Аннотация: И снова новый мир и новые герои. И очень непросты отношения между ними. Удастся ли им достичь своих целей? И смогут ли они остаться вместе после этого?
Глава 1.
Физик, химик и неизвестный.
-Танцуйте, топайте, пойте и орите,
просто так, от души!
Сумасшедший домовик.
Карнавал в общаге шел полным ходом, об этом свидетельствовали сотрясаемые мощными децибелами стены и известка, периодически сыпавшаяся на мой конспект. Я героически пыталась готовиться к экзамену. Зимняя сессия уже маячила на горизонте, начиналась зачетная неделя и первокурсники, напуганные ужасами процедуры отчисления, готовы были прочитать и выучить не только опорные конспекты, но и всю обязательную и дополнительную литературу. Но каждый год, к огорчению преподов, вместе с сессией на горизонте появлялся, обязательный для отмечания праздник - Новый год и самые важные дела отодвигались на второй план - народ начинал праздновать!
Я не была первокурсницей, ужасами сессии меня было напугать трудно, и сидела за конспектами я из чистого упрямства.
Вообще, несмотря на то, что в Универе я появилась не так давно, о моем характере уже ходили легенды, большинство которых были посвящены моему фантастическому упрямству. Спор со мной, грозил минимум головной болью, на пари я могла делать невозможные вещи: экзамен, выученный за одни сутки, четыре килограмма вишни, съеденные за раз, книга, прочитанная за пару часов и так далее. После одного из таких пари, проигравший и поэтому злющий куратор, глянув на мои встрепанные волосы метко "окрестил" меня ведьмой, остальной народ повнимательнее на меня посмотрев и припомнив все мои выкрутасы единогласно с ним согласился.
Вот услышав то про эту "ведьму", я, надувшись на весь свет, праздновала Новый год в гордом одиночестве, собираясь в полночь выпить клюквенного сока и закусить ватрушкой с творогом. Всем известно, что ведьмы отличаются редким занудством, упрямством и вредностью, может, со вторым и третьим я бы и примирилась, но вот с первым - никогда! Мои соседки по комнате импульсивная вампирша Эллесо, в простонаречьи Элька и островитянка Тиана, ускакали на праздник уже давно и теперь изредка вламывались в комнату, чтобы поправить макияж, или тяжело отдуваясь и сверкая глазами рассказать как там весело.
Планы, они на то и планы, что сбываются редко, ровно в одиннадцать, дверь нашей комнаты распахнулась, без всяких пафосных "можно войти", впустив кучу народу с очень мощным музыкальным сопровождением. Эта толпа знакомых, полузнакомых и вовсе незнакомых студентов в одежде разных народов, моментально отобрала у меня тетрадь, стащили с кровати и начали что-то орать о длинной юбке и черной помаде. Пока я пыталась сообразить, зачем им моя юбка и где взять помаду, которой я отродясь не пользовалась, толпа углядела заботливо приготовленную бутылку с клюквенным соком и махом ее выдула. Мой гневный протест потонул в радостных возгласах непрошенных гостей. Еще немного повозмущавшись по этому поводу, я - что так и не успела попробовать сока, гости - что сока было мало и всем не хватило, я пожелала узнать причину неожиданного визита и незамедлительно ее узнала. Они решили устроить ведминский шабаш, с мелким вымогательством вкусностей у студентов, не желающих быть уличенными в связи с ведьмами. Кто-то вспомнил, что я не уехала на каникулы домой, и они решили, что я отлично подойду для роли атаманши этой шайки нечисти.
Я ненадолго задумалась: предложение было заманчивое, когда еще выпадет возможность беспрепятственно заглянуть во все запретные уголки Дома. Общежитие на время зимних праздников оставалось без кураторов, призванных следить за каждым шагом неугомонных студентов. К тому же мне понравилась идея изъятия натурального оброка у населения. Новый го, все- таки, а на столе и в животе так же пусто, как и в бутылке, где еще не давно весело плескался сок.
С другой стороны, очень хотелось поскандалить по поводу все той же "ведьмы", мол, доколе вы, о нерадивые, будите хорошего человека плохими словами обзывать? Но я решила, что поскандалить я всегда успею, а такой редкостный случай, познакомиться сразу со всем населением общежития может больше не представиться, никто из нас не знал, сколько здесь пробудет.
