- Проход должен быть где-то здесь, - медленно взбираясь по ступенькам, сказала Аниаллу.
Поднимавшийся следом Анар внимательно вглядывался в неровный камень стены. Пахло сыростью. По лестнице лениво змеился мутный ручеёк.
- Там что-то есть! - почти хором воскликнули алаи.
Вертикальная полоска шириной примерно в две ладони была чуть теплее окружающего камня.
- Заплатка. Другой материал - лучше прогревается, - констатировал Анар.
Он тщательно ощупал стену, прикрыл глаза, распознавая наложенные на неё заклятия.
- Ничего опасного. Можно ломать, - приглашающе кивнул он Алу, и сианай метнула сразу десяток полупрозрачных волшебных снарядов.
Раздался громкий треск. Градом запрыгали по полу мелкие камешки. Аниаллу всё же поосторожничала - не стала уничтожать "заплатку" полностью, а лишь раскрошила её. Сделав несколько загребающих пассов, Алу расчистила проход. Из образовавшейся трещины в коридор тут же хлынул яркий алый свет, за которым неспешно последовали клубы густого тумана.
- Безопасен, - рапортовал Анар, глядя, как кудрявое белое одеяло укрывает его ноги.
- Тебе будет трудновато пролезть, - с озабоченным видом провела ладонью по краю пролома Алу. - Тут меньше четверти хвоста.
- Я скукожусь, - хохотнул Анар. - Если что - высушим меня каким-нибудь заклинанием. Сушёные драконы - они компактные.
Аниаллу тихо зарычала на горе-шутника и стала протискиваться в трещину. Струи горячего пара противно щекотали ноздри, стены, покрытые какой-то белёсой порослью, омерзительно липли к рукам. Проход вилял то вправо, то влево, заставляя Алу изгибаться самым невероятным образом. Неизвестно чем излучаемый алый свет пронизывал трещину, обтекая все её извивы. Становилось всё жарче, всё влажнее. Наконец, выглянув из-за очередного угла, Аниаллу поняла, что конец её мучениям близок - впереди жёваным овалом сиял выход из этого милого местечка. Алу осторожно высунула нос наружу.
- Что там? - раздался позади голос Анара.
- Малиновое желе со взбитыми сливками... упавшее со стола, - с трудом обернулась через плечо Алу. - Внизу - туман, вверху - густой красный свет. Мы вынырнули из отвесной стены... трудно сказать, как высоко. Ни лестниц, ни карнизов тут нет. Придётся спускаться своими силами.
Сианай достала моток верёвки и плотно прижала один из её концов к полу. Он намертво приклеился к камню - не отцепится, пока Аниаллу не прикажет. Вытерев о штаны влажные ладони, Алу ловко скользнула за край и стала неспешно спускаться.
Через некоторое время верёвка чуть качнулась - к сианай присоединился Анар. Вид его узорчатых подошв над головой приятно успокаивал. Первым в море тумана нырнул пушистый кончик высвободившейся косы Аниаллу. Сианай спешно затолкала свой "второй хвост" за ремень и, посмотрев вниз, увидела, что Анар немного разогнал дымку - словно прорыл в плотном слое испарений колодец, на дне которого плескалось уже знакомое кошкам алое сияние.
Спуск затянулся - Алу уже начала волноваться, что верёвки не хватит, - но вот туман стал стремительно редеть, и перед сианай развернулась престранная панорама. Вдаль, насколько хватало глаз, уходили ряды циклопических колонн. Полые, сделанные из толстого, покрытого дымчатыми разводами стекла, они заключали в себе пучки пылающих струн - багровых, гранатовых, пурпурных. Странное дело, но испускаемое ими сияние было ярче между колоннами, чем возле них самих. Основания колонн окружали прорезанные в полу отверстия, из которых и валил белый дым. Здесь было так жарко, что алаям пришлось защитить себя магией.
Верёвки, действительно, немного не хватило, и Аниаллу развернула глимлай - тем более что наступать на пол, выложенный множеством красных каменных пирамидок, не хотелось. Анар был другого мнения. Оттолкнувшись от стены, он перевернулся в воздухе и мягко приземлился на все четыре.
- Как по углям идёшь, - посверкивая зачарованными подушками лап, сообщил он. - И дрожит так... тревожно. У тебя есть идеи, что это может быть?
- Никаких. Это харнианская магия, я в ней ничего не понимаю. Все, кто в ней что-то действительно что-то смыслил, должны были погибнуть много сотен лет назад, в войну Огня.
Алу провела по лбу мизинцами, убирая противные, пропитавшиеся влагой прядки.
Вдалеке начала обрисовываться противоположная стена зала. Приблизительно в центре её что-то мерцало, отливая тусклым серебром и лучась таким мощным волшебством, что алаи приближались к ней с осторожностью, находясь в постоянной готовности отразить магический удар. Мало ли что там мерцает...
Это были ворота, упрятанные в глубокую полукруглую нишу. Высокие и широкие, они тем не менее терялись на фоне огромного зала - точно мышиная норка в стене оптового склада. Ворота были омерзительны. Неестественно-когтистые кошачьи лапы, выныривая из острой листвы, терзали головы всевозможных неалаев. Неведомый художник изобразил страдания настолько реалистично, что Аниаллу невольно отпрянула, когда среди множества лиц она разглядела алайский профиль. На секунду ей показалось - среди смертельного кружева шипов и лезвий кричала от боли она сама.
