Андрей Иванович Седых, человек с вечно изнеможенным лицом,был одним из немногих в сельпо, для кого работа служила намного большим, нежели простым способом заработать на жизнь. Сорок семь лет своего трудового стажа Седых посвятил профессии главного инженера, которой безгранично гордился. И все же с любимым занятием пришлось попрощаться: решением потребсоюза Андрей Иванович был избран на должность председателя. Новая должность работы отнюдь не убавила. Напротив, руководство целым предприятием принесло его усталому лицу с десяток - другой морщин. Нередко, в порыве очередной нервотрёпки с нерадивыми работниками, возникало огромное желание всё бросить, уйти на заслуженный отдых. Но мысль, что придётся заново привыкать жить без ставшего родным места работы, просто пугала.
Вот и сейчас, стоя у порога конторы и изнывая от летнего зноя, Седых что-то сердито бубнил себе под нос, теребя зажатую в руках папку с документами. Из-за угла здания послышалось пронзительное рычание двигателя, и к подъезду конторы, отдавая едким запахом бензина, подскочил старенький УАЗ. Седых, не долго думая, поспешил сесть в машину, поближе к водителю.
- Куда сегодня, Иваныч? - раздался грубый голос упитанного, с лёгкой
порослью на щеках водителя.
- В Богимово, - сухо ответил Седых и нервно бросил взгляд на наручные
часы. - Должны ещё успеть.
- А что там случилось-то? - не унимался водитель, поворачивая ключ
зажигания.
- Только что звонил директор психиатрического диспансера, говорит, что
нужно заверить какие-то бумаги на поставку продуктов. Сказал что это срочно.
- Ну, Иваныч, раз надо - так надо, - машина угрожающе качнулась и
двинулась с места.
- Эх, - вздохнул Седых, - успеть бы к концу рабочего дня. Хотел подарок ко дню рождения внука подобрать...
- Так может быть, к чёрту это Богимово? Тут осталось-то до конца дня всего пара часов? А завтра, на свежую голову, мы и отправимся в эту психушку.
- Нет, Василий Дмитриевич, - Седых снова вздохнул и откинулся на спинку сиденья. - Не могу я так. Да ты не поймёшь...Жизнь - она штука не простая, её в труде да упорстве постигают. Да если я не поеду, дело-то так и будет незавершённое!
- Ну ты, Иваныч, и рассуждаешь! - Василий резко выкручивал руль в надежде объехать многочисленные выбоины на дороге.
- Это как же я рассуждаю?
- Ну, как тебе объяснить? Не по-русский, что ли... - Ответил Василий. Машина наконец-то выбралась на оживлённую трассу и уже вовсю мчалась по раскалённому от солнца асфальту.
Седых молчал и лишь изредка поглядывал по сторонам в надежде
увидеть что-нибудь интересное за окном.
Светло-голубые локоны неба медленно спускались к земле, укрывая
собой от палящего жёлтого диска стаю величественных аистов. Холмистая местность вокруг резко сменилась бескрайними заброшенными полями, вдоль и поперёк усеянными синими огоньками васильков. Где-то вдали, у самого края горизонта, виднелся лес. Его массивные очертания то подбегали, то снова скрывались где-то за поворотом.
- Ничего, Иваныч, скоро будем на месте, - некоторое время спустя послышался грубый голос Василия. Он сильно вдавил в пол педаль газа, и машина со страшным рёвом помчалась к возникшим на повороте указателям.
- Ну, вот и приехали! - вздохнул Седых, когда они уже въезжали на территорию лечебного учреждения.
В этот момент произошло что-то странное: перед колёсами промелькнуло огромное серое существо. Василий резко ударил по тормозам, которые истошно визжа, принялись останавливать изрядно разогнавшийся УАЗ. Машина встала, образовав вокруг себя столп пыли.
- Ну и дела, Иваныч, - лицо Василия выражало одновременно и шок, и удивление. - Здесь кошки - и те сумасшедшие! Во оно как!
