Эсли (финал)
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Упоминается легенда о драконовых воротах. Она взята из книги Юань Кэ. Мифы Древнего Китая.- М., 1987.- С.172.
|
Пещера
Сережа не сразу сообразил, что происходит. Когда Драконичка прекратила обстрел сосны, он опрометью бросился к пострадавшему дереву, надеясь найти привязанную к камню записку. Все три камня лежали неподалеку друг от друга, приминая мох. Никакого клочка бумаги не было и в помине, и Сережа с разочарованием вспомнил, что Эсли не умеет ни читать, ни писать. Наконец до него дошло, что камни - это и есть записка. Догадка подтвердилась, когда он подержал каждый в руках. Невидимая связь между заключенным в ладонях куском гранита и ожерельем на шее мальчика тут же дала о себе знать. Это было сообщение, оформленное драконьим образом, и предназначенное для драконов. Понять его Сережа не мог, следовательно, он должен был передать его тому, кто способен это сделать.
Прихватив все три булыжника, Сережа бросил последний взгляд на замок Повелителя. Драконичка казалась полностью увлеченной спортивными приемами Лябзи. Алекс не выглядел встревоженным или возбужденным. Сережа не знал, друг ли Алекс или враг, но его безучастная позиция в данный момент успокаивала.
Осторожно, опасаясь выдать свое присутствие треснувшим под ногой валежником либо колыханием ветвей, мальчик преодолел зону, открытую внимательному наблюдению, и поспешил к шоссе.
Через сорок минут он был в городе. Путь его лежал на Зеленый полуостров, в пещеру Бересклета. Статус гонца жег пятки, и из трех возможных вариантов достижения цели, он выбрал самый экономичный по времени и самый чудной в своем воплощении. Кроме того, этот способ позволял избежать возможных преследователей. Если никто не подозревает об иммунитете, предоставленном ему Эсли, вряд ли его попытаются перехватить на воде.
Утлая лодчонка, уже служившая переправой, так и лежала на берегу, перевернутая, рядом со старой баржой.
Мальчик присел рядом, выравнивая дыхание. Все же волнение нарастало. Достаточно ли одолжения, заключенного в ожерелье из драконьей чешуи, для того, чтобы удержать судно на плаву и повести его через десятки километров воды? И неужели вода подчинится его воле?
Сережа снял кроссовки и закатал штанины. Ухватился ха корму и, пятясь, протащил лодку до кромки воды. Он вошел в воду, лодочка скользнула за ним, и когда вода достигла колен, Сережа лихо перевалил через борт и устроился на шатком сиденье. Вода покрывала ступни, но выше не поднималась. Лодка держалась на поверхности, однако никуда не двигалась. По примеру Драконички Сережа опустил ладонь через борт. Суденышко слегка покачивалось на прибрежной волне.
-Лодочка, плыви, - прошептал Сережа и сделал несколько энергичных гребков.
Суденышко послушно прошло несколько метров и замерло.
-Плыви же ты, наконец, - Сережа решительно заработал рукой. Удивительная лодка, заворачивая носом влево, готова была пристать там же, откуда отчалила.
-Стой, стой, ты куда, - он кинулся к левому борту, выправил курс. Потом, перебравшись на корму, возобновил управление.
-Лодочка, плыви! - приказал, строго глядя на нос, а потом перевел взгляд на горизонт, в точку, точно делившую пополам линию залива. Словно потянутая невидимой нитью, лодка плавно пошла вперед, прямо по направлению его взгляда.
Ошеломленный успехом, он не сразу изменил курс и некоторое время наслаждался ходом судна. Однако на самом деле ему нужно было попасть не в открытое море, а достигнуть ближайшего мыса. Перебросив, к его оконечности незримый канат, Сережа мысленно потянул мыс к себе. Лодочка повернула и ускорила ход. Стало немного страшно. Струи воды холодили растопыренную за бортом пясть. В прорехах днища забурлила пена.
-Ты плыви, корабль чудесный, по воде озерной синей, подружись с волной холодной, - забормотал речитативом Сережа.
Чудесный корабль понесся через залив. Пляж отступал и сужался. Серая кромка мыса наполнялась зелеными оттенками, плавные очертания превращались в изломанную линию. К тому времени, кода Сережа мог различать отдельные деревья, восторг, распирающий его душу, обратился в удовлетворенное осознание обретенного навыка, и юный мореплаватель деловито прикидывал дальнейшую траекторию. Путь по прямой до моста Плавника, несомненно, дал бы большой выигрыш во времени, но Сережа не умел ориентироваться в открытом водном пространстве, чтобы направить лодку напрямик к нужной точке, поэтому мальчик решил держаться береговой линии. Так он не мог заблудиться. В определенный момент он увидит место пересечения воды и автомобильной дороги, которая также шла вдоль побережья.
Он оставил позади несколько мысов. Справа от него сверкали отраженным солнцем легковушки. Водители наверняка дивились мощности его мотора. Пожалуй, еще больше удивление вызовет его появление у Федотова моста, связывающего Зеленый полуостров с материком. Этот мост был очень популярен у рыбаков. Начиная с середины мая и до поздней осени невозможно было застать его пустующим. В любое время суток хотя бы одна удочка свешивалась с бетонного ограждения.
Когда очертания моста проявились среди блеска синевы и зелени, Сережа разделся и залез в воду. Он держался за борт, лодочка послушно несла его к мосту и пронесла под ним. Было не особенно холодно, и совсем не утомительно, так как мальчик всего лишь создавал мнимое впечатление, что это он, находясь в воде, толкает лодку вперед, а не она тянет его за собой.
Стоявшие на мосту люди изумленно наблюдали его появление и странное передвижение. Они забыли о поплавках. Удивленные и насмешливые комментарии прозвучали, когда он достиг поворота. Только что пережитое саркастическое внимание слегка уязвило его. Все же он предпочел стать на несколько минут героем анекдота, чем поразить свидетелей очевидным колдовством.
Плавник, в отличие от предыдущего моста, почти всегда пустовал. Сереже не пришлось повторять трюк с транспортировкой лодки. Он благополучно прошел под Плавником, оказавшись таким образом в длинном и узком заливе-губе Святухе, приютившей на своих берегах несколько деревень, в том числе и Пабережье.
С Пабережья начался его путь три дня назад, казалось - прошла вечность. Он шел вдоль восточного берега и замедлил ход. Милый дачный домик окошками смотрел на него с противоположного берега. Мама, наверное, давно уже встала. Неожиданно он увидел ее - на сходнях, опустившуюся на колени и бесшумно двигающую в воде руками. Мама полоскала белье. Трудно было проплыть мимо, и лодка, чутко настроенная на его желания, повернула в сторону сходен. Если он сейчас причалит, мама задаст много вопросов, на некоторые из которых он не знает, как ответить. Потом напомнит о грядках, пожалуй, запретит покидать участок. Сережа выровнял курс.
Дядю Колю, прекрасно маскировали темная одежда, морщины и загар, сливавшиеся цветом и рельефом со старым деревом бани, у которой он сидел. Сережа не заметил его с борта своего замечательного судна. Зато дядя Коля не упустил подробностей его маневрирования. После того, как лодка окончательно повернула нос на юго-запад, и ее рулевой оглянулся последний раз, дядя Коля удовлетворенно поднял брови и произнес: "Вот так-то". Ни к кому конкретно он не обращался.
Из разговора с Драконичкой Сережа знал, что она добиралась от волшебного грота в сторону шоссе по прямой, буквально шла напролом, хотя деревья, скорее всего, уступали ей дорогу. Значит, воображаемая линия, которой ему желательно придерживаться, лежит примерно под прямым углом к дороге. Здесь пригодится верный компас. Погрешности неизбежны, однако определение хотя бы приблизительных границ поиска увеличивало шансы на успех предприятия.