- Ну и что ты скажешь об этом? - тихо спросила она Анара.
- Пугают... но неумело, - ответил тот, положив руку на плечо сианай. - Могли хотя бы заклятие страха повесить для пущей важности.
- Им не нужно никого пугать. То, что лежит за этими дверями, само по себе настолько ужасно, что не нуждается в волшебных ухищрениях. Оно пропитывает, отравляет здесь... всё, - Аниаллу запнулась, похолодев от звуков собственного голоса - глухого, тусклого, чужого.
- Может, оно и не боится вторжения, но заперлось на славу. Так просто эти ворота не открыть, - пробормотал Анар, методично осматривая створки.
Под верхним металлическим слоем прятался второй - из матового тёмного материала. Узор был очень плотным, Анар отыскал один-единственный просвет, достаточно большой, чтобы просунуть палец. Он коснулся двери и тут же отдернул руку - мгновенно ожившие шипастые стебли расползлись в стороны, освободив отполированный до зеркального блеска квадрат.
- Вот и замок. В Руале так часто делают. Теперь надо только отмычку подобрать, - Анар осторожно прижал ладонь к середине квадрата. - Нет, моей царской крови тут явно недостаточно. Может, ты...
Аниаллу подошла и решительно начертила на обнажившемся камне какую-то сложную фигуру. Ничего не произошло.
- Что это было? - спросил Анар.
- Знак с карты призрака. Жаль. Я была почти уверена...
- Может быть, надо писать чем-то особенным. Неалайской кровью, например, - предположил Анар. - Или... нет, я не в настроении играть в шарады с замками. Посторонись-ка, я попробую всё-таки по нему шарахнуть, - прищурив глаза и уже занося руку, сказал Анар.
- Ну нет, так дело не пойдёт. - Аниаллу демонстративно уселась спиной к двери, заткнув затылком чей-то кричащий рот. - Не для красоты же призрак нацарапал эту закорючку на полу своей камеры. Я чую - она как-то связана с этой дверью. Может, мы неправильно её чертим?
- Давай попробуем другую последовательность линий, - пожал плечами Анар.
Он подошёл к Алу и, забрав у неё пластинку с символом, стал пальцем перерисовывать его на каменный квадрат. Он начинал то с одного, то с другого края, но дверь упорно не реагировала. Наконец, зацепившись рукавом за выступ ковки, Анар остановился. "Как же мне надоел этот сюжетец! - подумал он, отцепляя ткань от кошачьего когтя, пронзившего кончик чьего-то носа. - Куда ни плюнь, везде он. Хоть в галерее, хоть в уборной, хоть... в той же тюрьме".
Анар задумчиво склонил голову набок. Он решил повторить маневр, проделанный им с рисунком в камере призрака, только наизнанку - попытаться посмотреть на пытки неалаев глазами "Истинной Кошачести". Сходу проникнуться ненавистью к исцарапанным страдальцам у него не вышло, и Анар решил зайти с другой стороны - благо в фаворе у местных хозяев были и иные эмоции.
Чувство превосходства разлилось по его телу щекочущим, искристым восторгом. Нет, не права была царица Алара, предостерегая, что за пределами Руала он перестанет быть высшим из высших. Нет и нет! Везде, куда бы ни направились его золотые лапы, ему суждено быть живым огнём, ярко пылающим на самой вершине пищевой цепочки. Он - тот великий солнечный кот, что свернувшись лучистым клубком, освещает весь Энхиарг от края до края. И каждая тварь, разумная и не очень, влюблёно тянется к нему, дарящему блеск её глупым глазам.
Вот и сианай Аниаллу, запрокинув голову, в благоговении смотрит на него. Она робко положила руку на его колено, впитывая кончиками пальцев животворящий жар его тела. Золотой мёд, огненный нектар... Эта женщина - Тень, а никаких теней не было бы без его света. Без света его Кошачести не было бы вообще ничего... и потому он волен казнить и миловать. Согреть достойных своих нежностью и заставить тела уродливых и непокорных плавиться, словно воск, в горниле его гнева. Он скользнул презрительным взглядом по лицам неалаев. О! Его лучи смогли бы терзать этих недостойных куда... проникновеннее!
Дойдя до нужной кондиции, Анар простёр руку и небрежно набросал линии на чёрный квадрат. Символ-ключ вспыхнул багровым, и дверь дрогнула.
Аниаллу тут же взлетела на ноги и наградила Анара восторженным поцелуем:
- Это было вкусно!
Алаи отступили на несколько шагов, освобождая место начавшим отворяться створкам. Дохнувшая из проёма тьма смыла с Анара его высокомерие, как ливень - позолоту с вибрисс. Ужасные двери раздвинулись совсем чуть-чуть - ровно настолько, чтобы можно было пройти. Анар обернулся и лёгким движением кисти выманил из тумана увесистый осколок колонны.
- Можешь считать это моим пунктиком, - улыбнулся алай, умостив его между створок.
