Всё началось с сотовых телефонов. Люди постоянно их теряли. К тому же, какими маленькими они бы не были, они всё равно мешали.
Их приходилось постоянно куда-то пристраивать. То в карман, то в портфель, некоторые даже вешали их себе на шею. Естественно, так не могло продолжаться долго. Уменьшай, не уменьшай, если вещь болтается, она создаёт неудобства.
Именно поэтому, когда появилась возможность засунуть мобильники под кожу, население живо отреагировало на эту идею. Конечно же, нашлись некоторые, кто видел в этом происки сил зла.
Как же так! Какую-то штуку нам вошьют в голову!
Любое изобретение или новшество такие люди встречают озверелым гвалтом. Будь то велосипед или паровая машина, электрическая лампочка или кинематограф. Стоило ли удивляться, что кого-то могут напугать коммуникаторы в черепе?
Впрочем, никто и не удивлялся. Всё шло своим чередом. Недовольные выражали своё недовольство, а энтузиасты выстраивались в очередь, чтобы первыми оттестировать аппарат на себе.
Сменилось буквально одно поколение и недовольных не стало. Одни привыкли, другие просто повымерли, потому как все люди умирают и, к счастью, уносят с собой устаревшие взгляды и претенциозные мнения.
Проблемы не стало. Зато появилась очень нужная и очевидная вещь - файлообмен.
Собственно файлообмен существовал и до этого. Люди обменивались сообщениями, переписывали друг у друга музыку, видео. Но тогда это происходило между устройствами. Сейчас же, фактически, это стало происходить между головами. Или непосредственно между людьми. В общем, кому какая формулировка больше нравится.
Коммуникатор или коннектор, это название как-то больше прижилось, цеплялся к зрительному и слуховому нервам. Благодаря этому человек мог слышать того, с кем общается, и просматривать файлы, присланные ему, или записанные им самим. Более новые модели позволяли различать запахи и передавали эмоциональное состояние на расстоянии.
Сказка воплотилась в жизнь. Не чародеи и боги общаются друг с другом, не раскрывая рта. А если серьёзно, люди и вправду стали больше помалкивать. Передать мысль быстрее и удобнее, чем пытаться её сформулировать. Действительно, раз существовала возможность файлообмена, до обмена мыслями оставался всего лишь один шаг.
Для разработчиков основной трудностью было найти ту часть мозга, к которой нужно было провести дополнительное соединение. Когда же она была найдена, наступила новая эра в коммуникации. И, не побоюсь этого слова, новый этап в развитии человечества.
Завидую молодым. Им с рождения устанавливают комплект коннекторов, который потом относительно легко апгрейдить. Нам же приходилось выстаивать в многомесячных очередях, чтобы поставить дополнительную связку. Но выстояли, дождались.
Первое время, когда появилась эта опция, забавно было наблюдать над людьми, которые её только что установили. Обычно это происходило где-нибудь в кафе. Они садились за столик, замирали и, уставившись в одну точку, периодически моргали, как бы повторяя движения курсора во внутреннем меню. Некоторые даже головами вертели.
Смеюсь, а сам был таким же! С коннектором как и все освоился быстро, а конвертация мыслеобразов в файлы давалась труднее. Но потом это, естественно прошло. Дело привычки, не более того. Сейчас всё делаю на автомате, практически не задумываюсь.
Нужно ли говорить, насколько ближе стало общение между людьми? Насколько расширились возможности для нахождения взаимопонимания?
Чтобы не было дурацких вопросов, сразу скажу - голова от этого не болит. Вообще, нет никаких головных болей. Усталость бывает, да. Но как от любой вещи. Кстати, ещё один положительный эффект от нововведения - из окружения человека исчезло много предметов, захламлявших окружающее его пространство. Ни компьютеров, ни проигрывателей, ни телевизоров и всяких там проекторов.
Сейчас мы обходимся без этого. Они нам стали не нужны.
И в мире стало больше тишины. Это тоже верно. Зачем лишний раз сотрясать воздух, мешать окружающим? Слушай природу. Наслаждайся! Хотя, если быть объективным, в действительности мало кто её слушает. Потому что в голове итак предостаточно всяческих звуков.
