За окном как и прежде мела метель. "Сегодня как-то особенно холодно,"- подумала она, садясь в старый дребезжащий трамвай. Снег летел хлопьями прямо в стекло, а на улице неведомая сила с яростью метала острые льдинки в раздраженные непогодой лица прохожих. Стихия словно озверела и свирепая кара ее обрушилась на простых смертных, да с таким остервенением, что готова была в едином порыве безрассудства смести все живое с этой планеты.
"Отчего же так холодно?" - вновь спросила она у самой себя. Все мысли как в воронке кружились вокруг непрекращающегося мороза, а тот становился все сильнее и сильнее, будто подпитываясь ими.
"Сегодня в городе Нске - минус 27,а по области - минус 30.Это был прогноз погоды на 18 апреля текущего года. Хотя мне самому, если честно, в это не верится." - заговорило радио в трамвае. Голос ведущего был слышен подозрительно четко. Все пассажиры притихли, прислушиваясь к нему, стараясь ничего не упустить, словно звучали сводки с фронта, хотя вроде бы никто войны не объявлял, просто людям хотелось немного тепла.
В доме к вечеру стало совсем темно. Отключили свет. " Наверное, какие-то неполадки с проводкой. Все обязательно скоро исправится." - решила она, устроившись с чашкой холодного чая у окна, горячий ей никогда не нравился, ведь он всегда так сильно обжигал губы и горло... В замочной скважине кто-то осторожно стал поворачивать ключ.
Страх прокрался странной, угрожающей тенью с синего потолка прямо в душу.
Дверь неспеша открылась, и в проеме показались светящиеся в темноте глаза. Нет, это не был эпизод из примитивного малобюджетного восьмичасового фильма ужасов. Зеленовато-фосфорный взгляд был такой же частью ее бабушки, как например, родинка на щеке или ямочка на подбородке. Женщина, которую вслух никто бы не осмелился назвать старой, страдала врожденной болезнью. Ничего особенного, просто зрачки светились в темноте как у кошки...
Этот пугающий, но безобидный недуг передавался из поколения в поколение в этой семье и всегда только по женской линии.
"Вот я и пришла, внученька. " - с издевкой произнесли невидимые во мраке накрашенные губы. Несмотря на возраст, бабушка имела веселый и легкий характер несерьезного задиры и сорванца.
На эти слова ей отозвался такой же мерцающий взгляд девушки, сидящей у окна: "Хорошо, я тебя давно ждала."
"Ух, какая ночь, какая ночь!" - покачала головой старшая. Она достала из сумки толстую белесую свечу и, поставив ее зажженную в серебряный подсвечник, присела за стол рядом, не сводя глаз с трепещущего от неровного дыхания огонька.
Когда-то она была актрисой, все театры города хранили еще неуспевший раствориться в ежедневной сутолоке ее образ, а в личной гримерке пылились старые костюмы цыганок, соблазнительниц и невинных принцесс, которых ей доводилось играть.
Как и все настоящие актрисы, бабушка была в свое время предметом обожания, идолом для всеобщего поклонения. Как и любому настоящему артисту, ей сейчас было тяжело без сцены и постоянного легкого кокетства. В такой-то мороз сегодня она прошла порядочное расстояние пешком (общественного транспорта она не признавала) в сапожках на высоких каблуках и изысканном, но чуть побитом молью старомодном пальто, чтобы навестить непутевую внучку.
Оглядев бабушку с ног до головы, она произнесла: "На улице гололед, ты могла поскользнуться..." Не успела девушка договорить, как ее прервали на полуслове. "Ты знаешь, милая, как у нас в театре говорил один великий постановщик... Ну помнишь, мой сосед... бывший...Виктор Милославский...Господи, умер он вот уже на днях, как жаль!" - она картинно утерла кукольно накрашенные глазки шелковым платочком, спрятав его тотчас в рукаве, - " в театре и в балете, чем больнее ты упадешь, тем выше ты потом взлетишь. Каждое падение в умелых руках может стать частью роли. ( "И где она только берет такие высказывания, наверно, сама выдумывает". - решила внучка. -"Как и любая актриса без работы, она любит приврать и приукрасить решительно все.") Да и я сама получила известность растянувшись прямо на сцене, когда играла служанку, так и не успев сказать "Кушать подано!". Зал мне рукоплескал! Именно после этого досадного падения я и стала играть главные роли. " ( Интересно, какие роли ты бы сыграла лежа в гипсе после перелома, разгуливая по гололеду на "шпильках"... - подумает едкий разум читателя)
"Ну и кто из нас еще старуха?!" - громко произнесла вдруг актриса на пенсии и добавила с повелительными интонациями, прозвучавшими раскатами грома в поставленном голосе.
-Сидишь тут у окна, ну и сиди себе! Пошла бы хоть развеялась!
