Аннотация: Глава вышла очень мрачная. По сути, она - предвестие будущих событий.
Она со злостью захлопнула ящик и тут же открыла другой, доставая оттуда различные тряпки и почти сразу же бросая их вниз. Вокруг уже красовалась груда разбросанных лоскутов ткани и простыней, а она по-прежнему вытряхивала на пол всякое барахло.
"Да где же..."
Аэрис потратила уже минут десять на поиски бинтов и так до сих пор ничего не нашла. Правая рука уже вся была залита красным: с момента "посвящения" Сураны прошло два дня, и за всё это время шрам на правой руке не переставал кровоточить. Аэрис приходилось менять повязки через каждые четыре часа. На этот раз бинтов рядом не оказалось, и эльфийка, пытаясь найти их, перерыла всю кухню. И, как назло, ничего подходящего не попадалось.
Разумнее всего было бы обратиться за помощью к Рейту - маг крови наверняка смог бы всё уладить - но Аэрис твёрдо для себя решила держаться от него подальше. Слишком уж непредсказуемый и опасный из него союзник. Камилла была права: ему нельзя было верить, потому что каждое его слово - новая витиеватая ложь, пустое обещание. Хорошо хоть ей хватило ума не пойти у него на поводу и не согласится на его "предложение". Вот только удастся ли ей оградить себя от его вмешательства в её "жизнь"? Да и как это осуществить, если она уже сделала несколько шагов по дорожке, с которой нельзя свернуть? Аэрис вошла в "круг избранных", прикоснулась к чужой тайне. Маги крови не потерпят предательства.
"Вот и новая возможность для Рейта меня шантажировать", - пронеслось в голове у эльфийки. Что ему стоит выдать её малефикарам? Или тому же Хранителю Ключа, кем бы он ни был? Куда ни глянь, Рейт везде был в выигрыше. И это пугало.
Но в то же время... Даже если ей удастся избавиться от навязчивого "покровителя"... Кто же тогда защитит её и Камиллу от загадочного правителя Минратоса?
Всё слишком запутано... раньше было проще. Сказали собрать армию - сделано. Убить Архидемона - ясно. Всё без лишних слов и ухищрений. Тогда, при жизни, когда она встречала рассветы с надеждой, а закат - со щемящим чувством тревоги в груди, Аэрис Сурана была солдатом, сражающимся с определённым врагом, Мором. Теперь же онане знала, какую роль играет.
Но было и ещё кое-что...Аэрис отказывалась признаться себе, что поступок Рейта, его предательство, задели её чувства. Да, этого следовало ожидать... Но Серая Стражница, невзирая ни на что, в какой-то степени симпатизировала ему. Объяснения этому не было, во всяком случае, она не пыталась его найти.
"Создатель, да когда же это прекратится?"
Кровь всё шла и шла, алые капли медленно скатывались вниз по алебастровой коже... Аэрис заворожила эта картина. Странно. Нелепо. Омерзительно.
Интересно, это в самом деле кровь или нечто другое? Может быть, это частичка не жизненной силы, но чего-то более высокого порядка?
Кровь... В той жизни её всегда было слишком много. Всегда. Всё было связано с кровью - долг, потери, разочарование, страх, даже такие светлые вещи как любовь и дружба. И всё было построено на костях - как чужих, так и своих. Закон мироздания.Порочный круг, из которого несчастным заблудшим овцам Создателя никогда не вырваться.
И где же Его Царствие? Или всё это миф, красивый обман?
"Брось. Это святотатство. Просто ты...не заслужила. Слишком много крови на твоих руках".
И Аэрис внезапно стало стыдно. Потому что думала она только о себе. А что там с её друзьями? Она же даже не знает, пережили ли они бой за Денерим! А сколько людей полегло в тот день? Людей, которых она вела за собой, которых должна была защищать!
"Какая же я сволочь..."
В глазах заблестели слёзы, и Аэрис судорожно втянула носом воздух, чтобы успокоиться. Девушка окончательно упала духом.
