--
Всего один цветочек
Белый пепел кружится и слоем земли
Присыпаю чуть зримое семя,
Каплю крови роняю, немного любви,
В янтаре только светится время,
Что алхимией редкой собрали, едва
Не разбив колбы редкой, хрустальной,
-Ай!, - чихаю,.. - разбила,- болит голова,
И почти успеваю промолвить слова,
Поделившись с цветком своей тайной...
- Левее,.. нет,.. нет... Правее давай, сыпь,.. сыпь, кому говорят. Да не весь мешок, это ж удобрение, а не земля, его,.. чуть надо. - Серая драконочка, фамилиар лорда Ферхиса, императорского советника, командовала Лиссетой, держащей в передних лапках мешочек с заветной "пылью", недавно созданной алхимически. Лиссета, фамилиар матушки лорда - госпожи Аниты, графини Ламской,- была из рода "узве" - зверьков сильно смахивающих на ласок, размером с маленькую кошку, с пёстрой раскраской и маской на мордочке, только нос и подушечки пальцев "узве" были розовыми.
- Сама сыпь, толстуха, - Лиссета остановилась: держать на весу мешок было тяжело, потому бросила его под "ноги" и звонко чихнула от полетевшей из потревоженного мешка пыли.
- И насыплю, - Милгрэд нехотя оторвала взгляд от раскрытого фолианта, лежащего на полу алхимического, полуразгромленного кабинета, встала на задние лапы, поправила свой животик, чтобы не мешался на пути, и тяжело затопала по полу. В драконочке, что разумеется, как и положено фамилиарам, была такого же "роста" как и Лиссета, веса было на здорового кошака, как бы не сибирской масти, но за этой "особенностью" проглядывала весьма целеустремлённая особа с серой чешуёй: более светлой со стороны брюшка и отливающей синим со спины, аккуратные серо-синие крылья были плотно к этой спине прижаты, чтобы не мешались.
- Поднимай давай! - Сапфировые глаза драконочки, остановившейся возле лабораторного стола, смотрели вверх, где сидела Лиссета, сложившая лапки на животе. - Толстуха. Помогу.
Да, Лиссета была под стать своей подружке, с которой они постоянно "цапались", подначивая друг друга за свои "фигуры".
- Лети... давай, - ухмыльнулась Лиссета, сматывая в круг кусок верёвки, что был среди остального "хлама", - у тебя же крылья, дракон ты мой...
- Сама лети, - усевшись на толстый хвост и вытянув перед собой задние лапки, промолвила Милгрэд, - будто не знаешь, что я не летаю в принципе.
В ответ подружка повернулась широкой спиной, хлопнув себя по обширной заднице.
- Смотри, обед пропустишь, - ехидно прозвучало с пола и тут, как назло, в брюшке у "узве" предательски заурчало.
- Ладно, лови, но тянуть я тебя не буду, за последний месяц ты сильно поправилась, - раздалось сверху и со стола упал конец верёвки, свесившись с краю.
- И не надо, - вскоре голова драконочки появилась над краем стола и она, кряхтя, вылезла на него, и, отдышавшись, сказала, - хорошая вещь -- эти заклинания, сильно облегчают подъём, но с животами надо что-то делать, до моего появления тебя же так не кормили? - Локоть драконочки игриво упёрся в бок Лиссете.
- Не кормили, - вздохнула та, невольно облизнувшись, - но и раньше закармливали, а тут начали с двух рук разом... Ну ничего, разберёмся с леди Селией Шерской, выдадим за неё нашего лорда Ферхиса, вот тогда, глядишь и разума у господ прибудет, а не только любви.
Леди Селия Шерская, уже несколько лет встречавшаяся с советником Ферхисом только на светских приёмах, в последние месяцы стала частой и желанной гостьей в доме Ламских и только слепой мог остаться в неведении относительно чувств молодого лорда к леди, настолько явно они проступали во всех невольных поступках, недосказанностях и мимолётных взглядах, бросаемых как бы невзначай. А для фамилиаров, измученных многомесячной "положительной диетой", такое могло показаться настоящим чудом, призванным избавить их от "излишеств".
- Дворяне из фамилиаров в последние годы сделали просто домашних животных, - аккуратно высыпая в цветочный горшок содержимое мешка, бурчала драконочка, - мода, видишь-ли, поганая. А мы, фамилиары, нужны для чего? Для того чтобы усиливать и улучшать магические способности, снимать "откат" и участвовать в обрядах.
