Антонова Елена Юрьевна. Желтый браслет

ЖЕЛТЫЙ БРАСЛЕТ

Кажется, я дошла до ручки. Что называется - последняя стадия долгой затяжной болезни. Смешно сказать - докатилась до жертвоприношения! Нет, конечно, не до человеческого, кто бы мне это позволил в начале прогрессивного, демократичного, свободного 21-го века Водолея?! Да я и сама себе не то, что не позволила - а и в дурном сне такое представить не могла!

Не принесла я в жертву (как то положено было у греков...) и барана. Где мне его взять? Да и жалко, честно говоря, животину.

Не собаку и не кошку - если бы мне только кто-нибудь посмел сказать, что я способна их обидеть - плюнула бы тому в глаза. А может, повыцарапывала. Да что там - мне петуха или курицу нипочем не зарезать, не за ради никакой исключительной пользы для жизни! Даже какого-нибудь кузнечика, кобылку или бабочку - нет и еще раз нет! Ничего живого! Конечно!

Но ведь всем известно, что смысл жертвы, собственно, заключается в том, чтобы отдать что-нибудь для тебя очень дорогое.

Я выбрала желтый браслет с искусной чеканкой по кругу. Чеканка слегка потемнела от времени, и узкий браслет без застежки производил впечатление раритета. Впрочем, это и был раритет - его привезли мне когда-то из старинного грузинского монастыря.

Вот его я и решила отдать Нептуну, великому Богу Морей Посейдону. Величественному и грозному вершителю судеб. По крайней мере, моей судьбы. Так я думаю. Отдать - и просить милости.

Так укатала меня жизнь в своих головокружительных водоворотах.

В которых, увы, не наблюдалось ни особого счастья в личной жизни, ни особого везения в карьере, ни особых достатков.

А только труд, труд и еще раз труд.

Если ты ешь слишком много халвы, она надоест тебе хуже горькой редьки. Тоже произойдет и с редькой в излишних количествах. Таково свойство человеческой натуры - она непрестанно стремится к гармонии во всех своих проявлениях.

Созидательный труд - это, конечно, хорошо, а творческий труд, товарищи, и вовсе прекрасно! Но вот я стою на пирсе с браслетом в руках и размышляю о том, правильное ли место выбрала, чтобы принести его в жертву. И какие слова при этом следует говорить. О чем просить. То есть, молить. А если уж на то пошло - торговаться. Мол, я вот тебе это, а ты мне - в обмен.

В таких делах проблем несколько. Первая - выбрать среди накопившихся желаний самое главное. В смысле - то, без которого тебе и остальные не в радость. Ну, это, пожалуй, нетрудно. И даже, можно сказать, легко, после всего-то, что было. Упражнения на приоритеты жизнь меня заставляла делать не единожды, так что правила я выучила назубок.

Вторая - с ней посложнее будет, потому как никогда не знаешь заранее, примут ли Боги твою жертву, или нет. Достаточно ли она ценна для них? И насколько - для тебя? Как определить? Какими измерить мерками? Что их больше тронет? Твоя искренность? Преданность? Смелость? Дерзость?

А может, все зависит от того, насколько ты им понравишься, только и всего. Это я о греческих богах, не поймите неправильно. Они и проще, и ближе, и понятнее...

Ну вот, так ни до чего путного и не додумавшись, я просто забросила браслет подальше, произнеся про себя все уместные, на мой взгляд, слова. Сверкнув на миг в солнечных лучах, он тихо погрузился в сине-зеленую, спокойную с утра воду. А я спустилась с пирса и устроилась на берегу в ожидании какого-нибудь знака. Услышали - не услышали? Приняли - не приняли? Ну что сказать? Тут-то оно все и началось.

Первой появилась на камне некая дива. Именно так, потому что дамой ее назвать язык не поворачивался, ну а девушкой тем более.

Выплеснувшись из моря, как тридцать три богатыря, она уселась на горбатой спине камня, обросшего тягучими зелеными водорослями.

В кислотного цвета бикини и темных очках на пол-лица. На ее голубоватой, в цвет моря, руке желтел мой драгоценный, принесенный в жертву Посейдону браслет. Что само по себе привело меня в некоторую растерянность.