Она все продолжала укорять себя, вспоминая все прошлые ошибки и загоняя саму себя в угол. Такое случалось и раньше, причем довольно часто - Аэрис всегда была очень мнительной и имела дурную привычку анализировать все свои действия, чтобы обязательно найти в них что-то плохое и недостойное - но теперь не было никого, кто смог бы привести её в чувство, заставить идти дальше, отбросив сомнения.
- Что это?! - капризный, полный сахара женский голосок заставил Аэрис обернуться. В дверях стояла Кибела. Сурана сразу узнала её: и по манере говорить, и по тому, как она стояла, и, конечно, по одежде.Вычурные наряды Кибелы, должно быть, когда-то обходились её семье в кругленькую сумму. Эта девушка любила лоск и роскошь, как и её мать. - Что ты тут устроила?!
- Госпожа... - это слово далось Аэрис с трудом. Были люди, которым хотелось служить, хотелось подчиняться: то были сильные личности, чьи слова, жесты и действия завораживали, а решимость вдохновляла. Такой была Камилла. Но не её сестра.
- Кошмар! Что это за ужас?! У нас скоро прием, а ты...ты... - Кибела выдохлась, гнев переполнял её. - Стража! Стража!
- Я же ничего не...
На зов хозяйки примчалось двое охранников в отличных кольчугах, представляющих собой скрепление стальных и серебряных колец. На лицах обоих мужчин было непроницаемое выражение.
- Да, госпожа? - спокойно осведомился один из них. Аэрис поёжилась от его взгляда. Она сразу узнала этого стражника: то был Кассиус, солдат, славившийся своей нетерпимостью по отношению к эльфам. Сурана изредка сталкивалась с ним в коридорах особняка.
- Уведите, - Кибела кивнула в сторону Аэрис, - и проучите,как следует.
- Я же ничего не сделала! - крикнула Сурана. Два чувства сейчас раздирали её, возмущение и страх.
- Будет сделано, - Кассиус и его напарник схватили эльфийку, крепко сжав её руки. Бедная девушка поморщилась от боли и попыталась было вырваться, но что могла она сделать двум здоровым, сильным мужчинам?
- Ишь ты какая, - прохрипел второй охранник. - Ещё брыкается.
- Пошла, - жёстко сказал Кассиус, таща за собой Аэрис. Серая Стражница уже перестала сопротивляться. Это было просто бесполезно, да и могло вызвать ненужные подозрения...Несмотря на то, что ей было страшно, очень страшно - она знала, как наказывают провинившихся слуг - она должна была думать о деле. Ноги стали ватными, сердце готово было вырваться из груди, и Аэрис беспомощно смотрела прямо перед собой, ведомая своими палачами. Палач - самое подходящее слово. С этим согласится любой эльф, побывавший в умелых руках воинов Тевинтера.
Они вывели её во внутренний двор и бросили на землю. При падении Аэрис ушибла голову. Платье и волосы покрыл серо-бурый песок. Кровоточащая рука не переставала болеть, и шрам на ней словно жгло огнём. Но Аэрис понимала, что всё это ерунда по сравнению с тем, что её ждёт.
- Иди, - небрежно бросил Кассиус напарнику. - Сам разберусь.
- Как знаешь, - хмыкнул тот и ушёл восвояси. Аэрис тяжело дышала и не сводила глаз со стражника, не смея ничего говорить. Она вся будто оцепенела. Усталость, отчаяние, все тревоги прошедших дней разом обрушились на её плечи. Всё что она могла делать - это смотреть. И только.
Губ Кассиуса коснулась злая ухмылочка.
- Ну что, пришёл и твой черёд, - обратился он к ней. - А то всё шляешься с гордым видом, неприкосновенная ты наша. И чего тебя так леди Камилла ценит?
Эльфийка молчала. Этому человеку не нужен был её ответ. Аэрис взглянула на него усталым, отрешенным взглядом. Она должна была что-то сделать: встать на ноги, выпрямиться, закричать в конце концов. Но она ничего не делала.
