Аннотация: В общем-то, ничего особенного, просто попытка получше прочувствовать одного персонажа и дроу в целом.
Всё изменилось.
Но ей почему-то было всё равно. Ведь в глубине души она знала, что ничто не вечно, даже боги с их бессмысленными играми.
Забавно. Знает ли Тёмная Мать, что, будучи божеством хаоса, она установила своеобразный порядок, странный, дикий, но нерушимый закон для своих марионеток?
Богохульство? Пожалуй. Но в Риловене теперь трудно отличить ересь от истины. Здесь правят новые господа, значит, Ллос оказалась слаба, если допустила такое.
Лин'Баерил презрительно ухмыльнулась. Не пристало третьей дочери Элистин Эйлсана и жрице Паучьей Королевы думать подобным образом. Интересно, что бы сейчас сказала её дорогая матушка, метившая в Поборницы Ллос, если бы узнала, какие мысли посещают её дочь.
Дроу задумчиво разглядывала своё отражение в зеркале. Да, она красива и молода. Но когда в Риловене речь заходит о красоте, о Лин'Баерил Ночной Певице мало кто вспоминает - проклятая Виизра Арабани не знала себе равных. Зато когда начинают обсуждать самый лучший голос, никто, даже последователи Ваэрауна, не сомневается, что она превосходит всех в этом отношении. Даже её придирчивая мать, которая в последнее время стала ещё невыносимее, - невозможно описать всю ту ярость, накопившуюся в сердце матроны Эйлсана из-за потери всех своих привилегий, - иногда звала Лин'Баерил, чтобы та спела для неё.
Лин'Баерил отошла от зеркала. Накинув на стройные плечи волшебный пивафви с высоким воротником , жрица потянулась за своим луком и колчаном стрел. Она не любила размахивать кулаками, предпочитая вести бой издалека. Когда же дело доходило до рукопашной, её выбором становилась плеть или мифрильная кама - оружие, нечасто используемое воинами Подземья и из-за этого столь любимое Лин'Баерил.
Она покинула свои покои, находящиеся в западном крыле дворца Эйлсана и, пройдя по длинным коридорам, достигла караульного помещения. Коротко кивнув стражникам, мигом вскочивших при её появлении, Лин'Баерил проскользнула в тоннель, где находился запасной выход.
Она сама не могла объяснить, почему ей вдруг захотелось прогуляться по городу одной, без охраны, хоть в нынешние времена подобная беспечность могла быть чревата последствиями, причём довольно неприятными. Дело было даже не в том, что жрицам больше не выказывали прежнего почтения, но прежде всего в том, что верховная мать категорически запретила всем своим отпрыскам покидать дворец без должного сопровождения. Хотя Лин'Баерил, безусловно, считала себя выше всевозможных запретов. Да и как иначе она могла справиться со своей главной семейной обязанностью - тайными переговорами, шпионажем и порой даже (хоть и очень редко и только в исключительных случаях) заказными убийствами. Всё-таки, составлять конкуренцию Дизрету, брату Виизры, было небезопасно.
"Всё-таки город изменился. Матери давно пора признать это", - рассуждала она про себя, выйдя на одну из главных улиц. Сама Лин'Баерил относилась к происходящему негативно, но, тем не менее, она была достаточно благоразумна, чтобы признать некоторые улучшения в обществе дроу. К своему сану она сама была достаточно равнодушна. Ее, конечно, устраивал социальный статус священниц Паучьей Королевы, и она без всякого зазрения совести пожинала плоды такой власти, но не более того. Лин'Баерил никогда не отличалась изрядным религиозным рвением, хоть и испытывала нечто отдалённо напоминающее собой уважение к Ллос за её силу и умение манипулировать. Она даже мечтала в чём-то походить на богиню, заставлять всех падать ниц перед собой и служить всем её прихотям. Но она не считала нужным посвящать себя целиком церкви Ллос, она жаждала независимости. Третья дочь дома Эйлсана при виде своих бьющихся в молитвенном экстазе сестёр лишь ехидно ухмылялась, думая, что подобное проявление чувств в вере лишь свидетельствует, что её дорогие сестрички не способны достичь такого же наслаждения в постели с мужчиной.
