Бесцветный студень неба. Редкий кислотный дождь барабанит по накрывшему Площадь Победителей колпаку силового поля. Ровно в 26:05 автоматические двери выходящих на площадь учреждений расходятся, извергая на улицы Префекториума серую лавину. Стая сизых голубей, напуганных неудержимостью нашествия, с громким хлопаньем срывается в душный воздух. Тусклые, строгие костюмы, лишь изредка украшенные эмблемой оранжевой шестерёнки, как нельзя лучше комбинируют с невыразительными лицами и пустыми глазами. Время от времени сталкиваясь друг с другом, они инстинктивно включают запрограммированную для этого случая доброжелательную улыбку. И сейчас же разбегаются, забывая о встрече, продолжая двигаться в неумолимом потоке. Как крысы, следующие невидимой флейте, в одной из древних легенд, которую мне читал когда-то Отец...
Биороиды. Мне кажется, они уже заполонили весь мир, хотя статистически составляют всего 30% населения нашего славного, закомплексованного Префекториума, что по современным меркам совсем не много для административного центра Сектора 534S. Я знаю о них почти всё: их функции, строение, мышление. Отец успел очень многое мне рассказать. Но тема искусственных организмов, выращенных специально для той или иной цели, мало меня интересовала. Куда более захватывающей оказалась отцовская библиотека. Нет, она не была собранием ультра-иллуминовых карточек для спектроскопа. Это были самые настоящие книги из Эпохи Древних, с шелестящими пожелтевшими страницами. Такая коллекция в наши дни стоит целого состояния, но Отец был отличным специалистом и мог позволить себе даже самое экстравагантное хобби. После того, как он научил меня разбирать древние письмена, мы иногда дни напролет проводили в библиотеке, читая друг другу запомнившиеся места из понравившихся сочинений...
"Официальная экспертиза постановила, что Профессор Холлифей скончался около 32:47 по центральному имперскому времени в результате зверских пыток..." Сволочи... Руки непроизвольно сжимаются в кулаки. Отца больше нет, но любовь к книгам во мне осталась. Может, именно поэтому я выбрал пост в Министерстве Культуры, хотя мне сулили должности и в более престижных департаментах. По крайней мере, здесь я нахожусь в непосредственной близости к Архиву Древних.
Вот и сейчас, следуя давно установленной традиции, я сижу в "Баре Последних Грёз" с тоненьким хрустящим томиком "Метаморфоз" Овидия. Через прозрачную панель в стене отлично видно всю площадь и прилегающие к ней улицы. Я люблю это заведение, как и любой не подвластный последнему "писку" моды анахронизм. Соответствуя романтичности названия, по задумке дизайнера обстановка бара должна была имитировать стиль планеты Земля конца 21-го века. С яркими рекламными огнями уже давно несуществующих производителей, мягкими высокими сидениями у старомодной стойки и гордостью заведения - роботом еще второго поколения, оперирующим множеством прозрачных цилиндров с такими загадочными названиями напитков, как "виски", "ром" и "пиво". Бар был построен в числе немногих туристических достопримечательностей тогда еще молодой административной столицы и в последние семь циклов чаще всего пустовал.
Я бы так и продолжал рассеянно глазеть на прохожих, но яркое пятно на фоне общей серой массы привлекает моё внимание. Незнакомец, судя по пёстрому наряду и загару, явно турист, энергично пробирается сквозь толпу и останавливается прямо у моего наблюдательного пункта. На вид ему не меньше пятидесяти циклов, тяжёлая комплекция, странная грива из слипшихся рыжих волос и растерянность в маленьких, глубоко-посаженных глазках. Персонаж довольно комичный и одновременно вызывающий сочувствие. Туристы теперь в Префекториум заглядывают крайне редко. Делать им здесь совсем нечего: уж куда интересней увеселительные города Брайта или завораживающие ландшафты Инкарии. Если незнакомец остановится в "Баре Последних Грёз", следующие пол часа могут оказаться любопытными. Как бы повинуясь моим мыслям, турист оценивающе смотрит на устаревшую голограмму у входа и все-таки решает заглянуть.
