Аннотация: Рассказ с элементами философии. Осторожно! Первый (второй:)) опыт в жизни. Черновик.
Кукольный Мастер
Кэрри знала, что скоро снова придет ее час. Мастер еще не воткнул иглу, но она уже шла по ночной улице, забыв всех и вся. Предчувствие... Наверное одна из передовых опций. Хотя... Когда много лет назад Мастер делал Кэрри, он наверное и не подозревал о таких тонких эмоциях, которыми можно наделить куклу.
Скорее у Кэрри сложная "начинка" сохранилась от рождения. Такая сложная, что она и сейчас была интереснее многих новых образцов. Живых кукол - бывших девушек, управляемых при помощи сложной системы таинственных игл, втыкаемых в их маленькие копии, изготовленные Мастером.
Кажется, где-то давно Кэрри читала про кукол вуду. Крошечные макеты людей колдуны протыкали иглами, чтобы убить их живой прототип. А может не убить. Может, оторвать руку или ногу. Или вообще поднять из могилы свеженький труп...
Но Мастер пошел дальше в своей изощренности. Он никого не убивал. Зачем заниматься гнусной некрофилией? Проще, охмурив очередную девушку-красотку, повстречаться с ней каких-то пару месяцев, за это время узнать все, что только может быть нужно для вечных отношений и... изготовить куклу! Ну а дальше все просто - кукла наделяется всеми эмоциями и чувствами бедняжки, а саму ее безжалостно бросают. Теперь она - отработанный материал. Никому не нужная оболочка.
Которой, впрочем, если понадобится, можно управлять. Маленькие куколки лежат в весьма аккуратном порядке под порядковыми номерами в стальном сундуке у Мастера. И если вдруг ему приспичит поразвлечься - пожалуйста! Номер 52 или 38? Пожалуй, 52...
Мастер достает крошечную блондиночку и улыбается, вспоминая, как ему было с ней хорошо. А потом достает иглу и втыкает в мягкое тельце куклы. Туда, где должно быть сердце...
Кто-то рассказывает, что при этом куклы истекают кровью. Кто-то - что плачут живыми слезами. Но Кэрри-то знает - ничегошеньки при этом не происходит. Наоборот. Когда иглу вонзают, сердце девушки, душу которой забрали в куклу, просыпается. Снова начинает чувствовать, радоваться. И искать встречи с Мастером. Так уж они, куклы, запрограммированы.
Интересно, подумала Кэрри, а знают ли остальные свои номера? Ну, к примеру, кто из них тот самый пятьдесят второй? Кэрри в глубине ее порабощенной души хотелось, чтобы не знали. Так у нее будет больше шансов хоть на какую-то уникальность в общем сундуке.
Хотя, пожалуй, знай Кэрри правду, она бы была весьма польщена. Для нее, самой первой куклы, в сундуке была выделена специальная коробочка с золотой гравировкой в форме буквы "К". Когда-то Мастер прикасался к этой коробочке практически ежедневно. Но потом настал момент задвинуть ее подальше. И за годы на дне сундука она сильно покрылась пылью.
Кэрри - девушка в это время вынужденного "простоя" даже, кажется, начала жить, как все. Удивительно, но запертая в кукле душа не лишила ее воли к жизни и умения цепляться за любую соломинку. Наверное, это и нравилось когда-то Мастеру в ней, в общем-то, не красивой, не женственной, и не подходящей под его остальные, более поздние образцы.
Но вот пришел момент очередного воспоминания. И заточенная в рабстве кукольного тела душа в предчувствии укола раскрыла свои игрушечные глазки. Не плачущие, не боящиеся. Просто любопытные...
***
Мастер задумчиво смотрел на крошечную копию Кэрри на своей ладони. На свою самую первую (а может - и самую любимую) куклу. Зачем он когда-то сделал ее? Он уже почти не помнил.