Сейчас, проходя по главному городскому проспекту, залитому лёгким золотистым цветом, Лин'Баерил чуть заметно морщилась, видя довольные, мерзкие ухмылочки простолюдинов. Теперь эти наглецы не уступали дорогу третьей дочери Элистин Эйлсана, не опускали головы, не было слышно прежнего подобострастного лепета. Им ещё повезло, она не Эклавафай, дорогая сестрёнка быстро напомнила бы им, что такое уважение... И не исключено, что погибла бы прямо здесь, растерзанная толпой. Эклавафай не хватает тонкости, при всей своей хитрости она не умеет красиво вести интригу и уж тем более не умеет достойно проигрывать. Хотя... все Эйлсана не умеют проигрывать. Пора бы уже научиться.
Она свернула в какой-то переулок, устав от постоянных подозрительных взглядов. Бесшумно двигаясь вдоль каменного лабиринта из узких улочек, Лин'Баерил размышляла о том, как же ей жить дальше. Этот вопрос она задавала себе каждый день и каждую ночь, но ответа всё не находила, он беспрестанно ускользал от неё во тьму. А годы шли, и всё вокруг менялось, только вопросы оставались теми же.
Лин'Баерил не заметила, как оказалась на одной из городских окраин. Зря она зашла так далеко. Лучше возвратиться домой, пока мать не узнала о её вылазке. Дроу резко развернулась на каблуках, намереваясь уйти, но остановилась, заслышав чьи-то громкие шаги. Рука потянулась к каме.
Её окружили пять солдат-дроу, судя по всему, ученики из военной Академии. На наглых физиономиях появились смазливые улыбки.
- Назовите себя, - потребовал один из них. Остальные с глупым видом загоготали.
"Пьяные", - с отвращением поняла Лин'Баерил. Вот оно что. Интересные нынче порядки в Академии. Вот что бывает, когда перестают бояться... Зарываются и, сами того не замечая, летят навстречу собственной гибели. В этом весь Ваэраун.
- Я не обязана отчитываться перед вами, - ухмыльнулась Лин'Баерил. Гнев вспыхнул в красных глазах солдат.
- Ещё одна, - сплюнул один из них на землю. - Паучиха.
- Слава Повелителю, теперь их можно топтать без особых раздумий, - оскалился второй.
- Попробуй, - Лин'Баерил одним молниеносным движением схватила свою каму и завертела её в руках. Возможно, было бы разумнее воззвать к Ллос, но Эйлсана не была уверена, достаточно ли сильна её вера для этого. Она практически никогда не обращалась к жреческой магии, предпочитая действовать проверенными средствами.
Воины извлекли из ножен парные клинки.
"Это конец", - подумала Лин'Баерил. Но парочку этих мерзавцев она утащит за собой в ад, в этом можно было не сомневаться. Странно. Она не чувствовала ни страха, ни сожаления. Может, тогда она наконец-то найдёт ответ...
Она даже не успела ничего сделать. Один из неприятелей схватил её за длинные белоснежные волосы и потянул вниз. Женщина упала - послышался глумливый смех. Лин'Баерил попыталась было встать, но кто-то больно пихнул её ногой в живот. Им мало было убить, им нужно ещё и унизить...
- Остановитесь! - крикнул чей-то властный голос.
Удивительно, но они и в самом деле остановились. Лин'Баерил, харкая кровью, медленно поднялась с земли. Взгляд её упал на худощавого дроу с арбалетом на плече, приближавшегося к ним. Час от часу не легче. Только его здесь и не хватало.
- Мастер Оружия, - пробормотали солдаты, почтительно склоняя перед пришедшим головы. Релономф, глава воинской Академии, смерил их долгим взглядом.
- Пошли вон отсюда, - гаркнул он, зло глядя на подчинённых. Те поспешно скрылись в темноте.
Лин'Баерил принялась стряхивать пыль с одежды, при этом внимательно наблюдая за своим "избавителем".
- Ты, - прорычал Релономф. Лин'Баерил ехидно улыбнулась. Не разглядел сначала, видно. Иначе бы не спасал. Женщина гордо выпрямилась, с вызовом глядя на Мастера Оружия. Релономф был довольно странной личностью. По сути, он настоящий ренегат: вспомнить хотя бы список всех Домов, где он служил. Релономфа в прежние времена жаждали заполучить абсолютно все Матери Риловена. Этот воин служил всем и никому. Единственное его постоянство проявлялось лишь в одном - в жгучей ненависти к семье Эйлсана. Элистин неоднократно пыталась переманить к себе столь ценный кадр, но каждый раз получала решительный отказ. Мать опустилась даже до того, что отправила саму Лин'Баерил, чтобы упросить Релономфа согласиться на её предложения. Весьма и весьма выгодные, между прочим. Но его ответ всегда был одним и тем же. Никогда ещё Лин'Баерил не чувствовала себя настолько униженной, как в тот день, когда он чуть ли не выгнал её взашей. Хотя сегодняшний день вполне мог претендовать на роль худшего в её жизни.
