Глава седьмая
...Серый Волк когда умчался,
Царский сын один остался,
Огляделся, повздыхал,
Но, как где сейчас - не знал,
То пошёл наискосок
Сквозь берёзовый лесок.
Шёл не коротко, не долго,
Видел белку, мышку... волка?
Наконец, упал в ручей,
Льда едва ли горячей.
Неглубокий, по колено -
Можно мостик в два полена
Перекинуть и пройти.
Но где тут полен найти?
Всюду тонкие берёзки -
Капают в ручей их слёзки,
И от слёз тех, знать, живой
Полнится ручей водой!
Лишь Иван её напился,
Как себе сам удивился:
"Мне зачем теперь полено?
Да мне море по колено!
Будь я басурманский хан,
Перейду и океан!
А коль сделается требо,
Перейду и сине небо!"
Встал Иван с воды на ноги
И, без выбора дороги,
Двинулся, что трактор, в путь,
Всё круша, ломая - жуть!
Муромец так не ходил -
Всё ж тропинку находил.
Но не долго путь продлился -
Вновь Иван в ручей свалился!
И, хоть воду пить не стал,
Прежним сделался, как встал.
"Ну и ну... вот это чудо!
Будто два горба верблюда...
Я и вправду сильным был
Так, что сам себя забыл.
Повалил пятьсот деревьев -
Точно наломал поленьев!
Хорошо, что вновь упал,
А не то б весь мир пропал.
Надо взять с собой водички -
Знать, ценней она, чем спички..."
Царский сын налил две склянки
И, вздохнув: "Жаль нету банки..." -
Вышел из лесу под стук
Дровосека: тук-тук-тук!
Да! Хоть не было мороза,
И цвела кругом мимоза,
Но крестьяне, торжествуя,
Лес рубили, зиму чуя.
А что лес не Карабасов,
Виноват не я. Некрасов!
И Иван не стал вздыхать,
И крестьян не стал ругать -
Здесь не русская страна,
И живи как хошь она!
Кругом обошёл деревню
И ушёл в глухую стерню.
Поле! Русское иль нет -
Не признает и поэт;
Не признает волхв и знахарь;
Даже пахарь. Даже пахарь!
И советую я всем
Не мусолить поля тем,
Не гонять словесы цугом,
А пройтись чуток за плугом.
Ведь и я писать боюсь,
Хоть от роду в поле бьюсь;
И пишу, собрав всю храбрость,
Саму малость. Саму малость!
И Иван не стал трепаться,
Зря туда-сюда болтаться,
А, сыскав хороший стог,
Спать упал, не чуя ног.
День прошёл, как ни бывало.
Мчится ночи покрывало,
И, откуда ни возьмись,
Звёзды первые зажглись.
Царский сын пошевелился,
Дёрнулся, закопошился
И, уткнувшись в остры вилы,
Заорал с последней силы.
Вытащил из-под себя
И добавил слово зря.
И вот тут раздался глас!
Грозный ерихонский бас!
Наш Иван настоль смутился,
Что со стога покатился,
За соломинку поймался...
Выдернул и вниз сорвался.
Грохнулся - аж искры с глаз!
Но зато притих и глас.
Более! Иван глядит:
Серый Волк пред ним стоит.
А на нём, легка и тонка,
Восседает... Амазонка!
Очи зеленью горят,
Косы золотом блестят,
Не смеётся, не хохочет,
Не поёт, и не бормочет;
Смотрит так, что наш Иван
Точно сделался, как пьян!
Волк чего-то говорит,
А Иван - стоит, молчит;
Вот уж точно не хохочет,
Не поёт, и не бормочет...
Вдруг, как будто спохватился, -
Шапку снял и поклонился!
"Да ты что?! - Волк зарычал. -
Девок раньше не встречал?!
Мы ж с тобой её украли!
Хочешь, чтоб в острог забрали?
Тьфу, ты, господи, дурдом!
Даже верится с трудом..."
Но Иван стоит, моргает,
Умных слов не понимает,
Глупым - тоже ноль вниманья,
А на крик - нет и морганья.
Взвился Волк: "Да что такое!
Как ни сделай - всё плохое!
И, хоть я пашу как бык,
Чую: мне же и кирдык!"
Налетел Волк на Ивана,
Сбил, подкинул, как барана,
И, хоть был баран весь в сене,
Швырнул за спину, к Елене!
"Ну, теперь, Иван, держись!
Не за девку! А за жись!
И, как парень ты пресмелый,
Саблю приготовь и стрелы..."
Ринулся Волк через поле
И бежал в галоп, доколе
Не возник из темноты
Мрак чернее черноты.
А из мрака, в вечной муке,
Вытянулись ветви-руки, -
Чуть заметно шевелятся,
Не то ждут, не то грозятся,
А, быть может, знак дают:
"Не входите. Вас убьют..."
"В прошлый раз нам повезло, -
Волк сказал. - Дремало Зло!
Но в сегодняшнюю ночь
Этой Злости с нами дочь...
Чувствую я - будет жарко.
Лес как лес, в нём дров не жалко,
Но, как он ещё Дремучий,
Клык даю: жар будет жгучий..."
"Волк, ты что?! - Иван тут крикнул. -
Вовремя же ты поникнул!
Да пускай не дремлет Зло,
Скажем мы ему назло:
С нами Бог! Он есть светоч!
Свет развеет злую ночь!"
"Я согласен... про светоч.
Он бы мог сейчас помочь.
Нет светоча? Вот беда...
Ну, молись, Иван, тогда!"
Волк немного пошатнулся,
Чуть присел, вновь покачнулся
И, сказав: "Да будет так!" -
Прыгнул прямо в чёрный мрак.
Врезался в Дремучий лес
И во тьме, как тень, исчез.