Когда за лесом показалась деревушка, солнце уже закатилось за горизонт. Луна бледно светила из-под облаков, и в опустившейся на землю темноте плыли фонарики, подвешенные над дверями крошечных деревянных домиков.
Одинокая пожилая женщина согласилась принять Яна и Ио, правда, только после того, как узнала, что все остальные жители отказались. Она заперлась в своей комнате, чтобы только не пересекаться взглядами со странниками. Ян пообещал, что утром они уйдут.
Ио сидела на кровати и что-то вертела в пальцах. Предмет тускло блестел в свете свечки. Яну стало любопытно. Он подошёл к девочке:
‒ Можно, я посмотрю, что там у тебя?
‒ Это монетка, ‒ сказала Ио и разжала ладонь. Ян взял её и рассмотрел поближе.
‒ Сорок семь лунитов! Одной монетой! Ио, почему ты никогда не говорила мне о ней?
‒ Я не думала, что это важно, ‒ удивилась девочка. - Что особенного в этой монете?
‒ Получить её - невероятное везение. Эта монета одна на всё Королевство. Она очень старая. Откуда она у тебя, не помнишь?
‒ Нет. Нашла в кармане сегодня утром.
‒ Думаю, это значит, что ты особенная, Ио. Сама судьба наградила тебя таким подарком. Огромные деньги!
‒ Нет, ни в коем случае не отдавай никому эту монету, поняла? - Ян положил её Ио в ладонь. - Не верь, если не хочешь, но мне кажется, что эта монета дана тебе неспроста.
Мужчина отпустил ладонь девочки, но она потянулась к его руке и боязливо коснулась пальцами его кожи.
‒ Что такое?
‒ Можешь... ещё немного подержать меня за руку?
Ян почесал затылок, улыбнувшись, сел к Ио на кровать и крепко сжал её ладонь.
Младенец открыл глаза и заплакал: вокруг него была непроницаемая пустота. Тёмный и холодный мир обступил ребёнка со всех сторон. Дитя, запертое в вечном одиночестве.
Тёплые руки. Тёплые мягкие руки подняли младенца из колыбели и окружили тёплыми объятиями. Ребёнок перестал плакать. Мир больше не был ни тёмным, ни пустым.
Каждый раз, оказываясь у матери на руках, Ио казалось, что она видит. Темнота перед её глазами приобретала краски и светилась изнутри. Но свет исчезал, стоило матери положить Ио обратно в колыбель.
Все вокруг говорили о мире, который не достигал девочки. Как будто она была на другой его стороне. Всё, что соединяло Ио с миром снаружи, ‒ тёплые руки матери, держащие её в объятиях или сжимающие её ладонь. Поэтому, когда этого связующего звена не стало, девочка почувствовала себя запертой в вечном одиночестве. Вокруг были только тьма и холод. Но Ио знала, что где-то вне этой тьмы находится вывернутый наизнанку мир. Мир, в котором её не существует.
С этого и началось безумие. Чем дольше Ио оставалась одна, тем глубже погружалась в его тёмные воды. И со временем девочка перестала этому сопротивляться. Безумие обернулось бездонной, безграничной вселенной, наполненной звуками и мыслями. Глубже и глубже, и вот уже внешний мир кажется Ио фантазией, мнимым отражением вчерашнего сна.
Тёплая ладонь. Кто-то коснулся плеча. И слабый свет затеплился в тёмном мире. Сердце защемило. Почему же? Разве безумие не лучше? Подобные мысли без остановки терзали Ио, но она всё равно тянулась к тёплым ладоням Яна.
Девочка стала бояться безумия. Хотела бороться с ним, но не чувствовала в себе сил. Далёкая надежда на спасение - это всё, что удерживало в Ио жизнь.
Ян проснулся рано. Не мешкая, он начал собирать вещи и старался не шуметь сильно, чтобы не разбудить Ио и хозяйку дома. Девочка к тому времени уже не спала.
‒ Ян, ‒ тихо позвала она.
‒ О, уже не спишь. Хорошо. Нам скоро уходить.
‒ Ян, я ещё жива?
