Первое, что заметила Лето, выйдя из храма -- народу на площади прибыло. А потом до ее слуха дошел топот копыт, бряцанье доспехов и чьи-то требовательные выкрики, раздающиеся со стороны главной улицы. Разобрать, кто что кричал, было трудно -- сказывалось расстояние и нервный гомон толпы, заполонившей площадь. На лицах собравшихся людей застыло выражение томительного ожидания пополам со страхом, и, против воли, их волнение передалось и Лето.
Чувствуя, как сердце начинает беспокойно стучать в груди, она спустилась с крыльца храма и спросила у женщины, которая стояла ближе всего:
- Что случилось?
- Принц вернулся, - откликнулась та, даже не глянув на Лето. - С невестой!
Не успела Лето отреагировать, как на площадь с главной улицы ворвался всадник на взмыленном коне и заорал во всю глотку:
- Дорогу принцу! Дорогу принцу Дэвиану!
Люди заволновались и зароптали. Никому не хотелось отступать назад не увидев главного. Но не успело стихнуть эхо слов глашатая, как на площадь въехала небольшая группа конников, и толпа расступилась сама собой. Хорошо их рассмотреть Лето никак не удавалось, и она хотела было вернуться на крыльцо храма -- какое-никакое возвышение, -- но на него уже высыпали заинтригованные служители. Пришлось, как и всем на задних рядах, вставать на цыпочки и тянуть голову.
Между тем всадники осадили гарцующих коней и направили их к дворцовым воротам. Перед ними кавалькада остановилась и вперед выехал один мужчина, плечи которого укрывал пурпурный плащ. Принц, поняла Лето и вытянула шею еще сильнее.
Наследник сибелемского престола развернул беспокойного коня лицом ко дворцу и вытянул в сторону руку. Тут же к нему подъехал еще один всадник в белом плаще. Грациозным движением он снял с головы капюшон, и роскошный каскад золотистых волос упал ему на спину.
- Невеста! Невеста! - пронеслось взволнованное в толпе.
В этот момент двери на балконе дворца распахнулись и голоса мгновенно стихли. К народу вышел его величество король Сибелема Яторг Второй. Лето могла различить лишь его белую бороду и пурпурные одежды, но была уверена, что его взгляд был прикован к сыну. Несколько мгновений они оба молча разглядывали друг друга, и в воздухе незамедлительно разлилось вязкое напряжение. Оба понимали, что подвергают свою страну опасности: принц -- тем, что убил финдольского принца и оскорбил соседнее королевство; король -- тем, что принимает его у себя.
Но Яторг Второй мог и отречься от сына, и тем самым спасти свою страну от беды. Конечно же, шансы на такой исход были мизерные, но народ все же надеялся. И потому все взгляды были пригвождены к его величеству, от которого зависела судьба государства, и все напряженно ждали его слова. Но король медлил, и чем дальше, тем ощутимей становилось беспокойство народа. И вот, наконец, в звенящей тишине, он медленно склонил голову в подобии приветствия. Махнул рукой, отдавая какой-то приказ, и скрылся во дворце.
В следующее мгновение ворота перед принцем раскрылись, и тот вместе со своей златовласой невестой проследовали внутрь; их спутники поспешили за ними, оставляя позади разразившуюся невообразимыми криками и шумом толпу.
- Война! - звучало из всех уст. - Война будет! Мы все умрем!
Лето с трудом выскользнула с площади и торопливо зашагала домой. Вот и все, конец всем надеждам. Приняв сына во дворце, он подписал своим подданным смертный приговор. Возможно ли, что это и есть та предпосылка, о которой говорил Тумбалин? Неужели эта война приведет к концу всего живого?
Влетев в дом тетки, Лето бегом поднялась в комнату Талинды. К счастью, сестра оказалась там.
- Талинда! - воскликнула Лето подлетая к ней, не удосужившись прикрыть за собой дверь. - Тут... о, Великий! Тут такое!.. Я... война... Тумбалин!..
- Лето, успокойся! - Талинда схватила ее за руки. - Я ничего не понимаю. Давай по порядку.
И Лето ей все рассказала. Про слухи, которые она впервые услышала от трех женщин на торжестве у Анадиры. Про то, что рассказал ей о Покровителях служитель в храме. Про то, что произошло сейчас на дворцовой площади. И о своих собственных соображениях по этому поводу. Талинда слушала ее молча и иногда задумчиво кивала.
- В твоих словах есть некая логика, - пожевав губами, согласилась она. - Хотя, я не понимаю, как война с Финдолом затронет весь Золотой Предел. В конце концов, это будет не первая наша война с соседями. Это сейчас Сибелем живет тихо и мирно, а до этого он пролил немало крови, чтобы отстоять свой суверенитет.
- Я тоже не понимаю, - согласилась Лето. - Но у меня плохое предчувствие.
- Погоди предчувствовать. Вдруг Яторг выгонит сына? Тогда войны не будет.
- Ага, выгонит свою кровиночку? - донесся со стороны входа голос Ялги. - Как бы не так.
Сестры стремительно обернулись. Ялга и вправду стояла в дверях комнаты Талинды и мрачно взирала на них с Лето.
- Да и потом... У Сибелема с Финдолом старые счеты, - добавила она. - Еще со времени отделения первого от второго. Так что война будет, это точно.
В комнате повисло неловкое молчание. Талинда всячески избегала смотреть на Ялгу, а та молча стояла на месте, не делая ни попытки войти в комнату. Первой тишину решилась нарушить Лето:
- Так ты все слышала?
- Давно, - беззаботно отозвалась Ялга. - Думаешь, до тебя одной дошли слухи о подвиге нашего принца? А уж про событие на площади я вообще молчу: новости в столице разлетаются мгновенно, особенно плохие. Стоило мне войти в город, как я узнала все подробности, вплоть до цвета сапог этой горе-невесты.
- Я о том, что я тут говорила Талинде.
- Я не подслушивала, правда! Как домой вернулась, так и пошла сюда, а тут вы. Ну я и встала в дверях. А вы даже не заметили.
- А зачем ты пошла сюда? - холодно осведомилась Талинда.
Некоторое время Ялга молчала. Потом, дернув плечом, сделала маленький шажок внутрь.
- Я хотела поговорить, - она запнулась, затем махнула рукой и снова начала: - Я была не права. Погорячилась. Наговорила кучу гадостей и вообще... А когда сегодня гуляла, и услышала эту новость про принца, я поняла, что не хочу умирать. И не хочу, чтоб умирали вы! И мама с отцом... Чтоб никто не умер!
- Чтоб никто не умер, надо для начала предотвратить войну, - сухо выдала Талинда.
- Как? Не пойдем же мы к королю и не скажем "А ну, хватит дурью маяться! Подумай о народе!".
- Войну не предотвратить, - покачала головой Лето. - Это не в наших силах. Мы должны помешать ей разрастись на весь Золотой Предел. А для этого нужно найти Покровителей.
- Ну да, а найти Покровителей как раз в наших силах, - закатила глаза Ялга. - Спасти собственное государство мы не можем, зато спасем весь мир!
- Ялга, ты опять? - Талинда выразительно приподняла бровь.
- Послушайте, - средняя сестра яростно потерла лицо. - Ну сами посудите: мы не знаем об этих Покровителях ничего, кроме того, что они призваны помочь нам в самое страшное время. Так? - Лето кивнула, и она продолжила: - Сам служитель сказал, что это больше похоже на легенду. Так как же мы их найдем, этих мифических существ? И почему именно мы? Как мы сможем? Нет, клянусь, я готова ринуться в поиски, как только мы узнаем -- хоть приблизительно! -- где их можно найти. Но сейчас мы не знаем ровным счетом ничего! Так откуда же начинать-то?
- Ну, раз Тумбалин сказал, что они наша последняя надежда, значит они и правда существуют. И потом, сказал бы он нам о них, если бы не верил в наши силы?
Ялга фыркнула.
- А что ж он сам этих Покровителей не ищет? Его конец света не коснется что ли?
Лето хотела было что-то сказать, но осеклась. Раньше она никогда не задумывалась над этой стороной вопроса, а потому ответов у нее не было. Она беспомощно оглянулась на Талинду, но та лишь пожала плечами.
- У нас слишком мало сведений и связей, чтобы что-либо предпринять, - Ялга вздохнула и покачала головой. - Даже и не знаю, что тут можно сделать...
- А давайте поговорим с господином Тондом, - предложила Лето идею, которая крутилась в ее голове с самого утра. - Расскажем ему все. Он мудрый, и наверняка что-нибудь подскажет. Не зря же он советник короля.