Грот, несомненно, где-то существовал. Со слов Эсли, он находился за длинной и лысой каменной грядой, в скале - незаметное отверстие в покрове серебристого мха. До гряды - километры неизвестного Сереже леса. Втайне он рассчитывал на драконье ожерелье, которое отзовется на вход в царство драконов как на маяк, не даст ему сбиться с пути, своеобразным образом подсказывая "холодно-горячо" подобно водящему в детской игре.
Но то, чего хватило, чтобы договориться с водой, оказалось недостаточным в разнородной среде воздуха, почвы, камней и растительности. Требовались утонченные приемы посвященных, врожденное влияние автохтона, коим Сережа не обладал. Лес отнесся к нему с безразличием. В тенистой глубине то и дело потрескивали ветки, потревоженные невидимыми птицами, насекомые бесшумно сновали рядом, зелень буйствовала. Словом, природа осуществляла свое предназначение со всем упорством жизнелюбия, и с легкой настороженностью игнорировала чужака, ожидая, когда он уберется подальше.
Заросшая колея вывела его на поляну, где он впервые повстречал Эсли. Далее простирались знакомые ему малинники, а за ними - неизвестная территория. Скорее всего, те же кусты, стволы, буреломы. Ничего особенного, но сердце его несколько раз тяжело стукнуло. Он вошел в лес.
Эсли не ясно описала ему грот и не могла определенно указать расстояние до него. Они в своих разговорах не успели толком коснуться первых шагов ее путешествия. "Я бежала, - рассказывала она, - хотела скорее выйти к людям". Она бежала. С какой скоростью бегают драконы? Будем надеяться, что на человеческих ногах эта скорость ненамного больше моей, думал Сережа. Он продирался через чащобу уже второй час. Его выносливость не знала предела.
Когда он пересекал болото, широкое, укутанное периной белесого мха, появилась надежда. Далеко в просветах между редкими хилыми сосенками маячила полоса неопределенного цвета. Растительность или гранит? Лес или скалистый пояс?
Через какое-то время он с облегчением увидел, что это скалы. В них действительно нашлось несколько неглубоких пещер, и мальчик тщательно осмотрел их, высвечивая фонариком поверхность стен, водил по ним ладонью. Стены на контакт не шли. Он повторил попытку, прежде чем искать другие пещеры. Снова обошел каждую, и в одной из них все-таки обнаружил проход. Сережа мог поклясться, что прежде его не было, не мог он ошибиться и принять за тень черную вертикаль разлома.
За разломом начиналась дорога в чужой мир. О спелеологии Сережа знал только из популярных фильмов и журналов. Мрачные холодные места, красоту которых чаще всего можно разглядеть только захватив с собой свет, а добраться до них - имея специальные навыки и снаряжение. Сейчас перед ним была настоящая черная дыра с переселившимися из темной детской спальни чудовищами.
Он посветил внутрь и по сторонам, собираясь с духом. Перед ним был горизонтально прорубленный тоннель. В скудном свете фонарика Сережа рассмотрел первые несколько метров тропы, тонущей во тьме. Сделал первые шаги, обернулся, и пошел дальше.
***
- Бересклет, вы здесь?! Я пришел от Эсли.
Он обошел пещеру драконова человека. В хозяйственной части царил порядок, на рабочей половине - полный раздрай.
В противоположной стороне от проема в туннель, из которого он пришел, манил и пугал другой - ведущий в глубину пещер. Пока мальчик оставался на территории Бересклета, знаки его обитания поддерживали ощущение некоторой безопасности. Безопасность конечно же была мнимой, но Сережа медлил переступить грань.
Сплюнув на всякий случай через плечо, Сережа поправил рюкзак, тронул ожерелье под рубашкой и шагнул в черный проход.
Внезапно что-то толкнуло мальчика сверху. Падая, он едва успел подставить руку, чтобы смягчить удар. Свет фонарика исчез, и нечто тяжелое уперлось в грудь, не давая шевельнуться.
Он не знал, сколько времени длилась полная неподвижность. Его как будто придавило камнем. Осторожно шевельнул пальцами ног. Пальцы, к счастью, повиновались. Однако сделать что-то руками, приподнять голову он не решался. Он чутко прислушивался к черноте, а чернота изучала его. И хотя Сережа не мог уловить ни запаха, ни звука, ни ритма живого организма, он затаился.
Наконец мягкое свечение обозначило контуры его победителя. Огромная морда нависала прямо над лицом мальчика. Бугристая, укрепленная у затылка веером разнокалиберных рогов, которые защитным воротником торчали во все стороны. Ближе всего оказалась пасть, приоткрытая, не скрывавшая жутких клыков. Сережа не сразу отвел от них взгляд и увидел большие глаза, кошачьи зрачки которых томительно сужались и расширялись - единственный признак жизни в этой скалоподобной массе, картинно опустившей лапу на грудь пленника. За удивительной головой горбатилось туловище, форму которого мальчик разглядеть не смог.
Существо, как и Сережа, выжидало. Зрачки чудовища продолжали завораживающую игру. Так же медленно Сережа потянул правую руку, надеясь, что его жест не выглядит угрожающим. Потерявшие гибкость пальцы не сразу выпростали из-под ворота нанизанную на нить чешую Эсли. Каким-то непостижимым движением шеи, головы, а, может быть, и ушей (только бы чудовище не потеряло терпение, не вышло из себя) Сережа снял с себя оберег и поднес к железным ноздрям. Он и сам не знал почему, но надеялся, что дракон (а в том, что это был сородич Эсли, мальчик не сомневался) своим драконьим нюхом, интуицией, чудом узнает принадлежащее Эсли.
Дракон принимал решение недолго. Он выдвинул нижнюю челюсть, и Сереже не оставалось ничего другого, кроме как подвесить ожерелье на резцы. Дракон аккуратно сжал зубы, отнял лапу от мальчика и попятился. Отодвинувшись достаточно, чтобы не покалечить гостя, дракон развернулся. Кончик хвоста шлепнулся в метре от Сережиных ног, и, наполнив пространство сотрясением, в котором, несомненно, присутствовало что-то жизнерадостное, дракон прыжками исчез в глубине тоннеля.
Тоннель был длинный, прямой, уходил вниз под небольшим углом. Это Сережа определил по удалявшемуся радужному пятну. Дракон не удосужился отключить свой ореол. Сережа засмеялся. Он уже сидел, опираясь на руку. Потом осторожно перевернулся на колени. Ему необходимо найти фонарик. Тьма была кромешная. Все тело ныло. Ему повезло, что дракон, сбив его с ног, ничего ему не сломал.
Фонарик не находился. Далеко отлетел? Руки натыкались только на камни, проваливались в какие то мелкие трещины, он ободрал кожу, в отчаянье стукнул кулаком по невидимому монолиту и взвыл со злости. Неужели эта чернота навсегда? А если попытаться выбраться отсюда, то в какую сторону ползти?
И опять все изменилось неожиданно. У его ног обозначилась световая тропа. Пришлось идти. Шагал он, однако недолго. Появившаяся вдали яркая горошина стремительно превратилась в блистающую глыбу, и Сережа увидел уже знакомое чудище.
В пасти дракона болталось все то же ожерелье. Сережа взял его. Дракон отступил, развернулся и распластался на камнях. К его спине было прикреплено сиденье. Чтобы добраться до него, нужно было карабкаться по протянутой лапе, взобраться на основание приспущенного крыла и пройти несколько шагов по спине. Дракон нетерпеливо фыркнул. Сережа решился.
С ожерельем на шее, прикосновение которого вернуло ему бодрость, на спине сказочного существа Сережа продолжил путь.
