Повесть. Пролог. Главы 1-2
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
ПРОЛОГ
Двери лифта с шорохом разошлись, и цоканье каблуков чётко отдалось в упавшей на офис мёртвой тишине. Сотрудники, стоявшие у чужих столов, тут же порскнули к своим рабочим местам. Несколько человек, собравшихся у кулёра в углу, разбежались, как тараканы, когда в кухне неожиданно включают свет. Кто-то быстро что-то спрятал в ящик стола, кто-то мгновенно переключил программу на компьютере. Даже те, кто честно занимался своими обязанностями, и те невольно подтягивались и начинали бодрее стучать по клавишам или внимательней изучать документы. Нет, здесь не было плохих работников, таковые если и оказывались в "Феррен&Гейнс", надолго там не задерживались. Но даже наилучший работник - живой человек, и ему надо иногда отвлечься, выпить воды, переброситься парой слов с товарищем. Но только, упаси боже, не в присутствии шефини! Хотя мисс Феррен крайне редко смотрела на своих работников, она подмечала всё - в чём каждый, имевший честь работать в головном офисе, имел возможность убедиться.
Вот и теперь она прошествовала через всё помещение, чётко вбивая набойки шпилек в покрывавшую пол плитку под мрамор и не поворачивая головы ни вправо, ни влево. Личный секретарь Фэн Сюин скользила за ней как верная тень, и оставалось лишь диву даваться, каким образом ей удаётся двигаться настолько бесшумно. Длина её шпилек ни на долю дюйма не уступала длине шпилек мисс Феррен, и тем не менее, если закрыть глаза, можно было поклясться, что идёт всего один человек. Наконец дверь, ведущая к кабинету начальницы, закрылась, и по офису прокатился неслышный, но всеми клеточками тела ощутимый вздох облегчения. Обе женщины почувствовали его даже сквозь створки, и Маргарет Феррен улыбнулась про себя довольной улыбкой. Она знала, и что в внутри компании, и далеко за её пределами, её зовут не иначе, как "Акула", и гордилась своим прозвищем.
- Сводки готовы? - спросила она у второй секретарши, сидевшей в приёмной.
- Да, мисс Феррен, - девушка вскочила и подала ей папку с бумагами. Маргарет бегло просмотрела список входящих звонков.
- Зайдите ко мне в кабинет, мне нужно сделать несколько распоряжений. Сюин, будь добра, пригласи ко мне мистера Грейга.
Через полминуты секретарша стояла у рабочего стола мисс Феррен с блокнотом, быстро и почтительно записывая под диктовку:
- ...Закажите столик на двоих в "Донне Розамунде" на пятницу, семь часов вечера, в глубине зала. Позвоните мистеру Гилмору и уточните у него время встречи на субботу. Так же позвоните в "Менье", убедитесь, что они ничего не перепутали и заказ будет доставлен точно в срок. Пока всё.
- Я всё сделаю, мисс Феррен, - уверила секретарша. Не успела она выйти за дверь, как та снова распахнулась, и Сюин пропустила в кабинет посетителя.
- Входите, мистер Грейг, - Маргарет откинулась на спинку кресла и сложила пальцы в замок. - Присаживайтесь.
Мистер Грейг сел в кресло напротив. Он выглядел спокойным, но внимательный взгляд отметил бы, что он нервничает.
- Итак, возвращаясь к нашему разговору о мистере Брейдене. Сегодня я побывала в его отделе, лично просмотрела все отчёты и потому со всей ответственностью могу заявить: мистер Брейден со своими обязанностями не справляется. Боюсь, что ему придётся уйти в отставку - или занять должность с менее напряжённым графиком работы. И это - окончательное решение.
- Мисс Феррен, - скулы мистера Грейга напряглись. - Мистер Брейден работает в "Феррен&Гейнс" с момента её основания. А до этого он работал в "Кэрмаркт Компани", из которой и выросла ваша фирма, ещё у ваших предшественников.
- И что ж с того? - Маргарет подняла брови.
- Мистер Брейден посвятил вашей компании всю свою жизнь. Он очень многое сделал для её процветания.
- Я ценю это, но сейчас он скорее генератор убытков.
- Мисс Феррен! Да, теперь ему трудно делать тот же объём работ, что он делал раньше. Но разве это повод обходиться с человеком столь жестоко?
- Жестоко? Послушать вас, так можно подумать, что мы выпихиваем его на улицу без гроша в кармане. Его пенсия будет более чем достойной, если же он надумает остаться, то потеряет не больше трети заработка. Это, конечно, чувствительно, но бонусы за выслугу лет и хорошие премиальные сократят его финансовые потери до не более чем десяти процентов, а то и вовсе сведут на нет.
- Вы же отлично понимаете, что дело не в деньгах, - резко ответил Грейг.
- Нет, мистер Грейг, дело именно в них. Какова бы ни была причина, наличие шеф-менеджера, который не может справляться со своим делом, приносит финансовые потери.
- То есть теперь я должен пойти к человеку, который заменил мне отца, и сказать ему, что он больше не будет заниматься делом, которым занимался всю жизнь?
- Именно. Уж простите, что я не руководствуюсь в принятии решений вашими родственными и прочими чувствами. Потому-то вы сейчас и работаете в компании, являющейся лидером страны в нашей отрасли. Впрочем, если вам эта обязанность так уж тягостна, можете поручить её кому-нибудь другому.
- Но вы понимаете, что этим вы можете сократить ему жизнь на добрый десяток лет? Мистер Брейден не мыслит себя вне своей работы.
- Мистер Грейг, - Маргарет поморщилась, - если вы хотите заниматься благотворительностью, у вас есть множество возможностей делать это не в ущерб фирме.
На столе курлыкнул смартфон, сигнализируя о приходе сообщения. Мисс Феррен внимательно прочла его, после чего подняла глаза на кипящего собеседника.
