Древний прогулочный пароходик неспешно шлепал задним гребным колесом. На верхней палубе у левого борта стояли, любуясь озером, три молодых дамы самого светского облика. Две из них курили - длинные цветной эмалью покрытые мундштуки, раскритикованные в модных журналах как слишком богемные для настоящих светских людей, и модные египетские папиросы - третья, опершись на борт, внимательно смотрела на приближающуюся набережную.
-- Интересно, зачем госпоже нужна эта самая вечно странствующая Сисси? - лениво задала вопрос одна из курящих леди.
-- Из-за мужа, полагаю, - отозвалась вторая любительница египетских "Мессудие". -- Он, бедолага, её любит.
-- Этот сухарь? Он и любить-то не умеет, только по шестнадцать часов сидеть за бумагами и может!
-- Угу. Именно тем и ценен. А любит - уж как может... И если с ней не дай бог что - так он и помереть может от огорчения-то. А с наследниками у старика беда просто. Рудольф мертв. Франтишек последние легкие в туберкулезной лечебнице выхаркивает. Неподалеку отсюда, кстати... Жалко парня - только жизнь можно сказать наладилась, вроде даже выздоравливать начал... И тут у него невесту убивают!
-- Убивают? Она же вроде разбилась в экипаже - лошади понесли?
-- Гхыг! - аж подавилась табачным дымом информированная дама. -- Убили-убили. Факт. Это в конце концов, не первое ведь дельце такого рода. Тот же Рудольф - думаете, он действительно в том домике сам чудесил?
-- Точно?
-- По факту смерти невесты Франтишека Службой было проведено расследование, - построжавшим "служебным" голосом ответила дама. -- Виновные установлены, доказательства собраны и использованы. На благо Империи, разумеется. И, кстати, найти эти самые доказательства было довольно-таки просто. И то, что их поисками не занимались ни полиция, ни... кто другой - ну, надо доказывать очевидное? А у Франтишека, бедняжки, от такого облома всякая охота жить пропала. Вот так вот.
-- Весело, - хмыкнула юная леди, до сих пор не участвовавшая в разговоре, и лихо сплюнула за борт. -- Значит, заговор.
-- Фло, вводную ты читала. Значит, знаешь ровно столько же, сколько и я...
-- Вводную - да. Но вот таких подробностей... частностей... мелочей... и прочих обстоятельств - я не знаю. А ты, Ксюнь, похоже, эту кухню насквозь видишь.
-- Да всё ж просто, как яблоко в разрезе, - пожала плечами Ксюня. -- Едва старик даст дуба, как всё хозяйство посыплется. Нечему больше держать их воедино. Скрепы проржавели и рассыпаются в прах. А многочисленные идиоты, вполне, впрочем, благонамеренные, продолжают подгрызать их. Не понимая, что когда всё рухнет, их мечты сгинут под обломками вместе...
-- Кончай базар! - прервала разговор команда вышедшей на палубу четвертой дамы, чуть старше первых трех, и, судя по озабоченному лицу, обремененной немалой ответственностью. -- Подплываем. Багаж собрать, быть готовыми к высадке...
Выйдя из гостиницы "Бо-Риваж", Сисси, как обычно, ухитрившаяся ускользнуть от своих опекунов, унылых, скучных людей, всем своим видом напоминавших о том, о чём ей помнить не хотелось, в душе прыгала и веселилась, как девчонка. Как и всегда, когда е удавалось убежать от всего того, что было связано хоть с какой-нибудь ответственностью за что-либо, кроме себя самой.
-- Сисси, дорогая! - голос раздался за спиной так внезапно, что она аж подпрыгнула.
-- Вы меня напугали, княгиня! - это была княгиня Северная, странная, но приятная во всех отношениях русская, в конце августа поселившаяся в одном отеле с Сисси. Титул - явный псевдоним, и некоторые другие обстоятельства указывали не то на авантюру, не то на бегство от трагических воспоминаний...
