Ничем не примечательное утро вставало над армейской радиолокационной станцией, расположенной на горе Опана в северной части острова Оаху. Она - вместе с еще четырьмя мобильными станциями и Информационным Центром на форту Шафтер - являлась частью сети РЛС ПВО Гавайских островов. Станции были развернуты накануне Дня Благодарения, и до 27 ноября они работали с семи утра до четырех часов дня, но после получения предупреждения из Вашингтона об "эвентуальной неизбежности" войны с Японией генерал Шорт счел наиболее опасными предутренние часы - с 4 до 7 утра.
РЛС горы Опана являлась наиболее удаленной от форта Шафтер, и шесть обслуживавших её солдат были по большей части предоставлены самим себе - что не могло их не радовать. У них был свой лагерь в девяти милях от станции - внизу на побережье. На станцию и обратно их доставлял грузовичок-пикап.
Обычно дежурили трое, но в то воскресенье решили, что двух человек вполне достаточно. Специалист третьего класса Иосиф Локкард выполнял обязанности оператора, а рядовой Эллиот работал за двоих, будучи одновременно и планшетистом и мотористом. Штатный моторист остался в лагере Ковайоле.
Солдаты заступили на дежурство в полдень 6 декабря, в три сорок пять ночи подготовили станцию к работе и ровно в четыре включили её. Следующие три часа протекли очень спокойно
Ровно в 6.30 в шестистах пятидесяти восьми метрах от станции человек снял с головы наушники и махнул остальным. Рядовые Эллиот и Локкард даже не подозревали о его существовании, в то время как человек знал о них почти все. Точнее, все, что ему было надо. Пять теней в "тропическом" камуфляже скользили сквозь лес. Все было рассчитано не по минутам - по секундам и малейшее отступление от плана грозило... Пятеро не знали, чем это грозило, но предполагать-то они могли.
В 6.35 дверь помещения станции внезапно и совершенно бесшумно открылась, и в следующие две сотых секунды рядовые Эллиот и Локкард получили по три пули из странных толстоствольных и совершенно бесшумных револьверов.
В 6.54 на горе Опана раздался телефонный звонок - из Информационного Центра сообщали, что можно заканчивать дежурство и отключать станцию.
Человек действительно знал о Локкарде и Элиоте вполне достаточно - на форте Шафтер ничего не заподозрили. Гораздо больше старшего группы волновали рядовой Фарнбэк и лейтенант Апсон. Первый был водителем того самого пикапа, что привозил дежурную смену на станцию и увозил её обратно. Дорога занимала у престарелого пикапа около пятнадцати минут, так что в 7.20 в лагере начнут волноваться. Лейтенант Джон Апсон командовал полуротой, базировавшейся в лагере Ковайоле. Что он мог предпринять? Наиболее логичным с его стороны было бы позвонить в Скофилдские казармы своему непосредственному начальнику капитану Тэтли. Но вряд ли этот лейтенантик так поступит - это будет большой минус в карьере. Пятно на репутации. Лейтенанты, желающие стать генералами, таких проколов не допускают. Значит, он либо будет ждать, либо отправит спасательную команду.
В 7.00 рядовой Фарнбэк на горе не появился. Не появился он и в 7.15. В 7.30 его тоже еще не было. Только в 7.40 на дороге затарахтела помесь кофеварки с тостером, по какому-то странному недоразумению именуемая автомобилем. Поскольку время, отведенное на операцию, уже почти истекло, возится с сокрытием чего бы то ни было уже не стоило - и рядовой Фарнбэк получил своё (три пули калибра 7,62 мм) прямо через лобовое стекло своего пикапа.
В семь часов пятьдесят пять минут первые японские торпеды вспороли воды залива Перл-Харбор. Сорок В5N2 капитана 3-го ранга Мураты атаковали со всей решительностью. Горизонтальные бомбардировщики капитана 2-го ранга Футиды и пикировщики капитана 3-го ранга Такахаси заняли позиции ожидания - чтобы торпедоносцы могли прицельно сбрасывать торпеды, пока дым от бомбовых разрывов не закроет цели. Сорок торпедоносцев, сорок девять горизонтальных бомбардировщиков, пятьдесят один пикирующий бомбардировщик и сорок три истребителя (силами прикрытия авиагруппы командовал капитан 3-го ранга Итайя) проскользнули в щель, оставленную в сети РЛС ПВО группой коммандос специального подразделения Императорского Флота "Фукурю" - "Драконы Счастья". Пять офицеров флота, высаженные с подводной лодки в северной части острова Оаху и уничтожившие станцию на горе Опана, не только и даже не столько обеспечили безопасность ударной авиагруппы. Их основной задачей был захват некоторых узлов РЛС - Япония сильно отставала от США в этой области, и командование флота решило убить двух зайцев одним выстрелом.
Задачей другой группы являлось закрытие фарватера. Дело в том, что канал, ведущий к основной гавани, был наполовину перегорожен трубопроводом с острова Форд на плавучий рефулер "Турбина", стоящий чуть ли не посреди фарватера. Командование базы всегда заставляло капитана рефулера Огаста Пирсона при проходе линкоров частично демонтировать трубопровод, ссылаясь на недостаток пространства. Взорвав "Турбину", японцы запирали в гавани весь флот - прорваться мимо её останков не удалось бы никому, кроме самых мелких кораблей. Таким образом, для успеха операции было вполне достаточно заминировать сам рефулер. Но группа "Фукурю" считала иначе. И в конце сентября в гавань Гонолулу вошел теоретически нейтральный сухогруз, гордо несший флаг Аргентины. Он стоял в порту более недели, и каждую ночь сквозь люк, проделанный значительно ниже ватерлинии, в воды гавани выскальзывали стремительные тени в гидрокостюмах, нагруженные большими и очень тяжелыми контейнерами.
За шесть ночей на дно канала было выложено полторы с лишним тонны взрывчатки - и когда горящий линкор "Невада" попытался обойти торчащий в канале плавучий трубопровод, диверсант, сидевший где-то поблизости, привел в действие радиовзрыватель. Мощный взрыв прямо под незащищенным днищем буквально разорвал линкор пополам.
Основными целями японской атаки были доки, мастерские порта и флотские склады ГСМ, линкоры и базовая авиация являлись вторичной и вспомогательной целями. Адмирал Нагумо получил приказ долбить Перл-Харбор до тех пор, пока не будет полной и абсолютной уверенности в том, что эта база ничем и никому более не сможет помочь. Адмирал Нагумо выполнил приказ - четыре последовательных налета причинили военно-морской базе такой ущерб, что восстановление всего разрушенного обошлось ничуть не дешевле создания базы с нуля, а сгоревшего на складах мазута вполне хватило бы на кругосветный поход целого флота. По сравнению с этим и потерей мастерских несколько абсолютно устаревших линкоров были сущим пустяком.