один из которых позорно подвергается клевете в этой книге
СОДЕРЖАНИЕ
1 ПОБЕДА в Персидском заливе
2 голоса с воздуха
3 Отражения в Харриере
4 Воскресенье в деревне
5 Рождественский конь
6 См. Неаполь и. . .
7 Хеллкин
8 Все остальные демоны
9 Нортангер
10 морских монархов
11 Голов смерти
12 Вы присоединитесь к танцу?
13 Отчаянный Дан
14 Встреча стюардов
15 Дождь в Испании
16 летучая мышь
17 Операция `` Спящая красавица ''
18 В погоне за убийством
19 туннелей любви?
20 Некоторые умирают
Джон Гарднер
Биография автора
авторское право
1
ВЫИГРАТЬ В ЗАЛИВЕ
За час до рассвета, в Ормузском проливе: темное и опасное время и место. Воздух представлял собой прохладную смесь моря и сладости, не имевшую ни малейшего намека на тепло, которое возникнет, когда наступит день. Массивный зарегистрированный в Японии нефтяной танкер Son of Takashani медленно продвигался к Оманскому заливу и относительной безопасности. Его огромная палуба мягко покатилась; высокая надстройка, возвышающаяся над кормой, похожая на многоквартирный дом, из-за своей высоты, казалось, опрокидывалась сильнее, чем палуба.
Каждый офицер и рядовой на борту мог почувствовать напряжение мышц живота, чувство срочности и абсурдное отстраненное чувство, которое испытывают люди, когда знают, что в любую минуту может принести смерть в результате пожара, взрыва, пули или воды. Многие погибли от них на этом участке воды за годы войны в Персидском заливе.
И американцы, и британцы помогли им в тралении мин и сопровождении нефтяных танкеров. Но в этот раз Сын Такашани был вынужден отправиться в путешествие без помощи американского флота или Королевского флота. Однако японцы приняли меры предосторожности.
Вооруженные люди находились на мостике, на обзорных площадках надстройки и даже на палубе. Некоторые всегда были там во время путешествия с иракских нефтяных месторождений через Персидский залив, но в часы рассвета и сумерек дополнительные руки с оружием следили за ними. Это были часы высокого риска.
На мостике мужчины несли маленькие смертоносные Beretta 12 - версии модели S, с металлическим прикладом и скорострельностью 500 с лишним выстрелов в минуту. Более тяжелые пулеметы общего назначения устанавливались на шарнирных опорах: два по левому борту и еще пара по правому борту на палубе; в то время как еще четыре были установлены в надстройке, давая широкое поле огня как в носу, так и в корме. Все это были Browning M2 HB калибра .50, не имеющие себе равных в своем классе как по дальности, так и по огневой мощи, их ленты боеприпасов были усыпаны трассирующими снарядами.
Сын учителя Такашани, Киёси Акаши, никогда не скучал по мосту в это время суток. Ему скорее нравилось чувство напряжения и опасности.
Радар на мостике искал в море другие корабли, а в воздухе - любые вражеские самолеты. Они мало что могли сделать против мин, но, по крайней мере, у них был шанс, если так называемые иранские революционеры совершили одну из своих атак на небольших моторизованных кораблях.
Поднимаясь вверх, тот же радар мог определять местонахождение самолетов на расстоянии до десяти миль на расстоянии около 10 000 футов. Выше этой высоты невидимые лучи не могли достичь, но атаки самолетов в Персидском заливе обычно шли низко. К сожалению, на этом рассвете атака была произведена с неожиданной высоты около 25 000 футов.
Офицеры и солдаты «Сына Такашани» не знали, что гигантский транспортный самолет C-130 «Геркулес» летел по рассветному небу примерно в пятидесяти милях к востоку от них. Hercules был полностью выкрашен в черный матовый цвет и не имел никаких обозначений: ни серийных номеров, ни знаков различия. В кабине экипажа штурман дал лаконичную инструкцию пилоту. Семь турбовинтовых двигателей были заглушены, и 136 000 фунтов самолета начали снижаться с 30 000 до 25 000 футов.