Сама Лин'Баерил никак не могла взять в толк, отчего все так жаждут заполучить Релономфа. Из-за хвалёного искусства войны и убийства? Но она не знала никого, кто видел бы Релономфа в сражении. Но не опирались же Матроны на одни лишь слухи... Кто же он такой, этот Релономф, не имевший ни роду, ни племени?
- Что ты тут делаешь? - Релономф нахмурился.
- Гуляю, - фыркнула ЛинБаерил. - Или это запрещено?
- Для таких, как ты, это небезопасно.
- Ну надо же. Стало быть, ты волнуешься о моей безопасности? - Лин'Баерил закатила глаза.
- Будь моя воля, я бы тебя убил, - неожиданно заявил Релономф. Голос его был совершенно спокоен. Он с лёгким презрением на лице рассматривал её пыльную одежду и окровавленное лицо. Сомнений не было: завтра он раструбит об этой встрече всему городу.
Лин'Баерил напряглась и сделала шаг назад.
- И что же тебя сдерживает?
Релономф молчал.
- Всё понятно, - Лин'Баерил тихо рассмеялась, - влияние Мэлавона с Кадрешом? Они всё ещё играют в наземников?
- Они следуют за Повелителем Ночи, - отрезал Релономф, неприязненно косясь на женщину.
- Они так только говорят. Ты что, в самом деле веришь, что Ваэраун пришёл бы в восторг от известий, что жрицы Ллос здесь всё ещё живы? Ни за кем они не следуют. Они всего лишь ломают нас и нашу сущность. Маленький эксперимент над тёмными эльфами ради того, чтобы позабавиться.
- Проваливай, - выпалил Релономф. - Даю две минуты. Иначе пристрелю, - он вскинул арбалет и нацелил его на женщину.
Если ей и было что-то известно об этом дроу, так это то, что его слова с делом не расходились. Поэтому Лин'Баерил предпочла убраться от него подальше и поскорее. Разум возобладал над яростью, и женщина проскользнула мимо него в какой-то тёмный переулок. Там она прислонилась к стене и тяжело задышала. Две слезинки пробежали по тёмным щекам. Мерзкий прохиндей! Угрожать ей, третьей дочери Элистин Эйлсана! Унизить её!
Она со злостью представила, как же она выглядит сейчас со стороны. Грязная, избитая... Вот уж посмеются сестрицы. И что будет, когда мать узнает, что с ней произошло...
Лин'Баерил, отдышавшись, немного успокоилась. В любом случае, пора возвращаться домой. И бардесса двинулась назад, тщательно избегая встреч с кем бы то ни было. В этом ей повезло: к особняку ей удалось пробраться незамеченной. Но затем удача отвернулась от неё.
Собираясь незаметно проскользнуть в свои покои через чёрный ход, Лин'Баерил пришлось отказаться от этого плана: чья-то рука впилась в её запястье мёртвой хваткой. Лин'Баерил обернулась: перед ней стояла Берджис, вторая дочь Элистин и самая опасная из них, как думала сама Ночная Певица. Берджис была прирождённой ищейкой и во многом походила на Лин'Баерил: хладнокровная, расчётливая и прагматичная, Берджис - настоящая охотница, способная найти кого и где угодно. И при этом она не стремилась к власти, как Эклавафай: ей было достаточно служить бичом, всецело преданным свои хозяевам, а не медленно карабкаться вверх по опасной лестнице - пути к тому, чтобы однажды занять место своей матери.
- Что? - надменно спросила Лин'Баерил сестру. Та с придирчивым видом рассматривала её внешний вид.
- Мать ждёт, - резко ответила Берджис.
Ни говоря больше ни слова, она направилась в особняк. Лин'Баерил последовала за ней.
- Что случилось?
- Тэлис.
Брови Лин'Баерил поползли вверх. Она-то думала, что Элистин хочет разобраться с ней, а не с самой младшей из своих дочерей. Тэлис, по мнению всей семьи, была невероятно слаба, а следовательно - не конкурент. Так что о ней практически никто никогда не вспоминал. Тэлис даже не окончила Арах-Тинилит: она попросту не успела - последователи Ваэрауна закрыли школу, когда она закончила там свой первый год.
