В трехстах милях к востоку от Токио авианосец CV-64 USS Constellation бороздил мягкие волны северной части Тихого океана. Крейсерская скорость составляла всего шесть узлов, этого едва хватало, чтобы удерживать курс налево. Тридцатилетний авианосец класса "Китти Хок" водоизмещением восемьдесят тысяч тонн был окружен армадой из одиннадцати небольших кораблей поддержки и других надводных боевых кораблей, расположенных широким шестиугольником.
Само Созвездие гудело от активности. Готовые к бою, два истребителя-бомбардировщика F / A-18E "Хорнет" были установлены в своих катапультах с работающими двигателями, готовые к толчку на паровой тяге, который разгонит их с нуля до ста сорока узлов за три секунды. Еще два F-18 с внешним питанием были припаркованы сразу за дефлекторами катапульты, готовые занять свои места, как только будут запущены первые две "птицы тревоги". Транспортный вертолет CH-53F Super Sea Stallion III с медленно вращающимся несущим винтом диаметром семьдесят пять футов сел на полетную палубу Constellation прямо рядом с надстройкой "острова". Еще один завис в нескольких сотнях футов от хвостовой части "Созвездия", готовый через несколько секунд опуститься на широкий форштевень авианосца, если прикажут.
Моря за огромным авианосцем патрулировали хищники другого сорта — три атомные подводные лодки класса "Лос-Анджелес", которые практически неподвижно висели в теплых тихоокеанских течениях. Их сложные электронные датчики регистрировали, каталогизировали, анализировали и оценивали каждый звук в океане на многие мили вокруг, от самого громкого шума пропеллеров до самого мягкого шипения мельчайшего морского существа. Каждый из четырех торпедных аппаратов подлодки был заряжен противолодочными ракетами-торпедами большой дальности ASW /SOW, а каждый из вертикальных пусковых аппаратов подлодки был заряжен противокорабельными ракетами типа "Субгарпун".
Но человек в кресле капитана на мостике на верхней надстройке "Констелляции" не заметил ни одного из этих особых дополнений к боевой группе "Констелляции". Он пристально вглядывался в радиолокационный прицел диаметром пятнадцать дюймов, отслеживая три очень больших пятна на его внешнем краю. Мужчина оторвал взгляд от прицела радара и, прищурившись, посмотрел на горизонт, на север, между американским атомным ракетным крейсером ВМС США "Лонг Бич" и крошечным фрегатом ВМС США "Локвуд". "Я думаю, я едва могу их разобрать", - сказал президент Соединенных Штатов. Двое высокопоставленных чиновников на мостике с сомнением посмотрели друг на друга — никто, даже президент Соединенных Штатов, не мог видеть корабль на расстоянии двухсот миль. "Я думаю, сэр, - сказал контр-адмирал Беннет Уолтон, - что вы видите "Джуэтт", один из наших эскортных ракетных эсминцев ".
Президент снова проверил радар, указывая на большую точку. "Это и есть Джуэтт? Он выглядит таким далеким."
"Снаружи довольно туманно, сэр. Джуэтт находится в восьми милях отсюда, но кажется, что дальше. "
Президент хмыкнул, глядя в прицел, выражение его лица стало задумчивым, когда три точки переместились ближе к центру экрана. "Кто они, черт возьми, такие, адмирал?"
Уолтон улыбнулся. "Это Киров, господин президент. Самый большой крейсер с управляемыми ракетами в мире. С ней крейсер с управляемыми ракетами "Красина" и противолодочный эсминец "Креста".
"Авианосца нет? Я бы подумал, что Советы попытаются сравняться силами Созвездия."
"Сэр", - вмешался министр обороны Лайнус Эдвардс, - "у них недостаточно сил, чтобы противостоять даже небольшой боевой группе Созвездия. Для них было бы пустой тратой времени пытаться ".
Президент изо всех сил старался игнорировать браваду Эдвардса. Министр обороны был старым морским капитаном, который думал, что ВМС США правят семью морями. Президент напомнил себе, что его прошлое повлияло на многие его мнения. Он повернулся обратно к Уолтону. "Вы обеспокоены тем, что "Киров" преследует нас, хотя он находится более чем в двухстах милях от нас?"
"Сэр, "Киров" примерно на пятьсот миль ближе, чем мне хотелось бы. Она производит сильное впечатление, особенно на расстоянии всего в двести миль. Но мы менее чем в тысяче миль от Владивостока, их крупнейшей тихоокеанской военно-морской базы, так что, я думаю, мы должны быть благодарны, что за нами следит всего один крупный линкор ".
Он сделал паузу, бросив взгляд на большую карту Японского моря и Восточной Азии на переборке над радарным оборудованием. "Меня больше беспокоят силы их морской авиации во Владивостоке, у них там есть эквивалент четырех полных военно-морских авиагрупп и девять тяжелых бомбардировочных авиакрыльев, которых достаточно, чтобы вторгнуться в Японию дважды. Плюс всегда существует угроза, исходящая от их новейшей авианосной группы— возглавляемой Архангелом ".
"Но у "Созвездия" и ее сопровождения достаточно огневой мощи, чтобы отразить все, что Советы могут бросить в нас, - указал Эдвардс, - если они будут достаточно безрассудны, чтобы попытаться".
