взвизгнуло. М. повернулся к столу, и Бонд старательно сфокусировался на
серых спокойных глазах.
- Это был премьер-министр, - ворчливо сказал М. Сказал, что хочет,
чтобы вы с мисс Брэнд уехали из страны. - Он опустил глаза и уставился
на чашечку трубки. - Чтобы завтра к вечеру вас тут не было. Слишком
многие знают вас в лицо. Все поймут, когда увидят, в каком вы состоянии.
Езжайте, куда хотите. Сумма на расходы не ограничена, в любой валюте. Я
распоряжусь. Срок отпуска - месяц.
Никаких контактов. Следовало отправить вас еще сегодня, но у девушки
завтра в одиннадцать аудиенция во Дворце. Экстренное награждение орденом
св. Георгия. Пресса, конечно, узнает об этом только под Новый год.
Славная, наверное, девушка. Хотел бы я когда-нибудь ее повидать. По
правде говоря, - сменив тон, сказал М. с непроницаемым лицом, -
премьер-министр имел в виду кое-что и для вас тоже. Забыл, наверное, что
у нас тут это не принято. Поэтому он попросил поблагодарить вас за него.
Сказал несколько комплиментов по адресу Службы. Был очень любезен. М.
улыбнулся той редкой своей улыбкой, от которой все его лицо освещалось и
теплело. Бонд улыбнулся в ответ. Они без слов понимали все, о чем
следовало молчать. Бонд понял, что пора уходить. Поднялся.
- Благодарю вас, сэр, - сказал он. - Я рад за мисс Брэнд.
- Вот и прекрасно, - подвел черту М. - Решено. Увидимся через месяц.
И, между прочим, загляните в свой офис. Найдете там кое-что от меня.
Сувенир.
Джеймс Бонд спустился лифтом на свой этаж и похромал знакомым
коридором к своей двери. Его секретарша в большой комнате разбирала
бумаги на столе его соседа по кабинету. - Что, 008 возвращается? -
спросил он.
- Да, - счастливо улыбнулась она. - Прилетает сегодня.
- Я рад, что у тебя будет компания, - сказал он. - Я опять уезжаю.
- О, - отозвалась она, быстро взглянула в его лицо и тут же отвела
глаза. - Похоже, что ты нуждаешься в отдыхе.
- Что и собираюсь себе устроить. Месячное изгнание. Он подумал о
Гале. - Это будет настоящий отпуск. Есть что-нибудь для меня?
- Твоя новая машина ждет внизу. Я проверила. Шофер сказал, что ты
заказал ее сегодня на испытательный срок. Хорошенькая. Да, и еще
принесли пакет из офиса М. Раскрыть?
- Да, пожалуйста.
Бонд уселся за свой стол и взглянул на часы. Пять вечера. Он
чувствовал себя усталым. Он знал, что будет усталым еще несколько дней.
Так всегда бывает после сложных операций. Послевкусие напряжения,
опасности, страха. Секретарша вернулась с двумя на вид тяжелыми
картонными коробками, поставила их на стол. Он открыл верхнюю. Когда
увидел промасленную бумагу, сразу понял, что там.
В коробке лежала карточка. Бонд вынул ее, прочитал. Зелеными
чернилами М. было написано: "Может пригодиться". Без подписи.
Бонд отвернул бумагу и нежно взял новенькую блестящую "беретту".
Сувенир? Нет. Скорее, напоминание. Он пожал плечами и сунул пистолет под
пиджак, в ременное гнездо. Опираясь на трость, тяжело поднялся на ноги.
- В другой - длинноствольный "кольт", - сказал он секретарше. - Пусть
будет у тебя, пока я не вернусь. Потом я возьму его в тир и
пристреляюсь.
Он направился к двери. Оглянулся.
- Пока, Лил. Привет 008. Вели ему, чтобы берег себя. Я буду во
Франции. Адрес оставлю в Центре "Ф". Но только в случае крайней
необходимости.
- Конкретнее, - улыбнулась она.
- Ну, скажем, - засмеялся Бонд, - скажем, любое приглашение на игру в
бридж.
Он, прихрамывая, вышел из комнаты и закрыл за собою дверь.
Четвертая модель 1953 года ждала его у подъезда. Это был открытый
спортивный автомобиль того же стального цвета, что и "Бентли", нашедший
свою могилу в мейдстонском гараже. Синяя кожаная обивка роскошно
вздохнула, когда Бонд неловко забрался на сиденье рядом с шофером из
фирмы.
Через полчаса тот помог Бонду выйти на углу Бердкейдж-уолк и
Куин-Энн-геЯт.