Приняв решение, я кинулась к шкафам - искать затребованные вещи. Минут через пять, после того, как все содержимое шкафа оказалось на полу, нашелся черный плащ - бабушкин подарок, который прежде я считала пропавшим без вести. К нему - красная в зеленую клеть юбка и роскошные остроносые ботинки, неопределенного цвета и все какие-то пожеванные. Облачившись во все это, я отправилась к зеркалу, где меня уже поджидали Тиана и Элька с расческами. Они так накинулись на мои волосы, деря и начесывая их в разные стороны, словно хотели, чтобы их предводительница отправилась на шабаш лысой, для полноты образа. Когда они, закончили с прической и занялись макияжем, я уже не сопротивлялась, мне стало интересно, что покажут в зеркале после окончания всех процедур. Ожидание было вознаграждено - в зеркале показали жутко страшный фильм ужасов со мной в главной роли.
Мою и без того неуправляемую шевелюру, теперь можно было призвать к порядку только с помощью ножниц. Такое ощущение, что каждая волосинка объявила себя независимой автономией и старалась держаться как можно дальше от остальных. Местами между ними возникли локальные конфликты, следствием чего явились колтуны. Белое до синевы лицо, вычерненные ресницы и брови, желтые глаза и стекающая из уголка губ тонкая кровяная струйка. В довершение картины Элька нацепила на мою голову венок из жутко вонючих упыриных подсугробников и сунула в руки истошно орущую кошку Кассандру. Кошке не нравился источаемый венком запах и в знак протеста, она решила дополнить мой образ длинными кровавыми бороздами на руках.
- Оп-ля! - как фокусники, хлопнув в ладоши, Элька с Тианой развернули меня к остальным и застыли, наслаждаясь произведенным эффектом.
Я тоже немного понаслаждалась отвисшими челюстями и выпученными глазами. Оставшись довольна результатом (результат: при виде меня все каменели на 2-3 минуты) я нацарапала "прощальную" записку, для Залии, заперла дверь, ключ, как обычно подкинула на паутинку, и мы отправились на поиски первых жертв.
И первые жертвы не заставили себя ждать.
Буквально завернув за угол, мы столкнулись нос к носу (остреньким, бородавчатым) с идентичной нашей группой нечисти.
Предприятие началось не слишком удачно. Такие мобильные группы ведьм использовались для отлова в праздничные дни злостных нарушителей закона 45.14 " о трезвости мышления". Кафедра не в силах была уследить за всем населением Дома, поэтому к такой работе и привлекали ведьм, которые высчитывали нарушителей на "раз". Внезапно появляясь в разгар хмельной вечеринки, они уводили несчастных в казематы, где проводили с ними долгие, разъяснительные беседы и читали нравоучения.
Мне очень не хотелось встречать Новый год в компании ведьмы, которая в 40 раз разъясняет важность 7 пункта устава Универа, поэтому я спокойно стояла, дожидаясь, пока их сенсоры засекут, что я трезва как новорожденный дракон.
Наконец, ведьмачий патруль растворился в воздухе, как соль в воде, остался лишь белесый дымок, из которого на секунду высунулся корявый палец, многозначительно погрозил мне и скрылся обратно. Я осторожно выдохнула - пронесло, жаль только, подданных моих унесло в неизвестном направлении. Ну что ж, обойдемся и без них.
Решив, что при встрече я обязательно поквитаюсь с этими арыками, я двинулась дальше. На этот раз мне удалось пройти почти пять шагов.
За высокими витражными окнами, которыми так гордился наш ректор, пронесся огненный шар величиной с футбольный мяч, он ненадолго завис в воздухе напротив пятого этажа, потом описал замысловатую кривую и со звоном впечатался в стекло. Рама бокового окна с треском распахнулась, на секунду явив алмазное зимнее небо, пахнуло холодом, а затем оконный проем прочно заклинила серая чешуйчатая морда.
- Ты чуть не поджарил мою новогоднюю прическу! - ошарашено выдохнула я, разглядывая идеально круглое, обуглено пятно, украсившее стену над моей головой. - Когда ты научишься открывать двери и окна нормально? Забыл, как в прошлом месяце таскал ведра с водой, чтобы потушить башню сектантов? А как довел до истерики первокурсницу, плюнув таким шариком в ее ухажера?
Дракон закатил глаза и шумно вздохнул. Мой плащ встрепенулся и сделал попытку прикрыть мою растрепанную голову от сквозняка (бабушкина забота не оставляла меня ни на минуту).
- И что за ехидный тон?- легкое прикосновение к фибуле и плащ угомонился, повиснув унылыми складками.
- Ну, как же, тебе бабуля передавала гостинчики на праздники? Не отпирайся, сам видел вашего домовика на проходной с баулом два на два на три метра. Бедняга еле передвигал ноги, мотаясь от тяжести из стороны в сторону.
-Передавала, но, съели ведь уже все!- попыталась я оправдаться. Видимо моя вина заключалась в том, что я забыла угостить Яшу фирменным бабуленым пирогом с арузой.
