Анечка : другие произведения.

Сновидения доброго медвежонка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Я сплошь и всецело состою из правил, достоинств и списка вопросов. Я привык выживать изо дня в день, спасая чужие жизни. Я самодостаточный. Я сам по себе. Потому что близко к себе никого не подпускаю. И легко меняю один город на другой, пытаясь найти в них ответы на мои беспрерывные потоки вопросов. Например, кто есть девушка из моих снов? Что она делает в моём подсознании и как туда попала? В чём смысл и чего от меня ждут? Возможно ли найти незнакомого человека, который так навязчиво снится? Невыполнимо. Но я попробую...
  Я слишком отчётливо вижу в своих снах незнакомого человека. Выразительно, до мельчайших подробностей, до родинок на лице, мимики и движения волос. Девушку, которую я точно ни разу в жизни не видел. Не встречал. Никогда. Зачем она мне снится? Непроизвольно приходится наблюдать за ней настолько часто, что уже кажется, будто мы с ней давно знакомы. Я смирился с этими "свиданиями". Иногда "при встрече" она улыбается. И тогда весь сон выглядит как-то празднично, возвышенно. Так, когда осуществляется пожелание "спокойной ночи". Мне приятно от её улыбки. И её переливающегося смеха. Такого, от которого и у самого могла бы появиться улыбка, не будь я тем, кто я есть. От её глубокого взгляда сложно отвести глаза. Мне нравится именно так, если уж принять её существование в моём подсознании. Но чаще она очень подавлена и расстроена. Или встревоженна. Я хочу ей помочь, но ничего не могу сделать: ни поговорить, ни успокоить, ни прикоснуться. Поначалу меня настораживал этот навязчивый образ. Ведь девушка неизменно живёт в моих сновидениях и слишком настойчиво мне снится. Я уже привык к её присутствию. Но не могу понять, к чему всё это...
  
  Сразу хочу оговориться: я не тот, кто будет много и красочно описывать обстановку или погоду, подбирая бесконечные воодушевлённые эпитеты. Нет. Только по сути. Только хроника событий. Краткие выписки из дневника и отрывки из памяти. И только те, которые как-то касаются главного. Это женщины живут чувствами и переживаниями. Мне достаточно чётко видеть цель и находить логические пути её достижения. От основного до мелочей, в любом деле или задании: выполнил - взял следующее.
  