Уолтон перешел к другому радарному прицелу рядом с основным морским картографическим прицелом. "Вот демонстрация самолетов, господин Президент, в радиусе пятисот миль от нас. Все они наши или японские, за исключением этого парня. Уолтон указал на выделенную точку, снова на самом краю прицела. "Турбореактивный самолет-разведчик Ил-76G Ильюшина", - объяснил адмирал. "Он может отслеживать наши коммуникации, изучать излучение наших радаров, наносить на карту местоположение всех наших кораблей. Мы также думаем, что она может отслеживать ход сегодняшнего утреннего теста ".
"Сколько времени до начала теста?" президент спросил.
"Мы можем начать в любое время, сэр", - ответил Лайнус Эдвардс, взглянув на часы.
"Все на своих местах", - сказал Уолтон. "Сейчас они должны проходить последние предстартовые проверки. Станции слежения и целевой район ракетного полигона Уайт Сэндс уже доложили о готовности."
Президент кивнул, затем вышел на подиум сразу за пределами зоны моста. За ними последовали госсекретарь Эдвардс и адмирал Уолтон вместе с Нилом Макдоно, советником СНБ, и небольшой группой морских пехотинцев и охранников секретной службы. Президент позволил ветру развеять его тонкие серебристые волосы и глубоко вдохнул свежий соленый воздух. "Наконец-то мы собираемся это сделать", - взволнованно сказал он, повышая голос, чтобы перекричать шум реактивных турбин на взлетной палубе "Констеллейшн" площадью семьдесят четыре тысячи квадратных футов. "Я ждал этой демонстрации месяцами".
"Я должен признать, - сказал Эдвардс, - что я чувствую себя немного неловко из-за всего этого". Он не пытался повысить голос, чтобы перекричать шум вертолетов и механизмов на летной палубе семьюдесятью футами ниже. "Первые межконтинентальные ракеты были выпущены над полюсом по Соединенным Штатам из Азии, и мы их запускаем. Даже с инертными боеголовками "Трезубцев" это заставляет меня нервничать."
"Ваше не слишком восторженное мнение о системе противоракетной обороны хорошо задокументировано, Ли", - сказал президент. "Но это одна из причин, по которой я назначил этот тест. Ваше мнение имеет большой вес. Если вы недовольны сетью космической обороны, то и другие будут недовольны. Если я смогу убедить вас, насколько ценна эта система, думаю, я смогу убедить других, включая русских ".
"Но испытание такого масштаба?" - Спросил Эдвардс. "Шесть ракет третьего этапа D-5, запущенных с подводных лодок, пролетели прямо через Канаду и Соединенные Штаты? Действительно ли необходимо испытание с такой вероятностью неудачи? МБР никогда раньше не летала через полюс —"
"Вы имеете в виду, что мы никогда раньше не летали через полюс", - поправил президент. "Мы засекли, как русские запускали ракеты из Мурманска в Европе на свои азиатские полигоны, и есть свидетельства того, что они запускали ракеты "хорек" по Канаде, чтобы проверить наши системы раннего предупреждения. Вряд ли мы создаем здесь прецедент ".
Эдвардс собирался что-то вставить, но президент продолжил. "Это испытание жизненно важно, Ли. Какой бы сложной ни была система, люди остаются скептичными, пока не увидят ее в действии. Космическое командование почти каждый месяц отчитывается перед Конгрессом о результатах своих симуляций, но никто не верит, насколько хороша ракетная система кинетического поражения "Тор" на самом деле. Пришло время показать им." Он указал на горизонт, где три российских корабля находились за пределами видимости. "Эти сукины дети хотят шоу, мы устроим им шоу".
Он вернулся на мостик и кивнул адмиралу Уолтону. "Давай сделаем это".
Уолтон улыбнулся и указал на панель управления, установленную на передней консоли передачи данных sea. Без колебаний президент наклонился к панели управления и повернул большой бронзовый ключ в треугольном переключателе. Сразу же загорелась красная лампочка с надписью "ЗАПУСК" и по всему Созвездию прозвучал электрический сигнал.
С оглушительным ревом гейзер воды вырвался менее чем в двух милях от Созвездия, и огромный белый объект поднялся из моря, как ревущий кит. Он взорвался огнем волн, завис примерно в тридцати футах над водой и даже, казалось, соскользнул назад на несколько футов. Затем с оглушительным взрывом меха сработал твердотопливный двигатель баллистической ракеты морского базирования Trident D-5 / HI, и ракета вместе с десятью инертными боеголовками с ревом унеслась в космос.
Первый "Трайдент" едва достиг полной тяги, когда вторая ракета пронзила поверхность теперь уже кипящего океана. USS Pennsylvania, седьмая и самая молодая из нового флота суперсубмарин класса "Огайо", начала извергать свой смертоносный груз со скоростью одна ракета каждые десять секунд. Пятно белой горячей пены протянулось от стартовой площадки "Пенсильвании" к "Констеллейшн", ее сопровождающим и тысячам мужчин, наблюдавших за потрясающим зрелищем.
КОСМИЧЕСКАЯ СТАНЦИЯ АРМСТРОНГА
"Шкипер, обнаружение запуска ракеты".