Он потерял счет времени. Сначала он пытался приспособиться к ритму дикой скачки. Огромные прыжки не только сотрясали тело, но и вызывали опасение, что скакун, не рассчитав траекторию, может задеть спиной свисающие с потолка каменные выступы. Дракон, возможно, переживет такое столкновение, а вот Сережу просто размажет по его спине. И он опасливо всматривался вперед и верх, при каждом прыжке вжимая в плечи голову. Дракон, поняв его страхи, частично расправил крылья и сложил их над Сережей таким образом, что мальчик оказался в крытой беседке. Тело его удерживалось ремнем безопасности.
Световая тропа вилась перед ними и словно говорила: "да, у тебя есть цель, и ты к ней приближаешься". Она давно утратила прямизну, по обе стороны от нее уходили во мрак бесконечные ответвления, усеянные непроходимыми нагромождениями глыб, иногда она пересекала крупные полости, также заваленные камнями или заполненные фантастическими изваяниями - творениями воды и времени; несколько раз они преодолевали водные преграды - озера, под поверхностью которых угадывалась жуткая глубина, быстрые веселые реки. Иногда перед ними открывались необозримые вглубь и вдаль провалы, тогда дракон, шевельнув крыльями, вытягивался в струну и с грациозной непринужденностью перелетал через пропасть. Сережа понимал, что в одиночку он никогда не нашел бы того, кому Эсли адресовала послание. И ни за какие коврижки он не согласился бы отправиться сюда один!
Когда он опускал взгляд, он видел могучую, довольно длинную шею. Голова скрывалась за воротником рогов. Наросты брони подрагивали в такт движению. Так ходуном ходит земля при землетрясении, подумал Сережа. Его ноги упирались в литые мышцы драконьей спины, и он оценил мощь этой плоти. Пожелай дракон сбросить ездока, и тот соскользнет вниз подобно камешку по гранитному отвесу, не поможет и седло. Было бы банально отнестись к нему как к средству передвижения. И все же теперь он не казался таким подавляющим как при первой встрече. Крупнее Эсли, но ненамного. Возможно, кто-то из ее друзей. Дря? Онкс?
Перемахнув через очередной разлом, дракон стал. Изогнув шею, он обратил лицо к наезднику и несколько раз моргнул. Потом опустил крыло, так что оно превратилось в пологий спуск, и Сережа понял, что переход закончен.
Спустившись по крылу, он очутился у большого проема, ведущего в огромную пещеру. Ее заливал свет - не солнечный. Его потоки конусами исходили от стен, острия которых фокусировались в ярком пятне у дальней стены пещеры. В центре пятна дергались цветные блики. Пятно притягивало как магнит. Ошеломленный увиденным, Сережа не замечал, как двигается к нему. Пятно росло, блики успокаивались в своем танце, сливались в определенную картину. Невидимый толчок в грудь заставил Сережу остановиться. Он видел перед собой переливающуюся голограмму.
Она сложилась в изображение женщины, живой, настолько прекрасной, что мальчик зажмурился. Еще какое-то время запечатленная в памяти безупречность рвала его сердце, как сон об утрате. Это был удар, требующий небольшой передышки. Он судорожно вздыхал, не в силах еще раз взглянуть на свою визави.
Раздался голос. Звуковые вибрации плыли со всех сторон.
- Прости. Я не хотела тебя испугать. Мне казалось, тебе будет легче разговаривать с человеком.
- Лучше бы ты была бабой Ягой, - вырвалось у него.
- Бабой Ягой?
- А еще лучше, - он стремительно соображал, кого ему выбрать в качестве собеседника. - Ольгой Георгиевной.
Пусть это будет кто-то из взрослых. Из знакомых взрослых. При образе классного руководителя автоматически сработают рефлексы общения с наделенным ответственностью и полномочиями человеком,
(существом)
и он спокойно выложит ей все, что должен сказать.
- Хорошо.
Он осмелился взглянуть на нее. Ольга Георгиевна, в своем любимом шелковом брючном костюме светло-коричневого цвета с пышными манжетами рукавов бежевой блузки, сложив руки на груди, выжидательно мерила его взглядом. Ее облик, слегка утомленный, умный, не вызывал потрясения совершенством, хотя, конечно же, оно присутствовало, это совершенство, как скрытый фон, но не сбивало с ног.
-Вот. Это от Эсли,- он расстегнул ремни рюкзака, вынул камни и протянул их хозяйке пещеры.
-Положи их...,- она подобрала слово,- в чашу.
Она повела рукой в сторону вдавленного в пол углубления округлой формы с матовой гладкой поверхностью.
Когда он снова повернулся к ней, она жестом призвала его к молчанию.
Минуты тишины. Сережа рискнул оглядеться. Между конусами света царила темнота. Рассмотреть почти ничего не возможно. Кажется, все те же массы гранита, с нагромождениями отдельных монолитов. За спиной - в черном проеме входа - не угадывалось никакого движения. Дожидается ли там его резвый проводник?
-А теперь расскажи мне свою историю.
-Ладно. Я был в лесу, и вдруг появилась Эсли, это случилось три дня назад, - сбиваясь, заговорил Сережа. Все это напоминает сон, мелькнула мысль. Он опустился на пол, закрыл лицо руками, и в темноте ладоней под сомкнутыми веками одна за другой поплыли яркие картины недавних событий. Его голос озвучивал их и комментировал.
Он начал со встречи с Драконичкой на лесной поляне. Он старался не упустить ни одной детали. Он давал ей подробный отчет, но на самом деле он говорил и для себя: ему было просто необходимо выстроить в своем сознании цельную картину последних трех суток. Проговаривание вслух пережитых событий лишало их флера безумия. И с кем, как не с этой неожиданной собеседницей он мог поделиться своими неправдоподобными переживаниями?
Она оказалась на редкость внимательной слушательницей. И очень сдержанной. Рассказ о нападениях Лябзи, Бубака и Саши, о коварстве Повелителя, конечно, произвел на нее впечатление, однако, она не снизошла до того, чтобы проявить свое негодование. Да и невозможно было ожидать от нечеловеческого создания человеческих реакций.
- И вот я здесь, - закончил он и подумал: "кто - я, и где - здесь"?
Хозяйка пещеры нанесла удар:
- Ты ждал Эсли на поляне?
- Нет, что вы, - возмутился он, вскакивая, - думаете, я прислужник Повелителя, как Лябзя или Бубак?
Она, конечно, могла это предполагать, не зная, насколько частую сеть сплел Повелитель, охотясь за эксклюзивной дичью. В то же время ее осведомленность могла простираться гораздо дальше, чем она желала бы показать.
- Я не умею играть в шпионские игры, - сказал Сережа,- вам незачем меня ловить.
Женщина сменила тему.
- Чего ты боишься?
- Я не знаю, как выберусь отсюда, - помедлив, ответил мальчик. Для него выбраться означало все: возвращение к свету, жизни, родителям, Эсли.
- Тебя проводят, - пообещала псевдоженщина.- Что будешь делать, когда поднимешься наверх?
- Вернусь к Эсли.
- Уверен, что найдешь ее?
Сережа не был уверен. До сих пор он не расставался с драконичкой. В первую ночь она покинула его, но вернулась, потому что захотела сама. Всегда их отношения зависели только от ее воли. Он понимал это. Теперь ее воля скована другой, не менее сильной, и он давно не видел Эсли, потерял связь с ней на несколько часов. Если Повелитель нашел для своих пленников другое укрытие, то Сережа обнаружит по возвращении пустые стены его замка. Его ждет тяжелая задача.
- Твое ожерелье может служить индикатором, - прервала его мысли хозяйка пещеры.- Однако радиус его действия недостаточен. Его можно усилить. Сними пластины со шнура.
