За маленьким окошечком базы, находившемся под самым потолком, вспыхивали отсветы молнии. Поднялся сильный ветер и почти голые ветки небольшого кустарника нещадно хлестали по стеклу, будто пытаясь пробиться внутрь. Однако в помещении стояла полная тишина, спасибо отличной системе звукоизоляции. Когда Тим закрыл за собой дверь, ему показалось, что он оглох. После такого скандала; шума ливня, сплошной стеной поливающего улицы; внушительных раскатов грома, где-то за вымокшем такси; тишина слишком резко приняла его в свои объятия. Могилевский дрожа с головы до ног, стянул с себя чёрную, разрисованную чем-то абстрактным футболку и как следует выжал её, от чего на полу образовалась небольшая лужица. Потом тоже самое сделал с длиннющими волосами, которые облепили спину, неприятно холодя и без того замёрзшую кожу. Футболку он бросил на трубу за ударной установкой, а сам сел на диван и поспешил укрыться пледом. За него, кстати, надо поблагодарить Аду, это она его из дома принесла.
Пока он ехал сюда, успел немного прийти в себя. Сейчас, оказавшись один в спокойствии и, в общем-то, в тепле, Тим понял, что никогда ещё так не любил базу. Просто райское место! Никаких сумасшедших родственников, никаких клубных наркоманов, вообще никого!
Не сбрасывая пледа, юноша подошёл к стеллажу, на котором стоял чайник. Оставив его кипятиться, Тим обнаружил на той же полке растворимый кофе и упаковку с ванильными круассанами.
- Не, ну чем не идеальная жизнь?.. - задал он риторический вопрос, высыпая коричневый порошок из пакетика с изображением орла.
Через несколько минут он уютно устроился на диване, сжимая продрогшими до костей пальцами большую красную кружку.
- Могилевский, ты неудачник... - заявил Тим своему отражению в зеркале, которое висело недалеко от дивана. - Жить на базе - это конечно потрясающий план на будущее! Да у тебя в кармане лежит триста двадцать рублей, у тебя нет работы, ты ничего не умеешь, отсюда следует, что ты нищий неудачник, теперь считай что у тебя нет прописки, поэтому ты нищий неудачник-бомж. А ещё ты псих, как тебе сегодня верно сказали, потому что сидишь и говоришь всё это вслух, значит ты чокнутый нищий неудачник-бомж.
Отражение, как и он, тоже горько усмехнулось. Тим решил, что со всем разберётся завтра, а сейчас надо было чем-то отвлечься. Взгляд скользнул по комнате и наткнулся на гитару Стаса, стоящую в углу, рядом с басом Антона. Тим бережно взял её, перекинул ремешок через голову и снова сел на диван. Пару раз перебрав струны, пробуя звучание, он сыграл несколько аккордов. Они просто как нельзя кстати подходили для новой песни.
Он настолько увлёкся, что играл всю оставшуюся ночь, так и эдак переставляя звуки. Ночью ему всегда лучше думалось, да только кто бы ему позволил дома в такое время играть на гитаре. Поэтому сейчас он упивался свободой. Не терпелось попробовать сыграть эту песню на репетиции, с ударными, клавишами и басом!
***
Утром Антон, Ада и Никита, на пути к базе, встретились прямо на углу дома. Клавишница с утра была в не самом добром расположении духа. У её семьи вышла какая-то неприятная ситуация, о которой она упорно молчала и одной лишь фразой: "Сказала же, что личное!" пресекала все попытки выяснить подробности. Лог всячески пытался вернуть девушке позитивный взгляд на мир и кажется, ему понемногу это удавалось. А уж когда они столкнулись с Нико, даже промозглая сырость на улице уже не казалась ложкой дёгтя в неполную бочку дёгтя.
- До Тима кто-нибудь смог дозвониться? - Спросил драммер.
- У нас не получилось. - Решетников подкинул плечом лямки сползающего рюкзака.
- А я сегодня ему на домашний звонила... но наверно ошиблась номером. Мне какой-то псих крикнул в трубку, что здесь такие не живут. Я чуть не оглохла! Спрашивается, что так орать? - Девушка возмущённо фыркнула.
- Чего ты хочешь?.. В мире каждый пятый - псих.
- Хах, ну значит в нашей группе точно есть один псих.