Да, насчет ног сказать забыла. Ноги у нее были вполне нормальные - длинные, красивые, с приличными лодыжками и без всяких там рыбьих хвостов. Хотя передо мной, несомненно, сидела русалка. И она, несомненно, меня дразнила, елозя браслетом по своей отвратительно - голубой руке вверх вниз. От этого чудного зрелища у меня аж дыхание занялось...

- Ну что, браслетик-то не жалко? - хихикнула она. Подождала немного ответа и, взмахнув руками, вышвырнула браслет на берег.

Мда. Я наклонилась, подняла его, повертела в руках. Дива глядела с любопытством, аж голову наклонила набок, как собачка в ожидании косточки.

- Не жалко, - ответила я. - Не для того отдают, чтобы потом жалеть.

Голос у меня при этом был неприятно - назидательным.

- А что, Богу Морей, Великому Держателю Земли, не по нраву моя жертва? - небрежно добавила я.

- Вау, вы гляньте на нее! Она думает, Главный только тем и занимается, что сидит и ждет, пока ему кто-никто подкинет хоть что-нибудь от щедрот своих земных!

И красавица, запрокинув голову, зашлась противным смехом. Отсмеявшись, оперлась руками о камень, скрестила свои замечательные нерыбьи ноги - видать надолго устроилась. Ну и что теперь?

- Тебя как зовут? - спросила я с любопытством. Искренним. Мне действительно было интересно.

Она выпрямилась, сняла очки. У меня как-то сразу мурашки по позвоночнику побежали. Ну, взялся за гуж, не говори, что не дюж...

- Зовут меня, детка, по-разному. Могу до вечера перечислять, пока голова не заболит. Есть у меня имена, что людишки давали, а есть и свои, морские, почетные. Тебе какое надо? А может, настоящее, а?

Браслет непостижимым для меня образом вновь очутился на ее голубоватом запястье и пополз, пополз вверх, остановишься лишь у сгиба локтя.

- Именно настоящее, Мана, именно настоящее! А мы и не догадались ей сообщить, ай-я-яй!

На камне появился еще один персонаж. Скажу честно, русалке возле него делать было нечего. Волосатый, длинноносый, с козлиной бородкой и маленькими острыми рожками. Шерсть его была абсолютно мокрой (что и понятно) и завивалась на груди красивыми полукольцами. Он устроился возле Маны, выставив вперед волосатые же лапы с перепонками между пальцев.

Ну и парочка! Интересно, какие еще явления природы вызовет мой невинный желтый браслет? Какие пучины взбаламутит? И ведь просьба у меня была не то что недозволенная. Такая себе обыкновенная человеческая просьба. Мольба о помощи. Крик души.

- Да зачем мне ваши имена, в самом деле! Не к вам я обращалась, не у вас просила. А если слова не те произнесла, то нет в том моей вины или злого умысла, а только незнание, - отбивалась я как могла.

А сама думала: ну зачем этому странному существу шерсть под водой? Чтобы греться? Шерсть и ласты. Рожки и борода. Водяной сатир?

- Тир, а не Сатир, если уж хочешь знать, - ехидно произнес он. - Волны катаю. Барашки на рога нанизываю. Чтобы хорошо курчавились, - уточнил он.

- Ну, если вы так замечательно слышите мои мысли...

- Жаль, ты наших не слышишь... - захихикали они в унисон.

- вы их достаточно громко высказываете... - взъярилась я.

- ... а если бы слышала, то ты умишком бы своим поняла...

- ... да идите вы...

Кажется, перепалка наша набирала силу нешуточную. Но мне отступать уже было некуда. Да и не больно-то хотелось.

- ... что Хозяин от ваших просьб и жалких даров уже и деваться куда - не знает...

- ... монет...

- ... ожерелий...

- ... диадем...

- ... браслетов...

- ... старых шин...

- ... пустых бутылок...

- ... колясок

- ... лодок

- ... кораблей

- ... деревьев

- ... посулов, обещаний, клятв...

- ... просьб, наконец, и умоляний ...

Они вдруг замолчали, недоуменно посмотрев друг на друга.

