Антосенко Максим Владимирович : другие произведения.

Книга 2 Время " ч" обновление

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   " Нарушая приоритеты"
   Книга 2
   Время " ч"
   Город Нургат.
   20 - й день осады.
   - Господа офицеры, встать! - командующий в зале! С десяток крепких и не очень фигур, затянутых в темно - зеленый камуфляж поднялись, с мест с шумом отодвигая стулья. Генерал - майор Попов командующий местным гарнизоном, несмотря на непрезентабельную внешность, оказался неплохим стратегом и превосходным хозяйственником. Он сумел наладить снабжение, не прибегая к жесточайшей экономии, что в теперешней ситуации являлось чудом.
   Выцарапал из своей поросшей мхом души, нужные слова, для людей сплотив их. Особенно впервые дни, когда " конфедерация" начала бомбардировки, и появились первые жертвы. А после того как, глава муниципалитета я явным облегчением перепоручил Попову фактическое управление городом авторитет маленького, сухонького точно сморщенный гриб генерала возрос неимоверно.
   Голограф - проектор сформировал объемную карт - схему города. Небоскребы, перемежающиеся со старинными зданиями, увенчанными куполами с островерхими шпилями. Вены траншей подходящие к городским окраинам. Изобразил даже капониры. Где находились вкопанные по башню танки, либо тяжелые орудия.
   - За истекшие сутки, обстановка существенных изменений не претерпела - сказал он. По всему фронту проходили, позиционные боестолкновения. Противник явно не ожидал полученного отпора - Попов поправил сползшие на нос, очки, оглядывая сидящих.
   - Надеюсь мне не надо доводить до вас, сводку за вчерашний день? - он снова оглядел собравшихся точно заправский профессор. Прекрасно!
   Вчера нам удалось установить связь. С гаубичной батареей, расположенной на центральном плато в Южных горах. Курсор, встроенный в проектор сдвинулся вправо и вверх, сформировал горные зубцы, затем опустился, ниже вытянув плоское точно стол, плато на котором расставил в шахматном порядке казавшиеся игрушечными пушечки.
   - Батарея держит под контролем, основное шоссе, ведущие к городу - продолжал генерал, Командир батареи доложил, что ощущает острую нехватку боеприпасов. Завтра в направлении Южных гор из города будет направлена колонная, по пока еще свободной дороге. Курсор обозначил извилистую ленту серпантина, ведущую к батарее. Проводка этой колонны не будет легкой прогулкой, поэтому я думаю поручить это.
   - Подполковник Федотов?
   С места поднялся невысокий седоголовый крепыш, камуфляж - куртка, на его груди была расстегнута, обнажая тельняшку, покрытую синими полосками, извечный атрибут десанта, как и голубой, берет, не претерпевший за столетия особых изменений.
   - Поскольку ваш десантный полк, является наиболее подготовленной нашей частью - проговорил Попов. То.
   - Выбор подразделения и его численность, я предоставляю вам - продолжил генерал - майор. На мне же лежит выделение техники. Авиацию дать не могу, и не просите! - категорично заявил Попов. Она нужна здесь!
   - Ну, вот - вздохнув, сказал он. Поскольку цели определены, задачи поставлены, переходим к следующему вопросу.
   - Сынок? Сынок? Твоя остановка ты разбудить просил!
   - Да не сплю я бабушка! Не сплю! Спасибо!
   В самом деле " привычка эта была выработана годами". Сначала по звонку будильника, затем после рыка дневального действующего, не хуже ревуна общей тревоги. Ты должен встать, после окончания ли теоретического занятия с парты. Либо с матов на физподготовке, после провидения неудачного приема.
  
  
   *****************
  
   Аэробус был практически пуст: если не считать водителя, сидевшего за прозрачным усиленным плексигласом колпаком кабины, и старушки сидевшей на ряд впереди меня. Я подхватил свой баул, лежавший на соседнем пустом сиденье, двинулся к выходу. Нашарив в кармане кредит с мелочью, я опустил его в приоткрывшуюся щель монетоприемника. Дождавшись, когда водитель разблокирует двери, я спустился на землю.
   - Надо же! - заметила старушка всхлипнув. Такой молодой, а уже солдат! Война проклятущая.
   - Да нет, поправил ее водитель. Не солдат, он, а офицер, лейтенант! Словно спохватившись, он выключил громкую связь и тронул машину с места.
   Мягкий толчок отодвинул меня с дороги. Аэробус, обдав меня теплом из под опущенных к земле гравикомпенсаторов умчался дальше. Что касаемо меня, то я был как никогда близок к цели своего пути. Свернув на аллею, по обеим сторонам которой были высажены высокие трехмачтовые сосны, в конце ее уже можно было видеть темно - зеленую черепицу покрывавшую крышу моего дома.
   Отца я застал на заднем дворе. Он работал с огромной зажатой в тиски доской. Длинная пахнущая смолой стружка, завившись в причудливое кольцо, свешивалась из рубанка.
   Мой отец был редкостным консерватором, во всем, в поступках и в отношениях. У нас был камин, а во дворе настоящий колодец. Это не значит, что мы были лишены всех благ цивилизации вовсе нет. Просто когда отец работал, он был весь в себе. Сдержанность это конечно хорошо, но не в отношениях с близкими же.
   - Ты надолго?
   - Не знаю пап! - я не кривил душой, кто знает, что будет завтра
   - Кстати твой брат здесь!
   - Олег? Здесь? Давно? - спросил я изумленно.
   - Да нет, вчера утром приехал. Он на озере рыбу ловит. Мать к его приезду, да и к твоему тоже - отец улыбнулся, пироги затеяла.
   - Ну ладно, я пойду тогда.
   - Андрей? - отец неожиданно схватил меня за плечо.
   - Да папа? - полуобернулся я.
   - А ты изменился! Стал, больше. Крепче, серьезней!
   - Спасибо! - сказал я.
   Дом встретил меня тишиной, прохладой, и тем самым теплом, что может дать только настоящий домашний очаг.
   - Ку, Ку, Ку - я вздрогнул было от неожиданности, и тут же с облегчением хлопнул себя ладонью по лбу. Вот ведь! Я уже и думать забыл об этих часах. Я обошел гостиную, вроде ничего не изменилось. Круглый стол, застеленный белой скатертью, ваза, вот разве что фрукты, заполнившие, ее были свежие. Влага еще блестит на них. Шкафы, заполненные книгами.
   Фотографии на стенах, моего брата и мои. Ну, если учесть то, что мы с братом близнецы то. Я бы никому не пожелал иметь родственника близнеца, это все равно, что видеть собственную копию, которая лучше тебя даже тем, что появилась, на этом свете раньше всего на пару минут.
   Будущий лейтенант Мерзлихин, стоит на вершине пьедестала, вздыбив вверх руки в победном жесте, из - за двух дутых перчаток. обвивших шею, даже не видно медали чемпиона. Снимок пятилетней давности. За первое место в офицерском многоборье, и снова кубок. Ага, а вот и мой! Первенство училища по стрельбе. Вот снова брат.
  
  
   *************
  
   В лихо сбитом на ухо берете, в пятнистом маскомбенизоне замер, как хищник перед атакой. Его кулак вот проломит стойку из трех кирпичей. Как же образцово показательный взвод, гордость курса, большие возможности для карьеры. А мы ведь с ним поссорились из - за этого снимка. Я обозвал его " дуболомом", а он меня " охотником на уток" Ведь я стал снайпером. Поскольку отец с детства брал меня на охоту, и уже в 10 лет я стрелял не хуже, а иногда лучше любого другого взрослого. Я был терпелив, без эмоционален, пологая, что сильной личности свойственны чувства, а не эмоции. " Второй отец!" - как иногда говорила мать. Олег же был другим " бретером" как писали раньше. Душой компании и любимцем девушек. И кто только выдумал, что близнецы одинаковы не только внешне, но и внутренне?
   Тут в гостиную вошла мать. Почувствовала? Возможно! Ведь материнское сердце лучший барометр. И тут началось такое. В хорошем смысле конечно. Уж, что, а чувства свои моя мать умела выражать превосходно.
   Я целовал ее милые глаза, ее морщинки к стыду своему, осознав, что я виновник многих из них.
   - Ты надолго? - спросила она.
   - Ну вот, все вы родители одинаковы! - улыбнулся я. Но думаю, нет, не на долго.
   Мать заметно погрустнела, все же сказав:
   - Ну, вот в кои - то вехи собрались два брата и скоро опять разедуться.
   - А пирог? - почувствовав вкуснейший запах в притворном ужасе воскликнул я.
   Поднявшись на второй этаж, я вошел в свою комнату, мать тоже оставила здесь все как есть, даже сама наводила порядок, не доверяя этот процесс быта автоматам. Сменив форму на нужного размера гражданку (с трудом) я вновь спустился вниз и вышел из дома.
   Озеро, о котором упоминали мои родители, находилось на окраине поселка. Изначально это была " каверна" здоровенная яма, наполненная дождевой водой. Не дожидаясь пока эта вода пустит " ряшку" превратившись в болото, староста поселка пригнал к " каверне" экскаватор. Громадный ковш прочертил прямую ведущую к речке, что текла неподалеку.
   Стены каверны посыпали, песком устроив импровизированный пляж. Спустя еще некоторое время, в озерцо, выпустили мальков королевских карпов. За пару лет негласного запрета на их ловлю карпы, успели разрастись до весьма приличных размеров. Олег сидел внизу у самого берега, рассеяно наблюдая за метавшимся по водной глади поплавком.
   - Здравствуй " Зверобой" - сказал, он не оборачиваясь. Рад видеть!
   - А я уж думал, что ты " Волкодав" утратил свой нюх - я опустился на песок и лег, вытянув руки. - Хорошо!
   - Андрюх, обещай мне одну вещь - Олег дернул удочку, вверх подсекая на солнце, блеснула кольчуга рыбьей чешуи. Олег отцепил рыбу и минуту помедлив швырнул его обратно. Вот в этом он весь!
   - Какую брат? - приподнявшись, осведомился я.
   - Присмотришь за родителями!
   Я не стал выяснять, откуда у моего брата возникло это предчувствие. Я сам был офицером, и со дня на день меня ожидала отправка в одну из действующих частей. Главное, чтобы оно не сбылось.
   - Когда? - спросил я.
   - Завтра - откликнулся Олег. Рано утром мне нужно быть в части.
   Ты не ответил?
   - Я все сделаю брат! - я вновь лег на песок, устремив свой взор в небо. Где - то в вышине пели птицы, в высокой траве наверху стрекотал кузнечик, не хотелось думать, что где - то гибнут люди и льется, кровь не хотелось, не.
  
   ************
  
   Колонна выходит сегодня через 2 часа 15 минут. Цель, квадрат 60.14. находящаяся там гаубичная батарея тяжелых орудий, являющаяся важным ключом к обороне города. Для сопровождения колонны выделены два взвода. Лейтенанта Мерзлихина.
   - Есть! - поднялся Олег, обозначив свое присутствие.
   - Лейтенанта Филиппова.
   - Есть! - поднялся Олегов сосед, высокий, худой, нескладный, с шапкой густых вьющихся волос непонятно каким чудом попавший в десант.
   Старшим в колоне назначен капитан Еремеев. Время следования 6 часов 40 минут. Периодичность выхода на связь каждые 30 минут. Если вопросов нет, то взводные свободны, настоятельная просьба проверить заряженность аккумуляторных батарей, у раций, наличие нужного количества магазинов, ну вообщем вы знаете. Все!
   - Олег? Олег? Ты чего такой замученный, случилось чего?
   - Да нет Жень - просто предчувствие плохое. Олег отмахнулся от назойливого соседа, присмотрелся к двум солдатам, затаскивающим громадный ящик в кузов грузовика.
   - Семичев, Герасимов осторожнее при погрузке! - приказал он.
   - Ты мне очки купил? Олег обернулся к стоящему рядом Филиппову.
   Здесь нужно пояснить, в чем дело, незадолго до войны в их часть должна была поступить новая форма. Существенно предполагалось обновить оружейный парк. Где теперь новые усиленные бронежилеты? Шлемы, забрало, которых выдерживало осколки противопехотных гранат на которое (имеется в виду забрало) выводилась тактическая карта местности. Новые многоканальные системы связи, где? Спасибо тыловикам!
   Очки конечно от гранаты не спасут, но хотя бы от солнца укроют.
   Колонна вышла вовремя. Олегу досталось место в серединной машине (и опять же ему повезло, при нападении на колонны основной удар приходился на головную и замыкающую машину, но откуда об этом было знать офицеру, впервые вышедшему на боевую операцию?) Сидеть внутри он не захотел, уступив место молодому бойцу из своего взвода, сам же устроился, на прокаленном солнцем броневом листе одной рукой держась за пушку второй не выпуская из руки автомат. Тот же внутренний голос, подсказал ему использовать вместо подушки, для смягчения езды списанный матрас. И ведь, черт возьми, действительно было удобно! Может внутренний голос и дальше не оставит его?
   Пока все хорошо, даже слишком. И то гнетущие, что довлело над ним вот уже второй день ушло куда - то вглубь, спряталось, но не исчезло готовое вернуться и захватить душу в липкую паутину страха.
   Ни чего не случится! Ни чего не случится! Эта мысль была для Олега точно навязчивая мантра, как спасательный круг. Как! Взрыв!
   Через борта шедшего перед СТ - 400 грузовика плеснуло пламя, яркое точно лава прокладывающая себе путь вниз. Свистнули осколки. Боец, сидевший справа от Олега, вскрикнув, слетел с брони, сам же лейтенант потерял точку опоры и тоже едва не упал. Пушка, за которую он держался, поднялась вертикально вверх, и разорвала небо серией коротких выстрелов.
   Время растянулось, стало тягуче медленным точно резина. Олег мог слышать удары собственного сердца, ощущать собственный кровоток. Звуки! Я не.
   - Всем с брони!!!
   - Взвод к бою!
   - Женька? Звук и мироощущение вернулись неожиданно. Словно в кино. Опомнившись, Олег спрыгнул с брони, инстинктивно не отходя от нее. Ну где вы твари? Где? Покажитесь хотя бы один! Стоп!
  
  
   ***********
  
   Олег увидел нависающую над дорогой сопку, вершина которой по странному стечению обстоятельств напоминала человеческий нос. В переносицу, поросшую густым комковатым кустарником, ударил один из снарядов СТ. - 400. Огненные цветки, плескавшие, оттуда исчезли, а спустя еще минуту Олег увидел падающее вниз тело.
   Он не поверил своим глазам, СТ. - 400 ожил, двинувшись вперед пытаясь то ли сбить, то ли объехать горящий грузовик. Взрыв! С правого катка шелестя, сползла гусеница. Машина развернулась, подставляя бок под гранату из гранатомета. Из моторной части появились робкие языки пламени. Фигурка, в шлемофоне выбравшаяся через башенный люк и попытавшаяся было вытянуть другую была срезана выстрелом.
   И вот, наконец, Олег увидел их. Во всем черном будто опереточные разбойники, конфедераты так называли, себя новообращенные солдаты армии противника шли, к нему обходя, выбоины на асфальте с лежащими в них телами направлялись к нему. Намериваясь либо убить, либо?
   Олег вскинул автомат, с мстительной радостью отметив, что от выпущенной им очереди тело первого, изогнулось в причудливом танце смерти.
   - Это тебе за ребят сука! Что - то тяжелое ударило его в спину, ноги, земля бросилась навстречу.
   - Ну, хотя бы одного! - подумал Олег, прежде чем кануть в безвестность.
   Сначала он открыл правый глаз, левый открылся лишь частично, будто схваченный чем - то. Жив? Олег осознал себя, лежащим на боку, и видящим прямо перед собой подошву ботинка. Судя по шляпкам гвоздей, венчавшим ее, ботинок был армейским. Олег попробовал пошевелиться, осознав, что тело слушается кроме рук, стянутых за спиной и перехваченных веревкой. Значит плен?
   Лейтенант не успел погоревать по поводу своей судьбы, его грубо вздернули на ноги, встряхнув точно мешок, прислонив к чему - то железному пахнущему дымом жженой солярой. Что - то теплое коснулось его. Олег отшатнулся в сторону, вывернув шею, чуть не упал, это была рука одного из танкистов выгоревшего СТ. - 400 свешивающаяся с брони. Автоматный ствол ткнулся, в щеку дернул подбородок вверх. Рядом с Олегом стоял конфедерат невысокий в рваном маск - комбинезоне без знаков различия, заросший многодневной седой щетиной. Его глаза. Из них исходила такая волна ненависти, что Олег содрогнулся.
   - Смотри! - сказал конфедерат.
   Олег услышал шорох, словно кто - то тащил, что - то очень тяжелое, например мешок.
   Нет, этого не может, быть? Это невозможно? Это сон! Двое конфедератов в черном (что за нелепость?) тащили.
   - Женька?
   Олег глянул на стоящего рядом конфедерата:
   - Ты ведь главный здесь да? Тварь! Зачем тебе это? Ты хотел меня унизить? Ты победил! Моя честь сломлена о колено точно высохшая палка. Он же ребенок! Пацан! Оставь его! Возьми меня!
   Конфедерат кивнул черным. Один из них выхватил из чехла на груди клинок, рванул Женькину голову вверх.
   - Нет! Сука!!!
   Олег бессильно уронил голову, чувствуя как что - то влажное ползет по щеке вниз, прожигая себе путь в корке спекшейся крови:
   - Кап! Кап! Что это? Слезы?
   Олег рывком вздыбил себя на ноги, бросил ставшее вдруг послушным тело вперед. Правой отбил автомат в сторону, левой нанес удар в живот зелено - комбезному. Тот полетел, на землю умудрившись не выпустить оружия. Опытный гад!
  
   *************
  
   Зелено - комбезный вскочил на ноги, знаком осадил бросившихся к Олегу черных. Подошел сам. Взгляды двух противников встретились. Но теперь Олег стал другим. Какая - то частичка его умерла, и лежала сейчас там, чуть позади рядом с маленьким почти детским тельцем, которое он не сберег. Лейтенант Мерзлихин был готов ко всему. Куколка его сознания лопнула, вот только появились оттуда не крылья бабочки, а клешни монстра. Зелено - комбезный оценил, это усмехнувшись, словно неведомый мастер он одобрил созданное им. Затем отошел, на шаг и недолго думая врезал Олегу отомкнутым прикладом в живот.
   - Берем пленного и уходим! - приказал он черным. И ради бога живее!
   А потом был долгий переход в горы, к заброшенной туристической базе. Дважды их обстреляли штурмовики, одиножды Олег видел пролетевшую мимо вертолетную пару, но бежать он не пытался. Вся его прежняя жизнь осталась в прошлом. Отец, мать, брат лучше уж пусть они считают его погибшим.
   Вскрылся еще один факт. Олега взяла в плен не регулярная часть, а какая - то группировка " Борцы - За Веру!" во главе с каким - то Ибрагимом Бер - Олы выходцем из Солдании. Тем самым типом в зеленом маскомбенезоне. Группировка была спаяна жестокой, почти армейской дисциплиной. Олега никто и пальцем не тронул, хотя в том самом приснопамятном бою группировка потеряла половину состава.
   А потом была база, комнатка, продуваемая всеми ветрами. Его держали под замком, выставив немудреную охрану. Раз в неделю выводили на прогулку, проходившую на заросшей от неухоженности автостоянке.
   Так продолжалось довольно долго. Пока однажды. Спустившись в громадный холл пустующего здания, Олег увидел Ибрагима восседающего за длинным пустым столом, сосредоточенно копающегося внутри армейской МОН - 50.При мысли о том, что будет если человек, проведший большую часть жизни в тюрьмах (пусть даже отстаивающий какие - то там убеждения, за которые его гноили власти той же Солдании) заденет отверткой какой нибудь контакт Олегу стало плохо.
   Под недоумевающими взглядами охраны, Олег взял стул и подсел к Ибрагиму. Тот глянул, на него было исподлобья, затем передвинул к нему свою работу, дескать " нечего глядеть делай, если сможешь" Олег в два приема обезвредил мину, извлек взрыватель и взрывчатку.
   Так не состоялся намеченный ранее обмен. А Олег Мерзлихин перестал существовать, вместо него родился тот, кого позже станут называть " Инструктором" Спустя еще какое - то время семья лейтенанта Олега Мерзлихина получила, извещение в котором говорилось, что их "сын офицер, настоящий защитник своей родины пропал без вести при сопровождении колоны".
   Как писал Ницше " Если долго смотреть в бездну, то бездна будет смотреть в тебя" Олег сделал, шаг и бездна поглотила его.
  
   Место действия не определено.
   Много позже описываемых выше событий.
   Шаг, еще один, еще. С носка на пятку, с носка на пятку. Стараясь, не наступить на выбитую пулями штукатурку, и не оскользнуться на обломках кирпича, коих вокруг было рассыпано великое множество. ПНВ намозоливший глаза окрашивает пространство в светло - зеленые тона, выделяя трупы, разбросанные по коридору. Похоже, дошел! Слева глухая стена, прямо окно хранящие кое - где остатки стекла, справа дверной проем. Я прислонился к стене, зубами стянув перчатку, отер выступивший на лице пот. Сколько их там? А бог знает? Но идти надо, несмотря на то, что у меня остался последний рожок, а вне всего шесть патронов.
  
   ***********
  
   Я вскинул автомат, и шагнул в проем. Меня спасло только то, что конфедерат попытался выдернуть застрявший в мешках ручной пулемет (мешки закрывали выходившие во двор окно), Первая моя пуля попала ему в каску, вторая ниже под ремень. Тело отлетело к стене и сползло на пол.
   Ну, вот и все! Конец! Я опустил автомат, стянул ПНВ и осмотрел комнату. След от луной бляшки, в виде вытянутого прямоугольника лежал на полу, за моей спиной стоял стул, на который очевидно присаживался убитый, а еще я увидел зеркало.
   Я подошел ближе. Со стеклянной кое - где сохранившей блеск поверхности, на меня глядел мой двойник. Высокий, в рваном покрытом грязью и чужой кровью камуфляже. Даже капитанских звезд на петлицах и тех не видно. Мое лицо.
   В тот же миг зеркало начало падать на меня. За ним оказался тупичок, и маленький коридорчик. Конфедерат, стоявший, там был готов, а я нет. Моя жизнь разбилась на тысячу маленьких осколков, как и упавшее на пол зеркало.
   Соловьиная трель вырвала меня из небытия. Я проснулся! Моя рука нашарила стоящий у моего ложа столик, хлопнула по кнопке заливающегося соловьем будильника.
   Белый свет окружал меня. Стерильный, мягкий медицинский. Впрочем, белый был не только он. Белым было все вокруг. Стены, потолок, столик, будильник, моя утопавшая в стене койка, даже белье на ней. Единственным, что выбивалось из этой гаммы была моя пижама. Светло синяя с накладным карманом на рубашке. Я помню такую, когда однажды лежал в госпитале после ранения. Может это и есть госпиталь? Только почему со мной никто не связывается? Не назначает никаких процедур? Да и чувствую я себя превосходно. Вот только память.
   Я прошел в ванную всю обстановку которой составляла душевая кабинка, раковина и зеркало над ней. Я пустил воду, протер запотевшее стекло. Какой резкий диссонанс между тем зеркалом и этим. Мое лицо. Круглое заостренное к низу, нос не большой не маленький средний волосы черные коротко стриженые глаза синие. Карман на рубашке, память услужливо подкинула картину вспышку. Имя: Майкл Дж. Суенвик. Мое имя. Плюс группа крови, которая нашивалась в виде бирки над карманом на форме. Я выключил воду, вышел из ванной успев заметить белый поднос на столике уставленный пластиковыми тарелками.
   Вот еще одна странность. Я даже не видел тех, кто приносил мне еду. Очевидная нелепость, такая же, как и будильник. Какого рода режим я соблюдаю и зачем?
   Впрочем, все разрешилось довольно скоро. Прошли сутки, когда по местным часам наступала ночь, мои тюремщики, или пока не выказавшие себя целители гасили свет. На следующие утро, пожертвовав утренним туалетом. Я сидел на койке терпеливо ждал и вот.
   Проход возник в стене неожиданно. Овал в рост человека протаял и исчез. Вначале я увидел водопад черных вьющихся волос спускающихся на плече. Неожиданно большое широкое лицо то, что в просторечье обычно называют " лошадиной" гм, длинный нос, большие губы. Не красавица конечно, но. Глаза у нее были каково - то невозможно василькового цвета (линзы что ил?) А вот взгляд мне ее не понравился совсем. Таким он бывает либо у участливых сиделок, либо у профессионалок способных с расстояния 10 метров прострелить голову, как картонной мишени, так и живому человеку. Белый (снова этот дурацкий цвет!) комбинезон так плотно облегал ее великолепно развитую фигуру, что казался второй кожей.
   Мое внимание привлекла странная эмблема на плече ее униформы. Три тесненных золотом буквы, идущие по контуру черного треугольника NSR. Странно, но что это означает? Лечебный центр? Закрытое спец - учреждение?
  