Пятнадцать лет назад Мастер еще не был Мастером. Тогда он был обычным деревенским парнем по имени Грэг двадцати с небольшим лет от роду, однажды выбравшимся в город, и по дороге попавшим в переделку. Ему удалось выбраться живым вместе со смешной девчонкой невысокого роста. Как оказалось, неунывающую девчонку звали Кэрри. И она, в отличие от вечно молчащего Грэга, была настоящим ураганом действий, эмоций и надежд.
Они отправились в город вместе. И по дороге Грэг, всегда сторонившийся девчонок, понял, что крошка Кэрри покорила его сердце. Он мог часами слушать ее веселое щебетание. А потом, в очередной таверне, до ночи подтирать ей слезы. Он укладывал ее спать, если девчонка напивалась, предварительно заботливо умыв конопатое личико, и по утру угощал ее любимым напитком - чаем с медом.
Похоже, что и девчонка-оторва тогда привязалась к нему. Они могли говорить обо всем. И даже тема интимной жизни не была обойдена стороной. Удивительно, но и Кэрри и Грэг ничего об этом не знали. Зато каждый попытался похвалиться любовными подвигами. Увы, подвиги иногда приходится доказывать... Над "доказательствами" смеялись вместе, поняв, что в первый раз попробовали приобщиться к искусству любви...
Грэг помнил, что в этот день он укладывал Кэрри в постель, и закрыв ее одеялом, встал рядом на колени, чтобы просто быть рядом...
А наутро они пришли в город. И их, казалось бы крепко связанные жизненные узлы просто расползлись. Кэрри оказалась беглой дочерью рыцаря, которую выехали встречать слуги с белой лошадью. А Грэг, ошалев, даже не обернувшись, пешком пошел на базар...
Но Кэрри не забыла его. Каждую неделю на окраине города, где теперь жил Грэг, ровно в полночь появлялась тень на белой лошади. И до предрассветного часа они были вместе, обсуждая все на свете, смеясь или плача.
И, казалось, вся их жизнь могла бы пройти вот так. Через тысячу полуночей. Но... Однажды случилось то, что предопределило судьбу Кукольного Мастера. Кэрри почему-то не приехала.
Грэг вначале не находил себе места. Он не мог поверить, что девушка всей его жизни куда-то исчезла. Он был готов свернуть горы, переплыть моря, сжечь города ради возвращения любимой... Но для начала просто пошел в район, где жили "сильные мира сего".
И вот там его ждал удар, убивающий наповал. Малышка Кэрри. Его Кэрри. Вышла замуж!
Несколько последующих месяцев Грэг просто не помнил. Он бросил все и вернулся в деревню. Но боль не проходила. Его родители были полностью уверены - парень, пожив в городе, сошел с ума. И, устав колотить поклоны в церкви, не нашли ничего умнее, чем показать его деревенскому колдуну. А колдуну много ли надо?!
"Ты хочешь ее вернуть?" - спросил старик, впиваясь в остатки разума Грэга ледяными глазами.
Сквозь внутренний ураган из слез и крови, Грэг прошептал: "Да".
"А на многое ли ты готов? Чем ты можешь заплатить?!"
Грэг был готов на все. Его сумасшествие застилало глаза. Разрывало изнутри. Дальнейшей жизни в принципе не предвиделось. Так чего стоит такая больная душа?!
Колдун и юный шизофреник ударили по рукам. И старый чернокнижник вернул из ада измученную душу Грэга. Правда, предварительно проведя ее через только одному ему известные коридоры.
Грэг помнил, как очнулся в залитой красный светом комнате, на полу, в круге, начерченном мелом. Отсутствие душевной боли тогда поразило его. А потом он почувствовал в себе то, что повергло парня в ужас. Но было уже поздно...
Колдун научил его всем премудростям своего дела. Но больше всего Грэгу нравились куклы вуду, с помощью которых можно было управлять людьми. Он изучил технологию их изготовления в совершенстве. А потом на несколько месяцев заперся в доме.