Аэрис только тихо взвизгнула, когда Кассиус ударил её в живот ногой, обутой в стальной сапог. Следующий удар пришёлся в лицо: одним махом тевинтерец превратил её лицо в кровавую мешанину: снять кольчужные перчатки он, конечно, не позаботился. На этот раз Аэрис не смогла сдержаться - дикий, истошныйвопль нарушил сонную тишину, царившую вокруг. Кассиус лишь расхохотался в ответ громким, безжалостным смехом.
Ярко-красная пелена накрыла Аэрис. Вскоре она перестала что-то видеть и чувствовать. Рассудок помутился, и девушку поглотил чёрно-бордовый туман.
- Прекрати! Прекрати сейчас же! - этих слов она уже не слышала.
Король Алистер закончил очередной приём и теперь направлялся в свои покои, сопровождаемый своими телохранителями. Его уход проходил в абсолютной тишине, полной ложного уважения. Как только правитель Ферелдена скрылся из виду, зал оживился, вельможи заговорили практически одновременно, в один голос обсуждая королевскую речь. Алистер сделал сегодня несколько заявлений, касавшихся внешней политики государства и его экономики. Ничего конкретного в этих словах не было, как, впрочем, и во всех словах Эамона: некоторые банны откровенно говорили, что все речи за короля пишет его советник, а Алистер затем просто зачитывает их вслух.
Ситуация в стране была плачевная. Это знали все. Как оказалось на поверку, ни молодой король, ни его мудрый канцлер не были готовы к послевоенному кризису. Проблем было слишком много, с каждым днём их становилось только больше и больше. Многие надежды не оправдались, а некоторые последствия Мора стали полнейшей неожиданностью для всех: в некоторых регионах Ферелдена, к примеру, выпал снег, многие дороги теперь были непроходимы - результаты бесснежной зимы. Это ставило под угрозу плановые посадки зерновых культур, и фермеры боялись, что Ферелден вновь останется без урожая. А это означало голод и новые бедствия.
Сейчас Ферелден был слаб как никогда. И даже сторонники короля Алистера с горечью вспоминали Мэрика, сумевшего буквально из пепла создать сильную, уважаемую державу.
"Он не Мэрик", - вот, о чём шептались люди. Да, Алистер не Мэрик, а Эамон - не Логейн. Это признавали все.
Белалдор, тенью сновавший туда-сюда по дворцу и за его пределами, слышал эти разговоры и передавал их содержание леди Аноре, которую по-прежнему величал королевой. Табрис искренне верил, что она могла поднять страну на ноги. Тейрна, в свою очередь, не спешила действовать и занимала пока что позицию наблюдателя. Белалдор знал, что Анора могла склонить баннов на свою сторону, доказать им, что она лучше Алистера, но она почему-то предпочитала оставаться в тени. Эльфа удивляло такое поведение, но он не перечил своей госпоже и выполнял все её поручения с прежней исполнительностью.
В данный момент Белалдор бродил по безмолвным коридорам дворца, рассматривая старинные картины и гобелены. Он мысленно сравнивал это богатое убранство с ветхими лачугами Эльфинажа. Жалкие домишки городских эльфов не могли похвастаться роскошью и комфортом, зато в них бывало намного веселее и уютнее, чем здесь. Вся окружающая обстановка давила на Белалдора, ему было душно и скучно в просторных залах.
Он вдруг остановился, заслышав знакомый голос. Подкравшись на цыпочках к полураскрытой двери, откуда доносились обрывки разговора, он замер и принялся беззастенчиво подслушивать. Эрл Эамон беседовал с леди Кусланд. Табрис навострил уши. Это должно быть интересно...
- ... обещал приехать к Собранию, - раздался приятный, с бархатными нотками голос Адрии. - Фергус не пропустит такое событие.
- По сути, он и не может его пропустить, - улыбнулся Эамон. - Фергус - тейрн, и его слово имеет огромное значение.
- Он хороший тейрн, - Адрия вздохнула. - Отец гордился бы им.