И она была права: в последнее время, в среде дворян стало модно обзаводиться фамилиарами покрасивее и почуднее, редких и забавных видов. И судьба у этих фамилиаров была незавидная: вместо работы с магией их держали за говорящих домашних животных, ручных и покладистых, и частенько закармливали их до того, что те почти не могли передвигаться. О прочих "украшениях", вроде,- причёсок, раскраски, маникюра, - просто умолчим.
Лиссета вздохнула: и до того полненькая, она стала сильно поправляться с тех пор как на второе совершеннолетие, что наступает у дворян в тридцать лет, лорду Ферхису подарили от имени Императора фамилиара. Обзавестись "драконом" в качестве фамилиара было трудно и вот по какой причине: исходно драконы, даже малые, - свободолюбивые существа, не способные становиться фамилиарами, ибо они "перетягивали" заклинание единения на "себя" и, наоборот, делали своими "фамилиарами" попытавшегося. И это не говоря уже о том, что у дракона ещё согласие надо было получить, что само по себе было почти чудом. Потому придворные маги несколько десятилетий назад придумали и реализовали другой подход (уж слишком большой был спрос на "зверюшек"): алхимическим способом изготовлялось тело малого дракона, "узве" или прочего редкого "зверя", в которое потом "подселяли" человеческую душу и дух, объединяя последний с искусственным духом нового "тела". Подобное существо, ещё в спящем виде проходило обряд единения и становилось "фамилиаром", узнавая о своём новом статусе только после "пробуждения в клетке". Именно этот статус и гасил магически все "проявления воли" и потому особого "бунта" ждать от "переселённых насильно" не приходилось, особенно если учесть два факта: во-первых ритуал требовал душу человека не владеющего магией, а такого было легко соблазнить возможностью обретения "магических способностей", а во вторых -- старались брать спокойных, уравновешенных людей из нижних слоёв общества, согласных на "переселение" добровольно.
Вот только с Милгрэд у Императорской магической службы всё пошло наперекосяк: Император загорелся идеей о "особом подарке в виде дракона -- фамилиара" своему советнику слишком поздно, за месяц до праздника, и потому пришлось спешить, подыскивая человека с достаточно развитым духом для вселения в "серого малого дракона", выбранного Императором. Из-за спешки, вынужденно, взяли первого попавшегося бедняка с окраин, подходящего для обряда, но и его пришлось искать три недели, прочёсывая трущобы частым гребнем. Времени не оставалось, потому согласия спрашивать не стали, просто усыпили бедолагу и, махнув рукой на несоответствие пола, приступили к обряду. Стоит ли говорить, что переселенец, известный нам теперь по имени Милгрэд, очнувшись в теле дамы-дракона, первые недели был в жуткой депрессии. Которую он заедал, а вернее сказать, она заедала, кушая печенье с вареньем, которое ей щедро подкладывал Ферхис, получивший строгое наставление, что с драконочкой нужно подружиться и не дать ей упасть духом. Духом Милгрэд не упала, но и летать не научилась, по причине человеческого происхождения. Ну, а когда лорд её вынес на руках к обеденному столу, месяца через полтора после "переселения", то все увидели довольно толстую, упитанную драконочку серой окраски, которая сидела насупившись и постоянно порывалась плакать. Драконочку все тотчас пожалели и, то и дело, подкладывали ей кусочки повкуснее. Надо ли говорить, что подобная кормёжка вскоре стала нормой, не прекращаясь и по окончании "трапез". А Лиссета, пытаясь "спасти" новую подругу от излишков, лишь "показала", что и её вроде бы не докармливают. С тех пор фамилиаров кормили как "на убой", - до икания и по нескольку раз в день, напрочь забыв и не вспоминая об их основном предназначении, а убедить в обратном хозяев было невозможно, ну не было принято считаться с мнением "зверюшек" в обществе, а вот соревнования на "самого толстого фамилиара" на светских раутах проходили регулярно. Именно на последних Милгрэд с Лиссетой и насмотрелись на то будущее, которое их ожидало. И содрогнулись. И решили "что-то делать". И начали, для почину, делать то, что не делали хозяева -- учить магию. И довольно быстро узнали, что сбросить вес -- это не так и просто: алхимия этим не занималась, как и магия, и, пока всё что удалось освоить, -- немного бытовых "мелочей" и вспомогательных заклинаний по переносу тяжестей, которые хоть немного, но буквально, "облегчали" жизнь.