- Она могла бы бегать быстрее, если б вы захотели, сэр, сказал он. -
Дайте нам две недели, и мы наладим ее так, что она будет давать больше
сотни в час.
- Позже, - ответил Бонд. - Я ее покупаю. Но с одним условием: к
завтрашнему вечеру вы должны доставить ее к паромной станции в Кале.
- Слушаюсь! - ухмыльнулся шофер. - Сам и доставлю. До встречи на
пирсе, сэр!
- Прекрасно. Только будьте осторожны на шоссе А-20.
Дуврская дорога в наши дни - опасное место.
- Не беспокойтесь, сэр, - сказал шофер, думая про себя, что этот тип,
видно, неженка, хотя и здорово разбирается в автомобилях. - Доставлю в
порядке.
- Не каждый день покупаю, - улыбнулся Бонд. - Ну, счастливо!
Не дожидаясь ответа, он захромал, опираясь на трость, сквозь
профильтрованные парковой зеленью лучи вечернего солнца, в которых
плясала пыль.
Он сел на скамейку у озера, прямо против острова, вынул сигареты,
зажигалку, посмотрел на часы. Без пяти шесть. Напомнил себе, что она из
тех, кто любит точность. Он заказал столик поужинать. А потом? Но
сначала они будут долго, подробно, увлеченно строить планы. Чего бы ей
хотелось? Куда бы она поехала? Где уже бывала? В Германии, конечно.
Франция. Париж исключается. Туда они заедут на обратном пути. В первый
же день надо уехать как можно дальше от Па-де-Кале. Он знает ферму между
Монтреем и Этаплем, где дивно кормят. Потом быстрый спуск к Луаре.
Несколько дней в маленьких городках, вроде Боженси. Потом медленно на
юг, окольными путями, подальше от пяти-звездных отелей. Неторопливо
присматриваясь. .. Бонд встряхнулся.
К кому присматриваясь? Друг к другу? Он что, так серьезен насчет этой
девушки?
- Джеймс.
У нее был чистый, высокий, немножко нервный голос. Он ожидал другого.
Она стояла в нескольких шагах, черный беретик лихо сдвинут на ухо.
Она кажется возбужденной и таинственной, подумал Бонд, как чужестранка,
встретившаяся вам за границей, - одна, в открытой машине, желанная и
недостижимая, спешащая на свидание. Не к вам. Не про вас. Он поднялся и
взял ее протянутые руки.
Она высвободилась первой. Садиться не захотела.
- Как жаль, что тебя не будет там завтра, - сказала она, глядя на
него мягко, но как-то уклончиво.
- Завтра утром или завтра вечером? - улыбнулся он.
- Не говори глупостей, - она вспыхнула и рассмеялась. Я имею в виду,
во Дворце.
- Что ты собираешься делать потом? - спросил он.
Она внимательно на него посмотрела. Что напомнил ему этот взгляд?
Поля морфи? Взгляд, каким он посмотрел на Дрэкса при последней раздаче в
"Блэйдзе"? Кет. Не вполне. Тут было что-то еще. Нежность? Сожаление?
Она перевела глаза, глядя мимо его плеча.
Бонд обернулся. В ста ярдах стоял коротко подстриженный молодой
человек. Просто стоял спиной к ним, ничего не делал. Ждал.
Бонд обратился к Гале, и она прямо встретила его взгляд. - Я выхожу
замуж за этого человека, - просто сказала она.
- Завтра вечером. - И, словно никаких объяснений больше не
требовалось, прибавила, - его зовут детектив-инспектор Вивьен.
- А, - сказал Бонд и натянуто улыбнулся. - Понятно.
Они молча отвели глаза.
Ну, почему, собственно, он ожидал другого? Поцелуй. Прикосновения
двух испуганных человечков, сжавшихся в эпицентре смертельной опасности.
Ничего больше. И на пальце у нее было обручальное кольцо. Мог бы
сообразить. Почему он решил, что оно только для того, чтобы охладить
Дрэкса? Почему он решил, что она разделяет его желания, его планы?
Что же теперь? Он пожал плечами, стряхивая огорчение. Горечь
поражения всегда сильнее радости, которую приносит успех. Что ж, вот и
порог. Пора уходить из этой молодой жизни, пора уносить свое холодное
сердце еще куда-то. Никаких сожалений. Никаких сантиментов. Надо вести
себя так, как, по ее мнению, должен вести себя такой человек, как он.
Тертый калач. Секретный агент. Всего лишь силуэт человека.