- Это как минимум.
Ада достала ключи из миниатюрной сумочки и открыла дверь базы. Нико остановился на пороге:
- Товарищи, кто не бережёт электроэнергию? Почему свет горит?
- А может Стасик уже приехал, просто вышел куда-то ненадо... Ой, мамочки!!! - клавишница отскочила от дивана, прижимая руку к груди. - Ребята, здесь Тим спит... почему-то...
От её громкого возгласа, парень тоже моментально проснулся, подскочив, и оглядел непонимающим взглядом компанию, которая вдруг возникла перед диваном. Казалось он закончил играть пять минут назад... хотя за окном уже, кажется, день...
- Ада, может вместе будем скримом петь? По-крайней мере "ой, мамочки!" звучало очень качественно. Я напишу песню с таким припевом. - Он сонно улыбнулся Золотцевой.
- Ну и напугал ты меня! - Ада села рядом, чмокнула его в щёку и обняла. Тим ужасно нравился ей таким - когда волосы находятся в симпатичном беспорядке и выражение лица такое... она даже не знала с чем это сравнить. В общем, с утра он выглядел не помятым, а мило-растрёпанным. А ещё его было очень приятно обнимать. Аде всегда нравились мужчины более внушительной комплекции, чем Тим, но это не мешало ей с удовольствием прижаться к его тёплому после сна телу, ощущая пальцами неприкрытую одеждой кожу.
- Здорова, Тимоха! - Антон и Никита по очереди пожали ему руку.
- Мда... неплохо тебя... - Лог кивнул на синяки. - Но бывает и намного хуже, так что тебе очень повезло.
Тим поспешил подобрать с пола сползший плед и укрыться им. Если бы не длинные волосы, они могли бы увидеть ещё и синяки на шее.
-Ты с гитарой спал что ли? - Антон взял её в руки. - Теперь ты просто обязан на ней жениться.
Тим хохотнул и пообещал, что так и поступит. Нико, между тем, включил чайник, который тут же бодро зашумел, потом достал из пакета две большие коробки с пиццей и направился к микроволновке. Тим проводил национальное итальянское блюдо почти счастливым взглядом. Так получалось, что последние три дня его кормит группа. Тем временем Потехин подошёл к ним.
- Тим, а ты что на базе-то делаешь?
- Я здесь сплю.
- Содержательно. А чего не дома?
-У меня ремонт в комнате.
- И?
-Я краску не переношу.
- Ты же говорил, что вы ремонт уже сделали...
- Да, но... обои отклеились кое-где.
- Через три месяца?
- За шкафом не видно было.
- И вы их на краску клеили...
- Да чего ты привязался с этим ремонтом?! - Тим надулся. Он знал, что врать вообще никогда не умел, а тут и вовсе нагородил нечто невразумительное.
- Да ты по-русски скажи, что случилось!
За их диалогом внимательно наблюдали Лог и Эй-Ди. Всем своим видом они выражали явную заинтересованность в этом вопросе. Повисла пауза. Тим почувствовал себя ужасно неуютно, но и нести дальше этот бред всё равно было нельзя.
- Меня из дома выгнали.
- Что?! - получилось хором.
- За что? - Решетников сел на журнальный столик напротив дивана.
- За то, что я наркоман. - Тим невесело усмехнулся, опустив взгляд.
- А ты... ты что...?
- Господи, Ада, конечно нет! Просто дядя давно искал повод выставить меня и решил обвинить в том, что я чокнутый наркоман. Так что, с вашего позволения, пока перекантуюсь на базе. - Юноша выдохнул и откинул голову на мягкую, жёлтую спинку дивана, глядя в потолок.
- С ума сошёл? Что это за жизнь - на базе?! У меня брат в Таиланд уехал на две недели... пока можно к нему... - Ада уже прикидывала в уме, что делать дальше.
- Да ну! Можно же снимать...
- Тоша, у меня денег нет, чтобы снимать... даже если устроюсь на работу, то оплатить квартиру всё равно буду не в состоянии, ты же знаешь, какое сейчас жильё дорогое.
- Так, стоп истерика! Зачем снимать, когда можно у меня пожить? - Потехин обошёл диван и посмотрел на солиста. Тим, в таком положении, видел его вверх ногами.