Ввалившись в бар, он сразу грузно падает в одно из сидений у стойки и громко выдыхает. Сейчас мне видны капельки пота, блестящие у него на лбу. Да, жители Префекториума уже давно свыклись с парниковым эффектом, вызванным постоянным пребыванием города под куполами силовых полей. Но толстяку наш климат явно не по вкусу. Отдышавшись, он несколько раз косится на Роба, покорно застывшего у батареи цилиндриков с напитками. Их названия туристу явно ничего не говорят. В замешательстве он начинает шарить взглядом по помещению и, конечно, в углу натыкается на меня. Эта находка, видимо, очень его радует, так как круглое лицо тотчас же расплывается в улыбке.
- Уважаемый Господин Ренольд, - машет он мне и, соблюдая приличия, переходит на мёртвый английский язык, - Как я рад вас видеть!
У него оказывается довольно приятный голос с мягким акцентом.
- Не порекомендуете ли мне чего-нибудь выпить? Я совсем не знаком с этим ассортиментом.
Я тоже улыбаюсь и предлагаю для утоления жажды заказать светлое пиво. Толстяк немедленно следует моему совету и уже с цилиндриком пива в руке направляется к моему столику.
- Милая пластмаска, - бросает он на ходу, кивая на Роба...
***
Ну и местечко они выбрали для нашей встречи. Такого колорита, тем более в самом Префекториуме, я совсем не ожидала. Один пластмассовый истукан за стойкой чего стоит! А ещё это непонятное пойло... Но они заверили, что под конец дня найти его можно скорее всего здесь. Сразу видно, объект попался довольно неординарный. Это стало понятно ещё до того, как я увидела его досье: пометка "Трудности Классификации" появляется в документах крайне редко. И зачем только его дело опять из архивов вытащили? За все мои девять с половиной циклов в "Конторе" это пятый случай. Из первых четырёх три оказались ошибкой, а четвёртый прошёл без осложнений. Будем надеяться, что и в этот раз пронесёт.
А вот и сам объект. Красивые, тонкие черты лица. Ион Счастливчик. Приятная, хотя слегка ироничная, улыбка. Модный ёжик чёрных волос и дорогой серебристый костюм. В такого можно влюбиться. Уверена, многие местные красавицы так и делают. Ион Ренольд - далеко не последнее лицо в Администрации Сектора 534S и одно из первых в светской жизни Префекториума. Он совсем не похож на подозреваемого из досье многоцикловой давности: другое имя, другое лицо. Разве только глаза - такие же холодные, изучающие, но с каплей грусти, затаившейся в глубине. Хотя в наше время косметические импланты уже настолько усовершенствованны, что Господину Ренольду с его связями и доходом не потребовалось бы особого труда изменить внешность. Кому это лучше знать, как не мне? Ведь и мой реальный образ довольно отдаленно напоминает этого несуразного толстяка. Но стратегия дознания путем отведения внимания требует именно такого персонажа. Ну что же, будем знакомиться...
***
- Извините, Господин Ренольд, я не представился. Меня зовут Бо Вофф. А ваше имя я знаю из утреннего выпуска светских новостей. Разрешите?
Пёстрый гигант кое-как втискивается за мой столик и принимается поглощать свой напиток. Я терпеливо жду, наблюдая за этой сценой. Наконец он удовлетворенно ставит пустой цилиндрик на столик и скромно замечает:
- А знаете, очень даже ничего. Бесспорно освежает в такую духоту.
Я опять вежливо улыбаюсь и интересуюсь, откуда он к нам прибыл и с какой целью. Толстяк сразу оживляется. Оказывается, он создает сценарии для одной из студий Спектро Видения и приехал в Префекториум за творческим вдохновением.
- Уважаемый Господин Вофф, мы неизмерно рады гостям. Но не пытаетесь ли вы меня заверить, что во всей Империи не нашлось места более полезного для вашего творческого вдохновения, чем наша скромная планета? - шаблонный обмен ничего не значащими фразами согласно установленному имперскому этикету.
- Не прибедняйтесь, дорогой Господин Ренольд, - возмущается сценарист. - Последние реформы в Конституции Биороидов, утверждённые вашим Советом Справедливых, сейчас будоражит все прогрессивные умы Империи!
- Простите мою неосведомленность, - замечаю я с иронией, - но с каких это пор прогрессивные умы Империи стала интересовать судьба граждан третьего класса?
- С тех самых пор, когда Совет Справедливых начал прислушиваться к Палате Непогрешимых, состоящей почти полностью из биороидов-аналитиков модели А357i, - поясняет Господин Вофф. Похоже, он любит с тоном знатока озвучивать прописные истины.