- Это п-полезная привычка, - выдавила Алу.
Анар заглянул ей в лицо. В глазах сианай бился ужас. Аниаллу плотно сжала губы, борясь с собой, и всего через несколько мгновений страх исчез, словно вытек через дырочку в глубине её глазниц. Решительно сдвинув брови, Алу первой скользнула в просвет. Несколько её прядей примагнитились к створкам, словно пытаясь удержаться за них и остаться снаружи. Анар последовал за сианай и оказался в непроглядной холодной тьме. Оглянувшись, он увидел странную вещь: полоска света алела в щёлке приоткрытой двери, но лучи не могли проникнуть в зал, будто натыкались на невидимую стену. В таком мраке ничего не разглядишь, сколько ни расширяй зрачки...
Смачно чпокнув пробкой, Алу выпустила на свободу волшебный огонёк. Взмыв ввысь, он вытянулся, заглотил свой собственный хвост и превратился в светящийся голубоватый бублик. Тьма нехотя отступила. Алаи увидели свои размытые отражения в гладко отполированном полу. Непроницаемо-чёрный минерал слабо отливал холодным водянистым блеском.
Они двинулись в глубь зала, скользя, как две водомерки по глади подземного озера. Мимо медленно проплывали огромные колонны из мориона, похожие на оплывшие свечи. С каждой минутой мрак отвоёвывал свои права. Аниаллу задрала голову - светящийся бублик истончился до состояния ленты, жалобно подрагивающей на подземном ветру. Сианай подпитала заклятие, выпустив из склянки новую искру... потом ещё и ещё одну. Хорошо, что она запасла их в избытке.
Внезапно меч Анара рассёк воздух. Аниаллу оглянулась - тварь, сотканная из густого мрака, обрисовывалась вокруг пронзившего её золотого лезвия. Она замерла, словно раздумывая, умереть ей или нет, и разлетелась на множество клочков, слившись с окружающей тьмой.
Алу с завистью покосилась на меч Анара, отблёскивающий солнечной рыжиной. Ей вдруг страшно захотелось, чтобы у неё в руках оказалось что-то столько же надёжное, прочное, магическое. Что-то, во что можно вцепиться до боли в пальцах и хоть немного успокоиться. Пробирка, горлышко которой она затыкала пальцем - не в счёт. Слишком хрупка.
- Что там? Какой-то холм? - прищурился Анар, разглядывая... нечто вспучившееся на горизонте.
- Это не холм. Это концентрированный мрак. Исконный, первородный... - облизала губы Алу. - Какая же жуткая жуть!
Гнездящаяся под потолком тьма вошла во вкус и расправлялась с каждым последующим "бубликом" быстрее, чем с предыдущим.
- Поберегу, всё равно тут не на что смотреть простым зрением, - сказала Аниаллу, убирая искристую пробирку в карман.
Алаи вошли в антрацитовое облако. Мрак вокруг был почти осязаем. Да что там почти - Анар и Алу то и дело морщились от его маслянистых касаний. Пол резко пошёл под уклон, и алаям показалось, что они спускаются на дно чашки, полной остывшей кофейной гущи. Чтобы не упасть, алаям приходилось вытягивать ступни как танцовщикам балета, чиркая когтями по полировке. Тьма высосала из окружающего пространства всё тепло и весь свет. Целиком. До грана. Обычное и тепловое зрение стали бесполезны, оставалось полагаться на магическое. Для него чернота не была однородной. У неё были оттенки, полутона, отражавшие разную степень насыщенности, плотности, вязкости тёмной энергии. И насыщенность эта всё возрастала. Что бы ни ожидало алаев впереди, они знали лишь одно - оно было леденяще могущественно.
- Мы почти пришли. Я чувствую, - прошептала Алу, приглаживая вздыбившиеся волосы. - Вот он. В самой сердцевине.
Посреди тошнотворного мельтешения тьмы возник островок спокойствия. Чёрный прямоугольник, примерно полтора хвоста в ширину и три в длину. Брусок из неизвестного материала, покоящийся на высоком постаменте. Камень, как назвал его в своей предсмертной записке безумный летописец.
- Я чую там, внутри, портал, но какой-то... неправильный. А ты? - тихо спросил Анар и, так как сам не расслышал своего голоса, повторил вопрос уже громче.
Аниаллу не ответила. Алай положил руку ей на плечо, и сианай тут же резко обернулась. Кажется, её губы шевельнулись, но Анар ничего не услышал. Видимо, этот гнусный камень засасывал в свою бездонную утробу не только свет и тепло, но и звуки. Анар телепатически повторил свой вопрос.
- Я тоже чую его ... и много, много всего другого, - Аниаллу придвинулась к Анару и вздрогнула всем телом.
Теперь они стояли, тесно прижавшись друг к другу, и в молчании смотрели на источник всего зла, рассадник заразы, отравившей уже сотни алаев...
- Аниаллу, - мысленный голос Анара звучал тревожно, - что делаем? Исследуем? Уходим? Мы не можем просто стоять. Надо решать. И решать быстро!
- Ты прав... конечно, - Алу замялась, стиснула виски, а потом вдруг шагнула к Камню, вытянув перед собой руку, явно намереваясь коснуться его.