Лиссета немного полюбовалась, как Милгрэд копается в земле и отошла, чуть вперевалочку, где и прилегла отдохнуть на спину, опершись на какой-то сосуд, раскинув лапки в стороны и выставив толстый хвост перед собой.
- Ну скоро там, Милгрэд, а то, сама знаешь, минут через двадцать позвонят к обеду, - "узве" проглотила "голодный ком" в горле, и добавила, чтобы всё же не "обед" был основной причиной "поторапливания" - Селия уже три недели как не приходит, помнишь? После,.. ну, "того самого" вечера... и завтра крайний срок: не успеем -- не вернём любовь и тогда...
Милгрэд, живо представив, что - "тогда", села на хвост:
- Упаси нас магия - и так едва ходим... Но всё почти готово, неси лейку, а я капну, как положено по книге, драконьей крови и драконьей "слёзы". Хоть с этими ингредиентами у нас проблем нет...
Сзади раздалось пыхтение и грохот, - это с трудом вставшая Лиссета тащила лейку с водой. А драконочка, тем временем поднявшись "на ноги", достала булавку и уколола себя в палец.
- Ой! Как больно... - Милгрэд трясла лапкой, плача.
- В горшок, в горшок, умоляю,- Лиссета поворотила, отвернувшуюся было, подругу к горшку, помогая той выдавить каплю крови и немного слёз... - Вот, а теперь воды, помоги-ка...
Вдвоём они полили землю.
- Вот, теперь к ужину и вырастет, - успокоилась драконочка. Тут вдруг раздался звон гонга: гулко, медленно затихая и разливаясь по всему дому.
- Обед! - Радостно, в унисон, закричали обе и живо, насколько позволяла комплекция, соскользнули со стола, шлёпнувшись пузами об пол, и, начитав заклятие "переноски тяжестей", убиравшее часть "излишнего веса", довольно споро, хотя слегка и вразвалочку, поспешили покинуть кабинет (ходили наши дамы, как положено, -- на задних лапах, так было и удобнее -- не пузом же об пол "скрести", подметая мусор, в самом деле, да и человеческое прошлое сказывалось).
В столовой для фамилиаров организовали что-то вроде отдельного столика, но в пределах "доступности" для хозяев, что позволяло тем постоянно "подкармливать зверюшек". Но нынче разговор за столом шёл отнюдь не о "зверюшках".
- Сын мой, - Анита с упрёком взглянула на сына, - давно пора забыть ваши размолвки, Селия не сахар, понимаю, но лучшей пары не найти, да и нравишься ты ей. Как и она тебе. Хоть сам себе признайся.
Ферхис вздохнул, он только вернулся от Императора, с которым провёл всё утро, составляя список неотложных дел, а тут... И не сказать, чтобы тема была неприятной, но тогда, три недели назад, он попытался сделать предложение, да видимо поспешил... Вот и вспылила Селия, наградила его пощёчиной, обиделась и ушла, сказав, что ноги её больше в "этом доме" не будет.
- Приглашение на раут она отвергла, видно ещё не успокоилась, да и на другие светские собрания не ходит. Сходил бы к ней сам, но опять-таки без приглашения не принято -- в обществе не поймут... - Советник, достаточно смелый малый, в этот раз отчаянно трусил, только боялся подать вид, и потому выдумывал всякие "отговорки".
- Но всё-таки...
- Мама,.. давай отложим разговор,- я устал, да и обед стынет...
Дальнейший обед проходил молча и спор возобновился с новой силой снова, лишь к его окончанию, когда подали десерт -- большой слоёный пирог с изюмом и курагой, политый шоколадом, присыпанный сахаром да пропитанный ромом.
К тому времени господа взяли фамилиаров на руки, как и полагалось согласно "наставлению по содержанию фамилиаров", и кормили их с рук.
- ...А я говорю, что ты пойдёшь и извинишься, - кусок пирога, взятый было для себя, исчез в глотке Лиссеты, которая, и так обожравшаяся за обедом, с трудом проглотила этот "небольшой милый кусочек".
- А я говорю -- нет! - кусок раза в полтора больше исчез в пасти объевшейся Милгрэд.
- А я говорю -- да! - и новый кусок был запихнут в Лиссету.
- ...Нет, нет и нет! - и снова кусок пирога был проглочен Милгрэд - это пришлось сделать чтобы не задохнуться.
- Да!
- Нет!
- Да!
- Нет!
...