  
   **************
  
   В то, что это обычный прифронтовой госпиталь я уже не верил. Она увидела меня, и мимика ее лица стала, пластичной претерпев ряд изменений: от страха до удивления. Впрочем, справилась она, с собой быстро нацепив маску профессионального безразличия.
   - Послушайте, что происходит? Где мы? Кто вы?
   Несмотря на то, что я засыпал, ее вопросами она выбрала лучшую, на мой взгляд, тактику реагирования, полное отрицание всего и вся. Поставив, на стол поднос с едой она направилась к выходу.
   - Подождите! Я почти догнал незнакомку, ухватив ее за плечо, но тут перед ней разошелся проход и она, а вслед за ней и я вышли в коридор. Боже, нестерпимо яркий свет резанул по глазам! Я отшатнулся, закрыв глаза ладонью и этим спас себя. Справа пришел удар. Перехватив мощную кисть, величиной с тыкву поросший жестким волосом кулак, я дернул, за нее разворачивая нападающего к себе. Им оказался перекаченный здоровяк в белом комбинезоне, с той же эмблемой, что была у женщины. Я влепил ему тычок ладонью в лоб. Здоровяк отлетел к стене и сполз по ней на пол.
   - Эй? - позвал кто - то. Я совершил стереотипную ошибку, обернулся и?
   - Идиот! - в голосе незнакомки прорезались повелительные нотки. Я же просила аккуратней! - выговаривала она клону первого здоровяка. Здоровяку N 2
   - Кто же знал то? - здоровяк N 2 наклонился над обмякшим телом, в темно - синей пижаме, ощупал пульс. Крепкий зараза! - уважительно прогудел он.
   - Он офицер - напомнила женщина. А вы болваны забыли об этом! Тащите его в " смотровую" там им займется профессор.
   - Господа я собрал вас здесь для того, чтобы сообщить - с громким щелчком включились два больших прожектора. С верхней балюстрады ударили два мощных луча, скрестившись, на фигуре говорившего они заключили ее в световой круг.
   Это был мужчина лет 50 - 55 ти невысокий полноватый. С округлым мягким лицом, на котором уже был виден намечавшийся второй подбородок, карикатурно мультяшным носом, маленькими глазками буравчиками и седоватой шапкой вьющихся, но вместе с тем жестких точно проволока волос. Он был облачен в кипенно белый костюм, белые туфли с округлыми носами. Единственным диссонансом во всем этом ансамбле являлись, оранжевый галстук, пересеченный, правда продольными белыми полосами и платок украшенный монограммой NSR выглядывающий из кармана пиджака.
   Он стоял перед большим у - образным микрофоном. Акустики, также размещавшиеся на балюстраде, постарались, чтобы каждый из присутствующих в наполовину, правда, заполненном просмотровом зале слышали абсолютно все. Впрочем, в данной ситуации важную роль играло не количество присутствующих, а их социальная значимость. Иногда блики мертвого синеватого света ложились на стекла очков, и на звезды на погонах сидевших ближе всех к сцене людей.
   - Вам о сделанном коллективом моей клиники научном открытии ну и отчитаться о проделанной работе само собой - закончил он. Меня зовут Айзек Колдуэлл. Профессор Колдуэлл - представился он. Я глава клиники " Новые Воскресшие Души"
   Шесть лет тому назад представители министерства обороны обратились ко мне с просьбой разработать и внедрить препарат, обеспечивающий ускоренную регенерацию тканей в случаях раневого поражения, либо при бытовых травмах. Так был начат проект " Аид". В дальнейшем нами было выявлено существование неких L - клеток присутствующих в местах травм. Эти самые клетки, выполняют, защитную функцию не дают инфекции распространиться. Причем количество этих клеток у людей неоднородно.
   Рекомбинировав эти клетки, улучшив их медико-биологические свойства, мы создали препарат R - 1 условно названный " воскрешатель" Лабораторные тесты выявили блестящие результаты.
  
   *************
  
   Все животные были излечены в рекордно короткие сроки. Опытные образцы препарата были предложены экипажам скорой помощи, пожарным и полицейским частям. И вновь блестящие результаты.
   Более 97% пациентов вовремя попадали в больницы, некоторые излечивались прямо в пути, вследствие приема препарата, кривая смертности пошла вниз. С началом боевых действий к нам стало попадать больше " матерьяла" прошу прощения - Колдуэлл кисло улыбнулся.
   Мы стали замечать, что " воскрешатель" оказывает не только стабилизирующие действие, но и может регенерировать ткани погибших, либо умерших людей, правда не подвергнувшихся разложению. Один из подобных случаев, я хотел бы, и представить вам сегодня.
   Профессор Колдуэлл отошел в сторону, точно опытный фокусник, давая возможность прожекторному лучу осветить сцену сзади себя, кресло сродни стоматологическому человека в синей пижаме сидевшего в нем.
   - Мы нашли этого человека, две недели назад в одном из городов на побережье. Правда есть, немаловажная деталь к моменту обнаружения он был мертв. Примерно час с небольшим. Впрочем, вы сейчас сами все увидите и услышите - Айзек Колдуэлл направился к креслу.
   Странно, но никогда прежде я не чувствовал себя так хорошо. Голова была четкая, ясная, мысли сформулированы, слова казалось, выскакивали сами собой, в ответ на вопросы, что задавал мне чей - то властный голос. Вот только врать мне вовсе не хотелось, поскольку странное дело с каждым ответом я вытаскивал на свет божий частичку своего я. Упорядочивая, формируя его.
   - Назовите ваше имя, звание, часть!
   - Майкл Дж. Суенвик. Капитан. Армейские рейнджеры. Рота. В - отчеканил я.
   - Вы помните обстоятельства вашего ранения?
   Значит, я все - таки был ранен, а потом попал сюда? Но почему моя память так настойчиво хранит, этот дурацкий эпизод с зеркалом и больше ничего я не помню. Голос повторил вопрос, я ответил:
   - Помню!
   Боль нанесла укол в сердце. Тебе не хочется вспоминать об этом? Но ведь ты помнишь?
   - Рота, которой я командовал, должна была занять здание банка в одном из городов Конфедерации. Мы свою задачу выполнили, вот только - (господи, ну почему так больно - то а?) из всего списка личного состава остался лишь я. Мне - продолжил я. Осталось зачистить лишь одну комнату. Конфедерата находящегося там я убил. Там же я нашел зеркало. В замызганном, треснувшем с одного угла куске стекла я увидел себя. Один древний философ говорил " Полезно порой взглянуть в глаза самому себе" А потом это зеркало упало на меня. Это была ловушка, причем рассчитанная на простаков. Я усмехнулся. А я попался.
   - У вас есть жена, дети? - осведомился голос.
   - Жена? Я не пом. Хотя стоп. Память, услужливо перетасовав колоду " вспышек воспоминаний" безошибочно выдало нужное.
   Высокая, светловолосая женщина в легком усыпанном цветами летнем платье стоящая у высокой ограды. За ней виднеется небольшой уютный на вид домик, утопающий в зелени яблоневого сада. Ее лицо. Неужели эти ямочки на щечках, возникали от улыбок обращенных мне? Мои губы касались этих губ? Да! Вот только почему полны неизбывной грусти ее глаза?
  
  
  
   ***********
  
   - Мэри Анн. Брак зарегистрирован 5 лет назад в июне. Венчание проходило в церкви Святого! - почти заорал я.
   - У вас есть какие - нибудь просьбы, пожелания? - поинтересовался голос.
   - Я бы хотел увидеться с женой - попросил я. Если возможно конечно.
   - Отчего же нет - голос явно подобрел. Я думаю, это можно будет устроить. Предупреждая ваш второй вопрос, скажу, что вы находитесь на территории закрытой клиники подчиненной министерству обороны. По истечению срока излечения вы вернетесь в действующую часть - голос выдержал недолгую паузу и интригующе заметил - Возможно, с повышением в звании.
   Ну, вот и ладно. Мною овладело странное безразличие. Быть, может это произошло еще и от того, что теперь я был, не один вернее я всегда был не один, но теперь вообщем. Приятно когда где- то пусть и далеко есть человек, который думает о тебе хоть иногда. Это согревает. Я был точно гаснущий огонек на кончике громадной свечи. Я гас, Я был, Я.
   Айзек Колдуэлл озадаченно потер подбородок. Сидящий перед ним человек спал? Конечно, это можно было бы объяснить остаточным действием стимуляторов восстановивших нарушенные нейронные цепи. И все же? В этом нужно было разобраться. О том, чтобы расстаться с таким матерьялом не могло быть и речи. Айзек достал из кармана платок, украдкой оглянувшись, назад отер взмокший лоб. Не будь этой чертовой войны, он профессор Айзек Колдуэлл был бы баснословно богат и знаменит и о его открытии трубили бы все информ - сети системы. И не пришлось, бы распинаться не перед салдофонами, и ни перед этими узколобыми политиканами. Айзек натянул " дежурную улыбку" выбрался из своего кресла и вернулся на прежнее место к микрофону. Пауза через мерно затянулась, а ведь его гости не любили долго ждать.
   Две винтокрылых тени мчались над ночным городом. Я сидел в одной из них, глядя в затянутый света - отражающей пленкой иллюминатор. Пленка была прозрачной, и тем не менее удалось разглядеть мало, что таким быстрым было калейдоскопическое мелькание теней, точно на детской карусели.
   Тяжело вздохнув, я осторожно опустился на затянутую дорогой кожей спинку сиденья. Меня смущал царящий вокруг комфорт. Мягкие кресла, обшитые настоящей кожей, визирные экраны в спинках, управляемых с помощью тактильной панели, на одном из них роскошная рекламная дива, встряхивая каскадом волос белозубо улыбаясь, предлагала приобрести новый шампунь от перхоти. Я представил себе это великолепие в полевых условиях и саркастически ухмыльнулся. На сиденье напротив, опустился, Айзек Колдуэлл спросил участливо:
   - Ты чем - то встревожен Майкл?
   Вот уж действительно странный тип, он появился у меня в палате неожиданно после приснопамятной беседы с голосом, которым как я подозревал сам же и являлся. Его сопровождала давешняя незнакомка, несшая поднос с едой. Я не удивился бы - не узнав, о толпящихся в коридоре мордоворотах с одним из которых я успел познакомиться довольно близко.
   Профессор Колдуэлл тогда впрочем, я еще не знал, кто он, отослал женщину, представился, подтвердив слова о клинике возвращении в строй, и даже возможном повышении. Затем внезапно он предложил мне слетать к жене. Я раздумывал не долго, мне осточертело пребывание в этих стенах, разумеется, я согласился.
   Свобода, пусть даже кажущаяся пьянила не хуже молодого вина.
  
  
  
  
   ***************
  
   Едва мы покинули здание клиники, казавшиеся на вид огромным стеклянным грибом, как нас окружила шестерка, затянутая в спецкомплект Ночь- 1 (предназначенный для армейского спецназа я видел такие) глядя на забитые рожками разгрузки М-40 оснащенных инфро-прицелами в их руках, я невольно сравнил их с увальнями которые действительно ждали нас в коридоре и даже довели нас до лифта. Сравнение явно было не в пользу последних, хотя все это отдавало дешевой показухой.
   - Неужели военные?- спросил я у идущего рядом профессора.
   - Нет! - скривился тот. У клиники собственный бюджет и весьма неплохая служба охраны.
   Два мотобиля доставили нас на вертолетную площадку к двум застывшим в неподвижности КА-604. Техники заканчивали устанавливать тяжелое вооружение на второй вертолет (для обычного перелета? Это же не рейд в тыл врага, в конце концов. Ну да ладно, кто я такой, в конце концов, чтобы ставить здесь какие - либо условия)
   - Эй, Майкл, Нам сюда! Обернувшись, я увидел профессора торчавшего в люке первой машины. Мы здесь летим, а там охрана! - пояснил он. Вот уж действительно сила привычки! Я глянул на стального левиафана принесшего больше пользы, чем вреда и с сожалением направился в указанную сторону.
   - Волнуешься из-за встречи? - Айзек нырнул, за пазуху вытащил плоскую фляжку, взболтнул, проверяя остаток, четко отработанным движением свернул, крышку протянул мне.
   - Я разрешаю! - успокаивающе сказал он. В терапевтических целях. Я взял фляжку. Обонянье уловило запах дорого коньяка.
   Коньяк.
   " Дверь только казалась крепкой. Гуго Мортинсен имеющий псевдо " Амбал" вышиб ее с двух ударов. Вниз вели ступеньки, насколько они тянулись, определить возможным не представлялось, а было нужно.
   - Соколовский, Мортинсен выясните, что там и доложите! - приказал я. - Есть кэп! Пашка Соколовский начал спускаться, вниз ставя ступню весьма оригинальным способом не в центр ступени, а ближе к краю. Так имелся шанс не нарваться на растяжку и заработать меньше синяков при возможном падении. Спустя минуту Мортинсен подкинув на руках тяжелый ручной пулемет, двинулся следом.
   Ну а мне не осталось ничего другого кроме как тупо сидеть, привалившись к белой усыпанной дырами от пуль стене и глядеть в сине-черную небесную хмарь. Шли, 10-ые сутки боев за город от роты осталось меньше половины. Все мы устали. От этой вечной грязи от крови, висевшей на душах подспудным грузом. От войны смертельно устали.
   - Капитан идите сюда быстрее! О господи Соколовский? Не хватало мне еще новых потерь.
   Но кажется, волновался я напрасно. В подвале горел свет, слышался бас Мортинсена перемежаемый тенорком Соколовского. Повеяло холодом, словно я спускался в погреб. Неужели жратва? Сердце замерло и застучало часто, часто в сладостном предвкушении.
   Но нет.
   Громадный подвал справа, и слева был заполнен большущими бочками, сделанными из просмоленного дерева, и черт знает из чего еще. У одной из них стояли мои подчиненные. Соколовский уже успел свернуть голову кранику, прикрепленному к бочке и подставить фляжку под бьющую из нее дегтярную жидкость.
   - Коньяк кэп! - заорал Пашка. Это наше! Это все наше!
   И при этом он напоминал мальчишку нашедшего в серванте спрятанную родителями банку варенья.
  
  
   *************
  
   Я еще раз обозрел бочки, с тоской отметив, что придется поделиться с комбатом, комдив как пить дать лапу наложит, да и вообще шила в мешке не утаишь. Но пока победители мы, вернее они молодые, в общем-то, парни прошедшие вместе со мной по опаленной земле не одну милю.
   - Наше! - подтвердил я. Наше!"
   Коньяк был выдержанный, несомненно, дорогой, он приятно ожег, небо комком упал, в пищевод, расслабив стянутые тугим узлом мышцы.
   - Благодарю! - сказал я, возвращая фляжку.
   Вертолет выполнил вираж, то ли готовясь к атаке, то ли собираясь, садится. Очевиднее было второе, поскольку в иллюминатор я разглядел гнущиеся под ветром деревья, и высокую явно не кошеную траву. Стих шум винтов. - Приехали! - понял я. Мы действительно сели и скорее всего где-то за городом. Входной люк откатился в сторону. Айзек передвинул с затылка к губам тоненький усик рации ( еще один предмет армейского обихода, насколько я помню называлась она " Мышь" и обеспечивала многодиапазонную связь в радиусе)
   - Выходим! - сказал он.
   Это был пустынный участок загородного шоссе, высыпавшая из второго вертолета охрана взяла нас в плотное кольцо. Не успел, я осведомиться насчет транспорта как понял, что вообще - то мы пришли.
   Взобравшись на взгорок я глянул вниз, шоссе шло и дальше, более того оно даже разветвлялось влево, так вот у этой развилки вернее в метрах 500-стах от нее я увидел картинку соответствующую моим воспоминаниям. Высокий белый забор, яблони, колышущиеся под холодным северным ветром и дом. Мой дом! Я бросился вперед.
   - Он убегает? - охранник вопросительно глянул на профессора. Догнать? Профессор махнул рукой, коснувшись усика рации, спросил в него:
   - У вас все готово? Очевидно, ответ его удовлетворил, поскольку дальше профессор зашагал, неторопливо явно не собираясь куда - то спешить. Даже начал насвистывать какой-то марш.
   Уняв рвущиеся из груди сердце, я взялся за калитку, та скрипнула под моей рукой - уж конечно я ласково огладил остывшее за ночь дерево, соскучилось, поди, без хозяйской руки. Вот он двор - то. Пройдя, усыпанную песком дорожку я поднялся по крыльцу мой палец замер у кнопки звонка.
   - Дорогой, а почему ты выбрал именно такую модель?
   - Это соловьиная трель разве тебе не нравиться?
   Жать или не? А что если место твое занято? Ждет ли она? Может кто-то занял твое место? Имею ли я право? Я вырвал червя сомнения из своего сердца и безжалостно раздавил его. Если в ее сердце живет, что-то большее, чем память о прожитых вместе днях, если в ней осталась, хоть капля любви значит, она меня поймет и простит! Я надеюсь!
   Соловьиная трель вызвала жизнь в глубине дома, послышались, шаги ее голос спросил:
   - Кто там?
   Спазм схватил горло слова падали в сухую глотку точно камни.
   - Это я милая! Я вернулся!
   - Господи Майк да как же это? Вот и все, что я мог разобрать из слов перемежаемых рыданиями сотрясавших мою жену.
   - Успокойся милая! - говорил я. Сглатывая свои слезы. Я жив!
   - Правда? Мери Анн отняла заплаканное лицо от моей груди. Бог вернул мне тебя! - прошептала она. Я так просила!
  
  
   **************
  
   - Я бы попросил тебя о другом - сказал я.
   - О чем же? - спросила, Мери Анн улыбнувшись. Я не ответил, только поцеловал ее.
   - Милый - ладошка, Мери Анн, лежавшая на моей груди шевельнулась, словно желая удостовериться в том, что я реален, не мираж, никуда не исчезну.
   - А как получилось, что ты оказался здесь? Нет, ты не думай - торопливо добавила она приподнявшись. Я рада очень рада! Вот только я же получила известие о твоей смерти - сказала она едва слышно.
   - Что?
   - Подожди, я сейчас! - Мери Анн соскочила, с кровати давая мне, возможность полюбоваться своей великолепной фигурой, подобрала лежащий у входа в спальню халат. Запахнулась. Вернулась она достаточно быстро и действительно подала мне бело-серый бланк с эмблемой Министерства Обороны и печатью дивизии, в которой я служил. В ней значилось, что я погиб при штурме, в городе. Тоненький листок дрогнул в моих руках.
   Айзек Колдуэлл так крутанулся в вертящемся кресле, что едва не въехал головой в ближайший пульт, укрепленный высоко на уровне человеческого роста внутри мотобиля пригнанного на место посадки вертолетов было очень тесно.
   - Ну, что там? - спросил он оператора сидевшего на расстоянии вытянутой руки.
   - Она дала ему бланк - сказал тот, не отрываясь от наблюдения.
   - Ну- ка, ну-ка - Айзек заинтересовано развернул к себе ближайший монитор. Ожила рация.
   - Что там? - осведомился суровый и начальственный голос, неосознанно повторяя вопрос заданный профессором минутой ранее.
   Айзек коснулся, усика поправляя настройку.
   - " Объект" получил первое подтверждение касаемо своей гибели - сказал он. Пока реакция вполне предсказуема. Я думаю, он попытается выдать происшедшее за банальную ошибку.
   - Продолжайте наблюдать! - разрешил голос. И помните если с " объектом" хоть что ни будь случиться то. Тщательнее взвешивайте поступки.
   - А не пошел бы ты! - подумал профессор сказал же он другое.
   - Я все понял!
   Профессор Колдуэлл оказался прав чувствительные микрофоны, установленные, в спальне Суэнвика донесли его слова сказанные, правда с интонацией, в которой не только речевой анализатор, но и специалист психолог мог бы угадать явную фальшь.
   - Знаешь милая. Это ошибка. Так бывает иногда на войне. Когда живых принимают за мертвых. Это ведь лучше чем наоборот. Я кисло улыбнулся. Слава богу, влюбленные женщины всему верят. У меня возникло запоздалое желание, найти профессора и вцепиться ему в глотку. А кстати? Я поднялся, подхватил лежащий на прикроватной тумбочке халат, запахнувшись, подошел к окну. Отодвинул штору, и глянул вниз.
   На шоссе мелькнул, и пропал смазанный из-за плотного черного окружения белый силуэт.
   Помини черта и он тут как тут.
   - Дорогая - крикнул я. У нас гость!
   Мы действительно сидели за столом, пили терпкое вино. Моя злость истончилась, точно пилюля, брошенная в стакан с водой. Я убедился в том, что профессор оказался высокообразованным, приятным, в общении собеседником превосходно разбиравшемся в сложном инструменте, называемом жизнью. И какая в сущности разница с того он меня света вытащил или с этого? Главное иметь возможность любить и жить. Меня лишь смущали взгляды, бросаемые им - то на меня, то на жену. Какие-то странные? Может он ждал когда же я наконец дам ему пинка и выставлю взашей?
  
  
   *************
  
   Хватит пить, пожалуй! Но, похоже, профессор и сам понял это, он поднялся, раскланявшись, произнес:
   - Что ж Майкл мне пора. Я заеду за вами послезавтра, не забудьте о том, что ваше лечение не окончено.
   Мною овладела странная апатия. " Плевать" - думал я. Главное у нас будет целый день.
   - Хорошо! - кивнул я.
   Телефонный звонок прозвучал неожиданно, резко и будто пружиной подбросил меня с кровати. Будильник, стоящий на прикроватной тумбочке показывал 3.42. Утро! Я сбежал на первый этаж, схватил трубку с такой силой, что хрупкая пластмасса едва не треснула.
   - Алло! - сказал я тоном не предвещавшим для звонившего ничего хорошего. Неужели снова неугомонный профессор? Тишина, шорох статики и помех. Кому это пришло в голову интересно? Так шутить.
   - Здравствуй Майкл я рад, что ты вернулся.
   От этих внезапно сказанных слов, меня пробрала оторопь, сон улетучился, словно его не бывало. Похоже, не только странноватый профессор, но и еще кто-то знает о моем воскрешении. Прямо детектив, какой - то.
   Следующий день, я как уже сказал, мы посветили себе. Выехали в город. Не знаю, как Мери Анн, а мне доставляло несказанное удовольствие глядеть на мачты небоскребов перемигивающихся друг с другом огоньками скоростных лифтов. Украшенные по случаю наступающего рождества (я и забыл, за всем этим) витрины магазинов. Сталкиваться с людьми, спешащими куда-то по своим обычным делам, не отягощенные инстинктом убийства. Утомленные прогулкой мы решили пообедать.
   Нашли маленькое заведение на одной из отходящих от центра улочек. Вошли. Я невольно пожалел, что не обратил внимания на вывеску. Стены в бело-черную клетку, скатерти на столах, пол - все было выдержано в одной цветовой гамме. То ли хозяин был большим поклонником шахмат то ли.
   - Знаешь - шепнул я жене. Не удивлюсь, если мы с тобой найдем в меню " жареного ферзя" Кроме нас в кафе был, лишь один посетитель. В дальнем углу у барной стойки, на вертящемся табурете сидел высокий, крепкий, мужчина, обладавший коротко почти по-солдатски стрижеными седыми волосами и длинным шрамом на шее рубец, от которого виднелся даже отсюда. Он что-то пил, кажется, пиво, была видна высокая белая шапка на бокале. Слишком знакома была мне его посадка. - Неужели тоже " бывший"?
   Подошел официант, мы сделали заказ.
   - Мне нравиться здесь - Мери Анн нашла мою ладонь, погладив ее.
   - Я рад! - улыбнулся я.
   Отзвуки шагов прозвучали в пустом зале неожиданно громко, мужчина, оставив свое пиво, шел к нам - других посетителей в кафе не было. Его лицо. Где-то я уже видел этот нагловатый взгляд карих глаз, ямочку на подбородке, все портил только шрам на горле и седые волосы. Он подошел ближе, оперся о стол, едва не перевернув его.
   - Помнишь меня кэп? - прохрипел он.
   - Когда - то меня звал так лишь один человек, но ему было 19 лет, а сколько же лет вам? - медленно, точно деревянную я вывернул голову, встретившись, взглядом с блеклыми выцветшими зрачками в них я прочел свое прошлое.
   " Та ночь была черной, мглистой земля, принявшая в себя с проливным дождем, много крови, железа, была стылой, холодной. В такую погоду хорошо было бы сидеть, где ни будь дома, у камина закутавшись в теплый плед, попивая пунш, и почитывая при этом какую ни будь книжку, побуждающую к человеколюбию, а не ютиться за треугольным полуразвалившемся остатком стены, оставшемся от 9 этажного дома.
  