Ещё одно важное дополнение. Опять же, чтобы не было глупых вопросов - слух не атрофировался. И никто не онемел. Просто возможности расширились. И стало интереснее жить.
1.
Сплю. Точнее, просто валяюсь на диване. Отключился от всех. Блаженствую в тишине. Оставил только один канал доступным. Его я никогда не отрубаю. Это наша с ней линия. В любой момент - днём, ночью, если кто-то из нас соскучится, можно постучаться. Мы так договорились.
И вот! Сладостный вздох пронёсся от уха до уха. Открываю глаза.
- Ты?
- Ну а кто ещё, Боуи!
- Сколько раз просил тебя!
- Хорошо, хорошо. Бо! И только Бо!
Смешок. Не её смех. Записанный откуда-то. Хотя обычно она старается использовать только свой.
- Ау! Ты слышишь? Опять надулся?
- Ненавижу это имя! Родители развлекаются, а ты потом страдай.
- Перестань! Что за комплексы? Он ведь художник был? Или писатель, да? Кстати, кто он, Бо?
Снова хихикнула.
- Да откуда я знаю! Им понравилось необычное имя. Захотели выпендриться и показать всем, что они шибко образованные. Ты где сейчас?
Она соединила меня со своим зрительным нервом. Я смотрел её глазами на собственную дверь.
- Тут?
- Догадливый ты мой! Открывай! Я с работы отпросилась.
Я вскочил с дивана и побежал к двери.
- Всё-таки приятно осознавать, что есть на свете женщина, которая может забить на работу ради полноценного секса!
Я притянул её к себе. Она отстранилась.
- Бездельничаешь? - прошла в квартиру.
Где же игривость? Только что заваливала меня смешками, а теперь холодная как поцелуй Арктики. Может, что-то случилось? Пригляделся. Нет, она не сумрачна, лицо не каменеет от моего взгляда. Но какая-то вуаль всё-таки накинута на глаза.
- Чего опять?
Она загадочно и немного грустно улыбнулась. Что-то не то.
- Ты беременна?
- Ну конечно! Что ещё может у девушки произойти?
Остановилась посреди комнаты.
- Извини, - я мысленно послал ей цветочек.
В ответ прилетела тявкающая собачонка. Я подошёл к ней. Она остановила меня рукой.
- Расслабьтесь.
- Я извинился! - я обхватил руками её талию.
- Всё. Ты оскорбил меня навек.
Я подхватил её на руки и бросил на диван. Что бы у неё не случилось, это не повод кукситься.
- Бо! - закричала она вслух.
- Ты будешь говорить или нет? - я сел на неё сверху и прижал её плечи к подушкам.
Она отвела взгляд. Я улыбнулся.
- Твой директор решил-таки на тебе жениться?
- Прекращай дурачиться! - отвернулась.
- Ну что тогда? - я всё ещё улыбался.
- Ничего. Решила выпрыгнуть из окна, пришла попрощаться.
Ох, эти женщины! Никогда не поймёшь, что им не ладно.
- Пупс! - я отпустил её.
Она поправила волосы.
- Меня повышают.
Я откинулся на спинку дивана.
- А!
Она резко повернула голову и прямо посмотрела на меня.
- Ты не рад?
Я пальцами растянул губы в улыбку.
- Эй! Эй! - она убрала мои руки. - Так рад или нет?
- Что ты от меня хочешь? Я виляю хвостиком.
Она запустила пальцы в гущу волос, посмотрела немного в сторону и как-то отстранённо спросила:
- Что надо сделать?
- Минуточку, - притянул её к себе, попытался поздравительно лизнуть.
Она отшатнулась.
- Мозги в ломбарде что ли? Вина закажи и поесть чего-нибудь. У тебя ж всё равно ничего нет.
- И всё-таки я сначала...
Моя рука застыла. Со мной пытался соединиться Ботя, мой клиент.
- Странно.
- Что опять?
- Я закрылся от всех. Аллё?
- Привет!