  По календарю - август. Сегодня вторник. Тот самый, которого так долго ждала Моник. Мои глаза всё ещё пекут после вчерашнего. И такое украшение - не самое лучшее и уместное из того, что можно взять с собой для знакомства с родителями девушки. Странные примочки, которые вчера делала медсестра, не помогли. Капли, которые выписал врач, тоже не справляются с поставленной задачей. Видимо, скоро придётся менять работу.
  - А мы с тобой - герои дня, - поприветствовал Гратин, когда я ответил на его телефонный звонок.
  - Думаешь? - я критично рассматривал своё отражение в зеркале.
  - Так утверждают сегодняшние газеты. Не слышу радости в твоём голосе.
  Это потому, что мне вообще не свойственны перепады настроения. Я неподвластен ни гневу, ни ликованию. В основном холодная сдержанность с минимумом эмоций. Плюс-минус.
  - А сам ты как? - спросил я.
  - Немного "подкоптил" лёгкие. Ничего. Покашляю - и пройдёт. А ты?
  - Глаза. Я знаю, кто опять будет "в восторге".
  Вовремя вспомнил. Звонок в дверь.
  И я даже с первой попытки открыл строптивый замок. В этой квартире всё нужно подстрекать и мотивировать работать. Например, включить плиту - дело счастливого случая. Холодильник тоже с чувством юмора. А если у крана в ванной хорошее настроение - он, так и быть, выдаст мне определённую порцию холодной воды.
  На пороге Моник. Сказать, что сильно её люблю? Точно нет. Разделить с ней жизнь? Сомневаюсь, что вообще когда-нибудь решусь на подобное. Она претендует на моё общество. А я просто плыву по течению. Сам не знаю, почему, но она считает себя моей девушкой.
  - Слёзы у моего брутального мужчины? Что на этот раз? - вместо приветствия спросила гостья, недовольно разглядывая мои покрасневшие и слезящиеся глаза.
  - Пожар в зоопарке.
  - Кто-то разрешил животным играть со спичками? - она бросила недокуренную сигарету мимо урны и прошла в комнату.
  - Уже не имеет значения, - как спасатель я подобрал её сигарету, затушил и бросил в урну. Как парень этой девушки был недоволен такой, казалось бы, мелочью. Курить вообще не по-женски. Но это мои личные стереотипы. У неё, конечно, есть на это право.
  - А мог бы спокойно сидеть в офисе моего папы. Без вселенских катастроф. Конечно, сначала каким-нибудь помощником помощника. Но нужно стремиться. Делать карьеру не так и сложно.
  Моник удобно устроилась на диване, а мой взгляд то и дело возвращался к зеркалу. Пожалуй, надо бы побриться.
  - Вы же только недавно несколько дней провели в горах. Кстати, нашли того, кого искали?
  - Нашли.
  - И тогда у тебя было что-то с ногой?
  - Вроде.
  - Ну и зачем тебе это надо?
  - Советую не задавать этот вопрос спасателю, который прибудет, если случится что-нибудь с тобой. Скорее всего, ты бы хотела, чтобы тебя хоть кто-нибудь спас. Так?
  - Ну и пусть другие занимаются этой работой! А у тебя есть я. Ты мне нужен целый.
  - Загвоздка в том, что родственники и близкие людей, попавших в опасную ситуацию, хотят от них того же. А просто хотеть мало. Но сегодня у меня выходной. Поэтому давай сменим тему.
  - Ты уже нашёл приличную одежду для встречи с моими родителями?
  Лично для меня подобные события вообще лишние. Это точно не моё. Но я согласился на слёзную просьбу девушки быть её сопровождающим на предстоящем празднике.
  - Фрак? Смокинг? Мундир? - утрировал я.
  - Ты, конечно, был бы в этом неотразим. Но, думаю, брюки и белая рубашка вполне пройдут.
  - И даже без бабочки? Ты сегодня чрезвычайно великодушна. - Твоя воля - ты пошёл бы в своей любимой майке даже на приём к какому-нибудь королю.
  - Неплохая идея. И я принёс бы ему точно такую же, если бы всё-таки пошёл. Но сильно сомневаюсь в своём визите.
  - Советую начать собираться. Приём в "Пляжном домике" чётко в определённое время. И папа не любит опозданий, - она поднялась с дивана и направилась к двери.
  - И как ты только живёшь в такой конуре? Я, конечно, в курсе, что прислуга есть не у каждого, но это...
  Что она понимает в беспорядке? Вполне мужской интерьер с элементами лирического хаоса. Такое положение вещей очень точно олицетворяет всю мою жизнь.
  