- Наш разговор окончен, мистер Грейг. Если у вас больше нет никаких вопросов, желаю вам приятного дня.
Грейг молча поднялся и направился к выходу. Маргарет сжала губы и осуждающе посмотрела ему вслед. Она всегда ратовала за вежливость в любой ситуации.
- И, пожалуйста, не хлопайте дверью, - сказала она, когда Грейг положил ладонь на ручку. Тот обернулся, окинул её мрачным взглядом и очень тихо закрыл за собой дверь.
Спустя минуту Маргарет также вышла из кабинета в приёмную, одетая в лёгкое распахнутое пальто с меховым воротником. Вторая секретарша тут же вскочила на ноги, но Маргарет, не глядя на неё, обратилась к Сюин:
- Я еду в "Зелёный шум". Если возникнут какие-нибудь вопросы - ищи меня там.
- Да, мисс Феррен, - мисс Фэн почтительно наклонила голову.
"Зелёным шумом" именовался загородный дом - целое поместье, с довольно обширным парком и службами, сейчас по большей части пустыми и запертыми. Когда дорогая машина Маргарет приблизилась к воротам, те автоматически распахнулись, показывая, что гостью ждут. Машина медленно двинулась по подъездной аллее, Маргарет задумчиво смотрела в окно, на проплывающие мимо стволы деревьев. Зелень парка разрослась так густо, что дом почти не был виден за ней.
- Не ждите меня, Джеймс, - сказала мисс Феррен шофёру, когда тот почтительно распахнул перед ней дверцу у крыльца. - Если вы мне понадобитесь, я вас вызову.
Дорого и со вкусом обставленные комнаты особняка были пусты - Маргарет не встретила ни одного человека, пока поднималась на второй этаж и проходила через анфиладу парадных помещений. Впрочем, женщину это не смутило. Уверенно миновав вереницу комнат, она толкнула последнюю дверь, единственную закрытую. Но не запертую - створка легко уступила нажиму. На первый взгляд просторный затенённый кабинет за ней тоже казался пустым. И лишь второй, более внимательный взгляд определил бы, что кресло у окна, стоящее спинкой к двери, снабжено колёсами, и что в нём кто-то сидит.
- Не думал, что ты приедешь так рано, - сказал человек в кресле. - Надеюсь, я ни от чего тебя не оторвал?
- Ни от чего такого, чего нельзя было бы отменить или перенести.
- Ах вот как, - кресло развернулось, и сидящий в нём человек лет сорока на вид, с приятным лицом и тёмными, зачёсанными назад волосами, мягко улыбнулся. - Всё так же третируешь подчинённых?
- Ну, за что-то же я плачу им заоблачные зарплаты. Пусть отрабатывают.
- С людьми надо быть мягче, Марго. Это вопрос не доброты, а простого здравого смысла.
- Ох, Тино, перестань, мы с тобой об этом говорили уже неоднократно. Никакая моя мягкость не помешает им нас продать, если они решат, что им это выгодно. А те, от кого действительно что-то зависит, мной и так не обижены.
- Именно это я и имею в виду. Люди не слепы и не глухи. Неужели ты думаешь, будто они не замечают, что у тебя есть любимчики?
- Замечают, и что?
- Думаешь, это им нравится?
- Любимчикам? - Маргарет слабо улыбнулась.
- Всем остальным, - серьёзно ответил Тино. - Зависть и неприязнь могут толкнуть человека на то, о чём бы он в нормальном состоянии и не подумал бы. Зачем самой создавать себе проблемы, которых можно избежать?
- Ты же отлично знаешь, в чём истинный источник наших проблем. А со всем остальным мы можем справиться. Как справлялись всегда. Но, полагаю, ты пригласил меня не для того, чтобы возобновить старый спор. Ты написал, что дело важное.
Валентин Гейнс, второй совладелец компании, кивнул, и его кресло, повинуясь автоматическому управлению, встроенному в подлокотник, мягко покатилось к столу. Маргарет пошла за ним и, не дожидаясь приглашения, села в кресло для посетителей.
- Очень болит? - после едва заметного колебания спросила она. И люди, знавшие её исключительно как "Акулу" Феррен, изрядно бы удивились, услышав, сколько тепла и сочувствия прозвучало в её голосе.
- Терпимо, - отозвался Валентин.
- Когда тебе терпимо, ты не разгоняешь людей вокруг себя.
- В любом случае, Марго, со мной уже всё в порядке.
Маргарет качнула головой, но настаивать не стала.
- Помнишь, некоторое время назад я высказал предположение, что "атланты" научились наделять своих подопечных Дарами по своему усмотрению? - Гейнс взялся за пульт, и на стене кабинета загорелся демонстрационный экран.
- Помню. И, извини, по-прежнему в это не верю. Я не разбираюсь во всех этих ваших биологических и генетических тонкостях, но даже мне очевидно, что Дар формируется из того, что есть внутри самого человека.
- Верно. И ты была права - мы наконец нашли подтверждение, что гены играют в этом ключевую роль. Наши специалисты выбились из сил, пытаясь найти нечто общее во всех обладателях Дара. Иногда им казалось, что они на верном пути, но поиски снова и снова заводили в никуда, и всё приходилось начинать сначала. Но вот сегодня утром я получил окончательный отчёт: на этот раз в результатах они совершенно уверены. Наша ошибка заключалась в том, что мы полагали - общий ген или группа генов во всех носителях должна быть одна и та же. А между тем оказалось, что за разные виды Дара отвечают совершенно разные гены.
На экране появились две спирали ДНК, выглядевшие совершенно идентичными. Рядом неровным столбиком шло длинное пояснение.
- Узнаёшь? - с улыбкой спросил Валентин. - Одна из этих хромосом моя, а другая - твоя. Эти их участки совпадают полностью. Догадываешься, почему?
