Косов Андрей : другие произведения.

Созидатель пустоты

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    У каждого есть свои проблемы и свои слабости. Мы фокусируемся на них, не осознавая, в чем истинная проблема и слабость человеческого нутра. Герой этого рассказа соприкасается с самым главным врагом человека, который не просто губит, но заставляет его медленно гнить изнутри. Знать, что с ним не так, но оставаться в плену самой главной слабости.
  Бутылка сидра была наполовину полна - ни каплей больше, ни каплей меньше. Великая гармония. Стояла на секции и никому не мешала. Я жадно протянул руку, облачился пессимистом и осушил ее окончательно. Два глотка - бутылке конец. Швырнул под кровать - та покатилась по полу, громко ударилась о ножку кровати и обдала свинец в моей голове звонкой вибрацией. Всепоглощающая тревога накатила вровень осознанию, что полбутылки было недостаточно.
  
  - Катя?
  
  И будто бы никого. Лег обратно, и понял, Катя рядом. Сопит, отвернувшись к стене, и не слышит меня. Сопит, как ветер за окном, чуть присвистывает.
  
  Наверно, можно и без бутылки. Пока мозг в отключке, лучше снова заснуть. Но спал ли я до этого или в небытии смотрел на качающуюся тень люстры? Время было второстепенно моесу теперешнему миру; я пытался заснуть, но мысли тянуло в водоворот, и всякий раз я открывал глаза. Не облевать бы постельное белье, но на пол не вариант - Катя меня прибьет. Встать я тоже не мог и потому лежал, не закрывая глаз, пускал слюну, чтобы не вырвало, и мечтал отрезветь. Бутылка была ошибкой - она вернула безнадегу.
  
  Пьянь внутри меня подначивал сделать это прямо на себя.
  
  - Катя, ты спишь?
  
  Она спит, но я надеялся разбудить ее. Якобы не нарочно. Моя бабка нередко, когда на часах было уже двенадцать, заходила ко мне, включала свет и спрашивала, а не сплю ли я. Конечно, не сплю. Теперь уж точно. Или? Я притворялся спящим, укрываясь от фраз, пропитанных телевизионным бредом и старческой деменцией. Родители Кати так не заходят - сидят на кухне и спорят, сопьемся мы или уже возьмемся за голову и высрем что-то стоящее. Диплом? Работа? Семья? Я прокручиваю эти слова, проговариваю шепотом и побеждаю рвотные позывы. А если Катя притворяется?
  
  Два часа без движения пялился на люстру, но от жесткого матраса заныла спина. Опять спросил:
  
  - Катя, ты спишь?
  
  - Нет... - она еле-еле открыла глаза.
  
  - Сколько мы выпили?
  
  - Много. Я на шестой перестала считать.
  
  Шестой? Рюмке? Бутылке? Вместе или каждый? Мысленно я спросил, а зачем? Мы пьяны, ни минуты не спали. Я не спал. Катя-то отрубается на раз-два и оставляет меня наедине с собой. Надо встать, но куда? Голова набита опилками, пустая и тяжелая, не поддается мне. Нет, в ней есть что-то еще, но оно ранено и на последнем издыхании. Далее пустота - тотальная пустота разума. Все выкачал алкоголь. Я понимаю только то, что вижу. Потолок, люстра, тень, разводы белил и никакого тайного смысла. Собственно, его и нет - только омертвевшее воображение.
  
  Я приподнялся. Без резких движений и старался не моргать. Хорошо, что сегодня нет работы. Вообще, у безработного никогда нет работы. Только сидишь за компьютером, перед тобой проносится десяток вакансий, ты отсылаешь резюме и делаешь вид, что переживаешь, хотя вера в себя издохла, лишь ты начал отсылать эти резюме.
  
  - Тебе в универ к девяти? - спросил я.
  
  - Да. Ненавижу. У меня сегодня опять налоги.
  
  - Унижение и боль? - я говорил как можно короче, не разбазаривая слов.
  
  - Ага, - она тоже.
  
  Катя чуть было не провалилась в сон, но я перетянул на себя одеяло. Ее нельзя оставлять одну. Секунда, и заснет. А мне лень бежать на трамвай.
  
  Я потряс ее, помог сесть на край кровати и пнул к ногам тапки.
  
  - Встаем и собираемся. Я на трамвай не побегу.
  