Остановились только тогда, когда пирог исчез, скормленный насильно фамилиарам. Гневно взглянув на мать, Ферхис встал и утащил блаженно икающую, раздутую как мяч драконочку, забрав её с собой в кабинет. Мать вышла следом, оставив на стуле лежать пьяную, до предела обожравшуюся "узве", которая лишь чуть слышно хихикала, время от времени спорадически, в свою очередь, икая.
Встретиться в алхимическом кабинете фамилиарам удалось только после ужина, когда принятый внутрь за обедом ненароком ром достаточно выветрился, чтобы не стеснять уж совсем в движениях, хотя и сильно сказывался до сих пор.
- Таа...ак, для чии...его нужен этот цветок, гг...говоришь? - Лиссета покачнулась и опёрлась на ножку стола, её пузцо вздрогнуло, словно надутый мячик.
- У истинных ваал...люб...лённых... "дррр...аконья роза", препо... пре...днесённая от одного из пары другому, вызывает... глубокое ответное чуй...вство... Иначе не сработает, ик... - драконочка, будучи чуть более устойчивой к алкоголю, лёжа на брюхе, приподнимающем её над полом на ширину ладони и ровно настолько же выступающем с боков, целенаправленно искала заклинания в книге, стянутой на пол, и почти не обращала внимание на подругу, - А у них, это... - чуств... чуй...вство взаимное, ты сама знаешь, только тщ...тсч...ательно сккрым...скрываемое из -- за глупых условнаа...стей, мол -- общество не паа...ймёт. Чушь! Ик!...
- Да, -икнув в ответ, Лиссета села, стоять было трудно: тяжело с перепою да и брюхо давило, - Селияяя... нам п...паа...может,.. она, в отлич-чие от Ф...фферхиса и Аниты, во...-полне пааа...нимаю...стчий... человек и изде... здевательств не пааа....терпит...
- Роза зацвела,.. пора, - драконочка, покачиваясь и гордо выпятив вперёд более чем изрядный живот, встала напротив подруги, - т...тебе... на стол,.. фух..., а я буду горшок... снизу закли...-линанием лаа...вить, толькааа... не промахнись, ик,.. сбр...расывай на меня.
- Ага, - "узве" с трудом, "по ножке стола", встала, - пааа...дкидывай!
Милгрэд начитала заклинание, что получилось только со второго раза, и, с охами и пыхтением взяв Лиссету за "талию", если можно так сказать, подняла ту в воздух, благо та теперь мало весила, и, вытянувшись в струнку, попробовала подкинуть "узве".
- Ой, ик, хи-хи-хи-хи!.. - Лиссета, слишком "раздутая" после ужина и слишком нетрезвая, не дотянулась до края стола, упав на голову подруге, прямо своей пухлой и широковатой, мягко говоря, задницей.
- Тссссс... - зашипела Милгрэд, чуть не упав, но, пока подруга не приобрела свой изначальный вес, подкинула ту ещё раз.
- Ай! Хи-хи-хихи-хи!.. - Ситуация повторилась.
- В пр...рошлый р...раз ты тааа...кой т...толстой не была,.. ик,.. пааа...друга, - едва сдерживая гнев, икнув и вздрогнув брюхом, драконочка буквально "выстрелила" подружкой в воздух так, что та буквально взлетела над краем стола и тут уж не подвела, шлёпнувшись об стол всей своей вновь приобретённой массой.
- Хи-хи-хи-хи,.. - таа...к, чиии...то это у нааас,- поднявшись с третьей попытки "на ноги" ,"узве" с трудом свела глаза-щёлочки на цветочном горшке и, вперевалку, нетрезво, качаясь из стороны в сторону, прошла к нему, и, опершись на его край и глядя полуприкрытыми глазами на толстый зелёный стебель, торчащий из земли, сказала,- А что за си...иемена,.. паа...дружка?.. - на полный вопрос слов в пьяной голове не хватило.
- Да п...первый п...пааа...павшийся, ты, это, - бр...росай, - драконочка посмотрела было вверх, но голова от "выпитого" закружилась и она села невольно на жирный хвост, раскинув лапки в стороны, - сюю...да давай, подвх... подхвачу, ик...
Раздался шум сдвигаемого горшка, пьяная песня о непонятном "ббб...рлаке", звон падающей алхимической посуды, со стола упал скальпель, потом пинцет и пипетка, потом появился край горшка.
- Чи... - "узве" свалилась вместе с горшком, шлёпнувшись на пол и закончила уже там, - ... тай... Ух...