- Потому что наши с тобой Дары связаны с работой мозга, так? С влиянием на психику.
- Бинго! А вот ещё одна твоя хромосома. А рядом с ней - хромосома Макса. И тоже - никаких различий.
- Да, - Маргарет нахмурилась, - но у нас с ним Дары разные.
- И всё же кое-что общее есть. Дистанционное воздействие. А вот хромосома нашей малышки Сюин. Её участок полностью совпадает с участком хромосомы Фаусты.
- Дар, связанный с телом, - медленно произнесла Маргарет.
- Именно. Сравнения можно продолжать ещё очень долго - были проверены геномы всех известных нам Одарённых. Вывод однозначен: все наши Дары можно разделить на несколько групп - и каждой из них будут соответствовать свои гены. Общие у всех представителей одной группы, но отличающиеся от представителей всех остальных.
Валентин выключил экран. Маргарет помолчала, осмысливая услышанное.
- Это замечательно, - проговорила она. - Нет, правда, замечательно. Но... это открытие ведь опровергает твою теорию.
- С одной стороны опровергает. А с другой - подтверждает. Да, нельзя взять первого попавшегося человека и наделить его каким угодно Даром. Но зато теперь мы, изучив гены кандидата, сможем точно сказать, является ли он Одарённым - и даже в какой области лежит его Дар. Не сомневаюсь, что "атланты" это тоже могут. Но что, если они пошли ещё дальше? Что, если они могут... ну, пусть не развивать Дар в нужном им направлении, но более точно предсказать, каким именно он будет? Я практически не сомневаюсь, что выявленные нами гены - не единственные, отвечающие за Дар, в его возникновении наверняка замешано множество факторов. Что, если они точно знают, что это за факторы? Ведь "атланты" в исследованиях всегда на шаг впереди нас. А то и на десять. Всё, что мы знаем, мы либо переоткрываем заново вслед за ними, либо попросту у них воруем.
- А учитывая, что у них возможности для вербовки кандидатов куда больше, чем у нас... - Маргарет вскочила и заходила по комнате. - Они просто задавят нас числом.
- До сих пор не задавили.
- Мы хорошо прятались до поры до времени, но теперь и этому пришёл конец, не так ли? Не только мы, но и они внедряют к нам своих шпионов. Финальное столкновение не за горами.
- Мы ещё можем его избежать, - негромко произнёс Валентин. - Если пойдём на переговоры прямо сейчас.
- Ну, уж нет! Мы двадцать лет ведём эту войну не для того, чтобы сейчас капитулировать.
- А кто говорит о капитуляции? Мы ведь мы с тобой знали - почти с самого начала знали, - что придёт день, когда нам придётся начать договариваться. Как раз по причине неравенства сил. Мы ещё может тягаться с властями, пока против нас один проект "Атлант", как бы он сейчас не назывался. Но если зачин Конфедерации подхватят все остальные страны...
- Но за стол переговоров мы должны сесть как партнёры, как равные, а не как... - Маргарет запнулась и махнула рукой, так и не найдя подходящего сравнения. - И у нас должно быть если не равное, то хотя бы сопоставимое количество козырей на руках. Иначе с нами просто не будут говорить, а если и будут, то только затем, чтобы диктовать нам свои условия. Если ты прав, то мы должны узнать наверняка, могут ли "атланты" узнавать заранее, у кого какой Дар, и если да, то как. А если уж они, паче чаяния, и правда умеют не просто распознавать Дар, а формировать его, пусть и в заданных рамках... Тогда мы обречены на проигрыш, если только не освоим эту технологию сами.
- Иногда мне кажется, что ты там пострадала гораздо больше меня, - после небольшой паузы заметил Валентин.
- Не говори так.
- Прости. Твоё решение окончательное, как я понимаю?
- Ты правильно понимаешь. Мы должны, обязаны всё узнать. И только после этого, если получится, идти на мировую.
- Значит, нам надо сесть и как следует подумать, как это сделать.
***
1.
- Роберт, - тихо, но решительно произнесла Эмма. - Ты должен мне помочь.
Роберт подавил вздох и окинул сестру внимательным взглядом. Бледная, что ещё больше подчёркивало чёрное траурное платье, с покрасневшими глазами - именно так и должна выглядеть невеста, чей жених неожиданно умер за две недели до свадьбы. Но вот этот блеск в её глазах - о, он слишком хорошо его знал. Он означал, что Эмма закусила удила, и остановить её можно разве что грубой силой. Но последнее срабатывало, только когда сестрёнка была маленькой девочкой, да и то не всегда.
- И какого рода помощь тебе требуется? - обречённо спросил он.
- Я хочу узнать, отчего погиб Уильям.
Роберт моргнул:
- Но ведь нам же объяснили...
- И соврали! - Эмма отмела официальное объяснение одним пренебрежительным взмахом руки. - Короткое замыкание, ха! Это новейшая лаборатория, или шарашкина контора, где никто не следит за проводкой? Уильям был лаборантом, а не электриком, с чего бы ему хвататься за провод?
- Но мы же не знаем, в каких именно опытах он в тот день участвовал...
- Тем более, если это было во время опыта, должен был соблюдать технику безопасности!
- Эмма, был пожар. Тут уж не до техники безопасности.
- Во время пожаров опытов не проводят.
Роберт вздохнул, уже не пытаясь сдержаться. Проще было расколоть десяток запирающихся преступников, чем один раз отговорить сестру от очередного сумасбродства.
- Эмма, такое иногда случается. Люди умирают от несчастных случаев. Мне тоже очень жаль Уильяма, но он точно так же мог бы разбиться в катастрофе или случайно нарваться на бандита. Никто не знает ни дня, ни часа.