Бригадный генерал Джейсон Сент-Майкл быстро поставил свою кофейную чашку на коврик на липучке на переборке и переместился к пульту главного оператора сенсоров. На широком экране мультисенсорного дисплея размером два на три фута мигающий белый круг был наложен на карту северного полушария в полярной проекции вблизи Японии. Несколько секунд спустя на втором экране рядом с основным дисплеем появилась короткая колонка показаний местоположения. Лицо генерала, казалось, приобрело дополнительную напряженность, когда он прочитал растущую колонку данных.
"В трехстах милях к востоку от Токио, сэр", - вслух прочитал оператор сенсора.
"Это площадка для учений, все верно…
"Всем секциям приготовиться", - сказал Сент-Майкл. "Оповестите станцию, учения продолжаются, красная тревога". Он поправил свои крошечные наушники связи и вернулся в свое командирское кресло — единственное кресло в командном модуле первой в мире космической станции стратегической обороны - и пристегнулся. Установленное на пьедестале кресло давало ему прямой обзор всех пультов в нервном центре космической станции. Он достал свой неизменный блокнот и карандаш и прикрепил "альбом для рисования" к липучке на подлокотниках своего кресла, чтобы он не уплыл в условиях микрогравитации. Его пальцы уже выводили неразборчивые царапины на бумаге, когда он выкрикивал приказы своим членам экипажа. "Ладно, ребята", - сказал он глубоким, звучным голосом, "давайте посмотрим, сможем ли мы не позволить этим малышам пронестись мимо нас. Связь, передайте сообщение стратегического предупреждения Космическому командованию и попросите их подтвердить, что это всего лишь учения ".
"Уже на связи с космическим командованием, сэр", - доложил техник связи. "Код упражнения получен и аутентифицирован ".
Генерал хмыкнул в знак подтверждения. "Давайте начнем выстраивать их в ряд".
"SBR сообщает о запуске шести ракет", - доложил техник-сенсорик. "SBR отслеживает ... Теперь подтверждает надежную радиолокационную фиксацию всех шести ракет". SBR была аббревиатурой от радара космического базирования, двух огромных, размером с футбольное поле, радарных антенн с фазированной антенной решеткой, установленных на станции. Из-за микрогравитации обычные ограничения по размеру антенны радара в космосе были неприменимы; поэтому SBR станции "Армстронг" был в десятки раз больше и в сотни раз мощнее большинства подвижных радаров наземного базирования. SBR мог сканировать более тысячи миль во всех направлениях от станции, обнаруживая любой объект размером более двух метров в космосе, в атмосфере Земли и на самой земле. Хотя SBR расшифровывался как радар космического базирования, аббревиатура также относилась к широкому спектру датчиков на борту космической станции, используемых для обнаружения и отслеживания объектов в космосе - радарных, инфракрасных, оптических, доплеровских, магнитных аномалий, радио, излучения и лазера.
Четверо техников Сент-Майкла работали быстро, говорили редко и только отрывистыми, бесстрастными, хорошо отрепетированными фразами. Они усердно тренировались перед этим очень важным испытанием, и они знали, что глаза всего мира были прикованы к ним.
"Как выглядит наша орбита?" - Спросил Святой Михаил.
"Мы должны быть на позиции для перехвата на всех этапах разгона и на середине курса", - ответил техник. Станция Армстронг находилась на эллиптической полярной орбите размером семьсот на сто миль, примерно с центром около северного полюса. Поскольку самая северная часть орбиты находилась дальше от Земли, станция провела два с половиной из трехчасовой орбиты над полюсом, что позволило ей дольше сканировать на предмет атакующих ракет, запущенных с севера.
"Ракеты находятся над атмосферой", - доложил техник за главной мультисенсорной консолью. "Приближаюсь к высоте в сто миль".
"Ракеты "Тор" готовы к запуску", - доложил другой техник. Генерал снова кивнул. Ракеты SBM-29A Thor были противоракетным оружием станции Армстронг. Напоминающие длинные металлические сигары цилиндрические ракеты были простыми, но эффективными. Десять из них были загружены в круглый катапультный "гараж" для свободного полета, который был прикреплен к длинному основному килю станции "Армстронг" стальным тросом. Ракетный гараж был оснащен двигателями, которые позволили бы ему направлять свою рабочую часть в сторону атакующих МБР в ответ на команды дистанционного управления с датчиков космической станции.
"Все шесть МБР находятся примерно в двух минутах от выгорания", - доложил главный техник-сенсорик. "Приближаемся к максимальной дальности стрельбы—"
"Приготовиться к запуску ракет", - приказал Сент-Майкл. "Первые три ракеты на полностью автоматическом перехвате во время разгона МБР. Четвертая ракета в режиме перехвата SBR только на полпути. Запрограммируйте пятый "Тор" на перехват вслепую. Запрограммируйте шестую ракету "Тор" на полное ручное управление на промежуточной фазе — шеф Джефферсон выполнит перехват. Запрограммируйте оставшиеся ракеты перехвата на полностью автоматический режим на случай, если кто-нибудь ускользнет." Пальцы ракетного техника порхали над рычагами управления.
"БРПЛ приближаются к оптимальной дальности стрельбы". Сент-Майкл повернулся к главному специалисту по сенсорам, главному мастер-сержанту космического командования Джейку Джефферсону. "Готов, Джейк?" Джефферсон, слегка положив палец на большой трекбол управления на своей консоли, кивнул.