- Ладно, - Седых потянулся за серой папкой, в которой были все необходимые документы. - Мотор не глуши, я скоро буду.
День близился к концу. Солнце палило уже не так беспощадно, а в воздухе витал запах свежескошенной травы. Уверенно пройдя через ворота высокого белого забора, Седых очутился на огромном дворе, заставленном стогами сена. Где-то за ними должно было показаться административное здание психиатрического диспансера, в этом Седых был уверен. Вспомнив о времени, он быстро зашагал вдоль стогов, высматривая корпус здания. Проходя четвёртый по счёту стог сена, Седых неожиданно почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд и обернулся. Никого не было. Но в этот же момент из-за ближайшего стога послышалось какое-то движение.
- Кто здесь? - настороженно спросил Седых и сделал несколько шагов назад. - Кто здесь, черт побери?
Из-за стога показалось уродливое лицо с коротким кривым носом и поросячьими глазами. Оно принадлежало человеку в странной неряшливой одежде, держащему в своих маленьких руках садовые вилы. При одном его виде Седых почувствовал, что душа плавно перемещается в район пяток.
Они долго стояли и смотрели друг на друга. Всё внутренне существо Седых приказывало немедленно бежать, но ноги словно отнялись, а голова просто перестала соображать.
Неожиданно человек с вилами, бросив яростный взгляд на Седых, издал яростный вопль, и, направив орудие труда на председателя, ринулся вперёд. Острие вил угрожающе блеснули в нескольких метрах от груди Андрея Ивановича. Земля под его ногами медлено стала куда-то уходить, а перед глазами пролетела, казалось, вся его долгая, нелёгкая жизнь...
'Неужели это конец?' - подумалось Седых. - 'Вот так, значит, суждено погибнуть - от рук душевнобольного?'
Тем временем, человек с вилами продолжал приближаться, яростно вопя и направляя свое оружие прямо в сердце незванному гостю. Расстояние между вилами и грудью Седых сокращалось безжалостно быстро. Ноги председателя по-прежнему отказывались двигаться с места, а сердце бешено отбивало свои последние удары. Ещё один вздох - и всё будет кончено.
Когда человек с вилами приблизился к Седых вплотную, а грудь уже почувствовала прикосновение остроконечных зубьев, произошло еще более странное. Человек с крючковатым носом резко вонзил вилы в землю, прямо перед своими ногами и, отвесив грациозный поклон, закричал во всё горло мерзким и противным голосом:
- Добро пожаловать в Россию, господа!
Нелепо рассмеявшись, он неуклюже развернулся на каблуках и бросился бежать прочь.
Седых еще долго смотрел ему в след, боясь пошевельнуться и сделать вдох. Холод и ужас сковали его онемевшее тело. 'Необходимо срочно добраться до здания', - всплыло где-то в подсознании. Он сделал шаг и неожиданно осознал, что разучился ходить. Его сильно трясло, хотя погода едва ли походила на холодную.
- Что вы здесь делаете? - послышался строгий женский голос. Андрей иванович обернулся. Перед ним стояла женщина в белом халате и пристально его рассматривала.
- Сельпо, - выдавил из себя Седых, - Директор...Мне бы директора подписать договор... Где ваш директор?
- Если вам нужен наш директор, то он где-то здесь, - женщина махнула рукой в сторону скошенных стогов. - А вот, кстати, и он.
Из-за стога снова показалась уродливая физиономия человека с вилами...
...Седых, бежал, не оглядываясь, до самой машины.
- Едем! - громко крикнул Седых и захлопнул за собой дверь.
- Что с тобой, Иваныч? - Василий испугано посмотрел на начальника.
- Ничего, - ответил Седых, стараясь подавить дрожь в теле.
- Ну-ну, - Василий дал по газам. - А как там твой директор - то? Подписали что нужно?
- Что? Нет, просто... не сошлись во мнении, - ответил Седых.
Машина тяжело ухнула и тронулась с места.