Она смотрела на него довольно нервно, с нетерпением ожидая, когда
кончится эта сцена, когда уйдет этот чужак, попытавшийся занять ее
сердце.
Бонд тепло улыбнулся.
- Я ревную, - сказал он. - У меня на завтрашний вечер были совсем
другие планы.
Она улыбнулась в ответ, благодарная, что он нарушил молчание. -Какие
же?
- Я собирался отвезти тебя на одну ферму, во Франции, и после
чудесного обеда проверить, правду ли говорят про розы, что они стонут,
когда их рвут. - Она засмеялась.
- Мне жаль, что не могу быть полезной. Но в мире еще так много роз,
которые жаждут, чтобы их сорвали.
- Пожалуй, - согласился он. - Что ж, прощай, Гала. - Он протянул ей
руку. - Прощай, Джеймс. - Он коснулся ее в последний раз, а потом они
отвернулись друг от друга и разошлись, каждый - в свою жизнь.
КАЗИНО "РУАЯЛЬ"
Ян ФЛЕМИНГ
Перевод с английского С. Козицкого
ONLINE БИБЛИОТЕКА
Aeaaa 1
СЕКРЕТНЫЙ АГЕНТ
E трем часам ночи запах табачного дыма и пота становится невыносимым.
Нервное напряжение игроков - тугой клубок алчности, страха и
сосредоточенности - достигает предела; в свои права вступают чувства,
эмоции выходят из-под контроля. Внезапно Джеймс Бонд понял, что устал.
Он всегда прислушивался к тому, что подсказывало естество, и доверял
ему. Инстинкт помогал избежать пресыщения и предупреждал моменты, когда
острота восприятия притупляется и растет риск наделать ошибок.
Он отошел от рулетки и ненадолго остановился у медного ограждения,
окружавшего большой стол для карт. Намбер продолжал играть и,
по-видимому, выигрывал. Перед ним громоздилась гора стотысячных жетонов.
Рядом с могучей левой рукой - неприметная стопочка желтых фишек по
полмиллиона франков каждая.
Бонд на мгновение задержал взгляд на впечатляющем профиле Намбера,
затем пожал плечами, как бы отгоняя недоумение, и двинулся к кассам.
Кассы отделяли от зала высокие, до подбородка, перегородки. В этих
загонах сидели на крутящихся табуретках и распихивали по полочкам жетоны
и банкноты кассиры, типичные банковские служащие.
Перегородка в человеческий рост плюс положенные клерку дубинка и
револьвер... Перемахнуть через ограждение, схватить пачку банкнот,
перепрыгнуть обратно и убежать по коридорам, где столько дверей,
невозможно. К тому же кассиры работают, как правило, по двое.
Бонд продолжал размышлять о возможности ограбления, получая из рук
кассира стопку банкнот по сто тысяч, затем пачки купюр по десять тысяч
франков. Одновременно он представлял, как, вероятнее всего, пройдет
завтра обычное собрание дирекции казино:
"Месье Намбер сделал два миллиона. Играл, как обычно.
Мисс Фэачайлд за час собрала миллион, затем спасовала. Она целый час
держала три банка месье Намбера, но бросила карты. Играла спокойно.
Месье виконт де Вийорэн сыграл миллион двести на рулетке. Играл по
максимуму на первой и последней дюжинах. Ему везло. Англичанин мистер
Бонд вновь в выигрыше: ровно три миллиона за два дня. Играл мартингал на
красном за пятым столом. Дюкло, он вел партию, может сообщить детали.
Мистер Бонд настойчив, умеет рисковать. Игра у него идет, да и нервы,
похоже, крепкие. За вечер железка выиграла столько-то, баккара -
столько-то, рулетка дала столько-то, на шарах, где очередной спад
публики, соотношение один к одному"..
"Merci, monsieur Xavier"
"Merci, monsieur le President".
"Или что-то в этом духе", - подумал Бонд, продолжая свой путь к
выходу через вращающиеся двери. У одной из них он раскланялся на
прощание с затянутым во фрак мужчиной, работа которого состояла в том,
чтобы по первому сигналу тревоги мгновенно блокировать все двери, для
чего достаточно нажать ногой кнопку в полу.
На сем участники собрания передадут в президиум свои отчеты и поедут
обедать - кто домой, кто в ресторан.
"Нет, грабить кассу казино Намбер не станет, - подумал Бонд, - для
этого потребовался бы десяток тренированных парней, которым никак не
обойтись без того, чтоб не уложить одного-двух служащих казино. Вряд ли
во Франции или в какой другой стране просто подыскать для такого рода
работы десять прохлаждающихся без дела убийц".