-Бабушка, так ночь же на дворе. - с удивлением и досадой вымолвила внучка в ответ.
-Да ведь даже и десяти еще нет! - Она была неумолима, и для пущей острастки и динамичности, одним жестом сбросив пальтишко с вешалки кинула внучке его в руки.
Отступать было некуда. Говорят, актрисы очень капризны и не только на сцене или в кругу верных обожателей, но и вообще где угодно, лишь бы была публика, неважно будут ли зрители благодарны за бесплатный спектакль или просто пройдут мимо.
Девушка молча оделась и уже готова была уйти, как вспомнила, что забыла ключи. В этой странной семье не приветствовались скандалы и бунты, повиновение младшей, а значит, и более слабой стороны всегда обязывалось жесткой диктатурой старшей. Так было принято, так уж устоялось и прижилось, менять что-либо не представлялось возможным. Даже смерть не разлучит раба и повелителя, тут и не пахнет любовью. Диктатура и повиновение идут рука об руку в человеческом обществе. И то и другое вечно. В силу этих причин, безусловно, прекрасная героиня этой повести не могла не послушаться свою умудренную опытом наставницу.
На улице было непривычно холодно. Весь город будто бы погрузили в морозильную камеру. Снег был везде: с ледяного потолка неба сыпались морозные колючие искры, под ногами искры сплющившись становились прочнее бетонных стен... Казалось, ничто живое их не способно пробить. " А как же весна? Восемнадцатое апреля, что же это? Неужели природа забыла о весне, о том, что должны цвести подснежники или хотя бы стаять снег? Неужели она не помнит, что нужно делать в это время года? Что могло помешать?"
" Нет, моя дорогая, я забыла тебе сказать, весна не наступит до тех пор, пока не встретятся двое влюбленных. Вечные странники, каждую новую жизнь они обретают друг друга, пока смерть не разлучит их... И тогда они вновь рождаются заново, чтобы снова найти друг друга, чтобы в самые холодные дни согреть сердца людей своей любовью... Они обязательно должны встретиться. Но иногда судьба разлучает их очень надолго...Уж я-то знаю!" - с самодовольным видом женщина, сидящая у окна, вытащила бутылку вина из сумочки и щедро налила темный напиток в граненый стакан. За окном кружились в дьявольском танце огромные как птицы хлопья снега. Они принимали в свой радостный круг даже то пламя свечи, что горела на столе и, казалось, что любые границы стираются и засыпаются все рубежи этой заносчивой пургой.
Тишину снега, который словно вата становился непреодолимым барьером для всех звуков, резко нарушили чьи-то шаги. Человек, явно очень грустный и загруженный непосильной ношей собственных проблем, давил снег подошвами ботинок с какой-то особенной безжалостностью, словно старался специально наделать побольше шума и в то же время винил себя за каждую сломанную снежинку в этот темный вечер во время одинокой прогулки. В руках незнакомец сжимал открытую бутылку водки. Завидев девушку, сидящую на скамейке, он поздоровался. Та поздоровалась в ответ, посоветовав ему не пить алкоголь в такой мороз, ведь можно опьянев вконец окоченеть по дороге домой.
- А вы знаете, я ведь вовсе и не пью совсем! - Со смехом отозвался прохожий и покосился на едва начатую бутылку.
- Да я верю. - С издевкой парировала девушка.
Так случается, что внутри однажды передергивается затвор, и совершенно незнакомый человек одним лишь взглядом подбирает код к сейфу, где хранится самое дорогое - сердце. Даже еще не посмотрев в эти глаза, буквально с первых шагов начинаешь доверять незнакомцу все самое сокровенное. Говорят, пробегает искра, замыкает, и вокруг начинает твориться что-то непонятное. Какое-то секундное помешательство заставляет забыть все проблемы в один миг, который и является мгновением абсолютного блаженства, когда становится понятно о чем пишут поэты и ради чего стреляются на дуэли... Называйте это как хотите, но знайте, что именно этому моменту и нет названий, хотя он и незаменим в жизни каждого. Не мне и не вам рассуждать, чего стоят эти секунды, но номинальная их цена безмерно высока. Хотя вроде бы и всем по карману.
- Я вообще-то писатель. Очень посредственный и бездарный писатель. А вы чем занимаетесь? - Спросил незнакомец. Выражение его лица было столь же забавным как и его слова. Слегка недоумевающая улыбка скользнула и застыла на губах, будто бы сказанное для него не было никогда секретом, однако в этой истине он давно боялся признаться себе сам и всегда оставлял за собой право, скорее даже блажь, в тайне надеяться, что это неправда, а только плод самоедства.