Штурман приложил руку к наушникам, стараясь услышать постоянный голос, который приходил на их частоту, давая жизненно важную информацию о силе и направлении ветра на разных высотах вплоть до уровня моря. Эти сообщения поступили с океанской яхты, оснащенной самым современным метеорологическим оборудованием и радио, когда судно проходило у Хайма, на побережье Объединенных Арабских Эмиратов. Данные были быстро введены в компьютер навигатора. Через несколько секунд он смог чтобы сообщить пилоту точные точки, в которых они должны освободить свой груз. «Ровно 25 000 футов. Первая палка в пятнадцати милях от цели; вторая палка на две точки по правому борту, третья на четыре точки по левому борту ».
Пилот подтвердил, выровнялся на высоте 25000 футов и повторил инструкции капитану, который, как и двадцать других мужчин в грузовом отсеке, был одет в шерстяной шлем, защитные очки и кислородную маску. Горловой микрофон донес его вопрос до пилота: «Как долго, шкипер?»
'Пять минут. Теперь открываю грузовые двери. Раздалось завывание гидравлики, когда двери отодвинулись, и погрузочная площадка рухнула, как подъемный мост. На высоте 25000 футов рассвет уже начался, за ними виднелся розовый жемчужный свет. Внизу все еще царила тьма, а на высоте «Геркулеса» в разреженном воздухе было ледяным холодом. У каждого человека в грузовом отсеке была голая кожа, защищенная от обморожений.
Старший прыгуна подал сигнал, и двадцать человек, сидевших лицом внутрь на твердосплавных скамьях, встали, отвечая на жесты руками. Они были одеты в черное: черные комбинезоны, ботинки, перчатки, шлемы, кислородные маски и очки, а также разное вооружение, в том числе автоматы Калашникова АК-47, автоматические винтовки «Галил» и пистолеты-пулеметы «Скорпион»; гранаты и, в двух случаях, неуклюжие гранатометы, все они были прочно зажаты на черной паутине, покрывающей их грудь.
Над ними, по всей длине грузового отсека, что-то похожее на огромных черных летучих мышей свисало с промасленных гусениц, заканчивающихся в двадцати футах от грузовой рампы. Теперь люди выстроились в линию под этими зловещими формами, которые представляли собой большие дельтапланы без двигателя и с почти жесткими крыльями, сделанными из усиленного брезента, пропитанного мощным долговечным раствором противообледенительной жидкости. С каждого набора крыльев свисал каркас из легкого сплава, к которому теперь каждый мужчина пристегивал себя ремнями, специально разработанными с быстросъемным замком, подобным тем, которые используются на парашютах. Ремни ремня безопасности были отрегулированы перед взлетом и позволяли менять положение для подвешивания и сидения на рамах.
Эти люди репетировали и практиковались в этом ремесле над пустынями и уединенными участками земли при любых погодных условиях. Это была тщательно отобранная и хорошо обученная группа, которая после шести месяцев тяжелых испытаний могла взлететь с высоты 25 000 футов и спуститься по спирали, чтобы приземлиться в пределах тщательно обозначенной и предписанной области.
Грузовой отсек наполнился шумом, грохотом двигателей и потоком воздуха, просачивающегося обратно через открытые двери. Инструкции были сведены к жестам рукой, и прыгун хлопнул правой ладонью по груди, затем поднял обе руки, широко разводя пальцы - десять; затем пять; за ними последовали еще пять.
Мужчины, стоявшие в рамках своих дельтапланов, склоняли головы к маленьким высотомерам, прикрепленным к их правым запястьям, устанавливая их на 25 000 футов. Примерно через минуту их жизнь будет зависеть от точных настроек над уровнем моря. Большинство из них также взглянули на маленькие компасы, прикрепленные к их левым запястьям. Эти два простых инструмента были единственными приспособлениями, которые помогли им в долгом спуске к морю и в том, что они окрестили операцией «Победа».
«Приготовьтесь к первой вешке». Голос пилота заполнил уши прыгуна, и он подал знак первой группе из десяти человек, чтобы они встали. Они неуклонно шли к открытым дверям в задней части самолета, их планеры плавно двигались над ними по двойным рельсам.
«Все палки готовы», - сказал пилот. Снова прыгун подал сигнал, и следующие две группы по пять человек заняли свои места.
«Держись за палку один. Придерживайтесь одного шага ».
Рука прыгуна опустилась, и первые десять человек с десятисекундными интервалами устремились в космос.
«Геркулес» резко повернул налево.
«Держись за палку номер два. Дважды придерживайся ".
Еще один сигнал, и пятеро мужчин скользнули вниз к пленке тьмы внизу, когда «Геркулес» повернул направо. Третья палка вылетела вовремя, по сигналу старшего. Грузовые двери закрылись, когда самолет повернулся и круто поднялся, возвращаясь в свой секретный дом.
Дельтапланы упали, упав на 1000 футов или около того, пока крылья не взлетели в воздух, и их пилоты переместились так, что они замедлились, вступили в контакт с другими элементами своей конкретной палки, а затем в рыхлом строю начали движение. скользить к первым полосам рассвета внизу. Тела мужчин, казалось, неподвижно висели в воздухе, и на начальных этапах спуска все они были вынуждены поднять руки в перчатках, чтобы стереть лед и иней со своих очков, высотомеров и компасов. Это было воодушевляющее занятие, но они едва ли замечали движение, пока не прошли через высоту 10 000 футов. Тамвоздух сгустился, и все они лучше владели своим хлипким кораблем.
Сын Такашани не получил предупреждения. Правда, оператор радара уловил на экране несколько мелких пятен, но они для него ничего не значили. Возможно, птицы, или пылинки, или статическое электричество на экране.
Ровно на высоте 1000 футов над танкером три группы перевели свои дельтапланы в боевую позицию. Двое мужчин, вооруженных гранатометами, находились в задней части танкера, висели в ремнях безопасности, руки были свободны, чтобы манипулировать оружием. Две гранаты вылетели из воздуха, одна пробила мост, другая взорвалась дальше по надстройке, оставив зияющую дыру.
Взрыв на мосту был подобен внезапному всплеску раскаленного добела пламени. Все погибли мгновенно.
Моряк Огава, один из стрелков надстройки, не мог поверить своим глазам и ушам. Он услышал двойной взрыв, почувствовал, как под ним затряслось судно, а затем увидел, что два существа, похожие на доисторических птиц, приближаются к носу. Пламя вырвалось из них, и он увидел, как один из расчётов палубных орудий рассыпался, словно гнездо мышей, поражённых выстрелом из дробовика. Он нажал на спусковой крючок «браунинга» почти рефлекторно, и его разум зафиксировал удивление, когда он увидел, как две приближающиеся птицы превратились в искореженную плоть, кровь и расколотый холст, когда тяжелые пули разорвали их на части.
Двое мужчин, которые начали все именно так, как планировалось, выпустив гранаты, также потерпели поражение. После того, как они нанесли удары по надстройке, оба мужчины сбросили гранатометы в море и, резко раскачиваясь, вытащили из груди пистолеты-пулеметы «Скорпион». В считанные секунды они устремились вниз к корме «Сына Такашани», маневрируя своими планерами, втягивая их в более пологий и медленный спуск, готовые освободить ремни безопасности, как только их ботинки на резиновой подошве коснутся палубы. Они были всего в пятидесяти футах от приземления, когда короткая очередь из другой части надстройки оторвала ноги человеку справа. Он провис в ремнях безопасности, и крылья над ним наклонились так, что весь планер соскользнул в его напарника.
Второй человек был отброшен в сторону, потерял сознание, потерял сознание, неуправляемо раскачивался, так что угол атаки его крыльев резко увеличился, и он врезался в корму танкера.