- То есть, - спокойно уточнила Эмма, - ты отказываешься?
- Я этого не говорил, - пошёл на попятный Роберт. Он уже по опыту знал, что сестру в таком настроении нельзя выпускать из виду ни в коем случае. Потому что она способна выкинуть всё, что угодно.
- Тогда в чём проблема?
- Но скажи на милость, чем тебя не устраивает официальная версия? Мы видели тело. Такие отметины на нём бывают именно от удара электротоком, может мне поверить.
- Я верю. Но я не верю, что с этой смертью всё так просто, Роб. Я чувствую, понимаешь, чувствую, что там что-то нечисто! Нам что-то недоговаривают. А ты же сыщик. Вот и расследуй.
- Эмма, в наши времена частные сыщики не расследуют уголовных преступлений. Это дело полиции.
- Я обращалась в полицию, - недовольно признала Эмма. - Но эти тупоголовые ослы не захотели меня слушать. Так что вся надежда на тебя. А если и ты откажешься, мне останется только действовать самой.
Именно этого Роберт и боялся больше всего - что Эмма, начав действовать, наломает дров. В то, что она что-то найдёт, он не верил, но упрямство и шило в том месте, которое в приличном обществе принято называть иносказательно, могли завести её весьма далеко и доставить ей массу неприятностей. С неё ведь станется изобрести свою собственную теорию заговора, поверить в неё как в истину в последней инстанции и пойти доносить её до всего остального мира, не считаясь ни с чем. Эмма была очень увлекающимся человеком. Иногда Роберт гадал, на чём она вообще могла сойтись с Уильямом Гордоном. Тот не был ни хулиганом, ни авантюристом, напротив, казался прямо-таки воплощением здравомыслия. Видимо, крайности притянулись друг к другу, как разноимённые полюса магнита. Каждый нашёл в другом то, чего недоставало ему самому.
Оставалось признать, что у Роберта имеется единственный выход - смириться с неизбежным. Ему придётся потратить какое-то время на расследование трагической гибели почти что зятя. Иначе Эмма не уймётся.
- Кхм... Прошу прощения, - в дверях появился, смущённо покашливая, Дэвид Баркли. - Мне очень неловко вас прерывать, но миссис Николс просит всех к столу.
- Мы сейчас придём, - кивнул Роберт и повернулся к Эмме. - Что ж, хорошо, я попытаюсь тебе помочь. Приходи завтра ко мне на Вест-стрит, и мы подробно всё с тобой обсудим.
- Роб, ты самый лучший брат на свете, - не скрывая торжества, улыбнулась Эмма.
С этим утверждением Роберт был полностью согласен. Только лучший брат мог год за годом выносить такую сестру и всё равно чувствовать себя обязанным о ней заботиться. Даже после сломанного носа и запястья в драке за её честь, когда Эмма попёрлась тусить в компанию обкурившихся отморозков, и очень удивилась, когда выяснилось, что там не собираются угощать её косяками бесплатно. Даже после ночи, проведённой в полиции, после того, как Эмма на спор забралась в магазин после закрытия, а там сработала сигнализация, и он полез следом, будучи не в силах бросить сестру одну. Даже после... впрочем, перечислять можно было долго. Роберт проклинал своё гипертрофированное чувство братского долга, но поделать с собой ничего не мог.
Они вышли с гостиную, и поджидавший их Дэвид тут же предложил Эмме руку. Мог бы хотя бы ради приличия не делать такую блаженную рожу, хмыкнул про себя Роберт. Всё-таки они собрались тут по весьма печальному поводу. Пусть это не официальные поминки, те уже состоялись в доме Гордонов, но похороны были всего лишь несколько дней назад. Однако Эмма при всей своей безбашенности пользовалась немалым успехом у мужчин. Вот и Дэвид воспрянул духом и преисполнился радужных планов, хотя сестра ему и до встречи с Уильямом никаких надежд не давала. Бывает же постоянство в любви - когда Баркли уехал в университет, Роберт был уверен, что одним поклонником у Эммы стало меньше. И действительно, до них долетали слухи о его романах, Эмма тут тоже крутила со своими ухажёрами, и казалось, что юношеское увлечение у обоих осталось в прошлом. Как выяснилось, не у обоих. Стоило им встретиться, как ухаживания Дэвида возобновились. Впрочем, сама Эмма не относилась к ним серьёзно, и когда родители как-то попробовали намекнуть ей, что работник министерства иностранных дел в качестве мужа куда перспективнее скромного лаборанта, девушка лишь отмахнулась: "Пусть этот перспективный сперва баб своих разгонит".
Члены семьи и приглашённые гости чинно расселись за столом. Разговор не клеился - Эмма, хотя уже и не заливалась слезами при любом упоминании жениха, всё же ясно давала понять, что воспоминания о нём для неё слишком мучительны, а заводить речь о чём-то отвлечённом казалось неуместным. В результате все старались говорить на какие-то совсем уж нейтральные темы, типа погоды или результатов спортивных состязаний. Роберт, как и Эмма, вообще отмалчивался, а когда к нему обращались, отвечал односложно. О чём думала она, догадаться было не сложно, а вот брат ломал голову, чем именно может удовлетвориться его сестра, чтобы наконец оставить его в покое и успокоиться самой. Но так ничего и не придумал, решив действовать по обстоятельствам.
В конце концов, увлекающиеся люди редко бывают постоянными. И Роберт очень надеялся, что состояние паранойи Эмме быстро надоест.