- Ты что? - воскликнул Анар, перехватив её запястье. - Ты в себе?
Аниаллу не вырывалась.
- Мне не следует этого делать? - без иронии, серьёзно спросила сианай, приподнявшись на цыпочки, глядя ему в глаза с пугающей пытливостью.
- Не... - тут же брякнул Анар; и осёкся.
Интуиция предала его. Вместо того чтобы позволить ему утащить любимую прочь из этого ожившего кошмара, она настойчиво шептала: "Всё идёт как надо. Вы именно там, где должны быть. Да, вы рискуете погибнуть, но это отнюдь не повод уходить, ибо здесь ваше место".
Скрепя сердце и скрипя зубами, Анар выпустил руку Алу.
Сианай поднялась по ступеням и, помедлив немного, погрузила тонкие пальцы в кокон из застывшей тьмы, окружающий Камень. Не чувствуя никакого сопротивления, руки алайки проникали всё глубже, пока наконец ладони её не легли на твёрдую гладкую грань. Закрыв глаза, сианай направила свой внутренний взор в глубь Камня.
Встав по другую его сторону, Анар нагнулся к Алу, чтобы иметь возможность видеть её лицо, спрятанное под густой вуалью трепещущей тени. Тянулись долгие минуты, а сианай была всё так же неподвижна. Казалось, она даже не дышит. Анар уже начал терять терпение, когда заметил, что синий свет глаз Аниаллу, сияющий даже сквозь веки от творимого ею мощного волшебства, стал угасать. Сначала алай принял это за окончание процесса заклятия, но через мгновение глаза Алу потухли вовсе. Она еле стояла на ногах. Анар потянул её за плечо вбок, не давая упасть на Камень. Аниаллу уцепилась было за его рубашку, но пальцы её были слишком слабы и соскользнули вниз. Сианай потеряла сознание. Анар подхватил её на руки и помчался обратно.
Это оказалось не так просто: алая словно притягивало к Камню, будто тот засасывал в себя уже и воздух. В мозгу Анара метались странные образы - размытые, неясные, но неизменно внушающие глубокий животный ужас. Лихорадочно вглядываясь во тьму, словно ища в ней спасения от этих тошнотворных видений, Анар продолжал бежать вперёд. Мрак чёрной рекой тёк к Камню, увлекая за собой алая. Он с трудом переставлял ноги, они увязали во тьме, как в густой смоле. Дышать с каждой секундой становилось всё труднее. Лёгкое тело Аниаллу, которую он бережно нёс на руках, превратилось в неподъёмную ношу. Но когда Анару показалось, что силы оставили его, впереди, между приоткрытыми створками ворот, засияла спасительная красная полоска.
Анар протиснулся в щель и, отойдя на несколько шагов, прижался к стене. Каким счастьем было чувствовать за спиной толстую, надёжную стену. Алай тяжело дышал. Мышцы его ныли от перенапряжения. Анар никак не мог прийти в себя после пережитого ужаса. Наконец, взяв себя в руки, он с неохотой оторвался от стены и, всё ещё пошатываясь, зашагал прочь. Два рюкзака поплыли следом...
В голове его лихорадочно роились мысли. Куда идти, что делать?
Анар остановил выбор на саде возле одного из особняков. Это был неживой сад - каменные деревья, каменные птицы, арки, увитые каменными же лозами с кошачьими когтями вместо шипов...
Анар уложил Аниаллу на платформу из подогревавшегося камня. Облегчённо вздохнул - сианай просто спала. Тяжёлым, непроницаемым сном утомившейся волшебницы. Её руки были холодны как лёд, и Анар, отвязав от рюкзака её спальный мешок, закутал Алу в тёплый мех, спеленал её туго-туго, на мгновение с отчаянной нежностью прижав к груди.
Сделав несколько размашистых пассов, Анар создал две защитные сферы. Одну - огромную, вобравшую в себя весь сад, способную предупредить хозяина об атаке; и вторую - поменьше, достаточно плотную, чтобы принять на себя первый удар.
Только после этого Анар позволил себе рухнуть на землю и устало спрятать лицо в ладонях. Что же здесь происходит? Чего хотят от них с Аниаллу? Чего хочет их интуиция? Чего хочет Тал? И что они сами хотят от этого Камня? На что рассчитывают, будучи слабее его во много крат?
Анар досадливо ударил кулаком по кочке.
Главное, что Алу осталась жива. Она была здесь. Совсем близко. Рядом. Он мог нагнуться и коснуться губами её нежной щеки, точёной ключицы, уголка века, словно тенями тронутого синим отблеском радужки. Он мог бы развернуть меховой кокон, стянуть с Аниаллу жилет и брюки и целовать её всю до тех пор, пока для его чувствительных к теплу глаз она не станет пятнистой, как леопард. Пока она снова не сможет улыбаться, на время забыв о Камне, д"ал и их гнусном хозяине.
Анар мог бы... но он не сделал ничего из этого - будить Алу было опасно.
С жутковатой ясностью он запоздало осознал: его возлюбленная не просто очаровательная кошка. Она - воплощение Аласаис, та, на ком лежит огромная ответственность. Проснувшись, Алу неминуемо захочет разделаться с Камнем. И ничто её не остановит. Анар был готов поклясться, что знает, какое именно выражение примет тогда её лицо - упрямая, горькая решимость, как холодная дождевая вода, соберётся в морщинке между её бровей, в изогнутой складке сжатых губ...
Ну что, что ему было делать? Углубить её сон магией, погрузить Алу на её же глимлай и рвануть к поверхности? Как заманчиво... и как бесполезно. Она не простит. Нет, даже хуже - простит, а потом отошлёт его в Бриаэллар, чтобы не путался под ногами парализованным хвостом, и вернётся сюда. Одна. Этого никак нельзя было допустить.
...Аниаллу очутилась посреди небольшой круглой комнаты с потолком-куполом из голубоватого стекла, сквозь которое пробивались весёлые лучи осеннего солнца. В стене справа серебрился новёхонькой решёткой круглый прозрачный люк, чуть запачканный с другой стороны землёй и опавшими листьями. Он был заперт на толстую цепь.
Напротив Аниаллу, задрав голову и разглядывая что-то на потолке, стоял худощавый мужчина с удлинённым эльфийским лицом, странно смотрящимся в сочетании с усами и аккуратной бородкой. Ещё двое, о чём-то оживлённо беседуя за её спиной, трудились у открытой крышки другого люка в полу.
- Так вот, - продолжая, видимо, прерванный чем-то разговор, сказал её собеседник, - они всё трезвонят, что под этой станцией живут твари с чёрной кожей. Жестокие, яростные, люто ненавидящие всех, кто не принадлежит к их расе, и почти неспособные думать, они копят силу и злобу, чтобы в один ужасный день вырваться на поверхность и утопить весь подлунный мир в крови. У-у-у... - растопырив пальцы козой, вяло провыл он. - Я-то думаю, что там у нас просто окопалась шайка контрабандистов, припасшая каких-нибудь колец иллюзий и жезлов страха. Но я не дурак проверять эту гипотезу на своей шкуре.
Аниаллу с трудом выдавила улыбку.
- А вообще, дураков много, - продолжал говорливый полуэльф. - Лезут и лезут в эти... катакомбы. Богатенькие детки в основном. Накупят на родительские деньги всякой мажни и - вперёд на подвиги с задранным носом. Те, что внизу, им тут же по этому самому носу и нащёлкают - насмерть. А хозяевам станции потом отдуваться, вот они и решили заделать проход. Послали бригаду. Потом ещё одну. И ещё... В последний раз туда отправились семеро. Через неделю вернулись трое. Все седые, грязные. В синяках, ожогах и царапинах. В глазах, говорят, такой ужас, что тот, кто смотрел в них, сам начинал дрожать от страха. Двое из них не прожили и недели - оба покончили с собой. Перегрызли себе вены в психушке. Ещё через неделю исчез третий - его так и не нашли. Вот так и рождаются городские... загородные легенды!
Аниаллу поёжилась. Она не знала, как и зачем она оказалась в этом зале. Выбираться же из него надо было почему-то иным способом: в стене напротив запертого люка было отверстие, ведущее в белый туннель с круглыми гладкими стенками, уходящий вниз под большим углом. Оба человека, покончив со своим занятием, уже скрылись в нём, с чуть слышным шорохом заскользив по молочному покрытию. Собеседник Алу собирался последовать за ними.
- Главное - вовремя затормозить! - оглянулся он и быстро, даже как-то пугающе поспешно, нырнул в тоннель ногами вперёд.
Аниаллу осталась одна. Ей было, мягко говоря, не по себе. Она твёрдо знала, что другого пути наружу нет. Скользнуть следом за полуэльфом или навечно застрять в этой светлой комнатке - вот и весь её выбор, но по непонятной причине голодная смерть не представлялась сейчас Алу такой уж мрачной перспективой...
И всё же, пересилив себя, алайка прыгнула в белёсую пасть туннеля - в широко разверстую, беззубую пасть. Туннель пересекался с другими - такими же идеально чистыми и гладкими. Они казались Аниаллу омерзительным клубком червей, жаждущих не просто пожрать её, а заточив в своё холодное неуязвимое чрево, оттащить на расправу к ещё более страшному злу, коему преданно служили. Алу представила, что уже заблудилась, и ощутила всю бездну ужаса, в которую провалилась бы, затеряйся она в этих красивых белых туннелях.
Она вдруг осознала, что все пересказанные ей полуэльфом байки - чистейшая правда. Никакие не контрабандисты - неизъяснимая, небывалая жуть таилась там, далеко внизу, под этой образцово-показательной станцией. Нечто обжигающе-чёрное, скользкое, костистое, с множеством безликих лиц. Ненасытная утроба, живой пыточный инструмент, кладбище всякой надежды... У Аниаллу перехватило дыхание, желудок сжался от страха в ледяной комок. Древнее зло дремало, скованное ожиданием приказа своего неведомого властелина, и не могло добраться до сианай, но уже сам факт, что оно существует, приводил Алу в трепет.