Генерал переключил наушники связи на интерком всей станции. "Внимание на станцию. Приготовьтесь. для запуска ракеты". Он откинулся на спинку стула и переплел пальцы. "Запуск всех перехватчиков "Тор" зафиксирован".
Был активирован единственный переключатель. "Запускаем фиксацию". Компьютер слежения SBR передавал информацию о слежении в эжектор "Тор", направляя десять ракет в сторону шести баллистических ракет морского базирования, летящих в космосе со скоростью тысячи миль в час. Три ракеты-перехватчика "Тор" также получали точную информацию о наведении с датчиков SBR, так что их бортовые датчики уже знали, где искать БРПЛ. Эти три ракеты, на которые постоянно поступали сверхточные данные, ожидали в эжекторе команды запуска, направленной компьютером.
Из семи других ракет "Тор" две были запущены сразу после того, как "Сент-Майкл" подал сигнал о завершении запуска. Первая из этих двух ракет была полностью направлена мощным SBR станции Armstrong и другими датчиками, имитируя сбой бортовых трекеров Thor. Вторая ракета, имитировавшая сбой всех сигналов восходящей линии передачи данных слежения со станции "Армстронг", при перехвате полагалась исключительно на бортовой радар и инфракрасные датчики.
Однако, несмотря на технические сбои, две ракеты "Тор" работали безупречно. Каждая ракета "Тор" имела двухступенчатый двигатель на жидком топливе, способный развивать тягу в десять тысяч фунтов, который мгновенно разгонял четырехтысячные ракеты до пятнадцати тысяч миль в час за несколько секунд. Вскоре после того, как их двигатели сработали, из корпуса ракеты "Тор" отделилась стальная сетка диаметром в сто футов, эффективно увеличив радиус поражения ракеты. Первым двум ракетам-перехватчикам не нужна была сетка для нейтрализации их целей. Датчики SBR космической станции взорвалась тысячефунтовая осколочно-фугасная зенитная боеголовка на первой ракете "Тор" за долю секунды до того, как сетка попала в верхнюю ступень баллистической ракеты, мгновенно разорвав защитный кожух боеголовки БРПЛ, уничтожив чувствительную электронику инерциального наведения и отправив всю верхнюю ступень, вращающуюся, в космос. Вторая ракета "Тор", направленная радиолокационной головкой самонаведения на саму ракету, попала прямым попаданием в верхнюю ступень БРПЛ через несколько мгновений после выгорания третьей ступени, полностью уничтожив баллистическую ракету. "Подтверждено два попадания", - доложил техник на борту космической станции, и среди экипажа поднялся радостный крик. Святой Михаил вцепился в подлокотники своего командирского кресла и позволил себе слабую улыбку.
Джефферсону этого было достаточно. Он глубоко вздохнул и нажал кнопку запуска на своей консоли ручного управления, выпуская ракету "Тор", которая должна была управляться вручную. "Тор шестой в пути", - объявил он.
Долю секунды спустя компьютеры перехвата станции "Армстронг" решили, что две ведущие баллистические ракеты находятся на надлежащем расстоянии, и первые две полностью автоматические ракеты "Тор" были выброшены из пускового гаража взрывами сверхсжатого газообразного азота. "Торс один и два на расстоянии".
Святой Михаил кивнул Джефферсону. "Пока что ты прав, Джейк. Покажи тем парням внизу, на что способен космонит ".
Следуя указаниям перехватчиков, управляемых SBR, Джефферсон нажал на командные клавиши, которые запустили двигатели его ракеты, работающие на жидком топливе, и развернули стофутовую стальную ловушку. На мониторе его компьютера появилось сенсорное изображение шестой баллистической ракеты морского базирования, а курсор в виде круга представлял сенсорное изображение ракеты "Тор", удаляющейся от станции "Армстронг".
Мягко, осторожно Джефферсон средним пальцем правой руки нажал переключатель включения на боковой панели консоли слежения и положил большой палец правой руки на трекбол. Пока он нажимал кнопку включения, любое движение трекбола запускало крошечные верньерные двигатели на корпусе его ракеты "Тор", которые перемещали ракету-перехватчик в любом направлении, чтобы выровнять ее с целью. Задачей Джефферсона было удерживать БРПЛ примерно в центре курсора круга до момента столкновения. "Прямое попадание в Трайдент номер один", - доложил техник. "Второму тору осталось десять секунд до столкновения. "Тор три" запущен ... "
"Три попадания из шести", - сказал Сент-Майкл. "Хорошо, но недостаточно хорошо..."
"Попадание с близкого расстояния по Трайденту два", - пришел другой отчет. "Четверо из шести уничтожены... "
- Превосходно, - говорил генерал, - превосходно...
"Чистый промах по Трезубцу три!" - внезапно крикнул техник. "Ни ловушки, ни взрыва вблизи".
Сент-Майкл почувствовал нервное покалывание в пальцах, что заставило его сосредоточиться еще сильнее. "Автоматическая фиксация запуска на Торе номер семь", - отрезал он. Но техник предвосхитил его команду, и ракета уже вылетела из своего желоба.