- Поверьте мне, - успокаиваю его я, - Совет Справедливых использует Палату Непогрешимых только для просчёта возможных последствий их решений. В конечном же результате голосования Совета Палата не участвует.
- Я не сомневаюсь в вашей осведомлённости, - остывает он, - но я бы им не доверял. В конце концов, именно Палата Непогрешимых много циклов назад дала Совету рекомендацию о ликвидации всех несанкционированных биороидов, как потенциально опасных для человечества. А потом и о создании Службы Пресечения для достижения этой цели позаботилась. Шутка ли, подписать представителям своего собственного вида смертный приговор! Люди до такого никогда бы не опустились.
-А вот здесь, дорогой Господин Вофф, разрешите не согласиться, - возражаю я. - Мне, как историку, известно множество случаев, когда человечество опускалось намного ниже.
И добавляю с уже примирительной улыбкой:
- Хотя биороиды и "несанкты" не являются областью ни моих интересов, ни моей экспертизы. Как вы, наверное, знаете, я - заместитель Министра Культуры и специализируюсь в искусстве древних и исчезнувших цивилизаций...
***
Непривычный вес тела сковывает движения. Показания датчиков, вмонтированных в браслет на моей левой руке и настроенных на биоритмы и голос объекта, пока в норме. Иначе, в случае тревоги, браслет сжал бы моё запястье два раза. Отвечает Ренольд вежливо, но свысока, как и подобает его положению в обществе. Уже избитой темой биороидов - "несанктов" он явно не заинтересован, что, в принципе, тоже понятно. Вот только моя интуиция, мой внутренний датчик, который никогда меня не подводит, не даёт мне покоя. Что-то здесь не так. Но что именно? Нужны ведь веские причины. Эх, сейчас бы просмотреть ещё раз его досье, но, боюсь, он заметит неестественный блеск скрытой линзы в правом глазу. Нет, здесь ошибиться нельзя, слишком значительна фигура. Это тебе не шахтеров на Центоне IV проверять.
***
- Кстати, Господин Ренольд, - глаза толстяка светятся неподдельным восхищением, - как я убедился сегодня утром, помимо ваших прямых обязанностей в Министерстве, вы успеваете посвятить своё драгоценное время делам милосердия.
Вофф явно намекает на утренний репортаж новостей о вчерашнем посещении служащими Администрации местного Сиротского Приюта. Визит являлся, конечно, политическим трюком. Нынешний Совет Справедливых решил усилить свою популярность перед приближающимися выборами. Специально для репортажа в приют привезли детей беженцев, погибших при прорыве Крог Армады в пограничном секторе N3482R. Упитанные министры по очереди давали интервью рядом с притихшими малышами. А я смотрел и видел только серые комнатушки, напоминающие клетки. И в углах каждой ячейки маленьких перепуганных "зверьков", сжимающих принесенные важными "шишками" игрушки. Один такой "зверёк" с большими голубыми глазами чем-то напоминал меня в детстве. Вернее, я мог быть таким, если бы у меня было детство...
Сценарист продолжает нести какую-то банальную чушь. Я что-то отвечаю, киваю, любезно улыбаюсь. У меня это очень хорошо получается - изображать внимание, продолжая думать о своём. Толстяк и его праздные беседы уже давно перестали меня интересовать. Сейчас перед глазами стоит лишь взгляд малыша...
***
Похоже, он меня больше не слушает, лишь задумчиво крутит дорогой старинный перстень на безымянном пальце. О, Милостивая Богиня, как же тяжело стало работать. Моим предшественникам тоже пришлось попотеть с полу-умками, первыми моделями биороидов. Но ведь были конкретные тесты и испробованные способы вычислить "несанкта". А теперь гениальные биоинженеры, вроде этого придурка Генри Холлифея, вместо того, чтобы рожать собственных детей, штампуют себе биокибернетических ублюдков. Да ещё таких, что от человека отличить можно только при усиленном психо-биологическом анализе. В последнее время подобная проверка ничего не дает - сегодняшние модели прекрасно владеют логикой и функциями тела. Короче, их проще определить при грубом вскрытии. Только кто же даст на это санкцию без серьезных оснований?
А если, не дай Богиня, настоящего человека на проверку притащим, он же нас потом по биороидам-адвокатам и затаскает. А они-то спуску никому не дают и законы знают получше самих людей, их составлявших. Поэтому Службе Пресечения Нелегального Использования Искусственного Разума и приходится держать "щупачей", как я, которые в простой беседе могут любого "кандидата", намеченного "ищейками", проанализировать. А если во время контакта подозрения подтверждаются и "кандидат" оказывается "несанктом", тогда им вплотную занимаются "ликвидаторы", и я не хотела бы оказаться на его месте. И не окажусь, потому что я - человек!