  
   *************
  
   Я обозрел свою гвардию. 7-ро, я 8-ой. 8- мь из 125 - ти.
   Гуго Мортинсен, Пашка Соколовский, Андрюха Чернов, Джек Райт, все голодные, злые до отчаяния, но каждый держит свой сектор, несмотря на то, что патронов осталось по полтора рожка. Нет, у нас еще была рация короб полевого телефона, с выдвижной антенной, прислоненный к прогоревшей бочке, испускавшей из нутра бледные языки не греющего пламени. Кстати только, сейчас, я заметил мигавший на вогнутой панели огонек вызова. Добравшись до рации, я утопил кнопку включения и снял с рычагов трубку.
   - Слушаю! - брякнул я вместо уставного " Браво 1"
   - Это хорошо, что слушаешь - иногда высший офицерский состав, тоже не чурается юмора. Комбат!
   - Почему стоите на месте " Браво 1"? - перешел он в атаку.
   - У меня 8 - мь спичек в коробке - почти по складам и как можно четче произнес я. Как поняли? Огня могу дать лишь на 10 - 15 минут.
   - А где броня, которую я выслал тебе на усиление час назад? - озадачился комбат.
   - Где она? Я взял короб в руку другой поднял трубку над краем стены, рядом тотчас дзинькнула пуля. Снайперы! Чтоб им!
   - Сожгли их господин полковник! - проорал я. Час назад! " Конфы" вместе с экипажами
   - Ты это капитан - комбат неожиданно смягчился. Давай не топчись! Все знаю. У всех плохо, соседи до сих пор на месте стоят, ты один вперед вышел.
   - Да уж - пробормотал я.
   - Не успел, я опустить трубку как Соколовский обладавший зрением как у кошки проговорил:
   - К нам кто-то идет. Ого! Конфедерат да еще с белым флагом?
   - Сдается! - хмыкнул Мортинсен.
   - Сейчас я его! - Пашка поднял автомат.
   - Отставить! - осадил я его. Парламентеров Пашка не стреляют на протяжении всех воин.
   - А что делать то? - непонимающе оглянулся тот.
   Ничего белого я не нашел, зато обнаружил в кармане зажигалку.
   - Пойду, пообщаюсь - сказал я. Оставив, автомат я вышел из-за стены, и двинулся вперед.
   Чутье меня не обмануло, вспыхнувший огонек зажигалки высветил приближающуюся фигуру, тряпку, болтавшуюся на автоматном стволе. Вот уж не ожидал от жизни такой подлости. Мы с моим врагом оказались погодки, оба имели одинаковые знаки различия вполне возможно, что мы закончили одно училище. И лишь война развела нас.
   - Ну, здравствуй капитан - сказал конфедерат с усмешкой.
   - Здравствуй - как эхо повторил я.
   - Я буду говорить без обиняков - произнес конфедерат. Я предлагаю тебе и твоим людям сдаться.
   - Что?
   - В квартале за моей спиной, находиться минометная батарея - свободной рукой конфедерат достал из кармана чехла на груди тубус рации сказал в нее несколько коротких слов (слышал, что они стали переходить на собственные наречия, но впервые был этому свидетелем)
   В воздухе раздался свист, перешедший в тоскливый заунывный вой, я обернулся, увидел как слева и справа от укрытия остатков моей роты взлетели вверх посеченные взрывами куски асфальта. Нас взяли в " вилку" первые два снаряда были пристрелочными, третий лег бы точно за стену.
   - Мне нужно подумать - сказал я.
   - Валяй! - согласился конфедерат. Думай! Подумай и о том, нужно ли тебе, и твоим ребятам это бессмысленное геройство?
  
   ***************
  
   Я вернулся к своим и рассказал им обо всем.
   - Надеюсь кэп, вы отправили его к конфедератской богоматери? - поинтересовался Пашка Соколовский.
   - Нет Паш, не отправил - рассеяно сказал я.
   - Я не понимаю вас капитан - пробасил Мортинсен.
   - А тут и понимать нечего - отрезал я. Через час нас раскатает в тонкий блин минометная батарея! Или вы хотите также сдохнуть? - кивнул я на стену, за которой догорали два бронетранспортера. Так те даже мама сказать не успели!
   - Не надо так!
   - А ты знаешь как надо рядовой а?
   - Сейчас вы выходите, отсюда идите вперед порядка 200 - т метров там вас встретят. Пару месяцев вы проведете в лагере, затем вас интернируют. У этих нищих ублюдков нет денег, чтобы содержать пленных.
   - Капитан?
   - Выполнять!
   Я закрыл глаза, чтобы не видеть их лиц, закусил губу, не дай бог из них вырвется лишнее, ненужное. Я опомнился только тогда, когда почувствовал кровь, бегущую по подбородку, но к тому времени вокруг меня уже никого не было.
   Я отер кровь, поднялся, наискось пересек, улицу конфедератский пулеметчик контролировавший окно первого этажа банка прозевал мое появление, а может мне просто везло? Рванула, граната перешагнув через выбитые взрывной мешки, и скребущее пол тело я."
   - Паша ты здесь? Почему? А где остальные?
   - Остальные? - Соколовский рывком сдернул меня со стула, поднял, вверх намотав на кулак тонкую ткань моей куртки
   - Через 3 дня - сипел он из - за шрама. К нашим позициям подбросили шесть мешков, догадываешься, что там было?
   О Боже!!! Огненно красные круги плясали у меня перед глазами. Выходит я виновник гибели своих людей, никто иной, лишь я!!!!
   Изображение было плохим, постоянно дергалось, смазывалось в сторону, находясь, что называется не в " фокусе" Создавалось такое впечатление, будто маленькой грибовидной веб-камерой управлял не автомат, а спятивший от страха оператор.
   Человек шел по длинному коридору, освещенному ярким светом мощных ламп, он казался незримым вестником ада, этаким всадником Апокалипсиса пришедшим покарать виновных в лишь одному ему ведомых злодеяниях.
   Профессор, Колдуэлл в волнении покусывая губу, вглядывался в экран монитора.
   - Правдолюбец чертов! - зло думал он. Бессребреник! Я дал тебе новую жизнь, а ты цепляешься за старые идеалы!
   - Как вы думаете, профессор, зачем он на это пошел? Айзек Колдуэлл обернулся из полутьмы небольшого " аппаратного" зала под неяркий свет плафонов шагнул незнакомец. Айзек близоруко сощурился. Изысканно дорогой костюм, галстук, пышные белые волосы, разделенные уходящим на правую сторону пробором. Черты лица грубые, будто вырубленные топором. Гаврилов? Официальный куратор проекта "АИД" собственной персоной. Но какого? И не отвертишься ведь. Надо выкручиваться.
   - Мы фактически полностью воссоздали погибшего человека - сказал Айзек. Так и не поняв вообще - то, что это не главное. Мы не смогли модифицировать сознание, душу, а это гораздо хуже.
  
  
  
   **************
  
   - Модифицировать? - Гаврилов натужно рассмеялся. Вы хотите сказать, что сознание человека можно заменить как устаревшую компьютерную плату? Душу? Поменять все это на более совершенную деталь?
   Ничуть не смутившись, Айзек кивнул.
   - Здесь нужно отметить упущение наших психологов - сказал он. Мы не просчитали подобный вариант:
   - То есть? - изумился Гаврилов.
   - Суэнвик считает себя виновным в гибели своих людей. И это так. Но мы не думали, что он придет сводить с нами счеты. Он должен был пережить это как то иначе.
   - Как же?
   - Бросить жену, вернуться в армию, уехать в другой город, наконец, или свести счеты, но с собственной жизнью - с неохотой пояснил профессор.
   - Что за бред вы несете?
   - Просто у этого человека оказался сильный внутренний стержень - сказал Айзек.
   - Будьте любезны профессор - Гаврилов стиснул кулаки словно собирался ударить кого-то .Избавьте меня в следующий раз от подобных инсинуаций.
   - Вы предлагаете мне создавать биороботов?
   Гаврилов с изумлением глядел на стоящего перед ним человечка. Неужели амебы тоже способны иногда выражать эмоции?
   Коридор кончился. Впереди была утопающая в стене дверь, с устройством для считывания магнитных карточек ключей вместо замка. Сейчас на этом устройстве горел предупреждающий красный огонек. Карточка, была ведь у меня одна. Да где же? Ага!
   - Немедленно вернитесь в палату!
   Двое охранников из числа тех, что сопровождали меня и профессора во время приснопамятного полета к жене (где она теперь) взяли меня в кольцо. Один из них перекрывал мне доступ к лифтовой шахте полностью перегораживая и без того маленькую лестничную площадку, другой отрезал мне обратный ход в сторону недавнего узилища, сиречь палаты. Но делал он как - то нехотя, дескать, хочешь, иди, но только в одну сторону. У тебя нет выбора и все такое. Как там говорят в боевиках?
   Я шагнул вперед, носок моей левой ноги врезался в место, схождения брюк у первого охранника (того, что не давал мне пройти к лифту) утробно хрюкнув, тот согнулся. Как я и предполагал, эти олухи использовали облегченные бронежилеты, не имеющие специальных накладок. Ребро моей правой ладони, коснулось шеи согбенного охранника,
   почему - то с глухим деревянным стуком.
   Ухватившись за торчащий вверх ворот форменной куртки, я рванул первого против часовой стрелки от себя вправо, подставив его под плеснувшую из автомата второго свинцовую струю. А уж на то, чтобы упав схватить автомат и выпустить очередь, заставившую второго отлететь к стене и оставив, на ней ржаво-красный очерк сползти на пол у меня ушло меньше минуты. Рефлекс!
   Кстати в кармашке разгрузки второго я и нашел магнитный ключ о том, что профессор может, заблокировать его я как то не подумал.
   Замок тихо пискнул, огонек на индикационной панели сменился с красного на зеленый. Дверь отошла в сторону.
   - Профессор он в лаборатории, что делать? Слова эти прозвучали из динамиков молчавшей до поры аппаратуры в практически пустой аппаратной пугающе резко. Тут еще чья - то рука опустилась на плечо Айзек вздрогнул, возвращаясь с небесных эмпирей на грешную землю. Это напомнил о себе Гаврилов. Оказывается все это время он, молча, стоял рядом.
  
  
   ***************
  
   - Что вы намерены делать? - спросил он.
   Профессор молчал, глядя на главу номинально существующей федерации, фактически самоустранившегося от происходящего сбросившего груз ответственности на его плечи. Как будто он виновен во всем. Отвернувшись, Колдуэлл склонился над пультом.
   - Приготовьте снайперов! - приказал он. Огонь открывать только по моему сигналу! Я выйду, поговорю с " объектом"
   Широкие белые полосы, точно лепестки полураспустившегося цветка, поддерживали стеклянный, разделенный на множество сегментов потолок. Полосы лепестки переходили в основание белоснежной колонны, являющейся отправной точкой с которой начинался лабиринт из множества стеклянных же комнат, комнаток, и комнатушек заполненных разнокалиберным оборудованием.
   Стол, уставленный пробирками, мед - камера, заполненная на две трети какой - то зеленоватой субстанцией, при мысли о том, что в ней могло находиться мое тело мне стало не по себе. Десятки, сотни моих отражений глядели на меня со всех стеклянных поверхностей, каждое по - своему осуждающе, порицая, равнодушно.
   Это невозможно! Не реально! Сон! Абсурд! Как там принято поступать в случаях проявления явных галлюциногенных явлений укусить себя что ли?
   Подняв, голову я разглядел где-то далеко впереди на скошенной под углом стене узкую точно нарыв комнатку, на торце которой точно два злобных глаза горели два ярко освещенных окна. К комнатке примыкала небольшая площадка, забранная высокими перильцами. Присутствовала и опускающаяся вниз лестница.
   Странно, но чувство апатии и некой сломлености исчезло. Теперь у меня была цель! Я повесил автомат на плечо, и двинулся вперед по петляющей меж комнат дорожке.
   Как странно, о чем же можно говорить с человеком, которому ты подарил второй шанс, а он твой подопечный ведет себя будто привередливый ребенок, отталкивая руку взрастившую его. Пожурить? Может похвалить? Одним словом проявить отеческую заботу. Размышляя подобным образом, профессор медленно спускался вниз.
   Мысль о том, что существование Суэнвика должно рано или поздно закончиться, быть может, даже сейчас, по одному его мановению не грела душу Айзека действительно несколько по отечески правда успевшему привязаться к человеку, вытащенному им из царства Аида.
   А в это время, наверху в примыкавшем к комнатке техническом помещении, снайпер со смешанным чувством удивления и страха, рассматривал пойманного в паутину прицельной сетки невысокого коренастого мужчину, обладающего то ли седыми, то ли темно-русыми волосами, изборожденным сетью густых морщин лицом, облаченным в темно - синюю изорванную у рукава больничную пижаму. Снайпер чуть сдвинул винтовку влево, уловив сухопарую фигуру в белом халате, бликующую целюлойдной блямбой бейджа, и едва не перекрывшую биссектрису возможного выстрела, затем он вернулся к исходной позиции. Коснувшись, закрепленной в ухе горошины микропередатчика снайпер сказал.
   - Я на позиции. Веду цель. Жду указаний.
   - Действуйте по моему сигналу - откликнулся профессор.
   Снайпер увидел, как мужчина криво усмехнувшись, словно почувствовав что - то чуть приспустил ремень автомата, висевший на плече, приспособив его так, чтобы оружие всегда было под рукой. Палец в черной коротко обрезанной перчатке лег на курок.
   - Здравствуй Майкл - сказал профессор. Я вижу, у тебя оружие ты опасаешься чего то?
   - Бросьте профессор - сказал я мрачно.
  
  
  
   **************
  
   От вашей приторности у меня скулы сводит. Вы, думаете, я не видел, как вы сказали снайперу " Действуйте по моему сигналу" - я кивнул наверх. Так, что не считайте меня идиотом.
   - Ты прав Майкл, прав! - Айзек будто китайский богдыханчик закивал головой соглашаясь. Ты весьма преуспел в искусстве убийства. Не твоя впрочем, в том вина, но ведь я дал тебе шанс на новую лучшую жизнь, а ты не воспользовался им.
   Я молчал, еще секунду назад я был готов разорвать этого человечка, а теперь слова растворились, будто вода в песке, я не знал, что ему сказать, хотя нет знал.
   - Мне не нужна такая жизнь - сказал я тихо.
   - Бросьте Майкл! - профессор сморщился. Я дал вам второй шанс, на то чтобы жить, страдать.
   - Любить и ненавидеть - продолжил я.
   - А, что - не смутился Айзек. Это все немаловажная часть того от, чего вы так стремитесь отказаться. Не напрасно ли? Мне кажется, никто более не способен понять, цену жизни кроме тех от кого она всецело зависит. Это врачи, ученые, учителя ну и конечно военные.
   - Жаль, что этого не объяснишь политикам - сказал я с горькой усмешкой.
   - Ну почему же - в наш схоластический спор решил вмешаться новый собеседник. Невысокий, коренастый облаченный в изысканно дорогой костюм, черты лица грубые, будто вырубленные топором, пшеничные явно подкрашенные волосы. Лицо. Его лицо.
   Я сдернул с плеча автомат.
   - Цель перекрыта! - вмешался молчавший до поры снайпер. Требую удалить помеху! В случае шестидесятисекундной задержки я имею право открыть огонь!
   - На колени! - приказал я. Руки на затылок!
   - Профессор? - глава Федерации бросил ожидающе вопросительный взгляд на Айзека, но тот замер будто статуя.
   - Послушай капитан - буркнул, Гаврилов нехотя подчинившись. Не делай глупостей! Я пришел сюда поговорить с тобой.
   - О чем? - спросил я. Это ты начал эту войну! Это из-за тебя и подобных тебе погибли мои ребята, и сотни тысяч других ни в чем не повинных людей! По твоей вине - автоматный ствол ткнулся в коричневую то ли по причине загара, то ли по какой-то иной причине щеку рассадив ее. Я стал мразью!
   Гаврилова сотрясала едва заметная дрожь, я видел это, не всем дано стоять под направленным на тебя дулом.
   - Прежде, чем ты свершишь, что - либо капитан - сказал он. Знай, что я делал это все во благо.
   - Знаю, знаю - прервал его я. Благими намерениями выложена дорога в ад, эти жертвы не были напрасны. Мир уже слышал это, и не к чему хорошему это не привело.
   - Огонь! - сказал вдруг профессор, точно хороший карточный игрок, внезапно выложивший последний козырь.
   - Что?
   - Что?
   - Выстрел!
   - Ну знаете ли профессор! - Гаврилов поднялся с колен, отряхнув брюки, полез в карман за платком, извлекши его, вытер, брызнувшие на лицо капли затем брезгливо за кончик бросил его на пол.
   - Вы могли бы, и поторопиться с принятием решения!
   - А кто просил вас вмешиваться? - окрысился профессор. Выговориться захотелось? Пошли бы к психоаналитику.
  
  
   *************
  
   Гаврилов шагнул вперед, глядя с высоты немалого роста на маленького сухонького человечка, он снова был главой всей планеты, владельцем судеб всех тварей суетных населявших ее.
   - Я готов забыть о том, что здесь произошло - сказал он. Если вы профессор примите как аксиому одну мою просьбу. Для этого - Гаврилов кивнул за спину и остальных ваших подопечных основной приоритет должен составлять полное, следовательно, безусловное выполнение приказа.
   - Я же говорил вам об этом - похоже, Айзек не собирался отступать. Я не создаю, тупых исполнительных роботов я возвращаю людям жизнь не моя вина в том, что она иногда рвется.
   - Не лицемерьте!
   - Пожалуй, вы правы! - Айзек чуть отступил. Я действительно был не совсем честен и прежде всего с собой. Даст бог позже мое открытие все же послужит людям. А теперь с вашего позволения я действительно приступлю к работе.
   - Хорошо! - сказал Гаврилов. Хорошо!
   Солнце вставало над большим городом, медленно тягуче, лениво. Точно проснувшийся ребенок, оно протянуло, всюду пальцы лучи пробуждая уснувшие здания. Город просыпался. В центре открывались дорогие рестораны, и магазины на примыкающих улочках с глухим деревянным стуком поползли вверх легко бронированные жалюзи лавочек торгующих разнокалиберной снедью.
   В воздухе мчался вертолет. Он - то появлялся, то исчезал, лавируя меж железобетонных мачт высотников. Солнце с такой силой ударило в желто-синий борт, что буквы, нанесенные на нем, говорившие о принадлежности к крупнейшей конторе по доставке расплылись и в виде гигантского солнечного зайчика ушли обратно. Отразившись в многослойных стеклопакетах близлежащего торгового центра.
   В кабине было двое. Пилот, который выглядел, как и положено пилоту. В белом шлеме, черных очках на пол лица, квадратным подбородком перетирающим резинку, усиком рации у губ, тянущимся из - под громадных наушников. На сиденье рядом сидел мужчина. Достаточно молодой, чуть за 30, загорелый, широкие скулы покрыты черной двухдневной щетиной, обритый череп блестит под солнцем.
   Внезапно пилот обернулся к своему спутнику, и не стараясь перекричать шум винтов четко и раздельно сказал два коротких предложения: Пора! Подлетаем! Сидевший рядом кивнул, он умел читать по губам, впрочем, не только это. Расстегнув куртку украшенную эмблемой курьерской службы, он достал из-за пазухи тонкую и сложенную вдвое точно бумажный лист клавиатуру. Разложив ее, но, не подключив, никуда он набрал какую-то команду и.
   Изменился цвет вертолета. С желто-синего на красно-белый, правый борт украсился эмблемой ведущего телевизионного холдинга номинально владеющего почти 90% теле рынка планеты.
   Внешний вид летевших также претерпел ряд существенных метаморфоз. Впрочем, пилота это коснулось не столь сильно, как его спутника. Мириады наноботов подобно крошечным паучкам - ткачам перекроили его облик, сменив курьерскую форму на строгий деловой костюм, с карточкой акредетации на проведение телесъемки над правым карманом
   Все свободное пространство за креслами вместо посылок занимали теперь кофры с оборудованием для съемки. Вертолет взял вправо, миновал, десятимильную зону пролетел, над двумя круглыми похожими на старинные дредноуты плавучими казино существующими, несмотря на войну, введение осадного положения.
  
  
   **************
  
   Вертолет подлетал к громадной, утопающей в море, утыканной разнокалиберными строениями запятой. Это был остров Тихий, официальная резиденция главы Федерации. Впрочем, не только они одни стремились занять свое место там внизу коснуться не слишком широкой на вид взлетной посадочной полосы. В воздухе было полно воздушных судов разных форм и расцветок. Повод для того, чтобы явиться сюда у всей этой братии был более чем весомый. Руководство непризнанной Конфедерации обратилось с предложением о заключении долгосрочного мирного договора. Здесь на острове Тихом.
   К счастью долго ждать им не пришлось, вертолет, имеющий, на борту опознавательные знаки ведущей телекомпании без сомнения имел приоритетное право на посадку.
   - По-моему это за нами! - заметил пилот, глядя на лавирующий меж воздушных левиафанов шустрый электра - мобильчик. Из него выбралась брюнетка в темно-синей униформе распорядительной службы, и весьма фривольно покачивая, бедрами под цокот каблучков направилась к ним.
   - Везет же тебе! - пробормотал пилот.
   Окно было открыто, на широком белом подоконнике стояла хрустальная ваза, полная полевых цветов. Ветер колыхнул штору надув ее парусом, внеся в комнату запах свежести после прошедшего дождя. Лето вступило в серединную фазу, и еще не пугало грядущей осеней промозглостью. Тот же ветер игрун прихватил большой платок прикрывающий целую батарею подушек от большой до самой маленькой лежащих на большой двуспальной кровати. Кроме этого предмета обстановки в комнате была этажерка заполненная немногочисленными книгами, и большое зеркало у которого стояла девушка в свадебном платье.
   Она была невысока, хрупка, длинные каштановые волосы, спускались до плеч. У нее были высокие как у " Скарлет О, Хара" скулы, подбородок с милой ямочкой, тонкий прямой нос. Черные глаза глядели на свое собственное отражение с некой неизбывной грустью. Как будто она потеряла нечто важное, но ведь не всегда так бывает, иногда есть то, что стоит выше всего на свете это - любовь. Об этом Мирра Гросман и Карл Гонсалес поняли уже давно. И пусть он гражданин Конфедерации, а она живет в столице, в столице, разодранной, на лоскутное одеяло Федерации Их дети не будут смотреть друг на друга через прорезь прицела.
   Скрипнула дверь вошла мать Мирры.
   - Ты готова милая? - спросила она.
   Девушка кивнула, изящно поправив ожерелье являвшиеся лишь пустой подделкой, на самом деле, оно выглядело ничуть не хуже дорогих побрякушек продающихся по соседству. Обе женщины спустились вниз, где при их появлении из узкого кожаного кресла, поднялся высокий, сухопарый старик, облаченный в черный костюм тройку отец Мирры. Оглядев любимых им женщин, тяжело вздохнув, он спросил дочь:
   - Дорогая может, мы выйдем через черный ход? Ты ведь знаешь, как наши соседи относятся к твоему будущему браку?
   - Многие твои сверстники воюют с Конфедератами, ты могла бы выбрать кого угодно - мать ввела в дело тяжелую артиллерию. Грешно конечно говорить дочери такие слова в день свадьбы, но ведь?
   - Оставьте! - Мирра была непреклонна. Политики затевают свары, а мы люди, обычные люди.
   Ну, что с ней делать! Свадебный драбант тронулся с места, с трудом разворачиваясь на узких улицах. Мирра неприязненно глядела на технику застывшую в пугающей неподвижности, на лица солдат едва выглядывавшие из под высоких бетонных плит, вбитых в асфальт, боящихся всего и вся. Господи, что мы творим!
  