У Джефферсона были свои проблемы, когда Святой Михаил склонился над его плечом. "Это как пытаться вдеть нитку в иголку в двух бейсбольных перчатках", - пробормотал Джефферсон. Он рискнул оторвать взгляд от своего монитора слежения на индикаторы состояния ракеты. "Я израсходовал три четверти топлива верньерного двигателя. Это превращается в погоню за хвостом ... "
"Полегче, шеф", - сказал генерал. "У тебя все подключено. Расслабься". Он также разговаривал сам с собой. "Трезубцы три и шесть приближаются к разделению MIRV…
Святой Михаил откинулся на спинку стула и нервно посмотрел на тыльную сторону потной правой руки Джефферсона. Две оставшиеся БРПЛ были почти готовы к MIRV — каждая из десяти отдельных возвращаемых боеголовок ракеты вскоре должна была отделиться от основной шины. Если бы они это сделали, было бы почти невозможно сбить небольшие боеголовки.
Большой палец Джефферсона едва касался поверхности трекбола, когда он пытался подтолкнуть перехватчик к автобусу с баллистическими ракетами. Изображение с датчиков БРПЛ становилось все более и более неустойчивым. Большой палец Джефферсона слегка дрожал, когда он боролся за контроль. "Ты понял, Джейк. Полегче, полегче. "Он промахнется", - сказал Джефферсон сквозь стиснутые зубы. "Запускайте еще один перехватчик, шкипер. Быстро. Это собирается—"
Приборы на пульте Джефферсона замерли. Главный мастер-сержант не заметил замороженных показаний… он был полностью поглощен попытками объединить два изображения с датчиков, хотя у него больше не было контроля. "Ты понял", - сказал Сент-Майкл, прочитав застывшие цифры. "Двадцатипятифутовая ловушка на ремне и детонация ловушки. Отличная стрельба, шеф." Джефферсон благодарно кивнул и убрал руку от влажного от пота трекбола. "Отделение MIRV на Трезубце три", - доложил техник. "Седьмой Тор - это..." Он сделал паузу, изучая результаты компьютерного анализа входных данных датчиков. "Похоже, что Тор седьмой поймал в ловушку всех мирвов, кроме одного, сразу после их разделения", - сказал он. "Я отслеживаю одну-единственную боеголовку. Трек выглядит немного шатким, но я думаю, что он войдет в атмосферу неповрежденным ".
"Повлияет ли это на хребет Уайт Сэндс?" - спросил генерал.
После мучительно долгой паузы, во время которой Сент-Майкл собирался отправить другого "Тора" в погоню за "блуждающей боеголовкой", техник ответил. "Подтверждаю, шкипер. В пределах досягаемости, но по крайней мере в пяти милях от скопления целей на полигоне. Чистый промах."
"Хорошо… Ну, мы не убили его, но мы задели его достаточно, чтобы сбить с курса. И мы получили пятьдесят девять из шестидесяти боеголовок. "Эффективность девяносто восемь целых три десятых процента", - добавил полковник Уэйн Маркс, заместитель командира по инженерному обеспечению, хлопая техников по плечам в знак поздравления. "Я бы сказал, неплохая стрельба на окружной ярмарке".
Святой Михаил забрал свою кофейную чашку. "Если только ты не под той единственной оставшейся боеголовкой", - сказал он.
Американский корабль "СОЗВЕЗДИЕ".
"Очень хорошо", - сказал контр-адмирал Беннет Уолтон. Он вернул телефон с надписью "CIC", центр боевой информации, на рычаг и посмотрел на президента. "Сэр, Шайенн Маунтин сообщает, что один макет спускаемого аппарата Mark 21C потерпел столкновение на ракетном полигоне Уайт Сэндс.
Президент почувствовал, как его лицо вспыхнуло от волнения. Он повернулся и улыбнулся министру обороны. "Одна боеголовка? Только один?"
"Это все, сэр", - сказал Уолтон. "И что одна боеголовка отклонилась от курса и промахнулась от намеченной точки столкновения на восемь морских миль. Если бы боеголовка была активна, огненный шар не долетел бы до цели. Средства связи сообщают, что отчет Армстронга о результатах действий получен в CIC.
Президент пожал всем руки, затем откинулся на спинку кресла командира авианосца и отхлебнул кофе. "Черт, я думаю, у нас здесь что-то есть ..."
ГЛАВА 2
КРЕМЛЬ, СССР
Из-за порывов снежного вихря, который падал за окнами с тройными ставнями, министру обороны Советского Союза Сергею Леонидовичу Чиликову было трудно видеть даже замерзшую Москву-реку и новое Варшавское шоссе, протянувшееся через ее южный и северный берега. Он наблюдал, как полицейские пытались направить движение в объезд небольшого столкновения посреди проспекта Баковка к востоку от нового административного центра Кремля. Приближалась еще одна долгая, суровая зима.
Чиликов отвернулся от ледяной сцены снаружи, но внутри все было таким же удручающим и холодным. За длинным продолговатым дубовым столом в похожем на пещеру кабинете сидели члены Коллегии, советского главного военного совета. В коллегию входили три заместителя министра обороны, генерал КГБ, командующие пятью родами советских вооруженных сил и пять генералов, представляющих различные вспомогательные и резервные подразделения вооруженных сил. Пятнадцать человек, шестеро в деловых костюмах с медалями и ленточками, остальные в военной форме, и ни один из них, и меньше всех Чиликов, моложе шестидесяти. Все, кроме одного, относительно молодого шефа КГБ Личижева, были Героями Советского Союза.
