Еще несколько недель Маитимо оставался у целителя, прежде чем Маирон все же истребовал его для нового допроса. Волк желал завершить то, что давно готовил, но все время что-то мешало ему или отвлекало. И вот время мести наконец-то настало: в этот раз умаиа хотел ломать Маитимо не просто болью, но и воздействовать на нолдо чарами, расшатывая силы души эльфа. Волк знал, что фэанарион был способен защищаться от колдовства, и потому чары нельзя было просто направить, как Маирон поступил бы с мориквэнди. Для Нолдорана требовалось разработать особые условия, которые ослабят сопротивление эльфа и облегчат воздействие чар.
По приказу Волка Маитимо привели в совершенно темную пещеру, уложили на спину и зафиксировали ремнями на деревянном столе так, что трудно было даже шевельнуться. После чего пленника оставили одного и заперли дверь. Некоторое время Маитимо не было слышно ничего, кроме мерно каплющей воды: Волк надеялся, что, возможно, нолдо уснет.
***
Оставшись в темноте, эльф удивился - он ждал снова врезающихся в плоть когтей, в крайнем случае ожогов металлом (Саурон любил терзать, ощущая кричащую плоть руками, больше, нежели палить ее железом), но никак не ожидал того, что его просто оставят связанным. Тот некоторый опыт, что имел эльф, говорил: скорее стоит ждать не прямых пыток, а чар. Ну что же, чары так чары. Лежа в темноте, эльф начал дергаться: плавно и размеренно, монотонно и бесконечно, потому что знал - кожа ремней теряет хватку со временем. Хватило бы времени. Но никто приходить не собирался, и эльф с неослабевающим упорством шевелил ногами, плечами, руками, бедрами. Четыре движения вверх-вниз, четыре движения вправо-влево. Капающая равномерно вода была очень кстати - она не давала терять ритм.
Наконец, нолдо ощутил, что ремни поддались. Времени и упорства хватило. И хотя эльф еще не смог бы вскочить мгновенно, но если ему повезет и у него хватит времени, он сможет расстегнуть ремни и выбраться из пут.
***
Маирон периодически наблюдал за происходящим в камере. Маитимо не засыпал, но пытался двигаться; вначале умаиа счел эти движения бессмысленными, но затем понял, что ремни так могут быть ослаблены, и послал в камеру орков. Один из орков нес факел - умаиа в полной темноте мог ориентироваться, глядя через Незримое, а оркам пришлось бы двигаться наощупь. Другие шестеро рабов должны были вначале закрепить ремни заново, потом закрепить дополнительно цепями так, чтобы совсем обездвижить пленника.
Волк не знал, что Маитимо, хотя и с трудом, но уже мог высвободиться.
***
Когда орки склонились над пленником, эльф успел даже выкинуть вперед руки, пытаясь сопротивляться, но целиком развязаться и выскочить не сумел. Орки без труда зафиксировали фэанариона вновь, прикрутив нолдо к доске надежнее и опутав цепями, так, что и дышать получалось лишь поверхностно.
- Теперь не подергаешься! - орки злорадно хохотали, им было чему радоваться: сумей Маитимо вырваться, и им бы наверняка досталось от него, хорошо, если не прикончит.
Орки ушли и снова заперли за собой дверь, оставив нолдо в полной темноте. Маирон видел, однако, что монотонный звук капающей воды нисколько не усыплял фэанариона; нолдо был целеустремлен и сосредоточен... и наверняка готов к противостоянию заклятью. Нужно было что-то другое, чтобы ослабить сопротивление. Может быть, тоже монотонный звук, но как раз громкий, раздражающий?
Волк запустил орков обратно, велев им молчать и непрерывно бить в барабаны: этому темень не мешала. А сам Волк незримо наблюдал за реакцией пленника.
***
Нолдо, закрыв глаза, переживал свою неудачу. Не вырвался, не успел. И теперь прикручен так, что дергаться бесполезно. Зачем это Саурону, чего он добивается?..