Вест-стрит представляла собой скорее даже не улицу, а переулок - проложенная ещё в те времена, когда по городу не ездили экипажи крупнее карет, она едва-едва давала возможность разминуться двум автомобилям. Не такая уж редкость для центра города. Вест-стрит счастливо (или несчастливо, это уж как посмотреть) избежала участи быть расширенной и превращённой если не в проспект, то в нормальную широкую улицу, и её примыкавшие почти вплотную добротные кирпичные дома помнили не одно поколение жильцов и съёмщиков. Жильцов тут, впрочем, было немного - центр города манил к себе дельцов, и большинство особняков и просто домов были перестроены под офисы. Не самые дорогие и престижные - небоскрёбы Сити манили к себе ещё больше - но вполне достаточные, чтобы большая часть доходов вполне респектабельного, но не сказать, чтобы процветающего детективного агентства, уходила именно на арендную плату.
Роберт подумывал о том, чтобы перебраться поближе к окраине, но боялся растерять клиентуру.
Барбара была уже на месте - она всегда приходила раньше него и успевала сварить кофе, проверить почту и подготовить все бумаги. Вот и на этот раз секретарша встретила своего босса обычной приветливой улыбкой и протянула ему папку. Роберт перелистнул содержимое. Отчёт для клиента о проделанной работе, задания на сегодня для двоих его сотрудников, расписание приёмов...
- На три часа у нас никто не записан?
- Нет, мистер Николс. Вы собирались пойти в "Серебряную корону".
- Отмените заказ, пожалуйста, - со вздохом попросил Роберт. - У меня на это время ещё одна встреча.
Барбара удивлённо посмотрела на него, но послушно потянулась к телефону. Роберт вытащил свою трубку и отправил Эмме эсэмеску.
К счастью, непунктуальность среди недостатков Эммы не числилась. Ровно в три часа дверь его кабинета открылась, и Барбара пропустила мисс Николс внутрь. Эмма сняла и бросила на стол чёрную шляпку с вуалькой и, не дожидаясь приглашения, села в кресло для посетителей.
- Душно тут у тебя, - заметила она.
- В старых домах нередко душно. Толстые стены, небольшие окна...
- Нормальные люди ставят в них кондиционеры.
- Профинансируй - и будет тебе моя вечная благодарность.
Эмма фыркнула. На самом деле, кондиционер в кабинете был - но тянул плохо, и Роберт предпочитал включать его только летом или зимой - когда в холода общим решением съёмщиков подключалось центральное отопление, и вот тогда становилось действительно нечем дышать.
- Так что ты хочешь обговорить? - Эмма вытащила пачку сигарет, вытянула одну и спохватилась: - Можно?
- Валяй, - Роберт дотянулся до подоконника и поставил перед ней керамическую пепельницу. Сам он почти не курил, но к дыму относился вполне терпимо. Эмма тем временем щёлкнула зажигалкой.
- И всё же, - Роберт поудобнее устроился в своём кресле. - Расскажи подробнее, что заставило тебя не поверить в официальную версию смерти Уильяма.
- Я же тебе говорила, - Эмма с изрядным раздражением взглянула на него, - я чувствую, что...
- "Чувствую" - это не аргумент. Мне нужны факты. Да, да, считай, что я уже начал своё расследование, а поскольку ты - одна из самых близких к покойному персон, я обязан тебя допросить. Так что ещё раз - что именно заставило тебя усомниться?
Эмма честно задумалась. Едва ли она до сих пор давала себе труд сформулировать свои подозрения сколько-нибудь внятно.
- Да просто странная она какая-то, вся эта история, - сказала сестра наконец. - Нам ведь так ничего толком и не объяснили. Что помешало людям эвакуироваться, когда начался пожар? Уильям ведь был не единственным пострадавшим. У них были заперты двери? Они все дружно побежали кого-то спасать? Или всё полыхнуло настолько быстро, что никто не сумел убежать? Но ведь тело Уильяма не пострадало вообще! От огня, я имею в виду. Значит, не так уж и велик был пожар. Так что же там случилось?
Она замолчала, сжав почти догоревшую сигарету и уставившись в окно невидящим взглядом. Её губы побелели.
- А с Уиллом и вовсе странно, - справившись с собой, продолжила Эмма. - Он не сгорел, не задохнулся в дыму - его убило током. Схватился за провод, говорите? Это Уильям-то? Да он в жизни на красный свет не проехал! А уж к проводам под напряжением во время ЧП и близко бы не подошёл. Разве что они там у них везде валяются, но в таких условиях Уильям просто оказался бы работать. А если виноват какой-нибудь неисправный прибор, и к пожару его гибель отношения не имеет - не многовато ли совпадений?
Роберт мог бы возразить, что ему приходилось видеть и не такие совпадения, но вместо этого он сказал:
- Хорошо, я тебя понял. Скажи, Уильям не говорил тебе о каких-нибудь своих врагах, конкурентах, недоброжелателях? Может быть, ему кто-то угрожал?
- Да нет... Его все любили. Знаешь, он приглашал меня на вечеринки с его друзьями и коллегами, и все относились к нему просто замечательно. Иногда слегка посмеивалась, разве что, но ты же знаешь, в коллективе это дело обычное...
Роберт кивнул. Некоторая занудность Уильяма и у самой Эммы была одной из любимых тем для шуточек. Но одновременно она ухитрялась находить и эту его черту очаровательной.
- Когда ты виделась с ним в последний раз?
- Да как раз вечером накануне пожара.
- Ты не заметила в нём нервозности? Или ещё чего-нибудь, отличающегося от его обычного поведения?
- Нет, не заметила. Слушай, Роб, неужели ты думаешь, что если бы я что-то такое заметила, то сама бы тебе не сказала?
- Терпение, Эмма. Не учи меня, как вести расследования. Ты могла что-то забыть, учитывая, в каком ты была состоянии, или не придать значения. А вопросы помогают структурировать мысли и воспоминания. И кстати о воспоминаниях: он не рассказывал тебе о каких-то происшествиях на работе? Скандалах, ссорах, провалах? Не обязательно со своим участием.