Первоначальный шок и удивление прошли менее чем за две минуты. Оставшиеся артиллеристы как на палубе, так и в потрепанной надстройке оценивали ситуацию. Тренировки, на которых настаивал Мастер, окупились. Никто из экипажа «Сына Такашани» не заботился о собственной безопасности. Несколько больших дельтапланов, изрыгая пламя и смерть, кружили над кораблем в поисках отверстий для приземления на главной палубе, отчаянно пытаясь сохранить высоту. Двое налетели с правого борта, сбив еще один крупнокалиберный пулеметный расчет, но их искалечили и разорвали на части от огня, направленного с надстройки. Четверым мужчинам действительно удалось благополучно приземлиться на корму, пытаясь найти укрытие позади надстройки, отцепив гранаты от своего ремня безопасности. Еще трое погибли, когда полетели вниз по левому борту.
Оба артиллерийских расчёта на палубе были выведены из строя, и из-за непреодолимого огня на палубу достигла еще одна пара дельтапланов. Остальные были либо взорваны с неба, либо погибли, врезавшись в корпус корабля. Семеро оставшихся сражались.
Дымовые гранаты прикрывали троицу, приземлившуюся на передней части палубы, в то время как четверо мужчин, атаковавших с кормы, сумели с гранатой и пистолетом закрепиться в самой надстройке.
Бои длились почти полчаса. В конце этого кровавого рассвета вокруг танкера было разбросано несколько тел парапланеристов, восемнадцать офицеров и солдат «Сына Такашани» были убиты, а еще семь ранены.
Радиофицер продолжал подавать сигнал бедствия на протяжении всего боя, но только через час к месту происшествия прибыл фрегат ВМС США, и к тому времени японцы, будучи порядочными людьми, опрокинули тела погибших. нападающих за борт, вымыли палубу, позаботились о своих убитых и раненых и реорганизовали танкер, чтобы он мог продолжить свой путь.
Самый старший офицер, двадцатидвухлетний Зензо Ямада, занявший место мертвого мастера, смог дать капитану американского фрегата наглядный отчет о происходящем. Американский офицер был обеспокоен отсутствием доказательств, оставленных японским экипажем, но Ямада, похоже, не беспокоился. «Я помог одному из них умереть», - сказал он капитану фрегата.
«Как?» Американскому офицеру было тридцать лет, капитан-лейтенант по имени Эд Поттс и человек, который сам ценил порядок.
«Он умирал. Я прикончу его ».
Американец кивнул. "Он что-нибудь сказал?"
«Только одно слово».
'Ага?'
«Он сказал, выигрывай». Японский офицер засмеялся при этой мысли.
«Победа, да? Что ж, он этого не сделал, не так ли?
«Человек не победит. Он проиграл и умер ''. Японский офицер снова засмеялся, как будто это была самая смешная вещь, которую он слышал за долгое время.
Позже другие не находили это таким забавным.
2
ГОЛОСА ИЗ ВОЗДУХА
Последствия странного нападения на танкер «Сын Такашани» были предсказуемы. Япония обвинила сначала Иран, затем Ирак. Обе страны отрицали свою причастность. Ни одна террористическая организация не призналась, хотя разведывательные сообщества Запада держали свои глаза и уши открытыми.
Большая часть сообщений о японском танкере проходила через стол Джеймса Бонда в этом безликом здании с видом на Риджентс-парк, где он, к своему разочарованию, был прикован к административной работе. Он не мог знать, что рано или поздно он станет глубоко вовлеченным в бизнес.
В наши дни высокотехнологичной электроники нет ничего необычного в том, что люди, которые должны знать лучше, заявляют, что HUMINT - сбор разведданных, осуществляемый человеческими агентами в полевых условиях - либо мертв, либо живет только в одолженное время. Бонд недавно громко рассмеялся, когда услышал, как писатель приключенческих историй утверждает, что шпионский роман мертв, потому что: «В наши дни все делается с помощью спутников».