  Я в ослепительной рубашке. Прямо-таки кричаще белой. Чувствую себя глупо. Брюки... Интересно, сколько продлится этот обед знакомств?
  - Привет, папуля! - прокричала Моник, ещё даже не приблизившись к столику, за которым сидел стройный мужчина средних лет. Ну и, конечно, отполированный. Как и все присутствующие здесь гости. А я так и не успел побриться. Да и на голове такой же порядок, как в моей комнате.
  - Добрый день, Принцесса.
  - Знакомься, это тот самый Энди Бонум. А где мамочка?
  - Дайон Атталь. Рад встрече, - "папуля" положил на стол свой телефон и пожал мне руку.
  - Мама скоро подойдёт. Решает организационные вопросы. Присаживайтесь.
  Мы сели на диковинные стулья с цветочками, и я залпом осушил стоявший на столе стакан воды. Душно мне в этой рубашке. Воротник сдавливает мою шею в сговоре со взглядом родственника моей спутницы. В голову пришла мысль, что моя любимая майка осталась за тридцать два километра, если верить навигатору. Точность - один из основных инструментов в моей работе. Привычка.
  - Моник мне много говорила о вас, - он закинул ногу на ногу и облокотился о спинку стула. - Как давно вы во Франции?
  - Два года.
  - Только в Марселе или в других городах тоже бывали?
  - Только в Марселе.
  - Где жили до этого?
  - Штайр, Австрия.
  - И как вам здесь?
  - Я до сих пор не привык к манерам этого города. Он со своим определённым характером, вкусом и ритмом. Пока ещё чужой для меня. Но это не его вина. Дело во мне. Можно ещё воды? - я озирался по сторонам в поисках официанта. Было бы просто подарком судьбы переместиться отсюда в бар и больше не являться объектом исследования. А ещё лучше - развалиться на берегу, закрыть глаза и слушать шум волн. И испачкать песком эту вражескую рубашку. Её белизна раздражает мои и без того слезящиеся глаза. Я прикинул, что до моря шагов двадцать пять.
  Дайон поднял руку - и через мгновение возле нашего столика появился молодой человек с безупречной осанкой.
  - Мадемуазель Моник! - воскликнул он. - Всё ждал, когда же вы прибудете. Ваш наряд, как всегда, - образец изысканности. У вас тончайший вкус и головокружительный шарм.
  Уверен? "Изысканные" шпильки уже не один раз поранили мне пальцы ног. Я вообще считаю, что чем меньше у человека внутри, тем больше на нём мишуры и разного рода инкрустаций. Это прямо пропорциональные показатели. Люди редко понимают, что нужно украшать себя изнутри: грамотной речью, вежливостью, гуманностью, уважительностью, доброжелательностью. Конечно, куда легче надеть колье.
  Мне показалось или этот представитель обслуживающего персонала действительно флиртует с моей спутницей? Их взгляды какие-то слишком неоднозначные.
  - Можно мне воды? Как можно больше, пожалуйста, - обратился я к странному официанту.
  На нашем столике появился целый кувшин. Всё для меня. А влиятельный папа по-прежнему не сводит с меня глаз.
  - Итак, что же заставило Энди Бонума выбрать столь опасную профессию?
  - Случайность.
  - Интересно.
  - Это был спор.
  - Вот как?
  - Друг уверял, что я не смогу прожить в чужом государстве без денег целый месяц. Страну и город выбрали, проезд оплатили и на этом всё. Я прибыл сюда и пытался придумать, чем бы таким заняться, чтобы денег хватало хотя бы на еду. И желательно на аренду жилья. Однажды, пока гулял по городу, помог спасателям вытащить девушку из залива. Они и предложили мне работу.
  - И что же вы выиграли в споре? - сузив глаза, поинтересовался Дайон.
  - Уже ничего.
  Я поник. Налил себе ещё воды. Бросил взгляд на побережье и расстегнул верхнюю пуговицу ненавистной рубашки. Поближе б к волнам...
  - Как так? - не унимался родитель. - Друг отказался выполнять обязанности спора?
  - Друга больше нет в живых.
  Последует неловкая пауза? Не уверен. Надеюсь, нет.
  - Так почему же вы до сих пор рискуете своей жизнью и здоровьем ради такой беспокойной работы? - без передышки продолжался допрос.
  - Это не так легко бросить.
  - Разве? Что мешает?
  - Ощущение того, что можно спасти чью-то жизнь. Что можно всё-таки успеть. Вот сейчас, пока я здесь нахожусь, возникают ситуации, где нужна моя помощь. А я просто сижу. Ничего не делаю. Тогда как мог бы собственноручно дать кому-нибудь второй шанс. Взгляд спасённых людей или животных не передать словами. В них и боль, и благодарность, и шок, и облегчение. Когда я вижу там отчаяние, моё личное благополучие уходит на второй план. Сколько пальцев, рук или лап ухватывались за мою рабочую форму, как за последнюю надежду! За какие-то пару мгновений до конца. Трудно взять и перестать помогать тем, кто в этом нуждается. Равносильно как бросить их погибать, проходя мимо. И это даже не какие-нибудь болезни, которые можно лечить годами. Это ситуации, когда счёт идёт на секунды. Здесь либо жив, либо нет. Уходит время, уходят из жизни. А я могу с этим хотя бы попытаться что-то сделать.
  - А страх? Он вам знаком?
  - Даже если в определённые моменты проявляется подобное чувство - я его анализирую. Чаще всего за этим стоит инстинкт самосохранения. Я с ним работаю. Я его притупляю. Я иду на риск.