- Не оправдывайся, не о пироге речь, ты сок пила?- с нездоровым любопытством допытывался дракон.
- Нет, не успела, говорят, вкусный был, а что? - приглушенно поинтересовалась я из под плаща, который снова чуть не задушил меня своей заботой, пришлось скрутить его в жгут и прижать локтем к боку.
- А то, - прогудел дракон, вытаскивая голову из окна наружу.- Извини, тороплюсь, еще фейерверк праздничный мне пускать. Так вот, бабуля твоя, знатная приколистка, ухажер ее руки распускал, а сок этот она у Чаруча конфисковала. Увидишь Василия с третьего курса, ну знаешь, маленький такой, ушастый, извинись за сапог. Я не нарочно. Он у нее в подвале три года пылился, пока она его в генеральную уборку не нашла... - последние слова заглушило хлопанье драконьих крыльев. - ...анализ просила тебя сделать... бумажку потерял, анрык безмозглый!- и уже откуда-то их поднебесья долетело.-...годом! Бу...у ме..нах-х!
Бессовестный дракон улетел, не потрудившись мне все нормально объяснить, он вообще отличался редкостным даром строить самые простые фразы так, чтобы запутать всех, себя в том числе. Несмотря на то, что у него был врожденный дар телепатии, понять его мог только тот, кто учил "дзраконакахх". Как известно в этом языке предложения стояться по особой, драконьей логике. Как бы вы, например, перевели фразу с "дзраконакахх" - " Клизма с керосином и вы - факир"? Вот и я смеялась три дня.
Из всей речи я поняла только про первокурсницу и ее ухажера с не в меру любопытными руками, за что и получил от Яши плазменным шаром по...э-э...м-м... ну, да ладно.
Больше всего меня терзал вопрос кого бабуля томила три года в подвале, сок или загадочного Чаруча?
Немного поразмыслив, я пришла к выводу, что даже если это был Чаруча, то сидел за дело, у моей ба все справедливо.
Прикрыв створки окна (вырванный "с мясом" крючок звякнул где-то под ногами) я отправилась дальше.
По случаю праздника, второго по важности, после Дня студентов весь Универ был украшен с верху донизу. Драконов упросили прицепить на деревянные шпили башен лучистые триквестры и теперь они переливаясь всеми оттенками красного сияли на фоне бархатисто синего ночного неба. Все дверные проемы украсили пучками девятисила и папоротника, которые специально к празднику вырастили в люминесцентных теплицах. Еловым лапником с позолоченными шишками перевили резные перила лестниц и решетки в упыринарии.
Упырята долго, с подозрением принюхивались к веткам. А вдруг хулиганистая малышня запрятала в ельник головку чеснока? От чеснока опухал нос, и сильно слезились глаза. Убедившись, что злого корнеплода в украшении нет, они с остервенением принимались грызть шишки, и черный мех на мордочках вскоре покрывался золотой пыльцой.
Крошечные деды морозы с маленькими золотыми колокольчиками и алыми, туго набитыми мешками на плечах сновали по коридорам, залам, спускались со стен по веревочным лестницам, спешили разнести подарки и поздравления. Сталкиваясь друг с другом они смешно кричали тонкими голосами: "Лыжню!!!", сердито встряхивали звонкими бубенчиками на шапках и разбегались по своим делам.
В коридоре моего родного девятого этажа, под потолком весели новогодние тучки, еще вчера мы выпросили у физиков несколько штук, развесили их, и теперь они старательно обсыпали искристым морозным инеем, каждого кто проходил мимо. Частенько ледяные колючки ссыпались за шиворот, прохожие дико визжали и продолжали прогулку, сопровождая ее интересными телодвижениями.
В актовом зале установили огромную елку, домовые замучились ее вчера наряжать. Чтобы достать до высоких веток им приходилось строить "живые пирамиды"- внизу пять домовых, у них на плечах - трое и на самом верху самый главный "наряжальщик". Мы пытались им помочь, но они заявили, что это ИХ работа и выставили нас за дверь, чтобы не подглядывали. Но мы все равно подсмотрели - потихоньку, потому что они очень обидчивые. Живые лестницы раскачивались, игрушки падали и разбивались, домовики кричали друг на друга, сыпали искрами и выкрикивали доселе нам незнакомые ругательства, такие заковыристые, что смысл некоторых я поняла только после некоторого размышления.
Праздничное веселье бурлило во всех уголках Дома.