- А ты разве один живёшь?
- Один. Так что, вместе веселее, я буду только рад! - Тим похлопал на него длинными ресницами.
- Мне как-то неудобно...
- Неудобно спать на люстре. А если Нико приглашает, значит он знает, что говорит.
- Вот, послушай Логарифма. - Резюмировал драммер.
- Блин, ребят, что бы я без вас делал, а? - Тим с благодарностью и облегчением посмотрел на свою группу. Однако от цепкого взгляда Ады не укрылось того, что улыбка всё равно вышла какая-то несчастная. Кажется, на самом деле проблема для него не решена. Ведь сразу видно, что он весь как на иголках. Её мысли прервал звук вновь открывшейся двери. Ёжась и кутаясь в свитер забежал Стас, следом зашёл его отец, явно решающий в уме какую-то сложную задачу. Он тщательно пошаркал ногами о коврик у порога и значимо остановился у синтезатора.
- О, здрасте! То вас не загонишь на репетицию, то вы уже с утра пораньше тут сидите! Надо уж тогда репетировать, что ли... - Продюсер прищурился.
- Так мы ж это... Стаса ждём. - Нашёлся Лог.
- Так вот он я, только на улице такой дубак, что пока пальцы не отогрею - играть не буду. - Гитарист пытался согреть их дыханием.
- Нико, кинь мне футболку... она на трубе висит.
Никита, напевая под нос что-то немелодичное, высвободил одну пиццу из пищащей микроволновки и заменил её другой. По комнате распространился приятный аромат сыра, помидоров и ветчины. Парень снял с трубы вышеуказанный предмет гардероба и метко кинул его через всю комнату. Анатолий Петрович сел в кресло и важно закинул ногу на ногу. К подошве сбоку его ботинка приклеился жёлтый берёзовый листочек, который он тут же смахнул носком другого ботика.
- Ну, как концерт прошёл? Рассказывайте! Тим?..
Голова Тима как раз только показалась из ворота футболки. Никита, расставляя обе пиццы на столе, напряжённо взглянул на парня. Другим тоже было интересно, что солист на это ответит. Всё же для него это был не самый удачный концерт.
- Вообще-то... просто замечательно! - Тим совершенно неподдельно широко улыбнулся.
- Ну, так рассказывайте, рассказывайте! - Воронов взмахнул руками, призывая группу к более подробному отчёту. Естественно внешний вид солиста не мог не броситься в глаза, но он решил предоставить им возможность всё рассказать самим.
- Мы вообще не ожидали, что нас так хорошо примут! - продолжил Могилевский. - Сначала, конечно, с сомнением на нас косились, но потом разогрелись!
- Особенно в середине "Марионетки"... - Подключился Стас.
- Хех, ну конечно! Там же твоя сольная партия...
- Да ладно тебе, Лог! Ты же сам видел, как все начали прыгать!
Какое-то время все наперебой начали рассказывать о прошедшем выступлении. Кажется, только сейчас каждый позволил себе в полную меру обсудить концерт и признать, что прошёл он просто отлично, особенно для первого раза. Анатолий Петрович тоже не мог удержаться от довольной улыбки, пока слушал их громкие возгласы и смех. В такие моменты он осознавал, какие они ещё... ну, "дети" про них уже не скажешь, но тем не менее... Ведут себя как школьники.
- ...я думал у меня палочка из рук вылетит!
- Так, это всё здорово, но вот... солиста от чего не уберегли?
- Да... уроды какие-то мобильник захотели отобрать... - Тим постарался сказать об этом как бы между делом.
- Ничего серьёзного? В милицию, в больницу...?
- Нет-нет! Спасибо, всё в порядке...
- Ну, как знаешь... Так, братцы, я бы с вами ещё посидел, но мне пора. - Продюсер сосредоточенно глянул на дорогие часы, обхватившие золотом загорелое запястье. Ещё раз отхлебнул кофе, уже поднимаясь из кресла, и поправил серый пиджак. - Молодцы! Только особо не расслабляйтесь после успеха. Надо по-прежнему много работать. Вот доедайте пиццу и бегом репетировать!
Баркодовцы с удовольствием накинулись на итальянский пирог, продолжая обсуждения вечера в "Барракуде". А Тим догнал мужчину уже около двери, вспомнив вопрос, который каким-то образом успел вылететь из головы:
-Анатолий Петрович, а что насчёт диска?