Хорошо, что драконочка начала читать заклинание ещё до появления горшка, просто испугавшись не вовремя, а именно тогда, когда ещё сверху свалилась. И именно поэтому, хоть краем, но заклинание для переноса тяжестей "задело" горшок, ну и Лиссету тоже.
Когда всё затихло и "осела пыль", обнаружилось, что горшок в данный момент находится прямо перед Милгрэд, которая сидела, зажмурив глаза со страху. Но вот она приоткрыла один глаз, потом второй и облегчённо вздохнула -- цветок был цел, как и горшок.
- Вот так первый попавшийся, - вдруг произнесла она удивлённо. На толстом зелёном стебле, среди редких ланцетообразных листьев тёмно-зелёного цвета, вырос цветок, чем-то отдалённо и правда напоминающий розу, но и только, на самом деле по размерам он превосходил оную раза в три и каждый лепесток этой "розы" был окрашен в дивный цвет, перетекающий незаметно от бордового возле стебля к алому, - у лепестков, обрамляющих цветок. А в самом "сердце" бутона цветок становился ярко-алым, слегка светящимся, будто огонь.
- Да... па-а...дружка... - подошла, покачиваясь, Лиссета, - что, ик,.. делать будем?
А драконочка вспоминала, что в книге говорилось: "...неважно, семя какого растения будет взято для ритуала, если конечно земля будет правильно, в согласии с ритуалом, подготовлена и проведен долженствующий полив..." А ведь они взяли семя подсолнуха. Самое обычное семечко.
- Первая настоящая магия, - вдруг трезвым от удивления голосом заявила драконочка и вдруг "прозрела", - так дело дальше не пойдёт! Где-то я видела заклинание протрезвления, и, проковыляв к книге, стала ту шустро перелистывать, вчитываясь в написанное. Она-то уже стала почти трезвой, а "узве" надо было спасать, иначе пользы от неё в "деле" будет маловато. Наконец искомое было найдено и Милгрэд обратила вновь внимание на подружку, с пьяными слезами обнимающуюся со цветком.
- Ил-ал рахи -- го -- ахи аль- ан! - С соответствующей интонацией, положив левую лапу на текст, чтобы подействовало наверняка, произнесла драконочка, выбрав "фокусом" заклинания подругу. Та вдруг вытянулась в "струнку" (ну насколько это было возможно, конечно) и вдруг с шипением схватилась за голову, шлёпнувшись на "попу".
- Ой! Больно то как!.. Что случилось, Милгрэд? -внезапно, ставшим трезвым голосом, вопросила "узве".
- Похмелье случилось, с протрезвлением тебя, дорогая, - ехидно произнесла драконочка, вдруг прикусив язык,- у неё тоже заболела голова, видно заклинание заодно и её окончательно привела в стан "трезвенников". - Ну да ладно, боль скоро сама пройдёт, чем больше будешь двигаться, тем быстрее. - Милгрэд "вскочила", так быстро, как смогла, вздрогнув всем своим "жирком", - Теперь ищи коврик, но небольшой, так, чтобы нам с тобой, ну и цветку, поместиться.
...
- Письмо от "Ферхиса" к Селии взяла? - вдруг переспросила Лиссета, "ускакавшая" в дальний угол в поисках "коврика".
- Давно, помнишь как мы с тобой почерк подделывали? - драконочка прыснула со смеху: сначала они попытались подделать почерк буквально - буква за буквой, но как ни старались -- дело не шло. Слишком уж разными были "размеры" у людей и фамилиаров - буквы по размеру ну никак не совпадали. Пока не обратились к алхимии и магии и не добыли пару волос Ферхиса, стянув их с гребня, которым лорд расчёсывался. И пронадеялись: сначала они, как и написано было в книге, просто написали просьбу о прощении и признание в любви, ну уж как смогли, а потом прочитали заклинание. Нет, всё получилось и почерк был -- не отличить от почерка советника. Но раза в четыре мельче, чем надо. Тогда, выругавшись, пришлось всё повторять, писали крупно и криво, как уж получилось, но, слава магии, всё снова прошло - "как и положено". И вот теперь, свёрнутое вчетверо, письмо надёжно покоилось в сумочке со всякой "полезной мелочью", которую Милгрэд нацепила недавно себе на бок, сдвинув на спину, чтобы не мешала.
- Ну, что там с ковриком? Осталось часа два времени до полуночи...
- Нет ничего, - Лиссета вернулась с пустыми лапами, - только большой из гостиной, могу предложить, а ты?
- Старый половичок нашла, мышами погрызенный, может и пойдёт, помоги-ка...