Даже мысли бывают сухими. Ботя был человек дела, поэтому и логомысли его были сугубо рациональные, а мыслеобразы начисто лишены поэзии. Что уж говорить про речь! Голоса Боти, по-моему, вообще никто не слышал.
- Что-то срочное?
- Занят?
- Давай, только быстро, - я проводил глазами одёргивающую блузку Веру.
Перед глазами промелькнула беговая дорожка. Визуал автоматически отправился в корзину. Весь хлам без особых пометок всегда шёл туда.
- Та штука, которую ты прислал на прошлой неделе, может быть сделана не под четыре, а под три бутылки?
Я готов был расплакаться. Ещё и он меня будет доставать!
- Ты уже спрашивал. Конструкция рассчитана только на четыре бутылки. Не на шесть, не на две. На четыре! - я следил за Верой. Она ходила по комнате с таким видом, будто собирается сознаться в измене.
- Теперь они хотят на три.
У мыслей нет интонации. У Боти тем болёё не может быть никакой интонации. Какая там эмоциональная окраска! Откуда ей взяться? Ботя же не человек! Это же какая-то машина для зарабатывания денег.
- На три не получится! - я мысленно комкал лист бумаги и твёрдо намеревался швырнуть им в него.
- Ты же не пробовал. Попробуй.
- Это всё заново надо делать.
- О деньгах не беспокойся. К среде сделаем?
Я перевёл взгляд на Веру. Она начинала нервничать.
- Ладно.
- Заявку выслал.
Он отрубился. Тут же в мозжечке звякнул колокольчик. От Боти упала заявка. Я вернулся к действительности. На меня с укоризной смотрела моя невеста.
- Он бы хоть пакет просматривал перед отправкой! Опять визуал прилип. Бегает он, видите ли! Не может подумать о чём-нибудь другом в это время!
- Бо!
- Что? Я понял, понял.
Снова соединение.
- Погоди. Да?
- Алло? - перед глазами мелькнула картинка. Отражение в стальной колонне. Какая-то девушка с ребёнком.
- Не забрасывайте меня, пожалуйста, визуалами!
- Извините. Я хотела записаться на процедуру.
- Сбой соединения, - ответил я и отключился.
Я посмотрел перед собой.
- Мне уйти? - Вера начинала закипать.
- Я понять не могу, почему блокировка не работает.
Поднял на неё глаза.
- Всё. Иду, иду.
- Куда ты идёшь? Тебе сложно тыкнуться в справочник?
- Сейчас.
Я полез в Сеть.
- Если я доставляю тебе такие неудобства, я могу уйти.
- Не начинай.
Я уже зашёл на сайт ресторана и спешно просматривал меню.
- Что-нибудь из еды?
- Мне уже ничего не надо!
- ВерЩ, перестань!
Отвернулась. Пока не видит, быстро послал запрос в службу техподдержки. Параллельно получил сообщение из ресторана о принятии заказа.
- Через пятнадцать минут будут. - Я встал и подошёл к ней. - Пятнадцать минут, целая вечность.
- Господи!
- Ну что ты опять начинаешь!
Она молчала.
- ВерЩ!
- У меня может быть жизнь меняется, а тебе насрать!
- Веру!
Я снова прижал её к себе и прикоснулся губами к шее. Она не сопротивлялась.
- Ты даже не спросил.
- Я спросил.
- Вот именно! - в голосе какая-то безысходность.
Я развернул её лицом к себе. Потянулся к губам.
- Я уезжаю. Меня переводят в Копенгаген директором филиала.
Я остановился.
- Зачем?
Она закрыла лицо руками.
- Сколько можно так жить!
- Подожди. Веру! Я ничего не понял.
- Что тут понимать? Пять лет я пашу как проклятая и вот он, шанс. Ты со мной поедешь? Соберёшься и прямо сейчас поедешь? Что ты смотришь?
- А что я должен сказать? О, милая! Я немедленно всё брошу, раз тебе представился такой шанс! Ты ставишь меня перед фактом.
- Меня тоже поставили перед фактом. У меня тоже нет времени на раздумья. Сейчас или никогда.
- Не ори на меня!
- Я устала! Ты вечно как ребёнок. Тебе бы всё забавляться! А я хочу нормальных отношений. Семьи, наконец! Мне муж нужен, а не племянник!