Повинуясь распоряжению, Сережа разъединил и опустил пластины на поверхность "чаши".
- Справа от тебя кристаллы, собранные Эсли. Возьми несколько и положи в чашу.
Действительно, в стороне от основной сокровищницы лежала груда камней, добытых драконичкой на учебных занятиях.
- Помести их отдельно от пластин, но рядом с ними,- сказала хозяйка, и как только Сережа выполнил указание, почти неслышно что-то пробормотала.
- Выбери камни, на которые я укажу, и положи их на пластины, остальные убери.
Сережа методично, как ученик колдуна, выполнил все действия и зачарованно уставился на "чашу". Она выглядела как каменная, и в ней, скорее всего что-то происходило, но он, как ни вглядывался, не уловил никаких видимых изменений.
- Резонансный эффект пластин усиливается добытыми Эсли камнями, - пояснила хозяйка, - теперь ты можешь забрать их.
- Твои шансы найти Эсли увеличились,- продолжила она после того, как мальчик снова повесил ожерелье на шею. - Не спрашиваю тебя, что ты предпримешь, когда найдешь ее. Это и тебе самому неизвестно. Но я прошу передать ей мой ответ на ее сообщение.
Она выглядела владычицей целого мира. Ее положению больше соответствовали приказы, а не просьбы. Но влияние ее кончалось на поверхности.
- Возьми из сокровищницы любой камень и передай Эсли. Это и будет мой ответ.
Она проследила за его выбором. Когда обломок был положен в рюкзак, а рюкзак заброшен на плечо, сотканное из бликов изображение женщины потускнело.
Повинуясь беззвучному приказу, появился знакомец-дракон. Опустил крыло. Прежде чем взобраться на его спину, Сережа сказал бликам: "Прощайте". Они расползлись в бесформенном свечении. Никто не ответил.
"Теперь - домой", - облегченно подумал он. Поручение хозяйки гарантировало возвращение к свету, пробуждение от уже тяготившего сна, разрушение неподвластных ему чар.
Существо, позволившее оседлать себя, довезло мальчика до туннеля, ведущего к Бересклету. Терпеливо выждало Сережин спуск и отход на безопасное расстояние. Ловко развернулось и исчезло в непроглядной тьме. В противоположной стороне слабо светился вход в бересклетову берлогу. Сейчас Сережа не хотел ни видеть его, ни разговаривать с ним. Он тревожился, как человек, преодолевший большую часть опасного края бездны. В последних заминках он видел помеху, могущую оказаться роковой. Как бы ни был хорош Бересклет, как бы ни важна его информация, Сережа не в состоянии общаться с ним.
Он быстро прошел тоннель, и, почти не глядя по сторонам, пересек апартаменты драконового человека.
Еще один короткий переход, поддавшаяся прикосновению стена камня - и сумрачный, ослепительный в эту минуту грот.
Он выскочил из грота, как будто за ним гнались все чудовища подземелья, кинулся на землю ничком, пряча глаза от щедро разлитого света. Слезы лились не переставая.
Вокруг витали одуряющие ароматы болота. Теплые потоки воздуха с запада нежили мальчика и мягко, но настойчиво звали в путь, указывали направление. После отстраненного холода и мрака подземных пещер Сережа с наслаждением отдался осязательным и обонятельным ощущениям, а ноги вели уже на восток, к кромке леса. Вскоре остро напомнил о себе голод. Из еды в рюкзаке ничего не осталось. В расстилавшемся мхе молочно поблескивали незрелые ягоды клюквы. Кажется, когда он осматривал бересклетовы хоромы, он видел холодильник. Интересно, чем питается драконовый человек? Куда он делся? Ушел на помощь Эсли?
Занятый мыслями о предстоящем, Сережа пропустил момент нападения.
Это случилось, когда он пересекал разделявшую болото и лес полосу мелкого кустарника. Сережа давно уже разглядел ориентир выхода и машинально двигался к нему, когда из-за пестро-зеленого нагромождения ветвей и стволов шагнула фигура в пятнистом комбинезоне. И если прежде мальчик мог строить только предположения не в пользу этого человека, то теперь злобный взгляд Алекса бесповоротно определил их отношения.
Его бесила эта ситуация, которую он не мог контролировать, находясь на побегушках у босса. Душила злоба на Эсли, своей выходкой спровоцировавшую непререкаемый приказ Повелителя, из-за которого он находился здесь, вдали от дракона. Шансы заполучить добычу таяли, и если Эсли была недосягаема его гневу, то мальчишка - вот он рядом, всюду сующий свой нос бездельник, выродок подворотни.
- Где успел побывать, гаденыш?
Сережа растерянно оглянулся. Позади расстилалась бескрайнее пространство болота. Он рванул вдоль его кромки и тут же полетел на землю, сбитый с ног настигнувшим его в два прыжка Алексом.
- Ты... предатель... сволочь... пусти,- мальчик отчаянно напрягал стиснутые запястья, изогнулся в попытке достать зубами ненавистную руку. Железный захват внезапно ослабел. Мгновенно вывернувшись, Сережа вскочил на ноги, готовый бежать дальше. Но то, что он увидел, остановило его.
Его противник оцепенел. Проследив за остановившимся взглядом Алекса, Сережа повернул голову и испытал очередное потрясение.
В сфагновом покрове болота сквозь бледно-зеленый фон ярко проступили темно-красные шарики клюквы. Ягоде был не сезон, да и не могла она вот так мгновенно вызреть как в банальном просветительском видеоролике. Мальчик и охотник знали это.
Яркие округлые пятна, на первый взгляд разбросанные без всякой системы, на самом деле что-то напоминали. Игру "найди животное" в запутанных линиях и точках. Сережа по прозвучавшему мгновением раньше вздоху Алекса понял, что тот тоже разглядел спрятанное в "клюкве" существо: косматое чудовище с огромными лапами и неумолимо притягательным взором страшных рубиновых глаз. Сережа помотал головой, и наваждение рассеялось. Он снова видел только естественный хаос красных точек. Однако эти точки все еще завораживали его врага, невидимый мальчику взгляд монстра удерживал Алекса и тащил к себе.
Не дожидаясь развязки, Сережа развернулся и ринулся прочь.
Моховая пустошь
Накануне вечером Повелитель вошел в келью Игоря Дмитриевича, уселся на одну из его циновок и развернул лист бумаги, сложенный в тугой свиток. Длинная лента рядами легла на его колени. Бесконечные значки с пространными комментариями дразнили и заранее утомляли глаз. Повелитель знал, что будет трудно. Для овладения стихийным именем Ригтиха он располагал неделями. Он учил его частями, по-детски радовался каждому промежуточному успеху, подолгу отдыхал после нагрузок, физически равных многочасовым занятиям на атлетических тренажерах.
Сейчас перед ним лежало стихийное имя Керка. Общее с именем Ригтиха было только неимоверная сложность воспроизведения его человеческой артикуляцией и сопряженные с этим процессом очень болезненные, на грани мучения, изменения в организме при начальных попытках произвести чужой звук. Задача усложнялась отсутствием в имени Керка знакомых звуков, повторяющих звуки имени Ригтиха.
Повелителю предстояло усвоить его так быстро, насколько его тело способно выдержать неизбежную пытку таинственных метаморфоз. Слишком многое произошло в последние сутки, откуда-то появились незваные соучастники с абсурдными, путающими его планы притязаниями. Над Эсли требовался дополнительный контроль. И...он не был уверен в завтрашнем дне. Керк мог понадобиться ему в любой момент.
Повелитель усилил себя драконьими когтями. Освободил от обычных обязанностей Игоря Дмитриевича и призвал его на помощь.