Совместными усилиями двух толстух, свёрнутый пыльный половичок был перетащен на пол к цветку и развёрнут. Поднялась пыль и подружки расчихались.
- Чхи!.. Дыры одни... Не провалиться бы...
- А если большой взять, Милгрэд, горшок только дотянем до гостиной, а?
- Через окно не пролетит, ковёр-самолёт широкого окна требует.
- А дырки? - лапа Лиссеты указала на три, приличных размеров, дыры в "коврике".
- Времени нет, двигай горшок, а мы постараемся не выпасть через... - не договорила до конца драконочка и подруги, начитав очередное заклинание, поволокли горшок, взгромоздив его на "половичок".
- Ну, садись! - драконочка шлёпнулась толстой задницей на половик, подняв очередную "волну пыли", - Пчхе... Глаза слезятся.
- Поберегись! - рядом, чихая от пыли и ругаясь, "присела" "узве". - Пчхи, - смахнула слезу, - Давай читай.
Милгрэд достала из сумки небольшую записную книжечку, куда заносила все заклинания, что могли оказаться полезными в быту и в жизни, а заодно и записала всё, что могло потребоваться и на сегодня.
- А-и- ха- до. Ра-сиха, фа-рали шархи -та. Ха! - начала она и продолжила, постепенно набирая темп, как требовало заклинание создания ковра-самолёта. Минуты две ничего не происходило, потом половичок окутало синее сияние, вокруг возник купол "защитного магического поля" и ковёр-самолёт взлетел, повисел немного и, повинуясь жесту драконочки, устремился к окну.
- Окно, окно... -под звон разбитого стекла закончила Лиссета,- забыли открыть.
Хорошо, что ковёр-самолёт окружало защитное поле, которое позволяло не бояться подобных "столкновений со стеклом". Правда осознали это подружки только "по факту преодоления препятствия".
- Куда теперь? - драконочка спросила подружку, когда они зависли над воротами усадьбы.
Лиссета внезапно поняла, что слабо ориентируется в городе ночью, все ориентиры, столь привычные для "узве" днём, теперь отсутствовали напрочь и она могла лишь неуверенно показать лапой нужное направление.
- Куда-то туда,.. наверное...
...
Спящий возчик дилижанса, прикорнувший на облучке, вдруг проснулся от внезапного звука сзади, будто сверху шлёпнулось что-то тяжёлое. Попытался обернуться, да сзади раздался "зловещий голос" (ну так показалось со страху).
- К усадьбе Шерской, пожалуйста, - острый коготь упёрся извозчику в спину, - серебряный. И быстро!.. - коготь проколол одежду, заставив возчика вздрогнуть и всё же обернуться. За спиной сиял мертвящим синим светом "шар" откуда торчала лапа с довольно острыми когтями. Лапа вдруг сложилась в кулак и погрозила:
- Ну! Кому сказала!
Возчик, ещё раз вздрогнув, повернулся обратно и, разбудив дремавшую пару, повёз "неладный шар" к искомой усадьбе, шепча от страха заговор от демонов. В пути "страхолюдный шар" светился и постоянно "переговаривался".
- Куда, куда лезешь, толстуха, убери живот, кому говорю.
- Упасть боюсь, держаться не за что!
- Сейчас, где-то было заклинание закрепления, ага вот... - раздалось странное бормотание, - так лучше?
- Да, словно дома... Пчхи, половик надо было выбить, я уже вся извазюкалась.
- Дома отмоемся, - отвечающий голос закряхтел, - вот только пересяду поудобнее, хвост затёк.
- Да твой хвост на холодец можно пускать!
- Сама на свой посмотри! Да к тому же твоя задница - шире размаха лап!
- Ну дождалась, держись!
Шум возни, будто дрались две шипящих толстых кошки, несколько возгласов, потом хныканье и...
- Ну ладно, прости.
- И ты прости, толстуха. Как толстуха и говорю.
...
И так с вариациями весь путь. Бедный возчик не знал куда и деваться, но, получив приказ ехать к Шерским, выполнял его строго и вот наконец появилась нужная усадьба.
- Приехали, дамы, - извозчик уж конечно догадался, что везёт пару "дам". Но так и не узнал как они выглядят, ибо из "шара" донеслось:
- Ага, тут было заклинание сна, давай закрой уши. Да не мне -- себе, на меня не подействует. Ну... - Больше возчик ничего не слышал, потому как спал.
- Ну, и зачем ты его усыпила? - полулёжа на жирном боку, положив живот на "половичок", Лиссета спросила привалившуюся к ней подружку.