Грэг забывал пить, забывал есть, не мог спать. Он вновь возрождал в себе эмоции опустевшего сердца. Он вспоминал Кэрри до последней складочки на одежде, до ямочки на правой щеке, до запаха и взгляда...
Кукла удалась на славу. Даже страшно было в первый раз протыкать ее нежное тельце серебряной иглой. Но Грэг поборол себя. Ведь он так мечтал ее вернуть...
А через пару дней случилось чудо. Около домика колдуна в глухом лесу остановилась белая лошадь. И с нее резво соскочила... она! Кэрри, как ни в чем не бывало, бросилась на шею Грэгу.
Они говорили, как и раньше, до самого предрассветного часа. И похудевшая малышка Кэрри рассказала, что ее выдали замуж, не спросив, как и всех дочерей высокого сословия. Что она боялась бежать. Что она часто плакала и вспоминала Грэга. Что у нее родилась дочь...
А потом она уехала. И Грэгу показалось, что у него сейчас взорвется голова. Мечта сбылась! Но сердце, ради которого он все это затеял, его собственное сердце, было мертво...
Грэг не знал что делать. То ли выдернуть иголку из куклы, то ли умереть. Он страстно желал быть с Кэрри. Он растворялся в ней по прежнему. Весь. Кроме онемевшего сердца, пару лет назад усилиями колдуна переставшего болеть. Грэг валялся у старика в ногах, умолял вернуть все назад. Но... "за самые неодолимые желания в конце концов нам приходится платить". Оплата оказалась чудовищной. Сердце Грэга застыло, стало ледяным. И все попытки его разбудить, все слезы Кэрри, доставляли отныне лишь раздражение. А мир вокруг стал скучным, сумрачным и ледяным.
В попытке хоть что-то изменить, Грэг вновь перебрался в город. Но даже переезд ближе к ярким огням цивилизации и пиршеству плоти не принес облегчения.
Так молодой колдун мучался пару месяцев. А потом, в очередной раз, завывая от тоски под восходящим солнцем, принял решение - изготовил коробочку из чистого серебра с буквой "К" на крышке и сложил туда куклу Кэрри, предварительно заботливо вытащив иглу.
По лицу Грэга лились бессильные слезы. Он взял израненную куклу на руки и поцеловал ее на прощание. Все. Мальчика из деревни по имени Грэг больше нет. "До свидания, Кэрри", - прошептал вновь рожденный Кукольный Мастер.
***
Кэрри почувствовала момент, когда воткнулась игла. То, что это была именно она, можно было не сомневаться. Много лет назад Мастер сам рассказал ей о том, как рождаются куклы, и показал создание очередного прототипа.
Кэрри помнила, что не испугалась. Чего бояться, когда ты это уже пережила, пусть и не зная правды?!
Мастер встретил ее все на том же месте, что и 15 лет назад. Опушка леса, где деревенского парня по имени Грэг взяли в плен разбойники. Именно в этой передряге он и познакомился с девчушкой Кэрри...
После укола фантазия правильно созданной куклы должна воспроизводить идеальный облик Мастера. Это нужно для полного чувства любви по отношению к нему. Все образцы, начиная с десятого и позже, уже были наделены этой функцией. А вот на первых такая опция отработана не была. И уж естественно, не было подобных усовершенствований у Кэрри.
Она всегда видела Мастера таким, каким он был. Она замечала, как он меняется, как становится старше, как появились первые морщинки в уголках глаз... Но сами глаза были просто непереносимо прекрасны! И это чувство в Кэрри было постоянным. То ли вколоченным на уровне подсознания многочисленными уколами, то ли (что страшнее) реальным...
Мастер шел навстречу своему самому первому созданию по заросшей травой заброшенной дороге. Встретившись взглядами, они бросились друг другу на шею. И под холодной одеждой Кэрри вновь запылал огонь.