Странник подошёл к Ио и приложил ладонь к её лбу. Проверив таким образом температуру, он наградил девочку щелбаном.
‒ Хватит болтать всякие глупости.
Ио села, потирая лоб, и была словно чем-то озадачена.
‒ Я буду ждать тебя на улице, ‒ сказала она, встав на ноги.
‒ Накинь. - Ян протянул девочке куртку. - А то простудишься ещё.
Странники двинулись в путь. Мужчина и девочка, держащая его за руку. Так они покинули деревню.
Ио молчала, напряжённо думая о чём-то. Докурив вторую сигарету, Ян решился спросить:
‒ Тебя тревожит что-то?
‒ Я видела сон сегодня.
‒ Сон?
‒ Да. Я видела его.
‒ Имеешь в виду, видела по-настоящему? - удивился Ян.
‒ Да.
Мужчина пристально посмотрел Ио в глаза.
‒ Слишком спокойно ты об этом говоришь. Как будто бы это для тебя обычное дело.
‒ Вовсе не обычное. Я впервые в жизни что-то увидела. Поэтому и не могу понять, что чувствую.
‒ Что же ты увидела?
‒ Это было удивительное место. Несмотря на то что видела всё в первый раз, я знала имена всех вещей. Словно кто-то вложил эти знания в мою голову. Я помню голубое небо. Широкое и высокое, оно так меня поразило. А впереди было море. Чистое и такое же голубое. Ветер гнал по небу большие облака, и тени скользили по белому песку, а по водной глади бежала рябь. И море всё искрилось в свете солнца. Это было так красиво, знаешь. А потом появилась девушка в белом платье. Босиком, на цыпочках она шла по линии воды, медленно и осторожно, балансируя руками, словно боялась свалиться. Ветер развевал её длинные светло-русые волосы и пускал волны по лёгкому платью. Потом девушка остановилась и посмотрела в мою сторону. У неё были такие глубокие голубые глаза, в них словно застыло отражение неба. Она грустно улыбнулась и поприветствовала меня. Мы сели на песок и молча смотрели на море. Девушка сказала, что она очень одинока и что от этого одиночества её никому не под силу спасти. "И как же ты справляешься с этим?" ‒ спросила я. "Я сочиняю, ‒ отвечала девушка. - Сочиняю миры у себя в голове. И они там живут. Как бы я хотела побывать в каждом из них, но... Но в этих мирах меня не существует". "Тогда зачем ты сочиняешь их?" "Просто. Мне нравится их сочинять. Только они недолго живут. Каждый из миров рано или поздно умирает. Заканчивается, как всякая история". Сказав это, девушка поднялась с земли. Ей пора было уходить. Напоследок я спросила, как её зовут. Она ответила: Эллика.
‒ Эллика, ‒ задумчиво протянул Ян. - Это не простой сон, Ио. Совсем не простой.
Странники взбирались вверх по крутому и ровному склону горы. Сухая земля рассыпалась под ногами, редкие деревья сбрасывали яркие листья, и ветер уносил их куда-то в неведомые дали.
Когда до вершины оставалась всего пара шагов, Ио остановилась, прижавшись к стволу. Ноги еле держали её. Девочка вцепилась в кору дерева пальцами, но силы её иссякли. Ян подхватил свою спутницу и, придерживая за плечи, всмотрелся в её лицо. Взгляд Ио помутнел. Обычно, пусть и слепые, глаза девочки были ясны. Этот размытый взгляд Ян уже видел прежде.
‒ Эй, Ио, слышишь меня?
‒ Что? Ян?
‒ Я здесь. Как ты себя чувствуешь?
‒ Где мы? Я, кажется, потерялась. Не помню... Как долго мы шли?
‒ Сейчас уже вечер. Ио, ты не помнишь, как шла всё это время? Что случилось? Не молчи, Ио. - Ян встряхнул девочку за плечи. - Я пытаюсь тебе помочь. Эй, Ио!