- А назад как ехать? - Милгрэд пыхтя уселась поудобнее, при её комплекции тело быстро "на жёстком" затекало. - Так это усадьба Шерской?
- Да, она, ну давай, - вперёд, поднимай ковёр.
Некоторое время драконочка пыталась поднять дырявый ковёр-самолёт в воздух, но тот не слушался и лежал на крыше дилижанса, словно прилипший.
- Чёрт! Видно от заклинания закрепления прилип, придётся тащить самим.
Некоторое время можно было наблюдать за тем, как "ступенька за ступенькой", вниз шлёпаются по-порядку: сначала толстуха -- драконочка, потом следовал горшок с цветком, а следом плюхалась на пузо или на попу "узве".
- Хорошо, что поехали на дилижансе, тут ступенек много, - окончательно достигнув мостовой заявила Милгрэд.
- Хорошо, что ты такая толстая, подруга,- опершись на горшок рядом, пыхтя стояла Лиссета, - падать не больно.
- От толстухи слышу! - Милгрэд перевела дух и, приподняв свой "любимый пузик", встала и проковыляла к подруге.
- Взяли горшок, - И, начитав заклинание "переноски", для облегчения веса, на себя и сам "объект", довольно споро потащили сосуд с "драконьей розой" к усадьбе.
Вначале всё шло хорошо, даже ворота миновали без проблем, да и собак во дворе не случилось - видно совсем спокойный был квартал. Вынужденно остановились, лишь когда Милгрэд спросила:
- А где окно-то Селии?
- Стоп, - "узве" уселась на широкий зад и, раскинув в стороны задние лапки, положила немалый животик на мостовую, так ей было "легче думать". И принялась думать вслух, - Так, в прошлый раз, когда мы были в гостях у Шерских, нас приглашали в покои Селии. Ну, вообще-то пригласили Аниту, как старшую даму,- чисто по женски нужно было пообщаться. И тогда это было,.. - в "процессе раздумий" толстые лапки крутились в воздухе, собирая жирную шкурку в "живые складки", наконец Лиссета остановилась и уверенно ткнула в окно второго этажа.- Спальня тут.
Драконочка, усевшаяся было тоже поудобнее, ехидно промолвила:
- А не ошибёшься? Давай проверю по волосу, у меня ещё один остался, - и, покопавшись в сумке, Милгрэд достала волос госпожи, который был "спёрт в своё время" с юбки оной. Волос был сожжён совместно с заклинанием и тонкая струйка дыма сложилась в стрелку, указывающую на "объект поиска".
- Гляди! Не ошиблась, - Лиссета была в восторге, - ну, пошли.
Кряхтя, с трудом, компания встала и опять потащила горшок, остановившись под окном прямо на цветнике.
- Так, ковра-самолёта больше нет... - начала было драконочка, но тут её прервал истошный "мяв" - из ближайших кустов к ним вышел огромный рыжий "кошара".
- Стой, сейчас, - вылетевшее заклинание сна заставила "рыжего" лечь и уснуть на месте, - Фу, смотри Лиссета, сбоку вьюн и решётка, потом подоконник первого этажа и, опять решётка и карниз. Берём верёвку и...
- Милгрэд! - Не своим голосом вдруг вскрикнула Лиссета, привлекая внимание отвлёкшейся подружки, - ну чего ему от меня надо!
"Восставший" внезапно "кошара", тем временем приставал к "узве" с "намерениями", подкрепляемыми "мявом".
- Чёрт! - Драконочка снова прочитала заклинание и, пока "рыжий" был в беспамятстве, достала пузырёк, содержимое которого влила полностью в пасть "зверюге". - Будет знать как приставать к дамам, бесстыдник.
Лиссета, зажатая "в угол" между водосточной трубой и стенкой, обмякла, осев на землю.
- Еле спаслась! Я же не кошка в течке!
- Побочный эффект "драконьей розы" - котов приманивает, потому поспешим, как бы все коты с округи не сбежались, - драконочка, начитав "якорное заклинание", бросила верёвку. Та прилипла к подоконнику первого этажа. - Ну, давай как обычно, ты вперёд, толстуха.
- Сама толстуха! - "Узве", начитав заклинание, взобралась по верёвке, потом подтянула горшок (облегчённый магически, конечно), ну и подождала драконочку. Так же споро был взят и карниз второго этажа. Проблемы начались, когда Лиссета взобралась на подоконник и уже ждала команды тянуть "горшок". Снизу вдруг раздалась "пьяная песнь влюблённого кота" и рядом с ней, качаясь, возник "рыжий монстр".