Из уст Игоря Дмитриевича части имени Керка срывались легко, как заклинание, в котором слоги напоминали ветер, треск огня, шум камнепада. Повелитель настойчиво повторял за ним снова и снова. Его достижения лишь жалко подражали благозвучной манере учителя, но были наполнены смыслом, потому что причиняли боль. Драконьи когти как будто поместили в него крошечное солнце, которое своим излучением поддерживало его, компенсировало затраты энергии, и все равно под утро он полностью вымотался.
Перед рассветом он заснул на пятнадцать минут, свернувшись на циновке. С восходом солнца Игорь Дмитриевич разбудил его. Повелитель поднялся наверх, выпустил на прогулку Эсли, отдал утренние распоряжения, и вернулся к Игорю Дмитриевичу. Оставалось несколько фрагментов формулы. Время полетело незаметно. Когда он снова поднялся на обзорную площадку, солнце перевалило далеко за полдень.
Со времени игр драконички с камнями прошло несколько часов. Повелитель получил отчет Алекса о происшедшем и впал в ярость. Ему не составило труда понять, что за камни были брошены в чащу леса, и кто выступил гонцом. Эсли была тут же отправлена в темницу под присмотром Саши, а Алекс - на перехват посланца.
Повелитель надеялся, что у него достаточный запас времени, чтобы не дать Сереже добраться до пещеры Бересклета.
Однако в глубине души ныла тревога. Когда обзорная площадка опустела, ярость сменил приступ отчаяния, да такой, что на глазах выступили слезы. Он сомневался в выбранной тактике. Если бы накануне он раскрыл Эсли свои планы, возможно, она стала бы на его сторону, и повременила вызывать на помощь сородичей. С другой стороны, слишком малы шансы на ее терпимость, ведь с ее точки зрения он совершил непростительные преступления против ее племени. Теперь она нужна ему как заложница.
Оставшись в одиночестве, он спустился по склону замка и некоторое время бродил в направлении концентрически расширяющейся окружности, обшаривая взглядом тощий подлесок. Он раздвигал ветви кустов, заглядывал в нутро завалов опрокинувшихся стволов. Его сопровождала неприязненная тишина, и порой он нервно вздрагивал от хруста попавшего под башмак сучка. Он не знал, что ищет - возможно, нечто такое, что позволит ему обезвредить напарника Эсли.
В конце концов он прошел рядом с ночной стоянкой мальчика, но не опознал ее, потому что не обладал навыками следопыта.
Выставит в дозор Лябзю и Бубака? Неизвестно, с какой стороны подкрадется хитрый мальчишка. Если мальчишка придет.
"Мальчишка придет, - подумал Повелитель, - это худший вариант. Если он вернется, выполнив поручение Эсли, вмешательства драконов не избежать. Худший вариант, и пока я не буду точно знать, что Алекс упредил его, нужно готовиться к такому повороту. Придется срочно вызывать Керка".
Он попробовал прошептать имя Керка, но мышцы горла, шеи, щек, а за ними и плечевого пояса, тут же свело болью, памятью об усилиях прошедшей ночи.
"Ничего, я смогу",- он побрел к своей цитадели. В тени восточной стены боязливо шептались Лябзя и Бубак. Завидев хозяина, оба окоченели от ужаса. Не глядя на них, Повелитель направился к западной стороне.
С западной стороны кладка камней образовывала удобное углубление, в котором можно было расположиться сидя, слегка откинувшись на нагретую поверхность. Повелитель любил это место, где, как он считал, дом проявлял особое расположение к хозяину.
Он устроился в каменном кресле, сомкнул веки, пряча глаза от слепящего света, расслабился. Затем медленно, тщательно создавая звуки и соблюдая интервалы между ними, выговорил имя нового раба. У него получилось, но напряжение сил ударило по нему самому: он потерял сознание...
Кто-то трогал его за шею, слышалось испуганное бормотание.
Повелитель открыл глаза, Лябзя отшатнулся.
- Хозяин, я думал, тебя на солнце припекло, - он неуклюже пятился вниз и назад.
- Вы мне скоро понадобитесь. Оба.
Во внешней поверхности конуса башни была спрятана объемистая ниша. Чтобы открыть ее, требовалась воля Ригтиха, и Повелителю пришлось вызвать Сашу, оставив Эсли в одиночестве.
В нише скрывалась гондола, похожая на огромное, мохнатое, положенное набок яйцо. Повелитель отворил герметично прилегающую дверцу и пробрался внутрь. Высота внутреннего пространства едва превышала его рост, он почти касался потолка поднятой рукой. Несколько шагов в ширину, чуть больше в длину. И в этом пространстве должны были разместиться он, драконы и Саша. Повелитель заказывал гондолу у мастера-самоучки. Мастер обшил каркас снаружи и изнутри шкурами животных, между которыми уложил несколько слоев теплоизоляционного материала. Насчет сохранения тепла во время полета Повелитель не обманывался, в углу "гондолы" лежали свернутые меховая одежда и унты. В критической ситуации он прикажет Саше исполнить роль печки. В снаряжение входили также баллоны с кислородом, упаковки сухого пайка.
Пока Лябзя и Бубак перетаскивали гондолу на открытое место, Повелитель следил за горизонтом. Он помнил, что Ригтих появился спустя несколько часов после вызова. Сколько времени понадобится Керку? А если он неверно проговорил имя? Придется повторить попытку, и при одной мысли об этом, Повелитель съежился.
Нужно было переговорить со Сгостиком и Эсли, предупредить о предстоящем отлете. Сгостик, конечно, последует за ним как послушное дитя, а вот Драконичку придется убеждать. Она станет всячески затягивать время, ожидая возвращения мальчишки, разговор грозит затянуться надолго, и если в момент переговоров появится Керк: на глазах у прислуги, в присутствии разъяренной Эсли, - не миновать грозы, с которой Повелитель не справится даже с помощью Саши.
И он решил сначала дождаться Керка. Его взгляд словно приковало к небу. Лябзя и Бубак давно оставили гондолу и отошли к кухне, исподтишка рассматривая странное сооружение и погладывая на хозяина.
Солнце близилось к закату, когда теплый, но злой рывок ветра пронесся через поляну. Гондолу опрокинуло и покатило к кромке леса. Грузовичок протащило несколько метров, походную плиту смяло в стену замка. Лябзю и Бубака бросило о камни, как тряпичные куклы. Чудовищный порыв поволок Повелителя к замку и придавил к стене. Он второй раз за день лишился чувств.
Вестник Керка промчался как разбойник и унесся, оставив за собой непрерывно струящийся поток воздуха. Повелитель пришел в себя первым. Убедившись, что прислуга не в состоянии двигаться, приказал Саше затащить людей в дом, запечатать все входы и сделать окно гостиной непроницаемым.
Керк явился как смерч. Бешено вращающийся столб воздуха с ревом опустился на поляну и покатился по ней, поднимая и кружа мелкие предметы, пыль, прошлогодние иглы деревьев. Повелитель отшатнулся к стене своего убежища, прикрывая глаза ладонью. Вращающаяся колонна приблизилась к нему, по ее поверхности, противореча общему направления крутящейся воронки скользнули вниз вихри пламени. В основании колонны они сложились в колеблющийся перевернутый цветок. Огненный лепесток, как живой, потянулся к ногам Повелителя, отпрянул, снова угрожающе подступил и не осмелился коснуться.
Агрессивность Керка позабавила Повелителя.
- Уймись, - приказал он.
В стихающем движении воздуха проступили контуры чего-то прозрачного, объемного, затененного в глубине нежной серебристой дымкой. Повелитель рассмотрел голову, тоже прозрачную, словно выточенную изо льда, с большими глазами цвета граната, которые на мгновенье исчезли, когда Керк сморгнул.
