Я стояла посреди беснующейся толпы, запрокинув голову и вперив пустой взгляд в огромное черное небо, усеянное ослепительно яркими звездами. Сильные гибкие тела извивались рядом со мной в диком танце, подчиняясь единому ритму. Их движения были синхронны и гармоничны, и от барабанного боя сотрясались не только земля, но и небеса.
Глаза медленно наполнялись слезами, ощущение большой трагедии сейчас волновало сердце абсолютно каждого человека. Мы не знали, что уготовано нам судьбой, что случится с нами и нашей планетой, но эти дикие танцы на устланной каменными плитами площади у подножия храма были подобны крику отчаяния... или крику о помощи.
А я просто стояла, не в силах пошевелить не единым членом, мое сознание отобрало все мои силы. Я наблюдала движение неба над головой, и вдруг поймала себя на мысли, что ощущаю вращение планеты. Дух захватывало от ощущения, что под ногами, в общем-то, и не такая устойчивая поверхность, а мир с бешенной скоростью мчится в бесконечность. Голова кружилась, что я едва не теряла сознание. От чувства, что я возвышаюсь над миром, и моя голова чуть ли не касается облаков, к горлу подкатывала тошнота. Тело сотрясается мелкой судорогой, начинает казаться, что ветер свистит в ушах - и я просто падаю в бездну.
Оглядываюсь по сторонам - вверх снопы искр мечут костры, и уже нет сомнений, что я могу перейти за край и при желании вернуться обратно.
Это не было похоже на смерть. Я не видела, как душа покидает тело, как медленно воспаряет к небесам. Возможно, я и не жила никогда, чтобы сейчас умереть... Я просто объяла всю Вселенную, увидела ее в полной мере и во всей красоте. Огромная, живая, пульсирующая, почему-то мне напомнила нераскрывшийся бутон цветка. Такая же благоухающая и волнительная. Тревога начала нарастать несколько позднее, как гул приближающегося осиного роя. И увидела тогда летящие навстречу друг другу тысячи метеоритов и комет, столкновения которых сотрясали материи. Они раскалывались на части и снова разлетались. И в этом тоже была жизнь, и своя гармония, и даже красота. И в постоянном круговороте пространства и материй, маленькая планета неслась мне навстречу, чтобы неизбежно погибнуть.
Я не могла предотвратить трагедии, не могла предотвратить смерть, поэтому продолжала безучастно наблюдать за небольшой сферой, что могла треснуть еще на лету. А с противоположенной стороны, раскинув объятия, медленно надвигалась незнакомая по своей природе материя, мерцающая нежным голубым перламутром в свете звезд. Ее приближение заставляло трепетать от ужаса мою плоть, ибо за той материей я ощущала шлейф смерти и забвения. Меня сковывало холодом от одной мысли, что близится тот миг, когда в этом сиянии утонет мир, чем-то особенно важный для меня, и что погибнут люди, к которым я никогда не испытывала любви, но смерти которых не пройдут для меня бесследно.
Я замерла, наблюдая, как медленно планета входит в колыхающуюся мембрану, и как та прогибается, принимая в объятия целый мир. И в голубом сияние тонет бездна, и гаснут далекие звезды... Не могу ни сделать вдоха, ни пошевелиться, грудь болит от разрастающейся внутри ледяной пустоты.
Я прежде видела много вариантов гибели планет и населяющих их цивилизаций... Как пылали небеса, как солнечный свет затмевали падающие осколки космических тел. Не думаю, что существует зрелище более удивительное и впечатляющее. И более трагическое.
Свет померк, от мерцающего шлейфа материи не осталось и следа, лишь пустой холодный шар, замедлив скорость, летел во мраке подобно дрейфующему кораблю. Вот так просто. Без крушений, без разверзающихся небес, без отчаянных криков погиб мой мир. Еще несколько минут назад наши тела взвивались в воздух подобно летающим змеям, под нашими ногами раскалывались каменные плиты храмовой площади - и вдруг абсолютная мертвая тишина.
Созерцать сейчас эту картину... все равно, что смотреть в пустые глазницы Смерти, на тонкую ухмылку бесцветных губ. Казалось бы, все уже позади, и на этой планете уже никогда не будут петь птицы и заливаться громким смехом горные ручьи, но в душе тлеет теплая искра надежды, которая манит к этой безжизненной глыбе.
Каждое космическое тело имеет свой звук, но у живых планет он особый: гармоничный, насыщенный, влекущий. И я все еще улавливаю его отголоски в возмущенных полях пространства. Нерешительно приближаюсь. Кажется, будто вся поверхность покрыта равномерным слоем серого пепла. Вытягиваю пальцы несуществующих ног, чтобы коснуться земли, и кажется, будто ощущаю прохладу. Прислушиваюсь к пульсу планеты, и он отзывается во мне замедленным эхом.
Быть может... этот мир не умер, а просто уснул...
Кисти рук погружаются в пепел, пытаюсь взвесить горсть, но порывы ветра срывают хлопья с моих ладоней и уносят прочь. И первое, что я вижу, опуская взгляд, приветливую весеннюю зелень. Разгребаю остатки пепла дрожащими руками и вижу туго скрученные листья тростника под толстой пленкой, упеленавшей мир. И вижу крошечных лягушат, пухлые пузики которых мерно вздымаются в дыхании. Вижу, как подрагивают перепончатые лапки, скользя по замиревшей водной глади спящего болота.
Жизнь. И безмятежный сон.
Быть может, это был лучший вариант для нашей измученной планеты. Быть может, в следующий раз, когда нам будет предоставлен очередной шанс, мы не будем столь глупы и самонадеянны. И мы сможем сохранить то, чем наделила нас Вселенная.