"Зачем мы встречаемся именно здесь?" - поинтересовалась она.
"Хочу все вспомнить", - с лукавыми огоньками в глазах ответил Мастер.
Они шли, взявшись за руки, вспоминая каждый камень, который приходилось топтать ногами 15 лет назад. Кэрри знала - Мастер не любит печали. А значит, во имя удержания момента надо быть как можно веселее.
Но время бежало неумолимо. И перед рассветом девушка уже знала, что ее ждет. Мастер обнял ее, прижал к себе, как и всегда, когда хотел попрощаться... И вдруг ливанул дождь!
Капли лились по лицу Кэрри, мешаясь со слезами, предвкушающими расставание. Стали мокрыми и длинные волосы Мастера. Их глаза сцепились в прощальном единении...
И тут случилось вовсе невероятное!
Мастер с улыбкой сообщи Кэрри о том, что забыл ее куклу дома. А значит, расстаться им придется только после того, как они пройдут весь путь 15-летней давности. Идти придется не меньше недели.
Сказать, что Кэрри была в шоке - ничего не сказать...
По первости она даже боялась смотреть ему в глаза. Но прошло каких-то полдня, и конопушка Кэрри, встретившаяся со своим лежавшим в коробке сердцем, по настоящему срослась с ним. Разговорилась, рассмеялась... Удивительно, но радовался и Мастер. Он все чаще хотел обнять ее, на привалах не забывал о комфорте спутницы, ну а уж ночные остановки и вовсе казались раем. Правда, чисто платоническим. В отличие от остальных кукол, Кэрри имела еще один дефект - у нее отсутствовало постоянное сексуальное желание, которое Мастер принудительно навязал остальным. А значит, по первому взгляду девушка отдаваться не собиралась. Хотя... Мастеру, похоже, этого было и не надо. Вполне хватало душевной привязанности.
Мастер держал ее за руки, целовал в щечки, поил чаем с медом... Совсем как мальчик Грэг 15 лет назад. Но только вот было одно "но". У Грэга было живое сердце и живая, первая на свете девушка, искренне его любившая. У Кукольного Мастера же была ледяная душа, бесконечная жажда адреналина в жизни наполненной скукой, сундук рабынь и... Кукла Кэрри с иголкой в сердце за пазухой. Мастер в очередной раз обманул свое творение. Он и сейчас мог "выключить" Кэрри в любой момент. Но не хотел. Пока не хотел...
Город с развязкой их путешествия все приближался. Последняя ночь в таверне "Седьмое небо" была, похоже, действительно последней. Они снова говорили, снова плакали, снова обнимались... Кэрри говорила, что к ней как-будто вернулось ее настоящее, живое сердце. На секунду Мастеру показалось, что где-то что-то кольнуло и у него. Но это была лишь секунда...
А за ней последовало неизбежное расставание. Он обещал не бросать ее. Как и всегда. Но чего стоят обещания человека, чья душа прошла через ад?!
Мастер вышел во двор таверны. Кэрри спала наверху в блаженной улыбкой. Как и 15 лет назад он закрыл ее одеялом, а потом, пока она не уснула, сидел перед ней на коленях...
А после вышел во двор, достал куклу и вырвал из нее серебряную иглу. По тельцу изранненой за долгие годы игрушки потекла кровь. А из закрывшихся глазок - слезы... Вот когда плачут и истекают кровью куклы - тогда, когда Мастер их оставляет...
***
Мастер лежал на кровати в опостылевшем доме. Заняться вновь было категорически нечем. Коробочка с буквой "К" была аккуратно упакована на дно сундука и воспоминания о Кэрри навевали лишь скуку и легкую боль. Может, все же достать образец Љ16?! Он со вздохом проследовал к сундуку и откинул крышку. Неизбежность, одиночество, скука...
Мастер уже не был мальчиком. И все чаще думал о том, что было бы замечательно жить не одному. В принципе, это было несложно устроить - куклы из сундука работали безотказно и их реальные прототипы любили его, как кошки. Но как же быстро они надоедают...