На лестнице мне встретилась толпа полевиков в непотребном состоянии, они с увлечением ползали по ступенькам и пытались их сосчитать. Не доверяя глазам (потому что у некоторых уже троится, а у кого - то еще только двоится), они считали их на ощупь, постоянно сбиваясь и переползая к началу лестницы для пересчета. У всех получалось по-разному. Обсыпав меня с ног до головы овсом, на счастье (не иначе - у конюшенных спёрли), пьяная компания потребовала рассудить их. Я, пытаясь не рассмеяться, пересчитала ступеньки. Их оказалось тридцать четыре. Полевики недоверчиво уставились на меня и хором посоветовали меньше пить в столь юном возрасте.
На первом этаже в вестибюле вывесили праздничный выпуск университетской газеты, украшенный коллективной карикатурой на преподавательский состав. Под газетой была пришпилена записка: "Прошу автора сих недостойных для настоящего студента каракулей, после праздников подойти в кабинет ректора. Ректор.", а еще ниже подчерком ректора приписка: "А мне нравится!".
Ото всюду доносились радостные вопли - народы обменивались подарками. Ведьмачьи патрули дотошно сканировали публику на предмет запрещенного алкоголя. Мне буквально на каждом шагу приходилось замирать и проходить очередной тест на трезвость. Ведьмы создания хоть и разумные и очень даже хитрые, но в работе они такие зануды! Их серые плащи без остановки шуршали по каменным плиткам пола на всех этажах по всем праздникам. Зачаровать, обмануть, а тем более заговорить ведьму еще ни кому не удавалось. Носители спиртовых паров не раз пытались "надавить на жалость", впадая в детство и начиная канючить:
- Тетеньки, мы больше не будем, честное- пречестное слово!
На что "тетеньки" сочувственно вздыхали, кивали головами и провожали весь детский сад в подвал.
В животе заурчало, и я вспомнила одну из причин моего участия в карнавале - натуральный оброк! Навскидку постучала в первую попавшуюся дверь, разукрашенную по случаю праздника, гигантскими фиолетовыми снежинками. Так, значит здесь живут мальчики (фиолетовые снежинки на темно-коричневой двери?) с факультета физики и общей теории наук (снежинки радовали глаз разнообразием форм). Дверь мне открывать никто не спешил, судя по запахам, доносившимся из-под нее, этот радостный новогодний вечер физики встречали вместе со своими друзьями с факультета химии.
Ну, сколько уже можно держать меня в коридоре, такую голодную и к слову сказать, такую ужасно красивую? Я раздраженно пнула косяк остроносым ботинком на левой ноге, дверь в ответ трансфигурировала узор из снежинок в узор из черепа и костей с надписью "Не лезь, тебе говорят!". Ха, не на ту напали, все равно ведь залезу! Сняв с плаща серебряную фибулу (причем плащ издал такой горестный стон, словно я ее УЖЕ сломала), и, просунув ее в замочную скважину я закоротила стандартное охранное заклинание " Цепной пес". Вернув плащу его ненаглядную безделушку, отошла на несколько шагов и посоветовала двери открыться. Она еще некоторое время с пыхтением выгибалась то в одну, то в другую сторону, видимо химикам очень не хотелось делиться своим ужином, после чего распахнулась, с треском ударившись о косяк.
Картина, представшая моим глазам, поражала: физики и химики в комнате обнаружились, но все три физика, как статуи египетских фараонов сидели рядком на кровати. Тот, что посередке - крепко сжимал в руках " идеальную реторту", а химик, пыхтя от натуги и упираясь ногой в крайнего правого физика, пытался вынуть эту весьма ценную стекляшку из оцепеневших пальцев. Картину довершал зеленый стеклянный котелок, стоявший на столе, в котором булькала какая-то гадость.
- Вот невезуха,- посочувствовала я удивленно замершему химику.- Ты бы хоть пощады попросил, что ли?
Химик по-прежнему молча таращился на меня и по инерции тянул на себя стекляшку.
- Ну, ладно, как хочешь. - Я скороговоркой пробормотала несколько "волшебных" слов, представила на месте химика огромную сосульку и ткнула в нее пальцем.
Воришка-неудачник покачнулся и медленно, с грохотом упал на пол.
В ту же минуту за окном раздался громкий хлопок, и в небо со свистом полетели разноцветные огненные ракеты - заказанный фейерверк в исполнение Яши.
Ну, вот и Новый год и я такая красивая в компании четырех молодых людей, которые пригласили меня на ужин с иллюминацией. Думаю, не стоит, потом всем рассказывать, что я появилась здесь без приглашения, сломав дверной замок, все потенциальные кавалеры в бессознательном состоянии, а ужин, его не то, что бы пробовать, на него смотреть страшно.
Так как проблема с едой отпадала, а проблема с химиком - нет, я с удобством расположилась в кресле и решила немного осмотреться.