  - Благородная и великодушная работа. Но, может, стоит прислушаться к вашему инстинкту и оставить это занятие другим людям? - вскинул бровь Дайон.
  - Я всегда рассчитываю только на себя. Основная установка - "Кто, если не я?" Но вполне возможно, что в будущем буду работать кем-то другим.
  - Что ж, Энди Бонум. Я уверен, вы понимаете, что с моей дочерью вы не пара. К моему разочарованию, я её отлично знаю. Привычное нам окружение и наш образ жизни будет вам чужд. Но как человек вы крайне интересный.
  - Папа! - воскликнула Моник, которая на протяжении всего нашего разговора рассматривала искусственное сияние нарядов и улыбок гостей на праздничном обеде. - Он нравится мне. Даже несмотря на то, что у него в распоряжении нет ни единого бриллианта.
  - Милая, его бриллианты - в его ежедневных подвигах. Но ты едва ли их когда-нибудь оценишь.
  - Пожалуйста, папочка, забери его к себе на работу.
   Отлично сказано. Почувствовал себя немощным, убогим и бездарным. Круто. А моего мнения, значит, никто не учитывает?
  А следующее заявление "папули" вообще искоренило моё желание оставаться в их обществе любой, даже самый минимальный промежуток времени:
  - Хочу обратить ваше внимание вот на что: вы слишком много на себя берёте. Возможно, всем тем людям предназначено закончить именно так. Есть такой термин - карма. Вы перечите самой Судьбе. А она не любит, когда с ней спорят.
  Он это серьёзно?
  - Если я оказался рядом с пострадавшими именно в тот решающий момент, значит, мне суждено их спасти. А значит, для них это ещё не конец. А я бы обратил ваше внимание вот на что: если бы вы были на расстоянии десяти секунд до смерти, рассуждали бы вы именно так? Мы все хорошо знаем, что нужно обходить стороной яму. Но, попадая в неё, одинаково громко кричим, чтобы нам помогли из неё выбраться. Получается, если нас лично происшествие не касается, значит, это несущественно? Вы хотя бы представляете, сколько боли в глазах и внутри у людей, которые наблюдают, к примеру, как горит их дом? Вместе с которым горят их вещи, воспоминания, а в самых трагичных случаях - ещё и близкие люди. Да, бывают ситуации, когда приходится спасать тех, кто сам добровольно решил закончить свой путь. Но это единичные случаи. В основном это люди, которые считают, что им ещё есть ради чего жить. Что именно вы мне пытаетесь донести? То, что не нужно даже пытаться хоть кого-то спасти, потому что они каким-то образом это заслужили? Прошу прощения. Я отлучусь ненадолго, - я встал из-за стола.
  Волны... Я иду.
  Стремительная пробежка через террасу - четырнадцать шагов. Лестница - восемь ступеней. На берег - три шага. Двадцать пять. Как я и предполагал.
  Я высвободил ноги из узких туфлей и спасся, наконец, от дурацкой рубашки. Она, скомканная, полетела куда-то в кустарники. Вода... Прохладная жидкость талантливо и зная своё дело скользит по моим стопам. Дальше - намокли брюки. Дальше - под воду. Именно так... Остыл...
  Удобный пирс. Ноги - в волнах. Мысли - в свободном полёте вместе со стаей птиц. Пусть отдохнут и посветлеют. Я пока понаблюдаю, как густые облака прячут небо. Они очень любят так делать.
  На меня смотрят гости с берега? Мне абсолютно всё равно, кто все эти люди. Вместе с Дайоном и Моник. Просто совсем некстати вспомнился Рори. А это всё ещё болит. А по поводу Моник? Я изначально знал, что это не в масть. Её пятая точка, разве что, "ничего". А в остальном - ничего. Можно несколько раз забросить её ноги себе на плечи. И на этом всё. И то это будет не поединок от возбуждения и до рассвета, а блицтурнир. Там душевности нет даже силуэта. Под слоем всех этих острых ногтей, мини-одежды и разукраски на лице нет и намёка на достойное внутреннее содержимое. Это вообще бывшая девушка Гратина. Или он её бывший. В употреблении. Мне это неважно. Мне это не нужно.
  - Никогда не понимала, как люди могут так долго сидеть в подобных местах, - убила Моник тишину своим голосом. А жаль. - Что здесь можно делать и зачем?
  - Чтобы нажать на паузу. Чтобы почувствовать "ничего". Чтобы думать "ни о чём". Чтобы отдохнуть, слившись с "ничем".
  - Очень весело! Ты собираешься возвращаться на приём? Пришла мама, - она зачем-то капризно выпятила свои губы с малиновой краской.
  - Дайон уже, вроде, вынес свой приговор.
  - А ты борись за меня!
  - С кем? С официантом? - усмехнулся я.
  - Заметил? Не обращай внимания. Это было давно.
  - Вот как? Значит, "было"?
  - Ну, пару раз. Эти приёмы иногда очень скучные. С официантом бороться не нужно. Надо поговорить с папочкой.
  - Мы говорили.
  - Докажи ему, что он не прав.
  - В том, что мы не пара? Но ведь он прав. Тебе следует выбрать для себя кого-нибудь из "белых рубашек". Тех, которые с бриллиантами.
  - А ты? Что будешь делать без меня ты? - надменно бросила она.
  - А я даже не запомню того, что между нами было. Меня нет в прошлом. Я не живу планами на будущее. Я распоряжаюсь только сегодняшним днём. И тебя в нём больше не будет.
  