Орки ушли, но вскоре, не успел Маитимо заскучать, пришли вновь, и принесли с собою барабаны, в которые начали самозабвенно бить. Это утомляло... И нолдо решил бороться. Запомнив ритм, подстроившись под него, эльф начал выкрикивать в такт:
- Морин-гот-то - трус, дурак.
Морин-гот-то - беглый раб.
Он забил-ся в глубь под-ва-ла,
Больше он сов-сем не Ва-ла.
Речитатив был простым и запоминающимся, на языке, понятном оркам. А вскоре эльф чуть-чуть сменил ритм своих слов, заставляя и орков слегка изменить ритм барабанов. Просто так. Чтобы показать Саурону, что тот не хозяин положения.
***
Когда Маитимо начал выкрикивать свой речитатив, затем еще и немного изменив ритм, оркам было трудно продолжать в том же духе, как начали. Один, забыв про барабан, заорал:
- Сам ты раб, трус и дурак, щас тебе покажут, где раки зимуют!
Только двое парней еще пытались бить в барабаны, исполняя приказ, а остальные вовсе принялись подпевать.
Тогда дверь открылась, и в камеру быстро вошел Маирон, замыслам которого творившаяся неразбериха и тем более повторение орками насмешек над Владыкой совсем не отвечала. Волк молча запихал кляп в рот фэанариона - для успеха заклятья совсем не обязательно, чтобы Маитимо мог говорить. Потом Волк убил орков, что взялись повторять речитатив, призвал других им на замену, велел продолжать и снова вышел.
***
Эльфа заткнули. Но вновь пригнанные орки поглядывали в ту сторону, где в темноте лежали трупы их сородичей, и уверенности бьющим в барабаны это не прибавляло. Как-то происходящее мало было похоже на допрос, хотя - вот он пленник, лежит тихонечко. Но так ведь и парни лежат тихонечко и остывают. Орки поглядывали на Маитимо.
Тело пленника было распластано, рот заткнут, и эльф не мог ничем больше противостоять. Чтобы не поддаться панике от невозможности двигаться, эльф старался расслабиться и ровно дышать. Он молча смотрел перед собой в темноту, и повторял те же строчки насмешек про себя. И... знал, что оставшиеся орки от этих строчек тоже не избавятся.
Монотонно повторяемые слова, спокойное дыхание и ритмичные удары постепенно погружали фэанариона в транс.
***
Целесообразней было бы не казнить орков прямо здесь - остальные поначалу били в барабаны неуверенно и не сразу вернулись в нужный ритм. Но... Маирон понимал, что Маитимо наверняка обвинил бы его в том, что он не пресек эти насмешки над Владыкой, в том, что они по душе умаиа; теперь было чем оправдаться, если понадобится - рот насмешнику заткнул, орков убил, не допустил продолжения.
Спустя время, увидев, что пленник беззащитен, Маирон бесшумно вошел в камеру и начал под монотонный бой барабанов читать заклятье. Волк не мог не признать успехов Маитимо: трое из пяти узников освобождены (о том, что 'отправленный родичам труп' на самом деле тоже обрел свободу, Волк, конечно, не подозревал), убито немало орков, Турувандо бежал на Запад, сам Маирон лишился благоволения Владыки и оказался на крючке у Энгватара... Когда Нолдорана брали в плен, никто не подозревал, что будет так. И каждый успех и даже каждая пытка, которую Маитимо перенес, все, чем можно было бы гордиться, прибавляло пленному сил, уверенности, готовности противостоять. Наверняка Маитимо чувствовал себя искушенным и способным на многое... да еще ждал теперь прихода воинства Валар! Этот изъян - уверенность и гордость пленника, который должен был чувствовать себя слабым и жалким - должно было исправить заклятье.
