Шаффер Антон : другие произведения.

Попытка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Витька Беглов родился в интеллегентной московской семье. После окончания МГИМО его ожидала блестящая дипломатическая карьера. Но жизнь распорядилась иначе...

  
   А. Шаффер
  
  
   Попытка
  
  
  
  
  
   Дверь камеры со скрипом открылась. Перед ним стояли два офицера.
   - Встать, - приказал один из них.
   Он послушно поднялся.
   - Ознакомьтесь, - офицер протянул ему листок.
   Он начал читать:
   "В соответствии со статьей 64 УК РСФСР Военная Коллегия Верховного Суда СССР постановляет:
   Признать Беглова Виктора Сергеевича виновным в измене Родине и подвергнуть сметной казни - расстрелу с конфискацией всего лично принадлежащего ему имущества.
   На основании статьи 36 УК РСФСР лишить Беглова Виктора Сергеевича воинского звания "капитан" и внести представление в Президиум Верховного Совета СССР о лишении его правительственных наград.
   Внести представление Председателю Комитета Государственной Безопасности при СМ СССР о лишении Беглова Виктора Сергеевича ведомственной медали "За безупречную службу" II степени.
   Приговор обжалованию и опротестованию в кассационном порядке не подлежит".
   Беглов вернул лист офицеру.
   - Вам все ясно? - уточнил тот.
   - Ясно, - коротко ответил он, но, чуть подумав, спросил: - Когда приговор будет приведен в исполнение?
   Офицеры переглянулись между собой и, ничего не ответив, вышли.
   Он еще какое-то время стоял посреди камеры, глядя на закрытую дверь, с глазком вверху и прямоугольным окошком ближе к полу. Мыслей почти не осталось, и лишь один вопрос назойливо бился в голове, отдавая режущей болью в висках: "Как?".
  
  
   1.
  
  
   - Вставай, лежебока! - голос матери звучал где-то совсем рядом.
   - Ну еще чуть-чуть...
   - Никаких чуть-чуть! - раздалось теперь уже совсем над ухом.
   Пришлось открывать глаза. Сегодня ему, Витьке Беглову, предстояло важное дело - защита диплома. Пять лет в МГИМО пронеслись как один день, по крайней мере, так ему казалось в то утро. Вроде бы еще вчера он получал студенческий билет, заводил первые знакомства с однокурсниками, а сегодня уже защита.
   - Завтрак готов! - раздалось с кухни.
   Наспех натянув футболку и домашние "треники", Витька добежал до ванной, умылся и, чуть взбодрившись, предстал перед домочадцами.
   - Костюм погладил?- первым делом спросил отец, сам уже одетый в идеально сидящий на нем новенький костюм, купленный во время последней командировки.
   - Оф коус! - по-английски ответил Витька.
   Мать поставила перед ним сковородку с дымящейся яичницей.
   - Давай, ешь быстро, - скомандовала она.
   - Да еще полно времени!- Витька с аппетитом принялся жевать.
   - Ты с матерью не спорь, - засмеялся отец. - Сначала защитись, а потом уж будешь мнение свое отстаивать.
   - Ладно, - с улыбкой согласился дипломник.
   Отца Витька любил. Сергей Макарович Беглов был дипломатом. По его стопам и решил пойти сын, выбрав дипломатическую стезю в качестве приложения своих усилий и способностей. А способности у Витьки действительно были. Уже на первом курсе он настолько усвоил английский, который до этого хоть и учил в спецшколе, но все же знал весьма средне, что его стали потихоньку привлекать к работе с иностранцами, прибывавшими в Союз. Витька с удовольствием работал на выставках, а пару раз бывал и на серьезных переговорах по комсомольской линии - но это уже на старших курсах.
   Со второго курса начался второй иностранный язык - испанский. С ним у Беглова-младшего тоже никаких проблем не возникло, особенно если учесть, что отец его всю свою жизнь проработал на латиноамериканском направлении,а потому испанским владел в совершенстве. Сыну он помогал, и вскоре Витька обогнал в познаниях почти всех своих однокурсников, у многих из которых отцы хоть тоже и были дипломатами, но вот работали, к сожалению для своих отпрысков, в странах не испаноговорящих.
   Доев, Витька сходил в ванну, надел отглаженную матерью рубашку и отутюженные собственноручно брюки и пиджак, схватил набегу портфель и откуда-то с лестничной клетки уже попрощался с родителями.
   - Не пуха! - крикнул вдогонку отец.
   - К черту - разнеслось по лестничным пролетам старого московского дома.
  
  
   2.
  
  
   - Блестяще, - мужчина в сером костюме, сидящем на нем просто восхитительно, протянул Витьке руку. - Я вас поздравляю, Виктор Сергеевич.
   - Спасибо, - Витька пожал широкую ладонь незнакомца. - А вы, простите...
   - Меня зовут Петр Иванович, - представился мужчина. - Я из Комитета Государственной Безопасности.
   Витька почувствовал, что на спине у него от волнения выступил пот, отчего рубашка неприятно прилипла к коже. Петр Иванович, вероятно, тоже что-то заметил, а потому дружески улыбнулся и похлопав Витьку по предплечью, сказал:
   - Ну! Волноваться так не надо! Я же не арестовывать вас пришел!
   Он громко засмеялся, отчего группка студентов, стоящих в другом конце коридора, обернулась. Петр Иванович тут же замолк.
   - Да я не волнуюсь, - соврал Витька, у которого в этот момент внутри все ходило ходуном.
   Честно признаться, где-то в глубине души он ждал этого момента. С первого курса все прекрасно знали, что Комитет отбирает кадры и ближе к концу обучения делает недвусмысленные предложения наиболее приглянувшимся им студентам. Но Витька прекрасно помнил, что, по меньшей мере, два человека с его курса такие предложения уже получили, причем несколько месяцев назад. А потому он считал, что если кто-то и был им заинтересован, то должен был уже давно обозначить свой интерес. Но к нему никто не подходил, из чего он сделал вывод, что, видимо, уже и не подойдут.
   - Пойдемте, Виктор Сергеевич, лучше на улицу, а? - подмигнул Петр Иванович Беглову.
   - Пойдемте, - согласился Витька, судорожно обдумывая, что он ответит, если сейчас зайдет разговор о возможном трудоустройстве.
   И разговор зашел именно об этом.
   - Виктор Сергеевич, - товарищ из КГБ шел опустив голову вниз, будто боясь споткнуться и упасть. - Виктор Сергеевич, я думаю вам ясна цель нашего разговора?
   - Не совсем, - увильнул от прямого ответа Витька. - Но я догадываюсь.
   Петр Иванович на секунду оторвал глаза от земли, посмотрел на Витьку странным взглядом, а потом продолжил:
   - Нам нужны, Виктор Сергеевич, такие люди как вы. Люди, владеющие языком. Тем более двумя. Люди, прекрасно ориентирующиеся в международной обстановке. Вы же понимаете, как это важно?
   Витька закивал в ответ.
   - Мы не хотим никого заставлять. - Петр Иванович вдруг резко остановился. - Вы меня понимаете?
   - Да, конечно... - растерялся Витька.
   - Но! - на этом "но" Петр Иванович сделал особое ударение. - С вашими задатками карьера у нас вам будет обеспечена не хуже чем в МИДе. Это я вам гарантирую.
   - Так уж и гарантируете? - решил пошутить Беглов.
   Петр Иванович шутки явно не оценил. Лицо его оставалось серьезным, а смотрел он теперь не в землю, а прямо Витьке в глаза, от чего тому стало непосебе.
   - Извините, - сконфузился он.
   - Ничего... - Петр Иванович вновь двинулся по улице в сторону Каштоянца.
   - Так вы мне предлагаете... - решил уточнить Витька что же все таки ему сулит этот гэбэшник.
   - Второе главное управление КГБ СССР. Контрразведка. - отчеканил Петр Иванович.
   Витька чуть не чертыхнулся вслух. Он-то ждал совсем другого! Он, наивный, полагал, что речь идет о Первом управлении, о внешней разведке. А тут...
   - Вы расстроены? - тут же уловил его состояние Петр Иванович. - Ждали, что позову в разведку?
   - Да, - прямо признался Витька.
   - А контрразведка, значит, вас не устраивает? - Петр Иванович явно умел ставить собеседника в неловкое положение.
   - Ну почему же... - снова замялся Беглов.
   - Вот я и думаю - почему? - сказал это Петр Иванович как-то лирично, будто задавая вопрос риторический.
   - У меня есть время подумать? - воспользовался Витька возникшей паузой.
   - Подумать? - Петр Иванович усмехнулся. - Виктор Сергеевич, думали мы, когда рассматривали вашу кандидатуру и решали, достойны ли вы такого предложения. Итак, ваш ответ?
   Витька набрал в легкие побольше воздуха, огляделся вокруг, будто собираясь в следующую секунду броситься со скалы в бушующее море, и сказал:
   - Да.
  
  
   3.
  
  
   - Ты подумал-то хорошо? - отец ходил из одного угла комнаты в другой, сосредоточенный и взволнованный.
   - Да хорошо, пап, хорошо! - повторил Витька устало.
   Разговор продолжался уже второй час. Когда дома узнали о состоявшемся у Витьки разговоре, переполох начался нешуточный. Мать восприняла все спокойнее, но вот отец... Он уже давно проговорил все у себя в министерстве - Витьке была подготовлена должность и пустой письменный стол в латиноамериканском департаменте дожидался его со дня на день. Сергей Макарович мечтал видеть сына дипломатом, но никак не одним из "этих". Уж на них-то он насмотрелся в посольствах. Не сказать, что "они" вызывали у него отвращение или иные негативные чувства. Нет. Просто он считал, что для ЕГО сына - это не вариант. Его сын должен быть только дипломатом. Аристократом.
   - Ты не знаешь, что это такое! - отец заломил руки.
   - Узнаю, - съязвил Витька.
   - Узнаешь? - глава семейства метнул гневный взгляд сначала на жену, а потом и на сына. - Узнает он! Что ты узнаешь? Потом ведь поздно будет! Уйдешь - волчий билет в кармане.
   - Не уйду, - упрямо ответил Беглов-младший.
   - Не уйдет он, - Сергей Макарович, наконец, остановился.
   - Сереж... - начала робко мать.
   Она была тихой. Тихой и домашней. За Беглова вышла, когда он был еще студентом и дипломатическая карьера могла приснится им лишь в самых смелых снах. Редактор в издательстве "Иностранная литература" - вот это было мечтой. Пределом мечтаний. Но он стал дипломатом, А она - самой счастливой на Земле. И делала для него все. И не перечила ему.
   Но здесь речь шла о судьбе сына.
   - Сереж... Ну может ему так лучше...
   - Лучше? - Сергей Макарович перешел на крик. - Лучше? Да что ты понимаешь? Лучше!
   Мать заплакала и вышла из комнаты.
   - Мать до чего довел! - зло бросил хозяин дома.
   - Да я разве... - Витька осекся.
   - Черт с тобой, - отец махнул рукой и вышел: - Маша, Машенька... Ну прости, Я не хотел...
   Он остался в пустой комнате. День катился к закату. Но ведь лето - а значит еще так далеко до наступления темноты. Нет, дома было сидеть невозможно. На улицу. Конечно, на улицу.
   Но сначала найти с кем.
   - Алло, это ты? - и как он набрался смелости.
   - Да, Витя, это я, - сарказм в голосе.
   - Я хотел у тебя спросить - ты чем занимаешься? - сам дивился своей смелости ("но ведь скоро на плечах будут офицерские погоны!").
   Цветы купил на углу около ее дома. Три тюльпана. Красных.
   - Спасибо, - она улыбнулась. - Очень красивые. И ты угадал.
   - Правда?
   - Правда.
   Гуляли до самой темноты. Бродили по улицам и разговаривали.
   Лиля ему понравилась сразу, как только они ее увидел. Это случилось на третьем курсе. Она только поступила и ходила чуть испуганной по коридорам института. А он был уже матерым волком.
   - Тебя как зовут? - прозвучало немного нагло.
   - Не твое дело.
   Такого ответа он не ожидал.
   Потом выяснилось, что ее отец - первый секретарь в посольстве в США. Все сразу стало на свои места. Хоть твой отец и посол в Парагвае, но ее-то работает в Штатах.
   И потом два с лишним года ухаживаний. В пустую. И вдруг - согласилась.
  
   4.
  
  
   Только оказавшись в "Вышке" Витька почувствовал, что больше он не гражданский. Строгая дисциплина, занятия с девяти до шести с одним выходным в неделю.
   Воскресенья проводил дома. Да, по правде сказать, дома был всего несколько часов - остальное время с Лилькой.
   - Ты меня не бросай - скоро гордиться будешь!
   А она и не собиралась бросать. Хотя родителям ухажер не нравился.
   - Зачем он тебе? - удивлялась мать. - Ну выйдет оттуда, ну лейтенанта получит. И что?
   - И ничего, - хамила Лилька в ответ.
   Отец был настроен более серьезно. Подыскивал женихов и периодически приводил в дом, когда возвращался в отпуск. Однажды Лилька чуть не попалась.
   - Познакомься Лиленька, - отец указал взглядом на молодого человека, стоявшего в дверях. - Валерий - атташе нашего посольства.
   - Очень приятно, - она присела в легком реверансе.
   То было на отцовский день рождения. Гостей пришла уйма - все послы и высокопоставленные сотрудники министерства. Но все с женами м в возрасте. Единственным молодым был Валерий.
   Начались танцы.
   - Пригласи Валеру, - шепнула мать на ухо.
   Она пригласила.
   Танцевали под Тину Тернер, чей последний альбом привез отец. Валерий был выше на голову и приятно пах.
   - Что у вас за парфюм? - спросила Лиля.
   - "Коррс", - снисходительно усмехнулся Валерий.
   - Никогда не слышала.
   - Новая марка. Пока только в Нью-Йорке.
   Потом было еще несколько медленных танцев.
   Когда гости расходились, отец подмигнул ей как-то хитро и подозвал к себе.
   - Ты не против, если Валерий позвонит тебе на днях?
   -А почему он сам об этом не спрашивает? - она бросила удивленный взгляд на Валерия, немного смущенного, топтавшего половой коврик у входной двери.
   - Стесняется, - пояснил отец.
   - Ааа... - протянула она. - Ну, пусть позвонит.
   Позвонил Валерий на следующий день. Предложил встретиться. Она не отказалась. Гуляли в Парке культуры и отдыха, угощались мороженным и шипучкой.
   В ресторан Валерий не звал, что для Лили было странно, так как мороженное и шипучка явно были не его уровнем.
   Когда прощались, он потянулся для поцелуя, но она ловко увернулась, щелкнув его по носу тоненькими пальчиками.
   - Нельзя, - строго сказала и зашла в подъезд.
   Больше он не звонил, а через какое-то время мать в кухонной беседе обмолвилась, что ей в мужья только и годятся жалкие лейтенантишки, но никак не дипломатические работники.
   "Видимо, надо было целоваться", - подумала с усмешкой про себя Лиля.
   История эта быстро забылась, а Витька о ней так и вовсе никогда не узнал.
  
  
   5.
  
  
   Выпуск отмечали дома, всей семьей. Ну, Лилька, конечно, тоже была.
   - Поздравляю, сын!- отец провозгласил первый тост: - Пью за тебя, чтобы ты всегда соответствовал высокому званию, данному тебе Родиной.
   Выпили стоя.
   - Обещаю, пап, - выдохнув, ответил Витька.
   - Ты не обещай, а делом доказывай, - наставнически сказал Сергей Макарович. - Обещаниями-то сыт не будешь.
   Витька сидел во главе стола в их гостиной в парадной форме. На плечах были погоны старшего лейтенанта, а в голове в сотый раз звучали слова полковника, распределявшего выпускников:
   - Беглов Виктор Сергеевич. Второе главное управление, первый отдел.
   Первый отдел! "Американский"! А как Лилька будет рада! И, главное, теперь-то ей за меня точно будет не стыдно.
   Мать все утирала слезы. Но теперь это были слезы счастья. Витька видел, как она горда за него. И ему самому хотелось плакать, то ли от счастья, то ли от умиления. Сам разобраться не мог. А должен был бы с его погонами...
   - Ну, а свадьбы когда? - ближе к середине застолья поинтересовался захмелевший отец.
   Витька аж вздрогнул.
   - Так что скажете, товарищ старший лейтенант? - отец рассмеялся. - Ладно, не смущайся!
   - Да я и не смущаюсь, - виновато заулыбался Витька, искоса наблюдая за реакцией Лильки.
   А Лилька и сама сидела раскрасневшаяся от вина и нескромных вопросов Сергея Макаровича. Глаза опустила и старалась все больше помалкивать.
   Предложение он ей сделал на следующий же день. Заявился с букетом цветов и прямо с порога выпалил все. Лилька, само собой, сразу сказала "да", а мать ее лишь поинтересовалась у жениха:
   - Потянешь?
   - Потяну, - самоуверенно ответил Витька.
   - Ну смотри. Это тебе не с букетиками бегать.
   Потом мать с Лилькой написали письмо отцу в Штаты. То примчался уже через две недели, и начали готовиться к свадьбе.
   Сыграли как положено, в ресторане. Витька пригласил новых товарищей со службы, а Лилька старых институтских подружек. Танцевали, веселились. И все были счастливы, а впереди у Витьки была цела жизнь с красавицей женой и работой, о которой миллионы его соотечественников могли только мечтать.
   Потом был медовый месяц. Проблем с путевкой не возникло, но одна заминка все же была. Родители Лильки хотели отправит их в Болгарию, но совсем не подумали, что Витьку туда никто не выпустит. Когда на свадьбе, в торжественной обстановке Лилькин отец после очередного тоста вручил им конверт, Витька промолчал, а на следующий день завел разговор:
   - Дмитрий Степанович, я вас хотел поблагодарить за подарок.
   - Ну что ты... - Дмитрий Степанович снисходительно отмахнулся от новоиспеченного зятька.
   - Тут такое дело, - чуть замявшись начал Витька.
   - Что такое?
   - Я ведь поехать-то не смогу... - Витька протянул тестю конверт.
   - Твою мать, - только и выругался Дмитрий Степанович.
   Билеты он по своим каналам обменял, и вместо Болгарии они отправились в Ялту, где провели две замечательных недели, придаваясь, в основном, любовным утехам.
   В Москву вернулись в самом начале осени и оба оказались захвачены безумным потоком жизни, каждый по-своему. Лилька окунулась с головой в работу в той самой "Иностранной литературе", а Витька начал на практике постигать азы контрразведывательной деятельности.
   Тысяча девятьсот семьдесят девятый год катился к своему логическому завершению.
  
  
   6.
  
  
   Светка родилась в конце мая. Когда маленький орущий сверток привезли домой и развернули, Витька смотрел и все никак не мог поверить, что это существо - его родная дочь. Он трогал за крошечные ручки, тыкал пальцем в мягкий животик и буквально заставлял привыкать себя к мысли, что теперь он отец.
   И понеслось.
   Бессонные ночи, пеленки, утренние очереди за детским питанием на "детской кухне", находившейся в паре кварталов от их дома.
   К слову, жили они в районе Сокольников в недавно отстроенном кирпичном доме, в квартире, с окнами на тихий переулок, по которому машины проезжали с периодичностью раз в час, а люди - так те вообще как -будто не знали, что есть в Москве такой переулок. Кроме его обитателей, разумеется.
   Квартиру им выхлопотал Дмитрий Степанович, как только узнал, что Лилька носит под сердцем его внука. Сходил куда надо, сделал правильные звонки, и в результате, еще за два месяца до того, как Лилька была должна разродиться, они въехали в уже обставленную "двушку".
   - На тебя похожа,- смеясь заявила Лилька.
   - Думаешь, - с явным недоверием спросил Витька.
   - Конечно, - она глаз не могла оторвать от дочери. - Смотри, - и носик твой, и губки!
   - Ну, положим, все это весьма субъективно, - заметила теща. - Дети очень быстро меняются.
   - Но глаза-то точно Витькины! - Лильке почему-то очень хотелось, чтобы Светка была похожа именно на ее мужа и ни на кого больше.
   - И глаза меняются, - тем не менее парировала ее мать. - По мне, так Светочка - вылитая отец. Я имею ввиду - Дмитрий Степанович.
   - Ну тоже скажешь, мама!
   Витька слушал подобные препирательства как-то отстраненно, будто к нему они никакого отношения не имели. Ему, в сущности, было безразлично на кого там похожа его дочь. Главное - это его дочь. А остальное...
   Отцовские обязанности Беглов исполнял исправно, не забывая при этом и об обязанностях иного рода. И Лилька, надо сказать, была довольна.
   Прошел год.
   Потом еще один.
   Светка ходила в ясли, Лилька в "Иностранную литературу", а Витька - ловить шпионов.
   Н службе по началу все шло отлично. Звезд с неба молодой старший лейтенант Беглов не хватал, но и в отстающих замечен не был. С коллегами отношения сложились, да и с начальством, вроде, тоже.
   Сложности начались на третий год службы, когда начальником их отдела был назначен полковник Сетников.
   Слух о том, что Сетников женат на внучке кого-то из Политбюро разнесся по коридорам в тот же день, когда новый начальник занял свой кабинет.
   - А чья внучка-то? - спрашивали в курилках.
   - Да говорят Тихонова!
   - Сам ты Тихонов! Кунаева внучка - точно тебе говорю!
   Через неделю разговоры затихли, и работа вошла в обычный ритм.
   Но не для Витьки Беглова.
   С новым начальником отношения у него не заладились с самого начала. Причин он найти этому не мог. Работал, вроде, как обычно, а вот все Сетникову не так было, все не в жилу.
   Через пол года ответ нашелся - женат Сетников был вовсе не на внучки бонзы из Политбюро, а на дочке высокопоставленного мидовского чиновника, у которого были какие-то давние счеты с Лилькиным отцом...
   Капитана Беглов получил в срок, но дальнейшие перспективы оставались весьма туманными. Витька не отчаивался и рассуждал в том аспекте, что ни что не вечно под луной, а Сетников - тем более.
   Но время шло, а повышение так и оставалось несбыточной мечтой.
  
  
   7.
  