  И опять очередные учения и тренировки. Сегодня по расписанию: кросс, задержка дыхания под водой, первая помощь.
  - Зайди за новой формой, - сообщил Гратин, когда по окончании занятий все направились в душевую. - Значит, с Моник всё?
  - У меня не может быть с ней отношений. Но даже совместное времяпрепровождение закончилось бы рано или поздно. Нужно смотреть правде в глаза.
  - У каждого своя правда. Шутки на эту тему принимаются? - улыбался напарник.
  - Лучше её вообще закрыть.
  - Как пожелаешь. Но я тебе скажу: ты слишком избирательный. Слишком многого ждёшь от окружающих. Тебе следует сократить список требований.
  - Я требователен к себе. Почему я должен мириться со слабостями других? С теми качествами, которые сам считаю недостойными, безнравственными или бесчестными? Я строг к себе даже больше, чем к окружающим. Конечно, я отдаю себе отчёт в том, что у каждого свой устав. Каждый делает то, что считает нужным. Просто, если набор правил, которыми руководствуется определённая персона, не совпадает с моими - тогда это не мой человек.
  - Человек - ладно. Но девушки? По-моему, самое большое их достоинство - это их бюст. Ну, и упругая попка. На их прегрешения можно закрыть глаза.
  - Построенные на этой основе отношения продлятся лишь до утра. В лучшем случае - до конца недели.
  - Ну и отлично. Значит, настанет очередь следующей попы. Благо, красивые формы не в дефиците.
  - И дальше что? А моральное удовлетворение? Чем-то эта "форма" должна быть наполнена. Чем-то она должна цеплять. Я не такой, как ты. У меня в этом вопросе, как в музыке: либо пробивает до внутренней дрожи, либо это малоинтересный и скучный набор звуков. Сложность в том, что я, в принципе, не знаю, какие мне нравятся стили и направления. И даже не помню, когда в последний раз слышал хоть какую-то достойную композицию. Но, тем не менее, я не буду себя растрачивать на
  поверхностные отношения. Это деструктивный союз. Предназначение спутницы - дополнять и наполнять меня. Она должна поддерживать мою веру в себя. Даже когда я сам перестаю в себя верить. А иначе в её присутствии нет смысла.
  - Всё у тебя не как у нормальных мужиков! Ты заложник собственных законов.
  - Во мне определённая глубина. Пускать в неё пустышку я не хочу.
  - Где же ты найдёшь такое идеализированное исключение из правил? Слишком взыскательно и нетерпимо.
  - Да, я категоричен. Наверное, к несчастью, что у меня чётко выстроенная система жизненных ценностей. Но другим я уже не стану.
  - Поехали! - громко выкрикнул появившийся в раздевалке сослуживец. - Массовое ДТП.
  