- Сейчас, - драконочка, оставив горшок приготовленным к подъёму, сама взобралась на подоконник и вступила в "неравную схватку". А пока Милгрэд бросала одно за одним заклинания сна, почему-то почти не действующие на кота, который пытался, пьяно размахивая лапами и качаясь, прорваться к "узве", Лиссета, сообразив, подтянула и поставила на подоконник горшок и, вынув из сумки воюющей подруги письмо, подсунула его под раму. Сделав вышеозначенное, Лиссета сама, отчаянно и не глядя, бросилась в бой.
Места для двух толстух не хватило. Как и для кота. Сначала упала, шлёпнувшись (хорошо что в клумбу!), Милгрэд. Потом, отчаянно сопротивляясь и борясь с невидимым противником, упал рыжий кот. Сверху следом прилетел пустой цветочный горшок, треснув кота по голове, и, наконец погрузив того в "царство Морфея". На подоконнике осталась стоять только всхлипывающая Лиссета, с вырванной с корнями "драконьей розой" в лапах.
Тут вдруг раздался шум: в комнате проснулась хозяйка и спешила посмотреть, что там происходит. Лиссета положила розу (укоротив острыми зубками стебель, чтобы не было корней) на подоконник и вцепилась сбоку в садовую решётку с растущим вьюном, сползая постепенно на землю под собственным весом...
Что произошло с цветком и письмом, подруги так и не узнали: Милгрэд была слишком сильно потрясена падением, а Лиссете было не до "того" - она скользила к земле и отчаянно трусила -- боялась свалиться. Ну, а когда "узве" достигла земли, так и не отпустив собранных по пути вьюнков, -- всё уже закончилось: сверху раздался радостный вздох, а следом разнёсся стук закрываемого окна.
- Так и будем сидеть? - к сидящей у решётки Лиссете, с поднятыми вверх лапами, полными "зелени", подковыляла, хромая, драконочка, - Меня эта рыжая "пьянь" всю исцарапала, до крови, представляешь!
"Узве" икнула, расслабила судорожно сжатые пальцы и стряхнула "эту пакость", потом, опираясь на подругу, встала и прихромала с трудом к "рыжей напасти".
- Ты что ему споила, дорогая?
- Успокоительное, - глядя на лежащего среди черепков и цветов кота, промолвила драконочка, - Валерьянка, по-моему...
Лиссета схватилась за голову.
А дальше был путь "обратно", две грязные и "пострадавшие в битве" подружки стояли и с содроганием смотрели на "громаду возвышающегося дилижанса", на который предстояло лезть...
...
Не будем говорить, насколько был труден этот "обратный путь", скажем только, что вернулись две грязных и покрытых ссадинами и царапинами подруги, только под утро. Так что, "дамы" едва-едва успели отмыться и наскоро "припорошить" раны, чтобы успеть к завтраку, да и чуть поспать перед ним, конечно, следовало.
...
Завтрак подходил к концу, всё шло своим чередом,- фамилиары показывали на этот раз завидный, нагулянный ночью, аппетит, радуя своих хозяев, а строгая хозяйка, глядя на сына, опять собиралась было завести старый разговор, как вдруг вошёл слуга и объявил, внеся в сложившийся покой и порядок сумятицу и смятение:
- Госпожа Селия Шерская, с визитом...
...
Лорд Ферхис стремительно выбежал к прихожую, следом, торопясь, шествовала графиня, а рядом с ней, пыхтя, вперевалочку, поторапливались два "шарика"- фамилиара: Лиссета и Милгрэд, успевшие как раз вовремя, чтобы увидеть долгожданную и страстно желаемую встречу...
...
Буквально "вбежав" в прихожую, лорд лишь чуть медленней прошёл до середины зала и встал, улыбаясь и глядя на только что вошедшую Шерскую. В бежевом платье, серой, пушистой накидке и скромной шляпке,- она казалась ему верхом совершенства. Заметив Ферхиса, Селия бросилась было в порыве навстречу. Чуть нерешительно, в шаге, она остановилась, глядя страстно и нежно, не зная: то ли кинуться в объятья, позабыв обо всём, или так и стоять, вечно глядя на лицо любимого. Селия стояла и молчала. И была у неё в руках "драконья роза", крепко прижатая к груди, туда, где билось в волнении и тайной надежде девичье сердце.