Физики, тесной колоночкой, седевшие напротив меня признаков жизни, кроме слабого дыхания не подавали. Левый выглядел так, словно его только что вынули из пасти дракона, светлые волосы дыбом, очки перекошены, безумный взгляд и улыбка от уху до уха. Средний напоминал хиппи из Керлассы - не слишком свежая, зато очень яркая одежда, волосы собраны на затылке в эльфийскую косицу, несколько десятков колец в ушах и примерно столько же браслетов типа "все в народ" на руках.
Правого я рассматривала дольше всех, он мне кого-то напоминал, но мозг упорно отказывался принимать участие в опознании, и я ограничилась поверхностным наблюдением. Серые глаза и темные волосы были у половины моих здешних знакомых, так как почти все они были потомками берегинь, однако грубоватые черты его лица и крепкое телосложение выдавало примесь другой крови. Одежда необычная, я такую последний раз видела в Тойстроне.
Кресло, в котором я сидела, было достаточно удобным, на полу коврик, у окна крепкий дубовый стол. Стену напротив занимал шкаф, рядом - кровать. На стенах несколько полок с книгами и каталогом зелий. На двери пришпилена абстрактная картина, в которой с большим трудом (наклонив голову вправо и прищурив левый глаз) можно было угадать портрет "левого". Комната мало чем отличалась от нашей.
У нас, правда, картин побольше - плакаты кумиров и все такое, да вместо каталога зелий на полке громоздились сами зелья, косметические разуметься. Залия периодически пополняла свой запас, тратя на косметику почти всю стипендию. У гламарных шарлатанов был праздник, когда в начале каждого месяца, в день выдачи стипендии, моя подружка появлялась в торговых рядах. Конечно, по большей части купленная гламария была обычной мазью от прыщей, но самовнушение - вещь великая и вот уже намазанная "чудесным составом" Залия крутиться перед зеркалом и взахлеб осыпает себя комплиментами.
За окном пронеслась хлопающая черная тень, и в небо взвились еще несколько разноцветных хлопушек. Со свистом пронесясь над университетской теплицей они взорвались под брюхом громадной серой тучей, осветив золотом весь университетский городок, дальние опытные поля и малочисленные балконы Дома, сплошь увешанные гроздьями вопящих от восторга студентов.
Поверженного химика я тихонечко задвинула по стол, пусть пока там полежит, а то под ногами мешается, заклинание отморозки все равно я не знала, сам отомрет минут через пятнадцать.
Занемевшие после заклинания пальцы, приходили в себя. Такое случалось, когда использовались стихийные заклинания и заклинания "состояния". Если бы я захотела химика утопить, пальцам досталось бы всего несколько капелек воды. Лед же, как и пар были производными чистой водной магии и поэтому отнимали больше сил.
У одного из физиков задергалось веко на правом глазу, еще через несколько секунд он уже мог сфокусировать на мне взгляд.
С минуту мы удивленно глазели друг на друга:
- Кшиннай? Это ты? - спросила я, узнав в Керласском хиппи своего соседа по этажу.
Он поперхнулся, изобразил глазами решительный протест, и, поморщившись, указал глазами на реторту.
После разморозки люди не сразу приходят в себя, некоторых мучают головные боли и головокружение, другие не могут вспомнить кто они, в общем, приятного мало. Однажды я уже видела последствия разморозки, когда моя бабуля, замораживая горку для малышни, случайно зацепила заклинанием своего любимого сумчатого рылокрыла. Вредная зверушка потом с ней неделю не разговаривала и все шторы в доме изодрала.
Я сосредоточилась на реторте, которая в любой момент могла выпасть из слабеющих пальцев Кшинная и разбиться. Я совсем забыла, что мое заклинание заморозки было гораздо слабее, чем заклинание воришки, я ведь только на втором курсе.
Тем временем празднование Нового года достигло своего апогея. Драконы, закончив пускать хлопушки, теперь ловили выпадавших с балконов студентов. Это тоже была своего рода Новогодняя традиция, и драконам развлечение, ну а про студентов и говорить нечего. Каждую минуту слышалось душераздирающее: "А-а-а!", затем - свист, входящего в штопор дракона и ликующие крики с балконов. Разуметься такие "развлечения" в универе были строго запрещены, но драконы, а тем более студенты особой дисциплинированностью никогда не отличались. Впечатлительных первокурсников кураторы старательно запугивали историями типа: однажды, когда в Универе было всего два дракона Яша и Свар, с балкона спрыгнули одновременно три недисциплинированных человека. Яша изловчился и поймал сразу двух неумных людей. Одного хулигана как обычно пастью, а второго изверга зацепил когтем за плащ, когда он пролетал мимо первого этажа!
