Еще будучи девчонкой, я запомнила уникальную, неповторимую, как мамина любовь, природу белорусского Полесья. Тут тебе и ароматы спелых яблок, груш и слив, которые за лето успели налиться солнечным светом и с радостью дарят себя всем желающим, и алые поля клюквы в начале осени, и мягкая, как мамины руки, зима, укрывающая своим морозным полотном уставшую землю до новой весны, убаюкивая каждую ее пядь, а там весна, и снова аромат цветущих деревьев, голоса животных на разный лад, веселый гомон, доносящийся с пашен. Все идет своим чередом, сменяя друг друга, хорошее сменяется плохим, но за ним все равно придет хорошее. Так завещано самой матушкой-природой. Но там, на Полесье, особенно чувствуешь единение души и природы. Как хорошо пробежаться босыми ногами по утренней росе в лес за грибами, и никаких тебе простуд. А рыбалка? А Купалье? Только ленивый в деревне не найдет чем занят и себя, и детей. Жаль, что пришлось покинуть этот маленький уголок рая на столь долгий срок. Когда мы уезжали, я плакала горькими слезами, понимая, что следующая наша встреча произойдет не скоро, да и будет ли она вообще. И все это время меня не покидало ощущение, будто я оставила волшебный уголок, пропитанный древними тайнами и загадками природы, которые не успела отгадать. А теперь меня ждут огни большого города, слишком яркие, чтобы скрывать тайну, слишком холодные, бездушные свидетели городских историй.
Не проходило и года, чтобы мыслями я не возвращалась туда, где росли березки за окном, а вишневый аромат варенья щекотал нос, заставляя проснутся и бежать скорей к столу, где бабушка уже выставила свежеиспеченные булочки. Но время шло, а город не отпускал, все глубже впиваясь каменными щупальцами в душу. Казалось, так и умру здесь, среди чужих домов и улиц.
И вот спустя двадцать лет судьба вновь подарила шанс, я вернулась в родные края, где все знакомо и такое близкое сердцу. Конечно, было страшно возвращаться сюда, ведь место меняет человека, заставляет приспосабливаться к новым реалиям. В городе ты чувствуешь себя одиноким, потерянным, усталым путником, сбившимся с пути, лишь ворох проблем и болезней следует по пятам, стирая память о тебе в каменных джунглях. И в какой-то момент прозрения я осознала, что больше жить так не хочу. Не хочу притворяться счастливой в серости домов и улиц, не хочу лгать и видеть лицемерие и тьму в окружающих. Мне не хватало тепла, улыбок, той простоты, что могли отыскаться в моем детстве там, на волшебной земле предков.
Наплевав на работу и собрав свой скудный скарб в одну руку, а другой крепко ухватив кота СанСаныча, я отправилась туда, куда душа так сильно просилась. Давно уже нет на этом свете моих бабушки и дедушки, лишь косая хата, стоящая последней по улице Вишневой, роднила с этим местом и с этими людьми. Полешуки очень добрый и отзывчивый народ. Любой заплутавший узнает путь домой, любой просящий получит помощь, и никто взамен не спросит ничего. Такими они были издавна, такими остались и сейчас.
И вот уже пять лет я счастливая обладательница небольшой усадьбы на окраине села. За это время деревня выросла, добавив себе Медовую, Липовую и Хлебную улицы, несколько платных прудов с карпами и огромный колхозный фруктовый сад, но не утратила связь с предками, знакомя подрастающее поколение с историей края сквозь обряды и обычаи полешуков.
Об одном из них я узнала совершенно случайно. Это праздник Новолетья. Как понятно из названия, это аналог Нового Года, только отмечался он значительно раньше, еще у славян. Празднование приходится на ночь осеннего равноденствия, когда мировая ось передается во владение Чернобогу и Маре, чтобы потом, в ночь весеннего равноденствия быть переданной Сварогу и Велесу.
Как известно, у славян богатая история, среди которой много мифов и легенд. Тогдашние люди верили в силу своих богов и почитали их начинания. Так Сварог был главным богом, он мог повелевать и временем, и самой жизнью, изменяя ее ход по своему усмотрению, а Велес дарил земле плодородие. Их облик у славян ассоциировался с мужчинами лет сорока, длиннобородыми, с орлиным взглядом и поджарым телом. Одеты в мирное время в льняные рубашки, у Сварога был молот, которым он ковал жизнь, а у Велеса посох, которым он приручал все живое, гребень, которым он расчесывал землю и ковш, которым напитывал поля, долины и леса.
Чернобог же представлялся как сильный мужчина, с цветом волос вороного крыла и густыми, нахмуренными бровями, он не отбрасывал тени, так как был рожден из нее и являл собой зло, а в руках у него был посох с наконечником в виде аспида. Не смотря на зло, которое он творил одним своим присутствием, он подарил людям магию, ремесло и тайные знания. А Мара представлялась нашим предкам как светлокожая, темноволосая и черноглазая красавица, воплощение льда и достоинства. Ее платья всегда были пронзительно-лазурного цвета с кружевами. Ей подчинялись все духи воды и холода. Она был воплощением зимы. И не добро и не зло.
И хоть мы являемся детьми технологического века, но верить в сакральное существование иных сил не перестали. Никто доподлинно быть может и не верит в них, но оскорбить все же убоится. В советские времена, когда кругом царил атеизм, обряд не был забыт, просто о нем не говорили, как впрочем и о многом другом. Ну, а этой осенью все взрослое население деревни на одну ночь переоделось в простые льняные рубахи и ушло недалеко в лес, на поляну, скрытую вековыми дубами. Там они разводили несколько костров, накрывали столы, заставляли их яствами с каждого дома. Таков был обычай, каждый дом делился всем тем, над чем работали весну и лето. Затем женщины начинали водить неспешный хоровод, распевая грустные песни о девице, которой приходится уснуть на долгое время, оставив ясное солнышко, чтобы затем вернуться и еще ярче сверкать в каплях воды, даря людям свои плоды. Как только песня смолкала, в центр поляны выходили четверо, воплощая собой тех самых богов, двое из них держали в руках искусно украшенное коло, символизирующее мировую ось, а двое других располагались по другую сторону костра. Они обменивались речами, чествуя силы природы, передавали по кругу коло, и уходили в разные стороны, тем самым сигнализируя о наступлении Новолетья, после чего люди могли приступать к празднеству, восхваляя богов в своих песнях и разговорах. Расходились уже далеко за полночь, когда последние угольки затухали, унося с собой тайну обряда.
Уж не знаю точно, помогал ли нашим предкам данный обряд, но сейчас, когда грязь человеческих душ лезет на поверхность, выцарапывая своими когтями дорожки ненависти друг к другу и нетерпимости к другим народам, этот обряд помогает объединить людей, дает возможность поделиться своими трудами с другом, соседом и просто незнакомым человеком, который решит посетить этот удивительный уголок Беларуси и быть может в ту самую ночь в сердце каждого человека зажжется искра надежды, любви к ближнему и веры в силу природы.
А узнала об этом обряде из записей моей мамы, которые чудом сохранились на чердаке покосившейся хаты, среди старых игрушек и деревянной мебели, сделанной моим дедом сначала для мамы и ее сестры, а потом и для нас. Она выступала в тот год воплощением Мары и очень гордилась отведенной ролью, а буквально через год появилась на свет я и вся жизнь закрутилась в абсолютно другом ключе, но, иногда, зимней ночью она прочитывала удивительную сказку, в которой было добро и зло, мудрость предков и частичка волшебства. Теперь эту частичку волшебства я передам своим детям.