Они были окружены помощниками и секретарями на жестких металлических складных стульях, расставленных вдоль столетних гобеленов, покрывающих стены комнаты. Двое элитных кремлевских охранников, каждый из которых вооружен автоматами АКСУ, стояли по бокам каждой тяжелой дубовой двери, ведущей в камеру.
Все в большой холодной комнате выглядели напряженными. Чиликов знал, чего ожидает каждый из них. Когда он подошел к незанятому месту во главе стола для совещаний, гомон внезапно стих. "Мы должны атаковать", - сказал Чиликов. Лица пятнадцати мужчин оставались каменными, мрачными. Безмозглый скот, подумал Чиликов про себя. Новый генеральный секретарь так крепко вцепился мертвой хваткой в этих некогда могущественных солдат, Героев Советского Союза, что большинство из них боялись даже поднять глаза от стола. Дух гласности в режиме генерального секретаря Михаила Горбачева был подавлен. "Отчеты разведки убедительны, товарищи", - заявил Чиликов. "Почти все группировки, выступающие за Хомейни, потерпели поражение от умеренных, и прозападное правительство укрепляет контроль как над народом, так и над вооруженными силами. Инопланетное правительство в Иране пообещало вернуть своему народу богатство и процветание, существовавшие до Хомейни, разумеется, при финансовой поддержке американцев. КГБ прогнозирует, что иранцы согласятся на повторное открытие воздушных и военно-морских баз и постов прослушивания в Иране в обмен на щедрую финансовую помощь. Это означает, что продажи оружия Ирану с Запада, которые были не более чем тайными струйками, вскоре могут потечь рекой, как водка".
Чиликов окинул каждого из них властным взглядом. Несмотря на его возраст, в его глазах плясал тот же огонь, что и тогда, когда он был молодым командиром танка, триумфально проезжавшим по Польше во время Второй мировой войны. "Старые попытки консолидировать Закавказье под нашим правлением путем разжигания этой изнуряющей, кровавой войны между Ираном и Ираком сошли на нет. Наш бывший лидер, больше озабоченный своим телевизионным имиджем, чем потребностями будущего мирового коммунистического государства, не смог предвидеть, что религиозный фанатизм может стать мощной, поддерживающей силой - особенно в Иране. Отсутствие успеха в поддержке режима Хусейна в Ираке серьезно подорвало наш престиж. В результате мы рискуем потерять все наше влияние на всем Ближнем Востоке".
"Неужели это действительно так, товарищ маршал?" - Спросил заместитель министра обороны и главнокомандующий сухопутными войсками генерал Евгений Илановский. "Конечно, ненависть, которую иранцы испытывают к американцам, не может быть стерта за одну ночь? Тысячи людей были убиты в результате американских бомбардировок Тегерана и острова Харг всего несколько лет назад."
"Рейды, которые иранцы сами по глупости спровоцировали, напав на американское судоходство в Персидском заливе и организовав рождественский теракт в Вашингтоне", - сказал адмирал Черчеровин, главнокомандующий военно-морским флотом. "Похоже, у них есть инстинкт саморазрушения".
"Что может сыграть нам на руку", - вставил Личизев, представитель КГБ. "Что касается того, как иранцы относятся к американцам в данный момент, мои агенты в Иране сообщают о явном смягчении отношения. Общественная память иногда может быть удобно короткой, а официальная память может быть скорректирована. ЦРУ оказало жизненно важную военную поддержку марионеточному режиму аятоллы Фалаха Алиентара. Они помогли сокрушить его врагов очень эффективно, во многом так же, как они делали, когда у власти был шах Павелирили Резневе, до того, как у них случился приступ демократической совести ..."
"Очевидно, что прошлые проступки забыты", - подытожил Чиликов. "И если Соединенные Штаты и Иран подпишут соглашение о дружбе и сотрудничестве, ирано-иракская война закончится в течение нескольких дней. Ирак не будет стрелять по американскому судну, и небо над Ираном будет почти непроницаемым, если американским самолетам будет разрешено там садиться. Мы будем так же бессильны, как были в Египте двадцать лет назад.
Коллегия замолчала. Следующий вопрос висел над группой, как занесенное лезвие гильотины, но никто не собирался задавать. Взгляд Чиликова скользнул по седовласым мужчинам за столом, но он встретил несколько прямых взглядов.
Они ждали приказов, решил Чиликов. Что ж, отдай им приказ… "Операция "Перо" была одобрена Политбюро", - наконец сказал Чиликов. "План оккупации и контроля над Ираном и Персидским заливом. Быстрое исполнение имеет важное значение. Необходимо помешать Соединенным Штатам войти в Персидский залив с крупными военно-воздушными силами. Мы не хотим повторения их неудачной операции пятилетней давности. Мы должны взять на себя тактическое командование на театре военных действий в Персидском заливе, прежде чем Иран официально обратится к Соединенным Штатам за помощью. Аятолла Лариджани создал правительство в изгнании в Сирии, и его убедили помочь нам. Он объявит, что именно прозападные члены партии Алиентара ускорили войну с Ираком. Он осудит войну как американский заговор с целью раскола исламского братства. Он призовет к священной войне против марионеточного режима Алиентара".