Все трое нарушителей жили долго и счастливо... Правда, сначала им пришлось в виде наказания целый месяц трудиться на благо общества в аудитории практической магии... В универе были проблемы с наглядными пособиями... В общем, одного превратили в упыря, второго в лешего, а третьего в шипастого волколака, а остальные студенты на парах магической практики отрабатывали на них заклинания обезвредки, о том, что это их превращенные товарищи они не знали и старались вовсю.
Малышня, сраженная душераздирающей историей, на некоторое время переставала дергать за усы и запихивать в пасть фантики от конфет чучелам редких зверей в биологическом музее, а некоторые даже подкармливали упыря, засовывая к нему в клетку рогатых улиток, которые в изобилии водились на капустных грядках. Упырята были еще маленькие и такую заботу о себе не оценили. Улитки были с отвращением выброшены, а пальцы доброхотов с удовольствием прокушены.
Пойманных камикадзе драконы доставляли на крышу. Вскоре, на ней скопилась небольшая толпа, которая продолжала праздновать, и обмениваться впечатлениями от полета.
В подвальных казематах тоже было весело, оттуда доносился целых хор, распевающий очень не трезвыми голосами не очень новогодние песни.
Всем было весело, кроме меня, как обычно. Когда мимо окна пронеслась очередное вопящее тело, Кшиннай вздрогнул, стекляшка выпала из его пальцев я, пытаясь ее поймать плюхнулась на колени, вытянув руки вперед. Одновременно со мной ее постарался поймать правых физик и поверженный химик, до этого тихо лежащий под столом. Схватка оказалась не равной, я приняла реторту на самые кончики пальцев, правый наклонился, чтобы поднять ее, но в этот момент Кшиннай очень не вовремя, решил нам помочь. Он пнул вероломного химика, который в это время, укусив правого, уже подбирался и к моей руке. Его шея еще была неподвижной, пинал он наугад и, разумеется, пинок достался моей несчастной конечности, которая держала бесценный экспонат, к тому же он неосторожно задел левого, то покачнулся и упал на меня. На полу уже барахтались все, кроме Кшинная, он, продолжал пинаться, как норовистая лошадь и вопить: "Реторту держите, реторту!". Раздался громкий хруст, и вся живописная куча мала замерла. Я подумала, что это моя нога, остальные хором высказали другое предположение:
-Реторта! - возопили они и так же хором принялись нецензурно выражаться. Правый, не сказав ни слова, подхватился с пола и выбежал в коридор. Куча начала расползаться, потом за шкирку подняли и меня, сама я подниматься не очень хотела, так как раздавленная колбочка находилась аккурат под моим коленом.
- Ну, помогальщица несчастная, доигралась? - в голосе моего соседа явственно слышались далекие раскаты грома. - И кто только тебя просил сюда лезть? - грозовая туча приблизилась и нависла над моей несчастной головой.
-Так он же хотел ее украсть!
-К-кто? Он? - трясущимся от праведного гнева пальцем Кшиннай указал на химика, который сидел на полу, подперев голову рукой, и причитал над не подлежащей восстановлению ретортой,- да он нам ее п-принес, дл-ля оп-пыта!
- А зачем тогда он вас заморозил?
- О, Боги, да не он это!!! Л-лиск даже простейшие зак-клинания из двух строчек путает! - Кшиннай уже орал во весь голос.
- Извини, я не знала, какие по степени сложности заклинания, доступны для Л-лиска, если бы ты не лягался, как лошадь, ваша драгоценная колбочка осталась цела! - тоже прибавив громкости, возразила я.
- Лошадь? - Кшиннай захлебнулся воздухом от возмущения и на некоторое время выбыл из перепалки.
Я воспользовалась передышкой и продолжила.
- Откуда мне было знать, что он не воришка? Ну, сам подумай! Он один не был заморожен.... Не надо пинаться, у меня и так все руки в синяках! - немного подумала и уточнила. - Конь!
Мой одногруппник по цвету стал напоминать кирпич, т. к. воздух он вдыхал, а выдыхать почему - то забывал, еще немного и он бы взлетел, как тойстронский шарик.
Левому надоело нас слушать, и он с размаху саданул кулаком по столу. Котелок подпрыгнул, жалобно тренькнув крышкой. Зеленая гадость протестующее вскипела, и частью выплеснулась на стол.
- Хватит! Кшин, дыши, пожалуйста, нормально, сам виноват, девушка хотела помочь, а ты на нее орешь. Хорт еще может найти этого анрыка. Все, девушка, с Новым годом, счастья, здоровья, как говориться. До свиданья.
Так. Понятно. У них секретная операция, а тут вдруг я влезла. Будут молчать, в крайнем случае - отпираться.