- Слово вы неправильное сказали, - хмуро заметила я.

- Ну да, с тобой еще не так напортачишь, - проворчал Тир.

- С твоими просьбами. И с твоими браслетами, - буркнула Мана.

- У меня один, - пробормотала я тихо, но вполне внятно.

- Довольно дети, идите, отдохните! Счастливой вам охоты! - пробренчало, прозвенело.

Волны вспыхнули цепочкой белых огней и Тир с Маной тут же прыснули с горбатого камня в разные стороны - только их и видели.

Воду разрезали острые наконечники трезубца, сотканного из драгоценных водяных капель, взлетело древко, а вослед поднялся ОН.

Огромный, серебряный, смертельно опасный.

Признаться, я помертвела от страха.

- Да-да, понимаю, сейчас, - прогудел Бог Морей и щелкнул пальцами.

Теперь передо мной сидел рыжеволосый мужчина средних лет и среднего роста, с твердо очерченными губами и пронзительными голубыми глазами. Впрочем, нет, глаза его были зеленого цвета... Или серого... Почти стального... Или...

Желтый браслет тускло поблескивал у него в руках, он вертел его и рассматривал, слово даю, с большим интересом.

- Да, хм... - пробормотал сын Реи и удовлетворенно поднял на меня свои переливающиеся, изменчивые глаза. - Знаешь, что здесь написано?

- Знаю? Откуда? - растерялась я. - Там не было никакой надписи, - добавила, опомнившись.

- Ну как же, на древнегреческом...

- На древнегреческом? Браслет ведь из Грузии... Да и не знаю я древнегреческий...

Мой собеседник хмыкнул и потер трехдневную рыжую поросль на подбородке.

- Эллинский, да. И золото хорошей пробы.

Я перестала спорить. Достаточно было взглянуть на браслет, чтобы понять как сильно он изменился. Крупнее стал, значительно. И желтел как-то не по-медному, знаете ли... По внутренней его стороне бежала надпись на эллинском "С Богами Всеблагими Радуйся".

Я вспомнила музей Византийской культуры в Верии, так поразившие меня иконы раннехристианского периода. Счастливые, с сияющими глазами святые провожали меня взглядом, когда я выходила из зала.

В следующем - меня ждал другой век, где с темных досок смотрели мученики с привычно-печальным выражением глубокого страдания на лицах.

С Богами Всеблагими Радуйся.

Теперь я действительно понимала - что там написано.

Сотрясатель Земли осторожно положил браслет на зеленеющий водорослями камень.

- Твои печали знаю. И громкие, и потаенные, - сказал он.

И вздохнул: "Ничего обещать не могу. Но ты жди."

Браслет соскользнул с камня и с тихим всплеском ушел на глубину.

Вода расступилась, взметнув вверх великолепное трехострое оружие и его обладателя, покрытого сияющими брызгами. А потом сомкнулась краями, пролилась серебряным ковшом, заиграла пенистыми барашками.

Так он ушел - а море осталось. По-прежнему зеленовато-синее, покрытое легкой, веселой рябью волн.

- Тихо-тихо, - пели они, - тихо-спокойно...

- Тихо-тихо, - вторили им чайки - тихо-спокойно...

Так мне, по крайней мере, казалось.

Откуда-то сбоку выплыла здоровенная туча и пошла гулять по небу. Лохматая, серо-черная в середине и белая по краям.

"Похоже, завтра будет дождь", - подумала я.

Стряхнула с ног прилипший песок и не спеша отправилась домой.

Оставить комментарий © Copyright Антонова Елена Юрьевна (eltash@ukr.net) Размещен: 10/01/2014, изменен: 10/01/2014. 12k. Статистика. Поэма: Проза		Ваша оценка:
Аннотация: Да, насчет ног сказать забыла. Ноги у нее были вполне нормальные - длинные, красивые, с приличными лодыжками и без всяких там рыбьих хвостов. Хотя передо мной, несомненно, сидела русалка. И она, несомненно, меня дразнила, елозя браслетом по своей отвратительно - голубой руке вверх вниз

Антонова Елена Юрьевна : другие произведения.

Желтый браслет