70-е годы двадцатого столетия. Будка по ремонту часов на рынке подмосковного города Королёва, тогда - Калининграда. Часовой мастер - ухоженный, цветущего вида, довольный жизнью вальяжный мужчина лет пятидесяти. Всем своим видом он опровергает сложившееся представление о людях его профессии, потому что больше похож на декана философского факультета какого-нибудь престижного вуза.
В будку заходит посетитель. Мастер поворачивает к нему голову, сдвигает лупу на лоб и спрашивает:
- Что у вас?
Посетитель:
- Мне стекло вставить.
Достает из кармана и протягивает мастеру часы. Тот берет их, некоторое время изучает, потом кладет на полку и говорит:
- Приходите завтра во второй половине дня.
- Сколько я вам должен? - спрашивает посетитель.
- Восемьдесят копеек. Деньги - при получении.
Мастер надвигает лупу на глаз и отворачивается от посетителя.
Посетитель продолжает стоять, переминаясь с ноги на ногу, потом, поколебавшись, решается спросить:
- А побыстрей нельзя? Я не могу завтра. Мне сегодня надо.
В голосе его слышится одновременно и щемящая душу тоска, и затаенная надежда на благополучный исход дела.
Мастер достает с полки часы, берет коробку со стеклами, немного покопавшись в ней, находит нужное. Дунув на стекло, прикладывает его к часам, нажимает. Раздается легкий щелчок. Протягивает часы посетителю и говорит:
- Рубль двадцать.
Посетитель недоуменно:
- Как рубль двадцать? Вы же только что сказали "восемьдесят"! За что же рубль двадцать?
Мастер смотрит в угол будки и молчит, видимо, проговаривает про себя все, что обычно хочется сказать в подобной ситуации каждому мастеру, потом тоном человека, давно смирившегося с существованием в природе беспросветной человеческой наивности, произносит: