- Иногда мне кажется, что я сел не на тот автобус.
Мой сосед по залу ожидания автовокзала горько улыбнулся. Видок у него был не очень.
Десять минут назад он устало плюхнулся на соседнее кресло и любезно попросил сигарету. Я дал ему огня. Затянувшись так, будто он не курил целую вечность, человек представился:
- Меня зовут Сергей Иванов. Вы случайно не в Псков едите?
- Нет, - ответил я, - в Новгород.
Возникла пауза. Я посчитал, что разговор закончен и продолжил читать книгу. Это были "Братья Карамазовы" Достоевского.
- Извините, я боюсь показаться бестактным, но не могли бы вы уделить мне пару минут своего драгоценного времени.
Разговаривать мне совершенно не хотелось. Я посмотрел на этого человека - черные брюки, легкий джемпер, замшевая куртка, карие глаза, волосы зачесаны вправо - ничего особенного, обычный такой человеческий экземпляр.
Но, подумал я, может быть, он из какой-нибудь секты. Знаете, из тех, что завлекают в свои сети доверчивых граждан, обирают их до нитки и выкидывают вон. Впрочем, на сектанта он не был похож, да и не в моде такие развлечения. Наверное, он псих. Но, знаете, послушать психа ранним утром в субботу на автовокзале в ожидании своего рейса совсем недурно. Совсем.
Я достал сигарету и затянулся так же жадно, как и мой собеседник.
- Я вас слушаю. Только у меня скоро автобус.
- Спасибо, - парень слегка замялся, подыскивая варианты для начала разговора. - Извините еще раз за то, что вынудил вас вступить со мной в разговор, но мне нужно рассказать кому-нибудь свою историю. Почему-то мне кажется это очень важным. Вы понимаете?
- Да, - солгал я.
Парень кивнул головой и продолжил.
- Мне тридцать два. И у меня свой бизнес. Ничего серьезного, так, небольшое рекламное агентство. Зарабатываю я не то, чтобы много, но и на бедность не жалуюсь. В общем, что касается работы и финансового состояния, то у меня все о-кей.
Но дело не только в этом. Я уже сказал, что мне за тридцать. Возраст, сами понимаете, критический. Пройдет еще немного времени, и я больше не смогу ничего поменять в жизни. Точнее, я уже миновал эту критическую точку. Недавно я обнаружил, что мне не нравится моя работа. Более того, я ее ненавижу. Для меня это было открытие почище того, что сделали древние греки, узнав, что земля круглая.
Я открыл свой бизнес почти десять лет назад, - продолжил он, - и все эти годы я был уверен в том, что это и есть то, что мне нужно. Но (по-моему, это случилось вчера) я понял, что все это полное дерьмо. Да, полное дерьмо.
Парень опять жадно затянулся, пепел упал на его брюки, но он даже не заметил этого.
- И, что самое хреновое, я понял, что не могу сменить свою работу. Не могу закрыть агентство, и пойти искать что-то новое. Не могу просто потому, что у меня не хватает на это духу. Видите ли, у меня семья - жена и дочь - у меня ссуда на покупку квартиры, которую я должен оплачивать каждый месяц, у меня, черт возьми, страховка и долбанный кредит на машину, которая вчера сломалась. И я просто не могу бросить свой работу. Может, она мне и не нравится, но доход приносит стабильный и достаточно высокий.
Парень выбросил сигарету в мусорную корзину. Я с трудом подавил зевок, ранний подъем давал о себе знать. Мой собеседник выглядел куда более свежим. Видимо, он все же не был психом.
- И знаете, - продолжил он, - когда я это понял, мне стало очень страшно. Когда мне было восемнадцать, я мечтал стать писателем. Писал всякие рассказы, даже роман пробовал написать. Но у меня не было сил, (или таланта, кто знает?) чтобы закончить свои произведения. А законченные работы я никак не мог опубликовать. Я думал, не беда, все это подождет, и встречая каждый новый год был уверен, что уж теперь-то я возьмусь за дело, что буду писать вечерами, когда у меня есть свободное время. Буду издаваться. Меня будут читать.
Он сделал небольшую паузу.
- Всегда хотел оставить какое-то напоминание о себе в этом мире, чтобы люди знали о том, что жил когда-то такой парень - Сергей Иванов. Разве подумают такое о рекламном агенте? Как вы думаете?
- Думаю, нет, - я ответил не сразу, не хотелось обежать этого беззащитного горе-писателя, но выбора у меня не было.
- И я думаю, нет. У вас не будет еще сигареты? - Я выкинул свой окурок, тот, раскидывая в стороны искры, пролетел мимо мусорного бака. Нащупав в кармане пачку сигарет, я вдруг обнаружил, что она пуста. Я показал пачку соседу.
- Увы, кончились...
- Жалко... Вы уж простите, - тут же спохватился он, - в ларьке не было сдачи, и я не смог купить себе курево.
- Ничего, бывает.
Парень кивнул головой и продолжил.
- Как вы понимаете, писателем я не стал до сих пор. И вот на днях понял, что уже и не стану. Никогда в этой жизни. Моей мечте не суждено сбыться. Видимо, мне уготовано свыше жалкое прозябание в рекламном бюро. Очень обидно. И, если честно, я до сих пор не отошел от, как бы это назвать... От того стресса, что я получил, когда понял, что в ловушке. Ведь, по сути, я угодил в психологический капкан. Вы не находите?
Я пожал плечами и ничего не сказал. Что я мог ответить? Впрочем, парень и не ждал от меня никакой реплики.
- И вот тут-то я пришел к вопросу: какой смысл в моем существовании, если мои мечты недосягаемы? Я не спрашиваю, заметьте, где найти тот маяк, который выведет корабль на нужный курс. Я не спрашиваю, есть ли какие-то стимулы для того, чтобы продолжить наше скорбное бытие. Нет. Мне интересно, есть ли в моей жизни толк? И ответа тут может быть только два: да или нет. К какому из них, вы лично склоняетесь?
Я хотел было опять пожать плечами, но увидел, что сосед ждет от меня ответа. Сначала я хотел сказать что-то глубоко философское, что-то оригинальное. Но, поняв, что пауза затягивается, сказал абсолютную банальность, в которую и сам не верил с девятого класса. От этого мне стало тошно.
- Я думаю, смысл в жизни есть. Бессмысленное существование - это не в правилах матушки-природы.
Парень усмехнулся, я его не убедил. Не знаю почему, но я вдруг разозлился. И, прежде всего, сам на себя.
- А я считаю, что смысла в моей жизни нет, - сказал парень. - Я говорю это без пафоса или наигранного трагизма. Я говорю это, как ученый, открывший очередное скорбное, но, вместе с тем, не поддающееся сомнению жизненное правило. То, что после юности обязательно приходит старость - просто ужасно. Но это факт, и оспорить его или как-то повлиять на него мы не можем. Так и то, что моя жизнь тянется, как тягучий ликер, выливаемый в сточную канаву, без всякого смысла, бесспорный факт. И все, что мне остается сделать - принять его как должное.
Парень замолчал, а я, сам того не желая, все же втянулся в спор.
- Если думать так, то получается, что жизнь всех людей не имеет особого смысла. Я, например, всегда мечтал создать рок-группу, но у меня нет слуха, и нет шансов стать фронтменом коллектива, так что мне пришлось отказаться от этой мечты. Но, на мой взгляд, от этого не обязательно впадать в депрессию. Существует ведь масса вещей, которые наполняют нашу жизнь смыслом. К тому же, у вас есть шанс все исправить. Отправьте свой рассказ в какой-нибудь журнал.
Собеседник кивнул.
- Я понимаю, о чем вы. Да-да. Но свой пример с неудавшейся карьерой писателя я привел не просто так. Ведь это только верхушка огромного айсберга. Моя жизнь пуста, как давным-давно высохший колодец. Но я не говорю, что если пуст и мой колодец, то пусты и все остальные колодцы на земле. Вовсе нет. Но мое бремя таково, и мне приходится жить именно такой жизнью, хорошо это или плохо.
Парень замолчал и, пару секунд спустя, добавил:
- Иногда мне кажется, что я сел не на тот автобус.
Мой сосед по залу ожидания автовокзала горько улыбнулся. Видок у него был не очень. Мне стало его даже жалко, хотя жалеть людей я бросил еще в школе, поскольку это было абсолютно бесполезное и, более того, вредное для нервной системы занятие.
Мы оба сидели какое-то время молча. Человек, видимо, сказал все, что хотел, а мне добавить к этому было ничего. Я было опять углубился в чтение, но понял, что это будет некорректно по отношению к этому несчастному. Причем, несчастному исключительно по собственной вине.
Молчание стало уже совсем тягостным, когда, наконец, по вокзалу объявили о скором отходе автобуса на Псков. Парень встрепенулся.
- О! Мой рейс, пора собираться, - Я удивился той перемене, что с ним произошла, поскольку он даже повеселел, и, вскочив с кресла для того, чтобы пожать мне руку на прощание, даже улыбнулся. - Поеду к жене и дочке на дачу. Спасибо, что выслушали меня. Мне стало легче, ей-богу. Но забудьте все, о чем я говорил. Если разобраться, все это такая херня, что совсем не стоит помнить об этом. Спасибо!
И парень ушел. А я снова взял книгу, только в чтении не было никакого смысла, строчки скакали перед глазами, и, пробежав пару страниц, я осознал, что не понял ни слова.
Впрочем, попив кофе в привокзальном кафе, я забыл о парне.
Пожалуй, на этом и можно было поставить точку в моем рассказе, если бы не один факт.
Через день в одной из псковских газет я прочитал, что автобус Петербург-Псков попал в аварию. Колеса "Икаруса", обслуживавшего рейс, были лысые, поэтому его занесло на скользкой дороге, и машина ушла в кювет. К сожалению, без жертв не обошлось. Некто Сергей Иванов, вылетел через разбитое окно и, ударившись о камень головой, разбил себе череп. В газете было написано, что он умер быстро и не мучился.
Конечно, может быть, это и не тот Сергей Иванов, кто знает, фамилия и имя уж слишком часто встречаются, но мне кажется, нет, я даже уверен, что это был мой собеседник. А это значит, что бессмысленная жизнь прервалась бессмысленной смертью.
Парень все-таки действительно сел не на тот автобус.