По лицам Талинды с Ялгой было видно, что затея им не очень пришлась по душе, но за неимением лучшего предложения им пришлось согласиться. Только вот господин Тонд вернулся домой в очень скверном расположении духа. Раздражение исходило от него волнами, отчего, казалось, тускнел даже свет свечей в канделябрах. Ужинать он не стал, просто отвесил резкий поклон и скрылся в своем кабинете. Анадира приказала слугам подать вина и холодных закусок прямо туда и потом сама последовала за ними, держась как всегда очень прямо и величественно. Спустя несколько минут из кабинета послышались гневные вопли королевского советника, и, кажется, проклинал он никого иного, как своего монарха и его пустоголового сынка.
- Ой, чует мое сердце, не стоит соваться сегодня к дядюшке Тонду, - потягивая смородиновый отвар заметила Ялга. - Сдается мне, он не в духе.
- Что-то уж сильно он раскричался, - поежилась Лето. - Как будто его пытают.
- Хуже: это тетушка надоедает ему своими бестолковыми расспросами, - хмыкнула Ялга. - Вот стоило ему запираться в кабинете, если и так все слышно? А если подойти чуть поближе, станет еще разборчивей.
Талинда с Лето переглянулись и, не сговариваясь, тут же вскочили на ноги и побежали в сторону хозяйского кабинета.
- Эй! А меня позвать? - возмутилась Ялга выскакивая из-за стола вслед за ними.
Оказалось, додуматься до такой замечательной идеи смогли не только они, но и почти вся челядь дома Тонд, за исключением, пожалуй, тех, кто прислуживал за столом. Однако вскоре прибыли и они, и вместе с остальными настороженно уставились на сестер.
- А ну... кыш! - нерешительно шикнула Талинда на правах старшей. - А то что удумали, за хозяевами подслушивать!
- Так ведь нынче судьба королевства решается, госпожа! - зашептала одна из горничных. - И не дай Великий, распустят нас и по миру пойдем, с такой бедой-то!
- А то и вовсе -- воевать пошлют! - всхлипнул кто-то. - А там, на войне-то, и убьют!
Талинда махнула рукой, не решаясь спорить с взволнованными слугами, и отошла подальше к сестрам. Прикладываться ухом к двери не имело смысла -- всё равно все было прекрасно слышно.
- ...ведьма! Как есть ведьма! - бушевал господин Тонд. - Хмарь знает, что она с ними сделала, только теперь что сынок, что отец, пляшут под ее дудку! А она знай себе скалится да глазами своими крысиными стреляет! Тьфу, хмарево отродье!..
Лето поморщилась. Никогда раньше она не слышала, чтоб муж тети Диры так выражался. Видать, и правда плохи дела, если королевский советник перешел на ругательства простолюдинов.
- Но ведь говорят, она красавица, - не слишком уверено произнесла Анадира. - Вполне возможно, что все дело в любви, а не в каких-то чарах. И его высочество, как все влюбленные, ведет себя глупо.
- Глупо? Глупо?!! - зарычал он, грохнув чем-то тяжелым по столу. - Я тебе скажу, что на самом деле глупо! Наследный принц Сибелема дрался на дуэли с наследным принцем Финдола из-за какой-то безродной девицы -- вот, что глупо. Убить финдольского принца по прихоти этой ведьмы -- вот, что глупо! Притащить ее к себе во дворец и заставить всех ходить перед ней, как собаки на задних лапах -- вот, что есть наивысшая, беспредельная и неизлечимая глупость, хмарь ее подери!
- А что, его высочество правда убил его финдольское высочество по прихоти своей невесты?! - Лето прямо-таки видела, как Анадира в притворном ужасе прикрывает рот ладонью.
- Да кто его знает. Были какие-то намеки... Вроде как Дэвиан сначала просто ранил Талиса, а потом эта... ведьма ему что-то сказала, и наш остолоп просто взял и проткнул финдольского принца. При ней-то никто из сопровождающих Дэвиана ничего не говорил, видимо она их как-то запугала, змея проклятая. Я думал, хоть Яторг поумней будет, прикажет сынку оставить безродную, но нет. Только что в рот этой ведьме не заглядывал! А ведь со смерти Беолинды ни разу на женщину не взглянул!.. Так явно не засматривался, по крайней мере... А тут... Э-эх!