- Ты чего кипятишься? - мыслеобраз с подпрыгивающим чайником полетел к ней.
Она его отбросила. В ответ прилетело ощущение промозглого ветра. Веру предпочитала ощущательные посылки. Хотя тут же я увидел её, замёрзшую в глыбе льда. Чёрные дорожки от слёз ясно говорили о моей вине.
Я предпринял очередную попытку.
- Ты же знаешь, что я хочу...
- Почему, почему ты не хочешь меня понять?
- Я стараюсь.
- Чего ты хочешь? Вырезать всю жизнь свои коробки?
Теперь я отвёл взгляд.
- Что изменилось за этот год? Как ты не понимаешь, что я хочу стабильности! Стабильности! Ты же сидишь, ничего не меняется.
- Но я ж не безработный!
- Боуи, я попросила день подумать. Тебе надо решать сейчас.
- Ты сама понимаешь, чего ты требуешь? Почему надо срываться в один момент?
- А что тебя здесь держит? - она посмотрела мне в глаза. - Если не будет меня...
- Пупс! Ты думай вообще...
Она пожевала губы.
- В общем, теперь уже не важно.
- Что не важно?
- Так вечно не может продолжаться!
- Ты уже дала соглачие?
Она сглотнула очередную слезу.
- Но мы ведь даже не поговорили! Так нельзя!
- Бо! Мне было достаточно.
- Ты послала подтверждение или нет?
Она посмотрела в сторону.
- Да или нет? - повторил вслух.
Она повернулась ко мне. В глазах замерла Ниагара.
- Да или нет? - я послал ей ощущение мягкости её любимого пледа, в который она куталась, когда у меня отключали отопление. Бросил воспоминание о ночи, проведённой в лесу, когда её колымага завязла в грязи, и нам пришлось сидеть в ней до утра. Грязно-розовые разводы рассвета над елями...
Она приоткрыла губы.
- Бо! - голос Боти.
Сделал над собой усилие, отшвырнул контакт. Она заметила.
- Я не стал разговаривать!
- Бо! - в голове шумы.
- Я не буду с ним разговаривать, - отмеривая каждый слог, проговорил я. - У меня сбой. Я сейчас думаю только о нас.
- Боже! - я ясно ощутил боль.
Она молнией проскочила по моему телу. Так быстро, что даже конечности не успели рефлекторно дёрнуться. В голове расплылась лужа крови.
- Бо...
Она пошла к выходу. Я не двигался с места. Вдруг в голове раздался звонок. Я вздрогнул.
- Доставка!
Я побежал за ней.
- Веру! Вера!
Я нагнал её у самой двери.
- Что-то случилось с Ботей. Я не понимаю. Прости. Не уходи, пожалуйста.
Дверь открылась.
- Добрый вечер! Ваш заказ.
- Вера! Остановись. - Я побежал за ней. - Да стой же ты!
- Молодой человек, - прилетело вслед. - Заказ...
2.
Самое противное, что всё равно придётся ехать. Послать голову по почте, чтобы проверили аппарат, я не мог. Вот уж действительно, заложник прогресса!
Оделся. Во дворе прострелил взглядом улицу в обоих направлениях. Конечно, её уже не было. Тело вздрагивало от страшного воспоминания о боли. Боли чужого, по сути, мне человека, который пытался в последние секунды жизни связаться со мной. Я не сомневался, что он мёртв.
Я стоял на тротуаре, и мне казалось, что кто-то прокромсал меня бензопилой вдоль от макушки и намеревался дойти до самого конца, однако бензопила эта застряла у меня в животе, а распавшееся на две половины тело разрывается дальше. Одна половина тянет к Вере - человеку, которого я люблю, а другая к Боте - малознакомому мне человеку, оказавшемуся в беде.
Как ни пытался я связаться с Верой, все попытки окончились плачевно. Единственное, что удалось узнать - время вылета самолёта на Копенгаген. У меня в запасе ещё три часа на то, чтобы её отговорить.