- Да вот опоздал я тогда. Сегодня попробую что-нибудь решить. Только на это сильно надеяться не стоит. Всё же это уж слишком круто - если у нас всё сразу с диском получится.
***
После репетиции, Тим вместе с Нико отправился к нему домой. Буквально через двадцать минут, они вышли из маршрутки почти в самом центре города. К вечеру снова усиливался ветер, даже пролетело несколько снежинок, которые таяли, не успев коснуться земли. Мгновенно начинали мёрзнуть пальцы и кончик носа, становясь противного красноватого оттенка. Тим подтянул пушистый шарф озябшими пальцами, так что он закрывал чуть ли не пол-лица. Непослушные волосы разметались по плечам и спине, зацепившись за застёжку сбоку рюкзака. Он безуспешно пытался выпутать попавшую в ловушку прядь, проводя пальцами сквозь ставшие ледяными волосы. Нико нехотя высвободил руки из карманов тёплой куртки и помог отцепиться от рюкзака.
В шесть вечера народа было даже слишком много. Большая часть переминалась с ноги на ногу, стоя на обдуваемой всеми ветрами остановке. А вот школьникам, казалось, всё ни по чём. Двое парнишек, не старше третьего класса, с удовольствием поедали мороженое, слегка сгорбившись под тяжестью громадного портфеля. Было забавно наблюдать, с каким наслаждением они кусают ледяную белую массу, стараясь не касаться её губами, которые и так стали неестественно бордового цвета. Они со Стасом так же делали после уроков. Даже в январе умудрялись пломбир покупать. А потом жуткая ангина и тётя Галя, которая нещадно его за это ругала, однажды застав за поеданием этого лакомства.
Мысли Тима плавно перетекли к Стасу. Как так вышло, что они почти перестали общаться, за исключением репетиций?.. Надо это как-то исправлять. Ведь сколько лет в школе вместе проучились! Сколько всего было! А теперь он почти всегда и везде тусуется с Никитой. Сейчас даже жить вместе будут.... Могилевский посмотрел краем глаза на своего спутника: такой же покрасневший кончик носа, торчащий над высоким, застёгнутым до самого конца вязаным воротом куртки; чёрные узкие джинсы, плотно обхватившие худые ноги, и дорогие фирменные кроссовки.
- Нам ещё долго идти?
- Неа... - Потехин шмыгнул носом и поправил белую вязаную шапку так, чтобы она полностью закрывала уши. - Через минутку на месте будем. Блин, это сентябрь или как?! Чё так холодно-то?!
***
Вскоре они остановились у огромного высотного дома, который входил в самый дорогой жилой комплекс этого города. Необычная архитектура сразу выделяла его среди прочих зданий. Двадцатиэтажка издалека казалась составленной из детского конструктора - причудливые, прямоугольные формы разноцветных выступов подчёркивали его современную задумку.
- Тим, чего застрял? Заходи! - Потехин оглянулся, доставая магнитный чип от подъездной двери.
- А... а ты здесь живёшь?
- Ну да... Вот смотри, - Никита снова вернулся к нему и указал куда-то вверх, - мой балкон на четырнадцатом этаже. Тот, что слева.
Тим запрокинул голову, его губы чуть удивлённо приоткрылись. Никите даже забавно стало, поэтому он просто потянул его за собой, взяв за руку. Изнутри здание было ещё менее похожим на что-то принадлежащее этому городу. Всё такое новомодное, аккуратное и чуть ли не стерильное. Тимофею это, безусловно, понравилось, только сам себя, среди этой роскоши, он ощущал не к месту. Сверкающие глянцевые поверхности пола и стен скорее напоминали холл в каком-нибудь бизнес-центре, чем в жилом доме. К тому же он казался пустым. Могилевский привык к родной советской пятиэтажке, где из-за каждой двери доносятся свои звуки и запахи: громко работающий телевизор у дяди Валеры на четвёртом, как всегда устроившие скандал Татьяна Николаевна и её дочь Анжела на первом, запах пирожков с капустой из-за синей двери Клавдии Васильевны.... А здесь каждая квартира хранит личную жизнь хозяев как пленный партизан: в подъезде тихо, светло и пресно.
Наконец они оказались в тёмной прихожей квартиры Никиты, единственное, что давало ощущение пространства в этой темноте - сверкающий маленькими огоньками дом напротив, который можно было разглядеть через громадное окно где-то впереди. Нико пошарив рукой по стене и на ходу сбрасывая кроссовки, щёлкнул выключателем. Просторная прихожая озарилась уютным светом маленьких лампочек по периметру потолка. Тим тут же заметил своё отражение в огромном зеркале встроенного шкафа. Круглые лампочки бросали свет сверху, от чего по лицу расползлись длинные тени ресниц, обрисовывая впалые щёки и придавая ему ещё более замученный вид. Он стянул с себя вязанную чёрную кепку, взъерошив волосы, и облокотился о стену, медленно расстёгивая куртку. Никита уже повесил свою в шкаф и теперь смотрел на друга. Вид у него был не самый лучший. Он ещё на улице заметил, что Тиму эта пешая прогулка даётся не очень легко, а теперь он и вовсе выглядит больным. Нико сел на корточки и начал развязывать шнурки на кроссовках солиста.
- Никита, да я же сам! Зачем ты? - Тим смущённо попробовал убрать ногу.
- Давай не будем, а? Передо мной можешь не... в общем, давай вторую ногу!
***
Могилевский прошёл в огромную студию, которая вмещала в себе зал и кухню, разделённые барной стойкой. Всё было выдержано в стиле минимализма, красиво сочетаясь красными, чёрными и белыми оттенками. Тим с удовольствием оглядывался по сторонам, зная, что Нико наблюдает за ним. Хотя всё вокруг было чуть строгим и сдержанным, квартира всё равно казалась невероятно уютной. Громадное "витринное" окно закрывали полупрозрачные белые занавески из жёсткой капроновой ткани, по разные стороны богатыми складками, ниспадая на пол, висели тяжёлые алые шторы. В центре на низкой чёрной, прямоугольной тумбе с изящными овальными прорезями, стояла просто гигантская плазма. В центре строгий, чёрный журнальный столик на белом пушистом коврике и огромный белый диван. Всё вокруг просто кричало о своей запредельной цене и высоком качестве. Не квартира, а страница из журнала для дизайнеров.
- Никогда бы не подумал, что...
- Мне все так говорят. - Никита ухмыльнулся. - Да мне и самому моя избушка нравится.
- Ничего себе "избушка"! - Тим закатил глаза, посмотрев на драммера, который облокотился о косяк.
- Ну, я рад, что тебе приглянулось.
- Можно я прилягу? - парень подошёл к дивану.
- Нет, блин, будешь стоя у меня жить! Конечно ложись! - Нико задумчиво пожевал губу. - Может постелем тебе сразу?
Потехин разложил диван-книжку, принёс из соседней комнаты постельное бельё и белую длинную футболку. А потом вернулся из кухни с кружкой ароматного зелёного чая. Лёжа под лёгким одеялом, окутанный мягким успокаивающим светом, Тим почувствовал себя почти счастливым. Настолько хорошо стало, что даже не верилось.
- Ты чего улыбаешься? - Никита и сам невольно улыбнулся, настолько блаженное выражение лица было у солиста.
- Я... мне просто хорошо. - Тим разглядывал дно кружки в которой мелко клубились какие-то травинки. Чтобы скрыть смущение, он перевёл тему. - А ты почему один здесь живёшь?
- Да родаки квартирку мне эту на восемнадцатилетие подарили, а сами свалили в Англию. Уже пять лет там живут.
- А ты почему с ними не уехал?
- Вот уж спасибо! И так задолбали! - Никита презрительно фыркнул. - Мы друг от друга устали за эти годы. Постоянный тёрки уже поперёк горла. Они тоже рады, что от меня отделались. Только иногда денег подбрасывают. За это им и спасибо.
- Не знал, что всё так плохо...
- Да где же плохо? Всё ништяк! - Похоже Потехина и правда устраивало такое положение вещей. - Отучился я на этот грёбанный менеджмент как они хотели, а работаю всё равно в нефорском магазинчике.
- Мне тоже надо на работу идти...
- Да ты пока не парься. Давай лучше отдыхать! Хочешь пиццу закажем?..