  
  
   ************
  
   Наконец драбант остановился у высокой увитой плющом ограды, близ невысокого мрачного, пугающего своей пустотой здания, снабженного крестом на башенке куполе.
   Однако же Мирру не удивило царящие окрест безлюдье. Война у каждого своя вера.
   - Территория, относящаяся к комплексу правительственных зданий имеет протяженность - брюнетка, сопровождавшая незнакомца прилетевшего с пилотом, откликавшаяся на имя Виктория болтала без умолку.
   - А поскольку вы Дмитр? (более подробно об этом персонаже рассказывается в первой книге прим. Автора) - Виктория искоса бросила взгляд на акредитационный бейдж прикрепленный к правому карману пиджака. Имеете разрешение на съемку от гос. канала то вам без сомнения, будет предоставлена лучшая точка. Дмитр кивнул, сдержанно улыбнувшись, и это смутило девушку, еще никто не проявлял к ней подобного равнодушия.
   Надо сказать, Вика слово свое сдержала, точка для съемки действительно была выигрышной, позволяла контролировать подходы к резиденции, а еще сделать пару общих планов затем " стенд-ап" то бишь наезд или крупный план
   Дмитр принялся священнодействовать из первого кофра он извлек составной подковообразный пульт чем-то похожий на режиссерский. Раскрылась, часть его оттуда выпорхнули два птичьих силуэта. Прозванные на жаргоне " стрижами" эти аппараты, являлись мощными портативными ретрансляторами, отвечающими за передачу сигнала на большие расстояния. Из середины пульта выдвинулся небольшой монитор. Лицо Дмитра, как и лица его коллег стали появляться на больших экранах, установленных на крупных городских площадях, взирали точно боги с небес с экранов ТВ панелей, укрепленных на крышах пент-хаузов. Вот человек, остановившийся, у газетного киоска прислушался, к доносящимся из занебесья словам, за ним другой, третий.
   Вы не верите, что можно изменить историю? Напрасно! Иногда ворох одежд Мадам Клио рвут решительные лидеры, но зачастую слово является куда более серьезным оружием чем булыжник или автомат. Переговоры начались.
   Дрожащие огоньки лампад расставленных по квадрату у алтаря, высокие свечи в рост человека освещающие пустые скамьи, лики святых, надзирающие за притихшими людьми. До того ли сейчас? Правы ли вы?
   - Дети мои! длань священника свела вместе узкую с длинными музыкальными пальцами ладонь женщины, с широкой мужской на которой был явно виден шрам от извлеченного военного чипа, когда-то Карл Гонсалес дезертировал, из армии как он умудрился, не потерять при этом гражданство Конфедерации история умолчала.
   - Есть ли кто-то? вопросил священник. Кто может воспрепятствовать этому браку?
   - Есть! - рыкнул молодой явно ломающийся юношеский басок.
   По проходу меж скамей шел высокий, чуть сутуловатый парень, облаченный в длинный застегнутый под горло темно-коричневый плащ, застиранные темно-зеленые штаны хэбе,
   высокие шнурованные ботинки.
   - Ты? - глаза Мирры расширились в ужасе. Но ведь мне сказали, что ты погиб!
   - Дорогая! - Гонсалес дернул Мирру за руку. Кто это?
   Парень распахнул плащ, сдернув с плеча ремень автомата.
   - Я два месяца провалялся в госпитале - сипел парень. Я выжил один из 900. Весь мой полк выжгли на рокаде штурмовики, что вели такие же ублюдки как твой будущий муженек!
   - Марко - Мирра подошла ближе, бриллианты слез текли по ее лицу.
   Прости меня! Но я не когда не говорила тебе, что люблю тебя!
  
  
  
   ************
   - Что? В глазах парня выброшенного взрывом из головной машины чудом спасшегося, претерпевшего 13 пластических операций, восстановивших ему 40% утраченной кожи, но не душу тлел огонек безумия. Это ради нее он пошел в армию, ради нее ограбил эту проклятую оружейную лавку, чудом не убив продавца отказавшегося продать боевое оружие странному не имеющему лицензии парню.
   - Давай уйдем от сюда! - прошептал он.
   Мирра отрицательно покачала головой и тогда, Марко выстрелил. Хрупкую фигурку в белом платье, точно куклу швырнуло на пол.
   Рядовой 6 роты, 4 полка, 86 горнострелковой дивизии Марко Волков уравнивал шансы их, и тех, кто остался там, под кучами оплавленного металла посеченный осколками в фарш. И когда, с улицы ударили в дверь чем-то тяжелым и чей-то властный голос рявкнул:
   Полиция! Бросайте оружие и выходите! Немедленно!
   Марко выдохнул, чуть подав голову, вверх прижал перегревшийся ствол к занемевшему подбородку и нажал на курок. Его война кончилась!
   Мраморный консультационный зал, резиденции был полон журналистов. Объективы камер, перемежаемые мохнатыми пушками звуковиков, смотрели на Гаврилова с Воловичем, сидевших с необычайно важным видом, и на тех, кто находился на противоположной от них стороне большого стола лидеров Солдании Жозе Маурицио Ромейро, Болтейна Питера Дубачека и шести остальных их коллег составляющих не признанную пока никем Конфедерацию.
   Наконец стоящий позади Гаврилова секретарь положила на полированную поверхность раскрытую папку, придвинула, затем деликатно отошла в сторону.
   Глава Федерации придвинул, папку, близоруко отшатнувшись, все же вывел в нижнем правом углу свою роспись. Волович проделал, то же самое искоса наблюдая, за тем, как это делают те, кто сидит напротив.
   Подписанное сторонами конфликта соглашение обязывало в течение 48 часов прекратить огонь, оказать помощь гражданским лицам, начать обмен ранеными и пленными. Впрочем Волович знал, что по данным разведки конфедераты планируют использовать перемирие для перегруппировки, и подвода резервов. Но и Федерация была обескровлена и тоже нуждалась хотя бы в краткосрочном отдыхе.
   Соглашение было подписано, обе стороны поднялись с мест, сопровождаемые охраной и стайкой пресс секретарей направились в смежный зал, где их ждал немудреный фуршет.
   Дмитр отозвал в сторону главу пресс-службы Федерации, высокую худощавую девушку со смешной фамилией Лисицына, и пользуясь правом аккредитации предоставленным госканалом, попросил ее устроить интервью с главой Федерации и лидером Солдании Девушка скорчила гримасу, но согласилась. Дмитр видел, как она подошла к ним стала втолковывать, что - то те закивали, явно соглашаясь, ну еще бы какой политик не любит тщеславия, лишней дармовой славы.
   Они вошли в зал, в котором не столь давно беседовали Гаврилов с Воловичем. Все осталось без изменений, комбинированная панель вместо окна, два кресла, столик на этот раз пустой. Ну и запах казенщины в придачу.
   Гаврилов и Ромейро позволили Дмитру установить аппаратуру, выставить свет, затем уселись в кресла.
   - Господа! - глава пресс-службы вышла, перед камерой обращаясь, к политикам сказала: Сейчас, будет происходить съемка, это займет минут 10 не более. Сделайте вид, что вы увлечены беседой.
   - Вот именно! - кивнул, Дмитр в его руке внезапно оказалась расческа с острым концом ею без замаха, коротким тычком он пробил шею девушки.
  
  
  
   *************
   В следующую минуту он всадил в грудь Гаврилову две пули игловидного типа, из пистолета (название которого не специалисту ничего бы - не сказало, кроме того эту игрушку нельзя было обнаружить ни какими средствами контроля)
   Ромейро смертельно побледнел и затрясся.
   - Кто ты? Это ведь не я послал тебя?
   - Не ты! - Дмитр успокаивающе улыбнулся, прижав палец к губам. Сиди тихо и останешься цел понял?
   Ромейро так затряс головой, что казалось она вот - вот отвалится. Наконец - то вмешалась охрана. Это спустя 2.40 секунд! Слишком долго! Две черно костюмных тени возникли на пороге, и тут же рухнули, минус еще 2-пули иглы. За этими двумя последовали целых пятеро. Один вывел, Ромейро четверо других окружили, Дмитра вполне профессионально прикрывая друг друга, он мог бы показать им, что такое бесконтактный бой и покончить с ними, но довольно. Он сделал все, что должен.
   Охранники опешили, человек с карточкой аккредитации госканала, на их глазах застреливший главу Федерации и двух их коллег бросив пистолет рухнул на пол. Вот так вот запросто! Ступор, охвативший, охранников продлился еще минуту! Затем самый решительный из них осторожно наддал лежавшее тело острым носком лакированной туфли. Убрав оружие, склонился.
   - Ну, что там? - поинтересовался другой. Его коллега.
   - Ничего! - охранник поднялся. Пульса нет! Такое чувство, будто этот тип остановил себе сердце!
   Все четверо озадаченно переглянулись. И только тут, до них дошло, что Ромейро они-то вывели из под огня, а вот самого лидера то? Хотя если разобраться ему уже и реанимация-то не поможет.
   Большое полотнище федеративного флага, перевитое длинной траурной лентой, почти полностью покрывало стол, кончики даже касались пола. Мрачные оттенки декора, мрачный Волович, мрачно недвижимо, гипнотизирующее глядевший в камеру.
   - Дорогие сограждане, как вы должно быть знаете из экстренных выпусков новостей о покушении совершенном на главу Федерации Гаврилова С.Н. К сожалению стрелявшего задержать не удалось, он покончил с собой. К сожалению, скончался и сам Гаврилов С.Н.
   Пользуясь нормами международного права поддерживаемого, несомненно, всеми колониями Земной Федерации я объявляю трехдневный траур и принимаю на себя все права по управлению Федерацией.
   Кому-то не нравилось стремление Степан Никитича Гаврилова достичь мира на нашей многострадальной земле, но со своей стороны я даю гарантию в том, что мы будем двигаться в этом, же направлении, не забывая карать тех, кто вставляет нам палки в колеса.
   Что касается мирного соглашения, то мы, несомненно, будем соблюдать его, но видимо, кто-то не заинтересован в окончании войны. Давайте наберемся разумного терпения и будем ждать. В конце концов, 48 часов, в течение которых должно вступить в действие соглашение срок не такой уж долгий.
   Я и мы все будем молиться о мире.
   Пролог 1 части.
   Город Нургат территория некогда
   подконтрольная Конфедерации.
   10 лет спустя после описываемых выше событий.
   Вдоль улицы, глядящей во тьму мертвыми глазами окон, из которых время от времени вырывались длинные языки пламени. А внутри скелетов мертвых домов что-то трещало и рушилось, брел человек.
  
  
   ***********
   Правда человек, бредущий, вдоль улицы был военным, да и город был разрушен не просто так.
   Пропыленные стоптанные берцы, эмблема инженерно саперных войск, почти оторванная на правом плече, бронежилет, пробитый в месте сочленения шеи и спины, только чудом спасший владельцу жизнь, каска норовившая съехать куда-то на затылок, хлопавшая расстегнутым ремешком.
   Звали бредущего Смирнов Олег Викторович, ну это так в миру, в официальном делопроизводстве списках части так сказать. Это же было выбито и на его (а вернее моем) ( не люблю о себе в третьем лице!) жетоне смертника. Его же не дай бог! И получит моя мать. Ну, в общем, это все так официально. На самом же деле, вот уже 4-ый месяц я привыкаю к другому имени, вернее к прозвищу. " Лаки Люк-Счастливчик" Говорят, что мне везет, может и так. Сколько я металла повытаскивал уж и не припомню. Слава богу, стрелять пока не приходилось. О чем бишь я? О прозвищах. Так они есть практически у всех во взводе. " Грымза, Док, Святоша" Во первых прозвище отражает харизму человека, а во вторых его (я вновь имею ввиду прозвище) удобно использовать в качестве позывного.
   Вы уж простите мне мои разглагольствования. Посторонние для меня люди, которые как я представляю, себе не знают, что такое война, ну разве, что из книг и фильмов. Наивно? Возможно! Глупо? Пусть! Но иногда нужно верить во, что-то теплое, светлое иначе можно съехать с катушек. А вдруг я потом напишу об этом книгу, или сниму фильм? А?
   Может возникнуть вопрос, а чего, собственно говоря, ты шарахаешься по ночному разгромленному городу. Но на него можно ответить, я вовсе не шарахался, а организовывал разведовательно поисковый обход квартала, с целью поиска уцелевших гражданских, обнаружение конфедератских огневых точек, корректировка артиллерийского огня для их подавления. Мне и пройти оставалось немного, свернуть направо и квартал будет замкнут, я выйду к своим.
   Ну, вот и свернул я, дальше, что? Хотя здесь здания явно поцелее-то будут, отсутствуют только верхние этажи. Внезапно я споткнулся едва, не налетев на что-то. Сапер называется мать твою! Я поглядел под ноги, на всякий случай воровато оглянувшись, нет никого, темно, холодно.
   Цинк патронный к ручному пулемету пустой, сплющенный. Теперь понятно, почему верхние этажи сбиты. Точечные удары мать их! Черт! Приостановившись, я едва не хлопнул себя по лбу, а вернее по каске. Как я мог забыть, ведь на моем SRF-40 фонарь есть. Вот так я и брел. Тонкий у начала расширяющийся к низу луч вместе со мной шарил, по разбитым стенам точно слепой ощупывая обломки чужих судеб, изломанных надежд.
   Слава богу, я почти дошел, через 150 метров, еще раз направо и там на открытом перекрестке мои у двух бэтееров стоят, костерок разожгли, тушенку хавают наверняка черти полосатые. Как вдруг!
   Ох уж это вдруг! Высокое крыльцо, из красного кирпича, ступеньки. Ноги сами понесли меня наверх, несмотря на протесты внутреннего голоса. Луч подствольного фонаря мазнул по широкой оставшейся верхней половине стеклянных дверей, нижняя в виде мелкой стеклянной крошки лежала на полу. Изнутри тянуло гарью. Я осветил пол, вроде медяшка растяжки не блестит. Медяшка это проволока в смысле. Хотя не такие уж конфедераты лохи чтобы медь использовать то. Уж в чем, а в этом я успел убедиться.
   А кстати где использовать то? Вывеска? На федеральном. Целая? Автомат едва не выпал у меня из рук. Библиотека? Ну, ни фига.
   Короче не утерпел я. Влез внутрь.
   Внутри было пусто.
  
  
  
   **************
   Это говорило о двух вещах либо конфедераты не умели читать (шутка конечно!) либо здравомыслящих людей понимающих, что главное оружие все же знание, а не автомат среди них все же оказалось больше. Хотелось бы думать.
   В немом обалдении потеряв, счет времени я бродил меж многометровых шкафов забитых книгами. Да, да именно книгами! Теми несуразными чудовищами шелест страниц, которых должен был бы давно кануть в прошлое. Но нет! Оно (чудовище) осталось, не смерившись с наступлением болванок аудио-носителей, либо со скорым пришествием
   Memo - чипов дающим их обладателям в области касаемо литературы эйдетическое наслаждение.
   Глядеть то под ноги, то вверх, (у библиотеки был, оказывается, надстроен второй этаж) то по сторонам, стараясь не нарваться на какую-нибудь пакость было не очень сподручно, поэтому я задел один из шкафов.
   Многометровая махина, протяжно охнув, застонала, словно жалуясь кому-то на мою нерадивость, что- то трижды шмякнуло меня по каске. Слава богу, это оказались книги!
   Я поднял их, смахнув, пыль и грязь отнес к зиявшему пустотой оконному проему. ( О том, что я могу стать отличной мишенью для конфедератского снайпера окажись тот поблизости я и не подумал! Я ведь держал в руках книги, а я не видел их черти сколько!)
   В багряных отсветах пламени я принялся изучать свои находки.
   Первая. Белая обложка, на которой фантазия неведомого мне художника изобразила странный дисковидный аппарат очевидно звездолет, опутанный чем-то молочно белым (млечным путем что ли?) на фоне черного ничто пробитого мириадам звезд.
   " Артур Кларк. Космическая Одиссея" Это я возьму себе!
   Дальше! " Шопенгауэр - Максимы" О а это Спинозе пойдет, есть у нас такой умник любит излагать мудрые сентенции, за, что и заработал свое псевдо.
   Михаил Липатов " Конфронтация" Вот так вот просто и емко. Я открыл наугад.
   " Убийство главы Федерации Гаврилова С.Н. десять лет назад, ни в коем случае не могло способствовать окончанию первого этапа войны. Не добавила популярности и участие в миротворчестве Гаврилова вместе с его замом Воловичем в сверхсекретном проекте " Рассвет" Суть проекта состояла, как известно в выведении на орбиту Гарта пары спутников долженствующих обеспечить отдаленные уголки планеты связью. На самом же деле речь может идти о методах широкого дистанционного пси-воздействия. Возможно, утечка этой информации не позволила Воловичу выиграть в гонке за пост главы Федерации.
   Возникает слишком много вопросов. Ясно лишь одно, мы сами стяжали плоды ветра от возникшей в результате наших действий бури"
   А ведь прав этот как его Липатов, мы сами выхолостили, эту войну низведя ее до сведения личных счетов, а их накопилось ох как не мало. Я сложил книги в стопку и, убрав, их в вещь-мешок направился к выходу. Пора было возвращаться.
   У нее была эсвеэшка пятидесятка, старая давно снятая с вооружения, но, тем не менее, при наличии съемного инфро-прицела и неплохой оптики позволявшая работать на дистанции 2-2,5 километра. Она нашла ее в брошенном армейском грузовике. А уж раздобыть патроны пристрелять оружие по неподвижным целям? Да в мертвом городе-то?
   Так она появлялась из неоткуда и исчезала в никуда. Она не желающая говорить своего имени, или позабывшая его. Маленькая, сухонькая, в черном вдовьем платке (повязанном по-мужски, правда!) в подогнанном по фигуре плохо отстиранном армейском хебе.
   Кое-кто видел, как она выцарапывала штык ножом на гладкой, черной, покрытой огнеупорным покрытием поверхности приклада винтовки зарубки. Кое-кто опять же видел, как один чудак с большой буквы М. попытался пересчитать их, и как она перерезала ему глотку, одним движением, затем невозмутимо отерла с лица брызги рукавом, подобрала винтовку и вышла.
  
   **************
   В это раз охота складывалась удачно. Первого щенка она выцелила в развалинах библиотеки.
   Он стоял на фоне пустого оконного проема, что-то держа в руках. Она подкрутила колесико регулировки прицельной дальности. Книги? Чужой солдат, не особо заботясь тем, что его могут обнаружить держал в руках книги и, похоже, увлеченно читал одну из них. Ее палец лег на курок.
   Вот сейчас, сейчас. Только почему ей так больно?
   - Мама? Мама? Что это за зверь? Детский пальчик ткнул в картонную страницу яркой до лубочности книжки.
   - Это мишка сынок. Помнишь, мы видели его в зоопарке.
   - А куда он идет? А это, что? Пальчик ткнул в изображение высоких разлапистых елей.
   - Ты уже взрослый, прочти сам!
   - Ну, давай вместе. А?
   - Хорошо давай! Мягкая ладонь еще не огрубевшая от ложа винтовки касается теплой кудрявой головки. Два голоса тянут нараспев по складам:
   - Мишка косолапый, по лесу идет!
   - Шишки собирает, песенки поет!
   - Шишка отскочила.
   Господи да почему так больно - то а. Сотрясаясь от беззвучного воя, она едва не выпустила винтовку. Прошло довольно много времени, прежде чем она, опомнившись, вновь приникла к прицелу, но солдат, бывший, в ее прицеле уже исчез. Это ничего, она прекрасно знала, где пасется их стая и на этот раз она не будет щадить никого.
   - Стой, кто идет? Пароль?
   - Семь! проорал я. Система паролей у нас была до безобразия простой. Числовой. Поскольку не было окрест ни рек крупных, не выдающихся горных массивов, только города, ну, в крайнем случае, поселки. Не запоминать же названия улиц, в самом деле. А так берется два простых числа и сумма их же. Насколько я знал из беспроводного солдатского телеграфа, а именно от наших соседей разведчиков у конфедератов было тоже самое безобразие.
   - Счастливчик ты, что ли? осведомился Спиноза.
   - Я.
   - А мы тебя того уж - Спиноза поправил ремень автомата. Я не ответил, оглядывая туши
   бэтэеров, я знал, их башенных стрелков ребята были, опытные служили поболее нас вместе взятых так, что попасть под перекрестный огонь двух КПВТ мне не грозило.
   - Где остальные? - спросил я.
   - А там! - Спиноза махнул в сторону углового здания над бетонным козырьком, которого, еще можно было прочесть остаток вывески " ая" Булочная что ли?
   - А, что в мешке-то? Неужто книги?
   - О елки точно!
   Я зашел под козырек, стараясь одномоментно держаться под прикрытием брони. Возникшее внезапно предчувствие было очень нехорошим. Я сбросил с плеч мешок достал книгу.
   - Шопенгауэр? Спиноза был явно обрадован. Спасибо друг! Помню я на первом курсе универа курсовую по нему писал - в его голосе слышалась неизбывная тоска по старым временам. Я к стыду своему не знал, что он бывший студент.
   - Только на посту не читай - напомнил я. Взводный увидит, втык даст.
   - Ни фига! - меланхолично откликнулся Спиноза. Дрыхнет он.
   Я тоже вздохнул, с командиром нам действительно не повезло. " Скороспелый" выпускник краткосрочных офицерских курсов. Со взводом не работал, вечно был чуть в стороне.
  
   **************
  
   - Скажи Грымзе, пусть меня сменит - напомнил Спиноза.
   - Ладно! - кивнул я.
   Помещение было не очень большим, и почти все было заставлено стеллажами, на которых еще можно было заметить покрытые плесенью булки хлеба. В центре помещения горел костер, у которого кругом сидели Грымза, Док, и все остальные. Я автоматически отвечал на рукопожатия, кивал кому-то, отметив взводного, который действительно спал, у окна привалив к нему освобожденный от хлеба стеллаж.
   Я сел на свободное место, взял протянутую мне банку тушенки начал есть.
   - Грымза - промычал я заметив поползновения моего товарища намеревавшегося залезть в мой вещ - мешок. Вот кто ни будь на твоем месте уже давно по морде схлопотал бы.
   - А про баб ничего не было? - того похоже заинтересовали мои книги.
   - Не знал Грымза, что ты читать умеешь! хмыкнул Док.
   - Камасутру принесу в следующий раз - я поставил пустую банку на пол. А пока пойди, смени Спинозу.
   Она поместила винтовку на выступ, оставшийся от выбитого взрывной волной подоконника, опустив ствол, вниз приникла к прицелу. Проплыли туши бронетранспортеров это серьезно! Хотя?
   Бетонный козырек с остатком вывески " булочная" окно, еще левее, стоп. В контур прицельной сетки попала человеческая фигура, лежащая за каким-то шкафом. Глупцы!
   Курок мягко поддался под ее пальцем. Выстрел! Зацепной выбрасыватель автоматически подал в патронник взамен выпавшей новую гильзу.
   - Взводного убили!
   - Твою мать! Угораздило же его под окном улечься!
   - Откуда стреляли?
   - С улицы, откуда ж еще.
   Из здания выметнулся солдат, она видела в оптику его лицо. Его страх, его боль, непонимание происходящего она упивалась этим, это было ее очищение ее купель. Солдат выпустил вверх длинную очередь, почти угадав место ее лежки. За это она его пожалела. Выстрел! Солдата бросило на землю, его правая штанина, точно в середине между бедром и коленной чашечкой напиталась кровью.
   - Святошу ранили!
   Не зря говорят, что боятся все, но только каждый по - своему.
   - Стоять! - заорал я. Подействовало, замерли все даже флегматичный Док. Правда, глядел он на меня как на идиота.
   - Грымза - приказал я. Свяжись со штабом, доложи, взводный убит, есть раненный будем надеяться единственный. Остальным прикрывать меня пока я буду вытаскивать Святошу.
   Слава богу, никто не возразил, хотя я разговаривал с равными мне людьми. Я замер перед выбитым дверным проемом. Легко сказать вытащу, казалось бы, чего проще вон он Святоша лежит в 10 метрах от входа пуля в белый свет как в копейку. К счастью механик водитель одного из бронетранспортеров, словно поняв мой замысел, начал разворачивать машину вправо, очевидно пытаясь прикрыть нас броней. Шумно выдохнув, точно готовясь, к прыжку в воду я бросился вперед. 2,4,8. Черт, а как его? Ползти, подтягивая за собой, но тогда стрелок не будь дураком достанет и меня. Я дернул Святошу за лямки бронежилета, тот глянул, вверх увидев меня, попытался приподняться, но тут же снова упал, едва не вместе со мной охнув от боли, принялся горячо шептать: Господи, господи (за, что и заработал, кстати, свое псевдо)
   - Заткнись! - пробормотал я. Ради бога заткнись!
  