Чиликов сделал паузу, позволяя своим тщательно подобранным словам осмыслиться. "Затем он объявит о союзе с президентом Ирака Хусейном, чтобы объединить две воюющие нации под новым флагом, создав Исламскую Республику Персия".
Чиликов вернулся на свое место и жестом подозвал первого заместителя министра обороны Сергея Хромеева, начальника Генерального штаба Вооруженных Сил. Хромеев подошел к широкому компьютерному экрану с плоскими линзами, установленному в углу комнаты. "Предварительный сценарий был одобрен Политбюро", - начал Хромеев. "Конечной целью операции "Перо" является консолидация региона Персидского залива под полным политическим и военным контролем нашей Советской коммунистической партии. Партия через совет обороны приказала Ставке выполнить задачи, изложенные в этих приказах ".
Хронеев обратился к папке на длинном столе для совещаний, когда на экране появилась подробная компьютерная карта Персидского залива. Задействованные силы будут состоять в основном из воздушных, сухопутных и морских сил под командованием Южного военного округа. Операция "Перо" будет проводиться с использованием сил, сформированных в ходе операции "Скалистая зачистка", наших ежегодных боевых учений Южного военного округа ТВО. Силы, мобилизованные во время "Зачистки Роки", будут дополнены резервными силами для обороны дома по мере реализации операции "Перо". Небольшая, но драматичная иранская атака на один из наших эсминцев в Персидском заливе ускорит наш ответ по оборонительному сдерживанию. Нападение будет заранее спланировано агентами ГРУ и КГБ, действующими в Иране, и будет использовать иранские противокорабельные ракеты Silkworm, выпущенные из Бандар-Аббаса недалеко от Ормузского пролива.
"У нас уже есть целая оперативная группа авианосцев на месте. Авианосец типа Mockba "Леонид И. Брежнев" находится в Персидском заливе. Боевой группе "Брежнев" почти никто не противостоит — я рад сообщить, что американцы по-прежнему отказываются отправить один из своих авианосцев в Персидский залив из-за страха возмездия. У "Брежнева" шесть крейсеров, десять эсминцев и десять вспомогательных судов. Когда эсминец "Современный" будет атакован, боевая группа нанесет удар по иранским военным портам Абадан, Бандар-Аббас и Бушер. Группа будет усилена морскими бомбардировщиками Ту-95 и Ту-121Б из наших портов в Южном Йемене. Контроль над Бандар-Аббасом даст нам контроль над Ормузским проливом, главной узкой точкой, как вы хорошо знаете, во всем Персидском заливе. Южный театр военных действий займет Тегеран при содействии трех дивизий из Афганистана, которые будут контролировать восточную границу. Южный ТВД, Каспийская флотилия и иракские войска захватят западную границу ".
Чиликов заметил несколько нервных лиц в Коллегии. Казалось, они не рвались в бой. Они будут следовать приказам, но это была гораздо более амбициозная операция, чем они ожидали.
Хромеев продолжал. "Сирийские и иракские силы сдержат любую американскую военную реакцию со стороны Турции, а авианосная боевая группа "Брежнев" в Персидском заливе перекроет воздушные и морские подходы к Персидскому заливу, Оманскому заливу и Аравийскому морю".
Чиликов встал и повернулся лицом к Коллегии. Компьютерная карта застыла с изображением красных серпов и молотов, распространившихся от Сирии до Пакистана. "Через неделю мы оккупируем Иран", - сказал Чиликов. "Переворот восстановит исламский режим Лариджани, который, как уже упоминалось, объединит Иран под эгидой Исламской Республики Персия. Мы сохраним как политический, так и военный контроль над регионом и не позволим Соединенным Штатам когда-либо вернуть себе мощный стратегический плацдарм в Персидском заливе ".
Послышался низкий гул голосов. Чиликов сидел, сложив руки перед собой на столе, ожидая, когда утихнет гул. Несколько коротких лет назад такой смелый план вызвал бы энергичные, гневные протесты. Больше нет. Люди, окружавшие Чиликова, уже начали успокаиваться. Члены Коллегии были либо слишком ошарашены, либо напуганы, либо и то и другое вместе, чтобы высказаться. Чиликов позволил своим словам задержаться на несколько мгновений, затем сказал: "Ваши комментарии, товарищи".
"Это блестящий план", - с энтузиазмом сказал Илановский. "Стремительные, сокрушительные клещи, которые отобьют у США весь регион".
"Уверяю вас, военно-морской флот готов, джентльмены", - добавил адмирал Черчеровин. "Боевая группа Брежнева может легко контролировать регион, а наши силы морской авиации из Южного Йемена и Вьетнама перехватят все американские военно-воздушные силы быстрого развертывания".
Каждый из командующих вооруженными силами, в свою очередь, выразил свой энтузиазм и поддержку плану вторжения Чиликова. Но такая подавляющая поддержка не особенно воодушевила министра обороны. Запуганные военные командиры, как правило, принимали ненадежные решения. Он собирался сделать какой-нибудь комментарий по поводу чрезмерного энтузиазма своего персонала, когда — он заметил тихую, но оживленную дискуссию между заместителем министра Алексеем Ивановичем Ромердуновым, главнокомандующим воздушно-космическими силами, и одним из его сотрудников. Ромердунов, который должен был быть по меньшей мере на тридцать лет старше своего увлеченного помощника, едва не втолкнул сотрудника обратно на его место. "Есть проблема, Ромердунов?"
