Или глашатай, который провозглашает, кто победители?
– ПЛУТАРХ
Верно, я говорю о снах,
Которые являются детьми праздного мозга,
Порожденная ничем иным, как тщетной фантазией.
– УИЛЬЯМ ШЕКСПИР
1
В то время как мечи молний смертоносно рассекали покрытый шрамами щит неба, Барт Миннок в последний раз насвистывал дорогу домой. Несмотря на проливной дождь, настроение Барта улучшилось вместе с его веселой мелодией, когда он отсалютовал своему швейцару.
“Как дела, мистер Миннок?”
“Это набирает обороты, Джеки. Еду далеко за город”.
“Этот дождь мог бы сделать то же самое, если ты спросишь меня”.
“Какой дождь?” Со смехом Барт зашлепал в промокших шлепанцах к лифту.
Над островом Манхэттен прогремел гром, жители пригородных районов в полдень дулись под зонтиками по завышенным ценам, купленными у предприимчивых уличных торговцев, а автобусы maxibus извергали потоки мокрого воздуха. Но в мире Барта солнце сияло золотыми лучами.
У него было горячее свидание с сексапильной Сиси, что само по себе было не на что чихать самопровозглашенному ботанику, который был девственником до несколько смущающего возраста двадцати четырех.
Пять лет спустя, и во многом благодаря успеху U-Play, он мог выбирать из множества нетерпеливых женщин - даже если это нетерпение было вызвано в основном деньгами и средствами массовой информации, полученными его компанией.
Он не возражал.
Он знал, что не был особенно хорош собой, и принимал собственную неловкость в романтических ситуациях. (За исключением сексуальной Сиси.) Он не разбирался в искусстве или литературе, не отличал хороший винтаж от бутылки домашнего самогона. Что он знал, так это компьютеры, игры и соблазн технологий.
И все же Сиси была другой, думал он, отключая замки и систему безопасности в своей трехуровневой квартире с четырехзвездочным видом на центр города. Ей нравились игры, и ее не интересовали марочные вина или художественные галереи.
Но даже вечер с милой и сексуальной Сиси не был причиной свиста или широкой, яркой улыбки на его лице, когда он переставлял дверные замки.
У него в портфеле была последняя версия Fantastical, и пока он не протестировал ее, не сыграл в нее, не одобрил, она была полностью его.
Его внутренний домофон приветствовал его радостным "Добро пожаловать домой, Барт", и его серверный дроид - сделанный на заказ, чтобы воспроизвести принцессу Лею, классические Звездные войны, режим рабыни (он был ботаником, но все еще оставался парнем) - вышел, чтобы предложить ему его любимое апельсиновое шипучее с колотым льдом.
“Ты сегодня рано пришел домой”.
“Мне нужно кое-что сделать в голографической комнате”.
“Не работай слишком усердно. Вам нужно выехать через два часа и двенадцать минут, чтобы прибыть в квартиру Сиси вовремя. По расписанию ты должен забрать цветы по дороге. Ты останешься на ночь?”
“Таков план”.
“Наслаждайся. Твои туфли очень мокрые. Хочешь, я куплю тебе новую пару?”
“Нет, все в порядке. Я возьму немного по пути наверх ”.
“Не забывай”, - сказала она с быстрой ухмылкой Леи, которая всегда щекотала его. “Должен ли я напомнить тебе о твоей дате ближе ко времени вылета?”
Он отложил свой портфель в сторону, откинул назад светло-каштановые волосы, которые вечно падали ему на глаза. “Все в порядке. Я устрою шумиху в holo. Ты можешь просто отключиться на ночь ”.
“Хорошо. Я здесь, если я тебе понадоблюсь ”.
Обычно он использовал бы свою личную Лею для некоторой разговорной практики, возможно, попросил бы ее составить ему компанию, пока он отдыхал от дня и говорил о текущих проектах. Насколько Барт был обеспокоен, не было ничего похожего на дроида. Они никогда не судили, если только вы не запрограммировали их на это.
Но Фантастикал позвал его. Он открыл свой портфель, достал диск, дружески поцеловал его и начал подниматься по лестнице.
Он оформлял свои помещения по собственной прихоти и вкусу, поэтому игрушек было предостаточно. Реквизит, оружие, костюмы и рисунки из видео и игр служили декором и развлечением, поскольку каждая комната на каждом уровне была оборудована различными игровыми системами, видеосистемами, экранами и составами.