Не буду спорить, они, биороиды, совершенны и несомненно нужны обществу. Так производите их, как и положено, на биофермах, вживите им в мозг микрочип для отчетности, выдайте им костюм с оранжевой шестерёнкой для идентификации и удостоверение гражданина третьего класса для привилегий. И вперед, на благо этого самого общества. Так нет, свободы выбора для своих "детищей" захотелось. Да ещё додумались инстинкт самосохранения им привить. Хотя ведь сами биороиды их предупреждали об опасности "несанктов".
Как в этом мире можно детей растить? Нормальных, человеческих. А у меня ведь семья, две девочки. Надо обязательно с ними на курорт слетать, куда-нибудь вглубь Империи, там столько оздоровительных планет. Отдохну душой и телом. Хочу вернуться с загаром, только не с таким, как этот, часть моего маскарада, а с самым настоящим. Решено: беру отпуск! Только вот осталось это дело провернуть и можно смело требовать от начальства, что хочешь. Ну что же, попробую подойти к вопросу с другой стороны...
***
- И все-таки биороиды, как раса, психически неустойчивы, - продолжает философствовать Господин Вофф. Вот Генри Холлифей, насколько был выдающийся биоинженер, а своему "выкормышу" дал слишком много свободы. За что и поплатился - был зверски убит. Об этом тогда трубили во всех новостях.
- Неправда, - секундная ярость краской приливает к щекам, - Генри Холлифей умер от болезни сердца.
Лицо толстяка по-прежнему сохраняет невозмутимо туповатый вид отчаянного спорщика, но в глазах мелькает искра ликования - попался! Ведь по заказу "Конторы" спектро-новости во всех сочных деталях расписали жестокую смерть известного учёного от рук "несанкта". И никто не мог знать о её подлинных причинах кроме "сына" Генри Холлифея - биороида, таинственно исчезнувшего ещё до того, как агенты Службы ворвались в богатую виллу биоинженера на окраине мегаполиса. Тем не менее, дорогой Господин Вофф, попались именно вы. Как глупый жирный голубь на мучную приманку.
Да, я, Ион Ренольд, Ион Счастливчик, - биороид и к тому же несанкционированный. В тот день, когда Отец решился открыть мне эту тайну, моя искусственная нервная система отказалась мириться с действительностью. Потрясенный противоестественностью моего существования, я мог сидеть целыми днями, уткнувшись взглядом в одну точку, раскачиваясь и повторяя единственный вопрос: "Зачем?". Из продолжительного шока я вышел уже другим человеком. Вернее, не человеком, биороидом. Специальная программа в моем мозгу, еще одно проявление предусмотрительности Отца, успешно предотвратила все отчаянные попытки самоубийства.
Но короткое замыкание, происшедшее в моей кибернетической "душе", оставило за собой перегоревшие предохранители и омертвевшие фибертоновые нервные окончания. Я перестал чувствовать физическую боль, а следовательно, перестал сочувствовать тем, кто ещё мог её ощущать. Я ловил сизых голубей - единственную живность, которую мог найти в этом бесцветном мире, и безжалостно их кромсал, пытаясь выяснить, что именно, в отличии от меня, делает их настоящими. Даже раннее любимые герои книг иногда начали вызывать раздражение. Особенно один говорящий деревянный мальчик, который теперь казался жалким в своей беспомощности живым куском редкого материала. Когда Отец обнаружил "голубиное кладбище" в моем шкафу, он молча заперся в библиотеке. И даже ночью я слышал его нервные шаги и бормотание. Казалось, внутри его что-то тоже оборвалось...
***
180638 секунд до закрытия бара... Температура: 19 С...
Поднять температуру на 1 градус...
Что такое "пластмаска"?...
Клиент 26634578 желает повторить пиво...
Выдано 2 пива...
180256 секунд до закрытия бара... Температура: 20 С...
- Я - "пластмаска"???...
***
Вопрос электронного бармена застает меня врасплох.
- Нет, ты - не "пластмаска", ты - Роб, - наконец отвечаю я пустому взгляду пластмассовых глаз и отворачиваюсь.