Конечно, эти электронные волшебники, опоясывающие Землю, могут собирать фотографии и даже военные передачи с воздуха, но это было гораздо больше. Спутник во время войны может дать преимущество армиям, флотам и военно-воздушным силам, но в мирное время, когда в распоряжении спецслужб больше времени, резервный анализ фотографий и устной информации может быть выполнен только мужчиной или женщиной. в поле. Кроме того, часто существуют тонкие тайные операции, которые не могут быть выполнены целыми эшелонами электроники, только людьми.
В одной области, в области ELINT, сбора разведывательной информации с помощью электронных средств, и человек-агент, COMSATS (спутники связи), и сама ELINT были объединены в одну команду. В последние годы микроблюп, который так успешно использовался для прослушивания телефонных и других разговоров, редко использовался в полевых условиях, обычно только при тайных операциях в непосредственной близости.
Действительно, новое модное слово - ELINT. Можно контролировать целые районы больших и малых городов и даже сельскую местность по всему миру. Никто не застрахован от слушателей, потому что подслушивание стало частью жизни, необходимой из-за того другого ужаса, с которым все страны и народы вынуждены сосуществовать, - терроризма во многих его проявлениях и формах.
Каждые двадцать четыре часа электронные подслушивающие устройства сканируют чувствительные области, и во время сканирования гигантская память компьютеров в сотнях установок будет напрягаться, чтобы улавливать определенные триггерные слова и фразы. В некоторых городах, которые считаются чувствительными, если вы поговорите со своей девушкой о Semtex или случайно произнесете кодовое слово или фразу, используемую известными террористами, ваш разговор почти наверняка будет отслеживаться до тех пор, пока слушатели не решат, что ваша пустая болтовня безвредна.
Только люди могут устанавливать небольшие, очень мощные подслушивающие станции в заданных точках; и другие люди вставляют ключевые слова и фразы в компьютерные базы данных. После этого машины вступают во владение, принимая решения о расшифровке разговоров, точном их местонахождении и даже именах говорящих по отпечаткам голоса. Все больше людей анализируют эти стенограммы, иногда на досуге, чаще на скорости, чтобы не упустить преимущество.
Спустя чуть больше месяца после инцидента с сыном Такашани двое мужчин встретились на вилле с видом на Средиземное море. Они были гладкокожими, безукоризненно обработанными, и, по сути, бизнесмены пили кофе во внутреннем дворике, поросшем виноградной лозой, откуда открывался беспрепятственный вид на захватывающую красоту: кипарисы, оливковые рощи, грубые пастбища для овец и коз. мерцающее море и вдали запеченные красно-белые крыши маленькой деревушки. Ни один из мужчин не мог знать, что в деревне, которая выглядела такой мирной и уединенной, спрятан мощный приемник.
Приемник просканировал площадь около пятидесяти миль, записывая около миллиона слов в секунду, произносимых на улицах, в барах, частных домах и по телефону, через один из COMSATS и далее в компьютеры двух больших постов прослушивания. Один из компьютеров уловил целую фразу, произнесенную одним из двух мужчин, когда они пили сладкий кофе. Фраза была: «Здоровье зависит от силы»ken как тост, и компьютерные воспоминания метафорически сели и заметили, как повторяются четыре слова. Они только недавно были вставлены в программы сканирования слов.
«Здоровье зависит от силы», - улыбнулся темноволосый молодой человек, протягивая чашу своему старшему товарищу - гладкому, смугловолокнистому парню с широкими плечами и выразительной серой пятнистостью на висках.
«WIN была грандиозной катастрофой», - сказал пожилой мужчина. В его голосе не было ни намека на критику, только легкое отвращение.