- Я твой хозяин, но не враг,- сказал Повелитель,- твое показательное выступление меня впечатлило. Я доволен. Однако я вызвал тебя не для игр. Мне нужна помощь. Скоро я покину эти края. Я буду путешествовать не один - с друзьями. Мы поместимся в яйце, которое ты аккуратно и скрытно перенесешь в указанное место. Ты должен сделать это незаметно для человеческих глаз и их наблюдательных приспособлений. Справишься?
Керк утвердительно повел мордой.
- Отлично! Жди здесь. Будь невидим, насколько возможно, не пускай никого внутрь круга и за его пределы.
"Если мальчишка попытается проникнуть на мою территорию, - Керк его остановит,- мстительно подумал Повелитель, - и не моя забота, какими последствиями это ему обойдется. Я его предупреждал".
Он поспешил к Эсли.
Для Эсли последние часы превратились в тягучую муку ожидания. Она сознавала, что положения не было безнадежным. Даже если Сережа не справится, или опоздает, ничего не потеряно, она найдет способ обороть Повелителя. Пусть Повелитель снова попытается скрыться - она снова его выследит, застанет в момент ошибки и нанесет удар. Но ей очень хотелось, чтобы ее сегодняшняя утренняя инициатива что-то изменила, сломала в его просчитанных ходах. Как сладко было вспомнить выражение растерянности и бессильной злобы на его лице, когда он узнал о ее играх с камнями. Если Сережа правильно ее понял, и выполнит задуманное ею, у нее появится шанс одним махом развернуть события против зарвавшегося Повелителя. Тогда б она покончила с бедой идеальным для драконов образом. И Эсли надеялась на это, но не слишком верила, и прятала надежду от себя как драгоценный секрет в глубине души под неопределенными туманными планами.
Но должно же было что-то произойти за эти бесконечные часы!
Пришел Повелитель
- Прибыл Керк,- сообщил он и после паузы добавил.- Я уезжаю.
О том, что Сгостик составлял для Повелителя стихийное имя Керка, Эсли знала со вчерашнего вечера. И все равно известие поразило ее. Как быстро учится и реагирует Повелитель! Ему хватило ночи, чтобы усвоить имя Керка, что же будет дальше? Она видела, что ему нелегко далась эта ночь: он осунулся, побледнел. И все же обуздание Керка воодушевило его. Ни следа того раздражения и тайного страха, что так обрадовали ее недавно. Теперь его защищал Керк.
- Я забираю с собой Сгостика и Сашу. Керк перевезет нас. Ты можешь присоединиться к нам или остаться здесь. Если останешься, через некоторое время скрепление Ригтиха на камнях достаточно ослабнет, чтобы ты смогла их пробить и выбраться наружу. А потом можешь отправляться на все четыре стороны - я не против. Если выберешь первый вариант - останешься рядом со Сгостиком. Тебе решать.
Эсли молчала, обескураженная неожиданным предложением. Значит, ее утренняя выходка ничего не решала. Повелитель догадался о ее мыслях.
- Все, что могла, ты уже сделала,- объяснил он.- Ты навредила мне, я не отрицаю. И потому улетаю отсюда. Не рассчитывай особо на своего приятеля. Керк не позволит ему пройти сюда. Кроме того, Алекс ждет его на Зеленом полуострове, так что шансы у твоего друга очень невелики. У тебя есть около получаса, чтобы подумать,- он повернулся, чтобы уйти.
Эсли мгновенной приняла решение.
- Я отправлюсь с вами, - сказала она.
- Замечательно,- он с облегчением улыбнулся,- ведь ты нужна мне. Ты выберешь для нас место вроде этого - не слишком открытое для чувствительных сердец твоих сородичей: я не хочу, чтобы они быстро нашли нас. А Керк тебя проконтролирует.
- Но для чего тебе это? - не удержалась Эсли от вопроса,- ты не сможешь бегать бесконечно.
- И все же попробую. У нас мало времени, Эсли. В пути я расскажу тебе все. Сейчас я покину тебя, а ты пока привыкай к мысли, что на какое-то время должна стать терпимее к происходящему. Если ты научишься объективно и хладнокровно оценивать ситуацию, тебе будет легче справиться с ней. Рассмотришь ее со всех сторон, и убедишься, что мы - не враги. Поверь, все может обойтись без потерь,- он тепло улыбнулся и вышел.
Как и предполагал Повелитель, Игорь Дмитриевич с готовностью согласился совершить путешествие. Под присмотром босса он собрал немудреные пожитки, вышел на смотровую площадку и спустился к стоявшей у подножия гондоле.
Повелитель в сопровождении Саши отправился за драконичкой. Эсли в последний раз прошла по подземной галерее, поднялась наверх. В гостиной Повелителя брошенные в мягкие кресла приходили в себя Лябзя и Бубак. Шествие одиозной троицы: хозяина, драконички и каменного истукана в очередной раз их парализовало, несчастные проводили их затравленными взглядами. Что ж, Повелитель позаботился о них как смог: между креслами стоял ящик крепчайшего прозрачного напитка, который растворит беспрерывный ужас последних дней, превратит происходящее в тяжелый ушедший бред.
Эсли ступила на смотровую площадку и осмотрелась. Над замком прозрачной махиной висел Керк. Внизу улыбнулся Игорь Дмитриевич, и Эсли пошла к нему. Саша и Повелитель спускались за ней.
В мозгу Повелителя включился обратный отсчет. Столько-то шагов осталось до гондолы, совсем немного времени понадобится, чтобы зайти внутрь и захлопнуть дверь. Потом по сигналу Саши Керк аккуратно возьмет яйцо в захват когтей и поднимется вверх. Дальше - неизвестность. Он слегка сожалел о том, что вынужден покинуть обжитую пустошь. Вместе с ней он оставлял веру в собственную недосягаемость. Ладно, он выучится строить более хитроумные комбинации. Чтобы достичь успеха, нужно быть готовым к потерям.
Однако в эти минуты он готов потерять только пустошь. И едкая кислота разочарования растеклась по его жилам, когда он услышал:
- Эй, подожди!
Из зарослей выступил Сережа и пошел к ним, к очерченной гарью окружности, с вытянутой рукой, держа нечто на раскрытой ладони.
Эсли и Повелитель одновременного сорвались с места. Они летели наравне, почти не касаясь земли, одержимые одинаково сильными, хотя и противоположными стремлениями.
Эсли наткнулась на возведенную Керком по окружности стену и со всего маху рухнула на землю. Повелитель, пронзив не существующую для нег преграду, в последнем длинном прыжке обрушился на мальчика.
- Идиот,- схватив Сережу за плечи, он с силой ударил его об землю,- может, на драконов у меня и не поднимется рука, но в отношении людей я давно избавился от подобных предубеждений.
Его ладонь давила на грудь мальчика как каменный столб; нетерпимая ярость отразилась в глазах, огненным спазмом прошла по телу, руке, ударила в Сережу. Чешуя Эсли частично смягчила шок, и все же боль была чудовищной. Задыхаясь, уносимый в черную воронку какого-то нереального мира, Сережа прохрипел: "Я принес то, что окажется важным для тебя".
Он успел швырнуть камень в сторону Эсли за миг до того, как Повелитель опрокинул его.
Повелитель обернулся и увидел, как Эсли подобрала камень и тут же точным броском отправила его в сторону Игоря Дмитриевича. Камень, как управляемый военный снаряд, влетел в ладонь зачарованного дракона, его пальцы рефлекторно сжались, и Повелитель приказал: "Керк, уничтожь Сгостика".