- Ну и кличка, Хорт - это же одно из родовых имен оборотней! - уцепилась я за знакомое название. На первом курсе я защитила курсовую по теме "Адекватная реакция валкалаков на человека разумного в условиях изоляции" и теперь считала себя спецом в этой области. Летом ездила в Менвиг, собирать материал для курсовой, что- то напутала с картой и вместо поселка Месленг, где меня должен был встречать куратор, попала в вадлачий питомник.
Питомник был огромен, он занимал все Пустынные земли, несколько сот гектаров Больших Северных болот и Зимнюю Пустошь. Строго говоря, это был даже не питомник, а огромная изолированная псибарьером территория, куда ссылали волколаков - оборотней, которые пробовали человеческую кровь. Через барьер они пройти не могли, пищи на всех не хватало, поэтому периодически в питомник запускали новые огромные стада овец и коз. Постепенно вадлаки разучивались менять ипостась, в волчьем обличье легче добывать пищу. Со стороны могло показаться, что это обычные волки, только крупнее и окрас необычный - голубоватый отлив белой шерсти на загривке и черные длинные ноги.
Искали меня долго, почти неделю. Сначала нашли мою несчастную лошадь. Точнее седло, разодранные в лохмотья переметные сумки и остатки гривы. После этого треть поисковой группы, считая дальнейшее нахождение в болоте бессмысленным, отправилась по домам. Те, кто остался, тоже колебались: бродить по болотам, кишащим монстрами в поисках какой-то ненормальной девицы - удовольствие сомнительное, но на последок, для успокоения совести решили прочесать Зимнюю пустошь. И нашли невменяемую девушку, которая бродила в осиновой роще и дико фальшивя распевала во все горло старинные гэльские песни.
Следующие два месяца моей жизни пролетели незаметно для окружающих - я была заперта в избушке на болоте. О том, что со мной случилось на Пустоши я не помнила. Последний проблеск памяти - моя лошадь испуганно шарахается в лес, от стоящего на дороге белого волка.
Очнулась я в незнакомом пустом доме, на кровати. Дверь заперта, на окнах глухие ставни. Еду доставляли два раза в день и просовывали сверток в каминную трубу, прям как подарки в Рождество. В подвале избушки, куда вела крепкая и широкая лесенка, обнаружился вполне земной такой унитаз и кран с холодной водой над маленькой фаянсовой раковиной.
Вокруг избушки постоянно кто-то ходил, но мой охранник ни разу не произнес, ни звука, а мои жалобы на тараканов, невкусную еду и холодную воду были проигнорированы. Его шуршащие в тишине шаги, сначала дико меня раздражали, потом я привыкла, а через две неделя даже начала с ним разговаривать. Впрочем, разговаривала я сама с собой, так как все мои вопросы были проигнорированы.
Дважды избушку пыталось поджечь местное население, трижды приезжали чиновники из княжества с предложением умертвить бедную девочку цивилизованным способом - намыленной веревкой. В общем, жили мы довольно мирно. Я постепенно привыкла к воплям болотных птиц, от которых раньше в ужасе просыпалась по ночам. Больше не пыталась подговорить, подкупить, соблазнить сторожа на побег и вообще мне начало казаться, что я прожила в этой избушке пол жизни и должна прожить остальную половину там же, впрочем...
К цветню подкоп был закончен.
Бежать я пока не торопилась - решила поднакопить еды: до бабули, а кроме нее мне никто не поможет, мне придется добираться долго! К сожалению, удобный, широкий лаз для побега не пригодился.
Ночью, за два дня до дня "х" мне приснился кошмар. Я лежала связанная на обгорелых досках, вокруг бегали и кричали люди, не обращая на меня ни малейшего внимания. И небо, небо было странного цвета - зеленое. Неожиданно надо мной появилась длинная скрюченная рука, держащая песочные часы. Нижняя колба была разбита, и песок тонкой струйкой сыпался мне на лицо. Время!
Этому фокусу научила меня бабушка, еще в детстве, когда мне часто снились кошмары. Если тебе сниться что-то неприятное, нужно громко сказать какое-нибудь слово, имеющее для тебя особое значение, или связанное с приятными воспоминаниями. Действует безотказно.
Я рывком села на постели и чуть не закричала от ужаса - сверху на меня сыпался песок, сон продолжался! Спокойно, спокойно. Это не сон и не песок, а какая-то труха и сыпется она с крыши, потому что крыша старая и потому что по ней кто-то ползет?!!
Замерев, я явственно различила тихий скрип, издаваемый ветхой конструкцией под тяжестью незваного ползуна.
