Пару дней назад ко мне явилась моя подруга Алиса. Она побывала на каком-то своём психологическом семинаре, и едва войдя в квартиру, возбужденно принялась рассказывать о чудесах графологии. Да, забыла сказать, Алиса - студентка-психолог, такая вся умная-умная и очень способная. Она частенько рассказывает мне разные там психологические штуки, что очень полезно и интересно. А ещё Алиса - талантливый автор, правда, стиль у нее явно не для всех. Оно, конечно, нам с ней было бы полезнее поговорить о чудесах графомании, но, увы и ах, сему разговору не суждено было случиться. Я и Алиса расположились на кухне. Я сварила средненький ковшичек кофе, и мы принялись изучать принесенные Алисой книги, ну, по той самой чудо-науке, по графологии. Первое, что нас удивило и расстроило до приступа обжорства, так это то, что в трёх умных книжках об одних и тех же особенностях почерка были написаны абсолютно разные вещи. Кода мы с Алисой утешились двухсотграммовой плиткой шоколада с орехами и изюмом, то перешли к анализу почерка в её последней заметке, ну, и пары моих, разумеется. Вторая попытка овладеть тонкостями психологического анализа вызвала у нас не меньшее расстройство, потому как, даже следуя одному пособию, мы всё равно натыкались на то, что одна характеристика почерка почему-то отражает две-три психологические характеристики, причем нередко противоположные. То последствий такой тяжёлой умственной работы пришлось лечиться мармеладом, пряниками и новым ковшиком кофе, теперь уже со сливками, потому как чистый уже не лез. В итоге, когда Алисе удалось написать характеристику мне, а мне ей, то получилось что-то явно несуразное. Решив, что всё это дело тёмное и не для нас, ну уж по крайней мере, не для меня, мы с Алисой просто перешли к обсуждению более насущного вопроса: что купить - ролики или велосипед? Тем более, что еды для обсуждения было в холодильнике ещё более, чем достаточно.
А через несколько дней Муз увлеченно читал мои черновики, заглядывая в книжки по графологии, которые Алиса забыла у меня. Причём, он не только страстно копался в моих черновиках, но ещё что-то записывал в блокнот. Да, надо бы эти книжки у него изъять, и блокнотик, кстати, тоже. А то вдруг у него от этих психологических экспериментов разовьется чрезмерная мнительность и подозрительность, ведь почерк-то у меня весьма своеобразный.