Для Барта это была реализованная мечта. Он жил, как и работал, в большой электронной игровой комнате.
Его кабинет на втором этаже представлял собой увеличенную копию мостика галактического военного корабля "Вэлиант" из одноименного фильма. Его работа над игровыми дисками для видео дала его неоперившейся U-Play настоящий старт.
Он забыл о смене обуви или мокрой рубашки и направился прямиком на третий этаж.
Служба безопасности голографической комнаты потребовала отпечаток его большого пальца, отпечаток голоса и сканирование сетчатки. Он знал, что это перебор, но так было веселее, а забава всегда была названием игры. Возможно, он регулярно открывал это пространство для друзей и гостей, но ему нравилось, что здесь присутствуют аспекты супершпиона.
Он реактивировал их при входе, затем отключил все внешние коммуникации. В течение часа - ладно, может быть, девяноста минут - он намеревался играть, он не хотел, чтобы его прерывали.
Весь смысл игр, по мнению Барта, заключался в том, чтобы погрузиться в фантазию, или соревнование, или просто развлечение. И Fantastical сделала бы это погружение в себя на несколько шагов дальше того, что было на рынке в середине 2060 года.
Если последние настройки и усовершенствования сработали, бизнесмен внутри геймера напомнил ему об этом.
“Они сработают. Это будет mag с точностью до энного, ” пробормотал он, вставляя диск и запуская программу запуска. Он снова использовал свой отпечаток голоса, затем свой пароль. Новая версия была полностью засекречена. Он и его партнеры построили U-Play не только на geek. Он очень хорошо понимал беспощадный бизнес в игровой сфере и на самом деле находил корпоративный шпионаж своего рода кайфом.
Он был игроком, думал он. Не только в играх, но и в бизнесе игр. Успех U-Play обеспечил все, о чем он и его друзья, его партнер говорили, о чем мечтали, ради чего работали.
С Fantastical они бы запустили все это - и, скрестив пальцы, стали крупными игроками.
Он уже определился со сценарием, любимым и уровнем. Он практиковал, изучал, совершенствовал и перерабатывал эту фантазию, ее элементы бесчисленное количество раз во время разработки, и теперь приступил к игре под кодовым названием K2BK. Он возьмет на себя роль избитого и циничного героя, сражающегося со злыми силами осажденного королевства Юнона на вымирающей планете Горт.
Зеркальные стены голокомнаты отразили его, когда свет начал кружиться и тускнеть, когда его влажные и мятые брюки цвета хаки и футболка капитана Зи, его мокрые кроссовки превратились в покрытое шрамами боевое снаряжение и ботинки короля-воина.
В своей руке он почувствовал рукоять и тяжесть палаша. И этот порыв, да, этот новый порыв его воплощения героя, и грядущая битва.
Превосходно, подумал он. Excellente primo. Он мог не только видеть, но и чуять дым битвы и уже пролитую кровь. Он протянул руку, нащупал выпуклость бицепса, складку старого шрама.
Приступы ломоты по всему телу говорили о едва заживших ранах, о целой жизни, проведенной в боях.
Лучше всего, он чувствовал себя сильным, дерзким, отважным, свирепым.Он стал отважным королем-воином, собирающимся повести свой измученный, раненый и ненумерованный народ в битву.
Он издал боевой клич - потому что мог - и услышал, как сила его голоса сотрясла воздух.
Это потрясло полностью.
Клочковатая борода покрывала его лицо, а спутанные волосы щекотали шею и плечи.
Он был Тором, воином, защитником и по праву королем Юноны.
Он сел на своего боевого коня - со второй попытки, что было неплохо - и ринулся в бой. Он слышал крики друга и врага, когда сталкивались мечи и огненные копья извергали смерть. Его любимая Юнона горела, поэтому он прорубал себе путь через линии, в то время как кровь брызгала, а пот струился по его коже.
По предложению его партнера Бенни, они добавили необязательный любовный интерес. Чтобы добраться до своей женщины, храброго и красивого воина, отважно защищающего стены замка, ему пришлось пробиться вперед и вступить в решающую битву - человек за человеком со злым лордом Мэнксом.
Он достигал этого уровня бесчисленное количество раз во время разработки, но лишь на несколько раз выходил за его пределы, когда программировал вызов на вершину шкалы. Чтобы сражаться, требовались умение, расчет времени, ловкость, чтобы увернуться от пламени копья и стрелы, отразить удар меча - или в чем был смысл?