- Нет, - после короткого раздумья сказала Эмма. - Он иногда рассказывал что-то... но всегда забавное или занимательное. Ни о чём плохом ни разу не говорил. Как раз накануне смерти радовался, что они почти завершили какой-то там проект.
- А что за проект?
- Не знаю, я не вникала.
- А что за исследования вообще проходили в его лаборатории?
- Не знаю.
- Не знаешь? - Роберт вытаращил глаза на пожавшую плечами сестру. - Ты заключила с ним помолвку - и даже не удосужилась спросить о сути его работы?
- Ты тоже не спросил, - обиделась Эмма.
- А я что, был его невестой?
- Ну, ты же знаешь, мне вся эта научная заумь не интересна. Мы с ним как правило о другом говорили.
Роберт покачал головой. Потом придвинул к себе блокнот, и принялся делать заметки.
- Забавно, - подала после паузы голос Эмма, - но я только сейчас поняла - он действительно никогда не говорил о том, чем занимается.
- А ты и не спрашивала.
- Почему же? Иногда я спрашивала, как у него дела на работе. Он всегда или говорил, что хорошо, или рассказывал про какой-нибудь случай. Ну, типа, как он однажды ловил сбежавшую лабораторную крысу, а та вцепилась ему в руку и повисла на зубах. Даже шрам на руке показал. Но вот об исследованиях - никогда.
М-да, подумал Роберт. Он о профессии своего почти что зятя тоже знал лишь то, что тот - биолог.
- Но хотя бы в какой области? Фармакология, генетика, молекулярная биология? Ещё чего-нибудь?
- Понятия не имею.
- Ладно, - Роберт вздохнул. - Опиши мне всех его знакомых и сослуживцев, которых знаешь. Кого сможешь вспомнить, что сможешь вспомнить. Если знаешь не только по именам, но хотя бы по фамилиям, будет просто замечательно.
К некоторому удивлению Роберта, родители Уилла тоже не знали, чем занимались в лаборатории, где работал их сын. Гордоны были люди простые, рабочий и домохозяйка, они гордились сыном-самородком, закончившим университет и получившим денежную и престижную работу там же, где учился - но в науке они понимали не больше Эммы и довольствовались простой констатацией факта, не пытаясь лезть глубже. Когда Роберт только начал разговор, мистер Гордон внимательно посмотрел на него и проницательно спросил:
- Я вижу, Эмма и вас заразила своими бредовыми идеями?
- Она говорила, что ведётся расследование, - солгал Роберт. - Но судя по вашим словам, это не так?
- Совсем не так. Я не могу её винить - бедная девочка - но все её подозрения совершенная ерунда. Дело закрыто, и незачем его ворошить.
- Да, я и сам вижу, - покаянно кивнул Роберт. - Но она говорила с такой уверенностью, что я удивился и решил проверить. Ведь, казалось бы - всё ясно...
Родители удовлетворённо закивали, и дальнейший разговор проходил как по маслу. Старикам - хотя какие они старики, миссис Гордон едва ли пятьдесят - всё же были рады поговорить о своём покойном сыне, несмотря на боль, причиняемую его гибелью. Роберту удалось уточнить информацию о нескольких друзьях Уилла, но записывать он ничего не стал, полагаясь на свою память. После демонстративного согласия, что подозрения Эммы - бред, было бы странно тянуться к блокноту.
Университетский городок находился примерно в десятке километров за городской чертой Пауэрсберга. Брать машину Николс не стал, предпочтя съездить на электричке. Было солнечное весеннее утро, на газонах уже пробилась трава, почки набухли, готовясь распуститься, и деревья казались окутанными лёгкой зелёной дымкой. Роберт шагал по пыльной дороге между аккуратных домиков с палисадниками. Кое-где были видны владельцы домов, приводившие в порядок свои участки, но по большей части улица была пустой. Только когда Роберт свернул к центру, ему попалась компания молодёжи. Субботний день едва ли бы полностью свободен от занятий, однако эти явно никуда не торопились - пили пиво, над чем-то смеялись, парни и девушки флиртовали между собой. На прошедшего мимо человека они взглянули довольно-таки равнодушно.
Городок был знаком Роберту не понаслышке, хотя учиться здесь ему не довелось. Ещё несколько поворотов вывели его к центру. Университетские корпуса остались слева, прямо перед ним были общежития, у подъездов которых вечно кто-то толпился. Дальше стоял новый кинотеатр, ещё дальше - старинный концертный зал. Однако Роберта больше всех прочих местных достопримечательностей интересовал бар. Один из баров.
Он находился в узеньком переулке, и отыскать его, не зная точного расположения, было непросто. Ничем не примечательный дом, ничем не примечательная дверь без вывески. Тем не менее, это было одно из самых популярных заведений в Университете, причём как у студентов, так и у преподавателей.
Внутри всё старательно стилизовалось под старину. Когда Роберт толкнул дверь, звякнул колокольчик. Тёмные деревянные панели на стенах делали зал довольно мрачным, оконные и дверной проёмы были выложены кирпичом. С потолочных балок свисали круглые металлические люстры с лампочками, имитировавшими свечи. Несмотря на довольно ранний час, заведение было уже открыто - здесь можно было не только выпить, но и поесть, и хозяева даже завели специальное меню для завтраков. Впрочем, желающих позавтракать сегодня было немного - пара-тройка человек, не больше.
- О! - приветствовал Роберта бармен Теренс, по совместительству один из совладельцев заведения. - Давно тебя видно не было. Пива?
- Лучше кофе, - сказал Роберт. Бармен был одним из его добровольных - и невольных - информаторов, знавших в городке всё и вся и специализировавшимся на коллекционировании слухов, которыми он щедро делился со всеми желающими слушать.
- Может, омлет, кашу? Гренки? Есть чесночные, есть с маслом...