Сгостик непроизвольно повторил то, чем изо дня в день занимался последние недели. Он вслушался в ноту камня, и обломок бесцветного топаза пропел ему имя своего хозяина, его собственное стихийное имя. Отступающей человеческой сущности Сгостика узнавание напомнило забытую дорогую сердцу мелодию, для дракона прозвучало пробуждающим гонгом.
На него несся Керк. Столкновение разнесло бы в пыль замок, в котором оставались люди. Сгостик помнил о них. Выставив когтистые лапы, Сгостик прыжком вцепился в Керка. Оба дракона кубарем покатились по поляне. Разжав когти, Сгостик взлетел. Вслед за ним поднялся в воздух Керк.
Они замерли друг против друга: вспыхивающий прихотливыми изломами Керк и Сгостик, такой, каким давно не видела его Эсли: парящая скала с тяжелой гранитной мордой, на которой предостерегающе сверкают черные как уголь глаза. Острые металлизированные пластины крыльев нацелены разорвать любую броню. Хвост из грубо заточенных валунов изогнут в готовности нанести дробящий удар. И это средоточие драконьей мощи подпитывается неукротимой энергией, от которой по вставшему дыбом гребню бегут всполохи огня, с разведенных для захвата когтей срываются электрические разряды.
Повелитель, забыв о поверженном противнике, поднялся с колен и зачарованно уставился вверх. Это избавило Сережу от безжалостного давления, но у нег не было сил даже на то, чтобы приподняться на локтях. Раскинув руки, он смотрел на разгоревшуюся в высоте драку.
Керк атаковал в Сгостика скоплением шаровых молний, от которых последний успешно отклонился и ловко сомкнул крылья, когда Керк, низко опустив голову, вооруженную рогом, попытался тяжелым броском пробить ему грудь. Одновременно хвост Керка змеей взвился вверх, и, найдя зазор между крыльями Сгостика и его туловищем, тараном ударил Сгостика в брюхо. По гранитному панцирю поползли трещины.
Хвост Сгостика тут же спиралью обвил хвост Керка, обездвижив его, и это дало упор Керку, позволило ему развернуться вокруг оси сплетенных хвостов и беспрепятственно вцепиться в незащищенную спину Сгостика. И пока хвост Керка распустившимися шипами рвал и удерживал хвост Сгостика, когти Керка терзали его хребет.
Сгостик высвободил хвост и звучным шлепком смахнул Керка со спины.
Керк, отлетев в сторону, как будто задумался. Потом одним выдохом окутал воздушную арену облаком и бесстрашно ринулся внутрь на невидимого противника.
Вся схватка сопровождалась беспрерывным ревом и грохотом. От треска молний у Сережи давно заложило уши, он зажал их ладонями. Земля под ним содрогалась, небо кипело. В тумане наверху что-то происходило.
Вновь разгоревшаяся канонада ударов внезапно стихла, и из тумана медленно опустились соединившиеся в смертельном объятии драконы. Их шеи сплелись во взаимном ломающем захвате, из под когтей сыпались осколки выцарапанной плоти.
- Прекратите,- закричала Эсли,- Сгостик, отпусти Керка, это Повелитель свел его с ума.
- Саша,- позвал Повелитель, и это была его ошибка. Разделяющего барьера между ним и драконичкой больше не существовало. Выпущенные когти драконички перехватили его лицо как металлические скобы, впились неделикатно, так, что за ушами навсегда остались шрамы от порезов.
Он не мог отдать приказа Саше, но боролся с удивившей драконичку силой. Его сопротивление равнялось ee напору. Его руки выкручивали ее руки с тем же ожесточением, с каким она пыталась заставить его замолчать.
Подсечкой ему удалось повалить ее, в падении она увлекла его за собой, не выпуская из решетки когтей исступленное лицо. Черные пряди качнулись над ней и исчезли, обнажив бледный лоб и рыжую полоску забранных назад волос.
- Бересклет!- крикнула Эсли и выпустила драконьего человека.
Повелитель обернулся. Над ними стоял Сережа, сжимая в руке черный парик.
- Довольно,- раздался голос.
Он шел ниоткуда, непререкаемый и четкий, почти неслышный, и без определенного источника, как будто его шепнуло пространство. Слово прозвучало только раз, и Сережа засомневался, действительно ли он его услышал. Но, кажется, в самом деле что-то такое произошло, что-то непредвиденное для Эсли и Повелителя, потому что оба замерли в напряженном ожидании. Изменился и характер противоборства взрослых драконов. Сгостик теперь лишь старался смягчить атаки Керка, избегая наносить ответные разящие удары.
Небо над ними продолжало бушевать. Бесчисленные тучи смыкались краями, набухали и наливались чернотой. Темнота стремительно опустилась на Пустошь. Ненадолго во мраке потерялись Эсли и Повелитель, драконы и Саша. Потом Сережа увидел свет - не дневной и не сумеречный. Разноцветные сполохи побежали по внутренней поверхности купола, накрывшего поляну. Сережа не догадывался, а Эсли знала, что прибыли сотни, возможно, тысячи ее сородичей. Их сомкнутые тела, развернутые крылья соединились в своеобразную сферу, изолировав Пустошь от внешнего мира. Непроницаемый силовой барьер высился над поляной и замыкался глубоко под землей.
В обездвиженном воздухе погасли все звуки, кроме хрипов Сгостика и Керка.
Равномерное вздрагивание земли усилилось. Что-то происходило там, в глубине каменной тверди, что-то ломало и раздвигало ее. По земле с нарастающим грозовым ворчанием проползла судорога. Поверхность поляны заколыхалась, напряглась и лопнула как скорлупа гигантского яйца. Разорванные пласты почвы вывернулись наизнанку, открывая бездонную трещину, леденяще холодную, тонущую во мраке, таящую в себе колоссальную и беспощадную, как космос, бездну.
Сережа инстинктивно отступил.
Раскрывшийся разлом снизу осветился красноватым светом. Кто-то неуклонно поднимался оттуда, сопровождаемый этим светом, кто-то настолько мощный, что стены разлома продолжали подрагивать в такт невидимому движению.
Сережа увидел, как попятился Повелитель. Только Эсли осталась там же, где ее остановил приказ. Растерянно и одновременно с облегчением она встречала нежданного визитера.
И вот он появился. Из разлома выплыла огромная голова с утонченно красивым человеческим лицом и полыхающими как пламя гигантских свечей зрачками глаз. За головой потянулось змееподобное тело. Его, как макушку и затылочную часть головы, укрывали сегменты темно-пунцовой брони. Голова почти достигла выложенного драконами свода, когда показался багровый хвост.
Хвост лег у подножия замка и Кратон кольцами опустил вокруг замка тело. Его голова приблизилась, уперлась подбородком в вывороченную землю. Повелитель, Сережи и Эсли оказались в луче его ясного взгляда.
- Останови Керка,- потребовал Кратон.
Лицевые мускулы Повелителя напряглись, когда он попытался что-то сказать. Возможно, у него, как у Сережи, пересохло во рту. От Кратона веяло сухим жаром как от натопленной печи. Сережу и без того пекло изнутри после обжигающего удара Повелителя. "Я как засушенный лист. Если этот красный монстр усилит тепловое излучение хоть ненамного, я... испарюсь,- подумал он.- Что будет, когда он разделается с Повелителем? "
Кратон терпеливо ждал. Справившись с горловым спазмом, Повелитель пробормотал нужные слова. Керк, разомкнув объятья, отпрянул от Сгостика. Вид у него был ошалелый.
- Cними драконьи амулеты.
Повелитель покорно расстегнул ворот глухой рубашки, снял с шеи саблевидные когти.
- Отдай их Эсли.
Когти металлически брякнули в руках драконички.
- Теперь сними кольцо.