Любое попадание снизит его оценку, потенциально отправит его в унизительное отступление или на доблестную смерть. На этот раз он стремился не просто превзойти уровень, а установить новый рекорд.
Его лошадь с вызовом заржала, когда они неслись галопом сквозь вонь дыма, перепрыгивая через тела павших. Он напрягся и вцепился, когда лошадь встала на дыбы, и все равно был почти сброшен с седла.
Каждый раз, когда это случалось, он встречал Мэнкса пешком, и каждый раз, когда он встречал Мэнкса пешком, он терял Джуно, женщину и игру.
Не в этот раз, он выругался и издал еще один гулкий крик, прорываясь сквозь дым.
И вот, стены дома, где храбрецы сражались с теми, кто пытался его разрушить. И там, темный, страшный лик лорда Мэнкса, меч, красный от крови невинных.
Он почувствовал острую боль от потери, от более счастливых времен своего детства до того, как его омрачили убийства и обман.
“Твоя ловушка провалилась”, - крикнул Барт.
“Иначе я был бы разочарован”. Мэнкс ухмыльнулся, его черные глаза сияли смертью. “Это всегда было моим желанием встретиться с тобой здесь, покончить с тобой и твоей линией на этой земле”.
“Это закончится здесь, и твоей кровью”.
Мужчины бросились в атаку; мечи встретились. Вспышка молнии, которую Барт добавил для драматизма, брызнула и зашипела от скрещивания клинков.
Барт почувствовал, как удар пробежал по его руке, и вспышка боли в плече заставила его сделать мысленную заметку снизить уровни по умолчанию. Реализм был важен, но он не хотел, чтобы геймеры жаловались, потому что они запрограммировали его слишком горячо.
Он развернулся для следующего удара, блокируя его, и почувствовал мучительный хлопок в плече. Он чуть не попросил о паузе в программе, но был слишком занят, уклоняясь от удара.
Какого черта, подумал он, нанося удар и едва не пройдя мимо охраны Мэнкса, победа не была победой, пока ты не работал ради этого.
“Твоя женщина будет моей до наступления ночи”, - прорычал Мэнкс.
“Она будет танцевать на твоем... эй!” Его меч соскользнул, и клинок врага рассек ему руку. Вместо быстрого толчка в ознаменование удара, боль опалила. “Что за черт. Пауза -”
Но для Барта игра была окончена.
Лейтенант Ева Даллас назвала контуженного швейцара и пронеслась мимо. Солнце и зной, оставшиеся после ночных штормов, подняли ей настроение. Рядом с ней ее партнер, Пибоди, поникла. “Пару месяцев назад все, что ты делал, это жаловался на холод. Теперь ты жалуешься на жару. Никогда не бывает удовлетворен”. Пибоди, ее темные волосы были собраны сзади в короткий хвост, продолжала скулить. “Почему они не могут регулировать температуру?”
“Кто они?”
“Люди погоды. У нас должна быть технология. Почему бы не подарить нам хотя бы пару недель спокойной середины семидесятых? Я не прошу слишком многого. Ты мог бы попросить Рорка поработать над этим ”.
“О да, я скажу ему, чтобы он занялся этим, сразу после того, как он скупит последние десять процентов вселенной”. Ева покачивалась на каблуках, пока они поднимались на лифте, и думала о своем муже, с которым прожила почти два года.
На самом деле, он, вероятно, мог бы что-нибудь придумать. “Если вы хотите регулируемую температуру, найдите работу, где вы работаете внутри с климат-контролем”.
“Июнь должен быть с маргаритками и легким бризом”. Пибоди взмахнула рукой в воздухе. “Вместо этого мы получаем thunder boomers и humiture для убийства”.
“Мне нравятся бумеры”.
Темные глаза Пибоди сузились, когда она изучала угловатое лицо Евы. “У тебя, наверное, было много секса прошлой ночью. Ты почти самоуверенна”.
“Заткнись. Я никогда не бываю самоуверенным ”.
“Почти. Ты на грани совершенства ”.
“Ты на грани того, чтобы получить ботинком по заднице”.
“В любом случае, так лучше”.
Невольно развеселившись, Ева выпрямила свое длинное, худощавое тело, затем вышла из лифта, когда двери резко открылись.
Полицейские в коридоре вытянулись по стойке смирно. “Лейтенант”.
“Офицер. Что у нас есть?”