- Гренок будет достаточно, спасибо. Давай с маслом.
- Так какими судьбами к нам?
- Проездом, - соврал Роберт, облокачиваясь на стойку. - У вас тут, я слышал, пожар недавно был?
- Пожар? - Теренс взял тряпку и принялся протирать стойку. - Какой пожар?
- Ну, как же. Одна из ваших лабораторий сгорела.
- Не было такого, - бармен обернулся к приоткрытой двери за стойкой. - Эй, Дик, один кофе и порцию гренок с маслом!
- Как - не было?
- Да так, ты что-то путаешь.
Роберт хлопнул глазами:
- Странно.
- А с чего ты взял, что у нас что-то горело? - полюбопытствовал бармен.
- Да знаешь, у Эммы, сестры моей, жених был, из здешних лаборантов...
- И?
- Так погиб он в пожаре, аккурат в начале месяца. В его лаборатории полыхнуло.
Теренс присвистнул.
- Соболезнования твоей сеструхе. Но только, видать, эта его лаборатория не у нас тут была. Говорю ж тебе - не было у нас пожаров.
- А он всегда говорил, что работает в Университете, - Роберт задумчиво почесал пальцем нос и для прояснения головы сделал хороший глоток из поставленной перед ним Диком кофейной чашки. Интересное кино. Уильям сменил работу? Или подрабатывал на стороне? Так, что даже Эмма об этом не знала?
- А что за жених-то? Может, я его вспомню?
- Может и вспомнишь. Уильям Гордон, брюнет в очках, пониже и пощуплее меня, окончил универ года четыре назад. Рассказывал, что как-то раз в этот самом баре химики приволокли какие-то реактивы и нахимичили так, что всё тут закоптили, а он один остался и помогал это безобразие оттирать.
- А, как же, помню, помню! Очкарик, писавший дисер про мутации мух, или что-то в этом роде. Правильный до скрежета зубовного, больше пинты никогда не брал, а о чём покрепче и слышать не хотел. На любой вечеринке всегда был единственным трезвым.
Роберт кивнул. Данное Теренсом описание Уильяму полностью соответствовало.
- Только знаешь, он здесь не работал. Вот как выпустился, так с тех пор я его и не видел. И не слышал о нём ничего.
- Странно, - протянул Роберт. - Выходит, врал нам всем?
- Хм... - Теренс задумался. - А зарабатывал он как? Много?
- Да прилично зарабатывал. Собирался семью завести, а Эмма экономить не любит...
- В криминал какой-то вляпался, точно тебе говорю, - уверенно постановил Теренс и даже перегнулся через стойку для пущей убедительности. - Бабки большие и быстрые, а родным и друзьям так просто не объяснишь. Вот и плёл что ни попадя.
Роберт задумчиво покачал головой, взял гренку из поставленной перед ним тарелки и с хрустом откусил. Может быть, Теренс был прав. А может, и нет.
На то, чтобы обаять секретаршу из отдела кадров ушло примерно полчаса. Нужные сведения обошлись ему ещё примерно в час посиделок в кафе и в две чашки кофе с печеньем. Оказалось, что некий Гордон У. Ф. на кафедре биологии всё же числился. Но больше никаких признаков университетской жизни не подавал - его имени не было ни в расписаниях занятий, ни в перечнях участников семинаров и конференций, ни даже в зарплатных ведомостях. А также, в чём Роберт убедился, посетив библиотеку, у жениха Эммы не было никаких публикаций, хотя бы и в соавторстве. Ни одной завалящей статейки за все четыре года якобы аспирантуры - и это у человека, утверждавшего, что он настроен на дальнейший рост в науке!
Объяснение у загадки было, и даже достаточно простое, но Роберт решил убедиться наверняка. И потому, едва заметно покачиваясь в вечерней обратной электричке и любуясь на отменный закат, он набрал номер ещё одного своего знакомого.
- Инспектор Грегори, - раздался в трубке уверенный, с металлическими нотками голос.
- Привет, Пит, это Роберт.
- А, Бобби-Барабек! - голос бывшего сослуживца смягчился и повеселел. - Давно тебя слышно не было. Как дела?
- Отличные. А у тебя?
- Да тоже всё нормально. По делу звонишь, или как?
- По делу. Две недели назад или около того был пожар, в котором погиб Уильям Гордон и ещё пара человек. Мне нужно имя следователя, который вёл дело.
Что дело должно было быть заведено, Роберт не сомневался. В случае гибели людей его всегда заводят, даже когда всё выглядит очевидным несчастным случаем.
- Эх, Бобби, - в трубке раздался тяжкий вздох. - Месяцами не звонишь старым приятелям, а когда всё-таки осчастливливаешь - то лишь потому, что тебе от них опять что-то понадобилось.
- Ну вот такой я меркантильный тип. Кстати, твоё приглашение всё ещё в силе?
- А как же.
- Ну, вот тогда и наговоримся. Или на празднике, или после него. Так узнаешь?
- Да что с тебя взять, узнаю, конечно. Но будешь должен!
- Замётано.
Вызов завершился, Роберт спрятал трубку и снова задумчиво посмотрел на небо. Слоистые облака, подсвеченные уходящим солнцем, играли всеми оттенками красного, от нежно-розовых до густо-малиновых тонов. Они блестели и переливались, и если бы существовал красный перламутр, именно так бы он и выглядел. Под ними мелькали дома и деревья, и первых было заметно больше - поезд уже въезжал в приделы Пауэрсберга. Небо было ещё светлым, но на землю уже пустились сумерки. И Роберту почему-то тоже стало грустно. Он не был любителем размышлений о тщетности бытия, но только что прозвучавший пусть мягкий, но упрёк попал в точку - он действительно забывал и обрывал старые связи, если они не приносили пользы, а вот с новыми было как-то не густо. Он занимался любимым делом, даже сейчас, уйдя из полиции, но это дело занимало почти всё время, а жизнь шла своим чередом, и он не молодел, хотя старость ещё была так далека, что казалось чем-то нереальным. И всё же, и всё же...