  Откуда во мне столько энергии? Минут пять назад я был овощем, а сейчас стоял - ровно и не качался, одевался, помог Кате, подал ей одежду и ушел на кухню. Ее бабка, как я и предполагал, уже сидела за столом. Она нарезала ветчину на бутерброды и приговаривала, что без завтрака мы недалеки от язвы. Толстые, кривые куски ложились на суховатый отлежавшийся хлеб, помазанный старым сливочным маслом. Чей-то волос обвивал это масло, изгибаясь между крошками черного хлеба. У нас бутерброды были с белым. Охота есть издохла так же быстро - стоило поторопиться и сварить кофе, пока бабка не сделала это самостоятельно. И придется пить мочу.
  
  В восемь уже на остановке. Я курил электронную сигарету и хотел умереть; Катя жевала жвачку и хотела умереть. Одеваясь спросонья, она быстро нацепила серые вещи, а всю эту официальную скуку укрыла зеленым пуховиком и красной лыжной шапкой. Умалишенный рождественский гном, разве что в сумке не подарки, а косметичка и пара учебников. Заявится в аудиторию, скинет первое яркое облачение и превратится в уставшего от жизни должника миру.
  
  - Не забудь, что тебе надо отсылать CV. Ты помнишь? - приговаривала она.
  
  - Да-да, помню, - скупо отвечал я. - Ты уже десять раз это повторила.
  
  - Еще повторю. Сколько ты за неделю отправил?
  
  - Три... кажется.
  
  - Мало. Надо больше.
  
  Катя села в трамвай; я сел в автобус, чтобы не попасться контролерам. Минуты тянулись, как пережеванная жвачка - одна остановка, другая. Автобус ехал по прямой, и мне казалось, что поездка не имеет ни маршрута, ни конечной остановки.
  
  Контролеры остановили автобус. Меня и еще одного парня такого же гадкого вида выперли на улицу. Этому достались два мужика, а меня допрашивала старуха с розовым чупом.
  
  - И где билет? Думаешь, тут благотворительность? - от ее нахального тона меня тошнило, но я не перечил. - С полицией хочешь говорить?
  
  - Нельзя. Я на экзамен опоздаю. Очень сложный. Не успел билет купить.
  
  - А у водителя? У него тоже можно! - поучала она.
  
  - Денег не хватает.
  
  Глянув на сумку с тетрадками, которые действительно были конспектами, хотя институт я закончил год назад, она поверила в мою историю. В них, вообще, все всегда верят. Не потому что я умею врать, а потому что вызываю доверие своим никчемным видом. Почему-то старухи склонны верить убогим, и чем более убог мой вид, тем больше они мне верят.
  
  Контролерша покачала головой, махнула в мою сторону и пошла к коллегам, на прощание сказав, чтоб больше не попадался. Попадусь. И не раз, а экзамены никогда не кончатся. Все мы вернулись на свою тропу.
  
  
  
  ***
  
  Днем пришло сообщение: "Отсылал CV?" Я солгал и сразу открыл браузер. Сорок минут просидел перед монитором - отобрал одну вакансию и отправил резюме. Необходима вышка, навыки общения и хорошее знание иностранного языка. Одно из трех - уже удача. На остальные и надеться нельзя. Я был вымотан абсолютным бездействием. Голову то ли кружило, то ли дробило на части, но на "Ибуметин" не хватает денег. И много ли можно купить на пять рублей? В аптечке кроме "Эспумизана", "Тавегила" и бинтов ничего. Обожраться бы ими и засесть в укромном уголке. Так выцепят и начнется...
  
  Пока я рылся в кухонных ящиках, бабушка зашла и спросила:
  
  - И что мы ищем?
  
  В эти моменты скользила ее довольная жёлтая улыбка, а руки упирались в бока, будто бы она - мудрец, а перед ней тупорылый остолоп, который ничего не может.
  
  - Просто смотрю, - ответил я, закрыв шкафчик.
  
  - Давай найду, - не отставала она.
  
  - Ничего не нужно. Пойду, покурю.
  
  Мы сидели на балконе и курили. Вдалеке желтели деревья, дул ветер, нагоняя тучи. Будет дождь. Я пригляделся, а дождь уже идет - моросящая гадость мелькала перед глазами. Мне стало тошно от самого себя. Пару раз затянулся, перебивая перегар, и вышел.
  
  В обед мне позвонила Катя, и мы поболтали ни о чем. Она ныла об увольнении и ненависти к коллегам. Ходила на собеседование - там просто кошмар, а не работа. Я врал, что ищу работу и занимаюсь самообразованием. Успокаивал ее, мол, все обойдется, и мы найдем свое поприще. Она звонила и вечером. Наш разговор от и до повторился, разве что порядок слов поменялся. Завтра встретимся, и будем вместе отсылать резюме.
  