На какое-то время в кабинете воцарилась тишина, и она напрягала больше, чем крики. Потом голос господина Тонда зазвучал снова, но на этот раз глухо и еле слышно, так что все мгновенно примкнули к двери:
- Сегодня последний день торжеств в честь Великого. Сегодня все будет как обычно: люди будут праздновать, веселиться, пить и есть, - тяжелый вздох. - А завтра... С завтрашнего дня объявятся всеобщие сборы. Мы на пороге войны, Дира. Финдольский король жаждет мести.
Идти никуда не хотелось, но обычай гласил: в этот вечер все должны идти на гуляния, а не то Великий обидится и не даст своего благословления. И потому, преодолевая гнетущее чувство отчаяния и страха, Лето вместе с сестрами и с теткой -- господин Тонд обещал присоединиться чуть позже, -- снова пришла на дворцовую площадь. И снова толпа, снова людской гомон, только в этот раз собравшиеся были охвачены радостью и предвкушением ночного праздника. Лето заглядывала в их лица, пытаясь отыскать выражение тревоги или обреченности, но нет. Они светились искренним весельем, и Лето подумала, что, возможно, они еще не знали о настоящем положении дел. А если и знали, то вероятно решили прожить последний мирный день как можно ярче и беззаботнее. И от осознания этого становилось еще страшнее, и хотелось плакать.
Тетя недолго продержалась рядом с сестрами. Вскоре она повстречала своих подруг, жен других высокопоставленных вельмож, да вместе с ними и осталась, а Талинда, Ялга и Лето пошли дальше. Постояв и понаблюдав немного за Обрядом Светлого Выбора, они направились к храму за угощением. Ждать в очереди, которая, казалось, никогда не кончится, Лето было скучно, тем более, что свою порцию угощения она получила еще днем. Так что, условившись с сестрами, она двинулась в сторону невысокого помоста, где проходили соревнования менестрелей.
Этот угол площади был самым шумным. Если песня нравилась, то ее сопровождали громкие хлопки и хвалебные выкрики, а если нет -- то свист и улюлюканье. Победитель определялся в конце путем голосования благодарной публики, которое зависело от того, насколько ярким и запоминающимся было выступление соревнующегося.
Когда подошла Лето, со сцены как раз прогоняли очередного неудачливого певуна. Уходя, он еще пытался что-то петь, но отчаянно фальшивил, что порождало громогласный хохот одних и гримасы отвращения на лицах других. Потом был еще один, который пел весьма сносно, но его песня оказалась настолько затянута и скучна, что в конце концов и его согнали с помоста. Распорядитель соревнований вышел объявлять следующего участника, когда над ухом Лето вдруг раздалось:
- А вот и вы!
Она порывисто обернулась и столкнулась нос к носу с ее недавним знакомцем -- аларийцем по имени Миред... Осень? Или Ясень? Фамилию Лето как-то запамятовала, но в тот момент это мало ее волновало.
- К-как вы меня нашли? - спросила она, чувствуя, как заливается краской. - И зачем?
- Ну вы же не стали искать меня, так что это сделал я, - беспечно пожал плечами северянин. - Вы ведь мне понравились. И я понадеялся, что найду вас здесь, на площади, ну и вот!
- Но как? - Лето все равно не понимала, как он смог это осуществить.
- Вы ведь не поверите, если я скажу, что это судьба? - улыбнулся Миред. - Ну хорошо. Покрывало у вас на голове приметное. Я его запомнил. Как увидел в толпе, так и понял, что это вы.
- Лето? - из-за спины северянина вынырнула Ялга. - А это еще что за... алариец! Ух ты, настоящий!
- Самый, что ни на есть, настоящий и чистокровный! - подмигнул ей Миред.
Вопреки всему, восторженное выражение тут же пропало с лица девушки без следа. Фыркнув, она повернулась к Лето:
- Ну, так кто это такой?
- Да, представьте нас, - подначил алариец.
- Ялга, это Миред... э... - фамилию она так и не вспомнила.
- Само собой! И не один даже!.. Хотя сейчас только полуторник с собой, остальные оставил на постоялом дворе... Взглянуть не желаете? - северянин откинул полу плаща, являя взору сестер перевязь с ножнами.
- Очень надо! - отмахнулась Ялга, отворачиваясь.
Щеки ее чуть-чуть порозовели.