  
  
   ************
  
   Слава богу, вот он бетонный козырек, вот он проем. Святошу втянули внутрь другие руки, ему остановили кровь, перебинтовали ногу, вкололи обезболивающего. По блуждающему взгляду парня, я понял, что с дозой вышел явный перебор. Лекари хреновы.
   - Что будем делать командир? - осведомился хмурый Док.
   Сарказм? Хотя почему бы и нет.
   - Против нас явно работает снайпер. К тому же судя по всему один.
   - Вот как? Почему? - спросил Док.
   - Вспомни, что нам говорили на занятиях по тактике - объяснил я. Снайпера конфедератов обычно действуют в прикрытии гранатометчика, и двух автоматчиков образуя тем самым полноценную боевую единицу. А здесь не корректировщика не
   - Камикадзе? - Док был мрачен как никогда. Я думал, такого уже не бывает.
   Подошел Грымза:
   - Помощь будет минут через 30 ну и санитарный фургон само собой.
   - Что будем делать? - напомнил о себе Док.
   - Тут только один вариант - сказал я. В доме, где сидит эта гнида два подъезда, разделимся на группы, каждая возьмет по подъезду, одну поведешь ты вторую я. Броня поможет.
   - Дело! - кивнул Док.
   Длинная темно-зеленая гусеница вытянулась из полуразрушенной " булочной", разделившись, и прикрывшись, двумя железными гробами они пересекли улицу. Она не поверила своим глазам, щенки решили огрызнуться? Поймав в прицел одну из последних фигур, она нажала на спуск, но раздавшийся щелчок разрушил ее планы. Запоздало, но она вспомнила, что пополняла боезапас слишком давно с неделю назад. С проклятьем она отбросила винтовку в сторону, в ближнем бою от нее нет никакого толку.
   Черт, а ведь про пистолет она то и забыла! Извлекши, оружие она вытащила обойму, девять умасленных желудей явились так сказать на свет божий. Маловато конечно, но
   Если только они не решаться закидать чердак гранатами. Нет, не решаться, она улыбнулась, мужчины, хотя какие они мужчины так дети, тщеславны и непременно захотят увидеть того, кто портил им кровь.
   Группе, которую вел я, везло, даже слишком. Лестничные пролеты были целыми, на площадках не было никаких сюрпризов, вроде прилипалок " противопехоток" лепящихся прямо на стены, ни растяжек реагирующих с 3 - ех секундной задержкой. Ничего!
   А вот и чердак!
   Они влетели в узкое помещение практически одномоментно, заметив фигурку стоящую посередине оружие в ее руках.
   - Федеральная армия! Брось оружие!
   Выстрел! Упал один из солдат, она молниеносно перебросила оружие из правой руки в левую. Выстрел! Еще один солдат из другой группы рухнул.
   Боже! Это женщина! Дрогнув, я опустил автомат. Я не могу!
   Зато смогли другие, выстрелы гремели со всех сторон, тело женщины в подогнанной по фигуре армейской униформе, явно снятой с мертвого солдата, сотрясалось, то выгибаясь то сгибаясь. Это было словно дурацкое кино. Это был жуткий танец смерти.
   - Прекратить огонь! - заорал я. Стрельба стихла. Женщина по какой-то нелепой случайности все еще стояла на ногах, хотя я видел кровь, текущую по подбородку, и улыбку. Она сделала шаг, еще один, еще. Внезапно ее руки легли мне на плечи. Она явно пыталась, что-то сказать, но я сделал шаг назад. Глядя, как тело у моих ног сотрясают...
   Я отвернулся.
  
  
  
   ************
   Подошел Док, носком берца, поддев перевернул труп, нагнулся всматриваясь.
   - Почему не стрелял? - зло спросил он выпрямляясь.
   - Я не смог! - сказал я.
   - Не смог? - зрачки Дока сузились. Зато она смогла! Да мы за неполный час пол взвода потеряли.
   - Брэк мужики! - между нами встал Грымза. Не время сейчас, да и не место
   Надо тела собрать, раненным помочь.
   - Верно - кивнул Док. Только эту сучку не забудьте! - глянув на труп у моих ног, он забросил автомат на плечо и направился к выходу.
   " Применял ли Гаврилов псионику, или нет, для эскалации конфликта мы навряд ли узнаем в ближайшее время. Важно понять лишь одно, мы всего-навсего люди. Каждый из нас как сосуд полон надежд, планов, горечи от несвершившихся побед. И когда мы и наши противники поймем это, возможно лишь тогда мир воцариться на нашей земле.
  
   Михаил Липатов.
   Конфронтация"
  
  
   Часть 2.
   И вот наступило завтра.
   Бункер. Верхний уровень.
   Щепотнев.
   Пискнул селектор.
   - Слушаю! - отозвался я отжав кнопку.
   - Андрей Васильевич вас ждут! - бестелесный фантом голос киб-секретаря вплелся в тишину, царящую в кабинете.
   - Иду!
   Поднявшись, я оглядел себя, убедившись, что форма в порядке и подхватив лежащую на столе фуражку, вышел из кабинета. Я шел по длинному коридору, стены которого украшали копии картин земных мастеров прошлого. Ступал я по выложенному мрамором полу. Правда мало кто знал, что в этот мрамор был добавлен спец-состав способный выдержать 12-ти бальную амплитуду толчков при землетрясении, либо погасить кинетическую волну, возникающую при применении объемно - детонирующих боеприпасов, а еще меньше людей догадывалось о том, сколько крови выпили из меня снабженцы при строительстве этой базы. Мотивируя полным отсутствием угрозы (ведь война-то, дескать, кончилась).
   Я отвечал им на это: sapienti sat разумный поймет.
   Я вышел на площадку, перед лифтом, дождавшись, когда створки раскроются, вошел внутрь.
   - Назовите, пожалуйста, ваш этаж! - попросил мягкий женский голос. Модулятивный (то есть изменяемый) голосовой реестр включал в себя более миллиона различных голосов, различных тембров и оттенков. Причуда программистов так сказать. Так, что каждый выключатель каждый чайник имел собственный голосовой идентификатор.
   - 10-ый - сказал я.
   На уровне длинны кончиков пальцев моей вытянутой правой руки (эта система тоже видоизменяема, ведь длинна рук то у всех разная) из стены выскочила панель помигивающая цифрами от 1 до 0. Ах да была еще звездочка означающая подтверждение
   ( как на мобильном коммуникаторе елки-палки!) 1,0, звездочка, лифт стремительно ухнул вниз.
  
  
   ************
   Лифтовая аэродинамическая шахта была прозрачной, поэтому я мог видеть, что творилось на пролетающих мимо этажах. 9-ый технический, 8-ой оружейный, и вот наконец.
   Створки разошлись, я шагнул на круглую площадку, большая часть которой была занята длинной консолью. Я видел клавиатуры, мониторы. У консоли в простом кресле со скрипящими под весом тела колесиками, сидел юноша лет 30-ти облаченный в мундир военного медика со знаками различия майора на правом плече. Это был один из ассистентов профессора Миронова. Сам же профессор, был учеником печально известного некогда вследствие неудачного опыта профессора Айзека Колдуэлла осуществившего когда - то первое воскрешение Миронов доработал, метод Колдуэлла улучшив его. Он был высок представителен. Поскольку проект, который он вел, находился под эгидой Министерства Обороны, то профессор тоже надел мундир военврача со знаками различия полковника. Что вполне соответствовало его рангу. Впрочем, я не требовал от него безусловного соблюдения устава, за это он с уважением относился ко мне, ну а я к нему.
   По моим сведениям в группу профессора Миронова входили еще шесть ассистентов. Сейчас все они снаряженные в скафандры высшей медика биологической защиты находились там, в низу, где громадная зала была разделена на шесть комнат-секций. В каждой из этих секций находилась мед - капсула.
   Миронов обернулся:
   - Андрей Васильевич!
   - Серафим Львович!
   ( Да. да именно так профессора и звали. Уверен, введи я в поисковую строку галакт-сети запрос на поиск подобного имени, то в ответ в лучшем случае мне выдали бы список максимум из 4-5 имен, да и то они были бы разбросаны по системе, а не располагались бы у нас на Гарте) Ну и, что - что Серафим лишь бы не бескрылый.
   - Мы можем начинать? - осведомился профессор.
   - Да конечно - сказал я. Вы здесь царь, бог, и воинский начальник. Любезности кончились. Миронов посуровев, подошел к оператору.
   - Запускай первую фазу Павел - сказал он.
   Ну, что ж сейчас он был адмиралом, и вел свой корабль по полю битвы вперед к победе. Мне же досталась скромная роль статиста и наблюдателя. Что поделаешь, в свое время я изучал другие науки. Я слышал их короткие рубленые фразы, будто я действительно находился на поле боя.
   - Стопор - крышки камер с 1-ой по 6-ую сняты!
   - Начата накачка плазмы в кровеносную систему пациента N 1
   - Температура пациента N2 снижается - 60 - 44.
   - Компоновка сознания пациента N3 завершена.
   - Неужели - думал я. Можно составить, точно кирпичики; любовь, и ненависть талант и всепобеждающую наглость и запихнуть все это в человека. Тогда какого же черта мы едва не свели, ситуацию на планете к взаимному самоистреблению обладая таким могуществом, и остановились благодаря вовсе не чуду.
   Миронов обернулся, суровость исчезла с его лица, уступив место удовлетворению, что испытывает человек, сделавший трудную, но важную работу.
   - Мы закончили! - сообщил он.
   - Что? Очевидно, я не сумел справиться с эмоциями потому, что профессор поторопился пояснить.
   - Пока только первый этап. Эти люди, пациенты, объекты, можете называть, их как хотите живы. Сейчас их поместят в отделение интенсивной терапии, где они смогут прийти в надлежащую форму.
  
  
   ************
   Дальше ими займутся психологи, которые помогут им загладить последствия от футур-шока. Все - таки прошло довольно много времени с момента их, ухода. Так, что недели через 2 они ваши.
   - В таком случае профессор - сказал я. У меня к вам только одна просьба, информируйте меня лично о состоянии наших " пациентов"
   - Разумеется - кивнул профессор. Видео-файлы с отчетами я буду присылать вам лично, либо через одного из своих ассистентов.
   - Хорошо! - пробормотал я.
   Я подошел к краю площадки, и вдруг заметил цепочку из 6 -ти закутанных в простыни людей бредущих в сопровождении 2 - ух Мироновских ассистентов к параллельной шахте лифта (Это невероятно, не прошло и 5-ти минут, а они уже могут ходить! Сами!) Еще более невероятным было то, что последним в этой цепочке шел мой бывший взводный Морозов. Не изменившийся, молодой, такой же, как в тот день! Внезапно Морозов поднял голову.
   Словно испугавшись, что он заметит, что-то я отшатнулся прочь.
   День 1-ый.
   Морозов.
   - Откройте глаза! Вы можете открыть глаза! Борис Борисович вы можете открыть глаза! Голос с настойчивостью автомата, раз за разом повторявший одну и ту же фразу не убедил меня. А чего их открывать-то? Ведь еще секунду назад.
   " - Спасибо! женщина зарделась. Спасибо " вам!"
   - За что? не понял я.
   - Я поняла, что вы " разные" - произнесла она тихо"
   - Что с ним? К голосу автомату добавился еще один.
   - Ничего! - в голосе автомате как прозвал я его, слышалась некая участливость. Он спит, но вот - вот проснется!
   " - Брось автомат морпех! И выпусти нас! Слышишь!
   Четвертый, держа смотрительницу под прицелом, спускался по лестнице.
   ( Где ж ты тварь такую харю нажрал! Форма не сходиться. Это в боевой-то обстановке!) Выстрел.
   Голову человека в зеленом мотнуло, щедро обрызгав кровью смотрительницу. Второй выстрел! Два тела скатились по ступенькам вниз. Опоздал! Твою ж! Я подошел ближе. " Все вы разные"- с горечью вспомнил я. Как же! Все мы несем в себе лишь смерть! Забросив автомат за спину, нагнувшись, я прикоснулся к шее лежавшей навзничь женщины. Пульс! Она жива? Я вытащил медпакет. Звука шагов я не услышал. Это мог быть только Щепа. Что-то острое впилось под лопатку. Боль!"
   ( О судьбе, и гибели капитан-лейтенанта Бориса Морозова, а также остальных членов будущей группы рассказывается в первой книге цикла. Прим. Автора)
   Выходит, был пятый, но Щепа сумел вытащить меня, я в госпитале? Глаза! Свет! Больно!
   - Не беспокойтесь Борис Борисович - голос автомат снова решил проявить участливость, только не сюсюкал еще. Это остаточное явление и скоро пройдет.
   Тогда ладно. Тогда хорошо. А ведь действительно уже не больно.
   У моей постели сидели 2-е. Мужчина за 60-т, на крупной голове топорщиться короткий седой ежик, аккуратная седая бородка острижена и расчесана, что называется волосок к волоску. Брови и глаза черные. Белый халат, на котором не знаков различия ни бейджа с именем, хотя все и так понятно, видал я таких типов не меряно
   Какой ни будь завотделением, или профессор, обремененный большим количеством титулов уж в чем, а в расходах на медицину наше ведомство не экономило. За, что ему громадное спасибо!
  
  
   ***************
   Рядом сидела женщина, чуть за 30-ть. Даже если бы на ее премиленькой мордашке не было бы очков в черепаховой оправе, и электронного планшета ее профессиональная принадлежность вычислялась слишком легко. Психолог не иначе! Хотя мне лично никакой психолог не поможет!
   - Где я?
   Похоже, мой вопрос не удивил их.
   - В госпитале в пригороде Ташала - пояснил седобородый. ( Слава богу, значит все было не зря и бой возле цирка, и даже эти гады мародеры мы все - таки отстояли столицу! - с облегчением подумал я.) Я ваш лечащий врач - сказал седобородый. Синцов Александр Сергеевич, а это ваш психолог-консультант кивнул он в сторону дамы. Алисова Елизавета Васильевна.
   Психолог-консультант это интересно, в каком смысле?
   - Когда я смогу отсюда уйти? - спросил я.
   - А куда вам торопиться? - вступила дама. Поправляйтесь! Отдыхайте!
   Кроме того, у меня есть для вас отличные новости от командования. Вам присвоено очередное воинское звание - Алисова глянула в планшет. Капитана 3-его ранга.
   Вот и дождался дали кап три! Большие звезды большие проблемы. Ну, подумаешь, дадут вместо взвода, что был роту или батальон и все завертится снова по накатанной колее.
   Сладкий голосок психологини журчал где-то вдали:
   - Моя следующая новость тоже не плоха - Алисова улыбнулась. Боюсь, что служить вам больше не придется.
   - То есть?
   - Выслушайте меня Борис Борисович! ( Ого, у сладкоголосой птицы Сирин прорезался металл в голосе!) Вы, разумеется, не могли этого знать - она справилась с собой. Но дело в том, что 14-ть месяцев тому назад между Федерацией и странами нонкорфомистами именующими себя Конфедерацией был заключен Каррашарский мирный договор. Как вы наверное помните сорванный юбилей Каррашарской битвы много лет назад и был по мнению ученых одной из причин начала войны.
   Так вот Федерация в лице ее нового главы господина Сикорского признает границы стран входящих в Конфедерацию и их независимость.
   А где ж он раньше-то был? Мне хотелось завыть, заорать в голос, запустить подушкой в эту белобородую харю, а эту фифу вытолкать вон. Мир это хорошее слово, но как воспринять его, таким как я? Больше 10 лет я отдал армии. И кто я такой теперь? Военный пенсионер с изуродованной душой и телом, с прошлым которое ни когда не забудется и будущие? Каким оно будет?
   - Разумеется, Министерство Обороны выплатит вам положенную по ранению страховку - подсластила горьковатую пилюлю дамочка.
   - К тому же речь о вашей отставке пока не идет - торопливо добавила она. Боже, неужели я старею и становлюсь, слишком предсказуем? Как говорили древние "твое лицо подобно открытой книге"
   - Ну и наконец еще одна новость - Алисова снова глянула в планшет сколько же она там понаписала бедняжка7 Дело в том, что у вас есть дочь.
   - Разыгрывать изволите, Елизавета Васильевна? - спросил я.
   - Можно просто Лиза.
   - Лизочка?
   - Не язвите Борис Борисович. Так вот два года назад был открыт Банк био - данных, куда ваша жена сдала свой генетический матерьял. Ваш предоставил Военно-Медицинский архив. Она хотела сделать вам - Алисова вздохнула, пытаясь подобрать нужное слово.
  
  
  
   *************
   - Прямо сериал какой-то - пробормотал я. И давно разрешили клонирование?
   - Что вы несете? - Алисова нахмурилась. Это ваш ребенок! Понимаете!
   Ваша жена очень хотела иметь детей и поэтому обратилась в соответствующие учреждение. После ее трагической гибели девочка находиться под опекой государства.
   Да она еще будет гордиться таким отцом как вы! - Алисова улыбнулась.
   - Не утешайте меня Елизавета - проговорил я. Это ложное чувство. Как ее хоть зовут-то?
   - Катя. Ей 2.5 года. Вы, несомненно, увидитесь с ней, но как только поправитесь не раньше.
   Странный у нас разговор вышел, нелепый. С одной стороны участливость психологини, а с другой врач непонятный, так и не сказавший не слова. Может он и не врач вовсе а? Да нет. Бред это.
   Алисова и Синцов поднялись с мест.
   Словно в ответ на мои измышления Синцов сказал:
   - Нам пора Борис Борисович. В изголовье вашей кровати вмонтирована кнопка вызова дежурной сестры, на тот случай если вам что-то понадобиться. Неудобно конечно, но я думаю, вы справитесь.
   Справлюсь. Конечно, справлюсь. Дождавшись, когда хлопнет дверь, я отбросил одеяло в сторону. На себе я обнаружил темно-синею больничную пижаму, спасибо хоть ночнушку не дали. Шаг, Еще один, еще мышцы, отвыкшие, от нагрузки слушались плохо. Я ухватился за дверную ручку, та даже щелкнула, провернувшись, а затем по этой же двери я съехал на пол.
   - А он не прост, ох как непрост! - сузившимися от напряжения глазами Миронов наблюдал как на мониторе N1 (транслирующим соответственно палату N1) двое медиков сноровисто укладывают обратно на кровать тело в темно-синей пижаме. Впрочем, тело всего-навсего находилось в отключке, что называется.
   - Усильте наблюдение за Морозовым - приказал он сидевшему перед консолью ассистенту.
   - Перестраховываетесь? - поднял голову тот.
   - Не будем забывать, что в недавнем прошлом он офицер морской пехоты - наставнически сказал профессор. Способен на принятие нестандартных решений. Мы ведь не хотим повторения истории с Суэнвиком верно? - профессор похлопал ассистента по плечу, тот счел за благо промолчать.
   День первый.
   Быков.
   - От - пу - сти-те!
   Мой противник был высок, плотен, седой ежик плотно точно шапка облегает массивный бугристый череп, бородка же напротив достаточно длинная, в черных глазах нет страха. Он изучает меня. Несмотря на фиолетовое лицо, воздух, вырывающийся из горла с сипением точно из пробитого баллона.. Все из-за того, что я держу его за горло. В прямом смысле слова. Я бросил взгляд на бейдж прикрепленный к белому халату незнакомца Синцов А.С.
   Я очнулся внезапно. Точно после долгого сна. Сел откинув одеяло. На себе я обнаружил темно-синею больничную пижаму, рядом с кроватью стоял столик, на котором обнаружилось присутствие графина с водой и стакана. Ни каких видимых средств аудио - визуального контроля я не обнаружил, хотя это не о чем не говорило.
   Я поднес руку к глазам, а где же повязки, следы мазей, уколов, наконец? Это после того как.
   " - 1,2,3.4,5,6 - девочка хлопнула, в ладоши и ее красное платьице стало зеленым.
   Пламя, я чувствовал, как каждая клеточка моего тела воет от боли"
  
  
   *************
   А теперь ничего? Это сколько же я пролежал и где?
   Впрочем. Услышав, звуки приближающихся шагов я соскочил с кровати подбежал к двери, и едва та открылась и человек стоящий на пороге, шагнул вперед я.
   - От - пусти - те меня и я все объясню!
   То ли от того, что тип, в белом халате имеющий бэйдж с фамилией Синцов сказал последние слова вполне членораздельно, то ли по какой-то иной причине в общем, я разжал пальцы. Синцов съехал по стене, вниз массируя горло.
   - Что вы себе позволяете Игорь Петрович?
   Опа! Мы знакомы? А, что я себе позволяю? Ничего собственно! Просто в недавнем прошлом я изжил в себе такую пагубную привычку как доверие. Кому я мог доверять? Разве, что Максу. А где теперь Макс?
   - Для начала объясните кто вы? И где я нахожусь? - потребовал я.
   - Вот это уже дельный разговор - Синцов располагающе улыбнулся.
   - Я ваш лечащий врач Синцов Александр Сергеевич. Находитесь вы в госпитале в пригороде Ташала.
   - Значит, блокаду сняли? - спросил я.
   - Сняли! - подтвердил Синцов. Столица наша, как и другие города. Мы заключили мир с конфедератами.
   - Мир?
   - Собственно вам расстраиваться нечего.
   - ????
   - Командование, оценив ваши предыдущие заслуги, присвоило вам очередное звание. Майор. Вы ведь насколько я знаю, служили в полиции, затем в военной полиции? Так, что без работы я думаю, вы не останетесь.
   - Нда!
   - Вы осваивайтесь, я зайду чуть позже. Синцов произнеся, сей монолог исчез. Я же сел на кровать и крепко призадумался. С одной стороны живи и радуйся, звание повысили, работы действительно хватит, как сказал этот врач. И врач ли? А с другой. Почему мне кажется, что я стал участником банальной вербовки. Вот только кто, запустил этот процесс? С какой целью и в отношении меня ли одного?
   День 1.
   Матвеев.
   " Ночь. Дождь. Холод. Все еще работающие фары головной машины (той самой, что была расстреляна первой) высвечивают лужи в выбоинах асфальта и не понять, что это? То ли дождь, то ли тошнотворно пахнущая кровь.
   Вожак собачьей стаи, поднявший окровавленную морду от развороченного трупа в бывшей некогда темно-зеленой форме.
   Улица давала, развилку влево и вправо становясь Т-образным перекрестком. Прямо как в сказке - подумал я. " Налево пойдешь" - жену потеряешь, направо. Приглядевшись, я разглядел остов автобуса, который все еще не отпускало пламя, черную фигуру внутри. Как хотелось думать, что это манекен. 300,200,100 метров.
   И тут я увидел ее.
   Это была женщина лет 30-35-ти. С лицом столь прекрасным, будто оно было вырезано резцом невиданного скульптора. Простое платье лишь выгодно подчеркивало достоинство ее фигуры. В ее светло-синих глазах навек застыло удивление. Как могло такое произойти? Я никогда не думал, что смерть может быть так прекрасна. Я отбросил, автомат в сторону поднял ее тело на руки.
   Оно было невесомо легким, ну конечно ведь она уже там и смотрит на меня. Я шел обратно. Я должен похоронить ее и моих ребят, чтобы их души были вместе там где нет боли, ненависти, злобы. Я должен.
  
   ****************
  
   Выстрел!
   По крайней мере, все честно!"
   Почему я тогда так подумал? По отношению к кому честно? К женщине, что погибла по моей вине, но не от моей руки, или к ребятам из моего взвода истребленным ее соплеменниками? Боже! Я чувствовал, как оживает мое тело, пальцы непроизвольно сжались в кулаки, стиснув кромку одеяла. Я жив?
   Медленно, словно не веря свершившемуся я открыл глаза. И оторопев, едва снова не закрыл их. Потому, что увидел ее. От неожиданности я заморгал часто-часто точно ребенок застигнутый взрослыми за просмотром похабных картинок и ищущим повод для оправдания. Но нет, мне померещилось. Надо же я стал видеть призраков. Передо мной действительно сидела женщина пусть такая же молодая и красивая, как и та. Но. В первых на ней был белый халат, а во вторых хоть в ее взгляде, и была некая участливость, но выглядела она как, то суховато. Ну, еще бы, кто я для нее так рядовой, а если госпиталь крупный, то офицеров должно быть много. Так, что от недостатка мужского внимания она явно не страдала. Что мне оставалось? Лишь мечтать вздыхая.
   - Как вы себя чувствуете? - спросила она.
   - Я умер и попал в рай - фраза была довольно расхожа, согласен. Но не бурчать же: Хорошо доктор спасибо. Затем отвернувшись к стене, замотавшись в одеяло, захрапеть. Хотя какой она врач, чуть старше меня в лучшем случае интерн. ( Думаете, я не знаю, кто такой интерн, как бы ни так, у меня мать врач все - таки) Какой ни будь психолог.
   Я попытался было встать, но она опередила меня как - то незаметно оказавшись рядом. И ладошки то у нее мягкие и теплые, и запах потрясающий, и халат вдруг четко обозначил фигуру. От мысли, что именно она намыливает первым, когда принимает, душ скрытое от меня этим халатом я невольно покраснел. Похоже, моя реакция, как ни странно ее удовлетворила. Снисходительно улыбнувшись " смотреть мальчик смотри, но руками ни ни" вернулась на свое место.
   - А вот умирать вам явно не требуется - сказала она. Представляете сколько свободного времени появиться? Она состроила мечтательную гримасу. Наверняка к родителям поедете да?
   - А откуда вы? Внутренний голос отдернул " Ты, что? Того? А про такую штуку как досье слышал? Ты ведь еще в армии как - никак. Сейчас почему-то мне не хотелось, глядеть на эту милую мордашку отвернувшись, я глядел в стену.
   - Я даже не знаю, живы ли они - проговорил я тихо. Ведь меня ранили как раз в тех местах.
   - Живы - сказала она. Я вас уверяю. А, что может и правда. В этот раз мне хотелось ей верить.
   - Не отчаивайтесь. Верьте в лучшее. А я зайду позже. Она поднялась с места.
   - Послушайте еще один вопрос. Почему здесь нет окон? - спросил я, что называется в вдогонку.
   Она полуобернулась:
   - Инфраструктура Федерации сильно подорвана. Впрочем, что я вам объясняю рядовой, вы же воевали. Отдыхайте. Дверь закрылась.
   Надо сказать ответ меня удивил. Ну да ладно. Легко сказать отдыхайте. А, что делать, когда нечего делать? Хоть бы книг принесли или ТВ-панель установили. Я поднялся, сделал несколько приседаний, отжался пару раз. А дальше что?
   Я решил обследовать комнату, ну или там палату. Не суть. Через пару минут я убедился, что она в смысле комната или палата имеет правильную кубическую форму, стены гладкие, ров. Ух, ты! Меня внезапно повело вперед, я едва не упал, поскольку мои ладони
   по локоть провалились куда - то.
  