«Прошу прощения, - его товарищ слегка склонил голову, - я был очень уверен в этом. Обучение было исключительным. . . ’
«И стоила небольшого состояния. . . ’
'Истинный. Но это доказывает, что если мы собираемся взять их всех, когда они будут на борту того, что они называют «Птичье гнездо-2», нам потребуется гораздо более тонкий подход. Даже если бы мы удвоили, а может быть, и утроили силу для WIN, была бы бойня. Birdsnest Two приспособлен к любым атакам. Они бы уничтожили наши дельтапланы задолго до того, как приблизились бы к цели на расстояние 500 футов. Кроме того, это, вероятно, придется делать в суровую зимнюю погоду ».
Пожилой мужчина кивнул: «Это означает, что атака действительно может произойти только изнутри».
«Вы имеете в виду, что у нас должны быть люди на борту?» - встревожился темноволосый.
«Вы можете придумать лучший способ?»
'Это невозможно. Как можно быстро внедриться в такую службу? Нам осталось меньше двенадцати месяцев. Если бы такой вариант был когда-либо, мы бы использовали его, сэкономив много времени, а также много денег ».
На пленках, которые были окончательно изучены, слушатели напрягали слух во время долгой паузы. Вдалеке послышался звук самолета, издалека. Ближе к нему сердито лаяла собака. Затем пожилой мужчина сказал:
«Ах, мой друг, так часто мы ищем сложное решение; как было бы, если бы мы сделали это проще? Один мужчина. Один человек на борту «Птичьего гнезда-2» - это все, что нам нужно, потому что один человек может отпереть ворота и впустить других. Или даже кто-то из свиты, например, недовольный офицер-флагман. Один - это все, что нам нужно. Один троянский конь.
«Даже один был бы. . . ’
'Трудно? Нет, если он уже там, на месте ».
«Но у нас нет никого, кто. . . ’
«Может быть, у нас уже есть кто-то; а может даже он этого еще не знает. Ваши люди опытны, они наверняка могли бы сказать, кто этот человек, и оказать давление? »
Снова пауза, завершенная лаем собаки. Затем-
«Компромисс. Да, очевидное решение ».
«Так очевидно, что вам пришлось потратить жизни двадцати наемников, не говоря уже о финансах на их обучение и оснащение. А теперь иди и найди нужного нам агента. Офицер или рядовой. Экипаж или посетитель. Неважно какой. Просто найди его ».
М. бросил расшифровку стенограммы обратно на стол и взглянул на своего начальника штаба Билла Таннера, который, казалось, изучал лицо старого адмирала, как стратег изучал местность сражения.
«Что ж, - сказал М. Это было скорее горловое кряхтение, чем четко произнесенное слово. «Что ж, мы знаем, кто эти люди, и мы знаем цель, но не знаем полной цели. Есть комментарии, Таннер?
«Только очевидное, сэр».
«В смысле?» М. был сегодня в беззастенчиво воинственном настроении.
«Это значит, сэр, что мы можем кое-что изменить. Мы можем сдвинуть латунные шляпы в последний момент. Поместите их на крейсер вместо Birdsnest Two. . . ’
«О, ради всего святого, Таннер, мы знаем HMS Invincible от Birdsnest Two, так сказать« Инвинсибл ». HMS Invincible - один из трех оставшихся авианосцев - крупных кораблей - Королевского флота: на самом деле три крупнейших газотурбинных ... приведенные в действие военные корабли в мире. Все они обозначены как ВМТ - «Сквозные палубные крейсеры» класса «Инвинсибл», и все они прошли серьезную модернизацию электроники, вооружения и авиационных возможностей после уроков, извлеченных во время Фолклендской войны.
После малейшей паузы Таннер продолжил: «Поместите их… на другой корабль. . . в последнюю минуту . . . ’
«Какой еще корабль? Эсминец или фрегат? Их трое, Таннер. Три высших начальства в комплекте со своим посохом. Я бы сказал, что около двенадцати или пятнадцати тел. Пользуйся здравым смыслом, чувак, им придется делить койки на фрегате или эсминце, и это может быть очень хорошо для русских, но я не вижу, чтобы наши американские друзья или сэр Джеффри Гулд относились к этому с добротой ».