Повелитель помедлил. Он знал, что проиграл. Но отчаянная решимость остаться наравне с непокорившимися существами дала ему силы на последнюю дерзость. Он снял кольцо и протянул его Кратону. Глаза Кратона негодующе вспыхнули под сузившимися веками. В наступившей паузе Сережа видел, как красило Повелителя торжество. Насладившись моментом, Повелитель поднял над головой кулак с зажатым кольцом и швырнул его за спину, в заросли леса.
- Теперь твоя очередь,- Кратон вдруг обратился к Сереже. Мальчик провел рукой по груди. От рубашки, сожженной прикосновением Повелителя, спереди остались обгоревшие лохмотья. Шнур, на котором висела драконья чешуя, исчез. Прикосновение к обожженной грудине вызвало нестерпимую боль. Отдернувшиеся пальцы ощутили пластины чешуи. Они не исчезли со шнурком, впеклись в опаленную плоть. Извлечь их не нанеся нового увечья было невозможно.
- Я не могу. Правда, не могу,- он попытался сглотнуть.
- Ну вот, еще одна проблема,- Кратон двинул бровью и повернулся к Повелителю.
- Если тебе есть, что сказать, я готов выслушать.
Повелитель пожал плечами. Разве слова могут передать грандиозность замысла? Только завершенное дело дает представление о безупречности исходного намерения. Несбывшиеся слова компрометируют несостоявшийся великолепный итог.
Но Кратон должен знать причины измены.
- Все, что я делал, я сделал ради вас, - в голосе Бересклета зазвучала гордость.- Да, ради вашего мира, который стал и моим. Он в опасности. Он в шрамах и ранах от войн, испытаний оружия, промышленной экспансии, безответственных экспериментов. Его убивают люди. Я хотел... ограничить людей. С помощью твоих сородичей, Кратон. Ради этого я подчинил их себе.
-Ты не мудрец,- молвил Кратон.
-Ты убьешь меня?- Повелитель понимал провокационность вопроса. Он как будто сам признавал справедливость радикальной кары. В то же время этим признанием он бессознательно стремился смягчить кратонов вердикт.
-Вина твоя велика. Ты обидел трех моих подданных. Трудно сказать, кому из них тяжелее: Керку, напавшему на собрата, Сгостику, который вторгся в драконье сокровенное, или Ригтиху, у которого ты украл дыхание. Пожалуй, Керк пострадал больше всех. Ему понадобится квалифицированная реабилитация.
-Заслуживаешь ли ты смерти?- продолжал Кратон.- В любом случае я не могу позволить, чтобы по планете разгуливал человек, знающий имена по крайне мере двух драконов. И все же умерщвлять тебя не обязательно. Ты достаточно долго жил среди нас, достаточно изменен. Я погружу тебя в водную среду, в которой ты проживешь долго, может быть, столетия. Вода не позволит тебе воспользоваться артикуляцией. Ты онемеешь.
Повелитель беззвучно шевельнул губами, как будто неотвратимость заклятья уже лишила его дара речи.
-Все воды планеты откроются тебе и, возможно, ты найдешь путь к легендарной горе, разделенной рекой на две части. Люди называют это место Драконьими воротами. Вода там падает отвесным потоком. Морские и речные рыбы собираются под этими скалами и соревнуются в прыжках в высоту. Та, которая перепрыгнет пороги, превращается в дракона и возносится к небу. Рыбы, прыгнувшие невысоко, только разбивают себе носы и возвращаются ни с чем. Эту легенду сложили люди. Если хватит отваги, пройди путь карпа и проверь, насколько она правдива.
Кратон умолк, раздумывая над окончательными распоряжениями.
- Ты войдешь в яйцо, которое построил для себя, и Сгостик доставит тебя ко мне. Керк и Эсли, возвращайтесь по домам.
- Постой,- прервала его Драконичка,- позволь мне вместе с Сережей вернуть дыхание Ригтиху. Я задержусь совсем ненадолго.
- Позволяю,- улыбнулся Кратон,- только никаких катаний на драконах. Это не твой дракон,- пояснил он Сереже.
Красноватые кольца кратонова тела начали движение. Они неторопливо раскрутились вверх, распрямились как распустившаяся лента серпантина. Кратон завис почти вертикально над поляной, потом скользнул в трещину. Когда чернота расселины поглотила последние отсветы его сияния, ее стены сошлись.
И вновь тяжелое содрогание каменной оболочки, удерживаемое скрепами драконьих тел. Когда стихли судороги расступающихся перед Кратоном подземных пластов, небо начало яснеть. Не пролившиеся дождем тучи поспешно разбегались в разные стороны. К ним присоединился Керк.
На Пустошь проникло естественное освещение: густые сумерки дня на исходе.
Повелитель безропотно прошествовал к гондоле. Остановившись у входа, он бросил подавленный взгляд на мальчика и драконичку, кажется, хотел что-то сказать Сгостику, но Сгостик не смотрел на него. Повелитель молча закрыл изнутри дверь.
Эсли бросилась к опекуну. Сгостик взял ее на крыло, поднес к восторженно засиявшим глазам:
- Ярчайшая Малышка, ты такая крохотная. Теперь я понял, как скучал, и по чему скучал. Мне тяжело от этой запоздавшей тоски. Я не хочу, чтобы она повторилась.
- Это не повторится,- пообещала драконичка.
- Да? - Сгостик шумно вздохнул, покосился на стоявшего поодаль мальчика.- Ты с ним что-то сделаешь?
- Я доставлю его домой. Скоро увидимся, я все тебе расскажу,- Эсли погладила рубленые скулы, насколько хватало длины ее человеческих рук.- И передай привет Горе.
Она легко спрыгнула вниз. Сгостик бережно прижал к груди яйцо с Повелителем внутри и поднялся в воздух.
Сережа и Эсли остались одни. Драконичка извлекла из каменного зева Саши прозрачный кристалл.
- Пора вернуть Ригтиха,- сказала она.
***
Эсли, конечно же, нарушила запрет Кратона. В этот вечер Сереже дважды довелось наблюдать волшебство ее перевоплощения. После того, как Сгостик унес Повелителя для завершающего его наказание ритуала, Эсли превратилась в дракона.
Цепляясь за выступы спущенного крыла, Сережа добрался до спины, нашел подходящее углубление в основании шеи и устроился в нем с удобством, с каким расположился бы в вытесанном из камня ложе.
Эсли двигалась неспешно, как перо, влекомое восходящими потоками воздуха. Ушли вниз и назад поляна с резиденцией Повелителя, макушки сосен. Сережа почти не ощущал хода драконички.
На такой высоте, без человеческих приспособлений для полета, дающих хотя и иллюзорное, но отчасти действенное ощущение безопасности, мальчик должен бы испытывать страх. Но он не боялся. И не только потому, что Эсли, оберегая его, летела со скоростью фуникулера, и ветер не свистел в его ушах, грозя скинуть в бездну. Последние события разрушили в нем остатки глубоко заложенного первобытного страха перед силами планеты. Остался незамутненный опасениями восторг наблюдателя и участника ее жизни.
Под ним раскрылась гигантская панорама северной тайги. На потемневшем небе засветились первые звезды, близкие и недостижимые.
Эсли долетела до Крюк-горы, снизилась над пересохшим руслом, касаясь крыльями его берегов, выпустила из лап дыхание Ригтиха.
Было самое глухое время ночи, когда она добралась до города. Драконичка сделала несколько низких показательных кругов над окружающими его сопками, чтобы ее друг вдоволь налюбовался видами, потом нашла дом Сережи и умудрилась втиснуться на дорожку перед его подъездом между стенами здания и рядом разросшихся декоративных кустов.
Здесь она снова стала девочкой. Наступило время прощания. Застенчиво глядя на Сережу, Эсли сказала:
- Мы порядком потрепали тебя. Причинили боль.