Пока Бонд давал тысячу франков на чай в гардеробе и спускался по
ступенькам парадного входа, он окончательно решил, что Намбер ни при
каких обстоятельствах не станет грабить кассу, выбросил этот вариант из
головы. И занялся анализом своих физических ощущений. Острый гравий
проминал подошвы его лакированных ботинок; во рту стояла неприятная
горечь; чуть вспотели подмышки; глаза как будто разбухли от напряжения;
лоб, нос, щеки горят. От глубоко вдохнул чистый ночной воздух и взял
себя в руки. Любопытно было бы знать, обыскали ли его комнату, пока его
не было.
Он перешел на другую сторону бульвара и прошел через парк отеля
"Сплендид". Улыбнувшись, взял из рук консьержа ключ от своего номера -
45, второй этаж, - и телеграмму. Она была отправлена с Ямайки:
КИНГСТОН ХХХХ ХХХХХХ ХХХХ XX
AЕПАРТАМЕНТ ПРИМОРСКАЯ СЕНА
?УАЯЛЬ-ЛЕЗ-О СПЛЕНДИД БОНДУ ГАВАНСКИЕ СИГАРЫ ПРОИЗВОДСТВО С 1915 ВСЕ
ЗАВОДЫ НА КУБЕ ДЕСЯТЬ МИЛЛИОНОВ ПОВТОРЯЮ ДЕСЯТЬ МИЛЛИОНОВ ТЧК НАДЕЮСЬ
СУММА ПОДХОДЯЩАЯ ДРУЖЕСКИ
ДА СИЛВА
Это означало, что десять миллионов франков вот-вот будут в его
распоряжении. Телеграмма была ответом на просьбу выслать ему
дополнительные средства, которую Бонд передал днем через Париж к себе в
бюро в Лондон. Париж переговорил с Лондоном; Клемент, шеф департамента
Бонда, - с М., который, холодно улыбаясь, попросил Финансиста уладить
дело с казной.
В свое время Бонду пришлось выполнять задания на Ямайке, поэтому
здесь, в Руаяль-лез-0, он работал как исключительно богатый клиент
"Каффери", основной импортно-экспортной ямайской фирмы. Инструкции
передавались ему с Ямайки молчаливым человеком, неким Фоусеттом,
заведующим фотоотделом в скандальной карибской газете "Дейли Глинер".
Фоусетт начинал как учетчик на одном из крупнейших черепаховых промыслов
на Каймановых островах. Был в первой партии островитян, ставших под
ружье в самом начале войны; службу закончил помощником начальника
финчасти маленькой флотской разведслужбы на Мальте. В конце войны, когда
Фоусетт с тяжелым сердцем готовился вернуться к себе на острова, на него
вышел карибский отдел, и парень, оказавшийся большим любителем
фотографии и некоторых других видов творческой работы, с ненавязчивой
помощью одного влиятельного на Ямайке человека сумел прийтись ко двору в
газете.
Он разбирал фотографии, присылаемые такими известными агентствами,
как "Кейстоун", "Уайд Уорлд", "Юниверсал", "Ай-Эн-Пи" и "Рейтер-Фото", и
время от времени получал по телефону инструкции от человека, которого
никогда в жизни не видел.
Фоусетту поручались простые операции, не требующие ничего, кроме
умения молчать, расторопности и точности исполнения. За свои небольшие
услуги он ежемесячно получал по двадцать фунтов, переводившихся на его
счет в канадском "Роял Бэнк" несуществующим родственником-англичанином.
Сейчас его задача состояла в том, чтобы без промедления передавать Бонду
открытым текстом все то, что ему сообщал по телефону его аноним,
заверивший великого фотографа, что телеграммы никоим образом не могут
вызвать подозрений у ямайской почты. И Фоусетт как должное воспринял то,
что в одночасье стал корреспондентом Прибрежного информационного
агентства с правом беспрепятственного выезда и отправки корреспонденции
во Францию и Англию и с дополнительным ежемесячным гонораром в десять
фунтов. Успокоенный и приободренный, мечтая о медали Британской империи,
Фоусетт сделал первый взнос на "моррис майнор", а также приобрел себе
зеленую бейсбольную кепку, к которой давно приглядывался. Она защищала
глаза от солнца и помогала ему утверждаться на посту начальника
фотоотдела. Бонду телеграмма говорила о многом. Он привык, что его
косвенно контролируют, и это было ему даже приятно, давало ощущение
комфорта. И хотя он понимал, что находится сейчас много дальше, чем
просто по другую сторону Ла-Манша, в двухстах километрах от грозного
здания по соседству с Риджентс-парк, откуда за ним внимательно следят и
трезво оценивают несколько холодных голов, он предпочитал думать, что
здесь, в Руаяль-лез-О, есть еще кто-то из Службы, а сам он находится в
том же положении, что и Фоусетт, островитянин с Каймановых островов,
живущий в Кингстоне: тот знал, что если он купит свой "моррис майнор" за
живые деньги, а не в рассрочку, кто-то, вероятно, узнает об этом в
Лондоне и захочет выяснить, откуда взялись эти средства.