Мысли в моей голове панически заметались, сталкиваясь друг с другом и перемешиваясь: "Неужели опять поджигатели? Или гуманисты с веревкой из княжества? А если их много? А если охранник, который меня раньше благополучно спасал, куда-то отлучился и на этот раз не успеет? Вдруг его придавило в кустах рухнувшим деревом? Поджигатели подпилили дерево?? Охранник придавил поджигателей???
Ладно, хватит паниковать, у меня же есть подкоп. Улучшу момент, выскочу и затеряюсь в толпе поджигателей-гуманистов, леший их возьми. Может, даже сама подпалю эту халупу.
Стараясь не шуметь, я заметалась по комнате, впопыхах натягивая одежду и рассовывая по карманам припасенные краюхи хлеба. Уже спускаясь в подвал, задрала голову и посмотрела наверх. В щели продолжал сыпаться сор, а потолочные доски над моей кроватью прогнулись, как будто на чердаке лежало что- то тяжелое. Или кто- то.
Подвальное окошко было узкое - мне не пролезть. Подслушивать было удобно, а вот подсматривать - нет, меня интересовали лица гостей, а не новинки обувной моды.
- Где она? - внезапно гаркнули над моей головой.
- Где ж ей быть-то, сидит, слушает...
- Как слушает? Ей спать положено, крепко и непробудно!!!
Это обо мне что ли? От неожиданности я слегка растерялась. Дернулась было бежать наверх, в постель, притворится спящей, но потом сообразила, что они все равно знают где я, так лучше остаться и дослушать.
-Ее кто-нибудь ищет?
-Да, двое
-Два человека? Всего-то? - с издевкой протянул гость. - И те, наверное, кредиторы или обманутые клиенты.
-Это не люди. Это...
- Ладно, неважно, она уже не нужна, через два дня выпустишь. Да, забыл спросить сколько подкопов?
Меня прошиб холодный пот от ОЧЕНЬ нехорошего предчувствия.
-Один подкоп и еда на три дня - с непонятной гордостью в голосе объявил мой охранник
- Только один? Я ожидал от нее большей любви к свободе!
-Зато она его так запрятала, что я бы не нашел, если бы не землемерки.
Еще бы. Сто локтей по прямой до леса, поворот на север и еще тридцать локтей до речного обрыва. Последние аршины - скос вниз и выход под водой. Ну, подожди, я до тебя доберусь, ланцетник шилохвостый!
-Хорошо, послезавтра жду тебя в Кесске.
Звон уздечки и глухой топот возвестил, что незваный гость убыл.
Дрожащей рукой, я отодвинула тряпье и взывая ко всем известным богам, ощупала стену. Не-ет! Они его не засыпали! Они его забетонировали!!! И когда только успели!? Еще вчера здесь был широкий, удобный лаз.
В отчаянии опустившись на землю, машинально разминая в пальцах холодный комочек земли, я припомнила разговор двух неизвестных. Если им верить через два дня меня выпустят. Только куда? В питомник? Или вернут домой, на радость защитникам прав оборотней? Попробовать вырыть еще один ход? Но раз нашли этот найдут и другой. К тому же за два дня не успею.
Кстати, мой телохранитель упоминал землемерок. Меня сдали какие-то землемерки? Поймав за ногу одну из них, я поднесла ее к лицу. Несчастный паучок гневно дрыгал пятью ножками и угрожающе шевелил челюстями, пытаясь определить, кто я, пища или враг? Ничего не понимаю!
-Эй, ты долго еще будешь там сидеть? - над головой заскрипели половицы, и на меня снова посыпался сор.
В силу вредности своего характера я ответила, что собираюсь провести в сем чудном подвале всю оставшуюся жизнь.
- Хорошо, - покладисто согласился сторож, - только я принес чистую одежду. Думаю, все-таки на верху переодеваться будет удобнее. Охранник вышел, звонко припечатав дверью о косяк.
Подумаешь, обиделся. Посчитал, что я, поддавшись любопытству, ринусь смотреть на него, впервые показавшегося открыто? Любопытство было безжалостно подавлено, скручено и связанно гордостью. Я сосчитала до десяти и только тогда медленно поднялась из подвала.
Наверху меня ждал сюрприз, при виде которого я запрыгала от восторга - посередине комнаты стоял, сияя красными боками большой медный чан, а рядом ведра с горячей и холодной водой, кусок мыла и гребень.
-Ну, попадись только мне, - радостно крикнула я в дверь. - Расцелую!
Мое возвышенное состояние души, при погружении в чан поймет только тот, кто не мылся нормально два месяца. Целый час я блаженно дремала в горячей воде, потом, не торопясь, тщательно до скрипа вымылась, с трудом добралась до кровати и моментально заснула.