  
   Скандалы начались в их семье, когда Светке исполнилось пять лет. Пожалуй, именно в пятый день рождения дочери, Беглов в первый раз услышал от жены то, чего никогда до этого не слышал, да и подумать не мог, что когда-нибудь услышит.
   - Ты что дочери дарить собираешься? - Лилька здоровым ножом пыталась отскоблить чешую у карпа, принесенного Бегловым из ведомственного продуктового магазина.
   - Куклу, может... - неопределенно ответил Витька, мысли которого все еще витали где-то далеко от домашнего очага.
   - Куклу, - Лилька бросила нож в раковину.
   - А что? - все также отстранено спросил Витька.
   - Да ничего.
   Витька не знал, то днем Лильке позвонила ее институтская подружка Катька, которая бог знает какими путями откопала их домашний номер телефона. Катька еще на четвертом курсе выскочила замуж за некоего Владислава, который в то время работал в каком-то там отделе МИДа на должности, близкой к секретарской. Но в ходе телефонного разговора между подругами выяснилось, что теперь Катькин муж был "шишкой" в иностранном ведомстве, а дочери их привез из Франции какой-то невиданный кукольный дом, в котором все как настоящее, только маленькое. Куклу же он привез еще до этого. Называлась кукла "Барби" и гнулось у нее все, как у настоящего человека.
   - Деньги я уже отложил, - заметил Витька, глядя, как Лилька кидает карпа на скворчащую сковородку.
   - Значит, подаришь Светке дом для Барби и саму Барби заодно? - ехидно спросила Лилька.
   - Чего? - не понял Витька.
   - Да ничего, - снова ответила Лилька, но с еще большей озлобленностью.
   Беглов сделал вывод, что дело, видимо, в давно не выполняемых им супружеских обязанностях, а потому, когда уже поздно вечером Лилька погасила ночник и традиционно отвернулась от него, обняв подушку, он попытался добиться плотской близости. Но безрезультатно.
   - Дай поспать, а?
   - Ладно, извини...
   На Светкин день рождения он купил куклу.
   Купил в Детском мире. Кукла была дорогая, но совсем не Барби.
   Лилька лишь криво усмехнулась, когда счастливая маленькая Светка стиснула куклу в своих детских объятиях, и тут же начала ее целовать, называя "дочей".
   Витька был счастлив в тот момент и никак не мог понять, чем недовольна жена...
   Скандал разразился, когда последние Светкины подружки были уведены их родителями домой, а сама Светка, накрывшись одеялом с головой, погрузилась в свои волшебные сны.
   - Как же я ненавижу... - процедила Лилька сквозь зубы.
   - Ненавидишь?- переспросил Витька, моя очередную чашку.
   - Ненавижу, - повторила его жена. - Тебя ненавижу, себя ненавижу, страну эту ненавижу.
   - Ты чего... - чашка выпала из Витькиных рук, расколовшись надвое, ударившись о дно раковины.
   - Чего? - Лильку трясло, будто электрические разряды прошивали ее тело сотнями вольт. - Чего? Ты посмотри, как мы живем! Посмотри! На себя посмотри!
   Витька собрал осколки чашки и выкинул их в помойное ведро.
   - Я не понимаю тебя, Лиль... - сказал он, вытирая руки. - Мы нормально живем. Как все...
   - Как все? - истеричные нотки промелькнули в ее голосе. - Да не хочу я как все. Не хочу! Понимаешь?
   - Не очень...
   Лилька разрыдалась. Разговор был закончен.
  
  
   8.
  
  
   - Делегация прибывает через две недели, - Сетников обвел присутствующих тяжелым взглядом. - Работаем как обычно.
   Это значило, что старший лейтенант Валов - молодой парень, только после "Вышки" - собирает и обобщает информацию о приезжающих, пробивает их по все возможным каналам на предмет причастности к разведывательной деятельности.
   Это значило, что майор Катанян прорабатывает маршруты делегации по Москве, согласуя каждую улицу, каждый переулок с "наружкой".
   Это значило, что капитан Беглов повторяет заученный наизусть текст экскурсий по Москве.
   Именно эти занимался Витька последние пару лет - водил иностранцев по Москве в качестве экскурсовода, рассказывая небылицы о столице Советского Союза, а заодно и присматриваясь к гостям. Его задачей было не спускать с них глаз. Чтобы ни один из интуристов, не дай бог, не соскочил с маршрута.
   За это легко можно было лишиться погон.
   Он вернулся в свой кабинет и открыл тетрадку с до боли знакомым текстом... Moscow is the capital of Russia since...
   Поглядев на прописанный на подкорке текст, Витька захлопнул тетрадь и уставился в окно. Была зима. Снег красиво падал на подоконник, образуя небольшие горки, которые через какое-то время исчезали, сдуваемые порывами ветра. Беглов зачарованно наблюдал за этим зрелищем.
   Но в голове его роились тревожные мысли. Семья распадалась на глазах. Лиля с ним практически не разговаривала. А если между ними и возникали разговоры, то касались они исключительно темы денег.
   - Нормальные мужики все кооперативы создают, а ты...
   - А я родину защищаю!
   - Родину? - Лилька горько смеялась, - Да Горбачев твою родину уже давно с потрохами продал!
   - Ну знаешь!
   А снег за окном все падал и падал...
   Телефонный звонок оторвал его от созерцания.
   - Слушаю.
   - Папа умер, - сообщила Лилька сквозь слезы.
   Он тут же отпросился, выслушав от Сетникова лекцию о том, что работа куда важнее смерти какого-то там родственника.
   Про себя он посла его отборным матом.
   Похоронили Дмитрия Степановича со всеми полагающимися почестями. Товарищи из МИДа сказали много хороших слов, а безутешную вдову отпаивали валерьянкой. Лиля свое выплакала накануне, а потому держалась.
   Разговор состоялся вечером.
   - Как теперь будем жить? - спросила он у Витьки, который только что уложил Светку в кровать.
   - Как жили, так и будем, - коротко ответил он.
   - Как жили?- она вскинули брови, от чего лицо ее приобрело стервозное выражение, предвещавшее скандал. - А тебе не напомнить, как мы жили?
   - Не надо.
   - А я все же напомню, - слезы в первый раз за весь день потекли у нее по щекам, оставляя черные полоски туши. - Я тебе напомню. Ели бы не папа, мы бы уже давно пошли по миру...
   - Ну не преувеличивай!
   - А я и не преувеличиваю! - крикнула Лилька, ударив маленьким кулачком по столу.
   Витька все понимал. Действительно, последнее время Дмитрий Степанович давал им деньги, помогал. Он говорил Лильке, что не стоит их брать, что все образуется, но она брала. А его зарплаты не хватало все больше. Что уж говорить про ее гроши в издательстве...
   - Лиль, все образуется... - он попытался приобнять ее.
   - Да пошел ты!
   Она ударила по его руке, встала и вышла из кухни.
   В ту ночь Витька напился. Напился так, как никогда не напивался. Когда первые лучи солнца осветили кухонный стол, на котором стояла пустая бутылка водки и нехитрая снедь, он принял окончательное решение.
   Нужны ей деньги - будут ей деньги.
   И Барби эта сраная будет.
  
  
   9.
  