“Жертва - Барт Миннок, парень из U-Play”.
“Ты во что играешь?”
“U-Play, сэр, это компания по производству компьютерных и голографических игр. Девушка нашла его этим утром. Она говорит, что он бросил ее прошлой ночью, и она пришла, чтобы прочитать ему акт о беспорядках. Домашний дроид впустил ее, и когда она добралась сюда, он был заперт в своей голографической комнате, заставил дроида открыть ее. ”Полицейский сделал паузу. “Я думаю, ты захочешь увидеть это сам”.
“Где девушка?”
“Сиси Роув. Мы держим ее внутри, и с ней офицер. Перевел дроида на удержание ”.
“Сначала мы займемся сценой”.
Она вошла внутрь, просканировала. То, что она смогла увидеть на первом уровне, поразило ее как клуб для очень богатого, очень снисходительного подростка. Яркие, основные цвета, в которых больше мягкости, чем структуры, стены из экранов, игры и еще раз игры, игрушки - в основном военные игрушки. Не столько жилое помещение, сколько большая игровая комната. Она предположила, что, учитывая его профессию, это подходит.
“Третий этаж, лейтенант. Там есть лифт”.
“Мы пойдем по лестнице”.
“Это как персональный парк развлечений”, - прокомментировала Пибоди, когда они начали. “Макнаб плакал бы от радости и зависти”, - добавила она, думая о своем главном мужчине. “Должен сказать, это довольно морозно”.
“Он мог жить как ребенок, но у него была очень взрослая охрана на двери”. Она обходила второй уровень достаточно долго, чтобы определить, что хозяйская спальня была еще одной игровой площадкой, а гостевые комнаты оборудованы для множества развлечений. У него был домашний офис, который напоминал ей уменьшенную версию домашней компьютерной лаборатории Рорка, но с более причудливыми штрихами.
“Серьезно относится к своей работе”, - пробормотала она. “Жил своей работой”.
Она вернулась к лестнице и поднялась к офицеру у двери голографической комнаты.
“Эта дверь была заперта?”
“Подруга утверждает, что это было, сэр, и связь отключилась. Дроид подтверждает. У него был допуск к экстренному обходу. В журнале записано, что жертва вошла, а затем заперла комнату в шестнадцать тридцать три. Никаких других входов или попыток входа до девяти восемнадцати этим утром ”.
“Хорошо”. И Ева, и Пибоди открыли свои походные комплекты, запечатанные. “Запись включена”, - сказала она и шагнула к дверному проему.
Она не часто удивлялась. Она была полицейским почти двенадцать лет, и хотя она знала, что видела не все - ты никогда этого не видел, - она видела многое.
Но ее длинные карие глаза на мгновение расширились, когда она увидела сцену. “Так вот, это то, что ты видишь не каждый день”.
“Мужчина. О, черт.” Пибоди резко втянула воздух.
“Даже не думай о загрузке”.
“Нужно подумать об этом”. Пибоди тяжело сглотнула. “Не буду этого делать”.
Тело лежало, распластавшись, раскинув руки и ноги в кровавой луже, растекшейся по полу. Голова лежала в нескольких футах от меня, глаза на пленке были широко раскрыты, рот в зияющей форме О.
“Следует сказать, что жертва лишилась головы, что является довольно хорошим предположением о причине смерти. Один в охраняемой голографической комнате, без оружия. Интересно. Что ж, давайте посмотрим ”.
Она услышала, как Пибоди снова сглотнула.
“Возьми игровую доску, посмотри, что он запрограммировал”, - приказала она. “И я хочу все диски безопасности и журналы, как для здания, так и для этого подразделения”.
“На этом”, - сказала Пибоди, благодарная за отсрочку, когда Ева подошла к телу.
Для протокола, Ева проверила отпечатки пальцев. “Жертва идентифицирована как Барт Миннок, проживающий по этому адресу, двадцати девяти лет”. Она достала пару микрогогглов. “Судя по осмотру на месте происшествия, голова была отсечена одним мощным ударом. Никаких признаков распиливания или взлома ”. Она проигнорировала сдержанный рвотный звук со стороны Пибоди. “Кроме того, жертва получила шестидюймовую рану на левом предплечье. Есть несколько синяков, но ни одна из этих ран не была бы смертельной. Я, чтобы подтвердить. Моррису это понравится”, - добавила она, затем поднялась, чтобы осмотреть голову.