  Проснулся? Уже удача. Значит, счастливчик. Значит, тебе повезло больше, чем тем многим, которые этого теперь никогда не сделают. А там уже дальше решай сам, пустым или полным будет твой день. Каждый наполняет его чем-то своим.
  Утро понедельника - две спасённые жизни. Непредвиденное происшествие на стройке: упал подъёмный кран и сместились бетонные трубы. Пострадавших всего двое. По прибытии команды спасателей их извлекли и доставили в госпиталь. У одного перелом ноги, у второго - ушибы и сотрясение. Но не драма. Их скоро выпишут.
  
  Опять учения: верхолазание, правила поведения при теракте и стихийной катастрофе. А вечером - тонкие струи холодной воды строптивого душа в моём съёмном жилище. Сегодня одна спасённая жизнь и глубокая царапина по всей моей спине. Закончился вторник. Моя жизнь стала ещё на один день короче.
  
  Выходные. Я и моё уважаемое одиночество устроили себе прогулку в обществе мыслей в форте Сен-Жан. Крепость, после Французской революции превратившаяся в тюрьму. Подходящая обстановка под моё сегодняшнее настроение. Как и знаменитый замок Иф, возле которого, кстати, недавно пришлось спасать одного туриста. Пловец из него никакой. Но для этого есть мы.
  
  Этой ночью я опять плохо спал. В силу специфики моей работы даже во сне меня не покидало чувство тревоги. Я уже достаточно долгое время живу в предчувствии и ожидании несчастных случаев. Потому что чрезвычайные ситуации - будничное дело. Я не могу расслабиться. Каждая минута - в напряжении и на чеку. Без передышки
  и отдыха. Пункт номер один на каждый день - остаться в живых до следующего утра. Я привык выживать. Правда, пока ещё не знаю, зачем.
  
  Или, например, пятница. Утро началось со спасения большого пса. Далее - учения на полигоне. Ближе к концу дня - эвакуация учеников школы.
  
  Проходили дни и недели. Тренировки сменяли происшествия. А потом сменялись выходными. Так продолжалось ровно до переломного воскресенья.
  Пожар. Вроде ничего сверхъестественного. Он явно не первый. Команда спасателей в полном составе проникала внутрь охваченного огнём трёхэтажного здания. Мы помогали выйти людям, которые могли идти самостоятельно. И выносили тех, которые были без сознания, оставляя их на попечение медработников. Мы все здесь с одной целью.
  - Пожалуйста, спасите моего мужа! - кричала женщина, которую одной из первых получилось вывести из дома.
  - Мы делаем всё возможное, - следовал один и тот же ответ на её отчаяние.
  Дом уже начал рушиться. Его старались потушить, но человек, находившийся внутри, не сможет дождаться, пока пламя утихнет полностью. Там нет воздуха, которым можно было бы дышать.
  - Я умоляю вас. Он же там! - кричала навзрыд всё та же женщина. - Сделайте что-нибудь!
  Горящая дверь преградила вход. Многие из тех, кто выводил людей, теперь тоже активно тушили огонь. Зайти внутрь было уже трудно и небезопасно. Женщина стояла на коленях и плакала. Я сорвался с места и побежал к дому.
  - Энди, нет! - услышал я за спиной окрик напарника.
  Я попробую.
  Выбив ногой прогоревшую дверь, я оказался внутри. Костюм пока немного защищал от пламени, но здесь слишком много дыма. Луч фонаря не пробивал эту дымовую завесу. Перемещаясь по помещению, я тщетно пытался найти ещё одного человека. Шансы, что он где-то укрылся и до сих пор жив, минимальны. Но всё же это возможно, ведь его вообще не нашли. Всегда остаётся надежда.
  В комнатах и коридорах, куда мне хоть как-то можно было пробраться, люди отсутствовали. Зато пламени и дыма слишком много. Время истекало. Кислород в баллоне почти закончился. Я уже задыхался. В глазах темнело. Вдох, как подвиг. Воздух чёрный и едкий. Маска больше не спасала. Меня не хватит надолго... Где же он?
  Я не мог смириться с тем, что не нашёл пострадавшего. Нужно было выходить из помещения, пока ещё получалось сделать это самостоятельно. Но я продолжал искать.
  "... Спасите... Он же там!.." В голове эхом звучал истошный женский крик. И именно он удерживал меня в этом адском здании.
  Я не заметил, как рядом с лестницей упала ещё одна потолочная балка. И на этот раз попала прямо в цель. Она привалила и припечатала меня к ступеням. Наверное, на этом всё. Голова настолько тяжёлая, что мне не по силам её поднять. Я уже не мог дышать и ничего не видел. Более того, я даже не знал, в какой стороне выход.
  Попытавшись пошевелить хоть какими-то частями тела, я понял, что рукав костюма намертво зацепился за рухнувшую конструкцию. Сильно дёрнув рукой, я освободил её. Но ткань порвалась, тем самым обеспечив свободный доступ к моей коже. И огонь с удовольствием воспользовался этим приглашением. Он мгновенно опалил всю мою руку...
  