"Да ладно тебе, - мысленно оборвал себя Роберт. - Очень многие сочли ты твою жизнь пределом мечтаний. Да и что бы ты хотел поменять, если уж честно?"
Он знал, что менять не хочет ничего. Не отказался бы, правда, кое-что добавить, всё же неправильно, наверно, когда все твои привязанности ограничиваются только родительской семьёй. Но не настолько это его смущало, чтобы бросить всё и направиться на поиски своей половинки. Тем более, когда у тебя есть дело и взбалмошная сестра, которую нельзя оставить без присмотра.
2.
- Мне тут по случаю достались два билета на концерт, - сказал Дэвид Баркли. - Эмма, может, ты составишь мне компанию? Жаль будет, если пропадут...
- Дэвид, у меня нет желания ходить на концерты после того, как... - Эмма вздохнула. - Но спасибо. И за цветы тоже.
- А чей концерт-то? - праздно поинтересовался Роберт.
- Сильвии Кампо.
- А, - певица была модной. Даже у Роберта, не слишком интересовавшегося музыкальными новинками, имя было на слуху.
- Вообще-то она неплохо поёт, - с нотками снисходительности в голосе, словно сама была признанным мастером в этом деле, сообщила Эмма. Впрочем, снисходительность, скорее всего, относилась к невежеству брата. - Мне некоторые её песни нравились. Ну, и сейчас нравится...
Она задумалась, и Роберт мимоходом отметил, что, возможно, идея Дэвида вытащить даму сердца на концерт не столь уж и безнадёжна. В конце концов, у него были все возможности изучить её вкусы.
Они трое сидели в саду Николсов. Погода, истинно весенняя, снова баловала солнышком и теплом, ещё не переходящим жару, так что, хотя миссис Николс вынесла пледы, в них не было нужды. Нежная травка покрывала газон, вьющиеся розы на ограде и кусты белого шиповника вдоль дорожки уже вовсю выбрасывали бутоны. Вишни и сливы отцвели, зато готовились зацвести яблони. В их тихом уголке, среди ежегодно покрывавшихся белой цветочной пеной садов, как-то плохо верилось, что всего в нескольких минутах езды отсюда высятся небоскрёбы, по асфальту текут нескончаемые потоки машин, отравляя такой чистый и прозрачный воздух выхлопными газами, грохочут в туннелях поезда метро...
- О, - Дэвид потянул носом. - Эмма, Роберт, ваша мама просто волшебница. Уже только один запах заставляет забыть о самых изысканных ресторанах.
Роберт тоже принюхался. И в самом деле, божественный мясной запах вызывал урчание в желудке.
- Дейв, поможешь?
Вдвоём они передвинули садовый столик и шезлонги, освобождая место ещё для двоих. Как раз вовремя - как только они закончили, миссис Николс вынесла в сад приборы и миску с салатом. За ними последовали две бутылки вина и наконец - ещё шипящие куски мяса на пластиковых тарелках, соусник и нарезанный лимон.
- Ну-с, гости дорогие, - прогудел мистер Николс, усаживаясь в плетёное кресло и берясь за нож и вилку, - рассказывайте, у кого какие новости.
- У меня - никаких, - тут же сказала Эмма.
- У меня новый клиент смешной объявился, - Роберт положил в рот кусочек истекающего ароматным соком мяса. - М-м-м... Мам, передай, пожалуйста, соус... Всё время жалуется на соседей. В полиции его послали, вот он к нам и повадился. Сперва заявил, соседи снизу за ним следят, и для этого ему в квартиру подсунули камеру. Да не простую, а бегающую по стенам. Мол, стоит обернуться, как эта камера убегает и прячется. А потом возвращается и смотрит ему в затылок, переползая за ним из комнаты в комнату. И взгляд у неё такой - тяжёлый, недобрый.
- Параноик? - предположила Эмма.
- Я тоже сначала так подумал. Но когда последили за соседями, выяснилось, что они - те ещё фрукты. Они у себя прямо на дому мет варили или ещё какую гадость, а вытяжка, так получилась, как раз в соседнюю квартиру и вела, так что мой клиент регулярно ею дышал. В общем, отнёс я материалы в полицию и смог с чистой совестью отрапортовать клиенту, что справедливость восстановлена, соседи наказаны, пребывают сейчас в местах не столь отдалённых, и если когда оттуда и вернутся, то точно не в прежнее своё жилище. Некоторое время всё было тихо, а потом клиент снова пришёл. На этот раз с жалобой на соседей сбоку, что те гонят к нему в квартиру тараканов. И тараканы эти к нему в квартиру идут строем через вентиляцию по шестеро в ряд, а он их вёдрами собирает и из квартиры выносит.
- И что там было на самом деле? - спросила миссис Николс.
- Да просто соседи у себя решили тараканов потравить, вот они через вентиляцию и побежали. Насчёт "строем" и "вёдрами" - это, конечно, художественное преувеличение, но действительно - по шесть штук за раз. Больше одновременно в отверстие просто не пролезало. Вот теперь мы ждём, придёт он к нам в третий раз, или нет. И если он скажет, что ему на балкон высадились инопланетяне, ничуть не усомнюсь, что инопланетяне окажутся настоящими.
Все посмеялись, и мистер Николс разлил вино по бокалам.
- Ну, а у тебя как дела, Дэвид? - спросил он.
- Да я всё в разъездах. Встречаю и развлекаю всяких иностранных делегатов.
- И кто ж к нам такой приехал? Не помню, чтобы в новостях говорили о приезде каких-нибудь шишек.