Намного легче было бы послушно нацепить отличительную оранжевую шестерёнку и скрыться среди примитивного стада биороидов. Но Ион Счастливчик - не покорный раб судьбы, он - её хозяин. В цилиндриках пенятся два пива. Толстяк довольно развалился за столиком в ожидании выпивки. Похоже, он в отличном настроении.
- Вы просто душка, Господин Ренольд. И пиво ваше имеет очень любопытный вкус, - мурлычет он...
***
Каким на удивление эмоциональным оказался этот тип, старина Холлифей явно с ним перестарался. Ну и ладно, признание есть признанием. Ещё на первых курсах Училища Службы Пресечения нам вдалбливали в головы, что угрызения совести - страшная сила, тем более для биороидов с их запрограммированным моральным кодексом. И при профессионально направленном давлении защита "клиента" неизменно дает трещину. Поэтому и прислали именно меня. А кого еще? Этого старого идиота Сэндо или лентяя Бамара? За свои почти десять циклов на службе я ни разу не провалила дело, ни разу не ошиблась. А всё благодаря моему образованию психолога в области искусственного разума и некоторым актёрским способностям. Но ни на одном из двух поприщ мне карьера не светила. Область биороидной психологии несколько циклов назад оказалась почти исключительно в руках биороидов-психоаналитиков. Мол, им виднее, да и логика у них крепче поставлена. А для интересных ролей в Спектро Видении у меня не хватило таланта. Большинство же мелких ролей растащили актёры-биороиды, которые не умели достаточно правдиво выражать эмоции, но могли в точности воспроизвести заданную мимику или движение.
Вот и пришлось пойти в "щупачи", когда подвернулась возможность. Надо же как-то семью кормить. Скоро дочки достигнут возраста зрелости, на их Праздник Совершеннолетия откладываем уже последние шесть циклов. Так что работа у меня хорошая, некоторые даже говорят прибыльная. Жаль только, теперь я семью вижу не часто - большинство времени уходит на перелёты из одного уголка Империи в другой с очередным заданием, с очередным маскарадом. Одним только искусственным "счастливчикам", вроде Ренольда, всё легко достается. Большинство же людей в наше время зарабатывают мизерные привилегии каторжным трудом. Вот и у меня тяжелая работа, но кто-то должен её делать. В последнее время сдают нервы, теряю концентрацию. Ну, ничего, после разоблачения самого Иона Ренольда отпуск и премиальные мне обеспечены.
Уютное тепло разливается приятной тяжестью по усталому телу. На прозрачном дне пустого цилиндрика пузырится горькая пена. Но вместо пива перед глазами уже плещутся об белый песок пляжа розоватые волны инкарийского Внутреннего Моря. На запястье, почти перекрывая кровообращение, тревожно пульсирует браслет. Ренольд прощается вежливым кивком. Я что-то ему отвечаю. Пусть идет. Свою задачу я уже выполнила. Скоро спеси у него поубавится. Осталось только послать сигнал в "Контору"... Еще одну минутку и можно... Еще одну...
***
Я чуть медлю на выходе. Двери бесшумно смыкаются за моей спиной, оставляя Бо Воффа где-то в далеких и теперь не нужных уголках памяти. Он не может сейчас видеть мою улыбку. Но "пыль смерти" в его напитке уже начала своё разрушительное действие. Мой перстень - надежный тайник экстракта из корня леморры. Растворенный в жидкости порошок не оставляет следов в организме и в течении двадцати минут вызывает почти необратимую остановку сердца. Органам Расследования стоило бы полистать записки никому не известного медика Абрамяна, участника Первых Исследовательских Экспедиций. Смерть придет быстрая и безболезненная. Я это знаю, так как видел её уже не раз. Как жаль, что первым испытать на себе действие яда пришлось самому близкому мне человеку. Эх, Отец, зачем ты пытался связаться со Службой Пресечения? Ведь тебе, как никому, было известно, что "несанкты" отличаются резко выраженным инстинктом самосохранения...
Но это в прошлом. А прошлое, если оно, конечно, не относится к Эпохе Древних, я научился забывать. Моё ближайшее будущее выглядит куда более интересней. Во внутреннем кармане лежит строгий квадрат тёмного пионита - разрешение на усыновление. Сегодня вечером голубоглазый "зверёк" станет моим. Теперь я буду Отцом. Несколько шагов, и я смешиваюсь с уже поредевшим серым потоком спешащих домой людей...