Оно спало, клокоча, ворочаясь и скалясь... но Аниаллу рисковала разбудить его. Если она не сумеет вовремя затормозить, повернуть - свернуть с дороги к гибели - встречи этой будет не миновать. Паника душила Аниаллу. Тело её немело, становилось деревянным, непослушным. Им было всё труднее управлять. Мысли путались. Только бы не ошибиться туннелем... Богиня! - куда же подевался её проводник? Где-то впереди звучал его бодрый голос, так неуместно, жестоко веселый. Страшный конец... хуже ничего и вообразить невозможно. Вот-вот - и она с разлёту бултыхнётся в океан неизъяснимой жути, из которого ей уже не вынырнуть!..
Стоп! Зарычав, Аниаллу выпустила когти - на руках и ногах. Обшивка туннеля протестующе взвыла. Мышцы сианай напряглись до судороги, но скольжение тут же замедлилось. Сделав несколько глубоких вдохов, Алу смогла совладать с собой. Её положение - во всех смыслах - довольно плачевно, но она не позволит страху сделать его ещё хуже. Аниаллу заправила косу за воротник. И, не давая себе более разгоняться, поехала вниз.
Однако путь её оказался недолог - туннель впереди, как причудливой пробкой, оказался заткнут огромным ежом. Длинные иглы зверя примялись и смотрели вперёд, окружив мордочку колючей воронкой, в глубине которой маслянисто поблёскивали бусины глаз. Ёж был чёрен, но то была не мёртвая, жуткая чернота порождений Тала, а тёплая чернота лоснящейся эалийской шкуры.
Алу протянула руку и осторожно погладила зверя. Несколько секунд ёж наслаждался лаской, а затем решительно фыркнул и, напористо обнюхав пальцы Алу, заговорил:
- От тебя почти не пахнет страхом. Хорошо. Слушай.
Алу кивнула, поудобнее упершись плечом в стену.
- Ты пойдёшь туда. Пойдёшь к Камню. Сегодня. Через десять часов. Не раньше, не позже. Это твой шанс. Сбежать уже не выйдет, - отрывисто пролаял ёж, смешно разевая узенькую розовую пасть.
- Почему не выйдет? - чувствуя себя очень глупо, спросила Алу.
- Потому, - отрезал ёж. - Слушай меня и, может быть, останешься жива. Поняла?
Аниаллу снова кивнула и проснулась.
"Из одного кошмара в другой", - подумала сианай, вспомнив, где находится... а где она, собственно, находится?
Аниаллу глубоко вдохнула свежий чистый воздух и открыла глаза. На чёрных ветвях у неё над головой нахохлились чёрные птицы с ярко-малиновыми грудками, похожими на светящиеся рубиновые яблоки. Чуть переведя взгляд, она увидела Анара - целого и невредимого, сидевшего, поджав ноги, в низком каменном кресле. Глаза алая были открыты, но смотрел он куда-то сквозь Алу - видимо творя какое-то заклинание.
Вдруг за колоннадой мелькнула какая-то тень. Враг! Аниаллу села. Она понимала, что слишком слаба, чтобы дать достойный отпор, но всё же высвободила руки из спального мешка... и тут же облегчённо уронила их на чёрный мех. Враг оказался всего лишь незримым слугой, несшим поднос, уставленный тарелками и чашками.
Поднос мягко опустился на землю у ног Анара - алай даже не шелохнулся. Алу к еде тоже не притронулась - не было сил. Она не отказалась бы сейчас от крепких, тёплых объятий, но Анару явно было не до неё.
Алу терпеливо ждала, прокручивая в памяти свой кошмарный сон... Да сон ли? Воспоминания ледяной дрожью пробежали по спине скорчившейся на платформе сианай. Время повернулось вспять, словно испуг зажёг фитиль на свече её памяти, и вот былые дни, месяцы, годы восковыми каплями принялись стекать вниз, обнажая давно скрывшиеся под их слоем события прошлого Аниаллу.
Много сотен лет назад она, носившая в те дни иное имя, была на задании в одном густонаселённом высокоразвитом мире под названием Диеннан, где магия, выдоенная из сокрытых в глубине земли кристаллов, освещала каждый дом и была основой быта всех его жителей. Белые туннели находились внутри одной из станций и доставляли магическую энергию на поверхность земли. Обычно она текла по ним потоком голубоватого света, но та часть здания, где оказалась Аниаллу, давно не использовалась.
Да, тогда она благополучно выбралась из клубка червей-туннелей и забыла, очень постаралась забыть о страхе, пережитом в них... Но забыли ли её? Быть может, именно тогда Тал глазами своих прислужников и увидел её впервые? Увидел её, полную сомнений и горечи, ненавидящую своё служение, и счёл, что она, как никто, подходит для его целей. Тал и тал сианай. Как символично!
Анар передёрнул плечами, устало нахмурился и открыл глаза.
- Ты очнулась! Хоть что-то хорошее.
- Мы не сможем выбраться отсюда, так, как пришли, верно? - мысленно спросила Аниаллу.
- Да. Откуда ты?.. - поразился Анар.
- От ежа, - ответ Алу прозвучал как ругательство. - Но я не знаю подробностей.