Берджис и Лин'Баерил молча вошли в огромный тронный зал, украшенный скульптурами прекрасных женщин дроу и величественными колоннами. Пол здесь был из чёрного зеркального мрамора, мебели практически не было. Посередине зала на постаменте возвышался адамантиновый трон, украшенный бриллиантами и чёрными сапфирами. На нём восседала красивая женщина с длинными волосами, заплётёнными в толстую косу.
- Все здесь, - голос Элистин Эйлсана эхом прокатился по залу. Берджис и Лин'Баерил заняли свои места подле остальной родни, робко жавшейся возле трона. Кровавые глаза Элистин скользнули по третьей дочери. Лин'Баерил стиснула зубы.
Только сейчас бардесса увидела стоявшую на коленях перед троном Тэлис. Её била крупная дрожь, младшая сестра содрогалась от беззвучных рыданий. Рядом с ней был какой-то воин-дроу, испуганно озиравшийся по сторонам.
- Я собрала вас всех не случайно, - продолжила Элистин. - Я хотела, чтобы все знали о том позоре, что навлекла на нашу семью Тэлис, по странности судьбы носящая нашу фамилию.
- Матушка, - пролепетала несчастная девушка. Руки Элистин сжались в кулаки.
- Моя дочь, - с яростью проговорила верховная жрица, - моя дочь связалась с каким-то простолюдином!
Эклавафай, стоявшая рядом с матерью, злобно оскалилась.
- Ты понимаешь, что ты наделала?! - кричала матрона Эйлсана. - Ты не прошла ритуал! Теперь тебе никогда не стать настоящей жрицей!
Лин'Баерил поморщилась от отвращения. Да уж... Она даже завидовала Тэлис, которая не знает, что такое "ласки" глабрезу.
- Я люблю его, матушка, - прошептала Тэлис. Солдат с обожанием взглянул на неё.
Лин'Баерил вдруг страшно захотелось зажмуриться. Дура ты, сестра, какая же ты дура...
Элистин встала с трона и сошла с пьедестала вниз по ступенькам.
- Любишь?! - с издёвкой произнесла она. - Любишь?! В нашем сердце может жить лишь одна любовь - любовь к Владычице!
В следующую секунду зал залил странный фиолетовый свет. Лин'Баерил закрыла глаза.
- Нет! Кальрал! - раздался вопль Тэлис. Лин'Баерил распахнула глаза. На месте воздыхателя сестры теперь была лишь горстка пепла.
Элистин Эйлсана величественно поднялась и заняла своё место на троне.
- Уберите её с глаз моих, пока я и её не убила, - приказала она. Берджис и Лин'Баерил бросились исполнять поручение и подхватили почти бесчувственную Тэлис. - А с тобой, - сказала матрона, обращаясь к третьей дочери, - я разберусь завтра.
Развалившись в своих покоях на кровати, Лин'Баерил устало вздохнула и прикрыла веки. Завтра предстоял разговор с матерью... Ничего хорошего это не предвещало.
Тэлис - идиотка. Теперь мать будет ещё долго злиться.
Влюбилась она, побери её танар'ри...
Лин'Баерил тяжело было признаться себе, что она завидует дурёхе Тэлис: ведь та всё ещё умела плакать, могла чувствовать так глубоко...
В дверь робко постучали.
- Войдите.
Тэлис бесшумно закрыла за собой дверь. От слёз её лицо неприятно распухло. Лин'Баерил смерила её тяжёлым взглядом, но ничего не сказала. Тэлис робко устроилась на краю кровати.
- Зачем пришла? - Лин'Баерил глядела в потолок. Тэлис молчала.
- Не место тебе здесь, - неожиданно призналась бардесса. - Ты не выдержишь.
Тэлис сдержанно кивнула.
- Спой, - попросила она.
Лин'Баерил усмехнулась. Все всегда за этим приходят...
Она пела о ночи и смерти, об опасности и шумных водах подземных рек... А Тэлис безмолвно внимала этой песне, и глаза её прояснялись с каждым аккордом. И Лин'Баерил знала, что завтра её младшая глупая сестрёнка сбежит из этого дома, что она присоединится к рядам прихвостней Ваэрауна... Но она всё равно продолжала петь - ведь только так она переставала искать ответы на свои бессмысленные вопросы.