Все головы повернулись в сторону семидесятилетнего главы сил противовоздушной обороны. Ромердунов выпрямился в своем кресле, бросив сердитый взгляд в сторону своего помощника. "Нет, товарищ министр".
Чиликов кивнул и собирался отдать свои распоряжения Коллегии, когда Ромердунов прочистил горло. "Извините меня, министр Чиликов, — он снова с опаской посмотрел в сторону помощника, — возможно, следует сделать несколько важных замечаний по поводу этого иранского наступления".
Члены Коллегии застыли и уставились на Ромердунова, как будто это было просто шуткой. министр финансов. Чиликов ничего не сказал. Затем, без дальнейших подсказок, помощник Ромердунова встал и вытянулся по стойке смирно. Офицер был высоким, худощавым, мощно сложенным. Очевидно, украинец, судя по его широким плечам, плоскому носу и квадратной челюсти, решил Чиликов. Он остановился на имени мужчины, когда тот начал говорить.
"Сэр, я —"
"Я знаю, кто вы, генерал-лейтенант Говоров. Как первого в Советском Союзе космонавта космического челнока и Героя Советского Союза вы известны всем нам ". Чиликов ударил кулаком по ладони в едва сдерживаемом гневе. "Ваш вклад в научное и военное превосходство нашей страны прощает многие ... проступки. Поскольку вы сочли нужным дать себе разрешение выступить перед Коллегией, пожалуйста, продолжайте. Я уверен, что все хотят услышать мнение нового командующего командованием космической обороны ".
"Мои извинения, сэр", - это было все, на что хватило извинений Говорова. Большинство офицеров рангом ниже трехзвездочного генерала были бы куском желе, выступая перед Коллегией, даже не совершая серьезного нарушения протокола. Но, похоже, это не повлияло на молодого Говорова.
"Что ж, продолжайте, генерал-лейтенант".
Говоров вытянулся по стойке "смирно". "Я считаю, что эта миссия по нападению на Иран в конечном итоге провалится".
Ромердунов выпрямился на своем стуле и посмотрел прямо перед собой, словно готовясь к встрече с палачом. Все взгляды в комнате переместились с каменного лица Ромердунова на удивленного маршала.
"Я слышал, - сказал Чиликов, - что утонченность не совсем в твоем стиле. Я вижу, что это правда ". Он посмотрел на Ромердунова, который продолжал смотреть прямо перед собой. Что ж, подумал Чиликов, похоже, старый боевой конь Ромердунов не побоялся бросить вызов партии, даже если это было косвенно через его заместителя Говорова.
Что касается Говорова, он воспринял молчание Чиликова как сигнал продолжать. "У американцев есть устройство, которое не только способно предупреждать о любом надвигающемся вторжении, но и направлять контрсилы США и НАТО. Это устройство, сэр, является космической станцией Армстронга ...
"Космическая станция? Их военная база? Она существует всего несколько месяцев —"
"Да, и она полностью работоспособна", - сказал Говоров. "Как мы все знаем, сэр, американцы успешно завершили свое первое эксплуатационное испытание своей незаконной ракеты-перехватчика космического базирования "Тор". Хотя тест был далек от совершенства —"
"Это преувеличение, Говоров", - вставил Хромеев. "Американцы назвали это эксплуатационным испытанием, но оно было тщательно организовано для обеспечения оптимальных результатов. Несмотря на их хореографию, наша разведка сообщила о нескольких явных промахах с ракетой "Тор". Это очевидный пропагандистский ход—"
"Наша разведка оценивает эффективность ракеты "Тор" не выше восьмидесяти трех процентов, - согласился Говоров, - что, по мнению моих сотрудников, составляет не более пятидесяти процентов в реальном сценарии военного времени. Но, сэр, ракета "Тор" здесь ни при чем. Мои сотрудники больше озабочены системой современных датчиков, используемых в настоящее время, особенно радаром космического базирования с фазированной антенной решеткой на борту космической станции "Армстронг". Она обладает гораздо большими возможностями, чем мы предполагали вначале. Мы считаем, сэр, что радар космического базирования может отслеживать и идентифицировать объекты на суше, на море и в воздухе с дальности, превышающей тысячу шестьсот километров."
В конференц-зале раздался гул голосов. Голос Чиликова прогремел над всеми ними. "Тысяча шестьсот километров? Это невозможно. Ни один радар не может этого сделать ".
"Нет земного радара, сэр. Но установленный в космосе радар не имеет ни размера, ни географических ограничений, он ограничен только доступной для него мощностью, а у космической станции достаточно солнечной энергии, чтобы обеспечить энергией весь Кремль ".
"Вы пытаетесь сказать нам, - сказал заместитель министра Илановский, - что одна космическая станция может отслеживать все передвижения военной техники, задействованной в операции "Перо"? Тысячи транспортных средств разбросаны на миллионах кубических километров пространства в гористой местности и в плохую погоду? Это абсурдно—"