- Город окружила магическая завеса - очень плотная, почти как Барьер. Я... я не думаю, что нам по силам её прошибить, - раздосадованно признался Анар. - Единственная оставшаяся лазейка - портал в галерее. С него слетела защитная оболочка. Может быть - случайно, может быть - нет, но он открыт. И путь к нему пока свободен.
- Мне кажется, это не лучший вариант, - осторожно возразила Алу; ей очень не хотелось говорить Анару то, что она должна была сказать.
В нескольких шагах от её ног мерцало алыми отблесками света, роняемого грудками драгоценных птиц, небольшое озерцо. Около берега, выложенного чёрными камнями, вода была подёрнута белёсой дымкой.
- Он точно лучший - потому как единственный, - скривился Анар.
Алаи долго молчали, смотрели на тёмную воду, на отражающихся в ней гранатовых птиц и причудливо извивающиеся ленты тумана.
- Есть и другой - уничтожить Камень, - промолвила наконец Алу.
- Алу, я понимаю, что ты Тень Аласаис, существо совершенно иного порядка, которому доступно много больше, чем мне, и с которого, разумеется, столько же и спрашивается. Но мы вместе сражались с несколькими порождениями этого Тала - с мелкими, незначительными порождениями - и едва выстояли. Как же ты можешь надеяться уничтожить... - он осёкся, поражённый фанатичным огоньком, вспыхнувшим в глазах сианай.
- Я не надеюсь, Анар. Я твёрдо уверена, что смогу его разрушить, - заявила Аниаллу.
Анар не нашёлся с ответом. Сианай воспользовалась паузой и вкратце пересказала ему свой сон.
- Так ты хочешь полезть туда только потому, что так велел тебе гигантский ёж? - недоверчиво спросил алай, когда она замолчала.
- Да. И это был не просто гигантский ёж. Это был гигантский ёж, внушающий доверие, - совершенно серьёзно ответила Алу.
- Чудесно. Знаешь, я начинаю понимать беднягу Инаана, - покачал головой Анар. (Аниаллу посмотрела на него с усталой укоризной). - Шучу. Но ты так и не ответила - как ты рассчитываешь совладать с этой штукой? Мы еле унесли от неё ноги...
- И это притом, что она не нападала на нас в полную силу, - кивнула Алу. - Она... оно считает меня слабой, Анар, и по-прежнему надеется заполучить меня. Оно говорило со мной там, у Камня. Мне не нравится, чем оно было и чем является сейчас? Что ж, это поправимо. Оно согласно стать всем, чем я пожелаю, лишь бы я согласилась направлять его. Как Бесконечный жаждал, чтобы наэй стали частью его разума, так и оно жаждет приобщиться к моей мудрости. Спит и видит, чтобы я стала его многоуважаемой частью - частью чего-то много большего, чем я, но без меня обречённого на прозябание.
- Заманчивое предложение.
- Не то слово. Когда тебя сжирают, ты тоже в некотором роде становишься частью чего-то большего. Многоуважаемой частью. Я, например, очень уважаю жареных цыплят... Но суть его посулов - не главное. Главное, что оно ещё не сочло меня непригодной для своих планов - и потому подлежащей уничтожению. Это даёт нам шанс. Мы сможем подобраться к нему и...
- И что?
- И стереть его с лица Энхиарга, - мрачно закончила Алу. - Оно не видит в нас угрозы потому, что мы - алаи. В силу своей природы, мы не обладаем магией, способной ему существенно повредить. Оно думает, что мы не обладаем. У каждого вида магии - магии воды, огня, чувств - есть заклятия разного... уровня. Низшие могут творить маги любой расы, высшие - только "дети" данной стихии, те, чьи души способны к максимальному с ней единению. Если кто-то "неродной" попытается прочитать такое заклятье, он столкнётся с возмущением силы, последствия которого непредсказуемы. Но есть и так называемая пограничная магия...
- Средний уровень?
- Эти заклятия очень мощные, но их при определённых условиях могут накладывать и чужаки. Чтобы сделать это, ты должен до глубины души проникнуться интересами избранной стихии, из постороннего существа стать её любимым пасынком, образно говоря. Лучше всего с этим справляются люди. Хуже, как ни странно - алаи. Мы впадаем в крайности. Наш дух или отторгает чужую магию - сразу, на корню. Или, напротив, заставляет душу распахнуться навстречу ей так широко, что нежные структуры души буквально рвёт в клочья. И мы сходим с ума или погибаем.
- С первого раза?
- Да. И хозяева Камня, разумеется, знают об этом. Но они явно не понимают, насколько то, что проделали со мной Тиалианна и Аласаис, преобразило мою душу. Я... владею собой, как никто из нашей расы. Я могу сыграть и не заиграться.
- Ты знаешь подходящее заклятье?
- Да, - просто кивнула Аниаллу, - "лезвия Хейна" - это то, что нужно.
Анар помолчал, размышляя.
- Алу, но представь - ты начинаешь читать свои "лезвия", Камень понимает, что ты делаешь, и...
- Он ничего не успеет понять. Я создам "лезвия" здесь и спрячу их в антимагическую сумку. Мне останется только вонзить их в Камень. И всё будет кончено.
- Это безумие, Алу...