   **************
   Тайник? А, что у нас там? Я заглянул внутрь. Что-то похожее на клавиатуру только вместо клавиш выемки, числом пять на равном расстоянии одна от другой. Господи о таких штуках я только читал, говорят в центральных мирах они уже давно в ходу. Значит теперь и до нас дошли. Ну, ну. Я глянул на свою руку, затем без колебаний погрузил подушечки пальцев в эти выемки.
   Вопреки всему меня не поразило током, не разверзлись хляби небесные, над псевдо-клавиатурой появилось, голографическое изображение горного пика имеющего две вершины и было что - то еще. Приглядевшись, я разглядел плоскую точно стол крышу какого-то строения располагавшегося между пиками. Больше ничего мне выяснить не удалось. Всю голограмму перечеркнуло изображение жирной красной молнии. Не надо было быть дураком, чтобы понять это последнее китайское предупреждение. Я выдернул руку, и стена приняла прежний вид. Это называется понятный интерфейс, доступное управление? И все же куда это я попал?
   - Как это могло произойти? Как я вас спрашиваю? Вице-адмирал Щепотнев был в ярости, нет это мягко сказано, и вполне мог разорвать любого первым попавшегося под горячую руку. На данный момент роль мальчиков для битья предназначалась бредущим сзади Синцову и Миронову не поспевающими за широким адмиральским шагом..
   - Кто мог знать, что он найдет терминал? Кто мог знать что - он будет осматривать палату? Судя по тону Щепотнев передразнивал кого-то. А на, что ваши психологи? Ваши методики и оборудование? А?
   - Он ничего не узнал - пробормотал Миронов. Система выкинула его сразу после входа.
   - Подозрение вот, что хуже - стравив, пар вице-адмирал начал успокаиваться.
   Что остальные?
   - Все тихо - вставил реплику Синцов. Реакции вполне однородные.
   - Хорошо - пробормотал Щепотнев. Разработайте план по их отвлечению, переключите внимание что ли. Оба ученных синхронно кивнули. Пока я могу раскрыть перед " пациентами" как вы их называете истинную цель проекта. Еще слишком рано.
   День 6
   Мерзлихин.
   Тир был великолепен, гораздо больше стандартных армейских, мишени самые разнообразные от стандартно деревяно-бумажных, до обьемно-голографических это когда над платформой появляется человеческая фигура иногда с оружием чаще без. Если зарядишь ей в плечо, она схватится за него, если в ногу начнет подпрыгивать, ну а если в лоб; то она в смысле фигура, рухнет и над ней появится голографический крест. Причуда программеров
   Дети нового времени, откуда им знать, что делает пуля, выпущенная из крупнокалиберной снайперской винтовки с человеческой головой.
   Разнообразен был спектр орудий уничтожения, от громоздких антиснайперских комплексов, до вещей калибром поменьше. Была даже винтовка, из которой я, вообщем.
   Рядом с тиром был тренажерный зал, практически всегда пустовавший, нет, разумеется, первые два дня пока не утихли мои сдержанные восторги по поводу моего воскрешения, и того, что братец сгинул в гиене огненной тир и зал были для меня в новинку. Но сейчас.
   Выдохнув, я опустил штангу на станины, поднялся, подобрав лежащее на соседнем снаряде полотенце. У выхода в зал я неожиданно столкнулся с Алисовой психологом госпиталя. Дамой исключительно приятной внешне и, только.
   Для себя я не считал нужным пользоваться ее услугами. Зачем? Я снайпер, и всегда осознавал целостность своей натуры.
   - Скучаете, Андрей Львович? - осведомилась она. Вы - то в зале, то в тире. Форму поддерживаете?
  
  
   **********
   - А, что остается Елизавета Васильевна - откликнулся я. Я здесь неделю, но еще никто не показал мне, где тут библиотека.
   - Сарказм?
   - Андрей Львович как вы относитесь к тому, чтобы встретиться с близким вам человеком? Алисова испытующе глянула на меня. Может я в ней ошибся, и она не такой уж плохой психолог?
   - С кем же?
   - С братом! Что это с вами Андрей Львович?
   - Этого не может быть! - сказал я. Я могу допустить все, что угодно, но не это.
   - Почему же? - спросила Алисова. Может вы сами уверили себя в этом? Знаете как это называется?
   - Бросьте! - зло сказал я. Где он?
   - В военной окружной тюрьме. Алисова приняла вид участливой мамаши. Я думаю Андрей Львович нужно забыть прошлое, и сделать шаг навстречу. Кто же будет для него примером, как не вы, ну же Андрей Львович. Что же мне вас уговаривать как маленького мальчика? Вы же офицер, майор, орденоносец. Или вы боитесь?
   Я молчал.
   - Майор у вас есть огнестрельное оружие? Предметы, запрещенные к проносу в пенитенциарное заведение?
   - Что?
   Женщина полицейский сидевшая за толстым пуленепробиваемым стеклом, украшенная многорядными сержантскими нашивками с трудом умещавшиеся на правом плече ее светло-серой форменной рубашки повторила свой вопрос.
   - Майор у вас есть огнестрельное оружие? Предметы, запрещенные к
   - Нет! - будто опомнившись, сказал я.
   - Идите прямо по коридору - сказала женщина - сержант. Комната для свиданий там.
   Я и шел, благо коридор был длинный, было о чем подумать, что вспомнить. Вот только шел я опустив голову вниз, разглядывая лакированные носки своих туфель. Свое спасение я худо, бедно мог отнести в счет армейского бронежилета, а насчет брата то. Не мог я промахнуться. А теперь я увижу его в живых. Вот ведь закавыка.
   В конце коридора оказалась еще одна решетчатая дверь. Охранник, откативший ее в сторону, впустил меня в большую комнату, разделенную на части массивной стеклянной стеной впрочем, стена не шла до пола, где - то на середине она переходила в стойки, поделенные на десяток ниш. В каждую из этих ниш был вмонтирован телефон. Я занял ближайшую, сел сцепив в замок руки, когда вошел Олег, обряженный в оранжевый арестантский комбинезон я невольно вздрогнул. Интересно как это? Видеть собственную копию, не добившуюся в жизни ничего отринувшею такие понятия как верность честь
   Ведь это только в воде твое отражение исчезнет если провести по нему рукой.
   - Здравствуй брат! - сказал я сняв трубку. Помнишь, чем кончилась наша последняя встреча?
   - Пустое это! Олег глядел в сторону. К тому же я вроде как обязан тебе. Была война а теперь мир, да и меня больше не жрут черви.
   - Я помогу тебе выбраться отсюда - сказал я.
   - Что, наконец, нашел тепленькое местечко? - презрительно цыкнул Олег. Думаешь, навесил на погоны звезду, нацепил на грудь пару жестяных цацек и все? Это закрытая спец-зона брат боюсь, даже твоих заслуг будет маловато.
   - Ты не меняешься - пробормотал я. Прямо дежа - вю какое-то. Что касается твоих слов то. Просто однажды мне сказали, что нужно сделать шаг навстречу друг другу, каких бы это отношений не казалось
  
  
   *************
   Ты мой брат. Пусть я буду первым.
   Возникла долгая пауза, Олег молчал, я уже подумывал было о том, чтобы положить трубку, как вдруг услышал едва слышно.
   - Спасибо тебе за все!
   - Это уже лучше брат. Уже лучше!
   Потом я постарался покинуть здание тюрьмы, уж слишком гнетущей была здешняя атмосфера. И кто придумал, что эти стены способствуют исправлению. Как? За счет изоляции? Но ведь в изоляции характер изолируемого, же должен меняться за счет психологических факторов? Пример моего брата доказывал обратное. Ну да ладно, не о том, речь.
   Как там говорил тот старик, со знаками различия вице-адмирала (разбираться в этих полосках заменивших погоны я научился сразу как - то само собой) "Вы должны использовать свое приоритетное право - право выбора именно оно делает человека человеком. Животные тоже могут выбирать, но они руководствуются инстинктом, а вы разумны"
   Я расслабил давящий шею узел форменного галстука, достал из кармана мундира мобильный коммуникатор откинул активизационную панель.
   Неужели только за этим добрые дяди вытащили нас с братом с того света чтобы что? Свобода выбора? Но ведь и дураку ясно, что выбор в такой ситуации слишком очевиден?
   В память аппарата был забит лишь один номер, его я и набрал, сказал, дождавшись ответа:
   - Я даю официальное согласие на участие в операции. Только у меня есть два условия. Деньги это само собой, а второе. Вы должны выпустить моего брата.
   Козинцев.
   День 8 - ой.
   Поезд, гася скорость, миновав черную кишку тоннеля, вкатившись на привокзальный перрон, остановился, тяжело всхрапнув, всеми своими сочленениями точно конь добравшийся, наконец, до кормушки. Откинув в сторону шторку, я выглянул и не поверил своим глазам.
   Сводчатый стеклянный потолок, какие - то барельефы на стенах, множественные арочные проходы, фонтан! Плиточный пол! Скамейки.
   Город стал другим, да и я пожалуй теперь другой. Прощаться было не с кем, благодаря ветеранскому статусу новым подполковничьим чуть не сказал звездам (погоны ведь теперь только на парадке остались) я смог выкупить все купе. Подхватив свои пожитки заключенные в немудреной сумке я ступил на перрон города, в котором я не был больше 30 лет, который я мог больше не увидеть.
   Если бы все шло само собой, то, сколько мне было бы сейчас а?
   Добравшись, до ближайшей скамейки я сел. Закурив, положил сумку рядом. Странно чувствовать себя чужим в своем собственном городе. Я закрыл глаза, память вытащила, из своих глубин картинку подсовывая ее.
   " Падал снег, устилая перрон, белым ковром. Вскоре этот ковер исчезнет, почернев под десятками гусеничных и колесных следов, сотни тысяч следов оставленных солдатскими сапогами, истончат его сведут на нет.
   - Я написала, заявление слышишь? - Лара смахнула налипший на воротник моего бушлата снег.
   - Слышу - кивнул я.
   - Я не знаю, куда меня отправят - продолжила Лара. Но буду проситься к тебе. Ты ведь напишешь мне?
   - Обязательно - кивнул я. Только я думаю, мы, как - ни будь, сами справимся и я вернусь к тебе.
  
  
   **************
  
   - По вагонам!
   - Все мне пора!
   - Пиши!"
   - Эй, вам, что плохо? - я открыл глаза, видимо моя выдавленная улыбка была настолько жалкой, что девушка полицейский стоящая рядом едва не шарахнулась в сторону, на месте ее удержала разве, что профессиональная гордость.
   - Нет, что вы - я протянул ей свою ветеранскую карточку (нам выдали такие в госпитале)
   Она сняла с пояса ручной сканер, активировала мои данные.
   - У вас все в порядке господин полковник? - осведомилась она.
   Девушка именовала меня правильно, убрав ненужную приставку " под". А это могло значить лишь одно. Она являлась " резервистской" и была обязана явиться на мобилизационный пункт по первому требованию.
   ( Еще одна деталь нового времени, хотя зачем новоявленной Федерации содержать еще одну армию на не вполне законных основаниях? Война ведь кончилась? Или как там пелось в старой песне? " Мы войны не хотим, но к отпору готовы и держим порох сухим")
   Бедная девочка, пытается сопоставить дату моего рождения, оттиснутую на карточке с моим внешним видом.
   - Я родился здесь - сказал я.
   Девушка полицейский кивнула. Соотнеся мой вид, и успехи пластической хирургии.
   " Ну, подумаешь, приехал молодящийся старичок в город своего детства. Он к тому же и ветеран еще"
   - Я ввела свой код и номер личного коммуникатора в память вашей карточки. При необходимости вы можете легко активировать его с любого терминала, или в любой таксофонной будке. Удачного отдыха господин полковник!
   Козырнув, и мило улыбнувшись, она удалилась изысканной походкой модели.
   О боже! Докуренная сигарета, едва не обожгла пальцы, я оглянулся. О, вот и урна тут как - тут! Девушки - полицейские, носящие на поясах ручные сканеры, таксофонные будки из которых можно легко выйти в городскую и общефедеральную сеть. Все же меня не оставляет дурацкая идея, что я ошибся, и это вот-вот исправится.
   Потеряв, счет времени я бродил по улицам, узнавая, их лишь частично вот здесь я впервые подрался, вот здесь я впервые выпил Незаметно для себя я вышел к университету, вместо двух этажного здания выкрашенного белой (из-за отсутствия средств на ремонт краской) я
   увидел уходящую вверх " стелу" обсаженную по контуру береза - липовым - кленовым каре Я смешался с группой разномастно одетых юношей и девушек направлявшихся ко входу. Было приятно окунуться в мир их пустопорожних ничего, не значащих разговоров, одна из девушек миловидная шатенка даже поинтересовалась у меня не их ли я новый преподаватель уж больно у меня лицо знакомое. Я ответил, что нет в смысле не преподаватель просто навещаю свою alma-mater.
   Охранников, так досаждавших, нашей студенческой братии на входе не было. Их место занял сканер, массивный точно столб, проверявший искомые чипованные карточки пропуска. Вот тут - то прямо на входе я и понял в чем смысл высказывания шатенки о преподавателе и о знакомом лице.
   " Выдающиеся выпускники нашего университета"
   Первый - это Шлыков Юрий Никитич. Основатель и впоследствии 1-ый ректор нашего университета. Профессор, микробиолог. Синтезировавший препарат, предотвративший развития вируса неизвестной пандемии едва не выкосивший первопоселение.
   Довженко В.С. ну этого я помню. Автор учебников по хирургии и многочисленных монографий. По многим из них я сам учился.
  
  
   *************
   И я. Моя фотография вторая справа в предпоследнем ряду. Полковник медслужбы Козинцев. Кавалер наград. Участник сражений. Кто же это постарался? Руководство госпиталя? Но зачем? Я не столь тщеславен они знали это.
   Хотя если признаться честно, то в глубине каждого из нас наверняка сидит, маленький червячок любящий чтобы ему все доставалось так за даром; доступные женщины, деньги. Но я ведь добился всего сам.
   Я ведь помню свое состояние, когда прибыл " мой первый" транспорт с ранеными; как я вошел в палатку, где обычно проводились операции, и спустя пару минут опрометью выбежал обратно и не стесняясь ни солдат мелькавших, то тут там, ни офицеров сопровождавших раненых, опорожнил содержимое своего желудка прямо на раскисшую от холодных осенних дождей землю.
   Помню спирт, которым отпаивал меня первый начальник госпиталя. Думал ли я об этом червяке тогда? Я загнал его настолько глубоко, что он и носа на свет не показывал. Я находился в иной среде. Где такие твари либо развеваются в трех головою гидру сжирающую человека, либо к ним прививается 100 % иммунитет.
   Я шел по улице, не встречаясь взглядом с пролетающими мимо прохожими и собственным отражением в витринах, мне было все равно, куда идти потому, что в душе возникла пустота. Она ширилась, становясь все больше и больше, будто черная дыра.
   Звук удара я услышал за своей спиной внезапно. Обернувшись, я увидел белый автобиль уткнувшийся в телеграфный столб у обочины дороги, при ударе его капот вмялся словно гармошка. Черный автобиль с синими полосками по бортам подрезавший белый, фактически свершивший явное преступление невозмутимо уходил прочь. Как же вездесущая полиция? Камеры на каждом перекрестке? - ошарашено подумал я.
   Возле автобиля начала собираться толпа с каждой секундой, становящаяся все гуще и гуще сплоченная точно великая китайская стена.
   - Вы видели а?
   - Даже не остановился. Неужели такое еще?
   - Вызовите.
   Я окунулся в этот шепоток, будто в море прыгнул, мне мгновенно стало плохо нестерпимо душно, будто.
   - Мужчина куда вы? А еще приличный человек с виду.
   - Тише ты глупая может он врач?
   Я остановился, будто молнией пораженный едва не упав. Мне хотелось завыть, заорать, будто раненому зверю. За, что мне это все? За, что господи? Почему?
   Да потому, что за прозрачным лобовым стеклом я увидел мою Лару. Такую же молодую, как и я. Ее голова была откинута на спинку сиденья, а с виска тянулась вниз узкая струйка крови.
   Я обошел, автобиль добравшись до двери, дернул, тщетно. Мозг пронзила запоздалая мысль " Только бы двери не заклинило при ударе" Выдохнув, вспомнил. Эта чертова дверь совсем не так открывается. Отжать, на себя и вверх.
   А тогда что же нам " втирали" в госпитале? Не объясняли, не рассказывали, а именно
   " втирали" точно детям неразумным. О том, что здешнее общество, вернее поколение, вступившее, в жизнь через 30 лет после войны более социализировано более уравновешено, что преступления здесь сведены на нет, и вообще нам шестерым невероятно повезло.
   Пульс у Лары был, я убедился, в этом коснувшись ее шеи. Никаких видимых травм тоже не наблюдалось, смущала кровь на виске. Откуда?
   - Посторонитесь, будьте любезны! Я выполнил просьбу, пропустив к автобилю, двух своих коллег облаченных в белые комбинезоны, с красными крестами на спинах.
  
  
   ***********
   Те ничтоже сумняшеся вывинтили кресло с Ларой, опустив его на асфальт, затем в два приема перенесли ее на носилки. Над лежащей воспарил прибор чем - то похожий на осьминога. Выметнулись, щупальца опутав Лару, прошла минута и между ними начал формироваться кокон стаб - поля.
   - А вы собственно кто будете? Этот вопрос адресовали мне не медики, а возникший, словно ниоткуда полицейский. Я предъявил ему свою карточку, тот прогнав, ее через сканер вернул, козырнув.
   - Видели, что ни будь господин полковник? - осведомился он.
   - Черный автобиль с синими полосами вдоль бортов - сказал я. Ушел в сторону центра.
   - Черный с синими полосами - повторил полицейский. Заметная примета!
   - Что с ней? - обернулся я к медикам.
   - Вы кто? - спросил один из них.
   Да, что вы все сговорились все что ли?
   - Я муж этой женщины - сказал я. Военный медик в недавнем, а вернее в давнем прошлом.
   - Вот, что коллега дела у вашей супруги неважные - сказал медик. Сломано два ребра, повреждено легкое, сотрясение мозга - это все ерунда! - медик даже рукой махнул. Мы это быстро залатаем. Но вот в чем закавыка, медик недоуменно пожал плечами. Ваша жена в коме.
   - Что?
   - Да причем никаких причин для ее возникновения нет. Даже странно.
   - Я могу поехать с вами?
   - Да разумеется.
   Я сидел в скорой глядя на синюшнее из-за (работающего регенерационного поля) лицо Лары, гоня прочь дурные мысли. Не могли они отнять ее у меня снова. Нет! Это слишком жестоко!
   - Я вытащу, тебя милая слышишь! - шептал я. Я
   А потом был, бег по больничным коридорам блики от ламп сменялись на лице Лары с калейдоскопической скоростью. Было топтание у операционной и кислый вкус во рту от выкуренных сигарет.
   - Послушайте, может, вы объясните, куда мы идем? - спросил я. Алисова, ушедшая, чуть вперед обернулась: А мы уже пришли господин подполковник.
   Мы стояли на пороге небольшой комнатки чем - то схожей со студенческой аудиторией.
   Впечатление усиливалось от полукруглых столов амфитеатром уходящих вверх, сразу вспомнился университет. Лекторское место пустовало, впрочем, и аудитория не вся была занята. За передним столом сидели пять разновозрастных мужчин, обряженных в разноцветные комбинезоны.
   Из объяснений Алисовой и ее коллег пытавшихся сгладить последствие футур - шока
   ( Возникших после того как мне объяснили сколько лет прошло после моего пробуждения) я знал, что формы как таковой не существует ее заменили комбинезоны.
   Каждый род войск имел собственный цвет комбинезона, погоны были теперь в виде горизонтальных полосок на плечах (кроме парадной формы), роль головных уборов отводилась теперь кепи с коротким козырьком, в просторечии называвшихся по прежнему фуражками. Неизменными оставались лишь эмблемы на правом плече и над карманом комбинезона. Этакий винегрет из старых научно - фантастических фильмов и разгулявшейся дизайнерской фантазии
   - Господа знакомьтесь ваш новый товарищ! - сказала, Алисова обращаясь к этим пятерым.
   Знакомитесь, так знакомьтесь. По опыту в таких случаях первым, как правило, подходит самый старший и опытный, если конечно коллектив сработался.
  
  
   ***************
   - Быков Игорь. Майор. Военная контрразведка - представился первым крепыш чуть за 30.
   - Козинцев Сергей. Военный медик - представился я. Подполковник.
   - Ого! - Быков изумленно вскинул брови.
   - Морозов Борис назвал себя следующий чуть взвинченный брюнет. Кап 3-и. Говоря, по-вашему, сухопутному тоже майор Морская пехота.
   - Козинцев Сергей.
   - А интересная компания у нас вырисовывается, вам не кажется? - заметил, тот же Морозов когда все расселись за длинным столом полные тоскливого ожидания неизвестности. Он начал перечислять, загибая пальцы:
   - Штурмовик, аналитик, медик, радист, сапер.
   - Диверсионная группа? - спросил сидевший рядом Быков. Но зачем? Война ведь кончилась.
   - Сейчас узнаем - сказал я.
   В аудиторию вошел высокий, седовласый старик, облаченный в темно-синий почти черный комбинезон такой же, как у Морозова. У них даже эмблема была одинаковой. Погоны и золотые позументы у рукавов, я напряг свои познания в области изучения теперешних военных регалий и понял, что к нам в гости пожаловал целый вице-адмирал.
   Или как сказал бы все тот же Морозов говоря по-нашему по сухопутному целый генерал лейтенант
   Я всмотрелся в его лицо, высокий лоб, зеленые точно трава глаза вот только стылые какие-то холодные. Шрам в виде буквы Y на правой скуле. Ему было лет 60 или около того. Значит, воевать он начал в одно с нами время. Я мог, бы быть его ровесником если бы не случилось то, что случилось.
   Он прошел на место лектора, за маленькую трибуну положив на ее вершину объемистую папку.
   - Прошу минутку внимания - сказал он. Я хотел бы представиться. Меня зовут Щепотнев Андрей Васильевич. Я вице-адмирал флота. И еще одно то, что я собираюсь рассказать вам сейчас ни в коем случае не должно выйти за эти стены.
   - Будите брать подписку о неразглашении? язвительно спросил Морозов. Да, что это с ним? Я посмотрел на него. Истерика? Или он знает этого старика?
   - Нет, что вы - Щепотнев усмехнулся. У нас для этого есть другие методы.
   Проект " рассвет" был начат 40-к лет тому назад, во многом из-за того, что тогдашнее руководство Федерации было не в состоянии справиться с центробежной энергией распада. Суть проекта состояла в выводе на орбиту планеты спутников начиненных психа - кодирующей аппаратурой. Применение псикодировки должно было снизить социальную агрессивность общества. Но вышло все наоборот. Не исключена ошибка в пакете программ управления спутниками. Либо вмешательство извне.
   Прошло 20-ть лет и контроль над спутниками удалось вернуть, очевидно, создался благоприятный фон излучения, поскольку конфликт начал сходить на нет.
   - Вы, очевидно, хотите спросить что-то? Щепотнев прервался, нацепив на себя маску этакого добренького дедушки лектора, обратился ко мне.
   - Хочу! - кивнул я. Вы считаете, что война кончилась сама по себе? А мы? Что делали мы? Как крысы жрали друг друга, из-за того, что какой-то очкастый умник состряпал программку на компьютере вбил ее в кружащуюся в космосе железку. Так, что ли?
   - Вовсе нет - Щепотнев отрицательно покачал головой. Как вы понимаете, я ведь тоже не с самого детства мечтал стать вице-адмиралом, и носить форму. А, что касается того напрасно или нет. Вы ведь кажется врач? - спросил он внезапно.
   Не дожидаясь, подтверждения он продолжил.
  