  ***
  
  Чешуйчатые крылья разгоняли облака, зубастые пасти извергали пламя, а я сидел на балконе и с улыбкой наблюдал повадки сказочных животных, пока бабушка гуляла с собакой. Дома склонились дугой - девятый этаж прижался к асфальту, лаская парапет антеннами. Ветви деревьев извивались танцем, птицы прятались от драконов под подоконниками. Мой новый мир был приятней старого - в нем не было бабушки, которая будит ночью, не было безработицы, и не было сраных напоминаний.
  
  Мои герои ходили по улице, искали приключения, а я прямо из окна отдавал команды:
  
  - Направо!
  
  Белобрысый мужик в железных доспехах, постукивая пальцами по эфесу меча, обернулся к автомобильной стоянке.
  
  - Налево!
  
  Воришка натянул черный капюшон, выставил два стальных кинжала и глянул в темный, обволоченный туманом двор.
  
  - Вперед!
  
  Старый хрыч нахмурился от поклонов девятиэтажек. Его мантия, или роба - я еще не решил, шевелилась на ветру, а в складках пряталась миниатюрная книжка в золотом переплете. Я был косноязычен, но герои понимали меня и моментально выполняли команды.
  
  - Становись! Достаньте мечи! Этот дракон должен быть побежден!
  
  Приземлившись, дракон вонзился когтями в асфальт, раскинул крылья и плюнул столпом пламени в воздух. Деревья мигом вспыхнули. От грохота его лапищ сигнализации разорались заунывными гудками, но никто не подходил к окну, не видел зрелища меча и крови, чешуи и пламени.
  
  - Да начнется битва!
  
  Смертельное противостояние двух идеологий, самопожирающих друг друга. Само естество то вторило чешуйчатому зверю, то вторило героям, то путало героев и зверя. Нагнало черные тучи, хлестнуло крыши розгами молний и окутало нас духотой.
  
  Герои укрывались от пламени за упавшими кусками стен, метали в дракона копья, пускали стрелы. Старый хрыч вспомнил о своей магии и приморозил хвост твари к земле. Дракона обездвижило, утыкало стрелами. Синяя кровь катилась по чешуе, а он безудержно поджигал небо. Жалко ли было мне этого дракона? Герои били его, калечили, одинокий зритель смаковал, и никто более не интересовался пламенем, жрущим вселенную. Сородичи дракона не прерывали казнь. Чешуйки падали на землю. Блестящие, окропленные синей кровью - их можно продать королю, и он щедро наградит героев деньгами и титулами, и женщинами, и поместьями. Я буду вести их к новым битвам, оставаясь зрителем. Лишь потрогаю оружие из синей чешуи. Оно, наверно, холодит и придает сил. Иначе зачем герои сражаются с драконом? Да это же я их и нанял...
  
  Солнце терялось за ожившими домами, но я знал, что мои герои победят. И другие драконы не прилетят на выручку, а беспорядочной кучей будут кружить над двором. Земля подрагивала, воздух накалялся. Казалось, вся округа разом вспыхнет, но исход предрешен.
  
  ***
  
  Звонок в дверь. Я спрятал драконов, отпустил героев, вернул дома в исходное положение и не спеша побрел в прихожую. Мама и сестра вернулись с занятий по музыке. Мне тоже пора вернуться в себя. Голова вновь заболела, разум опустел, превратился в вязкие сопли, а тело одеревенело.
  
  - Саня, а мы вон что сделали! - сестра протянула тетрадку.
  
  Передо мной были ноты. И ни черта не понятно. Ну, ноты, как ноты. Я наигранно рассматривал каждую, якобы не понимал смысл скрипичного ключа, и натянуто улыбался.
  
  - Прикольно. Ты - молодец.
  
  - А завтра мы будем разучивать сольфеджио!
  
  Сестра гордилась собой, а мне было наплевать. На нее, на сольфеджио, на работу - куча забот цепкой хваткой метала меня из крайности в крайность, а я плевал на них с балкона.
   Катя отправила мое резюме в десять компаний, и мне позвонили из четырех. В одно я даже сумел устроиться. Очередное чудище было сломлено и обезглавлено, но я лишь прикоснулся к награде. Герои смотрели на меня - их взгляды были пропитаны ненавистью, но они в моей власти. В моей бесполезной, ни к чему не ведущей власти.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"