- Как и тобой. Ты себя недооцениваешь, девочка. Твой брат не смог бы сделать и половины того, что сделал, если бы тебя не было рядом, - просто сказал эрл Геррин, разглядывая девушку. Эамон сочувствовал ей. Такая молодая, красивая, казалось бы - вся жизнь впереди. Но он видел в её глазах боль и тревогу, и это делало её старше, намного старше её истинного возраста. Эамон считал, что Адрия весьма похожа на его покойную сестру - та же выдержка, тот же характер. Истинная дочь Ферелдена.
Адрия улыбнулась какой-то смущенной, немного недоверчивой улыбкой, будто говоря: "хотелось бы верить, что это так".
- Я знаю, что говорю, - продолжил Эамон, угадав настроение девушки. - Нам всегда важно ощущать чью-то поддержку, знать, что есть кто-то, кто верит в нас. Мне не раз приходилось слышать, что Мэрик никогда не стал бы тем великим королем, которого мы знали, если бы не моя сестра. Роувен заставляла его продолжать бороться. В моей жизни тоже было достаточно моментов, когда я готов был сдаться. Но моя семья, их вера в мои силы вселяла в меня надежду. Я не мог подвести их. Как и Фергус не может подвести тебя, Адрия.
- Спасибо, - прошептала юная воительница.
- Дитя, тебе не за что меня благодарить. Ты и сама все это знаешь. Просто иногда важно, чтобы кто-то другой напомнил тебе об этом. Вот и всё. У тебя есть Фергус, а у него есть ты. Одно это уже стоит того, чтобы жить. Поверь, Алистеру в этом плане сложнее, чем тебе.
"Ага", - подумал Белалдор. "Вот теперь мы пришли к главной теме".
- Он выглядит таким потерянным, - заметила Адрия.
- Ему сейчас очень тяжело. Он считает, что он плохой король, - пояснил канцлер.
- Но ведь это не так, правильно?
- Не так, - твёрдо сказал Эамон. - Алистер нужен Ферелдену , потому что он - Тейрин, единственный человек, способный объединить нас. И он сделает это так, как это сделали его предки до него: Каленхад, Мойра, Мэрик... Просто нужно, чтобы кто-то был рядом. Тогда у него все получится.
- Мне кажется, Алистер боится, что не оправдает ваших надежд.
- Он даже не подозревает, как сильно он похож на своего отца, - усмехнулся эрл. - Я знал Мэрика с детства. Он никогда ничем не отличался от других детей, а в некоторых вещах даже уступал им. Однажды он подрался с сыном крестьянина и проиграл. В нём, как многие полагали, не было ничего особенного. Тот Мэрик постоянно прятался в тени своей матери. Никто не верил, что он станет хорошим королем. И это правда. Он не стал хорошим королем. Он стал великим королем.
- И во многом ему помогли королева Роувен и тейрн Логейн, - вставила Адрия.
- Да, - не стал отрицать Эамон. - При всем моем отношении к Логейну, я не могу не признавать его прошлые заслуги.
Дальше Белалдор слушать не стал. Всё, что ему было нужно, он узнал. Бесшумно отдаляясь от двери, он всё время задавал себе один и тот же вопрос.
"Так кто же теперь станет Роувен и Логейном Алистера?"
Она задыхалась...Ей не хватало воздуха. И почему ей так тяжело дышать?
Она вдруг почувствовала, как кто-то легонько коснулся её лица, осторожно проведя ледяной ладонью по щеке. Чернота вокруг начала потихоньку рассеиваться. Дыхание нормализовалось - воздух как будто изменился, свежесть пришла на смену затхлости и духоте. Аэрис открыла глаза и заморгала. Картинка окружающей обстановки была очень расплывчатой, девушка с трудом различала цвета и линии. Всё же она поняла, что находится в просторной светлой комнате и лежит на удобной, мягкой постели. Кто-то аккуратно убирал её волосы назад.
- Аэрис? - голос Рейта доносился будто бы издалека.
- Я...