  
  
   *************
   Вы лучше меня знаете, что нужно делать, в том случае если организм болен, лечить. А если хуже того в этом организме обнаружена опухоль. Ее нужно локализовать, вырезать. Так вот мы с вами. А себя я тоже могу причислить к "осколкам прошлого"
   Щепотнев невесело ухмыльнулся, и были тем самым скальпелем вырезавшим образовавшуюся опухоль. Так, что началась бы война или нет, без вмешательства этой истории с аппаратурой я утверждать не берусь. Скорее всего, началась бы
   - Какова же в таком случае наша задача?- спросил сапер, которого звали Олег Борисов..
   - Обо всем по порядку. Десять лет назад профессором Айзеком Колдуэллом был синтезирован препарат условно названный " воскрешатель" Препарат обеспечивал 100% регенерацию поврежденных тканей. Первый опыт апробации этого препарата был признан неудачным.
   Его метод доработал и существенно улучшил профессор Миронов. Его ученик.
   Так возник " проект Аид" была создана ваша группа. Что же касается ее задачи то она состоит в достижении центра управления спутниками и ввода пакета программ имеющих приоритет на прерывание работы. В связи с наступлением рецессии улучшения социально - экономического положения "эти железки" как вы сказали, доктор Козинцев больше не нужны.
   - А не приведет ли отключение аппаратуры к эскалации нового конфликта? - спросил я.
   50\50 - сказал Щепотнев. Поскольку в жизнь вступило первое взрослое послевоенное поколение то.
   В общем, решать вам. Соглашаться или нет. Вы должны использовать " свое приоритетное - основное право" выбора Животные тоже делают выбор, но они полагаются на инстинкты. Вы же разумны.
   Я верю, что вам еще не чужды такие понятия как честь и долг. У вас будет время встретится с близкими, все взвешено обдумать и решить. Естественно и то, что за воротами госпиталя вас ждет новый иной мир. Мир после войны. Я думаю, многие отдали бы все, чтобы поменяться с вами местами. Воспримите достойно испытания, свалившиеся на ваши плечи. До встречи, я надеюсь. Щепотнев вышел, забрав папку.
   Мы же остались сидеть, каждый молча, переваривал услышанное. Было над, чем подумать. Я же улучив минутку, спросил у сидевшего рядом Морозова:
   - Слушай, а ты, кажется, знаешь этого Щепотнева?
   Тот кивнул поясняя.
   - Я был его взводным. В прошлой жизни.
   - Послушайте вы ведь, кажется муж этой женщины?
   - Да конечно.
   - Вы ведь и сами помнится врач? Так мне сказал экипаж скорой доставивший ее. Еще и военный? Операция прошла успешно и остается, пожалуй, самое тяжелое только ждать. Кома есть кома я ведь могу не объяснять, что это такое?
   - Значит - холодея, произнес я.
   - Не отчаивайтесь. Дело в том, что мы не так давно получили, новый прибор с Тарона 8 Прибор восстанавливает нарушенную функцию центральной нервной системы. Только это сами понимаете.
   " Вот тебе и мир победившего завтра"
   - Когда я должен привезти деньги? - спросил я.
   - Ну, когда чем скорее, тем лучше.
   Перед отъездом из госпиталя всей нашей шестерке выдали по мобильному коммуникатору, в память которого был забит лишь один номер. Самого Щепотнева. Как же мне сейчас захотелось вмазать по этой старой адмиральской харе. А еще о чести и долге напоминал.
   Сука!
  
   **********
   - Это я. Да я. Именно. Козинцев Сергей. Не ожидали, что соглашусь?
   Польщен. Только зря не ожидали. У меня лишь одно условие. Вы должны перевезти сумму на счет госпиталя. Пишите реквизиты.
   День 11
   Матвеев.
   Рука, закинутая, за голову отекла от неподвижности. Вторая тоже была занята, поддерживала внушительный вес Алисовой Елизаветы Васильевны не много не мало. Крепость, сдавшаяся на удивление легко. Вначале у меня были даже сомнения в ее искренности. Но потом я подумал. А какого собственно. Мне 20 и женщин у меня было, пальцев одной руки пересчитать хватит. Можно было бы еще добавить, конечно, что все мы мужики крепки задним умом, да ладно не буду.
   Алисова пошевелилась, зевнула.
   - Который час? - спросила она.
   - 8-мь время я умел определять достаточно, точно иногда даже не глядя на часы.
   - Господи я же опаздываю! - Лиза подхватилась, перескочила, через меня бросилась к креслу, где была свалена одежда. ( Мы встречались у нее, так я впервые попал в жилой блок госпиталя, предназначенный для персонала) Лиза сказала, что никто не знает о наших встречах, но лично мне было все равно.
   Черные как смоль локоны ниспадают на прямую, гордую как у королевы спину, осиная талия перетекает во вздернутые шоколадные от искусственного загара ягодицы. На правой вытатуирована бабочка (так шалость молодости!) Стройные точно у молодой кобылицы ноги переступали в нетерпении. Узкая полоска трусиков разделила полукружье ягодиц, этаким лунным сердоликом.
   - А почему ты не поехал никуда как другие? - спросила она.
   Вот оно! Внутри меня, что-то холотнуло. Значит, она затеяла это все не просто так.
   - А куда мне ехать - сказал я как можно безразличней. Если только к родителям.
   - Ну да - Лиза обернулась. Хочешь, я поеду с тобой?
   - В качестве кого интересно?- поинтересовался я.
   - Это тебе решать - Алисова подошла ближе и опустилась на кровать. Ее остренький коготок, окрашенный, в зловещий черный цвет прошелся по моей груди сверху вниз.
   - Как тебе твои друзья? - спросила она.
   - Друзья? Скорее соратники. Сойтись мы пока не успели. Но вроде ничего настоящие цельные мужики.
   - А как они отнеслись к оживлению?
   - Как? Нормально. Как я. (Я говорил, искренне, не был приучен, я врать женщине, с которой, которую, пусть даже она) Я представить себе не могу, что было бы - не будь в моей жизни войны, второго шанса и тебя.
   - Ну, тогда, я думаю, ты поймешь меня, и не откажешь в одной просьбе - Алисова села обхватив колени, руками уткнувшись в них лицом. Она не смотрела на меня. Вот сейчас! - понял я. Сейчас!
   - Что нужно делать моя королева? - мой тон, не смотря на кажущуюся игривость звучал насквозь фальшиво, но Алисова не заметила этого. Может она не такая уж и плохая.
   - Ты должен помочь мне, адмиралу, госпиталю, родителям, себе, наконец. Тебе предстоит быть нашими глазами и ушами в вашей предстоящей миссии.
   Я снова ощутил замогильный холод той ночи. Будто я поежившись, вновь встретился я вновь встретился с вожаком собачьей стаи
   - Я уже передал однажды - хотел было сказать я. Но передумал, Хотите поиграть в шпионов? Что ж давайте. Я сыграю на противлении сторон.
   - А ты действительно поедешь со мной к родителям? - спросил я размыкая руки Алисовой; целуя ее шейку, ушко, подбородок, носик.
  
   ************
   Та не ответила, но судя по ее улыбке, я понял, что мой выстрел попал в цель. Вот только как бы мне не пришлось пожалеть об этом впоследствии. Эта мысль была моей последней здравой мыслью, поскольку Лиза обвила мою шею руками, и ответила на поцелуй, со всей горячностью и пылом на которые была способна. Конечно, жаль, что все это было наиграно но.
   - Итак, начнем игру?
   - Мы приехали! - обернувшись, сказал таксист.
   - Вы уверены? - выглянув в окно, неуверенно спросил я.
   - Молодой человек - саркастически усмехнувшись, произнес таксист. Я могу забыть день рождения своей жены, или утром перепутать ботинки правый с левым, но технике то - он постучал пальцем по вделанному в приборную панель GPRS навигатору - я доверять обязан.
   Два часа назад грузопассажирский аэробиль доставил нас с Лизой в маленький курортный городок Сарпан: прибежище рыбаков, богатых бездельников, и скучающих туристов. Как сюда могли попасть мои родители не мыслившие жизни без фермы, каждодневного тяжелого труда я представить не мог. Такси стояло у высокой в два человеческих роста островерхой ограды, сверху которой шла затейливая литая вязь.
   Я щедро расплатился с таксистом, помог выбраться Алисовой. У слишком высокой ограды, оказалась на удивление маленькая калитка. К счастью она была не заперта. Дальше вела широкая посыпанная гравием дорожка, по которой прямо к нам ступала невысокая стройная женщина, облаченная в нечто легкое воздушное, руками она поддерживала, широкополую белую шляпу иногда поля ее колыхались точно крылья громадного мотылька. Когда она подошла ближе, и я увидел ее лицо, чемодан едва не выпал у меня из рук.
   - Мама?
   - Сынок, как здорово, что ты приехал! Да не один, а с девушкой! Идемте в дом!
   - Мама погоди! Я оторвал от себя женщину, вцепившуюся в меня точно клещ, вгляделся в ее лицо. Ну, я то понятно, а вот, что они с тобой сделали? Зачем? Пустить пыль в глаза? Склонить меня к согласию? Неужели у остальных так же?
   - Что-то не так?
   - Все в порядке Мама. Лиза идем в дом.
   - О так ее зовут Лиза?
   А потом был обед в громадной до вычурности гостиной, перезвон бокалов, и разговоры, разговоры. Все это напоминало старинную телепостановку. Сцены счастливой семейной жизни. Мы тоже были навроде тех актеров, где каждый придерживался своего текста.
   Вот, наконец, женщины ушли на кухню, обсуждать нюансы приготовления нового кулинарного шедевра, мы с отцом остались вдвоем. Оба молчали, впрочем, недолго. Отец поднялся, задвинув стул, направился на балкон, сколько я себе помнил, он всегда любил выкурить хорошую сигару после ужина на закате, причем, где отец брал, их даже после начала войны для меня оставалось загадкой. Но приятно осознавать, что хоть что-то в жизни остается неизменным. Подхватив, свой бокал я вышел следом.
   За виллой ничего не было кроме разверзнувших острые края своих пастей скал, поэтому наш балкон скорее даже большая терасса нависал над зелено синим безумием. Иногда ревущим точно дракон, то вдруг смерено стихавшим точно нашкодивший школьник.
   Отец достал, из кармана рубашки маленький сигарный нож откусив кончик сигары, из другого зажигалку, миг и окутался вкусным дымом точно вулкан, вершина которого затерялась среди густой облачной шапки.
   - Ну же - поощеряюще сказал он. Ты хотел о чем - то спросить?
   Я с тоской поглядел на свой практически пустой бокал. Чем бы руки занять? Курить начать что ли?
  
   ************
   - Скажи, а как получилось, что вы с мамой очутились здесь? А как же ферма?
   - Фермы больше нет сын - отец не смотрел на меня, была, у него такая привычка я помнил о ней с детства (мало кто знал о ее причине), Отец попал в тяжелейшую аварию в молодости. Каким - то образом сместились шейные позвонки, он едва не погиб от этого. Иногда ему было просто тяжело поворачивать, голову глядя прямо на собеседника. Изнурительный физический труд на ферме только усугубил эту травму.
   Разбомбили ее - то ли ваши, то ли конфедераты - продолжил он с горечью. Мы с матерью жили в подвале. Если бы не запасы, которые я собрал, сразу после начала войны то нам пришлось бы худо. Однажды к нам пришли гости.
   - Дай угадаю - перебил его я. Это были: старик в военной форме и девушка, что приехала вместе со мной Лиза. По реакции матери я понял, что они уже виделись.
   - А ты проницателен! Впервые в голосе отца слышались удивление и нотки восхищения в мой адрес.
   - Все так и было. Они привезли нас сюда, дали денег, чтобы мы обжились, забыли прошлое так сказать. И ты знаешь, нам это удалось. Особенно матери. Ах да еще они упомянули о их воскресшем сыне, что однажды постучится в дверь их нового дома.
   Кстати как там? Отец ткнул пальцем в темнеющее небо.
   - Никак - руки мои вдруг затряслись, я едва не выронил бокал. Не волнуйся, сковорода была по размеру. Отец удивил меня еще больше тем, что рассмеялся.
   - Я пошутил - сказал он отсмеявшись. Видел бы ты свое лицо.
   - Ладно - примирительно продолжил он. Я же вижу тебя, что-то гнетет. Говори. Я поставил бокал на ограждающий террасу парапет. Подставил лицо секущему ветру больно, черт!
   - Скажи отец ты никогда не жалел о содеянном?
   - В смысле? - не понял тот. В матерьяльном или?
   - Или - торопливо бросил я.
   - Ну, тогда я могу дать тебе лишь один совет. Каким бы банальным он не казался. Слушай свое сердце, и оно подскажет тебе правильный путь.
   - А если оно мечется то туда, то сюда и иногда свершает такое, что все вокруг в ужас приходят? - пробормотал я.
   - Значит ты просто напросто человек еще и мой сын - сказал отец. Когда вы уезжаете?
   - Завтра - сказал я.
   - Вот видишь - отец вышвырнул окурок в море. А ты говоришь, сомневается, мечется, - передразнил он меня. Пошли спать.
   Без отца я никогда бы не нашел " спальный отсек виллы" коридора по обеим сторонам которого располагались лишь одни спальни. Вот и нужная. Тихий скрип.
   Ну и комнатки! Да по ним можно экскурсии водить. Спальня была практически пуста, в ней не было ничего кроме громадной накрытой прозрачным балдахином кровати, на которой вполне мог бы почивать какой - ни будь шах. Чуть сбоку и справа от кровати чтобы держать ее в поле зрения находилось большое зеркало. Я попробовал было представить себе старика адмирала распоряжающегося здесь вместе, с каким ни будь дизайнером и бригадой рабочих, мне стало смешно.
   Мой взгляд скользил по обнаженному женскому силуэту угадывающемся под балдахином. Ножки, плавный изгиб бедра, большая грудь.
   И все это подано под красивым лунным соусом. Эх, будь я художником или режиссером! Но я реалист!
   Алисова не спала. Ее глаза были, открыты я видел это в зеркале.
   - Ждешь! - хотел было брякнуть я но сдержался.
   Хвала создателю в этом коридоре было полно спален и все они были пусты.
  
  
   *************
   День 4-ый.
   Морозов.
   Створки лифтовой кабины разошлись в стороны. Дальше вел коридор, выложенный белоснежной мраморной плиткой. Вдоль стен висели, репродукции каких-то картин я присмотрелся. " Девятый вал - Айвазовского, Черный квадрат - Малевича" такое впечатление, что эти картины собирал человек, не имеющий малейшего представления о живописи.
   Я с тоской вспомнил своего старшего офицера на 1-ом курсе в училище капитан - лейтенанта Никольского таскавшего нас на любую выставку. Гарт являлся провинциальным миром и до войны ведущие музеи жаловали нас не часто.
   Интересно, а где он теперь Никольский этот?
   Ну, это так мысли вслух. А вот и предбанник адмиральского кабинета. Выходит я не ошибся, тогда когда на грани полусна, полубреда, видел Щепу. О том, что он постарел лет на 30-ть и стал, вице-адмиралом я узнал позже. Шел я к нему не за этим. Мне чуждо чувство карьеризма и зависти. Я шел за ответами на вопросы: кто? Почему? И зачем?
   О возможной ошибке мне даже думать не хотелось.
   А вот и секретарша, с трудом выглядывавшая из-за громадного широко диагонального монитора. Вот только, что-то в ней было странное. И только присмотревшись к рыжекудрой красотке, " набивавшей" какой - то текст на большой клавиатуре я понял, что она сама является виртуальной голографической иллюзией. Но причем здесь тогда монитор, и клавиатура? Что это дань моде, или какой - то нелепой традиции? Я вспомнил, как часто у нас садились аккумуляторы раций постоянный недостаток запасных батарей. Как все - таки неприятно чувствовать себя парижанином, впервые увидевшим поезд братьев Люмьер.
   Приоткрыв дверь я увидел Щепу сидевшего за большим Т-образным столом и сосредоточенно писавшего что-то обычной шариковой ручкой на обычном белом листе бумаги. Я хотел было спросить, зачем же тогда несуществующая секретарша, сидевшая за вполне реальным компьютером, но не стал. Щепа положил, ручку отодвинул, бумагу в сторону подняв голову, улыбнулся.
   - Ну, что стоишь взводный, заходи - сказал он.
   Не могут, люди воевавшие бок обок относится, к другу предвзято 30 лет назад это было или 40.
   - И как мне тебя следует называть? - поинтересовался я. Господин вице-адмирал?
   - Брось! - Щепа махнул рукой. Для тебя я по прежнему старший сержант Щепотнев замкомвзвода Садись. Выпьем за встречу!
   - А у тебя есть? - спросил я.
   - Да. Правда, врачи не рекомендуют после 3-ех ранений, про возраст все время твердят, но ведь их здесь нет, верно? А сами мы никому не скажем? - Щепа заговорщицки подмигнул мне, открыл, сейф в стене вытащил оттуда штоф, заполоненный, почти на половину жидкостью густого кофейного цвета две рюмки поставил все это на стол. Наполнил щедро почти до краев.
   Я взял свою, вдохнул аромат. Коньяк. О!
   - Почти как настоящий - заметил я.
   - Это и есть настоящий - Щепотнев улыбнулся. Наладили прямые поставки с Бахуса. Что-то случилось?
   - Что- то случилось? В первых меня выдернули буквально с того света, как оказалось не одного, во вторых вернули в строй, даже новое звание дали, в третьих я хотел бы знать, кто стоит за всем этим. Только не говори что ты. С каких это пор - спросил я. Флот заимел такую силу, чтобы содержать все это?
  
  
   *******************
   Щепа отшатнулся, как будто я влепил ему плюху.
   - Что ж если ты считаешь, что твой долг оплачен службой то давай езжай к дочке воспитывай ее. Документы у тебя подлинные с деньгами я помогу. К тому же нынче
   " ветеранам" пенсию платят. Щепа поднялся и отошел к окну.
   - До войны на орбиту планеты вывели несколько спутников, начиненных каким - то псионическим дерьмом - говорил он, глядя на свое отражение, словно меня здесь и не было. Мы знаем примерное месторасположение центра управления этими спутниками. Ваша группа должна дойти туда и вырубить их. Предположительно именно из-за излучения этих спутников началась война.
   - Как? - опешил я.
   - А вот так - зло бросил Щепа. Но тут поправился: Извини.
   Затем спектр излучения изменился став диаметрально противоположным. Мы так и не выяснили, как и почему это произошло.
   - А тогда зачем нужно было вытаскивать нас, меня и остальных несчастных? Если тебе самому этот мир не нравиться? - спросил я.
   - Тут ты прав взводный. Хотя мир не нравится, не может, он таков каков есть мы можем менять его в лучшую или худшую сторону. Теперешнее общество инертно, как сырое тесто, армия сокращена в виду политики всеобщего миролюбия. У нас есть " резервисты" ну это так молодежные игрища не серьезно. Так, что кто же еще может помочь как не старая гвардия? Щепа развернулся, и снова сел рядом со мной вновь наполнив рюмки.
   - Разве я подводил тебя хоть раз взводный? - спросил он.
   - Не подводил - как эхо повторил я.
   Разговор вышел достаточно серьезным. И все же почему у меня возникло ощущение, что Щепа что- то не договаривает?
   Щепотнев.
   День 13-ый.
   Три автобиля мчались, по многополосной автостраде пугая встречный транспорт своим необычным видом резкими обводами корпуса и зловещим сине черным цветом. Я находился во второй машине отделенный от охранника и водителя мощным бронестеклом. В корпус автобиля была вделана аппаратура, предотвращавшая любые попытки нелегального прослушивания и возможного тьфу, тьфу покушения.
   - Господин адмирал вы до сих пор находитесь, в плену неоправданных иллюзий считая, что переход планеты под протекторат ОЗС нанесет вред Гарту. Напротив. Без малого тысячу лет вы варились в собственном соку и в итоге? Из-за войны ваш социум едва не сгинул полностью.
   Зато теперь, ваша молодежь сможет учиться в лучших университетах системы ОЗС поможет достроить разрушенные города, деактивировать зараженные территории процент коих весьма велик.
   - Вы же привлекли к этому делу наемников?
   - Ну и что? Вы же не хотите, чтобы миссия вашей группы превратилась в легкую прогулку. Это знаете ли как то скучно. Считайте это тестовыми испытаниями вашей аппаратуры.
   Автобили один за другим вкатились на парковочную стоянку, располагавшуюся перед центральным входом в космопорт. Само здание было построено не так давно и пока, что практически пустовало. Немногие могли себе позволить смотаться на курорты Эдема, или прожечь честно заработанное в игорных заведениях Фортуны. А тут еще я со своей свитой.
   Впрочем ждать пришлось не долго. Охранник подвел ко мне невысокого лет 40-45 мужчину облаченного в простой темно серый костюм.
  
  
   ************
   Я попытался было составить его словесный портрет описать хоть как-то, но не смог, черты лица были размыты. Правое запястье незнакомца охватывала цепочка, ведущая к небольшому серебристому кейсу.
   Это был представитель своеобразной касты, о которой было мало, что известно. Считалось, что у них нет имен, никаких личных привязанностей лишь прошлое, о котором знал ограниченный круг лиц. Короче говоря, передо мной стоял Посредник, прибывший для заключения контракта с Лигой наемников. Впрочем, пока моя подпись вслед за подписью Сикорского не украсит, бумаги контракт не считается заключенным. Вот только откажемся ли мы?
   - Господин адмирал теперь ваша очередь! Сикорский подвинул мне бланки договора и контракта. Я разглядел его могучие С точно локомотив тянущие за собой сонмище буковок поменьше.
   - Какова численность подразделения участвующего в операции?- спросил я.
   - Рота - сказал Посредник. Мы разбросаем ее повзводно на маршруте вашей группы. Основная часть будет конечно находиться в центре управления.
   - Да вы не бойтесь - продолжил он. В оба документа внесен пункт об оказании помощи раненным и возможным пленным. Пленники если же они появиться будут отправлены сюда в госпиталь.
   - И тогда " ваши" люди - теперь я выделил, слово ваши получат крупный бонус.
   - Естественно - подтвердил Посредник. Вы подписываете, договор мы его соблюдаем. Неукоснительно. Это неизменное правило Лиги. Вы подписываете?
   - В самом деле, Андрей Васильевич, что за задержка? - Сикорский выразил явное непонимание.
   Боже дай понять, что делаю.
   Часть 3-я.
   Игра в войну.
   Место расположения бригады наемников.
   Алая Роза. Планета Мэрот.
   - Разрешите? - стук в дверь и последовавший за этим вопрос отвлекли генерала Уильяма Де Лейни от созерцания унылого пейзажа за окном. Работать не хотелось совершенно.
   То ли ошиблась климатическая служба, то ли в дело вмешались силы природы, но в тот день небо над климат-зоной в которой располагался штаб бригады, затянули тучи и пошел дождь. Мелкий противный. Вошел капитан Шатров. ( О судьбе этого персонажа более подробно рассказывается в повести " Условия Контракта" прим. Автора)
   Снял дождевик, повесив его на вешалку у входа, отряхнув попавшие на форму капли, сел на предложенный генералом стул.
   - Есть работа для тебя и твоей роты - сказал генерал. Прошел год с тех пор как вы с Петром Кутеповым вернулись с Тора (Об этих событиях более подробно рассказывается в повести " Условия Контракта") Впрочем, он и до сих пор там.
   За этот год в системе произошло много других событий. Я вот к чему - Де Лейни потер лоб, вспоминая что-то. Ты слышал, что ни будь о планете Гарт? - спросил он. Илья порылся в памяти.
   - Только в новостях - сказал он. По-моему они хотят вступить в ОЗС?
   Де Лейни кивнул
   Пока подписан только пакт о намерениях -сказал он, но все к тому и идет. Хотя с этой планетой, вышла странная история - Де Лейни смутился. С начала они предпочли жить сами по себе, а лет 40-к назад там вовсе произошла воина как утверждают эксперты из-за выведенных на орбиту спутников. В спутниках содержалось оборудование перекодировавшие психику жителей Гарта. В последнее несколько лет спектр излучения изменился и война кончилась.
  
   ************
  
   Кстати Сенатор Аверин раскопавший первым эту тему был убит. Де Лейни махнул рукой. Ты ведь в то время был на Торе - сказал он. Чиновников ОЗС эта планета интересует и по другому поводу.. Тамошними учеными был разработан метод ускоренной регенерации тканей. Местное военное руководство создало группу из числа бывших военных. Цель этой группы добраться до центра управления спутниками и уничтожить его, цель твоей роты помешать им.
   Генерал вытащил платок и промокнул лоб.
   - Контракт составлен несколько странновато. Заказчик просит нас не слишком усердствовать в отношении этих " диверсантов". Оказывать помощь раненным, щадить пленных.
   - Что, за бред? - Илья недоуменно пожал плечами. Во первых мы не месниняки, а во вторых что это значит не слишком усердствовать? Мы, что в войну играем? Кстати? - вдруг спросил Илья. А кто заказчик?
   - Капитан - Де Лейни взглянул на Шатрова с укоризной.
   С каких пор Лигу интересуют такие условности?
   В общем так капитан завтра я жду от вас списки готовой к вылету роты.
   **********
   Сигаретный дым стлался по маленькой комнатке кольцами постепенно вздымаясь к потолку там, его подхватывала вентиляция. Приборы для озонирования воздуха время от времени вбрасывали в пространство комнаты порции пахнущего хвоей кислорода стлавшегося почему-то лишь поверху. Вниз ему мешала пробиться спрессованная темно-синяя подушка.
   Внезапно тьму прорезал узкий точно стрела солнечный луч, жалюзи были плотно прикрыты. Солнечные зайчики заиграли алмазными гранями по ободку пузатого бокала, осветили большую поросшую густым черным волосом, руку принадлежащим явно мужчине, рубиновый огонек сигареты, зажатый меж пальцев. Собеседников находящихся в комнате видно не было, хотя их было несколько у каждого, там были свои причины скрывать от других свою внешность. Слышались лишь голоса.
   - Мне сообщили, что рота наемников готова к вылету - сказал первый голос. Так, что с моей стороны все готово.
   - Послушайте а вам их не жалко? - спросил второй голос. Этих несчастных ведь, все это можно использовать с большей пользой.
   - Это ложный гуманизм - ответствовал первый голос. Ни к чему хорошему он не ведет. Вспомните Марию Картер создавшую вакцину от черной чумы, выкосившей множество поселений, куда она направилась в первую очередь еще до того как Федеральное Агентство здравоохранения ввело ее препарат в серию?
   - Послушайте, а вы помните убийство сенатора ОЗС год назад? - вмешался в разговор третий голос. Аверина если не ошибаюсь. Он, что тоже причастен ко всему этому?
   - К нему в руки попали документы по проекту " Скала" системы ПРО разработанной вовсе не первопоселенцами Гарта - сообщил задававший тон в разговоре всезнающий первый голос. Более 300 боеголовок начиненных ядерным оружием. Об этой системе мало кто знает и на самом Гарте. А тут такое.
   Представьте себе, что произошло бы обнародуй он или кто либо другой не суть: информацию о " Скале" и о открытии профессора Колдуэлла? И о том, что мы причастны ко всем этим открытиям. Это означило бы только одно. Согласно уставу ОЗС на планету был бы наложен карантин а это запрет на внешние и внутренние сношения. Это изоляция на еще бог знает, какой срок. Так вот чтобы этого не случилось, мы обязаны выполнить задуманное. Подчинить себе планету.
  