  
   Он уже давно подметил, что при желании с собой домой можно прихватить из отдела хоть чемодан документом. Другое дело, что хватиться могут.
   Миниатюрный фотоаппарат "Минокс" стоял у них дома на полочке для подарков уже несколько лет. Дмитрий Степанович презентовал его Витьке на годовщину свадьбы. Самому ему фотоаппарат достался от какого-то генерала, который вручил его Дмитрию Степановичу в качестве "шпионского" сувенира.
   Утром, дождавшись, пока Лиля скроется в ванной для совершения утреннего моциона, Беглов сунул "Минокс" в портфель и как ни в чем не бывало продолжил есть вчерашние макароны, которые жена великодушно выложила перед ним в качестве завтрака.
   - На большее пока не заработал.
   В часть он явился чуть возбужденным.
   - Ты чего дерганный такой, - бросил ему Катанян.
   - Да нет, - отмахнулся Витька, - нормально все.
   Катанян пожал плечами и углубился в работу.
   На обед он не пошел, сославшись на тяжесть в желудке.
   - Может вам купить что? В буфете, - участливо поинтересовался Валов.
   - Нет, спасибо.
   Наконец все ушли. У него было максимум двадцать минут. Он открыл сейф, в котором хранились документы по последним разработкам отдела и начал фотографировать.
   Закончив, спрятал фотоаппарат обратно в портфель, а документы - в сейф.
   Валов вошел буквально через несколько секунд после того, как он закрыл застежку своего старенького кожаного портфеля.
   - Я вам, товарищ капитан, все же купил пару булочек.
   - Спасибо, - он постарался произнести эти слова как можно спокойнее.
   Попили чай, поговорили обо всякой ерунде.
   Валов был любопытным.
   "Из этого может получиться", - отметил Беглов про себя.
   До конца дня составляли план работы, подбивали то, что было недоработано.
   Вечером Витька заехал к родителям. Мать расцеловала его и усадила ужинать, расспрашивая о жизни.
   - Не лезь ты к нему! - наставничал отец. - Пусть поест спокойно.
   И мать умолкла. Просто сидела и наблюдала, как Витька ест.
   Потом немного посмотрели телевизор, обменялись мнениями о событиях в стране и мире.
   Сергей Макарович ворчал:
   - Добром это не кончится. Помяни мое слово.
   - Много ты понимаешь, - вступила в разговор мать.
   Витька молчал.
  
  
   10.
  
   Американцев было всего двое. Пожилая чета из Техаса. Джэк и Сара.
   Именно их Беглову предстояло водить по Москве, рассказывая о достопримечательностях и красотах города. За день до начала работы Сетников вызвал его к себе.
   - Вы подготовились?
   - Да, конечно, - ответил Витька, глядя на свое отражение в лакированной поверхности стола, за которым он сидел.
   - Отлично. Сразу скажу, что ваши объекты - обычные туристы. Но случиться может всякое.
   Он многозначительно посмотрел на Витьку.
   "Чего ж за ними следить, раз они обычные туристы", - подумал Беглов про себя.
   Сетников будто прочитал его мысли.
   - Вы сами понимаете, товарищ Беглов, что ВАМ мы можем поручить только такой контингент.
   Витьке захотелось ударить полковника по лицу.
   - Вы свободны.
   Витька вышел в коридор, и, закрыв за собой дверь, выругался в слух.
   Остаток дня он провел в кабинете, лихорадочно обдумывая свои предстоящие действия. В голове он прокручивал сотни сценариев, и все они, как один, так или иначе, сулили благополучный исход.
   Вечером он отпросился чуть пораньше, сославшись на головную боль. Перед самым выходом с работы позвонил Лиле, предупредив, что заберет Светку с продленки сам.
   Светка обрадовалась как сумасшедшая. В классе она уже давно растрепала всем, что отец ее работает в КГБ. И хотя большая часть детей не знала толком, что это значит, но все понимали, что это что-то очень и очень серьезное.
   Выводя Светку из класса, Беглов обернулся и увидел, что мальчишки, Светкины одноклассники, замерев стоят и смотрят ему в спину.
   Светка победоносно улыбнулась.
   Домой они пришли раньше Лили, и по предложению дочери начали готовить ужин. Из рук все сыпалось.
   - Ну какой же ты неуклюжий, папка! - смеялась Светка.
   Когда раздался звонок в дверь, на кухне уже стоял аромат жареного мяса и тушеных овощей, за которые отвечала Светка.
   - Это в честь чего праздник? - сухо спросила Лиля.
   - Почему праздник? - Витька вышел в прихожую, вытирая руки о фартук.
   - Стирать тоже ты будешь?
   Беглов проигнорировал вопрос жены, но руки вытирать перестал.
   Ужинали молча. Лиля смотрела в тарелку и ела без аппетита. У Витьки тоже желания есть не было - он механически пережевывал куски жилистой говядины, заедая их недотушенными полусырыми Светкиными овощами.
   Потом пили чай. Лилька включила телевизор. Вся семья уставилась в экран, на котором диктор программы "Время" вещал о том, что сегодня, первого декабря тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года Съезд народных депутатов СССР принял изменения в Конституцию и новый закон "О выборах народных депутатов СССР".
   - Пап, а кто такие депутаты? - Светка попыталась отпить чая, но кружка была слишком горячей, отчего ей пришлось поставить ее обратно на стол.
   - Это такие люди, которые представляют интересы народа, - ответил Беглов.
   - А ты можешь быть депутатом?
   - Нууу... - задумчиво протянул Витька.
   - Баранки гну, - вклинилась в разговор Лиля. - Нет, Светочка, пап не может быть депутатом. Депутатами могут быть только умные люди.
   Витька промолчал. Обидно ему было до слез, но и ответить было нечего.
  
  
   11.
  