- Тсс, молчите. Если слышите меня, просто моргните.
Сурана повиновалась. Она пыталась вспомнить, что с ней произошло и как она здесь оказалась.
- Ну?- донеслось откуда-то слева. Камилла.
- Попроси Анарвэйн принести ещё бинтов и ваты, - попросил Рейт. Говорил он непривычно тихо. Аэрис это насторожило. Она захотела встать, но малефикар предостерег её даже не пытаться это сделать.
- Вам нужно лежать, - пояснил он.
Послышался скрип двери. Должно быть, вернулись Камилла и Анарвэйн.
- Хорошо, - говорил снова Рейт. - В доме всё тихо?
- Вроде бы.
- Вам лучше уйти. Не стоит привлекать внимание.
- С ней всё будет в порядке?
- Ничего фатального нет.
Снова скрип. Только теперь дверь закрыли. Аэрис хотела спросить Рейта о случившемся, но вздрогнула и тихо застонала, когда малефикар принялся очищать её лицо от крови смоченной в ледяной воде тряпочкой.
- Тише, тише. Вам повезло, что Анарвэйн видела, как вас схватили, и предупредила Камиллу. Когда та примчалась к вам на выручку, вы уже лежали без сознания. Выражаясь языком малообразованных слоев населения, вас избили до потери пульса. Но не волнуйтесь, мы вас подлатаем.
- Это...она...вас позвала?
- Да, и правильно сделала. Кстати, руку вашу я забинтовал. Так-с... теперь вам придется выпить одну Сколвановскую микстурку... Мерзость редкая, но помогает неплохо.
Рейт слегка приподнял её голову и помог выпить зелье. Как он и предсказывал, на вкус оно было весьма неприятным: у Аэрис почему-то возникли ассоциации с солоноватым привкусом крови.
Создатель, до чего же больно... Стражница вдруг подумала, что в последнее время она только и делает, что проигрывает.
- Вы должны были убить его, -внезапномолвил Рейт. - Вы же могли.
-И выдать нас всех? Нет, - Сурана говорила очень невнятно. Похоже, сломан нос. Жалкая попытка усмехнуться заставила её скорчиться от боли.
- Логично, - согласился малефикар. - Мне остается только восхищаться вашим...смирением.
Судя по тому, как он подбирал слова, Рейт вовсе не считал поведение Аэрис стоическим.
- Сейчас вы уснете, - заявил малефикар. - Постарайтесь ни о чем не думать. Я скоро вернусь.
И он ушёл, оставив её в одиночестве. Аэрис, охая и морщась, перевернулась на бок. Вскоре её сморил сон. Падая в его приятную темноту, девушка не могла отделаться от мысли, что она превратилась в жалкое подобие самой себя.
- Логейн, ты самонадеянный осёл! - вещала Винн, злобно сверкая глазами. - Раньше сообщить не мог?! И Зевран этот тоже хорош! О чём вы только думали?!
- Мадам, не могли бы вы говорить немножко тише? - с кислым видом осведомился Логейн, прищурившись. Приход пожилой магессы стал для него неожиданностью: видно, Ворон сболтнул лишнего, раз она примчалась сюда. Винн напоминала ему рассерженную, недовольно квохчущую наседку.
Винн и не думала слушать.
- Идиоты, - бормотала она себе под нос, - заговорщики нашлись... Всё, можешь одеваться, - торжественно провозгласила целительница, закончив перевязывать руку Логейна. - Пощиплет немного, ну да ничего, ты это заслужил.
- Ты должен был сказать мне раньше, - мрачно проговорила Винн. - Со здоровьем не шутят.
- Если бы это только от меня зависело.
- Вы ничего не разузнали? Кем были те нападавшие?
- Ничего.
- Может, стоит рассказать обо всем начальнику городской стражи? - беспокоилась Винн. Всё её недовольство мигом исчезло. Теперь она участливо смотрела на Логейна. - И Алистеру?
- Нет, - твёрдо произнёс Логейн. - Иначе мы спугнём наших неведомых друзей. Мне бы этого не хотелось.