-- Уж пусть лучше это буду я, - хмыкнула княгиня, оглядываясь по сторонам. -- Опять сбежали от топтунов?
Княгиня, как и весь персонал, и все постояльцы отеля, была в курсе вечной борьбы Сисси со своей охраной, приставленной любящим, но таким непонятливым супругом. Сисси не хотела, чтобы ее охраняли. Потому что не хотела быть той, кто в такой охране нуждается!
-- Они мне надоели! Вечно лезут! - топнула ногой Сисси. -- Туда не езжайте, сюда не ходите! Ноют и ноют!
-- И не говорите, дорогая. Наглость прислуги общеизвестна, - слегка саркастически поддакнула княгиня. -- Вы сейчас куда?
-- На набережную Мон-Блан, хочу прокатится на пароходе.
-- Я, пожалуй, пройдусь с вами, дорогая. Не возражаете? - чисто формально поинтересовалась княгиня, извлекая из массивного серебряного портсигара длинную тонкую коричневую сигарету. По опыту общения Сисси уже поняла, что никакие протесты не помогут. Даже самые грубые отповеди будут встречены искусно выпущенным дымовым кольцом и рассказанным к месту анекдотом. Ирма, старая и верная подруга Сисси, смотрела на наглую бесцеремонность загадочной русской княгини как на признак высокого, а может быть даже и высочайшего положения. Поскольку было видно, что наплевательское отношение к правилам приличия у этой дамы сочетается с великолепнейшими манерами.
-- Каштаны как хорошо цветут, - улыбнулась в ответ княгине Сисси, раскрывая зонтик - солнце било прямо в глаза.
-- Почти как на Крещатике, - согласно улыбнулась русская. -- Это в Киеве. Второй для меня самый красивый... Blyat'!
Попросить перевести загадочное экспрессивное восклицание Сисси не успела - резко и сильно оттолкнувшая ее русская, полуприсев в странной и не совсем пристойной позе, два раза выстрелила из самого большого револьвера, что Сисси видела в жизни. Даже удерживаемый обеими руками, он все равно подпрыгивал и как-то дергался при каждом выстреле. Смуглого носатого брюнета лет двадцати пяти в дешевом, но опрятном костюме, шедшего навстречу им, выстрелами отшвырнуло назад и влепило спиной в один из так понравившихся Сисси каштанов.
-- Покушение на Её Величество! - заорала княгиня, продолжая держать револьвер обеими руками и бешено оглядываясь по сторонам. На другом конце бульвара тоже раздались стрельба и крики. К русской подбежал странный мальчишка лет пятнадцати, в клетчатой кепке и с длинным шарфом, несколько раз обернутым вокруг шеи и все равно свисающим почти до колен. В руках он держал уродливую железку, похожую на короткий цельнометаллический карабин с прикладом в виде металлической треугольной рамки и торчащей вбок длинной рукоятью, очень похожей на пенал.
-- Держи тыл! Идем к набережной.
-- Есть! - отозвался мальчик звонким девичьим голосом и передернул затвор "Полонеза". И занял позицию позади Сисси и помогающей ей подняться графини Штарай.
-- Что происходит? Кто вы? - Елизавета не понимала ни-че-го!
-- Потом, Ваше Величество. Сейчас важно добраться до безопасного места, - не оглядываясь, сообщила русская. -- Пойдемте.
Бегущую женскую фигуру они заметили одновременно - судя по тому, что в правой руке у подбежавшей барышни, одетой в наряд воспитанницы одного из лучших частных пансионов Женевы, был зажат небольшой, но явно убедительный пистолет, она тоже была из этой странной компании.
-- Контролера мы взять не смогли. У этой сволочи была ампула с ядом, - тяжело дыша после неслабой пробежки, доложилась "пансионерка".
-- Blyat'! - второй раз сказала русская. -- Упустили. Гадство. Уходим!