И Маирон внушал Маитимо, что он слаб и жалок и не заслуживает того, чтобы его спасли. Рядом больше не было воинов, которые могли бы при встрече - пусть даже встрече на допросе! - сказать Нолдорану, что это не так. Но у Маитимо были еще воспоминания, и умаиа плел свои сети, чтобы воспоминания фэанариона отступали и блекли...
Нэльяфинвэ не сумел отразить заклятья, и Маирон сплетал для него... новую историю плена. Не вовсе лживую, нет, прямую ложь Маитимо разоблачил бы, как распознавал мороки. Поэтому умаиа просто по-новому складывал кусочки, аккуратно выбрасывая, вернее, ослабляя, насколько возможно, то, что было помехой. Из того, что Маирон знал.
Унизительная коронация, когда Маитимо поставили на колени под общее улюлюканье, нелепые попытки нолдо уклониться от 'короны', будущего ошейника, которые все равно надели... небольшой пропуск, после их будет куда больше... и вот Маитимо извивается и корчится на полу - 'как червяк', - нашептывал Маирон, - под ударом Воли, которой не мог противостоять... и его душат тряпками, он пытается хотя бы глотнуть воздуха. 'Даже это не в твоей власти, Нолдоран. Не только Владыка, не только Маирон, а орки теперь решают, когда ты будешь дышать'.
Затем - ошейник и клеймление. Плети... это кратко, боль и забытье...
Ледяное заклятье, и обнаженный, связанный, заклейменный Нолдоран неловко падает на глазах своих Верных. 'Ты выглядел так беспомощно тогда, должно быть, они все жалели тебя'.
...Дальше пропустить, это неважно...
...И после Маитимо извивался, и наконец лежал ниц перед своим Врагом. Копья упирались в его ребра. 'Будь ты сильнее, ты не обратил бы внимания на эту боль, и пики не удержали бы тебя... и это видели твои Верные - те, для кого ты прежде был Третьим Финвэ...'
...И снова тронный зал.
- Я буду угрожать твоим братьям тобой, Нолдоран...
'Ты пришел на встречу с нашим посланником, угодил в ловушку по своей глупости и других привел, и теперь ты - тот, кто сковывает силы своих братьев'.
...После? Ерунда все это, пропустим... Кроме того, как поспешно обкромсали волосы.
...Пытки Вэриндо, его крики... 'Ты и только ты в ответе за то, что он оказался здесь, за то, что его мучили. О, конечно, ты так желал избавить своего верного оруженосца! Но ты оказался бессилен'.
...- Отпусти его, прошу тебя... 'Вначале ты хоть и извивался, но гордился собой, потому что не просил врагов ни о чем, но от тебя очень быстро добились того, что ты стал просить и умолять. Это был следующий шаг, новый наш успех с тобой - один из череды многих...'
...- Оставь его! Если все, что тебе нужно, моя просьба - я прошу! Не трогай Вэриндо.
...И он, Маирон, терзал когтями плоть Маитимо; а Энгватара нолдо после не просто просил - умолял. И после лежал перед всеми на столе и тихо жаловался, что ему больно, и даже орки смеялись над ним... 'Теперь помни, каков ты на деле, гордый Нолдоран! Где ж твоя гордость - у стола позабыл? Ты ничтожен даже перед моим целителем!'
...Казнь Вэриндо... 'О да, он не сдался до конца, он умер, как герой - за тебя. Только ты не заслуживаешь этого и знаешь о том; ты не заслуживаешь того, как верны тебе были твои воины. Тех, кто погиб за тебя прежде, в бою, и тех, кто претерпел за тебя пытки - этих пятерых Верных. Вэриндо умер под пыткой, другой твой воин от яда - ради недостойного...'
...А потом Маитимо долго вытаскивали. 'Ты оказался так слаб, что не вынес этого зрелища, и Энгватар поил и кормил тебя...'
...Потом - пленники в тесной камере, пронизанные морозом...
...И снова тронный зал.
...- Ты хочешь, чтобы я склонил перед тобой голову. И что же ты предложишь взамен?..
