно обезвредить вооружённого грабителя. Я, Бранг, старейший привратник Банкума, но полицейский видел во мне лишь человека с огнепулем в руках. Для него я был грабителем, и он выстрелил, не раздумывая. Поэтому в тот вечер я не пил мрыка. Я вообще его больше никогда не пил...
Я Бранг, праведник, живу в обители праведников. Эту обитель создал Дэрг, чтобы те, кто исправно служил ему в Укбаре, могли безбедно находиться здесь после своей смерти. Укбар и укбарцев тоже создал Дэрг. Но не все укбарцы стали праведниками. Некоторые встают на путь порока. Их после смерти ждёт жалкая участь. А ещё есть просто укбарцы: не праведники, но и не падшие. Когда-нибудь Дэрг вернёт их в мир живых. Я правда не знаю, будет ли это Укбар или какой-то другой мир. Говорят, что нам предстоит начать жизнь сначала, и они должны приложить большие усилия, чтобы не забыть большую часть того, что мы видим здесь. Пока же мы все здесь и можем видеть, как суров, но справедлив Дэрг.
Я часто и подолгу смотрю на падших, томящихся в тесных клетках. Я нахожусь здесь давно, и знаю про них всё. По правде говоря, они вызывают у меня жалость. Особенно один из них, попавший сюда очень молодым. Когда-то, ещё находясь в мире живых, я пытался вернуть его на путь истинный, и это у меня уже почти получилось. Но слишком быстро подоспевший полицейский сделал два метких выстрела и мы оба оказались здесь: я среди праведников, а он в клетке для падших.
Помнится, поначалу он долго метался по клетке, кидался на решётку, стенал и отказывался от пищи. Потом привык. Все привыкают. Это только кажется, что привыкнуть невозможно. Иногда мне даже мнится, что я не покидал мира живых, просто сменил образ жизни и род занятий.
Падшим, конечно, привыкнуть труднее. Но, идя мимо клеток, я всякий раз не устаю удивляться тому, что и они приспособились к новому способу существования. Их уже не раздражает, что они получают еду через прутья решётки. Их уже не приводят в бешенство зрители, эти праздные зеваки, окружающие клетки, лезущие к ним с вопросами.
Вон тот, в клетке слева от меня, бывший мошенник, провернувший с десяток афер с недвижимостью, выселивший на улицу несколько семей и обанкротивший собственного брата сидит теперь спокойненько и молчит. Люди вокруг для него словно не существуют.
А вон тот мелкий карманный воришка наоборот охотно даёт интервью всем желающим. Только по его рассказам выходит, что он вовсе не жалкий карманник, а знаменитый пират и брачный аферист-многожёнец.
Но больше всего меня поражает один бывший серийный убийца, который теперь сидит целыми днями и играет на свирели. Где только он её раздобыл? Видимо кто-то из посетителей подарил.
Ох уж эти мне посетители. Ходят, глазеют, читают таблички на клетках. На табличках записан полный перечень грехов падшего, сидящего в клетке. Казалось бы, что может быть поучительнее? Для них же всё это забава. Они ещё спорят между собой, кем лучше быть: грешником или праведником. Неслыханное дело: они ещё позволяют себе иметь сомнения на этот счёт! Впрочем, какой-никакой толк от них всё же есть: они платят за вход. Ибо должны же и падшие что-то есть. Хотя, падшим, конечно, достаётся немного - ещё чего не хватало! Львиная доля дохода идёт на процветание обители праведников. Но приходят сюда посмотреть именно на падших. Получается, что падшие кормят праведников. Так повелел Дэрг, а значит так тому и быть.
Однако сегодня я что-то сильно устал. Ну что ж, скоро можно и отдохнуть. Вот только разнесу падшим их вечернюю трапезу, уберу нечистоты, закрою музей порока на ключ и смогу спокойно предаться молитве. Ибо я Бранг, праведник, и моё место в обители праведников.