Стук, раздавшийся за спиной, ошарашил Мастера. Ну, неужели кто-то из его милых сердцу игрушек посмел снова прийти сюда для того, чтобы тупо взбунтоваться?! А может, какая-то дура снова реально влюбилась? Эх, успеть бы быстро найти в сундуке ее куклу и бросить в камин... Мастер живо оценил глазами расстояние. Ничего, долетит! Жаль будет уничтожать игрушку. Но в случае реальной влюбленности, это, увы, единственный способ выхода из игры.
Хотя... Были экземпляры, которые он так и не сжег. Все зависело от личной привязанности и ценности куклы. А вот бунт прекращается легко. Куколку надо лишь слегка придушить, и все намерения как рукой снимает. Главное не переусердствовать, правда...
С усталым вздохом Мастер равнодушно обернулся. В дверях стояла Кэрри.
О нет! Она за 15 лет несколько раз приходила сюда. То любила (или ей так казалось), то бунтовала, пытаясь раскроить Мастеру череп своим коротким мечом...
Но теперь вид у Кэрри был какой-то загадочный. Ни живой, ни мертвый, ни радостный, ни грустный, ни влюбленный. Просто что-то знающий. Почти как у самого Мастера.
И впервые в жизни он вдруг испугался.
"Чего ты хочешь?" - спросил Мастер у девушки, которая месяц назад, казалось, разбудила в нем крошечный отзвук жизни.
"Меня нельзя освободить. То зло, что во мне есть неизлечимо, ты же знаешь!", - почти прокричал Мастер.
"Я хочу освободить тебя, Грэг, - заявила Кэрри. - И я все для этого сделала".
Мастер ничего не понимал. Он смотрел ей в глаза и не находил ничего необычного. Может, блефует?
И вдруг он, почти случайно, перевел взгляд на руки Кэрри. В них было нечто, что заставило его содрогнуться. Маленькая кукла... самого Мастера!
"Ты не знаешь, как с ней обращаться," - он был уверен, что не ошибается.
"Знаю. Я не хочу тебя убивать, не вынуждай. Просто достань мою куклу. И тоже возьми ее в руки", - Кэрри говорила так спокойно, что он понял - она действительно знает.
Со вздохом Мастер нагнулся к сундуку. Даже если он проткнет пару игрушек, их "хозяйки" не успеют прибежать сюда с такой скоростью. Кэрри-кукла по прежнему лежала на самом дне. Он открыл коробку (кстати, избавленную от пыли) и взял в руки игрушку.
Только тогда он еще раз рассмотрел ее при свете дня. На кукле действительно не было живого места. Эх, заменить бы на новую... Но увы. Такие вещи делаются только на один раз. Одна кукла - одна девушка. Состарилась, прохудилась - в огонь.
К счастью, большинство кукол использовались раз-два за все время. А вот Кэрри пришлось не сладко. Если бы у человека была, хотя бы десятая часть таких ран, как у ее куклы, он умер бы в страшных мучениях. Но игрушки, вроде как, умирать не могут...
Бесчувственными глазами он посмотрел на девушку, чью куклу держал в руках. Чего, мол тебе еще-то надо?
- Возьми иглу, - ответила Кэрри.
Мастер подчинился почти безропотно. Игла Кэрри, как и у всех кукол, хранилась в мешочке у нее за спиной. В ответ живая Кэрри тоже достала иглу.
- А теперь подойди, - продолжала девушка.
Минута - и они стоят лицом к лицу, с куклами друг друга в руках. И все поражающими иглами.
- Мы проткнем кукол одновременно, - заявила Кэрри.
- Я бы не против, - внешне безразлично отреагировал Мастер. - Но не уверен, что ты до конца понимаешь технологию. Не хочется, знаешь ли, умирать в цвете лет...