- Анора знает?
- Она была у меня вчера. Она уже всё знала.
- Ты боишься за неё, - Винн не спрашивала, а утверждала.
Логейн слегка склонил голову набок, не став отрицать очевидного. Да, боится. Конечно, боится.
- Тем более стоит рассказать Алистеру, - убеждала его целительница. - Он сможет защитить её.
Логейн недоверчиво хмыкнул. Ага, сейчас. Винн раздосадовано вздохнула, поняв, что переубедить упрямца не получится.
- Самонадеянный осёл, - буркнула она. К её удивлению, Логейн улыбнулся в ответ на эти слова.
- Зевран говорит, здесь есть представитель Воронов, некий Игнасио, - сказал Серый Страж. - Возможно, он что-то знает.
- Собираетесь с ним побеседовать?
Логейн задумчиво кивнул.
- Когда?
- Завтра.
- Я с вами, - вызвалась Винн. Зрачки Логейна расширились.
- Это не самая лучшая идея, мадам. Не вмешивайтесь в это.
- Если ты не заметил, Логейн, я уже достаточно взрослая, чтобы решать за себя, - надменно молвила Винн, гордо вскинув голову. - Вряд ли этот Игнасио будет рад вас видеть. И, - она сурово поглядела на Логейна, собиравшегося ей возразить, - прекрати называть меня "мадам"!
- Хорошо, мад...мэм.
От взгляда Винн молоко могло скиснуть.
Пришедшая в себя Аэрис полусидела, полулежала на кровати в комнате Камиллы и хмуро слушала рассказ подруги и Рейта. Анарвэйн подбила подушки вокруг неё, и Сурана чувствовала себя вполне комфортно, если забыть о боли в ребрах.
- Стерва, - злилась Камилла, - чёртова дура...
- Она твоя сестра, - напомнил Рейт, неприятно ухмыляясь.
- Иногда в это сложно поверить.
Аэрис силилась разглядеть их лица, но картинка по-прежнему была очень расплывчатой.
- Она это сделала специально, - прохрипела эльфийка. - Она что-то знает.
- Она в сговоре с Мервиллем, - не очень уверенно добавил Рейт, бросая через плечо взгляд на Камиллу, отошедшую к окну.
- Дура, - шепнула аристократка, всматриваясь вдаль. Анарвэйн сочувственно вздохнула. Заговорщики решили посвятить её в их тайну: эта эльфийка и так уже знала слишком многое. Камилла доверяла ей: Анарвэйн вырастила её, и сомнений в её преданности старшей Аркатар не было.
Аэрис прикоснулась к своему лицу и тут же отдернула руку, простонав.
- Здесь есть зеркало?
Рейт, Камилла и Анарвэйн напряженно переглянулись.
- Мне нужно зеркало, повторила Аэрис. Сердце учащённо забилось. Почему они так долго молчат?
- Я бы не стал...- Рейт оборвал себя на полуслове.
- В чём дело?
- Аэрис, тебе лучше отдохнуть, - напряженно сказала Камилла.
- Со мной что-то не так?
Рейт с тяжким вздохом встал.
- Дай ей зеркало, - повернулся он к Анарвэйн. Сам он отошёл вглубь покоев.
Анарвэйн протянула девушке небольшое зеркальце. Аэрис взяла его и повернулась к свету.
Крик слетел с её губ. Крик ужаса и боли.
Она больше не была красивой. Лицо, изуродованное побоями, почернело, нос был сломан, губы разбиты так, что их границы казались стёртыми.
Ужас перерос в ярость. Ни одна женщина, пусть и самая смирная и тихая, не могла вынести потерю своей красоты, пусть блёклой, пусть мимолётной, но красоты.
Зеркальце выпало из ослабевших рук.
- Это всё поправимо, - торопливо пробормотал Рейт. - Я не целитель, но мы попросим Феронию...
Девушка его не слышала. Она попыталась было закричать, но вместо крика из её груди вырвался лишь хрип.