- Не знаю, бывают ли бездарными врачи, но вот бездарные медсестры точно существуют. Я сама тому пример. Чистить утки и перевязывать гнойные раны не мое занятие. Это уж точно. - Она тоже осторожно улыбнулась, порадовавшись собственной остроте. Едва ли во всем мире найдется человек, готовый добровольно делать столь грязную работу. Если вы его найдете, ставьте ему немедля диагноз "сумасшествие". Этот индивид опасен для общества, в нем зашкаливает тяга к милосердию и самопожертвованию, что тоже грозит перегрузками...Впрочем, где эта граница - "нормальное самопожертвование"?
- Замечательный вечер. Знаете, один из моих бездарнейших рассказов был посвящен луне. Рыжей луне. Он так и назывался "Рыжая луна и ничего больше". Там не было действия вообще. Я говорил только о красоте луны, плывущей над горными вершинами...- он остановился, но интонация с последним словом успела подняться на такую высоту, что требовала продолжения. Но видимо от морозного воздуха быстро перехватило голос. Все ждало окончания фразы. Его все не было. Затянулась пауза.
- Я бы очень хотела прочитать этот рассказ, по-моему он просто замечателен. - каждое слово произносилось с новым ритмом, она была явно не готова к этой фразе, но пауза в морозном воздухе требовала немедленного заполнения звуками.
- Правда, но ты ведь даже не знаешь меня.
- Я верю, что вы - отличный писатель, несмотря ни на что.
- Я поражен. Кстати, сейчас я пишу рассказ о человеческих страхах. Хочется просто собрать все воедино. Я например, смешно признаться, боюсь темноты. До сих пор не переношу находиться в комнате без света. - И он сделал слабую попытку улыбнуться, но от этого он стал выглядеть только немножечко напуганным и безмерно грустным.
- Нет, я не боюсь темноты. - робко пробормотала она. - Единственное, чего я боюсь по-настоящему, так это пауков, - немного подумала и добавила. - ну и собак тоже. Ну просто очень боюсь. - Выпалив часть эти слова и неловко смолкнув, она посмотрела на него, надеясь найти понимание.
- О, правда, этого не стоит бояться. Я вас научу, собаки чувствуют страх, поэтому...
- Я все это знаю, но все равно ничего не могу с собой поделать, если честно...
- Да нет, вы послушайте, если собака начинает лаять или кидаться...
- Мне уже страшно!
- ... вы должны встать и спокойно сказать ей: "Пошла прочь!" - вот и все.
- Так просто?
- Да, так просто.
- Хотите, я научу вас не бояться темноты?
- Вы действительно сможете меня избавить от этого? Тогда я вам буду премного благодарен. - Он отвесил шутовской поклон собеседнице.
- Да, я уверена. Представьте, что где-то в комнате находится кнопка... Так вот, стоит вам только на нее нажать, как все порождения тьмы отступят перед вами, натолкнуться на невидимую стену. Здорово, правда? - Ответом была тишина. Человек, боящийся темноты, кажется, о чем-то глубоко задумался. Он погрузился в молчание. Весь мир на секунду опустился в полную пустоту вместе с ним. Никто не знает, чего он боялся сейчас больше всего, темноты своей пустой комнаты, скучающей в одиночестве без своего любимого пленника, или того, что незнакомка вскоре его покинет. Боялась ли она, что в этой тишине он больше ни разу не произнесет и слова или в снежинках ей мерещились пауки, сползающие на своих невидимых нитках с неба... Никто этого не узнает, но спустя несколько минут столь содержательной тишины, дававшей каждому возможность обдумать свои мысли, писатель произнес:
- А вы знаете, в принципе мои советы бесполезны.
- Мои тоже. Просто эту "кнопку" я придумала еще в детстве, она вроде мне помогала. Хотя... Но от одной мысли о встрече с собакой я прихожу в ужас. По-моему, я даже слова вымолвить не смогу.
- Просто нужен, всегда необходим рядом человек, который ничего не боится или у него другие страхи, отличные от твоих...
- ...он не боится твоих страхов, а ты не боишься самых ужасных и непереносимых для него вещей. Ведь верно?
- Да, точно. - громко воскликнул писатель, радостно распугивая спокойно летящие вниз снежинки.
- Так значит, заключаем договор?! - предложила она.
- Договор? - с сомнением произнес он.
- Ну да. Договор о том, что отныне ты обещаешь не бояться моих страхов, взамен же твои кошмарные сны не будут для меня страшнее глупой комедии. - Проговорила девушка и лицо ее вмиг просветлело. - Только вот одна проблема.
- Какая , о верная стражница моего спокойного сна?
- Я боюсь, что весна может так никогда и не наступить.
- Так не бойся же и этого, ведь у тебя есть я. - Он протянул ей руку. Она в ответ с доверием накрыла его ладонь своей, словно в знак того, что эта рука всегда готова защитить его от любых страхов.
На следующее утро, проснувшись в залитой светом комнате, она поняла, что 19 апреля наступила весна. И об этом не нужно было сообщать по радио. Все итак это знали, вот только не поняли почему.