- Понимаю больше, чем ты думаешь, - ответила Кэрри. - Я ведь за это душу отдала.
Кукольный Мастер чуть рот от удивления не раскрыл. Она отдала душу?! Она???! А что же тогда сейчас в его кукле?
- Врешь, - холодно заявил Мастер. - Нельзя отдать кому-то то, что принадлежит мне.
- А тебе ничего и не принадлежит больше, - таким же тоном отпарировала Кэрри. - Слишком много дыр ты во мне наделал. Вот душа и вырвалась наружу, когда ты иголку в последний раз выдергивал.
- Зачем тогда это шоу?, - съязвил Мастер. - У нас, дорогая, и так все может получиться... Только отдай пожалуйста...м-м-м... меня. Ладно? И мы с тобой навсегда останемся лучшими друзьями. Или кем ты там хочешь?!
- Хиханьки - хаханьки?! Никем не хочу. А будешь возмущаться, ткну куда попало, запрыгаешь потом! - зло одернула его Кэрри. - Прицелься, сам знаешь куда, и не валяй дурака. Ты же всегда любил рисковать. Хочешь и дальше жить без сердца? Я даю тебе только один шанс.
Кукольный Мастер вдруг представил, чего будет стоить этот шанс. Во-первых, весь сундук с его желанными игрушками потеряет смысл. Во-вторых, он сам может потерять смысл, снова провалившись сознанием и душой в адскую бездну безумия, откуда его с трудом вытащили. В-третьих, даже если все пройдет хорошо, сможет ли он жить с сердцем? Ведь прошло столько лет, и он совсем отвык от себя, от того парня, которым когда-то был...
Но он, черт побери, не был бы Мастером, если бы не умел рисковать! Может, мгновение жизни, наполненной смыслом и чувствами все же лучше, чем сотня лет тупой скуки, он которой уже хочется завыть?!
- А давай, - вдруг согласился он. - Считаем до трех.
- Раз...
- Два...
- Три...
И две иглы одновременно воткнулись в тельца двух кукол. Мастер вдруг перестал видеть. Он полностью потерял пространство. Ни стоишь, ни лежишь - как пить дать, летишь!
Кругом вращался бешеный вихрь из черноты и каких-то ошметков.
- Что это, - спросил Мастер у кружащейся пустоты.
- Это твое зло, колдун. Порабощенные тобой души, которые ты сделал несчастными, - ответила пустота.
- Я буду здесь до конца вечности? - печально сказал Мастер.
- Да, - ответила пустота.
И Мастер облегченно выдохнул. У него не было зла на Кэрри. Он сделал ей и другим слишком много плохого, чтобы остаться просто жить на земле, вернув себе сердце...
***
Он не мог вспомнить, сколько кружился в черной пустоте. По ощущениям, что-то около месяца. А может - и пару дней. А может - вечность.
Но ничего не менялось. Сердце оставалось пустым и холодным. Свободным от желаний.
Еще спустя часть вечности мелькнула мысль освободиться из надоевшей ловушки. Но пустота ясно дала понять, что на это у Мастера никогда не хватит сил...
Прошло еще какое-то время. И Мастер кажется, понял, как отдохнуть от вечного капкана. Он решил просто уснуть.
Дыхание становилось медленнее, реальность - мутнее, разум- спокойнее... Но вдруг где-то на задворках измученного сознания родилась неспокойная мысль: "Это не может продолжаться вечно". И словно прочитав мысли, пустота грустно поддакнула: "Нет, не может. Скоро все закончится. Там, на земле, ты умираешь". Но Мастеру было уже все равно. Смерть казалась избавлением.
И все же, не имея надежды, он начал считать каждую секунду отведенного ему времени. Может, все же случится чудо?
Но сердце билось все медленнее, а он никак не мог найти для себя в пустоте ни опоры, ни оправдания.