  - Держись, малыш, - услышал я откуда-то издалека знакомый голос. Дыхание... Принудительное и навязчивое. Кислородная маска. Значит, кто-то нашёл меня. А я не нашёл того, кого так просили найти.
  После каждого приступа рвоты на меня опять надевали кислородную маску. Теперь я начал чувствовать, как невыносимо болит рука. Как больно дышать.
  Укачивает или кажется? Приоткрыв глаза, я понял, что нахожусь в реанимобиле. Рядом сидели мой напарник и один из врачей. Скорее всего, меня везли в госпиталь. Но мысли совсем не об этом.
  - Я не нашёл, Гратин! Я не спас его, - волновался я, пытаясь снять маску. - Я недостаточно сильный.
  - Ты очень сильный, Энди...
  
  Две недели я провёл в больнице. Было время принять определённые решения о своём будущем. Рука ещё долго будет напоминать мне про мою ошибку и провал. Как и сумасшедшие сны. Теперь почти каждую ночь мне снился задымленный дом. И я затаивал дыхание, боясь сделать вдох. А потом опять и опять видел незнакомую девушку: она плакала и протягивала руки, пытаясь меня обнять. Можно ещё хоть какие-то подсказки? У меня пока не получается разгадать этот ребус.
  
  Я коротко постригся и улетел из Франции. Теперь Великобритания. Работаю кассиром в кинотеатре и больше не хочу казнить себя за неспасённые жизни. Я сломался и потерял веру в то, что могу кому-то что-то сделать хорошего. В один самый обычный четверг я купил билет на ближайший по расписанию самолёт и начал новый раздел своей биографии. Это заняло всего полтора часа моего времени. И аэропорт Марсель Прованс превратился в Лидс-Брэдфорд.
  Здесь по-другому. Люди другие. Моя жизнь другая. Я - тот же.
  К французскому языку ещё требовалось время, чтобы привыкнуть. С английским - вообще никаких проблем.
  - Справляешься? - Райли-Грейс, лавируя с полным подносом блюд между столиками, подошла к окошку кассы.
  - Вроде.
  Здесь можно не справиться?
  Райли-Грейс - девушка-улыбка. Это первый человек, заговоривший со мной по прибытии в другой город. У неё интересные кудряшки. У неё десять вопросов в минуту. У неё ленивый кот в рюкзаке.
  - За тобой не приехали? - спросила она меня тогда в аэропорту, когда я сидел в зале ожидания, пил кофе и озирался по сторонам.
  - Никто и не должен был приезжать.
  - Грустно. А я жду брата. Его самолёт приземлится через пятнадцать минут. Так что же ты здесь делаешь?
  - Пока пью кофе. А потом что-нибудь придумаю.
  - У тебя тут нет знакомых или родственников? - допрашивала девушка, поглаживая пушистого зверя в ее сумке.
  - Нет. Приехал просто так.
  - Почему именно сюда?
  - Билет дали сюда. Самолёт доставил сюда.
  - Интересно. Не думала, что люди так делают. И что дальше?
  - Поищу жильё и работу.
  - Значит, ты надолго?
  - Понятия не имею. Но необязательно.
  - А как же твоя семья? Близкие? Откуда ты? Почему всё бросил и уехал? Извини, конечно. Я всегда сую свой нос куда не следует. Просто у меня любопытство в порядке очереди идёт первее, чем тактичность.
  - Я не знаю, где мои родственники. Я даже не особо в курсе, сколько мне лет. Размыто, но помню, что когда был ребёнком, мы ехали с мамой в поезде. Она вышла из вагона на одной из остановок и больше не вернулась.
  - Почему же её не нашли?
  - Возможно, с ней что-то случилось. На конечной станции меня забрал к себе проводник до выяснения обстоятельств. Но, как известно, нет ничего более постоянного, чем временное. У него был сын немногим старше меня. С ним мы и оставались, когда у нового опекуна по расписанию назначался рейс. Он был мне и как старший брат, и как родитель, и как защитник, и как друг. Мы вместе выросли. - Ну вот. А говоришь, близких нет.
  - Потому что его больше нет.
  - Подожди. Это значит, ты не знаешь, когда у тебя день рожденья?
  - Точной даты не знаю. Мне даже имя дали с футболки, в которую я был одет. На ней был нарисован медведь. И написано "Добрый Энди". На латинском "добрый" - bonum. Поэтому я с того времени Энди Бонум.
  - Я думала, так только в фильмах и сериалах бывает. А я их много видела. Невероятно, Энди Бонум! Кстати, я работаю официанткой в кафетерии кинотеатра. И нам как раз нужен кассир. Я смогу договориться с начальством. Продавать билеты сможешь?
  - Можно попробовать. Только тебе это зачем?
  - Интересный ты. А вот и Стивен! Кстати, меня зовут Райли-Грейс...
  