‒ Я как будто... ‒ тихо заговорила она, ‒ как будто плыла в темноте. Медленно тонула. Я слышала свой голос, но не могла разобрать, что он говорил. Я ничего не чувствовала: ни ветра, ни земли под ногами. Все звуки снаружи поглощались темнотой. Были только я и мои мысли.
Худое тело Ио задрожало, точно перышко на ветру. Ян, всё ещё придерживая девочку за плечи, встал перед ней. Немые страх и отчаяние пересекли её лицо, исказили его, и оно тряслось, точно в лихорадке, готовое в любую секунду излиться горькими слезами.
‒ Эти мысли не дают мне покоя, ‒ лепетала Ио. - Они окружают меня, сводят с ума. Где конец моего одиночества? Когда исчезнет эта тьма? Почему я видела этот сон? Я запуталась. Не понимаю, где нахожусь; не осознаю, что делаю; не слышу, что происходит. Сознание покидает меня, предаёт меня. Сомнений всё больше, мне от них не избавиться, они меня разрывают на части. Одну и ту же мысль я одновременно могу считать единственной истиной и последней ложью. Эти понятия перемешались в моей голове. Правда становиться ложью, ложь - правдой. Теперь во лжи кроется столько же истины, сколько в правде, ставшей обманом. Реальность стирается, исчезает. Или это я исчезаю? Я уже самой себе не верю. Не верю в собственное существование!
Пощёчина. Ио замолчала. Почувствовала, как пылает её щека. Над головой раздался голос Яна:
‒ Глупая! Хватит сомневаться! Тебе нужно доказательство, что ты существуешь? - Он снова ударил Ио по щеке. Девочка прикоснулась пальцами к покрасневшей коже. - Больно? А если так?
Ио испугалась, сжала кулачки, готовясь принять следующий удар. Но его не последовало. Уже через мгновение девочка поняла, что окружена тёплыми объятиями. Ян обхватил руками её крошечное тело и крепко прижал к груди.
‒ Теперь чувствуешь?
Ио только промычала что-то невнятное в ответ.
‒ Да что с тобой не так?! - вспыхнул Ян и опустил руки.
Девочка не знала, что ответить. Не знала, что делать дальше. Тут Ян схватил её за запястье и потащил за собой вверх по склону. От неожиданности Ио запнулась, но сумела удержаться на ногах. Она насчитала десять шагов перед тем, как Ян остановил её.
‒ Закрой глаза и глубоко вдохни, ‒ сказал он, сжимая ладонь девочки. - Теперь медленно выдохни. Выброси все мысли из головы. Все до единой. Слышишь, Ио? Забудь всё то, что сказала мне сегодня. Забудь всё то, о чём сегодня думала. Забудь про тьму, что кроется внутри тебя. Забудь обо всём, слышишь? Я здесь. Стою рядом с тобой. Держу тебя за руку. Чувствуешь? Земля под твоими ногами, ветер, что дует тебе в лицо. Чувствуешь? Разве это не значит, что ты существуешь?
Порывы ветра трепали волосы Ио, и она чувствовала его холод на щеках. Чувствовала рассыпающуюся под ногами почву и сырой запах моря. Чувствовала, как крепко сжимает Ян её ладонь. Ио открыла глаза: тёплый свет искрился и сиял в холодной пустоте одиночества. Томительное трепетное чувство нарастало в груди, с каждым вдохом всё больше наполняло измождённое сердце, пока не переполнило его и не разлилось по всему телу. Ио заплакала. Громко, во весь голос. Совсем как маленький ребёнок, потерявшийся в толпе и напуганный, рыдает, вернувшись в объятия матери. Слёзы не останавливались, лились по румяным щекам, смывая с них бледность печали и отчаяния. Всё, что долгие годы копилось внутри души Ио, в её вечном одиночестве, выплеснулось наружу, во внешний мир, вместе с ней самой.
‒ Почему я плачу, Ян? Почему я всё ещё плачу?
‒ Потому что ты живая, Ио, ‒ улыбнулся странник. - Потому что ты существуешь.
Так и застыли они, взявшись за руки, на крутом склоне у самой вершины, а впереди невысокой грядой протянулись горы и синее море омывало их подножия.