   На следующее утро, прежде чем ехать в управление, он отправился на Ленинградский вокзал. С собой у него была пленка из "Минокса". Оплатив ячейку в камере хранения, Витька как можно быстрее сунул пленку, завернутую в носовой платок, в ящик и закрыл его на ключ.
   Оглядевшись, он направился к кассам.
   - Один до Ленинграда на послезавтра, пожалуйста. - он протянул деньги в окошко.
   - Беглов? - услышал он у себя за спиной, когда уже миновал половину зала ожидания.
   Витька вздрогнул от неожиданности и обернулся. Перед ним стоял его однокурсник по "Вышке" Вихреев.
   - Привет! - Витька улыбнулся как можно непринужденнее.
   - Привет! - Вихреев обнял его. - Ты чего тут так рано?
   - Да вот, билет до Ленинграда брал...
   - Решил съездить-прогуляться?
   - Вроде того, - подтвердил Беглов и на всякий случай, для поддержания разговора спросил: - А ты тут как оказался?
   - Так я ж в "семерке" теперь! - Вихреев радостно заулыбался. - Так что при исполнении, брат. А то бы дернули сейчас коньячка-то, а!
   "Твою мать! Твою мать!"- пульсировало у Витьки в висках.
   - Ну и как служится в "наружке"? - сохраняя самообладание поинтересовался он у Вихреева.
   - Да отлично! Выматываешься, правда, но и проблем меньше, чем у вас там...
   - Ну, понятно, - Витька посмотрел на часы. - Ладно, рад был повидаться...пора на службу.
   - Ну, бывай! - Вихреев крепко пожал ему руку.
   Выйдя из здания вокзала, Беглов спустился в метро. До начала рабочего дня был еще час, а, значит, времени вполне хватало. Он зашел в вагон и доехал до Преображенки. Там вышел на поверхность.
   Побродив по району минут двадцать и убедившись, что ни одна живая душа им не интересуется, Витька свернул в арку одного из домов и оказался во дворе.
   Двор этот он знал хорошо. Когда-то, еще студентами, они бывали в этих местах. Кирпичный дом старой кладки запомнился ему еще тогда. К радости Беглова дом стоял и сейчас, хотя сносить его было уже давно пора.
   Кирпич практически сыпался в руках. Аккуратно вынув красный прямоугольник из стены, с задней стороны дома, Витька сунул в образовавшийся проем ключ от ячейки в камере хранения и втиснул кирпич обратно.
   Теперь можно было ехать на работу.
  
   12.
  
   На завтра объект он вели как обычно, по схеме. Последней для посещения был намечена Третьяковка. Восторгу американцев не было предела. Вопросов они задавали много и Витька давал на них давным давно заученные ответы.
   "Наружка" как назло работала просто показательно хорошо. Знакомые лица офицеров мелькали то там, то тут и некоторым из них Витька чуть заметно кивал в знак приветствия.
   Осмотр Третьяковки закончился. Оставалось лишь проводить американских туристов до гостиницы, в которой они остановились и все - отправляться в управление и садиться за отчет.
   "Вот и все. Ничего не вышло", - с горечью подумал Беглов, покидая вместе с супружеской парой музей.
   Он ошибся. Американцы изъявили желание ехать до гостиницы на метро. А не на спецавтобусе.
   Это было нарушение всех инструкций. Но на дворе стоял восемьдесят восьмой год, а потому инструкции можно было посылать к черту.
   Витька решительно повернул в сторону метро, вызвав недоумение у ведущего их группу офицера "семерки".
   В метро вошли уже вчетвером - офицер увязался за ними, следуя буквально в паре шагов позади. Часы показывали начало седьмого.
   Народу на станции было столько, что Витька пару раз чуть не потерял своих супругов. Подошел поезд и толкая друг друга, люди ринулись в и без того переполненные вагоны. Он умудрился оказаться рядом с Сарой.
   "Осторожно! Двери закрываются. Следующая станция..." - слава богу, поехали.
   В карман брюк он залез с трудом. Вытащил оттуда сложенный многократно тетрадный лист. И сунул его в руку Саре. Она удивленно посмотрела на него, но он тут же отвернулся - офицер из "семерки" стоял за несколько человек от них и неотрывно наблюдал за обоими американцами.
   Сара, кажется, все поняла. А, может, и не поняла, но не подала и виду, что в вагоне что-то произошло.
   "Видимо, там их здорово инструктируют", - отметил Беглов про себя. - "Не хуже чем у нас перед выездом".
   До гостиницы дошли без приключений.
   Как только американская чета скрылась за полустеклянными дверьми, офицер из "семерки" тут же подошел к Витьке.
   - Ты что творишь, капитан? - глазища у него были красные - то ли пил всю ночь накануне, то ли работал.
   - А в чем проблема? -Витька решил действовать нагло.
   - В чем проблема? Ты ох..ел что ли? Ты чего их в метро поволок, б..ть? - в уголках рта у него скопилась слюна.
   - Попросили они. Вот и поволок.
   - Ты имей ввиду, умник, - я в отчете все укажу. - офицер зло сплюнул на асфальт.
   - Укажи.
   Витька развернулся и пошел по улице, заполненной спешащими домой людьми.
  
   13.
  