  - Ты не можешь постоянно ночевать на работе, - возмущалась заботливая кучерявая
  знакомая, придерживая блюда на подносе.
  - Я пока не нашёл то, что будет поблизости и по карману, - ответил я.
  Правда, я искал жильё. Но стоимость аренды одной маленькой комнаты в этом районе равняется двум месячным выплатам за работу в кассе. Договорившись с руководством, сплю пока в кинозале. Зато в здании напротив есть салон красоты. Купаться и следить за внешностью хожу к ним. На это уходят какие-то деньги из зарплаты, но с вопросом гигиены - полный порядок.
  - Пошли сегодня с нами в боулинг. У нас со Стивеном намечен поединок.
  - Можно. Она улыбнулась и ускользнула к столикам. У Райли-Грейс нет парня. Она считает это "лишней обузой" и "душной клеткой". Её право. В чём-то я её понимаю. Я и сам больше всего ценю свободное дыхание. В прямом и переносном смысле. Такова воля одиночества. Только в моём восприятии "обуза" и "клетка" - это не само наличие партнёра для отношений, а совместные с ним воспоминания. Однако мы с ней частенько общаемся. Она любит непрерывно говорить. Но ещё больше - спрашивать. Её сейчас возле меня очень много. Везде - она. Бесконечно показывает мне, на свой вкус, самые интересные места в городе. Только за
  прошедшие три недели я видел Киркстальское аббатство, Королевскую оружейную палату, Такрейский медицинский музей, дворец Хэрвуд, ратушу Лидса, несколько десятков кафе-баров, диджей-баров, викторианских домов эля и ещё многих других мест, излюбленных студентами. Они, кстати, со Стивеном тоже студенты. А ещё знакомая мне с гордостью поведала, что именно в этом городе вывели йоркширских терьеров и эрдельтерьеров.
  В боулинг сходили. Втроём. Как трое знакомых. И всё бы ничего, если бы на следующий день она не забрела ко мне в "спальню".
  Я уже было удобно устроился на сиденьях, как с включённым на телефоне фонариком вошла она. А я думал, в здании, кроме охранника, никого нет. Поздно. Закрыто. Поэтому и неожиданно.
  - Не пугайся, Добрый Мишка. Это всего лишь я.
  Гостья пробиралась в темноте через ряды сидений. Её фонарик почти ничего не освещал. Так, бегающий блик.
  - Попкорн будешь?
  - Что ты здесь делаешь?
  - Несу попкорн, - ответила Райли-Грейс таким тоном, как будто это я странный, а не она.
  - А-а. Тогда понятно, - согласился я так, будто это всё мне объяснило.
  Знакомая села на ковровые ступеньки и поставила рядом большой стакан с угощением.
  - Одевайся, - произнесла она и направила свет фонарика на свою руку, на которой лежал пакетик с "защитой".
  "Да ладно. Не шути так".
  - Не лучшая из твоих идей, - прокомментировал я такого рода сувенир.
  Я слишком часто включаю голову. Более того, не помню, когда я её выключал. Иногда, конечно, легче и продуктивнее, когда действуешь интуитивно, по привычке или безбашенно. Но это не про меня. Я всегда оцениваю ситуацию, обстановку, собственные возможности и последствия. Такие правила: подумал - сделал. Не наоборот. Данный пункт соблюдаю неукоснительно. Это своего рода долг перед самим собой.
  - Я твой друг, Мишка Энди, - тихо произнесла она, вкладывая свой презент в мою руку и снимая с себя футболку.
  Хочет? Получит. Только в чём смысл? Пока я "одевался", она положила мне в рот несколько хлопьев попкорна. А потом... Не ожидал, конечно, но в сексе она жжёт. С виду скромная милая девушка. Никогда б не подумал, что она умеет нечто подобное. Кайфонул я реально. Хоть и сам выложился по максимуму... https://andronum.com/product/anechka-snovideniya-dobrogo-medvezhonka/
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"