   **************
   Бункер он же объект Госпиталь Щепотнев.
   Планета Гарт.
   - Итак, господа истекли две положенные вам на размышление недели. Я рад, что вы сделали правильный выбор. В пользу более, лучшей жизни всего общества и планеты в целом.
   Я оглядел " шестерку" Как же чхать они хотели на все общество и отдельных представителей в частности, особенно если вспомнить, что творилось здесь каких-то пару часов тому. Один обвинил меня в том, что его жена попала в кому, другой, что ему достался целый психолог в качестве личной шлюхи. Молчал один лишь взводный. А чего ему жену он давно потерял, та ему даже своеобразный бонус оставила в виде маленькой дочки.
   Моя вина состояла лишь в том, что я пошел в свое время на поводу у психологов. Опека и забота о близких поможет этим людям вписаться в новый мир. А чтобы устраивать какие-то козни, зачем? Да если бы, я был бы тем, за кого они меня принимают, все можно было бы сделать намного проще. Пригнать этих близких сюда и под дулами автоматов.
   По-моему мне удалось убедить их в благонадежности своих намерений, " шестерке" дали отдохнуть и привести себя в порядок. И вот сейчас мы находились в громадном зале, вдоль одной из стен которого шел целый ряд ячеек. В них в нелепом желто-синем цвете техногенных ламп, угадывались пластинчатые контуры боевых специальных костюмов чем-то похожие на обезглавленных людей, хотя нет, шлемы, на закрытых забралах которых играли отблески все тех же ламп лежали чуть выше в тех же ячейках на специальных полочках.
   У другой стены находилась ниша, в которой в специальных крепежах содержались хорошо смазанные орудия уничтожения. В углу высилась пирамида из длинных темно - зеленых ящиков
   - Я знаю, что вы все умеете и все знаете - сказал я. Вы доказали свою профпригодность тем, что выжили в самой страшной войне которая была последней, хочется в это верить. И, тем не менее, за истекшее время в структуре армии, тактике, вооружении и экипировки произошли коренные изменения, о которых вы знать не могли. С этой целью я хотел бы представить вам двух инструкторов, которые введут вас в курс дела.
   Я услышал шаги. Мы все услышали шаги.
   Первой я увидел девушку. Высокую, молодую, стройную, чуть за 20-ть. Длинные волосы цвета вороного крыла, стянуты в хвост. Он покачивается в такт шагам, изящным, легким. Ее лицо прекрасно как у модели модного журнала.
   Розовая рубашка мужского покроя не скрывает, а скорее обтягивает ее большую грудь. Из кармана жилетки наброшенной сверху, виднеется краешек электронного планшета и тонкая палочка стило. Стройные ножки облегали светло - зеленные брюки, обутые в длинные черные сапожки. Похоже, не только у меня челюсть отвисла, Матвеев присвистнул не сдержавшись, Морозов стоявший рядом поддал ему локтем в бок " заглохни мол". Вот же и Алисовой ему мало что ли?
   За девушкой, чуть поотстав шел парень. Но, в его внешности не было ничего примечательного, высокий здоровый, лицо иссечено мелкими шрамами, длинная челка почти скрывает правый глаз.
   Девушка стала рядом со мной, парень чуть поодаль. На их лицах я не заметил ни тени улыбки, или какой либо иной заинтересованности. Странно, слишком уж профессиональный подход. Я пожалел, что не запросил о них более подробное досье.
   - Это офицеры - начал, было, я, но девушка остановила меня, подняв руку.
   - Прошу прощения господин адмирал - она даже улыбнулась мне, вышло мило, но довольно суховато.
  
  
  
   **************
  
   - Вы можете называть меня Полиной - обратилась она к строю. Я не собираюсь навязывать вам свое личностное мировоззрение. Я буду вас учить! И поверьте, мне я буду это делать хорошо.
   Парень выступил вперед, заложив, руки за спину стандартная поза сержанта из учебки.
   - Я Сергей - пророкотал он. И я полностью солидарен со словами своей коллеги!
   Не слабо! Ребятки поставили себя в коллективе. Вот только здесь тоже не дети собрались.
   - Господин адмирал - Полина снова повернулась ко мне. Вновь милая, но довольно таки холодная улыбка.
   - С вашего позволения мы бы хотели остаться с учениками наедине.
   Выставили старого козла?
   Полина.
   Тьма была такая, что хоть глаз выколи. Будто бочку нефти вылили на безбрежный голубой океан. Джунгли не унимались, в другое время, меня бы даже восхитили рулады ночно живущих птах, но не сейчас же во время нахождения во всем этом зелено коричневом море нашего десантно-штурмового взвода.
   Я поднесла к глазам правую руку, подсвеченная фосфором стрелка компаса качнувшись указала на затерявшийся где-то вдали загадочный север.
   - " Оса" где вы? Доложите где находитесь?
   Голос взводного раздался где-то глубоко под сводами черепа и прозвучал слишком уж резко. Вдоль ободка циферблата компаса появилось с десяток зеленых точек.
   - Рядом с вами - сказала я.
   Откуда не возьмись, возник человек, облаченный в спец - костюм " Шатун" издали его вполне можно было спутать либо с медведем, либо с болотной кочкой.
   - Испугалась сестренка? - спросил он.
   Это был Сергей Вольнов взводный снайпер.
   - " Оса, Слепень" не засоряйте эфир - напомнил о себе взводный. Я отогнула приникшую к земле ветвь, обошла мощный в пару обхватов древесный столб, поросший пучками пронзивших его лишайников, увидела взводного прикрытого бойцами.
   - А вот и наша сладкая парочка - сказал, он явно ерничая.
   - Сергей займешь позицию на холме над дорогой - приказал он. Твоя цель водители головной и замыкающей машины. На тебе контроль - это он уже мне. Встречаемся здесь же после выполнения задачи. И еще ко всем - взводный огляделся. Многие из вас новички ориентируйтесь на тех, кто понюхал, пороху они помогут вам сделать все, чтобы эта миссия не стала для вас последней.
   - Это он про тебя - Сергей подпихнул меня локтем.
   - Да пошел ты! - отгавкалась я.
   Вершина холма, на который указал, нам взводный поросла высокой ломковатой от солнца травой, Сергей завозился, устраиваясь, замер чуть подвысунув ствол обмотанной бинтами снайперской винтовки.
   Я устроилась чуть ниже, у двух сросшихся меж собою камней. Мысли были вялыми, сонными, чтобы хоть как - то сосредоточится, я смотрела на линию дорожной разметки, белевшую во тьме. Этот мир не знал энергодвигателей, и основным средством передвижения здесь являлись колесные экипажи, работающие с помощью двигателей внутреннего сгорания. Мы должны были устранить местного лидера выступавшего за национализацию природных ресурсов планеты. А за тем, что последует далее, досрочными выборами, хаосом безработицей никому не было никакого дела. Мы наемники нам платят, мы делаем, свято соблюдая условия контракта.
  
  
  
   ***************
  
   - Внимание всем не спать, они уже близко! Взводный волнуется.
   Я не слышала выстрелов, просто увидела, как вылетевшую из-за поворота машину развернуло поперек дороги, хлопнули дверцы, выбравшиеся из нее люди в длинных плащах не дать, не взять опереточные гангстеры из кино разом упали. В бок остановившейся машины ударилась следующая.
   Фигура фалды плаща, которой трепал неожиданно налетевший ветер, притаившись за остовом уцелевшей машины, выпустила в нашу сторону длинную очередь из короткоствольного автомата. Убедившись, что никто не отвечает, Сергей был занят добиванием суетящейся мелюзги, ну а я
   - Сестренка не спи!
   Мушка остановилась на крадущемся, татакнула очередь.
   - Молодец!
   - Встрял взводный: Оса, Секира, Валет, Гром - контроль!
   Замершая машина приближалась. Я миновала "своего" мертвеца с фалдами плаща, которого по-прежнему играл ветер. Мертвый водитель сидел, привалившись к рулю. Вывернув голову, глядел прямо на меня. В его глазах я прочла удивление свершившимся фактом только, что он был властелином скорости, а теперь ничто? Прах? Тлен?
   Еще один труп, хотя нет, не совсем. Выстрел. А вот теперь совсем.
   Снова машина дверцы открыты, на заднем сиденье сидел объект. Тот самый ради устранения, которого мы и прибыли. И тут я заметила девочку лет 6-ти мелко дрожавшую, точно перепуганный зайчонок. Она держала ладонь мертвого отца в своих ручках, и тихонечко гладила ее словно он, еще мог бы ей чем-то помочь. Она увидела меня и?
   Я приложила палец в перчатке к губам и опустила вниз поднятую вверх ладонь. Она поняла умничка! Я подняла ствол автомата вверх и не спускала палец с крючка до тех пор, пока не кончился магазин.
   - Что за стрельба сестренка?
   - Это Оса - я поправила сбившийся наушник. Контроль завершен все чисто!
   - Отлично - в голосе взводного слышалось немалое облегчение. Жду всех в точке сбора.
   - Рядовой вы даже не понимаете, что натворили!
   Смешно было смотреть на взводного, в мундире, сидевшего за обычным канцелярским столом заваленном бумагами.
   - Нет! - сказала я стараясь выглядеть как можно серьезней.
   - Оно и видно. Лейтенант захлопнул лежащую перед собой папку.
   - Вы слишком несерьезно относитесь к службе. Я же просил вас провести зачистку во время мисси как можно тщательней - сказал он. А вы?
   - А, что я? - я включила дурочку.
   - А то чертова баба! - лейтенант хлопнул по столу ладонью, что, по его мнению, должно было сбить с меня дурашливый настрой испугать хоть как-то. Почему ты оставила девочку в живых?
   Это уже конкретней.
   - Я не стреляю в детей господин лейтенант! - сказала я.
   - Ну и дура! Лейтенант поправился, глядя куда-то в сторону, бросил нехотя: Извини, я не хотел. Просто поскольку девочка осталась жива, ее имя а вернее имя ее отца, приняла на щит правящая верхушка планеты, национализация природных ресурсов состоялась, наши наниматели не получили того, чего хотели да их собственно и в живых то уже нет. Вот так сумасбродное сиюминутное решение бывшей выпускницы военной академии изменило судьбу всей планеты. Ты хоть знаешь, что тебе грозит? - взводный глядел на меня ласково участливо точно инквизитор на ведьму, отказавшуюся от последнего слова.
  
  
   ***************
  
   - Что же? - поинтересовалась я.
   - Ис - клю - че-ние - по слогам произнес взводный. Командир роты капитан Шатров и командир бригады генерал Де Лейни, согласны с этим. Трибунала у нас нет так, что. Ты, конечно, можешь оспорить наше решение. Но шансы.
   - Разрешите идти? - спросила я.
   Взводный кивнул суетливо.
   - Подожди Полина.
   Надо же, он назвал меня по имени. Хотя да ведь с некоторых пор я снова штатская личность.
   Порывшись в бумагах, лейтенант выудил откуда-то сложенный вдвое листок. Планета Гарт имеет острую нехватку в военных инструкторах - сказал он. Имеющих опыт ведения боевых действий, а также высшее военное образование. Здесь - взводный потряс листком. Их реквизиты, и все такое. Бери, бери - добавил он, видя мою нерешительность.
   Ну, вот когда я, подписав кучу обходных листов, получив в бухгалтерии немудреный расчет, собрав нехитрые пожитки, ожидала прибытия челнока с проходящего мимо судна
   ( бригада не имела собственных гражданских судов, считалось на поверхность Мэрота ее официальной штаб - квартиры было трудно попасть, но еще труднее было ее покинуть)
   Услышала шаги. Я увидела Сергея шедшего ко мне через холл пустовавшего космопорта. Остановившись, он сбросил с плеч рюкзак и сказал:
   - Я решил лететь с тобой сестренка!
   Я внимательно оглядела его; уж не возомнил, ли он себе чего ни будь этакого? Вроде нет, я ведь повода не давала. Между нами ничего не было. Хотя, подумав, еще раз я решила, что начинать новую жизнь на новом месте лучше не одной.
   На Гарте мне присвоили офицерское звание, получив с помощью ректората военной академии подтверждение наличия у меня офицерского патента. Я стала инструктором по тактика технической подготовке, Сергей, как и раньше, учил тому, что умел делать лучше всего - а именно стрелять.
   Ученики у нас были весьма своеобразные. Группа местных военных извлеченных после травм несовместимых с жизнью. На их досье изученном мною лежал гриф секретности. Кстати местные психологи весь мозг мне проели своими тестами да расспросами. Как дескать я отношусь к тому, что мне предстоит общаться с людьми которые дали дуба 30-ть лет назад участвуя в войне о которой мало кто слышал из окрестных миров. Я едва не послала их по известному адресу. А вернее сказать почти послала Если бы вы мне не сказали сами, я бы не в жизнь не догадалась - сказала я.
   Если же говорить серьезно то я отношусь к этому вполне нормально. Жаль только, что очередное гениальное открытие вновь попало в руки военных. Многие из моих бывших сослуживцев дорого бы отдали, чтобы изменить последствия своих поступков в иную лучшую сторону. Но тогда пришлось бы отдать должное не безусловным рефлексам, а силе разума. А такое бывает весьма не часто.
   С каждым прошедшим днем я узнавала их все больше и все лучше. Сдержанного сапера Борисова, обладающего просто энциклопедическими познаниями и не только в медицине Козинцева, хладнокровного точно айсберг снайпера Мерзлихина, смертоносного точно готовая распрямиться пружина морпеха Морозова. Общее впечатление портил только радист Матвеев. Мальчик был весьма падок до женского общества. Впрочем с ним я быстро расставила все точки над i
   Щепотнев.
   - Господа! - я оглядел собравшуюся шестерку. Я собрал вас затем, чтобы сообщить о том, что ваше обучение проходит весьма успешно. Наши инструкторы не нарадуются глядя на вас.
  
   *************
   Впрочем они у нас люди молодые так, что удивляться им стало быть не в чести.
   - Сегодня речь пойдет о связи - я отошел, чуть в сторону давая им, возможность разглядеть громадную голографическую карту, загородить которую при всем желании я бы никак не смог. Карта была поистине громадной, несколько сот метров в высоту, и столько же в длину. Сама же карта находилась в громадном разделенном на множество ячеек сот зале. В каждой ячейке находился оператор, да не один, а с мощной рабочей станцией. Это была интеллектуальная система " улей". Компьютеры, управляющие, системой были сведены в общее информ - поле. Выуживая из него крупицы информации, касающиеся общественно - политической жизни, военного искусства, науки других планет. А также все, что касалось Гарта.
   Операторы сети управляли спутниками, находящимися на орбите. Впрочем, управляли, это я выразился весьма, приблизительно. Те самые, о которых я говорил, взводному молчали подчиненные то ли чьей - то злой воле, то ли по какой - то иной причине. Был еще ряд спутников запущенных позднее. Два из них должны были обеспечить группу связью. Об их существовании я имею ввиду спутники конечно, и об их программных кодах управления знал весьма ограниченный круг лиц.
   Мы стояли на небольшой площадке, у конца которой лестница вела на площадку ниже, лестница той на площадку еще ниже и так до самого спуска в операторский зал. Посреди нашей площадки стоял стол. Обычный канцелярский. На его покрытой темно- зеленым сукном столешнице лежало шесть одинаковых пар гарнитур для связи. Широкая дуга наушников, миниатюрный приемник передатчик, усик микрофона.
   - Перед вами прибор ТТ213 - сказал я. Он, не входит в стандартную комплектацию ваших боевых специальных костюмов, более подробно о нем поведают вам ваши инструкторы. Я же остановлюсь на нем в общих чертах. Обеспечивает 100% связь, на расстоянии до 4000 километров, также между членами группы.
   Но я не специалист по вооружениям и позвал вас сюда не за этим. Я положил гарнитуру на стол. Я хотел бы показать вам цель вашего пути.
   Рельеф Гарта исчез с карты, уступив место изображению круглой горной цепи заалевшей от лучей заходящего солнца и города внутри этой цепи. Мертвого города.
   - Это " красные горы" а город находящийся внутри их цепи называется " Знак" - сказал я. Один из крупнейших наукоградов Федерации в прошлом, а в настоящем. Центр управления спутниками находится в подземных коммуникациях заброшенного города. Вы проникаете, туда вводите программу на самоуничтожение аппаратуры спутников.
   Наверное - подумал, я нужно было бы сказать, что ни будь высокопарное вроде; ваша миссия послужит благом нашему не слишком здоровому обществу.
   Но я не сказал, что-то удержало меня от этого. Быть может то, что другие зовут совестью? Ведь если подумать я предал их! Я вдруг с наслаждением вспомнил о хранящейся у себя бутылке водки. Старею, наверное.
   Планета Мэрот.
   Шатров.
   Длинная точно купающаяся в пыли змея колонна, выползла из-за холма, только к середине дня. Капитан Шатров стоял в густой тени отбрасываемой длинным крылом космического транспортника. Шестеро против целой роты, а нужно ли это? Те шестеро превосходно знают обстановку, их сердца греет полезность собственной миссии, а они? Илью раздирала противоречивость: одно дело обломать рога " серым призракам" с Тора, сорвать " сходняк" наркоторговцев с Эльфаруса правда с помощью третьей стороны, малочисленный мафиозный клан возжелал завоевать рынок. Правда тогда капитан Шатров лишился премиальных, поскольку его рота, выполнила некую переработку так сказать, после которой поставки тяжелых наркотиков на внутри системный рынок прекратились. По крайней мере, там все было ясно. А сейчас?
  
   ***********
  
   - О чем задумался капитан?
   Илья обернулся, сзади стоял Де Лейни чуть в стороне виднелся небольшой мотобиль.
   - Как говорили в одном старом фильме " меня терзают смутные сомнения" по поводу правильности моих поступков - тяжело вздохнув, сказал Илья.
   - Что делать капитан. Мы не всегда вольны поступать как хотим - произнес Де Лейни.
   - Я изучал их личные дела - сказал Илья. Сложись обстановка немного иначе я не смог бы назвать их своими врагами.
   - Значит, тогда у вас будет почти рыцарская схватка - Де Лейни неожиданно улыбнулся. Удачи тебе капитан! И не делай ничего, о чем можно пожалеть в последствии.
   Илья поднялся внутрь транспортника последним. Прошел почти к самой кабине. Сел, вложив винтовку в негромко клацнувшие захваты, опустил тяжелую страховочную штангу.
   " Не делай ничего, о чем можно было пожалеть в последствии" Немало важным достоинством генерала Де Лейни было то, что он никогда не давал пустых советов.
   Тяжелый транспортник неуклюже приподнялся и неожиданно вспыхнувшим огненным росчерком, исчез в голубовато безоблачном небе. Почти мгновенно оказавшись вне атмосферы планеты, он устремился к открывшимся при его появлении межпространственным вратам.
   Гарт.
   Щепотнев.
   Ночь до отправки группы.
   На блестящей полированной поверхности стола скрыв под донышком круглый влажный след стояла опустошенная на половину бутылка водки. Передо мной лежал лист бумаги, и я писал.
   В верхнем правом углу как положено по форме " Верховному главнокомандующему президенту Федерации Сикорскому. Раппорт. Прошу отстранить меня от должности. И уволить" Я оборвал строку и положил ручку. Голова гудела точно перегретый готовый взорваться котел, и водка здесь была не причем.
   " Бэтэр шедший во главе колонны, задел выдвижной антенной, разлапистую ветвь ели запорошенной снегом, хлопнул взрыв. Свистнули осколки. Не успел я опомниться, как мой взводный старлей Морозов катапультировался с брони, я последовал за ним, а как же иначе. Приглядевшись, я разглядел мелькавшие где-то впереди силуэты в белых маскхалатах. Ого! " Конфы" бросили против нас штурм егерей, свое лучшее элитное подразделение.
   А ты помнишь, что было дальше? - спросил я сам себя и сам же ответил. Помню. Вновь взорвалась мина.
   Я оттаскивал отчаянно матерящегося Морозова получившего осколок в плечо, и в бок в стык между пластин бронежилета от горящего бэтера. Я даже не помню, как мне это удалось сделать. Одной рукой тащить 90 кг живого веса плюс снаряжение, другой поливать злополучные деревья впереди автоматным огнем"
   Я поднял голову и понял, что с выпивкой придется все же завязать. Потому, что мне пригрезилось, привиделось, глюкнулось, синонимов состоянию, охватившему меня можно было бы подобрать сколь угодно много. На одном из стульев стоящих у стола сидел Борис Морозов. Конечно, это был не он. А сумбурное отражение моих мыслей. И все же.
   - А может, не надо было тебя спасать а? - спросил я. Тратить последнюю ампулу " продерона" Псевдо Морозов молчал.
   - Может, мне тогда было бы лучше? - проговорил я. Или проще?
   - Наверное, ты думаешь, что я предал тебя? - спросил я вновь. Может быть.
  
  
   **************
   Прошло слишком много времени, да я научился предавать, лгать, лицемерить. Все это называется социальной необходимостью. Увы, я уже не тот старший сержант, каким был раньше. Или тот? Я принял таблетку " неомина" чувствуя, как рассеиваются алкогольные пары, убрал бутылку. Ведь я могу все же сделать нечто полезное.
   Светало, новый день вступал в свои права нехотя, точно человек, лениво потягивающийся в постели. На крыше бункера приспособленной под взлетно-посадочную площадку было чертовски холодно. Высился черной громадой стартплан помесь бульдога с носорогом, нечто среднее между самолетом и вертолетом. Мощный корпус, винты не только на крыльях, но и на хвосте.
   Шестерка тоже в черных БСК замершая в монолитном строю из-за чего их фигуры стали до нелепости схожи со слоновьими. Пока без шлемов я вижу их лица в последний раз. Нет, главное не думать о плохом. Наверное, нужно было сказать, что ни будь эдакое, возвышенное, настраивающие на долгий путь, но вместо этого я смог лишь выдавить из себя: Пора!
   Все шестеро синхронно, будто по команде надели шлемы, осветились, забрала шестерка четко повернулась направо.
   - Кап 3-и Морозов - крикнул я. Подойдите!
   Одна из черных фигур развернулась, сделав, знак остальным продолжать путь подошла, подняв забрало.
   - Как костюм? - спросил я.
   - Нормально! - Борис улыбнулся. Осваиваемся. Но ведь ты не за этим?
   - Верно! - сказал я. Я достал из кармана форменной куртки пакетик, в котором было шесть точно пуговицы штуковин.
   - Это маяки. Сделаны на основе нанотехнологий. Легко встраиваются в костюм. Активируются с помощью меню. Когда прижмет, подайте сигнал. Сделаю все, что смогу.
   - Спасибо не ожидал! Черная громадная точно ковш экскаватора перчатка сгребла пакетик.
   - И еще среди вас есть мой человек - собравшись с духом, выпалил я.
   - Я и об этом знаю - сказал Борис. Он сознался. Сам.
   - Вот как7
   - Да! - Борис протянул мне руку. Будь сержант. Все будет хорошо. Мы вернемся. Или ты не веришь своему взводному?
   - Верю! - сказал я. Честно!
   Я проводил взглядом черную фигуру, исчезнувшую в нутрии гигантского левиафана. От бешеного рывка мгновенно раскрутившихся винтов меня едва не сдуло с крыши. И все же я сумел разглядеть большую черную точку на фоне разгорающегося точно кроваво красный костер рассвета.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"