Бонд перечитал телеграмму дважды. Из пачки на стойке он вытянул
чистый бланк и большими буквами написал ответ:
СПАСИБО СВЕДЕНИЙ ДОСТАТОЧНО - БОНД Отдав бланк консьержу, он убрал
телеграмму от "Да Силва" в карман, зная, что те, кого информирует
консьерж, если они есть, могли за небольшую плату получить копию в
местном почтовом отделении, если уже не распечатали телеграмму тут же в
гостинице.
Бонд взял свой ключ и, жестом отказавшись от услуг лифтера, стал
подниматься к себе в номер по лестнице. Для него лифт всегда был
источником опасности. И даже когда он твердо знал, что на этаже его не
встретит якобы заблудившийся постоялец, он предпочитал оставаться
настороже. Бесшумно поднимаясь по лестнице, Бонд все больше сожалел о
сдержанности своего ответа М. Как игроку, ему было ясно, что нельзя
ограничивать в игре свободу маневра. Но М. вряд ли выдал бы больше
денег. Бонд пожал плечами, свернул в коридор и медленно подошел к своей
двери. Мгновенно нащупав выключатель и придерживая дверь широко
распахнутой, он замер на пороге ярко освещенной комнаты, приготовившись
стрелять. В номере никого не было. Бонд заперся на ключ, включил торшер
и швырнул пистолет на канапе у окна. Потом наклонился к секретеру,
проверяя, на месте ли оставленный вечером на выдвижном ящике волос.
Волос оказался на месте. Как будто нетронут был и тончайший слой
талька на внутренней стороне ручки платяного шкафа. Бонд перешел в
ванную, отвинтил крышку сливного бачка и проверил уровень воды по своей
отметке на медном поплавке.
Проводя тщательную проверку отработанных годами систем оповещения о
визитах непрошенных гостей, Бонд не чувствовал себя ни смешным, ни
всесильным. Он был секретный агент и если до сих пор ходил по земле, то
благодаря тому предельному вниманию, с каким относился к мелочам своей
профессии. Подобные элементарные меры предосторожности для него
выглядели не более бессмысленными, чем те, которые соблюдают
аквалангисты, испытатели самолетов и все остальные, кто зарабатывает на
жизнь постоянным риском. Убедившись, что комнату в его отсутствие не
обыскивали.
Бонд разделся, принял холодный душ, закурил семнадцатую сигарету за
день и, прихватив толстую пачку банкнот - резерв и сегодняшний выигрыш,
- расположился за секретером, чтобы вписать несколько новых цифр в
маленький блокнот. За два дня игры он прибавил три миллиона франков.
Десять миллионов ему выдали в Лондоне, еще десять он запросил. Вместе с
последней суммой, в эти минуты отосланной в местный филиал "Креди
Лионэ", его оперативный фонд составлял двадцать три миллиона франков.
Еще секунду-другую Бонд неподвижно сидел, глядя на темнеющее за окном
море, затем сунул купюры под валик элегантной одноместной кровати,
прополоскал рот, выключил свет и с наслаждением скользнул под сильно
накрахмаленные, как любят французы, простыни. Десять минут он лежал на
левом боку, прокручивая в памяти события дня, потом перевернулся на
правый и мысленно направил свое сознание в тоннель сна.
Уже засыпая, он сунул руку под валик и нащупал рукоятку
"полис-позитив" 38-го калибра с укороченным стволом. Когда он спал, его
лицо с погасшим теплым и веселым взглядом застывало безжизненной,
жестокой и насмешливой маской.
Глава 2
ДОСЬЕ ДЛЯ М.
Двумя неделями раньше из центра S на имя М., бывшего тогда и по-прежнему остающегося начальником секретной службы британского министерства обороны, была направлена служебная записка следующего содержания:
"Для: М. От: центра S По вопросу: план нейтрализации Н.
Намбер (он же "месье Нюмеро", "герр Нуммер", "repp Циффер" и т. п.),
один из основных агентов оппозиции во Франции; прикрытие - казначей