Я свободный художник. Специфическая деятельность. От оригами до упаковки презерватива, что угодно. Придумаю, продумаю, вырежу, создам. Конструкции, проекции, макеты. Ботю я время от времени выручал по своей части. Чем он занимался, мне не известно. По-моему, обычный рекламщик, не более. Нас с ним, по сути, связывало только это. И то, что его тоже назвали в честь какого-то художника.
Но разработка коробочек для прокладок или упаковки для пива не самый рискованный бизнес на Земле.
Может авария?
Тело само вспомнило боль, как электричество прошедшую по нему. Я сжал зубами нижнюю губу. Ботя, прости! И побежал к метро, чтобы нагнать Веру.
Поднялся на станцию, мимо проскочил поезд. Ждать не больше минуты.
По затылку три скупых удара. Кто-то подошёл на расстояние личного взаимодействия и пытается соединиться.
- Да?
- Вас зовут Боуи?
- Меня зовут Бо.
Закрылись глаза, открылись глаза.
Вместо запаха прорезиненного пола станции, вкус крови во рту и ощущение чего-то жёсткого и сухого, царапающего нёбо. Кляп.
И колет пальцы из-за оттока крови. Запястья стянуты, чёрный пакет на голове. И звуки, звуки, звуки.
- Нашли?
Возня и шорохи. Перебежки ног. Шея свёрнула влево, скулы впечатаны в пол.
- Да чтоб вас! Есть?
- Нет.
- Ищите!
- Пусть сам покажет.
- Заткнись и делай дело, умник. Ни слова вслух больше!
Грохнул падающий стул. Валятся на пол стопки журналов. Мне нужно всего лишь бросить сообщение с адресом. Просто бросить его. Главное не показать, что я очнулся. И записать все звуки.
- Дубина! - снова раздался грохот.
Я отвлёкся. А отвлекаться нельзя. Бросаю. Господи, спасай!
Письмо ушло. Стал настраивать запись.
Вдруг в ушах скрежет. Нет? Почему? Не может быть такого. Вернулось!
- Очнулся!
- Тихо!
Ухо согрелось от близкого дыхания. Пакет был тонкий. Видимо для мусора.
- Слушай меня, гниёныш! Ты ведь слышишь меня, да?
Я мыкнул в ответ. Кляп не давал возможности давать пространные ответы. Рубашка превратилась в холодную тряпку и прильнула к коже.
- Надо хорошенько припомнить, что оставлял здесь твой друг.
Он стиснул мне бицепс. Так сильно, будто хотел оторвать его.
- Отвечай девочке.
В голове щёлкнуло. Удалённое соединение. Мне даже не пришлось принимать его. Они уже были в моей голове. Раздался женский голос:
- Боуи?
Её точно не было в комнате, видимо какой-то одноразовый канал. Присутствующие мужчины предпочитали общаться со мной вслух. Это значило только одно - эти люди боятся прослушки.
- Что здесь происходит?
- Заглохни и отвечай мне, - ответила их сообщница.
- Что отвечать?
Кляп не даёт мне дышать. К тому же пакет плохо пропускает воздух.
- Что оставил здесь твой друг Ботя в последний раз, - зашуршал пакет над ухом. Видимо дама транслировала им мои ответы.
- Я не знаю.
- Он приходил вчера. Вы сидели с ним около часа, - мужчина над ухом надавил коленом мне на позвоночник.
- Он не оставлял ничего!
- Врёшь! - его пальцы добрались до кости. - Ты был последним.
- Я не понимаю!
- Отдай нам это и мы уйдём. И Вера твоя долетит до Копенгагена.
- Я проектирую ему коробку! Я больше ничего не знаю!
- А может ведь и не долететь. Такси может свернуть в лес.
- Коробка под пиво. Больше ничего. Я ничего про него не знаю!
- А ты ему был дорог, - ухмыльнулся тот.
- Правда! Пожалуста...
- Не надо слезливых картинок, - раздался в голове тот же девичий голос.
- Действительно, - прошипел голос за пакетом. - Картинки будем показывать мы. Ты хочешь, чтобы мы устроили прямую трансляцию?
- Не трогай её!
Я дёрнулся и получил в ответ предупредительный пинок.