   - Что будем делать? - посол смотрел на сухопарого человека лет пятидесяти, сидевшего напротив него и курившего одну сигарету за другой.
   Записка попала в посольство полчаса назад.
   - А вы что думаете? - сухопарый, вмял окурок в стеклянную пепельницу.
   - Думаю, провокация. - Посол поморщился от неприятного запаха.
   - Вот как?
   Сухопарый был резидентом американской разведки в Москве. Он ненавидел политику, но она была частью его работы.
   - Сейчас любая ошибка может стоить очень и очень дорого. В том числе, это касается и наших с вами карьер. Союз почти наш. Осталось совсем немного, а вы же знаете, что в КГБ далеко не все рады такому повороту событий. Многие хотят обострения и ухода Горбачева.
   - То есть? - резидент снова закурил.
   - То есть?- брови посла поползли наверх. - Вы правда не понимаете? Может вам напомнить прошлогодний случай в Варшаве?
   - Не надо. Я все прекрасно помню.
   Год назад в Варшаве в руки американского военного атташе попали документы, касающиеся размещения ракетных площадок на территории Польши. "Слив" информации был организован польскими органами государственной безопасности, обеспокоенными все больше популярностью "Солидарности" и бездействием Ярузельского. Операция прошла отлично - военный атташе тут же был обвинен в шпионаже и выслан из страны, а в самой Польше хоть и ненадолго коммунисты упрочили свое положение, под давлением консервативных слоев правящей Польской объединенной рабочей партии. Посол США в Польше чудом удержал под собой кресло.
   - Раз помните, то каково ваше решение? - посол застучал костяшками пальцев по дубовому столу.
   - Мне нужно время. Хотя бы до завтра.
   - Но завтра последний срок.
   А он не спал всю ночь. Лежал с закрытыми глазами и думал, думал, думал... Все должно было решиться молниеносно. В записке он четко указал, что требуется от американцев: они изымают ключ из указанного им места, и кладут туда сумму в рублях вечером следующего дня (не так уж много он и попросил). Как только деньги оказываются у него, он в тот же день закладывает в тайник листок с номером ячейки, в котором хранится пленка. Все.
   Утром, так и не сомкнув глаз, он поднялся, позавтракал, вызвался отвести Светку в школу.
   - Чего такой бледный, защитник Родины? - небрежно бросила Лилька, когда они со Светкой уже выходили из квартиры.
   - Заболеваю что ли... - отговорился он.
  
  
   14.
  
   Сетников сидел в своем кабинете и внимательно изучал отчет, принесенный ему Бегловым. Зазвонил телефон.
   - Слушаю. Жду.
   Через пять минут ему на стол лег еще один отчет, подписанный капитаном седьмого управления Вихреевым, в котором тот сообщал, что во время своего дежурства на Ленинградском вокзале столкнулся с капитаном Бегловым.
   Вслед за этим на стол начальника отдела лег третий отчет - офицера из "наружки", "пасшего" Витьку с американцами вчера вечером.
   Сетников выписал на отдельный листок два слова: "вокзал" и "метро".
  
   - Ну, так что вы решили? - посол явно нервничал.
   - На кону слишком большие ставки, - резидент многозначительно прикрыл глаза. - Рисковать мы не можем. Если они возьмут нашего человека у тайника, то скандал будет неизбежен, а наше с вами будущее...
   - Вы приняли правильное решение, - посол одобряющее потрепал собеседника за плечо.
   - Информируйте по своим каналам, - резидент встал. - Мы здесь не при чем.
   - Конечно, - засмеялся посол. - Не беспокойтесь, мы знаем, что делать.
  
   Беглов завернул в арку дома. Он то и дело оглядывался, успокаивая себя как только мог. "Нет, узнать они не могли, - шептал он сам себе. - Не могли".
   Подойдя к дому, он снял перчатки и прислонился вплотную к стене. Кирпич поддался легко. Он запустил руку в выемку и в следующую секунду услышал за спиной:
   - Не двигаться. Руки на стену.
   Сердце будто провалилось. Он, по крайней мере, его больше не чувствовал.
   Потом было несколько ударов под ребра, черная "Волга" и следственный изолятор.
   Отпираться было бессмысленно.
   Лильку и Светку он больше не увидел. Просил о свидании, но никто так и не пришел. Сам Витька не знал в чем дело: то ли Лилька сама отказывалась, то ли просто было запрещено. Ему никто ничего не объяснял.
   Дни в камере тянулись словно года. Долго-долго.
   Периодически его отводили на допросы, но ничего нового он сообщить не мог, в сотый раз пересказывая одно и тоже.
   Жизнь была кончена.
  
  
   15.
  
   Музыка играла так громко, что подруги едва слышали друг друга.
   Отмечали Светкину помолвку.
   - Ну, Светка! - Иришка кружилась по комнате, смеясь и радуясь так, будто замуж выходит она. - Ну, Светка! Счастливая!
   Светка тоже смеялась. И была счастлива.
   - Что-то ребята задерживаются! - Иришка беспокойно посмотрела на часы.
   Раздался звонок в дверь.
   - А вот и они!- она понеслась открывать гостям.
   Миша, жених Светки привел с собой друга-однокурсника Сергея. Они со Светкой заранее договорились, что постараются их "свести".
   - Ну, проходите - проходите! - Иришка заигрывающе улыбалась. - Мы уж заждались...
   - Это все я виноват, - Сергей виновато опустил глаза. - Автобус ждал.
   - Простим их, а, Свет? - Иришка подмигнула подруге.
   - Простим,- смилостивилась та.
   Сели за стол. Выпили вина. Разговорились.
   Иришка все не сводила глаз с Сергея.
   - Так, вы, Сергей, значит тоже, так сказать, лейтенант ФСБ? - томно спросила она, отпив из бокала.
   - Почему же "так сказать"? - улыбнулся молодой человек. - Именно лейтенант.
   - Ооочень интересно.... - Иришка состроила такое лицо, будто эта информация ее и правда удивила.
   Еще несколько тостов. За то, за се.
   - А вы знаете, Сергей, что Светка у нас потомственная чекистка? - вдруг спросила Иришка.
   - Знаю, Миша рассказывал.
   Сергей сделал небольшую паузу, а потом, повернувшись к Светке, спросил:
   - Ваш отец тот самый Беглов?
   - Какой тот самый? - лицо девушки помрачнело.
   В разговор вмешался Миша:
   - Да, тот самый, но я же сто раз тебе говорил, что его оправдали.
   - Посмертно, - скорбно добавила Иришка.
   Светка встала и выключила музыку.
   - В девяносто третьем году с отца были сняты все обвинения.
   - Ну я же говорил тебе! - Мишка с недоумением посмотрел на друга.
   - Но документы он передать пытался?- настаивал Сергей.
   - Он пытался помочь развалить Союз, пытался сделать нас цивилизованными людьми, - зло бросила Светка.
   Сергей промолчал.
   Миша тоже.
   Вечер был испорчен.
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"