Тут подошла Талинда с двумя глиняными стаканчиками с вином в руках. На северянина она даже не взглянула, вероятно посчитав его просто прохожим.
- Нам повезло, - она протянула один стаканчик Ялге. - У служителей посуда заканчивается. Не знаю, как они дальше собираются...
- А Лето у нас с аларийцем познакомилась, знаешь? - прервала ее Ялга.
Старшая сестра удивленно посмотрела на нее, затем перевела взгляд на Лето и только потом на стоящего рядом Миреда.
- Правда?
Миред кивнул и снова улыбнулся. Лето заметила, что он вообще часто улыбается, и при этом лицо его приобретает хитроватое выражение, как у шкодливого котенка. Если бы Ялга присмотрелась, наверное, была бы в восторге: она обожала кошек. Но Ялга ничего не замечала, поскольку старательно избегала смотреть на северянина. Талинда же, в отличие от нее, смотрела на него во все глаза.
- Очень рада, - дружелюбно улыбнулась она. - Вы давно в столице?
- Прибыл вчера вечером.
- И надолго?
- Как получится. Надеюсь заключить выгодный контракт с вашим королем.
Сестры переглянулись.
- И много вас, желающих наняться на службу к его величеству? - настороженно спросила Лето.
- Да немало, - пожал плечами Миред. - У нас что-то вроде чутья на всякие заварушки. Так что, как увидите где скопление наемников, знайте: что-то назревает.
Лето поежилась и отвернулась к помосту. Как можно так легко говорить о том, где проливается кровь и умирают люди? Особенность ли это всех наемников или только Миреда?
На сцену тем временем вышел очередной менестрель, ничем не примечательный, разве что длинным шарфом цвета молодой травы поверх холщёвой накидки. Усевшись на колченогий табурет, он достал из-за спины лютню и ударил по струнам. Игра его была довольно посредственна, и в толпе тут же послышались громкие недовольные замечания. Но вот он запел, и его чистый, проникновенный голос мгновенно заставил всех замолчать:
Забудь, забудь кто что говорил.
Оковы сна ты сбрось
И посмотри вперед.
Все мы знаем, что не так устроен этот мир.
Сегодня это понять настал и твой черед.
Забудь, забудь, как ты раньше жил.
Мирный цвет увял
С осеннею листвой.
Всем известно, что не так устроен этот мир.
Ложного спокойствия хватило всем с лихвой.
Забудь, забудь, что нету больше сил.
Рог войны трубил
В бой тебе идти.
Каждый знает, что не так устроен этот мир.
Не думай, не мечтай, что смерти не найти.
Забудь, забудь кто кого убил.
Перестань рыдать,
Время не вернуть.
Все узнали, что не так устроен этот мир.
Сегодня пред тобой исчез последний путь.
Открой, открой врата своей души,
Не думай ни о чём,
Прими свою судьбу.
Ведь возможно, не для нас создался этот мир,
И не нам судить о конце всему.
Лютня издала завершающий мелодичный звук и замолкла. Раздались вялые хлопки, под которые менестрель встал и отвесил поклон, отчего длинные темные космы упали ему на лицо. Он тряхнул головой, и Лето вдруг почудились знакомые синие глаза на его лице; но вот он повернулся уйти с помоста, и наваждение схлынуло. Однако странная оторопь, которая охватила ее, покуда длилась песня, никуда не делась.
- Лето, что с вами? - услышала она словно издали голос Миреда.
- Я... - Лето рассеянно посмотрела на него, потом перевела взгляд на сестер. - Я сейчас.
И она бросилась за помост, там, где, сбившись в кучу, ждали своей очереди другие менестрели, и где скрылся странный певун. Но его-то нигде не было видно. Он словно исчез.
Лето растерянно огляделась. Сердце отчаянно билось в груди, а в ушах снова и снова звучали строчки из песни. И не нам судить о конце всему. Что-то с со всем этим было не так. Лето должна была во что бы то ни стало найти этого менестреля и поговорить с ним, спросить, очём эта песня. Еще один намек, еще одна подсказка? Или же нет в ней никакого глубокого смысла, что ей почудился?
Вдруг в толпе мелькнул знакомый зеленый шарф и Лето опрометью кинулась в туда. Добравшись до менестреля, она схватила его за руку; тот стремительно обернулся и Лето наткнулась на пронзительный взгляд синих глаз провидицы Солев. На чужом, мужском лице.