- Это всё сплошное безумие. Только не говори мне, что считаешь вариант с порталом менее сумасшедшим. Это ведь их портал, Анар. Их гадкий, злокозненный портал-сообщник, через который они ходили захватывать всё и вся. Ты же не думаешь, что он раскаялся за эти годы и стал вести в какое-то другое место?
- Твой дух Змеи всё ещё при тебе. И змея эта - ядовитая гадюка.
- Я сцежу яд в скляночку и снова буду паинькой, - улыбнулась Алу, грациозно потянувшись за чёрной фарфоровой чашкой.
Алаи вернулись в лаборатории. Решительно прошагав по коридору, Аниаллу вошла в ту из них, что была отмечена присутствием "глазастого" стеллажа. Местный магический фон показался сианай наиболее благоприятным.
- Что требуется от меня? - мысленно спросил Анар.
- Помоги мне заэкранировать комнату. Мы должны постараться изо всех сил. Если Камень поймёт, что мы задумали...
- Всё понятно, Алу, - со вздохом перебил её Анар.
Когда комната была должным образом изолирована, Аниаллу ушла в дальний угол и, расстелив на полу кружок толстой плёнки, стала раскладывать на ней разнообразную мелочь - магическую и не очень. Там были несколько волнистых светящихся спиц, катушка мерцающей лески, раскладная, хитро изогнутая линейка, кусок мела и пара упругих белых брусков с большой палец величиной. Затем, подойдя к одному из шкафов, сианай сняла с петель стеклянную дверцу и, выпустив, коготь, вырезала из неё четыре длинных треугольника. Взмах руки - и будущие "лезвия" стали матовыми, желтовато-белыми, как овечья шерсть. Аниаллу удовлетворённо кивнула и вернулась к плёнке. Ловко орудуя линейкой, сианай расчертила круг мелом на множество неравных и неровных кусочков.
- Схема разделки праздничного пирога в Руале с учётом всех прав и привилегий гостей, - прокомментировала Алу.
Анар даже не улыбнулся.
Сианай вздохнула и, воткнув спицы в нужные узлы разметки, разместила перед ними осколки стекла. К центру плёнки протянулись длинные тени. Не особо церемонясь с меловыми линиями, сианай шагнула в круг и уселась на плёнку. Вооружившись катушкой, она с поразительным проворством оплела свои кисти паутиной из лески.
- Вот и всё, - проверив, хорошо ли сгибаются пальцы, сказала Аниаллу.
- Что теперь? - спросил Анар.
- Теперь я некоторое время буду вживаться в образ. Не знаю, сколько это займёт. А потом мне будет не обойтись без твоей помощи. Последи, пожалуйста, за тем, чтобы я ни в коем случае не стёрла свою тень. Я знаю, как странно это звучит, но ты сам всё поймёшь.
- Когда примерно начинать следить?
- Через час или два. Когда я возьмусь за вот эту резинку, - Алу подняла двумя пальцами один из брусков. - Да поможет нам кто только может!
- Да поможет, - очень серьёзно сказал Анар.
Аниаллу положила руки на колени и закрыла глаза. Некоторое время Анар напряжённо наблюдал за ней, но потом решил, что гораздо полезнее - и для нервов, и для дела - будет заняться кое-чем другим. В библиотеке особняка он наткнулся на богатую коллекцию магических учебников... и лишил её нескольких ценных экспонатов. Вытащив нужный том из рюкзака, Анар пробежал глазами по оглавлению в поисках облюбованного заклятия. Вот оно, на несчастливой 333 странице.
- От теории - к практике, - пробормотал алай, основательно изучив схему.
Подойдя к стене, он заставил часть серого камня рассыпаться крупным песком. Песчинки змейкой скользнули за Анаром и свернулись вокруг его ног в кривоватый многоугольник. Подправив одну из линий, алай простёр над символом напряжённые руки и затянул песнь-заклинание. С каждой фразой Анар заставлял свой вибрирующий голос опускаться всё ниже и ниже. Очертания многоугольника подёрнулись угольным дымком. Песок начал темнеть. Анар продолжал до тех пор, пока крошечные кристаллики не приобрели оттенок корицы, а их грани не стали ярко посверкивать. Когда это случилось, алай тут же умолк и разогнал дымок быстрым движением пальцев. Достав из рюкзака мешочек из чёрной, покрытой тонкими плёночками чешуек кожи, Анар взял широкую кисть и быстро смёл песок в жёсткую горловину. Голова алая гудела от сложного, непривычного волшебства, но он улыбался - заклинание удалось.
Переведя взгляд на Аниаллу, Анар понял, что провозился со своим песком гораздо дольше, чем рассчитывал. Сианай уже очнулась и творила какое-то циничное надругательство над законами природы. Зажав в побелевших пальцах одну из резинок, она, будто ластиком, стирала тени наливавшихся светом "лезвий". Одного, второго... вместо того чтобы потянуться к третьему лезвию, Аниаллу с неприязнью уставилась на своё колено, вернее, на узкую полоску мрака под ним. Изогнувшись, она, поудобнее перехватив ластик...
- Не смей! - как мог повелительно рыкнул Анар; Алу послушалась и даже слабо улыбнулась.