"Ну, вот. Все кончается"... Услышанный внутри себя самого шепот не показался страшным. Сердце вдруг замолчало, сбилось с ритма. В полной тишине, в блаженном полусне угасающей жизни, Мастер мысленно повторил услышанное, пытаясь попрощаться хотя бы сам с собой. И вдруг... Он чуть не закричал от радости!
Ведь это сердце. Его когда-то умершее сердце подало прощальный голос!
С этой секунды Мастер решил жить. Жить во чтобы то ни стало. Чувства вдруг взорвались в нем обжигающим огнем. И пусть это пламя пока несло только боль. Но боль отогревала душу. Была настоящей...
Еще часть вечности Мастер горел в пустоте, разрываясь от внутреннего огня.
От боли хотелось орать во весь голос. Но кто услышит крик, обращенный в пустоту?
А потом огонь начал перерождаться. И перед глазами Мастера снова потекла его земная жизнь. Миллионы мгновений. Наполненных не только болью...
И где-то на очередном витке вечности Мастер понял все. И в этот миг случилось чудо.
Вихрь остановился.
- Ты уверена, что именно это - желание всей твоей жизни? - бесстрастно спросила кого-то пустота. - Неужели такая награда нужна тем, кто делает добрые дела?!
- Да, - кратко и уверенно ответил до боли знакомый голос.
- Ну, тогда, раз больше ничего не нужно, проходи, - сказала пустота.
И в раскрывшуюся, словно цветок, бесконечную ловушку Мастера зашла конопушка-Кэрри.
- Привет, Грэг...
- Привет. Меня уже целую вечность так никто не называл...
- Я знаю. Но теперь ты можешь перестать быть Мастером, если захочешь...
- Хочу! Хочу! Хочу! Просто не знаешь как! - Кукольный Мастер уже давно ощущал внутри себя что-то, за что хотелось держаться до последнего дыхания, по крайней капли крови.
- Ты знаешь, что надо для этого сделать, - ответила улыбающаяся Кэрри.
Кукольный Мастер точно знал что. Он закрыл глаза, пытаясь представить все самое светлое, что когда-то было в его недолгой человеческой жизни, и закричал...
- Простите меня! Я вас освобождаю! Простите... - по лицу Мастера текли самые настоящие слезы. Он и не заметил, как вихрь начал бешено раскручиваться.
Кэрри подлетела к нему и обняла, прижавшись всем телом. Он вцепился в нее, как утопающий в соломинку, рыдая и целуя любимое лицо.
- Кэрри, моя Кэрри.... - шептал бессильный Мастер, лишившийся разом всех своих кукол.
Вихрь становился белым, потом желтым, потом золотым... И вдруг рассыпался на миллион звезд. Грэг и Кэрри упали на траву. Дыхание мира было головокружительным. Живым. Тем самым, какого без души и не почувствуешь...
Когда Грэг открыл глаза, солнце близилось к закату. Кэрри сидела рядом, молча глядя на него. Он встретился с ней глазами и улыбнулся. Впервые за много лет, по настоящему. И эта улыбка разожгла в груди огонь.
Минуту спустя он предался самым прекрасным в мире размышлениям - о том, как бы до ночи собрать дров на костер. А чуть позже, сидя у костра, бывший кукольный мастер задал Кэрри всего один вопрос:
- Можно положить их в огонь?
- А ты сам-то как думаешь?!
Говорят, с теми куклами сгорела и вся оставшаяся злая память Мастера. Разве только иногда, посреди ночи, он вскрикивал, посыпаясь, и смотрел на грудь Кэрри. В эти ночи постаревшему Грэгу снились кошмары - как будто из груди любимой торчит серебряная игла. Но он отгонял видение усилием воли.
И до конца жизни Грэга так никто и не узнал, что именно эта воля осталась в нем от колдовских способностей Кукольного Мастера. Вечный долг охранять от небытия и пустоты душу Кэрри, которую она отдала за него в очень давнее и злое время, о котором Грэгу так не хотелось вспоминать...