Всякий раз после того как Архиепископ делал выговор Святой Инквизиции, она тайком сбегала в гости к Ведьме с Плоскогорья. Там монахи плакались на тяжелую жизнь и лакомились сладким, а Ведьма их жалела и продавала им пирожные за полцены.
- Кушайте, бедняжки! - говорила она, ставила на стол вазу с пирожными, и наливала им чаю.
А Святая Инквизиция бубнила в ответ что-то невнятное, потому что рты у нее были забиты едой.
В это время Белый Маг вместе с орлом лазил воровать мёд.
- Вообще-то, - рассуждал он сам с собой, - у мужа и жены всё общее, а значит, я не ворую, а просто беру. К тому же, какой же это медовый месяц, если не есть мёд?!
Ведьма хранила мёд в сарае, который она запирала изнутри магическим способом. Но под самой крышей было окошко, в которое залетал орел, и открывал дверь магу. Маг ел мёд горстями, а орлу в награду давал вылизать руки.
- Я орел, а не кот, - обижался орел, - я клюю, а не лижу!
- Ну, не хочешь, как хочешь, - говорил Маг, и вылизывал руки сам.
Потом он как ни в чем не бывало возвращался домой, чтобы помочь Святой Инквизиции управиться с пирожными.
Когда Святая Инквизиция сказала, что Архиепископ опять запретил ей есть сладкое, Белому Магу тоже стало ее очень жалко, и он предложил, расчувствовавшись:
- Хотите, я возьму вас с собой в полёт на моём планере?
- А мы не разобьёмся? - опасливо поинтересовался тот, кто с Крестом.
- Может, и разобьёмся! - воскликнул Маг, - Но вы не бойтесь, это не очень больно!
- Так ведь мы же умрём!
- Ну и что? Оживём обратно!
- Так значит, Вы уже разбивались насмерть?
- Разумеется!
Тот, кто с Книгой, положил пирожное, взял Книгу, полистал её, перевернул, полистал обратно, и произнёс:
- Только маги живут несколько жизней. Тот, кто живёт несколько жизней - маг!
Тот, кто с Крестом, положил пирожное, взял Крест, и нахмурился.
- Так что, вы никогда не падали, что ли? - спросил Маг.
- Падали, конечно!
- А вы ушибались?
- Ещё спрашиваешь!
- А не было ли вам иногда так больно, что казалось - смерть пришла?
- Ну, как сказать...
- Вот я и сказал так, просто чтобы было понятнее.
Тогда тот, кто с Книгой, положил её, и взял в каждую руку по пирожному, а тот, кто с Крестом, положил его, и обеими руками придвинул к себе всю вазу, опасаясь, что его друг съест больше него.